Ан-Бартов направился в электронному телескопу.

Подойдя, он покрутил головой и ничего подозрительного не увидев, склонился к его пульту управления и ткнул пальцем в один из сенсоров и тут же выпрямился, будто получил энергоудар от сенсора — сенсор несколько раз мигнул и вдруг пульт управления расцветился несколькими индикаторами. Ан-Бартов невольно замер, ожидая, что сейчас в пространстве смотровой площадки вновь сверкнёт прозрачный луч и пульт управления, выдав яркий сноп искр, погаснет. Прошло несколько мгновений, но никакого луча не было и пульт не гас. Ан-Бартов покрутил головой, ничего тревожного в пространстве через статитовый купол не просматривалось. Опустив голову, он опять склонился над пультом управления.

Через недолгое время он шумно вздохнул: панель настроек, которая занимала боле трети панели управления, была тёмной. Состроив гримасу досады, Ан-Бартов ткнул пальцем в сенсор включающий телескоп в работу — донёсся надсадный скрип и вдруг в пространстве смотровой площадки вспыхнула голограмма с отображением какого-то пространства. Ан-Бартов развернулся к ней и закрутил головой, всматриваясь в отображаемые звёзды. Прошло достаточно долгое время, пока он, наконец, нашёл несколько их знакомых и как понял, «Радиан» отклонился от нужного вектора пути едва ли не на несколько десятков световых лет.

Вытянув руку к пульту управления, он взялся за джойстик и… Его искусственное сердце заработало в ускоренном ритме — голограмма пришла в движение.

Поманипулировав джойстиком, Ан-Бартов нашёл ту звезду, к которой направлялась экспедиция и механически ткнул пальцем в сенсор настроек, пытаясь дать системе управления телескопа команду, определения вектора пути на звезду и расстояния до неё. Его лицо тут же исказилось гримасой досады — панель настроек осталась чёрной. Мысленно чертыхнувшись, он деактивировал телескоп. Голограмма погасла. Ан-Бартов направился к оптическому телескопу.

Подойдя, он принялся вручную управлять им, пытаясь найти неподалёку звезду, вокруг которой водила бы хоровод планета цивилизации геронтов, но его усилия не увенчались успехом — близлежащие звёзды или были очень горячими или очень холодными и все они, по его опыту были нестабильными и могли уничтожить цивилизацию, если таковая была на одной из крутящихся вокруг них в хороводе планет, а не поддерживать на ней жизнь.

Мысленно посетовав, Ан-Бартов принялся энергично крутить лимбы телескопа и он вскоре был направлен на звезду, к которой шла экспедиция землян, которая почему-то называлась Атрой. Почему и кто её так назвал, было неизвестно, потому что такое название она получила ещё на заре изучения землянами звёздного купола у себя над головой, но никто из современных астрономов не претендовал на изменение названия звезды и она так и осталась Атрой.

Считав с органов управления вектор направления на звезду, Ан-Бартов поднялся и направился со смотровой палубы.

***

Едва он вошёл в зал управления, как тут же замер — над пультом управления висела голограмма с отображением, насколько Ан-Бартов уже понимал, геронта.

Вахтенные стояли, уставившись в голограмму. Капитана среди них не было. Все молчали.

Ан-Бартов высвободил своё поле и коснулся им по очереди голов вахтенных офицеров: их биополя ощущались, но они, скорее всего, находились в состоянии транса. Тогда он коснулся своим полем голограммы с геронтом: её энергополе отчётливо ощущалось, но скорее всего голограмма была создана не энергией корабля, а идущей откуда-то извне. Ан-Бартов ткнул своим полем в голограмму, она пришла в волнение. Видимо почувствовав на неё стороннее воздействие, геронт покрутил головой и остановил свой взгляд в направлении на земного астрофизика.

«Ты заслуживаешь смерть», — вошла в мозг Ан-Бартова чужая колючая мысль на языке цивилизации землян.

«Почему?» — брови Ан-Бартова подскочили.

Отправил он свою мысль в адрес геронта, решив, что если через голограмму чужие мысли доходят до него, то так же через неё его мысль дойдёт и до этого геронта.

«Ты уничтожил нашего пространника и заслуживаешь смерть. Я убью тебя!» — вошла в мозг Ан-Бартова настолько колючая мысль, что его мозг едва ли не вспыхнул.

Взгляд геронта будто излучал агрессивную энергию.

«Он жив и находится на моём корабле», — отправил Ан-Бартов мысль в адрес геронта, стараясь вложить в неё как можно больше злости.

«Ложь!»

Ан-Бартов почувствовал, как ему в мозг ткнулась игра чужого поля. Атака геронта оказалась неожиданной, но Ан-Бартов всё же смог в последнее мгновение выстроить своё поле в щит и игла чужого поля, ткнувшись в него, завибрировав, замерла. Наступило некоторое равновесие: геронт не мог пробить защиту землянина; землянин не мог нанести ответный удар, потому что всё своё поле сконцентрировал в защите.

Вдруг голограмма погасла. Не ожидая этого, Ан-Бартов резко подался вперёд и не устояв, упал на пол и заскользил в сторону пульта управления.

Успев выбросить вперёд руки, он упёрся ими в одно из кресел и схватившись за него поднялся и тряхнул за плечо стоявшего перед креслом одного из вахтенных, который вздрогнул, будто вышел из транса и закрутил головой. Увидев Ан-Бартова, он развернулся в его сторону.

— Где он? — вахтенный взмахнул подбородком.

— Кто? — в свою очередь подбородком взмахнул Ан-Бартов.