Пришлось перевернуться на другой бок и положить руку на грудь, в которой заходилось в отчаянном стуке мощное сердце.

Наверное, в тот момент я ещё плавала в зыбкой, сладкой дрёме, ведь вопрос, почему Кеммер спит рядом со мной, да ещё и с обнажённой грудью, даже не возник в голове. Уняв бешеное сердцебиение, скользнула рукой ему за спину и прижалась, снова погружаясь в сон.

Тело Кеммера странно напряглось, и он не обнял в ответ, а попытался отодвинуться. Это мне не понравилось, так что я закинула на него ногу для верности и расслабленно выдохнула.

Моё. Никому не отдам.

Прошлая ночь отголосками горячего безумия до сих пор пульсировала в теле, и вместо того чтобы грызть себя за произошедшее, я сонно прикидывала, как можно случившееся скрыть, а ещё лучше — сначала повторить. Кеммер болтать не станет, а значит, никто никогда не узнает о нашем маленьком запретном секрете.

Прислушиваясь к своему утомлённому поцелуями и ласками телу, я вдруг явственно почувствовала нечто необычное и тут же попыталась открыть глаза. В проём распахнутой двери клетушки бил дневной свет, слишком яркий для вечера, так что пришлось зажмуриться. Голова чуть-чуть гудела, но в остальном я ощущала себя на удивление отдохнувшей и даже счастливой.

Калейдоскоп самых разных мыслей отвлекал от осознания того, насколько непозволительно смело я прижимаюсь к обнажённому мужчине, поэтому оно накатывало как-то медленно и даже лениво. Наконец появилась мысль, что раз это Кеммер, то ничего страшного не произошло, и на этом волнение почему-то улеглось. Зато я вспомнила, чем мы занимались весь остаток ночи, и улыбнулась.

Внезапно проснулся стыд, ведь это была внебрачная связь, да ещё и запрещённая уставом. Как я могла так низко пасть? Утешало только, что Кеммер никому не расскажет о случившемся, в этом я была уверена.

Может, притянуть его к себе поближе и продолжить?.. Именно эта мысль меня и насторожила. Она была не то чтобы чужая, но всё же словно навеянная…

Вчерашняя ночь вспомнилась очень чётко, и я наконец осознала, что произошло. Я самым бессовестным образом вешалась на Кеммера и… соблазнила его?

Или как это называется?

Луноликая Геста, я лизала его пальцы! Почему? Зачем? Стало неимоверно стыдно и неловко.

А ведь всё дело в чае… Нечто очень странное было в том чае… Капрал Фоль мне что-то подмешал! Не смог смириться с отказом и решил воспользоваться последней ночью?

Я открыла глаза, посмотрела на Кеммера и ужаснулась. Сердце забилось где-то в горле, а на спине выступил пот. Передо мной лежал совершенно чужой мужчина, холодный и жестокий, смотрящий на меня с ледяным презрением и даже брезгливостью.

Словно между нами закончилась теплая южная ночь и начался ледяной арктический день, когда солнце безжалостно слепит и высвечивает каждую деталь, но при этом не даёт ни капли тепла.

Я будто поймала удар в солнечное сплетение — лишь несколько раз попыталась судорожно вздохнуть, а потом оцепенела под этим взглядом. Так он на меня не смотрел ни в день нашей первой встречи, ни в день, когда я вернулась, оспорив его отказ брать меня на должность.

Кеммер на моей памяти вообще ни на кого никогда так не смотрел.

Между нами выросла непрошибаемая, обжигающе холодная стена.

Командор демонстративно медленно снял мою ногу со своего бедра, отодвинулся и саркастично спросил:

— Как спалось?

К щекам прилила кровь, я растерянно замерла и не нашлась с ответом.

Повисла невыносимо долгая пауза, за время которой я раз за разом прокручивала в голове события прошлой ночи в деталях и наконец выдавила:

— Кеммер, я не знаю, что случилось… Вернее, думаю, что это сделал Фоль.

Его брови медленно поползли вверх, а затем он ледяным тоном спросил:

— Не соизволите ли вы, нобларина Боллар, пояснить свои слова?

Обращение резануло по нервам скальпелем. Я несколько раз рвано вздохнула, затем села на постели и прикрылась руками. Подхватила с пола бельё и брюки, прикрылась ими, метнулась к шкафу, вслепую нашарила там платье, сдёрнула его с вешалки и заперлась в ванной.

От шока стало плохо. Голова закружилась, а к горлу подкатила кислота. Я несколько раз нервно сглотнула, но это не помогло. Трясущимися пальцами попыталась вывести на коже успокаивающее заклинание, но так и не сумела его завершить. Я никогда не могла нормально колдовать в моменты сильных эмоциональных потрясений и ненавидела эту свою особенность.

Ладно, без разницы. Справлюсь и так. Оделась, убрала растрёпанные волосы в пучок, поплескала прохладной водой на лицо и вышла. К тому моменту Кеммер был уже одет и смотрел на меня так, будто собирался одним взглядом выморозить до смерти.

— Кеммер…

— Командор Блайнер, — жёстко поправил он.

Слова осколками стекла кололись во рту, но я всё же смогла выжать их из себя:

— Командор Блайнер, меня, кажется, вчера… чем-то напоили… Капрал Фоль принёс этот чай, и после него… не знаю, всё перемешалось в голове, и я… повела себя так, как повела…