Милый, где ты?

Олеженька, кто тебе звонил?

Любимый, почему мы так мало друг с другом общаемся?

Потому что не хочется. Ответ так прост и очевиден, что Королёву неясно как Инна этого не понимает. Она ему много улыбается, доверчиво прижимается по ночам и ни при каких обстоятельствах не снимает обручальное кольцо. Она полностью под его контролем и это, кажется, её более чем устраивает, а Олегу скучно, пресно, неинтересно. Он смотрит в серо-голубые глаза жены и не видит в них для себя ничего примечательного. Безграничное доверие, любовь, нежность, немного злости и обиды из-за едва уловимого шлейфа чужого женского парфюма на одежде, и ни одной искорки чего-то, что способно его заинтересовать. Зато у Алёны в тёмно-карих зрачках их хоть отбавляй. В них он различает возражение, протест и глупые попытки сопротивляться его заботе.

Я же лишь хочу сделать для тебя как лучше, Алёна, понимаешь?

В последнее время её отрицание этой простой истины неожиданно вышло на новый уровень. Вместо привычного молчаливого согласия на любое его предложение мужчина услышал "я не могу сейчас" и это вдруг ему понравилось даже больше, чем безусловное "да". С самого утра, с момента их прощания, и до этой секунды Олег в перерывах между делами думал о том, когда сможет вновь к ней прикоснуться. К своей робкой, пугливой, но такой отзывчивой девочке. К той, которая, несмотря некоторые пробелы в знаниях, касающихся секса, чувствовала его лучше всех других. А он, ощущая в руках невидимые нити, которыми ею управлял, каждый раз этим упивался, наслаждался, кайфовал. И не хотел останавливаться. Никогда.

Смартфон, оживая на столе стандартной мелодией, вырывает его из сладких мыслей и вынуждает переложить бокал с виски из одной ладони в другую. На экране высвечивается имя заместителя и Олег некоторое время лениво раздумывает принимать вызов или нет.

– Чего тебе?
– наконец, отвечает он, устав слушать трель звонка.

– Олег, ты подумал над тем, что я сказал?

Голос Семёна звучит глухо и чуть прерывисто, а на заднем фоне слышна детская болтовня в перемешку с собачьим лаем. Королёв сразу же представляет себе "идеальную" картину семейного вечера с детьми, собакой и женой под боком и закидывает ноги на журнальный столик. В его старой квартире, где он сейчас находится, напротив царит оглушающая тишина, порядок и спокойствие. Этот контраст в который раз доказывает, что им выбран правильный путь. Без ограничений, ненужных привязанностей и лишней траты времени на тех, кого не хочется видеть рядом.

– Обязательно было звонить и спрашивать об этом сейчас? Не мог дотерпеть до завтра?

– Не мог, потому что это не какая-то неважная хрень, от которой можно отмахнуться. Третья проверка за год - это серьёзно.

– Ты параноишь. Нас и раньше шерстили все, кому не лень, и ничего не нашли. И сейчас не найдут. Не найдут же, Сём?

– Не найдут, - Лесков вздыхает.
– Но не нравится мне это.

– Мне тоже не нравится, но это не повод для паники.

– Коля в таких случаях…

– Коля уже пять лет как в могиле, - резко обрывает зама Олег, услышав имя бывшего мужа своей жены и отца любовницы.
– Так что мне плевать, что он в таких случаях делал. Хватит уже вспоминать его по поводу и без.

– Я просто хотел сказать, что, может, попробовать через его старые связи пробить информацию?

– Не лезь туда, Семён, и начни думать своей головой.

Старые связи Николая Отрадного отказались работать с новым владельцем бизнеса после его смерти. Посчитали Олега Королёва недостойным их общения и свалили в закат. Поэтому он лучше попляшет перед проверяющими органами, чем обратится к кому-то из тех, кто однажды повернулся к нему спиной.

– Окей, понял, - нехотя соглашается Семён.
– Работаем по старой схеме?

– Да.

Попрощавшись с замом, мужчина задумчиво хмурится и отпивает виски. Прежняя лёгкость и хорошее настроение растворяются, уступив место напряжённому размышлению. Упоминание Николая вслух всегда действовало на него подобно ушату ледяной воды, заставляя вспомнить упущенные из-за Отрадного годы и возможности. Услужливое сознание мгновенно подсчитывало всё, что он потерял, и в красках показывало картинки из прошлого. О том, как его предали. О том, как он пытался доказать свою невиновность, а ему никто не верил. О том, как жалел, что не успел отомстить Коле лично, пока тот был жив.

Новый глоток обжигает горло, но былого удовольствия не дарит, и Олег, поморщившись, ставит бокал на стол. По-хорошему нужно было встать с кресла и выйти на балкон, чтобы вместе с дымом развеять по воздуху и ненужные мысли, но взамен этого пальцы скользят по экрану, переключая смартфон на вторую сим-карту, и открывают приложение с мессенджером, где в чате с Алёной, на его последнем сообщении, по-прежнему горит всего одна галочка. Сверху же, под именем контакта, в строке, содержащей информацию о статусе пользователя, указано, что в последний раз Отрадная была в сети больше двух часов назад.

Где ты, девочка? Почему тебя всё ещё нет рядом?

Королёв набирает её номер и слушает гудки, пока робот не прерывает вызов фразой: "Абонент не отвечает, пожалуйста, перезвоните позже".

– Нет, Алёнка, я хочу тебя сейчас, - вслух проговаривает мужчина и набирает номер повторно.

Хочет сильно и много. Чтобы в её шепоте, движениях и взглядах чувствовать своё присутствие. Чтобы она перестала думать и отпустила себя в такт с ним, не пряча руки в длинных рукавах и глаза за распущенными волосами. Это ведь так просто, приятно до дрожи в пальцах и кратковременного помутнения рассудка.