К чести Эви, она позабыла про робость перед начальством. Держалась за живот, отпрянула подальше от старого маразматика.

— Вы ко мне не подходите... Никогда. Не трогайте меня.

— Эви! — он сдвинул кустистые брови.

— Саммер, пусть он уйдет!

Кто бы знал, что в пухляшке леди Лейк столько гонору. Она заверещала, как медведица, охраняющая свое потомство.

Роберту ничего не оставалось делать, как покинуть комнату. Но напоследок он тоже не удержался:

— Я этого так не оставлю. Какой позор, какая наглость. Вы, — ткнул в меня пальцем, — плохо на нее влияете. Сговорились. И Эви... — закачал он головой. — Рожать без мужа. Куда катятся нравы, нормы приличия.

Старалась не обращать внимания на его брюзжание. Пусть сцеживает яд, главное, чтобы не путался под ногами. Но меня немного беспокоило состояние моей роженицы.

Пользуясь магией, я высчитывала пульс у нее и у ребенка. Страдала, потому что из обезболивающих средств в этом мире существовал лишь лауданум. А поить Эви опиумной настойкой опасно как и для нее, так и для ее малыша.

Сама Эви постанывала и хватала меня за запястье.

— Саммер, меня возненавидят в городе, — плакалась она, еще больше вредя себе. — Роберт наверняка вышвырнет с работы.

— Почему, и успокойся? — погладила ее по медным волосам. — За что тебя могут возненавидеть? Ты такая добрая, услужливая.

— Роберт же сказал, я не замужем.

Она откинулась, чтобы переждать схватку. В этот же момент в кабинет три раза постучали. Я почти сразу догадалась, кто бы это мог быть.

Я вышла, перед этим проверив девушку, и, конечно, обнаружила перед собой Уэйда. Только он отличался передельной вежливостью и пунктуальностью в Лавенхейме.

— Что у вас происходит? — хмурился он. — Роберт утверждает, что ты его никуда не пускаешь, выставила, нагрубила, а внутри у тебя... — он замялся, — вот-вот разродится леди Лейк. Саммер, что за бред?

Окинув взглядом приемную, встретилась глазами со своим коллегой-соперником. Он о чем-то перешептывался с дочерью, облаченную в платье с цветами. Дейзи сияла, хитренько улыбалась, показывая стройный ряд белоснежных зубов.

Пришло осознание, что о родах Эви новость разнесется молниеносно. И да, для нее это позор.

Прогресс прогрессом, женщинам можно работать, но рожать без супруга — это как признаться в страшном преступлении.

— Уэйд, это не бред, а правда, — вздохнула я, отворачиваясь от вредной семейки. — Я буду тебе очень многим обязана, если ты окажешь мне и леди Лейк одну услугу.

— Какую? — процедил помощник Его Светлости.

— Ты лучше знаешь Эви, и она не похожа на гуляющую барышню, которая вешается на шею каждому первому попавшемуся парню. Попробуй отыскать отца ребенка. В конце концов, — я намекнула на основной вид его деятельности, — ты для герцога глаза и уши в городе. Ты обо всем в курсе.

Вряд ли мое предложение господина Блэка обрадовало. Он закатил глаза и поджал губы.

— Эх, Саммер, я ненавижу влезать в чужие дела...

— Пожалуйста, — бросилась его умолять. — Тебе не жалко, что пострадает ее репутация?

— Лучше беспокойся о своей, — отрезал он, но согласился.

Согласился, слава вселенной. Уэйд упорствовать в своем нежелании что-либо делать не стал. Развернулся и ушел, заверив, что добьется успеха.

Следующие несколько часов, я металась по своему кабинету, как заведенная. Не зная, где и что находится, долго искала полотенца, долго ходила за водой, когда за дверью кричала раздираемая болью девушка.

Всех посетителей смыло, словно их из шланга окатили, а Роберт напрочь отказался участвовать. Сидел с надутым видом и комментировал каждый мой шаг. Не там ищу, не туда смотрю, целитель из меня никудышный. В своем репертуаре.

К счастью, невзирая на все проблемы, Эви разродилась чудесной девочкой, которая заорала через несколько секунд, после того, как я размотала вокруг ее шеи пуповину.

Леди Лейк сразу потянула вперед руки, чтобы забрать дочь, но я шикнула на роженицу.

— Лежи, мы еще не закончили.

Было бы куда легче, возьмись господин Уоррен за свою работу. Я бы не гарцевала между кушеткой, столом, тазом с теплой водой.

У меня не было достаточных знаний, чтобы оценить здорова ли крошка, я не педиатр и не неонатолог, но выглядела девочка сносно, чуть синюшная, но и это объяснимо. Она проделала сложный путь.

Проверив дыхательные пути, смыв с нее кровь и слизь, обмотала новорожденную в пеленку и теплое одеяло. Вернулась к пациентке и помогла той окончательно разрешиться бременем.

Бедная Эви, на нее было жалко смотреть. Вся мокрая, потная, в сорочке, потому что другой одежды под рукой не оказалась, она выглядела потрясенной и... счастливой.

— А теперь ее можно взять? — робко попросила меня секретарь.

Пришлось перед этим помочь ей удобно сесть, строго наказать, чтобы о любой боли или слабости она мне сообщила, и только после этого вручить маме дочку.