В своей комнате сажусь за компьютерный стол. Ставлю кружку и натягиваю спинку кресла под прямым углом. Открываю ноут, кладу рядом телефон, и он оживает, дрогнув под моими пальцами.

Амин (трижды собака) Костров: Солнце моё ясное, жду фоточек в красивом белье. Хотелось бы увидеть их не в глубокой старости.

Меня и Светки ему мало? Принялся окучивать брюнетку. Как его обозвать, даже не знаю.

Треплет меня от обиды. По горлу ввысь ползёт жгучий ком. Под веками щиплет.

Ты ещё зарыдай в голос Борзая, чтобы почувствовать себя предельно униженной. С поганостью всё в порядке. Этих ощущений во мне куча, прям не помещаются. Прям в пакеты собирай и дари самым любимым родственникам на праздники.

Ты наивная.

Так он мне сказал, когда увозил из клуба. Наивная я была до тех пор, пока не затронули мою гордость. Сейчас я злая и мстительная. Его фантазии не хватит, чтобы понять мой замысел. Его пока нет, но обязательно будет.

ТвОя ОтЛи4нИцА: Преподаватель придёт в восторг, но не поймёт, если я разденусь прямо на лекции. ?

Амин Костров: О, нет! Стриптиз должен видеть только я. Какие планы на вечер у горячей студентки????

Тыкать иголки в твою фотографию или кидать в неё дротики. Сделать из худи чучело с твоим лицом, а потом жечь как соломенную бабу на Масленицу.

ТвОя ОтЛи4нИцА Никаких! ?

Амин Костров: ????? ? ??? А я?

– Филь? – Светка просовывается в дверь, ужасно не вовремя. Булькая гневом, я уже готова многократно выслать Кострова во все неприемлемые отверстия.

– Чего? – бурчу сухо, толкая в одно ухо наушник и всячески показывая, что занимаюсь полезной фигней, а не страдаю и уж тем более не переписываюсь инкогнито с нашим общим любвеобильным мэном, задавшись целью, наказать его с помощью бота.

– Я хотела спросить, потерпишь пару дней, потом к Амину перееду, а то мы как-то нехорошо поговорили…мало шмотки мои на площадку выкинешь, а мне пока идти некуда, — заискивающе шелестит Светочка. Я держу ладонью, порывающуюся отпасть на пол, челюсть.

– Мне без разницы, меня все равно дома не будет. У Василисы ночевать останусь, — спешно вытягиваю из-под стола сумку для ноутбука. Заталкиваю туда зарядку и записи, сделанные от руки, в разных блокнотах.

Вроде бы Светка ни в чём не виновата, но видеть её и общаться, невыносимо.

– Барков сильно нахлобучил за наше отсутствие? – Тёма Лаврентьев холодной бутылкой воды лечит больную с похмелья голову, прикладывая её к причинному месту.

Заявились они с Яриком, как нельзя кстати, когда тренер по делам отлучился. А я после выматывающей тренировки, стужу горящие мышцы в раздевалке. Весь огонь тренерского гнева за раздолбайство этих двоих, пришёлся на меня. Кто не загасился, с того и спрос, вот такая у него политика, в отношении всех без исключения.

Знал бы он про вчерашние нарушения, то на этой планете нам всем места стало бы мало.

– Сильно, — не вдаюсь в подробности, которые им и без пояснений известны. Вытрясти дух, чтобы следующий раз неповадно было. Один отвечает за всех и реже всё за одного.

– Объясни мне на трезвую, если мы звонком тебя с какой-то крошки стащили, то кто тогда эта розовая. Мару же нам все уши прожужжала, что с этой, как её там, Светой, кажется, вы встречаетесь? – Ярик зависает, катая на уме произошедшую путаницу.

Но там действительно черт ногу сломит. Лийкина подружка на танцполе вертела хвостом перед каким-то неадекватом, после он попытался её под шумок оприходовать в туалете, но, как мне пояснила Мару, она сама его спровоцировала. Тема и Ярик, конечно же не могли удержаться от рукоблудства в сторонке. Зачетно почесали кулаки об эту, по сути, невинную жертву недопонимания.

Когда я подъехал там уже и полиция подтянулась. Мару со Светкой рвали друг на друге волосы и ломали маникюр. Если бабы дерутся, откровенная жесть, пацаны их кое-как растащили. А мне пришлось ночью звонить матери и просить, чтобы отмазала их и обошлось без огласки.

Бурная ночка выдалась.

Но если мне за нарушение спортивного режима от крокодила Геныча максимум светит ор и порванные барабанные перепонки. А вот пацанам я не завидую за драку, да еще прилюдно, короче тушите свет, кидай гранату. Он их разъебет во все возможные места, а потом с позором выгонит.