— Я всё понял, Селена Александровна! Всё сделаю! Можно я уже поеду?

— Эээ… Хорошо, извините, что отвлекла и задержала вас и спасибо, что выслушали, Игорь Константинович, до свидания.

— До свидания… Очень плохой знак… — прошептал заместитель главы районной администрация через некоторое время после ухода директора тринадцатой школы, а министр покрылся испариной.

Стиг спокойно вёл машину по направлению к школе, а Селена о чём-то напряженно думала:

— Стиг!!! Это всё ты!!!

— Что я? — даже и не подумал показать хоть капельку смущения или раскаяния этот пойманный с поличным бесчеловечный человек.

— Ты и Джерри!!!

— Что я и Джерри? — последовал такой же равнодушный вопрос.

— Устроили тут это всё!!!

— Всё было устроено тут задолго до нас и совсем не нами, а мы просто твои помощники, вносим свой вклад в достижение общей цели по мере наших скромных сил. В этом же и смысл команды?

— Еремчук! — сказала Скворцова, пристально разглядывая ещё больше вытянувшегося Колю, к середине весны они уже были практически одного роста, так же как и веса. — Видно мы опять вернёмся к борьбе.

Коля начал краснеть.

— Да, да, но ты можешь сразу признаться, тебя Ингвар пичкает какими-то мутагенами, или он просто сам по себе заразный? Но почему я тогда не расту? Или это директор с заучем ставят на тебе нечеловеческие эксперименты?

— Покажи язык, может быть у тебя весь рост и энергия уходит в него и теперь твой язык как у нектарной летучей мыши в полтора раза длиннее тела?

— Он меня ещё и мышью обозвал… — в словесных баталиях Николай хоть и краснел, но редко проигрывал Катерине, чаще выигрывал, поэтому в ход шла грубая сила. — Оно-э, помогай, лови его, будем пытать, щекоткой, выбивать признание, может быть даже в любви.

Крадущейся походкой девушка стала приближаться к Еремчуку. Оно-э тут же присоединилась к охоте на одноклассника, она же его быстренько и поймала, так как продемонстрировала скорости за границами человеческих возможностей.

— Тааак его! — двенадцатый «Г» сильно завидовал Еремчуку, которого сзади крепко обнимала и прижимала к себе Оно-э, а спереди прилипла Скворцова, беря под контроль одну из рук. — Только не обнимай, а бери вот за эту руку, теперь заведем за спину вторую, и держи его крепко, но нежно, нам тут переломы не нужны. Ну что, Ерёма, попался, который брыкался! Посмотрим как ты сквозь смех поумничаешь!

— Ингваааар! Ты так и будешь смотреть? Я не то, чтобы жалуюсь, но щекотки боюсь!

Ингвар же с открытым ртом наблюдал за всем этим представлением. Его не привели в шок страдания смеющегося Николая, его поразило то, что Оно-э поняла, что её попросили сделать и сделала это! Скворцова сломала им Оно-э, или починила…

— Прекращайте этот балаган и занимайтесь! — Николаю Константиновичу очень не понравилось то, что всё внимание было обращено на девушек, и его вопросы никто не слушал и не слышал. — Ещё раз повторяю, через выходные пройдут соревнования между школами Муходвинска, никто никуда не уезжает и будем участвовать, сейчас определимся кто в чём.

— А что за соревнования? — тут же изменился вектор интересов Скворцовой. — Оно-э, отпускай его, пусть пока побегает, мы потом договорим.

Оно-э действительно отпустила, а Еремчук развернулся к ней лицом:

— Оно-э, у тебя какой-то подозрительный аутизм, который не распространяется на Катю…

За что тут же опять был заключен в объятья, но вышедший из ступора Ингвар вызволил друга.

Физрук же рассказывал о соревнованиях:

— Гиря, бег на сто метров и три километра, метание гранаты, подтягивание, брусья, перетягивание каната. Ещё рассматриваются игровые соревнования: футбол, волейбол, баскетбол, но это уже не в этом учебном году, вы не попадаете, кто-то из вас уже в вузе будет учиться или колледже, кто-то работать, а кто-то зону топтать, да Котов? Нет? Ты тоже в вуз? Ну молодец.

Начали подниматься руки, но в то же время стали появляться и взгляды в сторону Ингвара, которые не мог не заметить Николай Константинович:

— Нет, Стиг Семёнович сказал Терминаторова не включать в команду. Потому что даже если все школы вместе будут соревноваться против него, всё равно проиграют.

— Вот так, Ингварчик, бояться тебя! — Скворцова опять переключилась на занимающихся Терминаторова и Еремчука. Оно-э стояла над ними руки в бока, заменяя Катю, пока та подходила к основной группе учащихся. — Я сама тебя боюсь и горжусь собой, за несколько месяцев воспитала такого монстра кикбоксинга! Эх, а могла бы быть известным на весь мир тренером, может повыступаем немножко? Поломаешь пару чемпионов, ну чего тебе стоит? Нет? Ну и ладно, я потом сама известной стану, только ещё не знаю в чём. А вы идёте на соревнования?

— Ты же слышала, меня не берут.

— А друга поддержать? Николай Константинович, а вы знаете, что Еремчук может раз двадцать пять подтянуться, а то и больше? Он легкий, но крепкий!

Николай действительно мог. Чуть ли не ежедневные занятия, хорошее питание дали прекрасные результаты. Ещё, конечно, небольшой присмотр Селены, но он об этом не знал.

— Еремчук, а чего молчишь? Нам на это упражнение нужно пять человек, записываю и тебя. Иди сюда, куда тебя ещё вписать можно, брусья?