— Она из вашей семьи? — спросил я.

— Иди сюда, Волга. — Женщина быстро подошла, и я увидел, что она моложе, чем я сначала предполагал. Не ребенок, конечно, но все же ей немногим более двадцати. Она была красивее, чем большинство цыганок, с высокими скулами и слегка раскосыми глазами, которые намекали на примесь восточной крови. Я познакомил ее с Эйприл, и они вместе пошли осматривать другие кибитки.

— Она моя жена, — объяснил Ловар.

— Мать Тене?

— Да.

— Выглядит такой юной.

— Цыганские женщины рано выходят замуж. Это обычай. Вы должны как-нибудь прийти на цыганскую свадьбу и увидеть, как жених крадет невесту. Это не похоже на ваши христианские обряды, отец?

— Я думаю, нет,— ответил отец Виггер сухо. — Но я посещу цыганскую свадьбу, только если вы почтите своим присутствием мою церковь.

Цыган покачал головой.

— Ваши горожане не любят нас.

— Они изменят свое отношение, если увидят, как вы посещаете нашу церковь.

Ловар пожал плечами.

— У нас нет религии. Мы могли бы зайти в вашу церковь, как и в любую другую.

— Ну, тогда приходите на Рождество. Это всего лишь через две недели. Познакомитесь с людьми, подружитесь с ними, возможно, найдете какой-нибудь старый сарай, чтобы остаться на зиму.

— Будет ли сарай теплее, чем наши палатки? Я думаю, что нет.

— Ну, в любом случае, приходите. Вы не пожалеете!

Цыган кивнул.

— Я поговорю со своими людьми. Думаю, вы увидите нас через две недели.

Отец Виггер проводил меня до автомобиля.

— Я думаю, что их появление на рождественской службе произведет хорошее впечатление на горожан. Никто не может ненавидеть христиан на Рождество.

— Некоторые называют их нищими и ворами. Говорят, что их женщины ни на что не годятся, кроме гадания.

— Они человеческие существа с душами, как и все остальные, — напомнил Парсон Виггер.

— Я согласен. Вы только должны убедить в этом нескольких сотен ваших прихожан. — Мне не хотелось напоминать ему, что его собственная популярность в Нортмонте была не слишком высокой.

Эйприл вернулась из своего турне по повозкам, и мы уехали вместе с экипажем Парсона Виггера.

— Он действительно пытается помочь этим людям, — сказала она. — Волга высоко оценивает его как священника.

— Она жена Лавара, вышла за него замуж ребенком. Я лечил ее сына и даже не знал, что она его мать.

— Мне там одна старушка погадала, — сказала Эйприл со смущенным смешком.

— Ну, что тебя ждет?

— Сказала, что я вскоре выйду замуж.

— Я рад. — Эйприл была не самой красивой тридцатилетней незамужней девушкой в городе. Цыганская старуха оказалась неплохим психологом.

На утро Рождества шел легкий снежок, и с улицы церковь Парсона Виггера выглядела сошедшей с рождественской открытки. Я не часто посещаю церковь, но на этот раз решил там появиться. Прошлое Рождество я провел на отдаленной ферме, принимая роды у жены фермера, так что час, проведенный в церкви, в любом случае, не будет хуже.

Отец Виггер стоял перед входом в здание и приветствовал прибывающих людей. Я помахал ему рукой и продолжил разговор с Юстасом Кэри, управляющим одним из двух магазинов в Нортмонте.

— Как дела, док? С Рождеством Христовым.

— И вас также, Юстас. Хорошая погода для светлого Рождества.

—Я слышал, не слишком светлого. Люди говорят, что цыгане придут на службу. Вы слышали что-нибудь об этом?

— Нет, но это Рождество, в конце концов. Нет ничего плохого в том, что люди придут в церковь.

Юстас Кэри фыркнул.

— Да уж, ничего плохого в том, что они будут здесь, в первых рядах. Я думаю, что они околдовали старую Минни, чтобы получить разрешение разбить лагерь на ее земле. Знаете, эти цыганки могут загипнотизировать любого.

Я собирался ответить, но толпа прихожан зашумела. Переполненная цыганская кибитка остановилась посреди улицы.

— Похоже, они здесь, — заметил я Кэри.

Было очевидно то, что пастор Виггер стоял под снегом именно для этого момента. Он поспешил к повозке и тепло приветствовал Ловара и других цыган. Казалось, что пришли все цыгане, даже дети, и после того, как священник пожал каждому руку, они проследовали в церковь.

— Не люблю я их, — сказал Кэри, стоя позади меня. — Они выглядят странно, они пахнут странно, у них странные имена.