Взяв масляную лампу со стола, он подошел к французским окнам и раздвинул шторы как можно шире. Затем, держа лампу близко к лицу, свободной рукой он стал подавать сигналы.

Под деревьями вспыхнул ответный свет – фонарик Хардинджа. Затем сам сержант выступил из тени в лунный свет.

Лоуренс жестами показал, что нужно подойти, а затем поглядел на Питера Кверрина.

– Хардиндж идет к боковой двери.

Питер бесцветным тоном пролепетал:

– Она закрыта на засов. Пойду впущу его.

Он быстро вошел в проход.

Лоуренс остался один.

Джон Хардиндж стоял под деревьями, пристально глядя на дом. Он тяжело дышал, тело напряжено. Звук выстрелов, казалось, все еще эхом звучал в его ушах...

Что происходит сейчас в этой запертой и безопасной комнате?

Он нервно сунул руку в карман кителя. Вторую он держал на фонарике, подвешенном к поясу.

Он не спускал глаз с дома, глядя через полосу голой коричневой земли.

Внезапно шторы, которые были уже частично отдернуты, полностью разошлись в стороны, и позади французских окон появился Олджи Лоуренс.

Он быстро и хаотично замахал. Сержант подал фонарем ответный сигнал, затем вышел из-под деревьев на мощеную дорожку.

Лоуренс делал знаки. Их значение было достаточно ясно: сержант должен идти по дорожке к боковой двери.

Хардиндж поднял руку, подтверждая, что понял, и быстро пошел вперед, задевая влажные блестящие листья кустов, свисающих на дорожку.

Когда он достиг боковой двери, то увидел, что она открыта. Это на мгновение удивило его, но затем он услышал голос Питера из холла и все понял.

Кверрин склонился к телефону, его напряженный голос дрожал:

–Д-доктор? Доктор Тиссен? Пожалуйста, приезжайте быстрее...

Доктор Тиссен выполнял также обязанности полицейского хирурга, таким образом, просьба соответствовала печальным обстоятельствам.

Кто-то споткнулся на лестнице. Хардиндж поднял голову. Одри Крэйг в халате поверх пижамы испуганно глядела вниз.

– Что случилось?– прошептала она.

Джон Хардиндж гордился своей эффективностью, спокойствием и отсутствием эмоций. Но все-таки, увидев ужас на красивом лице девушки, он проникся к ней инстинктивным сочувствием. Он произнес:

– Не знаю точно мисс. – Он запнулся. – Но боюсь, что-то гадкое.

Он посмотрел на Питера Кверрина.

Губы Одри дрожали. Затем она проследила за его взглядом. Они продолжали слушать вместе.

Питер, не сознающий или не обращающий внимания на присутствующих, продолжал сбивчиво говорить в трубку.

– Мой брат... мертв...

Эти три слова, казалось, раздулись и заполнили собой весь холл, сделав его темнее.

Глаза девушки потухли и цвет внезапно исчез со щек.

Хардиндж с тревогой подумал, что она сейчас упадет в обморок.

Но она ухватилась за балюстраду, удержалась и быстро побежала вниз по лестнице.

Она пронеслась мимо него с отчаянной решимостью и исчезла в темноте прохода.

– О Боже!– воскликнул потрясенный сержант. – Она не должна видеть...

Он поспешил за ней в коридор. Темнота ослепила его на мгновение, но он включил фонарик и осветил девушку ярким лучом:

– Мисс Крэйг! Пожалуйста, остановитесь!

Он споткнулся, и пятно света резко дернулось вверх.

Прежде, чем Одри смогла достигнуть комнаты, в дверном проеме появился Лоуренс и поймал ее.

Она всхлипывала и боролась:

– Дайте мне войти... Роджер! Роджер!

Ее голос постепенно становился все выше. Лоуренса просто разрывала жалость. Он чувствовал, что ее тело лихорадочно дрожит.

Он грубо крикнул:

– Одри... Замолчите!

Его резкость подействовала на нее успокаивающе, как пощечина.

Она прошептала:

– Позвольте мне увидеть его.

Олджи покачал головой и спокойно сказал:

– Лучше не надо.

Она с ужасом всматривалась в его мрачное лицо. Затем, когда он выпустил ее руки, она сделала шаг в сторону и пристально взглянула мимо него через открытую дверь.

Он попытался заслонить тело, но слишком поздно.

Ее глаза как-то странно расфокусировались, и она резко качнулась вперед. Лоуренс вновь поймал ее и увидел, что она беззвучно плачет.

Он беспомощно гладил ее плечи.

Кто-то кашлянул. Хардиндж стоял перед ним – бесформенная фигура позади яркого луча полицейского фонаря.

Лоуренс зажмурился и сказал:

– Уберите его, пожалуйста.

Сержант повиновался. Лоуренс и девушка стали черными силуэтами на фоне слабого света из комнаты у них за спиной.