Лоуренс потер щеку:

– Наконец, наступил день убийства. Лесли должна была умереть в середине дня. Но глубокой ночью нужно было сделать еще массу работы. Накануне вечером Трент зашел к Перретту. Он вручил ему бутылку пива – обычный подарок, который старый Том принял без всяких подозрений. Он считал артиста другом и привык к подобным маленьким дарам. Ночь субботы. В час сторож совершает обход. Затем, как всегда, удаляется в свою будку промочить горло. Он выпил пиво и... заснул.

Глаза Мервена смотрели настороженно.

Лоуренс продолжал:

– Вы пришли с Трентом в театр. Майкл прокрался к будку Перретта и нашел его в отключке. Если и оставалось еще пиво со снотворным, Трент, должно быть, вылил его. Он не хотел, чтобы его потом нашли. Но никакой реальной опасности не было. Старый Том мог бы вспомнить, что от пива стал необычайно сонным; но вряд ли понял бы, что его опоили... Трент сообщил, что все в порядке. Как говорится, «берег чист». Вы принимаетесь за работу. На вас, вероятно были резиновые перчатки. Револьвер калибра 32 висел на своем обычном месте на «стене» вестибюля. Стараясь не стереть имеющиеся отпечатки пальцев, вы открыли барабан и вытащили пять неиспользованных и один стреляный холостой патрон, перенеся их в револьвер-двойник, который подготовили. Пришло время сделать замену. Вы поместили второй револьвер «Уэбли Скотт» на колышки. Оригинальный револьвер в спектакле участвовать не будет. Ему предстоит выполнить более смертоносную работу.

Лоуренс сделал паузу, а затем спокойно продолжил:

– У вас был собственный «Кольт» калибра 25. Вы вошли в ложу, которую заказали на спектакль, нацелили пистолет на чучело медведя и загнали пулю в пасть животного.

В тишине, которая последовала, Лоуренс опустил голову. Он устал:

– Вам не нужен был глушитель. В здании никого нет. А сторож спит. Никакой опасности. Но это была тонкая работа. Вам понадобилось все умение стрелка. Вы должны были сделать точный выстрел. Его следы не должны быть обнаружены до окончания убийства. Пулевое отверстие должно быть невидимым: то есть не заметным для беглого взгляда. Ошибка вынудила бы вас отказаться от плана. Но... – Лоуренс открыл ладонь, а затем вновь закрыл. – Вы не ошиблись. Судьба Лесли была решена. Можно было бы сказать, что она умерла именно тогда – за несколько часов до того, как вы ее застрелили.

Он сделал паузу и затем продолжил:

– Ночная работа была закончена... Вы удалили все следы своего пребывания. Этот пистолет калибра 25 был самозарядным, так называемым автоматическим. Вы выстрелили, и вылетела гильза. Вы подняли пустую гильзу и спрятали. Последнее совещание с Трентом, и вы покинули театр. Вы взяли с собой и ваш «Кольт» и оригинальный «Уэбли Скотт». Дубликат «Уэбли» остался висеть на колышках. Викс, Остин, сама Лесли – все они держали в руках этот дубликат и ничего не заподозрили. Казалось, это был тот же самый револьвер, которым они пользовались каждый день, пока шел этот спектакль. Но, конечно, оригинальный револьвер теперь был у вас. И когда вы вернулись с ним в театр, в барабане было шесть боевых патронов.

Лоуренс прикрыл глаза и с горечью сказал:

– И еще вам нужен был некий болван{11}. Вы выбрали Стивена Касла. Трент уже получил два билета из агентства: вы послали их в Скотланд-Ярд. Расставили сети с загадочным сообщением. Кто придумал «Паддингтонскую ярмарку»? Наверное, Трент. Он просматривал старую подшивку в актерском фойе и случайно наткнулся на описание казни тезки помощника режиссера. Это было удачное совпадение, которое могло послужить отвлекающим маневром. И сами сообщения были достаточно красноречивы. Лесли будет публично казнена... Вы отправили карточки в пятницу вечером. Одна была адресована Каслу. Другая – Лесли.

Лоуренс вздохнул:

– Сцена была поставлена. Трент подготовил себе алиби. Он избегал театра, а затем пришел к спектаклю с опозданием. Притворился пьяным. Он хотел привлечь внимание, чтобы все следили за его перемещениями. План сработал прекрасно. Бен Котол, костюмер, стал его второй тенью. И все остальные внимательно следили за Трентом. Он смог отчитаться за каждую секунду, которую провел в театре. И полиция вынуждена была признать, что он не мог манипулировать револьвером.

Мервен невесело улыбнулся. Лицо Лоуренса посуровело:

– Все было готово к убийству. Вы пришли в театр с двумя стволами и пустой гильзой. Бросили стреляную гильзу на пол ложи. Достали из кармана «Кольт» и положили рядом на стул. Поднялся занавес в третьем акте. Вы достали из другого кармана «Уэбли». Взвели курок. И стали ждать.

Глаза Мервена засверкали. Пальцы впились в колени, как когти.

Лоуренс отвел взгляд:

– Трент выстрелил из своего револьвера «Уэбли . Скотт» – двойника, который вы так тщательно подготовили. Там были безопасные холостые патроны. Но одновременно вы выстрелили из оригинального револьвера и послали пулю тридцать второго калибра прямо в сердце Лесли.

Из горла Мервена вырвался крик. Затем он прохрипел:

– Продолжайте, черт бы вас побрал! Продолжайте.

Лоуренс был мрачен:

– Сцена закончилась затемнением. Когда упал занавес, вы бросили револьвер на сцену. Цилиндр не поворачивался, курок не был взведен. Была только пустая гильза в гнезде под бойком, поэтому опасности случайного выстрела не существовало. Бросив револьвер, вы безумно расхохотались. Вы хотели замаскировать звук падения револьвера. И стремились привлечь внимание к себе: хотели, чтобы вас поймали. Вы надеялись, что старший инспектор арестует вас. Вы схватили пистолет калибра 25 и повернулись к двери ложи. Вы не пытались убежать. Вы ждали Касла или какого-нибудь другого безрассудного зрителя, который попытается схватить вас. – Лоуренс криво усмехнулся. – Прибежал я. Вы выстрелили из «Кольта». Вы не пытались ранить меня: выстрел и должен был пройти мимо.