Шрифт:
«Чего спрашивать, хочу ли я жить? — запаниковала, вспоминая, как дышать. — Я всё равно не переживу этой ночи!»
Может, у других орков не всё так ужасно? Или вождя укусила ядовитая зубастая лягушка, о которой упоминала Шарн? Какая разница? Вряд ли это чудовище остановится, если я скажу, что у меня голова болит…
— Сиди тихо и не высовывайся, — припечатал орк и подхватил аккуратно сложенную стопку.
Когда он надел чистую повязку и что-то вроде тоги, я счастливо всхлипнула. А Гарраг рявкнул так, что снова подскочила:
— Пусть войдут!
Полог приподнялся, и в шатёр ввалились огромные комки глины, которым едва придали человеческие формы, широко скалились, демонстрируя кривые зубы, и я подумала, что в этом мире есть существа пострашнее орков — големы.
«И почему сюда попала я, а не Саша или его наглая Софья?»
— Нет золота, — булькнуло одно из чудищ. — Нет побора!
Второе просто кивнуло, и оба застыли, глядя на вождя орков. Тот опустился на пол и указал на коврики.
— Сядьте и объясните, почему вы не привезли обещанное?
— Нет золота, — повторил голем. — Нет побора!
— Нет дождей, нет урожая, — присев, сообщил второй, и голос у него оказался не таким уж противным. — Нет урожая, нет золота.
— Тогда моё племя больше не будет защищать дома хуголмов, — ледяным тоном произнёс орк.
— Нет защиты, нет урожая, нет золота, — проворчал первый голем.
Теперь они уже не казались мне страшными. Из разговора я поняла, что это простые земледельцы, которых крышует вождь Гарраг. В связи с неурожаем они не могут оплатить услуги орков, но защита им нужна, вот и приехали договариваться.
— А эти големы только землю вспахивают? — спросила вождя, и оба гостя уставились на меня с таким ужасом, будто посчитали чучелом, а оно вдруг осмелилось заговорить. — Может, они помогут решить проблему с гномьими болотами, где развелись кусачие лягушки? Тогда вы бы закрыли задолженность взаимозачётом.
Один из големов быстро закивал:
— Хуголмы сушить болота! Новый урожай — много золота!
Так и договорились, и гости вывалились крайне довольные переговорами, а орк задумчиво глянул на меня и прорычал:
— Худая… Но полезная. Есть хочешь?
Кажется, эту ночь я всё же переживу!
Глава 6
Снаружи раздался заискивающий голос Рыыка:
— Вождь, я принёс красавице чистую одежду.
— Войди, — разрешил орк.
Платье, которое протянул мне Рыык, было неприятного болотного оттенка, но это было не самое ужасное…
Сколько себя помнила, я всегда была значительно крупнее окружающих. Даже малышкой! На меня было сложно найти одежду, приходилось носить то, что подходило по ширине и подворачивать рукава и штанины несколько раз.
Лишь позже, когда выросла, выучилась, и мы с Сашей более-менее начали зарабатывать так, что денег хватало не только на еду, но и на хорошую одежду, открыла для себя магазины для больших людей.
До сих пор помню, как плакала, глядя на себя в зеркало, когда примерила первое в своей жизни нормальное платье. Оно было самым дешёвым, доставшимся мне по скидке в девяносто процентов, но сидело так хорошо, что я впервые посчитала себя привлекательной.
— Ты прекрасна, — говорил Саша, и я верила мужу.
Идиотка.
«Ревнуешь? К Дюймовке? Спятила?! Она тебя толще в три раза».
Эти слова до сих пор жгли мне сердце, будто свежая рана клейма.
Может, поэтому сейчас не могла остановить нервного смеха. Платье, которое вертела в руках было огромным. Я могла обернуться в него, наверное, не меньше, как три раза. Орки переглянулись, и Рыык обиженно поник:
— Не нравится?
Гарраг холодно приказал:
— Переодевайся!
И второй орк тут же встрепенулся, глядя на меня с восторгом и надеждой, но вождь мигом охладил его пыл:
— Иди.
Рыык поплёлся к выходу, постоянно оборачиваясь, явно желая углядеть хоть что-то, но я не собиралась радовать орков стриптизом. Глянула на Гаррага исподлобья:
— Выйдите, пожалуйста.
Мужчина удивлённо приподнял бровь, будто впервые в жизни слышал подобную просьбу, а потом дёрнув уголком губ, хищно прищурился:
— В моём шатре нет ничего ценного, человечка.
Я даже задохнулась от возмущения:
— Думаете, я воровка?!
Орк в ответ лишь выгнул бровь и скрестив руки на широкой груди, иронично посмотрел на меня. Возможно, вождь действительно не доверяет мне, а может, решил полюбоваться на мою «худобу», но ясно одно — выходить из шатра он не собирался.