Нам (не) по пути

Аннотация

Эти двое, как две параллельные прямые, никогда не должны были пересечься. Но…при странных обстоятельствах встречаются уже второй раз. Друг друга не узнают. Ее бесстрашный поступок спас ему жизнь во время их первой встречи. Ее опрометчивый столкнет с ним второй раз. И, казалось бы, исход их схватки предрешен: он может ее легко уничтожить. Она — упрямая и поперечная, не готова сдаться и отчаянно противопоставит ему: свой изощренный ум, бесстрашие, красоту и профессионализм. Достаточно ли этого, чтоб спасти себя и своего близкого человека? Нет! Но может этого хватит, чтобы он захотел ей помочь?

Пролог — Курица, куда ты собралась ехать? В моем телефоне и в этой машине стоят маячки, по которым нас быстро отследят и найдут. — Не льстите себе, Кирилл. Ваш телефон отключенный и разобранный лежит в ячейке камеры хранения. В этой машине нет ни одного маячка. Я проверила. Вас обманули. Искать никто Вас не будет. Вы отправили ряд смс о том, что устал, задолбался и решил отдохнуть несколько дней с девушкой вдали от цивилизации. Номера на авто я заменила. Ваши в багажнике лежат. Опережу ваш вопрос, все сделала, пока Вы были в отключке. Вуаля! — Тебе лет то сколько, пигалица? — Не переживайте, за совращение малолетних в тюрягу не залетите. — Птенчик, в жизни не поверю, что ты совершеннолетняя. — Успокойтесь, Кир, я младше Вас на 9 лет и 4 месяца. — Ой, только не надо пиздеть своим ребятам, ты в зеркало себя видела? От горшка два вершка, худая как сухая ветка, "ни сиськи, ни письки и морда с кулачок", так у нас на районе говорили, — со скабрезным смешочком выдает мой заложник. — Ты целку то хоть успела потерять или бережешь для большой и светлой любви! — Да, Вы — Капитан очевидность! Кто знает, кто знает?! Может я не тороплюсь вступать в половые отношения с разными ушлепками ради банального семяизвержения или продолжения рода. Мне такое неинтересно. Всему свое время. — Подожжжи, подожжи, ты хочешь сказать, что в свои годы ты реально девственница? — выкрикивает в удивлении мужчина. — Не, ну не держи меня за идиота! — Уважаемый, беда людей в том, что они слышат только, что хотят. Для Вас, видно, слово девственница является триггером, Вы только его и услышали. Что, нереализованные фантазии покоя не дают, одноклассница на школьном выпускном отказала? Или замучила эректильная дисфункция при осуществлении полноценного полового акта? И так что за незакрытые гештальты Вас мучают, Кирилл? Для решения этих проблем есть специалисты. В зависимости от проблемы можно обратиться за помощью или к андрологу, или психотерапевту. Это так мой совершенно бесплатный совет Вам, как компенсация морального ущерба, — спокойно говорю мужчине. — А про идиота… Заметьте, не я это сказала! Вы сами себе дали чёткое и точное определение. Аннотация: Эти двое, как две параллельные прямые, никогда не должны были пересечься. Но…при странных обстоятельствах встречаются уже второй раз. Друг друга не узнают. Ее бесстрашный поступок спас ему жизнь во время их первой встречи. Ее опрометчивый — столкнет с ним второй раз. И, казалось бы, исход их схватки предрешен: он может ее легко уничтожить. Она — упрямая и поперечная, не готова сдаться и отчаянно противопоставит ему: свой изощренный ум, бесстрашие, и профессионализм. Достаточно ли этого, чтобы спасти себя и своего близкого человека? Нет! Но может этого хватит, чтобы он захотел ей помочь? От автора: Книга "Нам (не) по пути" в ходит в цикл "Блондинки". В книге будут: эмоции на грани, интрига, гонки на авто, страсть, любовь, секс, нецензурная брань. Не забудьте добавить книгу в библиотеку и поддержать автора отзывами и звездочками, если история вас увлечет! Это очень важно для вдохновения! Глава 1 — Сука, ты — кто? Ты — ебанутая что-ли? Блять, ты как умудрилась меня связать? Чем ты меня так приложила? Глухая что-ли? Нет, точно ебанутая на все голову, ты на скорость смотришь? Угондошить нас хочешь? Пиздец, тебя из-за руля не видно, а ты несешься как Хэмилтон. Да, хоть слово ответь, идиотка! — орет мужчина на заднем сидении, судя по документам, хозяин авто, на котором я сейчас мчусь на всех порах. — Слишком экспрессивная речь, много матов и вопросов, — отвечаю нежно, но твёрдо. — Лежите тихо. У Вас может быть лёгкое сотрясение мозга. И не нужно напрасно переживать. В данный момент Вы все равно ничего сделать не сможете, поэтому, пациент, расслабьтесь. — Сучка, как только мои руки окажутся свободными, выебу тебя во все дыхательно-пихательные без смазки в извращенной форме, — рычит и угрожает он, хотя даже не видит меня из-за водительского сидения. В зеркало заднего вида еле различима моя синяя кепка и белые прядки волос. — Когда природа оставляет прореху в чьем-нибудь уме, она обычно замазывает её толстым слоем самодовольства. Не льстите себе, Кирилл. Вы мне не интересны в качестве сексуального партнёра, — вежливо, но со стальными нотками парирую я. — Ты имя моё откуда знаешь? Мы что знакомы? В клубе что-ли тусили вместе? Чего-то я тебя не помню. Не, я нимфеток не люблю и не трахаю. Значит, вряд ли тусили вместе. Может, я тебя отшил, и ты обиделась. А как ты меня выследила? И главное, за чем ты меня похитила? Ебтвоюмать, дожился, меня похитили. Нет, блядь, я упал на самое дно, меня похитила чумачечая баба-курица. Ой, да какая баба, так пигалица…Ты, дюрьмовочка, можешь ответить хоть на один вопрос? Зовут-то тебя как? Имя хоть у тебя есть? Ну? — злится и еще сильнее возится на заднем сидении нервический мужчина. Вдруг он замолкает резко. Проходит какое-то время, а он все молчит. Мы на самом деле летим на пределе скорости этого долбанного неповоротливого бегемота по имени Лэнд Крузер. Господи, ну почему мужики так любят эти дебильные пафосные дома на колесах. Едешь, как на трамвае. Скорость так точно такая. Очень жаль, что одну машину пришлось отдать, а моя любимая ласточка в ремонт не во время попала. На ней бы я до берлоги Ворона домчалась гораздо быстрее. Слежу за дорожной обстановкой и посматриваю в зеркало заднего вида за парнем, хотя нет, все же мужчиной, который стал невольно участником этой дурацкой истории. Для меня это очередной форс-мажор, но другого выхода все равно не было. Во всех остальных машинах или сидели пассажиры, или она были закрыты. Да, и все же, чего это мужчина так долго молчит? Уснул может? Или ему плохо стало? — Эй, пациент, Вы там живы? Чего молчите? У Вас бредовые вопросы иссякли? — с долей некоторого беспокойства интересуюсь я. — С одной стороны радостно, потому как ещё не успела на прежние ваши вопросы ответить. С другой, Ваш бестолковый трёп не даёт мне заснуть. Из чувства вежливости, все же частично удовлетворю ваше любопытство. Мы с вами ни в каком клубе вместе не тусили, потому не знакомы, значит обидеть и отшить Вы меня не могли. Теперь, я не отношусь ни к нимфеткам, ни к пигалицам. Возраст мой нормальный, алкоголь могу покупать. Я Вас не выслеживала, просто так получилось, звезды так сошлись, что Вы и я попали в одно время и в одно место. Почему именно ваша машина, тоже могу объяснить. Охранник ваш бестолковый вышел, автомобиль не заглушил, ключ оставил в замке зажигания. Вы спали, потому и стали лёгким объектом. Треснула я Вас несильно. Удар мой был хорошо рассчитан, как доза анестезии. Так что не переживайте. Шишка быстро рассосётся. — Ты — дурында полная! Нужно хоть мозг иметь в черепной коробке. Пациент я ей видите ли. То же мне доктор нашлась. Ты хоть школу закончила, глупендра? Права поди родители купили? — Права, а правильнее водительское удостоверение, мне никто не покупал, я его получила после обучения, так же как и аттестат о среднем образовании, и диплом о высшем. Да, Кирилл, давайте Вы уже заканчивайте свои никчёмные попытки абьюза. Ваши потуги вывести меня из равновесия смешны. Отдохните, поспите пока. Ехать нам долго ещё. — Курица, куда ты собралась долго ехать? В моем телефоне и в этой машине стоят маячки, по которым нас быстро отследят и найдут. — Не льстите себе, Кирилл. Ваш телефон — отключенный и разобранный лежит в ячейке камеры хранения. В этой машине нет ни одного маячка. Я проверила. Вас обманули. Искать Вас, как и ваш автомобиль, никто не будет. Вы отправили ряд сообщений о том, что устал, задолбался и решил отдохнуть несколько дней с девушкой вдали от цивилизации. Номера на вашем авто я заменила. Ваши в багажнике лежат. Опережу ваш вопрос, все сделала, пока Вы были в отключке. Вуаля! — Я понял, ты — сумасшедшая! Из психушки сбежала, да? Чего ты мне тут лепишь, маячков нет, номера поменяла. Как и когда ты это все могла успеть сделать? — Кирилл, нет ничего невозможного для хорошего человека с нормальными мозгами и знакомствами. Чего и Вам советую. Да, и не переживайте, я финансово компенсирую все созданные Вам неудобства. — Нет, ты точно, психическая или обдолбанная чем-то. Компенсирует она мне. Чем ты мне компенсируешь? Деньгами или миниетом? — Вы все время не внимательно меня слушаете, это настораживающий симптом. У Вас может быть рассеянное или «порхающее» внимание, которое характеризуется неконтролируемым переключением и слабой концентрацией. Данный тип невнимательности, как правило, может наблюдаться у взрослых, ослабленных болезнью или испытывающих большую усталость. — Ты меня давай не лечи, доморощенная лекарка! У меня самого пять курсов меда. Я и без тебя знаю все про рассеянное внимание. Для начала имя свое скажи, куда ты меня везёшь, с какой целью и какие у тебя дальнейшие планы? — Оооо, Кирилл, — протяжно выдаю я, — так нам все же есть, о чем с Вами поговорить дорогой. Хотя, в принципе, нет. Вы же не…до…учка! — Ну, ты, однако сука особой породы! Так меня ещё никто не оскорблял. Вроде и не обидное слово, а прозвучало, как недоумок, то есть дебил. — Судя по мыслительным цепочкам, которые Вы постоянно выстраиваете, планировали в психиатры направить лыжи. Сомнительная идея. Слабенький бы вышел из Вас специалист. Да и ваш словарный запас, Кирилл, оставляет желать лучшего. — Ладно, давай про вопросы, озвученные мной выше. И так по порядку. Откуда ты имя моё знаешь? — Кирилл, у Вас еще и логика, и соображение страдают. В вашем кармане были документы. Они, кстати, сейчас у меня, но Вы, Кирилл Петрович Зубов, не переживайте, я Вам их верну. Далее, лично Вас никуда не везу. Это Вы едете со мной, что для меня является дополнительной проблемой. Цель поездки у меня серьезная. Так что не советую Вам мне мешать. На Вас у меня планов нет. Вероятнее всего, высажу Вас где-нибудь в нормальном месте, так чтобы Вы могли без проблем добраться обратно. Машину вашу потом верну, не волнуйтесь. — Ты давай скорость сбрось, тоже мне гонщик формулы один. Если ты — камикадзе, то мне жизнь моя дорога! Да, и едем мы уже давно, мне отлить нужно. Кстати, а как я буду отливать, если у меня руки и ноги связаны? Ты член из моих штанов сама достаёшь и держать будешь? — Да, ладно, не смешите меня, Кирилл. Если Вы точно учились в меде, то должны помнить, что дисциплины «Первая помощь», «Основы медицинского ухода» изучают на первом курсе. Поверьте мне на слово, я не побрезгую помочь Вам освободить ваш мочевой пузырь. Глава 2 Ответ на мой вопрос про отлить получить, то получил, но мы продолжаем нестись сломя голову дальше. При моей здравой памяти остановку на заправку делаем всего одну. На заправке посмотреть в стекло и попросить помощи у меня нет никакой возможности. Я даже не могу приподнять ни свое туловище, ни свои ноги. Мало того, что пигалица связала мои щиколотки и запястья, так ещё в дополнение к этому она пристегнула меня к заднему сидению всеми ремнями безопасности. Даже и не знаю, догадался бы так себя обезопасить мужик? Вот сучка — предусмотрительная. Понимает, что я при своей силе и своем росте могу легко поднять себя и даже связанными руками достать её сзади, обездвижить, а может даже и убить. Практически всю дорогу в салоне звучит разная радийная хуйня. Когда радиочастоты окончательно пропадают, девчонка втыкает флешку со своей музыкой. Неожиданно для себя по подбору композиций по достоинству оцениваю музыкальный вкус моей похитительницы. Некоторое время назад пигалица начинает играть со звуком, периодически меняя его уровень. По её манипуляциям начинаю понимать, что она устала и старается не уснуть. После заправки мы едем долго, чувствую сворачиваем вправо. По снижению скорости и изменению вибрации дорожного покрытия, понимаю, что едем по второстепенной дороге. Сейчас музыка орёт практически на пределе. Жду, пока девчонка в очередной раз скинет его почти на нет. Уровень звука снижается. Машина немного начинает "ходить" вправо-влево. — Эй, дюймовочка, ты там не спишь ли? Слышишь меня? — быстро выкрикиваю я, стараясь попасть в паузу тишины. — Ты про отлить забыла что-ли? — Ой, Кирилл, извините, пожалуйста, задумалась я. Простите меня! Сейчас найду место, где мы сможем остановиться, — убирая звук совсем, отвечает девчонка. — Только заранее Вас предупреждаю, не испытывайте судьбу. Я очень хорошо владею холодным оружием, особенно остроконечными скальпелями. Уверена, Вы уже успели подзабыть некоторые знания по операционному инструментарию. Для восполнения ваших пробелов напоминаю, что с помощью остроконечных скальпелей делают глубокие надрезы. Сами понимаете, сама доступная для опасного ранения — сонная артерия, если ее разрубить — потеря сознания произойдет примерно через 5-15 секунд. Это я к тому, что у меня в руках во время опорожнения вами мочевого пузыря будет находиться этот инструмент. Если Вы меня понимаете, то скажите "да". — Блядь, блядь, не могу понять, то ли ты смелая такая, то ли просто глупая, а? Давай, детка, останавливайся. Я ссать хочу. Ну не в штаны же мне отливать, ей Богу?! Чувствую снова поворачиваем, теперь уже налево. Едем ещё какое-то время. Скорость снижается. Нас начинает изрядно болтать на каких-то кочках, машина разворачивается и останавливается. Пигалица открывает водительскую дверь, выпрыгивает из салона. Распахивается задняя дверь со стороны пассажира. Смотрю на появившийся объект. Рассматриваю в наглую придирчиво. Да, девка мелкая совсем. Метр с кепкой в прыжке и худющая ужасно. Типаж явно не мой. Мне нравятся высокенькие колоритные девочки с сиськами от третьего размера, с жопками — не толстыми, но чтобы ухватиться было можно. Пигалица начинает залезать в салон. Ага, точно ей же надо центральный ремень отстегнуть. Ух ты, все правильно делает. Так я ее ни руками не схвачу, ни ногами не ударю. Умная значит. Хоть тут приятное исключение из правил! Ой, а что это на ней? Байкерская экипировка. Комбез точно для езды на байке и ботинки тоже. Да, уж, чем дальше, тем интереснее и интереснее. Практически не касаясь меня в области талии и все время хмуря брови, облизывая и покусывая нижнюю губешку, она своими тонкими ручонками убирает средний ремень. Затем отстегивает тот, что фиксирует ноги. Дверь не закрывает. Идёт к другой. Открывает её. Поднимаю глаза вверх. Обля, прямо перед собой вижу очень красивое совсем юное личико с красными оленьими глазами цвета грозового серого неба и темными подглазинами. Девчонка молча демонстрирует мне скальпель, аккуратно отклоняет мою голову в сторону, отстегивает еще один ремень безопасности. — Кирилл, сейчас помогу Вам поднять верхнюю часть тела. Вы скинете ноги с сиденья и начнёте продвигаться к той двери. Я Вас там приму. Давайте уже. Вы сильный, сможете. — Ебиомать, дюймовочка, у меня все тело затекло. Сука, щас могу просто завалиться. Развяжи мне хотя бы ноги. Мне нужно подвигаться. Если ты врач, то знаешь, что застой лимфы негативно отражается… — Так, Кирилл, стоп, — не дослушав мою речь, твердо прерывает меня девчонка. — Во-первых, у меня нет времени на твои лекции. Во-вторых, мы остановились, потому что тебе приспичило. Если ты хочешь отлить, то давай без капризов. Прошу меня извинить, что фамильярно перешла на "ты". Она стоит от меня на некотором расстоянии, в руках крутит скальпель. — Видите тот ствол, Кирилл? Обратите внимание на жёлтое пятно в центре, маленькое такое? — указывает в направлении дерева в метрах в четырех-пяти от себя и ловким движением кидает скальпель. Я вижу, как холодное оружие, как в масло входит в указанное место. В молчаливом восторге поднимаю бровь. — Так вот, Кирилл, если Вы все ещё хотите отлить, то давайте я Вам помогу расстегнуть ремень и зиппер ширинки. Коли Вы передумали, то можете попрыгать зайчиком, чтобы поразмять свои затекшие чресла. Да, предупреждаю Вас, что ближайшая остановка километров через 200-ти. Жду вашего ответа… — А как же ты, пигалица, мне помогать без скальпель будешь? Вдруг я тебе шею сломаю? Коли не боишься, то иди, расстегивать зиппер и знакомиться с моим малышом, а то и правда, сейчас обоссусь. — Ой, Кирилл, ну что ж Вы уж так совсем себя опускаете в моих глазах. Думаете, ваше хамство меня оскорбляет? Увы, увы… С этими словами девушка подходит ко мне спереди. Становится прямо напротив очень близко. Я чувствую ее тепло и биение сердца. По сравнению со мной она — кроха, её макушка не достает мне даже до плеча. При этом девчуля совершенно без страха поднимает свое лицо на меня, смотрит внимательно в мои глаза своими оленьими. Не знаю, что происходит, но вместо резкого, заранее задуманного мной захвата тщедушного тела, попадаю в водоворот омута её серых глаз и растворяюсь в нем. Понимаю, что стою безвольно, как тёлок, но сделать ничего не могу. Чувствую, как пигалица расстегивает мой ремень, потом зиппер ширинки. Выполнив эти действия, она, держа пояс моих брюк, обходит меня сбоку и становится за моей спиной, располагает свои руки справа и слева. — Кирилл, я все сделала, теперь ваша задача выполнить остальной процесс. Я отмираю, припускаю связанными руками боксеры, достаю младшего, долго отливаю. Чувствую спиной, как девчонка утыкается носом в мою спину. Вернув все на место и поправив белье, слышу мерное и глубокое посапывание сзади. Блядь, да она спит стоя. Ни хуя себе, не хватало, чтобы пигалица ещё и уснула за рулём. Немного шевеля ногами, продолжаю стоять. Видно сильно дернув ногой, бужу девчонку, потому что слышу её вздох и приглушенный сдавленный стон. Сзади меня становится холодно. — Молодец, справились сами с ширинкой и ремнем. У Вас есть несколько минут, пока я отойду. Советую немного поприседать и поделать наклоны. Короче, разомнитесь. Дева уходит в кусты, по дороге выдергивая скальпель из дерева. Возвращается быстро. Из салона достает бутылку воды. Умывает лицо и полощет рот. Протягивает мне. Я немного пью. — Залезайте, Кирилл, обратно. Время отдыха закончилось, — кивая головой в направлении машины, говорит пигалица. — Милая, а что ты будешь делать, если я не сяду в машину? Снова по башке треснешь, а потом потащишь в салон? Вот бы я посмотрел на место приложения силы твоих 40-ка килограмм против моих 90-та. Пупок не надорвешь, пигалица? — Кирилл, если через минуту Вы не сядете в салон, то я Вас просто оставлю здесь. Только предупреждаю, от этого места до дороги где-то три километра, до ближайшей деревни около километров 50-ти, столько же до трассы. Проезжающий автотранспорт здесь великая редкость. Деревня налево, трасса направо. Так что, можете, зайка мой косой, скакать в любом из указанных Вам направлений. Хотя быть может у Вас есть навыки выживания в лесах?! Найдете, чем веревку перерезать или разгрызете зубками. Это уже не мои проблемы. Да, ещё напоминаю, на дворе сентябрь, ночи уже темные и холодные, да и зверья здесь полно. Итак, Вы, Кирилл, садитесь, или я поехала?! — Блядь, ну какая же ты — сучка! Да, я поеду, поеду. Только уж позволь мне сесть вперёд. — Хорошо, — тяжело выдохнув, говорит пигалица, — Условие — одно, я пристегну ваши руки ремнем безопасности. Я согласно киваю головой и прыгаю зайцем к передней пассажирской двери. На полу вижу наикрутейший дорогущий мотошлем. Девушка его и свой рюкзак перекладывает назад. Отодвигает сиденье, чтобы мне было удобно забраться. Еле залезаю в салон. Дюймовочка фиксирует мои руки ремнем безопасности. Мы снова едем по грунтовке. — Давай все же познакомимся, — говорю я девахе. — Ты моё имя знаешь, а я твоё — нет. Так не честно, дюймовочка! — Моё имя, Кирилл, Вам совершенно ни к чему, — выдержав паузу, отвечает пилагица. — Так же как и разговоры на личные темы. Имена и личное порождают в человеке сочувствие и сострадание. Нам с вами это не за чем. Мы скоро расстанемся. Я поеду дальше, Вы вернётесь обратно. — Окей, раз имя не хочешь называть, то буду звать тебя доктор или дюймовочка. Как тебе больше нравится? — Лучше дюймовочка, — хихикая, говорит девчуля. — Если честно, то вне работы не люблю обращение доктор. Смотрю на неё сбоку и понимаю, она мне нравится. Вот прямо нравится и все тут. Вся такая собранная, серьезная, но при этом жутко сексуальная и притягательная. У малышки очень красивое лицо. Высокий лоб и скулки, ровный, чуть курносый, маленький носик, небольшие, четко очерченные и немного пухловатые губки, глаза — необыкновенные, подбородок сердечком. Удивительной формы ушки. Первый раз такие встречаю. В медицинских книгах видел и описание читал, но в жизни — нет. Малюсенькие с острым выступом в верхней части и дарвиновским бугорком на внутренней. Очаровательные настолько, что хочется по ним языком провести. Вдруг они, как леденец, сладкие. Обращаю внимание и на её руки, крепко держащие руль. Небольшие ладони с длинными музыкальными пальчиками с миндалевидными коротко стриженными ноготочками. Прикрываю глаза и представляю эти пальчики на своём малыше, а ещё её тугой ротик, обхватывающий головку младшего. Интересно, половые губки у нее такие же пухленькие и свежие, а вход в сладкий грааль такой же маленький и упругий, как и ротик?! Мои друганы вечно добивают меня взаимосвязью между первых вторым. Всегда объясняю, что это хрень на постном масле, но каждый раз под действием алкоголя их дурацкий вопрос, так же, как и про анальный секс и походку женщины, повторяется. Кир, ну ты ебанулся, друг мой, отрезвляюще говорит мне мой внутренний голос. А чего такого, мысленно отвечаю я своему второму развратному "Я". Все же можно проверить опытным путем…Девчуля — чудесная, я, так вообще, неотразим, почему бы нам не слиться в экстазе на почве нервяка, виновницей которого является прекрасная Дюймовочка… — Так, сладкая моя, я тут подумал и поразмыслил, не скажу, что мне произошедшая ситуация приятна, но все же за многие годы это первая история в моей жизни, которую я считаю интригующей, — выдаю твёрдым голосом обдуманное резюме о дне сегодняшнем и будущем. — Так что, Дюймовочка, я готов идти или ехать с тобой дальше. В ответ на мои слова моя таинственная незнакомка одаривает меня таким убийственным взглядом, что внутри вспыхивает пламя противоречия, пробуждающее во мне чувство обладания… Глава 3 Девчонка топит по кривой грунтовке как по трассе. Начинает смеркаться. Меня уже не на шутку пробивает нервяк, что она может не справиться с управлением крузака. Я отвлекаюсь на какое-то чучело в виде мешка соломы в шляпе на столбе правой обочины. В это момент пигалица без торможения совершает резкий поворот влево, и машина ныряет в высоченный бурьян. Мы шуруем в зарослях по полному бездорожью. Нас трясёт, колотит, кидает из стороны в сторону так, что впору святым небесам молиться, лишь бы не перевернуться и не поехать дальше на крыше. Я готов схватиться зубами за воздух. Мысленно уже раз дцать перекрестился. — Ебучаясила, ебтвоюмать, дюймовочка, ты точно с пулей в башке, — клацая зубами, ору благими матом, упираясь ногами в полик. Девчуля, подруливая и выравнивая машину, держит руль так крепко, что у неё белеет кожа на пястно-фаланговых суставах. Даже из-под одежды видны ее напряженные мышцы шеи, плеча и предплечья. Как старательная ученица, она поджимает губы. Дышит сдавленно, рвано, со стоном. На её висках и носике появляются испарина и бисеринки пота. У меня какое-то извращенное восприятие происходящего, потому что именно в этот момент я представляю, что она кончает на моем члене в позе наездницы. Это все, конечно, полный сюр, но мой восставший орган возбужденной головкой до боли упирается в жёсткую пряжку брючного ремня. Начинаю возиться, стараясь как можно незаметнее, поправить дружка. Через некоторое время неожиданно из бурьяна высотой с машину мы вылетаем на грунтовую дорогу. Спустя секунды слышу треск и пиликанье. Не отрываясь от дороги, которая открывается нашему взгляду, пигалица одной рукой, пошарив слева от себя, достает рацию. — Ну, здорово, чёрное крыло! Да, все ок. Подсказку твою в этот раз не проехала. Хотя, реально маячок полный отстой, — слова дева произносит шутливо. — Еле успела вписаться в поворот. Чудом удалось не перевернуться на японском рыдване. Да, темнота наступает как всегда незаметно. Конечно, буду стараться аккуратно и быстро, насколько может это телега. — Дюймовочка, ты только что обосрала совершенно новую тачку, — с возмущением выдаю я. — Кирилл, извините, если я обидела лично Вас. Даже трижды новый крузак не означает, что он хороший. Тойота давно перестала выпускать крутые тачки для бездорожья. Ваша машина — это бесполезная груда металла. Шаткая, валкая. На трассе совершенно беспонтовая. Иначе как вялым паркетником этот кукурузник не назвать. Топлива жрет немеренно, его жадное нутро насытить невозможно. Бабла стоит охулиард, а КПД практически нулевой. — Много ты понимаешь, пигалица бестолковая. — Сорян, что задела Ваше мужское эго и самолюбие. Я бы вдогонку еще, конечно, пошутила бы про мужчин на больших машинах…Но уверена, этот анекдот Вы и сами знаете, — хихикнув и подмигнув, произносит девчонка. — Нет, Дюйм, ты все же сучка особой породы. Умеешь, нагадить в душу… — Так, Кирилл, переходим в режим тишины. Сейчас у нас с вами будет очень сложный участок. Ехать придется без дороги только по меткам. Мне нужна концентрация зрения, которая, как вы должны помнить, теряется, если активно задействованы центры слуха и речи. Как-то резко наступает кромешная темнота. Даже небо звезды не зажигает. Ощущение такое, что мы находимся в черной комнате. Мне кажется, что если выйти на улицу, то черноту можно потрогать руками. Нет в нее возможно реально упереться, как в чёрную стену. Первое время я совершенно ничего не вижу, не смотря на свет фар. В режиме черноты и полной тишины, судя по времени мы едем почти час. Продвигаемся очень медленно. Я, наконец-то, привыкаю к темноте и начинаю различать картинку. Вокруг нас настоящая лесная чащоба. Со всех сторон огромные деревья и завалы. Как пигалица разбирает, куда ехать, даже понять не могу. В одном месте девчуля все же останавливается, выходит из машины и проходит вперёд пешком, возвращается. Мы продолжаем путь, иной раз сбрасывая скорость до самого минимума. Через какое-то расстояние неожиданно выезжаем на дорогу, по которой не едем, а переваливаемся с бока на бок, преодолевая большие ямы. Потом девчонка вдруг резко выключает фары, поворачивает вправо и едет в полной темноте. — Идиотка, мы разобьемся, включи фары сейчас же. Блядь, ну чем я так провинился, что попал в такой переплёт с сумашедшей девкой. В этот момент дева резко газует и несколько раз делает короткий круг, последний завершается полицейским разворотом. Пигалица стопорит машину, глушит движок. Вокруг загораются фонари. Мы стоим в центре большой практически круглой площадки, от которой отходят лучами несколько дорог. Слева в глубине видны силуэты строений. К машине приближается крупный лохматый мужик с бородищей. Он похож на лешего. Открывает водительскую дверь. — Варюня, привет! Кроха, ты как? — мужик говорит с такой нежностью, что для меня становится несколько неожиданным. — Вырубилась деточка. Ну, спи, спи. Смотрю на пигалицу. Она, положив голову на руль, мерно посапывает. Леший отодвигает водительское сидение назад, отстегивает девчонку и кладет ее. Пигалица никак не реагирует на манипуляции. У неё фаза глубокого сна. — Ну, чего, бычара, отстегнуть и выпустить тебя что-ли? — тихо ржет и оскаливается бородатый. — Да уж, смогла кроха приложить такого лосяру. Могет наше детка, могет. Леший обходит машину, открывает дверь, отстегивает меня, разрезает верёвки на ногах и руках. Я, засидевшись, даже двигать конечности не могу. Мужик помогает мне выйти из машины. — Чё, 190 на 90, да? Годков то под сорокет? — задает мне простые вопросы. Оставляю оба без ответа. Стою, растираю руки. Потом на негнущихся ногах еле еле иду до ближайшего дерева, отлить. Борода на меня смотрит. — А если я сбегу или на машине с твоей крохой спящей уеду? — произношу на ходу. — А чё, беги, ехай. Тебя никто не держит и держать не будет. Сам обратно вернёсься. Ну коли дорогу найдёшь, — похохатывая, опять оскалится мужик. Отлив, возвращаюсь к машине, девчонка так и спит. Рядом с ней сидит нереально огромная чупакабра, хотя чем-то все же напоминает псину. Чудовище порыкивает на меня. — Ты, это, лучше иди сюда, ко мне, — с паузами говорит мне мужик. — Фу, Лютый, нельзя. Сидеть. Эй, ты, чего застыл? Давай иди, только так тихонько шажочками, а то сейчас Лютый схватит тебя за филейную часть. Варюха его личный фитиш. Он за неё глотку может перегрызть. Варвара ему жизнь спасла, когда тот щеном был. Слушаю лешего, а сам внутренне улыбаюсь, как идиот. Мне радостно от того, что у пигалицы такое клёвое и русское имя Варвара. Мысленно пробую его на вкус — Варя, Варюха, Варюша, Варенник, Варешка — вкусное такое, раскатистое. Нет, это дичь, но она мне реально нравится. Прямо хочется потрогать, пощупать, пожмакать эти 40 килограммов живой вредности. Закинуть её на плечо и утащить в чащу. Блядь, прямо какой-то древний, просто животный инстинкт во мне пробуждает эта чокнутая. Может ее ебанутость заразна?! Может вирус?! Вон бородатый и жуткая псина эта с такой любовью на девку смотрят, что у обоих только чудом слюна изо рта не течёт. Да, Кир, пиздец подкрался незаметно, ты едешь крышей от пигалицы, которая тебя по башке треснула, похитила, и в какую-то левую историю втянула. Голову бы ей открутить, а ты тоже уже слюни пускать начал. — На воды попей, — протягивая деревянный резной ковш, говорит леший, — сразу полегчает. Беру ковш, жадно пью, вода такая вкусная, аж сладкая, пил бы и пил. — Ты пей, пей. Воды не жалко. Иван, — выкидывая вперёд руку, произносит мужик. — Кирилл, — представляюсь я, пожимая большую, крепкую, но очень мягкую и теплую ладонь бородатого. Леший немного задерживает наше рукопожатие. Буквально на секунды. В это время смотрит в мои глаза своими голубыми совершенно бездонными, но не холодными, а мягкими и лучистыми, как небо в ясную солнечную погоду. Я начинаю ощущать, что от него веет теплом, добром, любовью, тёплым хлебом, молоком, луговыми травами. И вдруг этот огромный и даже несколько страшный бородатый мужик в моем сознании трансформируется в богатыря-русича, этакого витязь. Да, туды ж его в качель, то ли у меня на самом деле кукуха поехала, то ли я попал к колдунам-сектантам. Наш зрительный контакт прерывает чупакабра, которая вдруг оживает и начинает поскуливать, повизгивать и крутиться около машины волчком. — Ты, парень, не боись. Мы только с виду страшные, а на самом деле мы добрые, но злить нас не надо, могём и зубами порвать. Особенно за Варюху нашу, — с доброй улыбкой и совершенно холодными глазами произносит Иван. — А вот и птаха наша проснулась! Пигалица выкидывает ноги из салона и следом за ними вываливается сама. Собака кидается ей на шею. Встав на задние лапы, Лютый оказывается выше девчонки. Он кладет свои лапищи ей на плечи и начинает размашистыми движениями своего языка лизать ей лицо. Девчонке нравится. Она заливисто смеётся, обнимает псину, гладит его по лохматой спине, теребит уши. Фу, по-моему мнению, картина совершенно отвратительная, но в момент своего внутреннего передергивания, я начинаю представлять себя на месте этой грязной псины. — Думай тише. Я все слышу, — шепчет мне богатырь. — Обидишь девочку нашу, порежу живьем на ремни. Девчонка отрывается от собаки, поворачивается в нашу сторону и срывается с места. Через секунды три оказывается на руках бородача. Она своими маленькими ладошками хватает его за лицо и зарывается в мохнатую бороду. — Ворон, мой милый Ворон, как я по тебе скучала, — произнося эти простые слова, девчонка смахивает с ресниц капельки слез и резко напрягается. — Что опять с рукой? Таскал тяжёлое, вывихнул плечо или снова повредил вращательную манжету? — Да, есть всего помаленьку. Варюня, все заживёт до твоей свадьбы, — держа девчонку одной рукой, говорит Иван, снимая с ее головы кепку и запуская ручищу в ее волосы. — Воду пей давай. Организму вода нужна. Да, кроха, куда косу свою дела? Зачем срезала? — Да, некогда мне ею заниматься. И ты мне зубы, Ворон, не заговаривай. — И ты на меня не наговаривай, Варюха. Грех это, — скалится мужик. — Может все же завтра утром поедешь, а? Темно уже слишком. Ты то, конечно, дорогу знаешь, но мало ли чего. Я ехать сейчас не могу, да и все равно за руль бы с рукой не сел. Сама понимаешь. — Ничего страшного, Ворон, я аккуратно за час, максимум полтора, доеду. Все сделаю, переночую и на рассвете вернусь. У меня времени совсем в обрез. Ты мне машину подготовил? — произносит Варюха стальным голосом. — Да, Варь, карета под парами. Сейчас, — говорит Иван и уходит в сторону огромного ангара. Ворота автоматически разъезжаются и из ярко освещенного помещения, больше похожего на операционную, выкатывается УАЗ-469, подготовленный для езды по бездорожью. Увидев машину, я аж присвистываю. Не хрена себе карета. В золушке весу всего килограмм 40, как она управится с такой херовиной. — Кирилл, здесь мы с тобой попрощаемся. Дальше я поеду сама, — просто и спокойно говорит мне пигалица. — Переночевать можешь у Ивана. По утру он объяснит тебе, как выехать на основную трассу. Взрослый, доберёшься. Да, с Вороном не шути, это может стоить жизни. Он только с виду добродушный. — Ээээ, нет, Дюймовочка, отбрыкаться от меня тебе не удастся, — произношу шутя, но уверено, — Ты сама втянула меня в эту историю. Значит, и терпеть меня придется до конца. Я поеду с тобой, вдруг тебе грубая мужская сила потребуется. После этих слов демонстративно открываю пассажирскую дверь. Девчонка стоит в раздумьях. — Варь, да, все же лучше, возьми ты этого убогого, силушки у него немало. Всякое может случиться. И Лютого возьми тоже. Зверья дюже много развелось, — говорит пигалице Ворон. — Ладно, Вань, есть резон в твоих словах. Дай ему переодеться. Амуниция новая у тебя вроде же есть. Я с Вороном иду в ангар. Он заводит меня в комнату, которая больше напоминает склад. Мне выдают шмотки и обувь по размеру. — Да, и это тоже возьми. Там дорога будет через реку, а потом по озеру. Воды не много вроде, но всякое быть может. Наденешь прямо сверху и пойдёшь впереди машины. Варвара знает все. Она опытная. Поедет за тобой. Все, парень, смотри за ней. Варька — девчонка правильная и реальная. Ещё раз говорю, обидишь, на ремни порежу. Возвращаюсь к машине. Варвара уже переоделась и переобулась. Спокойно стоит около уаза, пьет воду из ковша. — Может все же хоть поедите здесь, а потом поедете? — с надеждой в голосе произносит Иван. — Не переживай, мамочка, — хихикает Варвара. — Для Кирилла положила на заднее сидение термос и еду. Перекусит дорогой. Я есть не буду, иначе усну. Все, Ворон, до завтра. Марфе привет. Утром увидимся. Глава 4 Варвара садится за руль. Свет на столбах резко гаснет, и машина делает снова несколько кругов. Мы начинаем движение. — СеменСеменыч, ну, я — тупаридзе! Наконец-то, дошло, зачем мы в прошлый раз крутились на месте. Это чтобы чужаки не могли понять направление въезда и выезда, — стукнув себя по лбу, говорю то-ли сам себе, то-ли пигалице, она молчит. — Варь, у нас снова режим тишины? Мы опять едем по меткам? Долго нам ехать? А ты точно знаешь, куда мы едем? Тьма же кромешная. Да, Варь, ты едешь с ближним светом… — Кир, отвечаю коротко на все твои вопросы. С ближним удобнее. Ехать недолго. Дорогу знаю. Помолчи, пожалуйста, если тебе не трудно. Смотри по сторонам. Здесь красиво. — Оценил, смешная шутка про красиво и смотри по сторонам. Может здесь и красиво, но в кромешной тьме ни хера не видно. Если ты, конечно, обратила на это внимание. Да, пигалица, ты юмористка. Случайно не в театре Петросяна работаешь? — от новой волны раздражения меня что-то начинает нести. — Может все же давай познакомимся, а? Меня Кирилл зовут. — Господи, ну за чем я повелась на уговоры и взяла с собой этого совершенного бесполезного и болтливого мужика. И так, меня зовут Варвара! Приятно познакомиться, Кирилл Петрович! Если Вы сейчас не заткнетесь, я Вас высажу, и будете Вы знакомиться с Михайло Потапычем, — безэмоционально говорит девчонка. — Дюйм, знаешь ли… Машина резко тормозит. Варвара поворачивает ко мне лицо. — Выходи, Зайка, твоя остановка "Вылезайка"! — произносит она стальным тоном. Взгляд девчонки настолько серьезен, что у меня пропадает всякое желание спорить. Дальше едем молча. Каждый, вероятно, думает о своём. Я о том, что в моей жизни никогда не было вот такой как эта пигалица по имени Варвара. Все женщины, с которыми я общаюсь мягкие, белые и пушистые. Они точно знают, "кто кому Вася", и какую функцию они выполняют. Это касается и тех, кому я плачу деньги за разные услуги, и тех, с кем пытаюсь, ну что-ли, встречаться. После странной истории с девушкой Кариной, из-за которой, чтобы не чалиться в тюряге за изнасилование, мне на пятом курсе после свадьбы срочняком пришлось отправиться служить в вооруженные силы, к межличностным отношениям с противоположным полом я отношусь несколько настороженно. К себе подпускаю, кроме жриц древнейший профессии, крайне неохотно. Сейчас есть у меня девушка Олеся для выхода на официальные мероприятия. Не эскортница, а нормальная дева, с ней мы познакомились на днюхе одного важного чела. Она с родителями тоже в числе приглашённых там тусила. Немного поговорив с Олесей, оценив, что не глупа, пригласил ее составить мне компанию на другом мероприятии. Вот теперь общаемся то на мероприятиях, то в клубах. До постели пока не дошли. Не знаю, что-то меня останавливает. Конкретно что не могу понять. Вот же ж: красивая, стройная, высокая, молодая, в общении не дура, взгляд всегда мягкий, разговаривает только нежным голосом, — но ебическая сила, не торкает и все. Уж не раз думал, может стоит в постели попробовать ее. Однажды после клуба хотел даже к себе привезти, но не срослось. Кстати, сегодня именно с ней собирался отдохнуть в домике на приватной турбазе. И отдохнул бы, и даже, вероятно, трахнул бы девочку. Однако, однако… Планы мои рухнули по вине этой Варвары-красы без косы. И вот сижу теперь я тут, как еблан из сказки "Морозко", а эта пиздюлина от горшка два вершка ещё хамит мне и угрожает. — Не думай так громко, Кир, — вдруг говорит Варя-Дюйм, — перекуси, выпей кофе и полегчает. — Ехать нам осталось совсем ничего. Сейчас поедем сначала по отмели реки, потом по озеру. Мне может помощь твоя потребоваться. Остановимся, наденешь костюм, который Ворон дал. Я все же решаю перекусить, потому что с этой девой все может измениться в любую минуту. — Варь, а к чему такая необходимость была ехать сегодня в ночь? Можно же было завтра утром мотануться туда и обратно. Как Иван и предлагал. — Завтра рано утром мне нужно ехать дальше. Все, подъезжаем. Сейчас река будет. После ее слов, как-то резко, деревья расступаются и открывается картина, от которой у меня дух захватывает. В обрамлени густого леса, небольшая равнина, на ней озеро и впадающая в него река. Все это освещает огромная ярко-желтая луна, свет которой бликует и переливается на водной глади. Некоторые время мы едем вдоль реки. На озере вижу цепочку из нескольких небольших островков. Машина останавливается. Варвара поворачивает ко мне голову. — Кир, и так, мы сейчас поедем по дороге, часть которой находится под водой. Путь я знаю хорошо. Сейчас время отлива, но уровень еще высокий. Минут 15 подождём, чтобы вода больше отошла. Пока достанем экипировку и переоденемся. Варвара выпускает Лютого и идёт к багажнику. Псина на меня уже не реагирует. Девушка достает из мешка очень странные штаны с пришитыми резиновыми сапогами. Я на неё удивленно смотрю. — Кир, это водонепроницаемый забродный вейдерс, иными словами комбинезон. Такую экипировку рыбаки используют для длительного нахождения в глубокой воде или для перехода в брод. Я смотрю, ты совсем далёк от увлечения рыбалкой… — Ну, как-то так. Да, я не рыбак и не охотник. Хотя сейчас жалею, что у меня нет фоторужья или фотооборудования. Такие виды потрясающие. — Ой, да, ты — художник! Только где-то глубоко в душе. Неожиданно, неожиданно, — язвит Дюйм. — Так все, давай, надевай на себя вейдерс. Вот промерный багор. Ты пойдешь строго посередине между метками, ими обозначены края дороги. Видишь они начинают появляться из воды? Участок реки мы пройдём вместе. Вернёмся, и ты уже пойдёшь сам впереди машины. Все делаем так, как говорит Варвара. Идти сложно, дно каменистое и скользкое. Пигалица держится несколько в стороне. Возвращаемся. Она тащит меня в машине, отмечает по мне на крыле уровень воды в реке. Кивает головой, садится за руль. Мы добираемся до первого острова, который находится на слиянии реки и озера. Лютый перебирается вплавь. Варвара снова выходит из УАЗа. Ещё раз показывает и объясняет. Так мы преодолеваем ещё три брода, и оказываемся на большом острове. В темноте он мне кажется просто огромным. На берегу снимаю костюм и кидаю его в багажник. Минут десять едем по лесу в глубь острова, потом поворачиваем влево, останавливаемся около огромного строения. Выходим из салона. Иду за Варей. Девчонка по дороге подходит к бочкам, поджигает в них хворост. Обходим дом, оказываемся на широкой площадке с деревянным настилом у крыльца. Смотрю на дорожку, уходящую к берегу. Снова открывается потрясающий вид на озеро, луну, световую дорожку, перевёрнутые лодки. Мы оба смотрим в одном направлении, первым нарушаю тишину вопросами. — Варя, чей этот волшебный остров и этот шикарный сруб? За чем ты зажигаешь бочки и чего так Лютый носится как угорелый и отчаянно лает? — Лютик обозначает наше присутствие, здесь зверья много, даже медведи есть. Огонь, как ты теперь понимаешь, для отпугивания непрошенных гостей. Дом и остров мои, вернее моей семьи. Найди над дверью ключи и открывай замок. Я пока остальные бочки запалю. Стою, ошарашенный информацией. Блядь у человека есть свой остров и дом на нем. Пока я нахожусь в ахере, Варвара возвращается, ставит скамейку, поднимается на неё и шарит рукой, находит ключи, открывает дверь. — Варь, а за чем закрывать дверь на ключ, если они хранятся над дверью? В принципе его можно оставлять открытым. — Ты просто "почемучка", — хихикает девушка. — На острове иногда появляются рыбаки, они прячутся от непогоды, чтобы у них не возникло желания разбить окна, мы кладём ключи наверх. На берегу есть предупреждающая табличка. И справа от двери тоже. Вот она. Все остальные вопросы оставь на потом. Заходи. Сейчас мы перекусим и спать. До прилива, до половины пятого, нам необходимо вернуться обратно. Зайдя в дом, девчонка шебуршит в сенях и загорается свет. По звуку понимаю, что заработал генератор. Дом внутри впечатляет размером, убранством, продуманностью и чистотой. Комната одна. Она поделена на зоны. Много красивой резной мебели. В центре традиционно — печь, но не простая беленая, а изразцовая. Слева от неё огромный стол со скамьей и массивными стульями. В глубине от стола кухня с утварью и посудой. Справа от печи в глубине огромная кровать за тяжелой шторой. Сбоку широкие лавки в виде дивана, с толстым матрасом и мягкой съемной панелью изголовья, которая привязана к стене за кованные кольца. Впереди журнальный стол из массивного спила ствола дерева. В доме тепло, пахнет свежестью и травами. Варвара начинает суетиться. Идёт в зону кухни и там пропадает, потом появляется с горшками в руках и чем-то завернутым в материю. Принесенную еду греет в микроволновке. Из белой ткани достает каравай, режет. На стол ставит подогретое мясо, картофель, пирог и кувшин молока. — Откуда столько еды, Варюха? У нас ночной жор? — С учётом, что мы целый день голодные, то это не страшно. Еду приготовила Марфа. Они вчера были здесь с Вороном, порядок наводили, печь топили — спокойно объясняет Варвара. — Это специально к твоему приезду. Варь, с какой целью мы сюда приехали всего на несколько часов? — Ешь. Много будешь знать, до старости не доживешь. Понял, Кир. Спать будешь на диване. Места предостаточно. Сейчас постелю тебе. Я лягу на кровати. Нам на сон осталось всего три часа. Прилив начнётся в четыре двадцать пять. Нам надо успеть оказаться за рекой к этому времени. Минут через пятнадцать мы ложимся. Спустя мгновение слышу мерное посапывание девчонки. Все время удивляюсь тому, как она умеет отключаться, четко отвечать на вопросы, расставлять акценты, говорить нет, если не хочет объяснять. Как сказал Ворон: "Варвара — правильная и реальна". Да, все правильно. Остров свой есть, а понтов нет. Где моя такая реальная девчуля? Может ходит рядом, а я не вижу? А может Варвара и есть это моя судьба? Нет, она слишком хороша для меня. Я никогда не смогу рассказать ей свою историю. И ей рядом со мной будет опасно, рядом со мной в принципе любой деве опасно. Почему нельзя судьбу исправить, или закрыть первый не очень удачный том и начать писать новый с чистого листа. Новую книгу жизни с таким островом и домом, где тебя никто не сможет найти. С вот такой чистенькой Варюхой, с детишками, с псом по имени Лютый. Мысли мои начинаются нарезаться на фрагменты и крутиться, как кадры кинофильма. Простое детство, весёлая и забойная юность, учёба в меде, планы на будущее, шальная пьянка, голая девушка, страстный секс, менты, камера предварительного заключения, побои, следак, отец девчонки, мои родители, мама в слезах, папа злой, военкомат, учёбка, чужая страна, кровь, кровь, кровь…Кинолента обрывается. Появляются новые светлые кадры. Хрупкая женщина с длинными светлыми волосами в белом простом платье. Трое пацанов рядом с ней. Белобрысая девчуля в венке из полевых цветов на макушке. Девочка бежит навстречу мне и кричит тоненьким голоском: "Папуля, мой — папуля!" Я подхватываю ее на лету, она охватывает мою шею своими ручками веточками и дышит мне ухо. Я реально чувствую сопение в моем ухе. Во сне решаю, что это псина села рядом со мной. Хочу её прогнать. Открываю глаза и вижу Варвару. Она лежит у меня под боком на диване, реально обнимает меня за шею и дышит мне в ухо. Я нюхаю девчонку. От неё пахнет больницей и медикаментами. Снова прикрываю глаза и проваливаюсь в сон. Выныриваю из него, потому что ощущаю движение воздуха. Распахиваю глаза. Ещё темно, но вдалеке брезжит рассвет, на небе проступают лёгкие розовые мазки. Дверь в доме приотрыта. Псины нет. Девчонки тоже. Встаю, одеваюсь, подхожу к уличной двери. Перспектива на озеро и противоположный берег потрясающая, хоть картину пиши. И главная героиня для неё уже есть. Она сейчас стоит ко мне спиной. Совершенно нагая алебастровая статуэточка. Вид со спины шикарный. При её очень маленьком росте девушка пропорционально и хорошо сложена. У неё длинные стройные ноги с красивыми удлиненными икрами и тонкими щиколотками, маленькие плечи, узкая талия, не слишком широкие округлые бедра, попка сердечком. Достаю из кармана телефон и делаю несколько фотографий. На моих глазах девчонка спокойно заходит в воду. Я ухожу в дом, не хочу ее смущать. Через несколько минут Варвара возвращается, свежая и отдохнувшая. Смотрю на неё. Думаю скажет ли нет, что ночью перебралась ко мне под бок. Нет, молчит, думает или уверена, что я спал и не заметил. — Доброе утро, Кир! Хорошо, что ты уже проснулся. Мы скоро выезжаем. У тебя есть минут тридцать на гигиенические процедуры и лёгкий завтрак. Плотно есть будем уже у Ворона. Советую искупаться в озере. Оно святое. Бытует легенда, что вода этого озера изменяют судьбу. — И ты, Варвара, веришь в это? А ещё, вероятно, в Деда Мороза, — смеясь, отвечаю девчонке. — Не знаю про изменение судьбы, но место здесь и впрямь шамбалическое. В озере искупаюсь, в легенды верю мало, но хоть взбодрюсь немного. Ты сама есть то будешь? — Нет. Я по утрам только воду пью. Ем не раньше 12 часов. Иди купайся, вот зубная щётка, паста и полотенце. Еда на столе. Я пока уберу все. Пока купаюсь и чищу зубы, Варвара, как электровеник, снуёт в доме, выбегает из него, что-то носит в машину. Меня прямо разбирает любопытство о причине нашего ночного марш броска в это прекрасное место. Понимаю, не только для того, чтобы искупаться в озере и изменить свою судьбу. Возвращаясь в дом, на ходу налетаю на Варю. Вероятно, мы оба были увлечены своими мыслями и смотрели в разные стороны. При столкновении из рук пигалицы падает коробка, из неё высыпаются пачки долларов. От неожиданности, я присвистываю. Причина поездки налицо. Опускаюсь на колени, помогаю собрать, рассыпавшиеся банковские упаковки. Все номиналом по 100 баксов. Прикидываю размер коробки и общую сумму денег. Немаленькая однако. — Откуда у тебя такие деньжищи, пигалица? Богатый папик, наследство, банк ограбила? — спрашиваю у Варвары. — Ещё есть варианты ответов? — она смотрит на меня, как на идиота. — Никогда не могла, да и сейчас не понимаю, почему всегда самый первый вариант богатый любовник. То есть ты, как и любой обыватель, видя хорошо упакованную девушку на дорогой тачке, сразу ставишь на ней штамп "сосалка", потому что по твоему мнению, девушка все это может только насосать. Да?! А что заработать она не может?! — Из твоего спича я понял, что ты эти деньги заработала. Правильно, Варь?! — Да, Кир. Часть этих денег я заработала, часть мне досталась по наследству. — И кто же такие деньжищи платит таким няшным милочкам, как ты? И за что, интересно мне знать? — Кирилл, поверь тебе лучше не знать природу этих денег. Не нужно задавать вопросы, ответы на которые могут быть опасными. Многие знания — многие печали. Глава 5 Обратно проезжаем броды медленнее. Прилив идёт мощно. Вода прибывает быстро. Реку Варвара преодолевает с трудом. Только успевает выскочить, как метки уходя под воду. Варя останавливает УАЗ. Нам обоим нужно избавиться от забродных вейдерсов. Наблюдаю за действиями пигалицы. Ее руки слегка подрагивают, на переносице капельки испарины. Переволновалась кроха. Внешне ее лицо совершенно спокойно, мысленно она ушла в себя. Венка на ее шее бешено пульсирует. Крылья носа трепещут. Вижу, девчонка собирается с силами. Выравнивая дыхание, старается стабилизировать сердечный ритм. Её огромную внутреннюю работу выдают все ещё пульсируюшая венка, вздрагивающие реснички и дыхание на четыре счёта — один на вдох и три на выдох. Искренне восторгаюсь пигалицей. Не каждому мужику под силу преодолеть водные препятствия по самый шноркель. Да и совладать с управлением УАЗа для девушки не самая простая задача. "Колибри" без сучка и задоринки и руль своими маленькими цепкими ручками крутит, и плотный поток воды пролетает аки посуху. Нет, Ворон все же не прав, Варька — не девчонка реальная, а пацан — реальный. И все равно хочется ее как девчулю приголубить, пожалеть и похвалить. — Варь, ты — крутышка! Я бы так не смог. Ну или не спервого раза во всяком случае. Давай может теперь я сяду за руль. Уже развиднелось слегка. Разберу, куда ехать. — За похвалу спасибо, Кир. Поеду сама, ты дороги не знаешь. Садись. У меня совсем времени нет. Выезжаем. Едем первое время молча. С восторгом смотрю по сторонам. Искренне жалею, что ни одна фотка с телефона не передаст красоты момента. Алые всполохи восхода многослойно и причудливо расцвечивают небо. — Варь, остановись на мгновение, — прошу я. — Секунда в данном случае ничего не решит. Девушка нехотя тормозит. Мы выходим из машины. Окидываю с восторгом равнину, лес, озеро, реку, остров с домом. Вглядываюсь в окружающую нас красоту со щемящим чувством тоски. Мне искренне жаль покидать это шамбалическое место. — Нравится? — слышу голос Варюхи. — Очень! Даже уезжать не хочется. Честно, пожил бы здесь несколько дней. Извини, что пристаю вечно с вопросами, но не могу не спросить. Остров и дом на нем реально твои? — Реально. Только не мои, а нашей семьи. Я же сделала вчера поправку, Кир. — Вы прямо вот так и купили целый остров? Подожди судя по дому, он построен очень давно. Так вы остров с домом купили? — хочу ещё вопрос кинуть, но слышу заливистый смех "колибри", смотрю на неё, приподняв бровь. — Да, уж, Кир, тебе точно или врачом нужно было стать, или следаком. Вот ты любитель вопросы задавать и допросы устраивать, — с хохотом говорит девчонка. — Нам остров и дом перешли по наследству от прабабушки финки по материнской линии. Её семья жила на этом острове. Дом очень старый. Бревенчатый. По документам он построен в 1909 году. Часть дома снизу до середины это топляк лиственницы. Это дерево не подвержено гниению. Верх из другого дерева. Ворон рассказывал, что лет 15 назад часть дома пришлось ремонтировать, вроде как и крышу тоже меняли. Да, на острове есть и другие постройки. Среди них старый хозяйский дом, в котором жили до строительства этого. — А зачем он вам в так далеко от цивилизации? — все же задаю вопрос, висящий на моем языке. — Брат планировал все привести в порядок, чтобы развивать туристическое направление. Они с Вороном хотели через лес пробить дорогу. Нормальная транспортная составляющая позволила бы доставлять на остров туристов и рыбаков. К сожалению, идея так и осталась идеей. Может и хорошо, что все застопорилось. Мне на острове очень нравится. Для меня это место моей личной силы. Когда меня накрывает, я еду сюда. — И часто накрывает тебя, детка? — интересуюсь у девчонки. — Случается иногда. Этим летом вместо отдыха за границей провела на острове весь июль. Три года назад зимой жила два месяца. А к чему твой вопрос, Кир? — Поедешь в будущий раз, возьми меня с собой. Могу пожить в каком-нибудь другом строении. Варь, я на полном серьёзе говорю. — Да, да, я поняла, Кирилл. Вот как увидела тебя, так сразу и поняла, что ты очень серьёзный человек. — Варь, а что с братом? Ты говоришь о нем в прошедшем времени, — уточняю я. — Говорю, Кир, так, как есть. — Понятно, Варь. Сама то не хотела бы заняться реализацией идеи брата. Сейчас это очень актуально и востребовано. — Я много чего хотела и планировала до недавнего времени, Кир. Теперь мои планы изменились. Все подъезжаем. И на самом деле буквально через мгновение мы выезжаем на вчерашнюю площадку. Навстречу нам из ангара выходит Ворон. Они с Варюхой нежно обнимаются. Меня Иван приветствует рукопожатием. — Здорово вам обоим! Молодчины! Судя по времени вашего возвращения вы успели выскочить из реки до прилива. Да, и долетели до нас быстро. Варюха, топила сама на всех порах или все же пустила мужика порулить? А понял, понял. Не доверила баранку. Ну, лады. Пойдёмте, гости дорогие, за стол. Марфуша уже собрала скатерть самобранку, — язвительно балагурит Ворон, подмигивая мне. Заходим в дом. Нас встречает женщина. Варька виснет у нее на шее и целует в щеки. Ворон представляет нас друг другу. — Жена моя, Богом мне данная, Марфа. Женщина смиренная, но в глаз белке попадает и не мажет. А это Марфушенька Кирилл — трофей нашей Варвары. Заметь, какого борова сумела и приложить, и связать наша крошечка-хаврошечка. Да, ещё и приручить. Кирюхан, ты уже начал есть с руки этой пигалицы? — зычно хохоча, интересуется бородач. 0- Не обижайся на него, Кирилл. Ванька у нас пустосмех. Ну, все, хватит над всеми подтрунивать и потешаться, — обрывает мужика жена. — Людям надо передохнуть и поесть. У них впереди дорога дальняя. — Да, Иван, нужно Кирилла вывести на трассу. Мы поедем в разные стороны. Он — в Питер. Я по своему плану. Его кукурузник надо солярой по полной заправить. Вань, бэха моя готова? — тихо и деловито уточняет Варвара. Вижу Ворон с Марфой переглядываются. Женщина берет Варю за руку и тянет за собой. — Идём, милая моя, я тебе крестника твоего покажу и одежду твою чистую дам. Негоже такой красавице в мужской амуниции ходить. Как только смолкают женские голоса Иван, протягивая мне ковш воды, показывает в направлении двери. Мы выходим на крыльцо. Иван отходит чуть в сторону. — Кирилл, хотел как мужик мужика тебя попросить, поехать с Варварой дальше. Она, конечно, огонь. Все привыкла решать и делать сама, но все же Варюха — девчонка. В дороге может случиться хер знает что. Я спокойно смотрю на Ворона, жду окончания его речи. Сам думаю, хорошо, что борода первый об этом заговорил, так нам будет проще пигалицу, прижав аргументами, убедить. Меня то, если я встряну, "колибри" просто пошлет, а Ивана явно послушает. Правда сам до конца так и не могу понять, на кой черт впрягаюсь во всю эту кутерьму. Варька, конечно, еще та тёмная лошадка. Правильно Иван говорит, она, хоть и борзая, а все же девочка. В дороге с таким баблищем рисково. Мало — что, мало — кто. — Мы с Марфушей постараемся убедить Варьку. Главное, чтобы ты согласился, — увидев, что я киваю головой, Ворон продолжает. — Отлично. Я птахе скажу, что твой крузак не на ходу. С этого и начну, а там уже по ходу определюсь. Мы возвращаемся в дом. На входе нас встречают три пары внимательных глаз. Я начинаю лыбиться с порога, видя Варвару с мальчуганом на руках. Странная такая картина, когда один ребёнок держит другого. Как я понимаю, Варю обнимает её крестник. — Материнство тебе к лицу, Дюймовочка, — подкалываю девчулю, проходя мимо нее. — Варюха, у нас некоторый форс мажор. Кукурузник Кирилла ехать не может, что-то с коробкой, — со вздохом произносит Иван. — Я в принципе не удивлён, с такой гонкой, да ещё по такому бездорожью, — расстроенным тоном подхватываю легенду бороды. — Путешествие и выходные на лоне природы меня, конечно, впечатляют, но мне нужно все же как-то выбираться отсюда. Какие ваши предложения? — Чего тут думать, пусть Кирилл с Варварой едет. Вот позавтракают, и скатертью им дорога с Божьей помощью, — без всяких сомнений, с ходу втыкаясь в разговор, говорит Марфа. — Костик, детка моя сладкая иди к мамочке, твоей крестной поесть надо, а то она скоро станет прозрачной совсем. Мы все садимся за стол. Меня немного напрягает то, что Варвара молчит. Если она против моей дальнейшей поездки с ней, то пусть сейчас обозначит это. Тогда у нас с Вороном найдутся ещё аргументы для убеждения. Пауза вроде как затягивается. Решаю, что мне нужно выйти, чтобы дать им втроём поговорить. Благодарю Марфу за завтрак и выхожу на улицу немного размяться и осмотреться. Думаю, что мне стоит ещё раз переговорить с Вороном по ситуации Варвары, сказать ему про деньги. Захожу за очередной ангар, из-за угла вижу, стоящих ко мне спиной Ивана и Варвару, и отчетливо слышу их разговор. — Да, Варюха, ситуация, конечно, ацкая. Да и сколько бабла они требуют? Ахулиард?! Ты серьезно или шутка такая?! Нет! Да, блядь, пиздец полный! А ты можешь не вмешиваться в это? — Вань, я не могу занять позицию стороннего наблюдателя. Понимаешь?! Не…мо…гу! Хватит с меня и двух похорон. Я не испытываю оптимизма при виде крестов. Да, и в переплёт попал не чужой мне человек. Он, конечно, по жизни косячит. Ну, и что делать?! Он вот такой. И при этом не плохой — он. Понимаешь?! Как я его брошу в такой истории. Ещё Ленка с малым. Им то каково потом будет? Как я им в глаза смотреть буду, а? Деньги, Вань, это бумажки. Знаешь, как пришли, так и ушли. Ценность имеет только жизнь человека. Костя всегда так говорил. Поэтому нет, я не могу стоять в стороне. — Лады! Почему бы тебе не обратиться к Даве? Он друг Кости, он может одним щелчком пальцев разрулить все твои проблемы, Варь. — Не хочу просить у него помощи. Знаю, он не откажет, но делать этого даже не буду. Не хочу тратить время на объяснения, но Дава для меня лично стал опасен. Он мне проходу не даёт. Решил, что я должна стать его женой. К деду ходил. Он мне противен, Ворон. У него четвёртая жена погибла шесть месяцев назад. Что он с ними делает? Мне кажется, что Дава — тиран беспредельщик. Его сейчас нет ни в городе, ни в стране. После смерти Лоры он свалил за бугор. Мне нужно за время его отсутствия сделать все, что я задумала. — Хорошо, понял твою позицию. Но, Варь, почему тогда в этой ситуации не попросить помощи у тех, кто в тебе нуждается и реально может и готов тебе помочь, — спрашивает Ворон. — Только один звонок и вопрос будет урегулирован. — Нет, и не повторяй этого больше! Даже думать не хочу об этом! Не хочу и мысль эту держать в голове, — резко и категорично отвечает Варвара. — Вань, обратиться за этой помощью, значит окончательно затянуть хомут, нет даже удавку, на своей шее и дальше тащить это ярмо, жить и бояться. Я так не хочу, понимаешь. Не…хо…чу! Сейчас они во мне нуждаются. При этом я им ничего не должна. Обратившись, я попаду в прямую зависимость правила: "Долг платежом красен!" — Ясно, Варюш, ясно. Ну, девочка, не плачь. Слушай сумма все же огромная. Как я понимаю, на Валдай ты сейчас полетишь за второй частью? — Да, все деньги здесь я забирать не стала, — всхлипывая поясняет пигалица. — В тайнике оставила тебе кое-что на жизнь, на дорогу и на ремонт второго дома. Если получится, то постараюсь приехать и привезти ещё денег. Нет, значит, буду думать, как передать. — Понял все, Варюша. Теперь меня послушай. Одной тебе с таким баблом опасно ехать. Возьми с собой Кирилла. Вижу я, он — мужик не простой, но нормальный. Поверь моему чутью, если бы он хотел, то нашёл бы момент, чтобы скрутить такую кроху, как ты. Если ты его с собой возьмёшь, то нам с Марфой будет спокойнее тебя отпускать. Доки его у нас есть, если что найду и на ремни порежу. Варюх, возьми его с собой. Прошу тебя. Ну и славно, девочка моя, ну и славно! По последним фразам понимаю, договорились. Возвращаюсь тихонько в дом. Марфа предлагает мне чай. Сначала переодеваюсь в свою одежду, потом иду к столу. Мы с женой Ворона балуемся пирогами с ароматным чаем, когда заходят Иван с Варей. Девушка как бы вскользь сообщает о своём решении взять меня с собой. Я принимаю информацию ровно, хотя самого просто распирает от желания поартачиться. Завершив чаепитие, идём перекладывать вещи из багажников в подготовленную Вороном для нас машину. И здесь разгорается скандал. Иван выгоняет из ангара Гелендваген. Варвара категорически отказывается ехать на Гелике, требуя бэху. — Ворон, я не поеду на этом кирпиче. Он такой же беспонтовый ездун, как и крузак. Мне надо быстро, а на этом я буду тащиться. Нет, так дело не пойдёт. — Варь, хватить нести хуйню и ебачить мне мозг, — впервые за время общения с пигалицей Ворон, устав её увещевать, орёт и ругается матом. — Да, на бэхе будет быстрее, но только по трассе. Ты, детка, забываешь, что основная часть дороги пойдёт через кривули и колдоебины. Так вот здесь Гелик будет самое то. Варька, не расстраивай меня. Объясняю коротко. У него прекрасная трансмиссии и подвеска. Он развивается скорость, как на гоночной трассе. На бездорожье его подвеска ведёт себя идеально. Варвара все равно упирается, тихо стальным тоном сообщает, что хочет свою бэху. Ворон демонстрирует нам разобранное авто. — Она так стоит с твоего прошлого приезда, Варвара. Мне нужно тебе напомнить, как ты — упрямица ночью пешком шла по лесу, потому что твоя малышка наебнулась? Нет?! Уже легче. Так вот, мы ещё не получили необходимые оригинальные запчасти для её ремонта. Вижу, что пигалица ужасно расстроена. Но голос разума, благодаря аргументами Ивана, все же возобладает. Мы быстро перекладываем вещи из моего крузака и из УАЗа в Гелендваген. Садимся в авто и выдвигаемся. Мы так долго добираемся по дороге лесовозов до нормальной грунтовки, что даже теряю счёт времени. Едем молча. "Колибри" находится в крайней степени раздражения, постоянно постукивает пальчиками по рулю. Меня совершенно не напрягает её молчание. В моей голове крутятся вопросы: кому, за кого и за что Варвара должна отдать такие огромные деньги. Этот меня беспокоит так же, как и то, откуда у пигалицы такие суммы. Чем она занимается, какие услуги оказывает? Глава 6 Из-за споров с Вороном мы выдвигаемся с небольшим опозданием. Вроде всего ничего, но для меня сейчас тридцать минут — это драгоценное время. Я знаю, что впереди у нас до нормальной грунтовки почти 20 километров по дороге лесовозов. Ехать придётся со скоростью 15–20 километров в час, а то и еще меньше. Значит у нас получится где-то минус час от расчетного, если не больше. Ну что ж, придется гнать по трассе на все штрафы. Ситуация меня сильно раздражает. Хорошо, хоть Кирилл не достает своими дурацкими вопросами. Едем молча. Пытаюсь успокоить нервы, дышу медленно, глубоко, размеренно, пальцами отбиваю ритм на руле. Все время думаю над тем, за чем Кир со мной потащился. Я ему ещё вчера сказала, что его миссия выполнена, и он может быть свободен. Мог бы ехать восвояси на своем кукурузнике. Хоть сегодня Ворон и принес неблагую весть, что у крузака коробка не фурычит, мало мне в это верится. Иван врет плохо. Да и по Кириллу заметила, он не выглядел слишком расстроенным. Может, конечно, ему Ворон заранее успел сообщить. Хотя нет, все же чувствую, что договорная история с коробкой. Ладно, может и правда лучше, что Кирилл доедет со мной до нашей деревни в Валдайском районе. Прав Иван с мужчиной мне все же спокойнее. Так-то он на самом деле неплохой. Внешне нравится. Высокий очень, хотя для моих 156 сантиметров человек в 170 уже великан. Красив, может только слишком, прямо как модель с картинки мужского журнала. Ладно, с лица воду не пить. И все же хорошо, что этот непонятный для меня мужчина едет со мной. Иначе я бы точно свалилась в черную бездну самокопания и своего личного ада. Не люблю себя жалеть, но чувство душевного и морального опустошения не покидает меня со дня ужасной гибели Кости. Я хоть и совсем девчонкой была, но помню все. Родители из новостей узнали об ужасной трагедии — взрыве автомобиля известного в широких кругах бизнесмена. К нам пришли представители милиции с сообщением, что среди погибших по найденным документам находился и наш Константин. Произнося эти страшные для нашей семьи слова, следователь все же добавил: "предварительно установлено". Дальше опросы, опознания фрагментов тел, опять допросы и опознания. Мама с отцом как на работу ездили в милицию и учреждение по проведению медико-криминалистической экспертизы. Никто из нас с самого начала не надеялся на то, что нашего Кости не было в этом злосчастном автомобиле. После взрыва ацкой силы, фрагменты тел четверых пассажиров джипа собирали практически в радиусе километра. Потом дактилоскопическая экспертиза длилась несколько месяцев. Все части тела, что смогли опознать и установить, как останки Константина, хоронили в закрытом гробу. Папа на похоронах держался на спиртном. Мама трижды теряла сознание. Я прижималась к деду, как к месту своей силы. В нашем некогда светлом и счастливом семейном мире поселились горе и тоска с тягучим приторно-сладким отвратительным запахом лекарств, спиртного и ладана. Шторы и зеркала не открывали год. Дежурная бригада скорой помощи первое время практически жила у нас. Мамочку несколько раз скручивали в смирительную рубашку и увозили в "кащенко". Моя мама — ведущий хирург-гинеколог и потрясающе красивая цветущая женщина — превратилась в старуху с серыми волосами и с трясущимися руками. В профессию она не смогла вернуться. Отец запил и пустил их общий с Константином бизнес на самотек. Держался только наш дед. Он, конечно, от горя сильно сдал, постарел лет на двадцать, но продолжал преподавать и оперировать. Через год резко заболела мама. Через четыре месяца она ушла от нас. Отец допился до клиники. В душе я начала готовиться к худшему. Моё опустошение достигло такого апогея, что один месяц я тупо просидела в своей комнате. Никуда не ходила и практически не ела. У меня не осталось сил ни на что. Школу ненавидела, потому что меня там все жалели, как больную или юродивую. Если все же вытаскивала себя на занятия, то после ноги не несли меня домой. Иной раз до ночи гуляла по городу, сидела в парках, ездила в самые разные места, находила любые предлоги как можно позже возвращаться в квартиру, чтобы не рехнуться окончательно от этого всего. Меня спас дед. Он начал давать мне задания найти интересующие его материалы или данные в иностранной литературе, перевести статью. У меня, как у моей тети Юлии, еще в детстве обнаружились отличные лингвистические способности. Сначала Юляша играла со мной в слова, потом в словесный пинг понг. Так с легкой руки своей тети я быстро освоила три языка — немецкий, французский, английский. И это меня вернуло к жизни. Из хаоса негативных воспоминаний меня выдергивает голос Кирилла. Не расслышав, что он спрашивает, поворачиваю к нему голову. Кир протягивает платок и смотрит на меня совершенно безучастным лицом. — Тушь потекла, — произносит равнодушным тоном. Вытираю глаза, вспоминая, что никакой туши нет, я ею давно не пользуюсь. Оцениваю ненавязчивую эмпатию и находчивость мужчины. Пока плюсую в его карму сто баллов, прилетает очередной вопрос. — Тебе сколько лет то, пигалица? Обращение "пигалица" мне совсем не нравится, нет, просто злит ужасно. — Не переживай, за совращение малолетних в тюрягу не залетишь. — Птенчик, может ты и совершеннолетняя, хотя верится с трудом, но зелёная, зелёная, и зреть тебе точно ещё долго. — Успокойся, Кир, судя по дате рождения в твоём паспорте, я младше тебя на 9 лет и 4 месяца. — Ой, только не надо заливать своим ребятам! В жизни не поверю, что тебе…Так нужно посчитать…Ага, вот, около 27 лет. Нет, ну это здездешь полный! Колибри, ты себя в зеркало видела? От горшка два вершка, худая как сухая ветка, "ни сиськи, ни письки и морда с кулачок", пардон за грубость, но так у нас на районе говорили, — со скабрезным смешочком выдает Кирилл. — У тебя поди девственная плева ещё на месте! Уверен, что ты ее бережешь для большой и светлой любви! От его наглости и неприкрытого хамства меня просто распирает от злости, и глаза на лоб лезут. Все же стараюсь держать себя в руках. Отвечаю спокойно. — Да, Вы, Кирилл Петрович, — Капитан очевидность! Кто знает, кто знает?! Может я не тороплюсь вступать в половые отношения с разными ушлепками, типа Вас, ради банального семяизвержения или продолжения рода. Мне такое неинтересно. Всему свое время. — Варь, подожжжи, подожжжи, ты хочешь сказать, что почти в 27-ь лет ты реально девственница? — удивленно выкрикивает мужчина. — Не, ну не держи меня за идиота! Я все же нахожу прежние точки опоры в болоте раздражения и нервяка, выдыхаю спокойно, говорю ровно даже несколько безэмоционально. — Уважаемый, беда людей в том, что они слышат только, что хотят. Для Вас, видно, слово девственница является триггером, Вы только его и услышали. Что, нереализованные фантазии покоя не дают, одноклассница на школьном выпускном отказала? Или замучила эректильная дисфункция при осуществлении полноценного полового акта? И так что за незакрытые гештальты Вас мучают, Кирилл? Для решения этих проблем есть специалисты. В зависимости от проблемы можно обратиться за помощью или к андрологу, или психотерапевту. Это так мой совершенно бесплатный совет Вам, как компенсация морального ущерба, — спокойно говорю мужчине. — А про идиота… Заметьте, не я это сказала! Вы сами себе дали чёткое и точное определение. — Ну, вот, умничка, разозлилась и пришла в себя! За бесплатные советы и определение моих проблем огромное человеческое спасибо. Смотрю на этого гада молча, но с желанием его убить. Нет, ну надо же, недоучка от медицины, а все же вывел меня из зоны моего внутреннего деструктива. — Ой, Варюха, только не надо прожигать во мне дыру! Хватит и нежного поцелуя. Первый раз можно и в щеку, — шутливым тоном произносит Кирилл. Все же, как мало времени нужно от отрицания до принятия. Всего сутки прошли, и я уже принимаю Кирилла таким, какой он есть, и совсем не сержусь на него. И ладно, пусть побалагурит немного. Меня его плосковатые шуточки хоть отвлекут. Мы уже минут тридцать летим по ровной гравийке. Мерседес на самом деле ведёт себя на дороге просто идеально. Ворон оказался совершенно прав. Вдруг внезапно, вылетая из закрытого поворота, на обочине вижу машину и мужчину, который отчаянно машет рукой. Ловлю себя на мысли, надо бы остановиться, но пролетаю мимо. Краем глаза замечаю в открытой двери заднего сидения лежащую женщину. Резко торможу, машина на гравийке сначала начинает "танцевать", затем выравнивается. — Ебатьколить, Варвара, ты все решила нас угондошить, — тут же выдаёт Кирилл. Сдаю назад. Останавливаю авто, приспускаю стекло. Мужчина уже около водительской двери. — У меня машина сломалась. Жена рожает. Нам надо срочно в больничку, — практически в истерике запыхавшимся голосом на выдохе произносит мужчина. Вздыхаю, выхожу из салона. Подхожу к его рыдвану. Наклоняюсь к женщине. Роженица бледная на лбу и висках испарина. Стонет. Беру руку, измеряют пульс. На часах наблюдаю промежутки между схватками. — Ну, чего? — слышу сразу два мужских голоса. — Ничего хорошего. Не довезем. Рожать будем здесь, — сообщаю кратко. — Вас как зовут? Света! Света — это хорошо! — спокойно говорю женщине. — Света, дышим мягко, без надрыва. Вещи есть с собой? Для себя и малыша? — Да, мы ничего не брали, только халат, тапочки и так шильно-мыльное, — начинает тараторить мужик. Посмотрев на него, опять обращаюсь к женщине. — Света, роды по счету какие? Пятые?! Понятно. Срок ориентировочно какой? — услышав ответ, цокаю и качаю головой. — Ахуеть, пятые роды! Ещё и дотянуть умудрились до тридцати девяти недель, — слышу позади себя возмущёно-раздраженный голос Кирилла. — Да, у нас малышня дома и мать совсем больная, лежачая, — начинает оправдываться папаша. Погладив женщину по голове, я оборачиваюсь к мужчинам, жёстко командую. — Открыли быстро багажники, мне нужно посмотреть, что нам может пригодиться. Иду к мерседесу. Кирилл уже открыл багажник, стоит смотрит на меня. — Пигалица, ты точно врач? Хоть раз сама роды принимала? — первое, что он у меня спрашивает, когда я равняюсь с ним. Игнорируя его вопрос, заглядываю внутрь багажника и произношу громким шепотом так, чтобы мужчина меня услышал. — Послушай меня, друг мой ситный, в отличие от тебя я имею диплом врача и соответствующие сертификаты. Да, и здесь никто не нуждается в твоих комментариях, особенно в негативных. Если ты подзабыл, то напомню, врач не только оказывает помощь пациенту, но ещё и уважает его, как личность. Я надеюсь, Вы меня поняли, Кирилл Петрович. Мне сейчас потребуется твоя помощь. Будешь все делать чётко по моей команде без всяких комментариев. В багажнике мы находим несколько комплектов чистого постельного белья, которое Кирилл забрал из прачки в день нашего случайного знакомства. Ещё ящик со спиртным, среди которого несколько бутылок водки. Случайно обнаруживается фляжка чистого спирта. Я достаю из своего рюкзака пластиковую упаковку со стерильными хирургическими перчатками. Буквально через пятнадцать минут после всех приготовлений на свет появляется прекрасный мальчик. Пуповину перерезаю стерильным скальпелем, который также находится у меня. Кирилл безукоризненно без споров и дебильных комментов выполняет все, что я говорю. Это меня искренне радует. Мамочку с новорождённым приходится перегрузить в мою машину. Женщине необходима медицинская помощь, а малышу осмотр педиатра. Муж не едет, остаётся разбираться со своим рыдваном. Ближайшая больница в пятидесяти километрах, чтобы в неё попасть нужно делать крюк. Считаю километраж и время в пути. Надеюсь все же пусть и ночью, но сегодня доехать до деревни. Ага, щаз… Добравшись до больницы, я в очередной раз вздрагиваю от реальной действительности нашей глубинки. Все настолько ветхое и обшарпанное снаружи и внутри, что оторопь берет. В приемном покое долго приходится все объяснять дебелой и странноватой молодой медсестре. На просьбу вызвать дежурного врача получаю смешок и ответ: "Он занят!" Отодвинув медсестру, прохожу в отделение, оно здесь всего одно, нахожу в ординаторской изрядно нетрезвого дежурного врача. Приходится, поговорив с ним жёстко при помощи Кирилла, самой зашивать роженицу. Благо хоть находится педиатр, который осматривает новорождённого. Место в одной из палат тоже удаётся найти. Уже на выходе натыкаюсь на своего сокурсника Чижа. — Зимина, ты ли это?! Триста лет триста зим. Чего это тебя — столичную штучку — занесло в эти Богом забытые места? Ну, что уже поди стала светилой медицины, наверняка открыла свою клинику? Я вот до заведующего больницей дослужился! — подскакивая ко мне и пытаясь обнять, с гордостью за себя любимого басит Виктор Чижин. Слушаю Витькину арию молча. Думаю, может сразу послать этого недоумка. И все же решаю обойтись без конфликта, потому что мне надо женщине помочь. — Привет, Вить, я в твою больницу мамочку привезла с новорождённым. Пришлось экстренно принимать малыша на дороге. Педиатр ребёнка осмотрел, все отлично. Роженицу сама зашила, потому как твой дежурный вдрабадан. Да, помятуя о том, что в нашей жизни все непросто, и может случиться любой треш, я все запротоколировала на видео. Ну чтобы ты понимал: осмотр новорождённого, оказание помощи роженице, пьяного дежурного, а также внешний и внутренний вид вверенной тебе больнички. Кстати, милый мой, ты мне так случайно не продемонстрируешь универсальный УЗИ аппарат Chison iVis 60 Expert? Вам его в прошлом году ввиде спонсорской помощи передали хорошие люди. Чего ты, Витек, глазками хлопаешь. У меня есть фото и видео материалы о факте передачи этого аппарата лично в твои руки. Так вот, милый, прошу обеспечить Светлане Петровой и её младенцу лучший медицинский уход. Понятно выразилась? Я с ней обязательно созвонюсь, чтобы узнать о состоянии ее здоровья. Да, Вить, наличие аппарата УЗИ проверю на обратном пути. До встречи! Оставив Чижа с открытым ртом, я в сопровождении Кирилла выхожу из больницы, сажусь в мерседес и еду дальше уже без надежды попасть в свою деревню к ночи. В салоне получаю от Кирилла аплодисменты и поощрительный пирожок. — Горжусь тобой, Варвара Зимина! Нет, я готов склонить перед тобой голову. Это было круто! Правда чем больше я тебя узнаю, тем больше у меня вопросов… Глава 7 Мы снова едем в полном молчании. Вероятно, каждому из нас нужно осмыслить недавние события. Мне так во всяком случае точно. Пытаюсь понять, смог бы я сам, имея пять курсов меда за плечами, остановиться и принять новорожденного. Если честно, без пиздежа на публику, нет, не смог бы. Точно, не решился бы. Нет, конечно, ни из-за крови и процесса. Побоялся бы сделать что-то не то и не так. Да, меня бы остановила боязнь повредить и навредить. Хотя отлично знаю и понимаю, что роды самый естественный процесс. И если нет осложнений в анамнезе, то женщина и сама, одна, может родить. Сколько таких случаев. И все же роды на дороге меня торкнули. Нет, конечно, не сама ситуация, таких полно, а именно зацепило поведение пигалицы, ее решимость и собранность, четко выстроенный алгоритм действий. Еще указания девчонки — точные и резкие. Пока она действовала, в моей голове мелькала картинка операционной, и Дюйм за операционным столом. Бредятина полная, но все же я впечатлен. Даже не так, ошеломлен стальным характером Варвары. Ее разговор с заведующим больницы это, вообще, нечто. Все так чётенько расставила по местам, словно фигуры на шахматной доске, а потом бац-бац и получите мат. — Варюха, тебе надо было в переговорщики идти, — не выдержав, первым нарушаю тишину. — Ты имеешь в виду парламентёром, Кир? — после долгой паузы отвечает девчонка. — Варь, в принципе, это одно и тоже, только парламентёр — больше к театру военных действий отношение имеет. Он от сторон, находящихся в состоянии войны, ведет переговоры о заключении мира, перемирия, прекращения огня, капитуляции и другого. — Ой, Кирилл Петрович, да Вы просто ходячая энциклопедия, однако. И это не стеб с моей стороны, а прямо респект и уважуха, — улыбаясь, говорит пигалица. — Нет, Кирилл, мне не быть переговорщиком, потому как я крайне негибкая. Человек этой профессии должен не только досконально разбираться в вопросе и владеть методами аналитики, но ещё быть волевым, уверенным, гибким, с собственной антистрессовой программой. — Варюх, эти все качества у тебя есть. Я за ними уже два дня наблюдаю. Вон как ты быстро приняла решение по роженице, а как зава больницы разъебала, ещё и к стенке припёрла с этим аппаратом УЗИ. — Роды приняла, потому что это мой профессиональный долг. Чижа, как ты изволил выразиться, припёрла к стенке, потому как знаю его натуру гаденькую. Я ведь не просто так просила тебя всё снять на видео. В случае какого-нибудь эксцесса у роженицы или новорожденного, у меня запросто могут возникнуть проблемы. Кто-нибудь настрочит жалобу в компетентные органы, и усе, суши сухари. Кстати, именно с Чижиным, у нас на курсе во время учёбы была история с одним почтенным преподавателем, которого из-за жалобы Чижа чуть в тюрягу не упекли. Витек и ещё пару мерзавцев накатали пасквиль, дескать, препод взятки вымогает за сдачу зачётов и экзаменов. Слава Богу, что во всем разобрались. Достойного человека защитило профессиональное сообщество. Чижа и компанию отчислять не стали, но отношение со стороны преподов и студентов к ним резко изменилось. Ну да ладно с этим гаденышем. — Ты сейчас об этом так долго молчала, да, Варь? — под шумок пока девчонка чутка разоткровенничалась решаю немного её порасспрашивать. — Ты первый мед закончила? — Да, молчала я о многом и об этом в том числе. Кирилл, а чего ты все время ходишь по кругу? У тебя на лицо проблемы с восприятием и осмыслением информации. Надо сделать МРТ головы и специалистам показаться, — пигалица неприкрыто ерничает надо мной. — Отвечаю последний раз для тех, кто в каске. Да, закончила первый мед. — А специализация какая? Акушер-гинеколог, терапевт, педиатр, стоматолог, эндокринолог, офтальмолог, эпидемиолог, дерматовенеролог… — начинаю перечислять специальности, на которые обычно идут девочки, однако, меня резко обрывают. — Можешь дальше не перечислять. Я не стану отвечать на этот вопрос. Пусть это будет моей маленькой тайной, Кирилл, — смеётся девчонка. — Хорошо, Варь, оставайся загадочной. А мед почему выбрала? С детства мечтала, игрушки лечила, да? — Нет, с детства не мечтала и никого не лечила. Так карта легла, — отвечает девушка с нотками печали в голосе. — Про карту, которая так легла, история знакомая, — тоже вздыхаю. — Варь, а изначально о чем ты мечтала, кем хотела стать? — Я, Кирилл, мечтала о карьере переводчика-синхрониста. — Ни хрена себе мечта! — присвистнув, выдаю я. — Ты хорошо английский знаешь. — Да, и не только его. Я свободно владею еще немецким и французским. — Свободно — это как, на каком уровне свободы, Варь? — Свободно, Кирилл, это, значит, я разговариваю, читаю и еще перевожу. Понятно? Да, чего ты все время на меня как-то странно пялишься? — В смысле странно? Варвара, я смотрю на тебя как нормальный и полезный в жизни женщины гетеросексуал. Понятно тебе объяснил? А то думаешь, поди, черт знает что. — Да, Кир, теперь мне все ясно с тобой, — колибри, отвечая, резко сдаёт на обочину и поворачивается ко мне. — И так, нормальный гетеросексуал, придется мне воспользоваться твоей полезностью. Мы сейчас поменяемся местами. Мне надо поспать минут двадцать. Ты это время будешь ехать молча, потом разбудишь меня. Видишь номер километра на столбике? Ровно через двести я сяду за руль. Все выходи. — Не боишься, пигалица? — Признаков психопатии и девиантности поведения, в принципе, я в тебе за эти дни не заметила. И все же, чего мне, Кирилл, стоит бояться? — Ну, например, Варь, того, что я на тебя спящую нападу, как ты на меня. Скручу тебя, как ты меня. И еще жестоко поимею тебя, так к слову. А? — Кир, надеюсь, ты перечислил все свои фантазии? — сев на пассажирское сидение, уточняет колибри. — Если это все, то моё мнение такое. Ты, Кирилл, очень симпатичный мужчина. Это не комплимент, а констатация факта. Думаю, что у тебя нет никакой необходимости на кого бы то ни было нападать для вступления в половые отношения. Уверена, что особи женского пола сами себя тебе предлагают. Другими словами у тебя есть выбор в этом вопросе. Да, и в данной ситуации, я больше боюсь уснуть за рулем, Кирилл Петрович. И вот… Не закончив фразу, Дюймовочка, традиционно отключается, как подбитая птица на взлете. Да, есть правда в словах пигалицы. Никогда у меня не было такого, чтобы даже на несколько дней я оставался без секса. Стопе, как это нет. Вот же она презабавная ситуевина, вот же веселая коллизия моей жизни. Два дня еду с бабой, ой нет, все же с девушкой, а секса у меня с ней не было. И, вероятнее всего, так и не случится. Что она там сказала, что девственница. Нет, вроде, не так дело было. Сказала, что я выдаю желаемое за действительное и, что у меня незакрытые гештальты. Да, конечно, хрень полная, не может быть она девственница в 27 лет. А вдруг? Да ну нах, это твоё больное воображение, Кир. Да и на хер тебе девственница?! Была одна на заре юности и достаточно, ничего кайфового в этом нет. Школьный выпускной. Первая школьная любовь по имени Ленка. После вручения аттестатов и танцев мы всей выпускной толпой идём гулять. Потом рассасываемся группами для дальнейшего обмывания окончания школьной жизни. У нашей компании давно есть намоленное место. Там мы сидим, пьём дешевый портвешок, делимся планами, целуемся и жмакаемся со своими девчонками. Какие-то парочки уходят подальше в кусты. Мы с Леной со всеми прощаемся. Иду её провожать домой. Около подъезда до одури целуемся. У меня в штанах восстание. Ленка тоже так увлечена, что позволяет мне рукой залезть ей в трусы. Трогаю её девичьи прелести, в принципе, ни на что не надеясь. И тут Ленка предлагает пойти в соседний подъезд в квартиру к ее бабке. При этом уточняет, что родственница уже месяц на даче живёт. Конечно же, я не отказываюсь от такого фарта: пустая хата, секс с любимой девушкой. Правда тогда в нашем мальчишеском лексиконе не было слова "секс". Все было прозаичнее, хвалясь друг другу своими победами, скромные говорили: "Я её поимел!" Мнящие себя взрослыми, сплевывая, горделиво призносили: "Я ее выебал". Ленку в ту ночь я поимел с трудом. Она, как было и заявлено, оказалась девственницей. У меня до неё был небольшой опыт с соседкой Любкой, старше меня на три года, потому знавшей, что и куда совать. То есть к моменту нашего первого раза с Ленкой моё представление о процессе было весьма примитивным. Ни о каких прелюдия и подготовке девушки к близости я и слыхом не слыхивал. Знал только куда совать и как двигаться. Это был весь мой ликбез от Любки. На основе своего опыта я Ленке сдуру и сунул, а потом ещё и задергался со всей юношеской силой, которая во мне была. Ленка сначала заорала, потом зарыдала и заскулила. Крови было немного, но все же. Как мне стало понятно со слов моей подружки, процесс отвратительный, ей не понравилось совсем. Мне было Ленку очень жалко. Больше к ней с этим вопросом я не приставал, не смотря на то, что вместе с ней готовился к поступлению и сдавал вступительные в мединститут. Лена экзамены провалила. Я неожиданно для всех поступил с хорошим проходным баллом. Моя студенческая жизнь была наполнена под завязку учёбой и сексом с сокурсницами и студентками старших курсов. Со временем, насытив свою физическую потребность, я от банального животного сотия пришел к пониманию сексуального удовольствия. Но это все было значительно позже… Пока я вспоминаю свой первый и единственный опыт с девственницей почти пролетаю все двести километров. Все это время Варвара мирно посапывает. Будить девчонку не хочется. Есть ощущение, что укатали Варюху крутые горки. — Упс, ничего ж себе я и сплюшка! Кир, ты — молодец, что дал мне поспать. Давай на обочину, пересаживаться будем. Сев за руль, через двадцать километров Варвара поворачивает влево на второстепенную дорогу, которая буквально минут через пятнадцать переходит в хорошо укатанную грунтовку. Едем по красивому осеннему лесу. Макушки деревьев упираются прямо в небо. — Варь, ты после сна всегда такая молчаливая? — Да, мне нужно самой себя найти и самой в себя зайти, — отвечает пигалица. Слыша её ещё немного хрипловатый со сна голос, в моем мозгу зарождается импульс похоти, который начинает стекать в солнечное сплетение и ниже. Чувствую набухание в штанах. Стараюсь прогнать нежданную мысль, но тщетно. Друг мой уже начинает исполнять нижний брейк. — Варвара, давай сделаем остановку по требованию "доветру"? Без лишних возражений машина останавливается. Мы оба справляем нужду малую. Вымыв руки и протерев их водкой, Варя предлагает перекусить. Удивившись сильно, соглашаюсь. Порадовав желудок Марфиными пирогами и запив их чаем из термоса, мы направляемся дальше. Быстро начинает смеркаться. Долго едем в темноте. Хорошо, что по дороге до поворота два раза останавливались на заправку. — Варвара, нам долго ещё ехать? В баке топлива четверть осталась? — Да, вижу. Успеем доехать до места ночёвки. Там нас и заправят. Как пигалица ориентируется во времени, километраже и пространстве мне не понятно, но после того, как загорается предупреждение, что топлива осталось на сто километров, мы выезжаем на какую-то проселочную дорогу. Сколько едем дальше не знаю, видать все же уснул. Глаза открываю, услышав сигнал. Мы стоим на просторной площадке очередной заимки. Здесь много деревянных строений. Огромный дом и ряд небольших срубов вдоль озера. Пейзаж — сказочный. Варвара выходит из машины навстречу взрослому мужчине неславянской внешности. — Дорогой мой Гари Ашотович, добрый вечер! Как я счастлива Вас видеть! Как ваше драгоценное? — щебечет колибри и обнимается с мужиком. — Добрый вечер, милая! Твоими молитвами, твоими молитвами! Варюша, я так тебе благодарен, если бы не ты, то дядю Гарри уже бы черви съели. Красавица моя, ты, наконец-то, ни одна. Как я счастлив! Варвара представляет нас, называя меня своим знакомым. Мужчина показывает нам домик, спрашивает, где будем ужинать. Дюймовочка предлагает остаться в домике и поесть на террасе с видом на озеро. — Кир, я пойду с Гарри Ашотовичем переговорю, а ты пока до ужина можешь принять водные процедуры или по территории пройтись. До возвращения пигалицы я успеваю осмотреть окрестности и освежиться в душе. За ужином, когда предлагаю выпить грамм по пятьдесят, Варя пожимает плечами. — Хочешь, выпей. Я, если честно не терплю спиртного и пьющих людей. Мы выезжать будем не позже пяти утра, поэтому рассчитай, пожалуйста, свою дозу. Будешь утром нетрезв, паровозик в Ромашкино поедет без тебя. Оставив меня одного решать вопрос "пить иль не пить", вредина — Вар-Вар-Вара уходит принимать душ. Да, конечно, характер у девки — абсолютное говно. В полном раздражении иду в дом. Зайдя, обращаю внимание, что дверь в ванной приоткрыта. Встаю в поеме. Уже второй раз вижу пигалицу обнаженной. Блядь, до чего же она все же хороша! Да, к сожалению, ростик маловат, но такая она вся ладная и правильно скроенная, точеная, как статуэточка. Варвара стоит под душем боком ко мне. Глаза ее закрыты. Попка в профиль курносо вздернута вверх, грудь небольшая, но высокая, шея длинная, ножки с крошечной узкой стопой с очень красивыми пальчиками. Девчонка разворачивается спиной и отпирается на стенку, под струями воды слегка прогибается в пояснице. Трындец какой-то, а не вид! Меня начинает потряхивать от возбуждения. Понимаю, что не хочу на нее смотреть, а хочу эту красоту своими руками трогать, ласкать и нежить! Раз хочу, значит так и сделаю, решаю я, скидывая одежду и заходя в ванную комнату… Глава 8 Быстро ухожу с террасы. Меня за столом во время разговора с Киром неожиданно пробивают волны внутренней дрожи, будто к груди в области сердца приложили дефибриллятор и пустили небольшой разряд тока. От этого ощущения начинаю раздражаться, потому что мне сложно справиться с собой. Слава Богу, что Кирилл не обращает на это внимания. Просто как-то странно на меня все время смотрит. Нет, не ухмыляется, но при этом лицо его выглядит весьма неоднозначно. Губы одним уголком вздернуты. Еще правую сторону нижней немного прикусывает. Глаза с прищуром, дескать, все я про тебя знаю. Епрст, чего мне дались его эти губы и глаза. Зачем мне, вообще, о них думать. Хорошо, что внешне я всегда выгляжу уверенной и совершенно невозмутимой. Да, да, это привычка, выработанная годами. Вне зависимости от своего внутреннего состояния стараюсь никогда и никому не показывать свою слабость, свои сомнения, свои переживания. Никто не должен видеть, знать и понимать, что я на самом деле "слабачка". Все мои противоречия, страхи, неуверенность, незакрытые гештальты, — это только моё, пусть и будут внутри меня. Со своими дурацкими привычками рефлексировать, все анализировать и постоянно бодаться с моим внутренним "Я" во время наших мысленных баталии, — я уж как-нибудь переживу. С этими мыслями забираюсь под струи горячего душа, закрываюсь потоками воды от внешнего мира. Я всегда так делаю, когда мне остро необходимо самой с собой поговорить. — Что, Варвара, тебя так вывело из себя? Неужели то, что Кир предложил выпить? — с удивлением произносит мое "Я". — Нет. Он совершенно не похож на человека для которого алкоголь стоит на первом месте. Тебе ли, дорогая, это не знать, — парирую сама себя. — Что тебя, милая, напрягает в Кирилле? Его поведение? — задает вопросы моё ЭГО. — Нет. Он более чем адекватен и идеален в той ситуации, в которую я сама его втянула. — Тебя все беспокоит вопрос, зачем он с тобой потащился? Спросить, слабо? Боишься? — уточняет "Я". — Нет, не беспокоит. Спросить не боюсь. И он вскользь вроде и уже ранее обозначал, что ему просто скучно. Хотя ладно, все же уточню, но чуть позже. Потом… — А ну вот, с этого и начинай, все вопросы на потом. К этому потом, они может и рассосутся сами собой, правда, Варя? — ерничает "Я". — Все не начинай, не надо этих ковыряний. И ничего страшного нет в том, что я откладываю вопросы на время. Как показывает практика, многие вопросы и мысли просто являются личными домыслами. — Что ты сейчас хочешь загнать в понятие "домысел", Варвара? То, что тебе нравится Кирилл? То, что тебе приятна его компания? Приятно его ненавязчивое сдержанное поведение без вызывающей наглости? Да? Объясни! — не унимается внутренний голос. — Нет. Прекрати загонять меня в угол. Мне нет смысла думать над этим. Это твои личные эговские домыслы. На самом деле все иначе. — Очень интересно! Варь, иначе это как? Иначе — это лечь к чужому мужчине под бок, проснуться в его объятиях. Так же было ночью на озере, да? Чего ты у него под боком то устроилась, а? — в каждом слове слышу издевку. — Не надо придумывать того, чего не было. Я после туалета, чёртова детская привычка ходить ночью писать, случайно легла ему под бок, — делаю попытку обелить сама себя в собственных мыслях. — До кровати не дошла. Ну, знаешь же, что такое может быть. Я и раньше не раз просыпалась в постели родителей и даже брата. — Ойц, ну не надо прикрываться своим детским лунатизмом. Это все давно кануло в лету. Закончилось еще при жизни мамы. Извини, Варька, но сейчас ты сама себе врёшь. Проснувшись, ты увидела, что лежишь рядом с Кириллом. Видела же, да? Однако, ты не встала, а начала рассматривать его лицо, вдыхать его запах, чувствовать его своим телом. Ты же ощутила удовольствие от этого всего? Так же все было, да, Варь? Ты же лежала, как мышь, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть этот момент, от которого ты просто тащилась. Я помню, как колотилось твое сердце. Разве нет? У тебя даже на подушечках пальцев нервные окончания пульсировали и губы твои покалывало от желания прикоснуться к телу этого Кирилла. Ты хотела, нет просто остро желала тактильно почувствовать его кожу. Чего молчишь, парировать нечем? — жёстко и цинично выдаёт свою правду моё внутреннее "Я". — Нет, я просто боялась потревожить его сон, ну, не хотела его разбудить. Сама же знаешь, что не все как я в экстремальных ситуациях могут спать в сутки несколько раз по 20 минут и чувствовать в себе силы дальше действовать. — Прошу тебя только себе не лги! Ты, Варвара, двуличная врунья! Ты тогда наслаждалась моментом единения с этим Кириллом. Это так же точно, как и то, что ты — трусиха и слабачка. Я твое естество! Не пытайся меня обмануть, как чувство голода стаканом воды. Мне точно известно, тебе рядом с ним было так кайфово, что ластовица твоих трусов промокла насквозь. И в холодную воду ты полезла окунаться, чтобы охолонить свое желание и усмирить меня, — зло начинает вопить моё "Я". — Не придумывай ерунду! Ты же знаешь, я в каждый свой визит в любую температуру окунаюсь в воду озера. Это у меня традиция такая! Короче, аргументы твои мной не приняты. Все будет хорошо. Я возьму себя в руки, и ты тоже успокоишься. — Ты решила заняться аутотренингом, да? Думаешь, что как обычно постоишь под горячим душем, расслабишь мускулатуру тела, и это поможет отпустить твой внутренний нерв? Нет, дорогая, твой внутренний нерв уже давно напоминает оголенный провод высокого напряжения. Ты уверена, что этими своими зажимами ты себе помогаешь? Не боишься, взрыва того, что ты уже много лет зажимаешь внутри себя? — перейдя на шепот, вкрадчиво произносит моё "Я". — Нет, все будет хорошо. Мы вместе всё сумеем преодолеть. — А если не сумеем? Сколько ты ещё готова так жить? Ты не задумываешься об истории мамы, а? Она тоже всю жизнь гасила и зажимала свое второе "Я". Тоже старалась быть сильной и все тащить на себе. Вечно отшучивалась девизом десантников: "Если не мы, то кто же!" — Выдыхай, милая! Дыши, душа моя, дыши! Ещё несколько минут и тебе станет хорошо. — Варвара, отпусти себя! Выпусти меня, дай мне жить! Ты, как садистка, держишь меня внутри. Я чувствую себя как пациент психушки, скрученный тугими узлами смирительной рубашки. Дай мне выйти наружу! Перестань сопротивляться и держать себя в тисках своего стального характера. Дай нам обеим жить, дура! Иначе твоя крыша поедет только не на паровозике в Ромашкино, а прямиком в "кащенко". — Дыши, глупая, дыши, — приказываю себе и своей внутренней сущности. Облокачиваюсь на стену, немного выгибаюсь в спине, струи горячей воды падают на мою поясницу. Я знаю, что именно в этом месте находится мой главный зажим, моя пружина. Мной уже много раз на опыте проверено, если расслабить это место, отпустит и все остальное. Чувствую, что дело пошло. И тут, как не смешно прозвучит, ощущаю пятой точкой рядом с собой вибрации воздуха и вторжение в мое личное пространства. Не поворачивая голову, понимаю, что мой аутотренинг дал трещину и стал похож на жопу. — Ты это тоже чувствуешь, так же как и я, — с горячим придыханием шепчет мне в мозг моё внутреннее "Я". Молчу, боюсь даже пошевелиться. От собственной трусости, как хамелеон, впадаю в танатоз, пытаясь изобразить из себя часть ванной комнаты. Понимаю, что со стороны это, вероятнее всего, выглядит ужасно глупо, но ничего не могу с собой поделать. Нет, если бы могла, то превратилась бы в воду и стекла бы в канализацию. — Варь, расслабься, пусть всем будет хорошо! Выпусти меня, вреднючка! Отпусти эти долбанные путы вымышленной тобой проблемы. Ты просто расслабься и все пройдёт, как по маслу. Варя, и нервишки наши шалить перестанут, и поясница не будет досаждать, и тянущие боли внизу живота исчезнут! Ну же, трусишках, расслабься, — умоляющим голосом сквозь стоны начинает поскуливать мой внутренний голос. — Боже, нет, я не выдержу, — выдыхаю задушенным шёпотом в момент судороги, прошивающий мое тело от головы и до пальцев на ступнях. — Эко, милая, тебя штырит, — слышу мужской голос около своего уха. — А ведь я ещё ничего не сделал, даже пальцем тебя не тронул. Боясь себя выдать, так и стою, высоко подняв руки и опершись ими на стену, в позе застывшего хамелеона, прицепившегося вертикально к ветке. Чувствую, как к моим подмышечным впадинам справа и слева прикасаются большие ладони Кирилла, а его пальцы всей пятерней захватывают грудные полушария и легкими движениями поглаживают их и мои, ставшие уже твердыми, соски. От этих его действий совсем перестаю дышать. Мои лёгкие обжигают языки пламени костра, который в секунду загорается в моем животе. Результатом горения этого огня становятся множество вспыхивающих то тут, то там светлячков. Этих красных огоньков так много, что каждый их поток напоминает огненную волну, которая, обжигая, заставляет меня стонать все громче и громче. Кир медленно буквально по сантиметру начинает опускать свои руки по бокам моего тела. Его ладони в месте с пальцами такие крупные, что они покрывают часть моей спины и живота. Мужские пальцы, изображая на моем животе замысловатые рисунки, прощупывают каждый миллиметр моей кожи. Ритмы моего сердца выдают систолы, которые не сможет расшифровать ни один даже самый лучший кардиолог. Пытаюсь выровнять дыхание, но у меня ничего не получается, мои вдохи и выдохи рваные и частые. Мне явно не хватает воздуха. От нехватки кислорода у меня развиваются галлюцинации. Реально вижу, как моё внутреннее "Я", в виде танцующих языков пламени красного, оранжевого и желтого цветов, пытается выбраться из моего тела. — Выпусти меня! Моей горячей натуре тесно в тебе и холодно! Дай мне выйти из тебя! — неиствуя, кричит во весь голос моё второе "Я". От танца моей огненной самости меня так внутренне раскидывает, что мне остро необходимо закричать. Не успеваю об этом подумать, как слышу свой гортанный надрывно-надсадный крик. В этот момент я, будто выплываю из толстого слоя живой субстанции, чтобы сделать вдох, и тут же понимаю, что одной рукой Кир по очереди оглаживает мои груди и щиплет соски, а пальцами второй своевольничает в развилке моих ног: трёт клитор, размазывает влагу по моим половым губам и одним пальцем немного проникает в вульву. — Так что, милочка, разве тебе плохо? Ну, разве плохо? Варька, в твоих глазах проволока похоти и счастья. На твоём лице румянец здоровья и радости. Ты только что так феерично кончила, что я выскочила с тебя с нереальной лёгкостью. Да, да, вот видишь и тебе, и мне теперь хорошо. Дело осталось за малым. Мужчина наш и сам уже на грани. Не будь, жадницей, дай вам обоим разрядиться. Ну, девочка, давай не подведи. Перестань артачиться! Дыши и расслабляйся! — с томной ухмылкой на огненном лице голосом Вельзевула произносит моё второе "Я". В этот момент чувствую, как Кирилл разворачивает меня к себе. Поднимает вверх мое лицо, обжигает своим горячим надсадным дыханием. Мы смотрим друг на друга. Я все вижу размыто, пытаюсь сфокусировать картинку, но не могу. Присмотревшись, понимаю, что его серые глаза стали практически чёрными, в них полыхает пламя. Что видит он в моих глазах, не знаю. Хочу просить, но не могу, у меня нет ни сил, ни голоса. Следующие действия Кирилла меня повергают в полный транс. Я может и хочу все остановить, но ресурсы сопротивления исчерпаны в борьбе с самой собой и со своей слабостью. Я сдаюсь, принимая сначала в свой рот его язык, а потом позволяя ему ласкать свое лоно. От того, что Кирилл со мной делает, меня размазывает реально и ментально. — Варюша, ты — такая страстная, темпераментная и очень сочная! Твоя смазка как слеза, только вязкая и тягучая. Ты очень вкусная и сладкая девочка! — шепчет нереальные для меня слова Кир, оторвавшись от моего лона и возвращаясь к моим губам. Поднимаясь вверх, Кирилл автоматически подхватывает меня под попу и поднимает на уровень своего паха. Я совсем не чувствую себя. Мне жарко, все время проваливаюсь в какое-то марево забытья. Боясь упасть, крепко держусь за его шею. Он все время меня целует, облизывает мои губы своим языком. — Кирилл, Кирилл, пожалуйста, еще, очень прошу тебя! — всхлипываю ему в рот. Чувствую, что его член упирается во вход моего влагалища. Меня корежит от разрядов, сродни электрическим, низ моего живота закручен такой пружиной, что если она выстрелит, что я могу разорваться на части. — Сейчас, моя девочка, сейчас, — поглаживая мою попу и поправляя свой член у моего входа, произносит Кир. В мгновение истины, когда вот именно сейчас звенья цепи должны соединиться, от понимания, что мне нужно сказать ему правду, я резко прихожу в себя и просто истошно кричу. — Нет, Кир! Нет! Прошу тебя! Стой! — Малышка, почему — нет? Что не так? Мы же этого оба хотим! Ты этого сама хочешь! Или нет? — в недоумении произносит Кирилл — Кир, да, я хочу, очень хочу! Но ещё я хочу быть честной с тобой. Я — девственница! Выдохнув эти важные для нас обоих слова, чувствую, что Кирилл замирает. Дорогие мои, ещё раз анонсирую свою группу в Телеге . Новые главы обязательно будут, но в ближайшие 10 дней не так часто. Обещаю, все начатые мной книги будут завершены. С уважением, ваша МараЕ. Глава 9 От слов Варвары резко столбенею. Сам не могу понять, как успеваю застыть практически в момент входа в щелочку. Даже свою руку, поглаживающую попу колибри, останавливаю просто в момент движения. Внутреннее ощущение, будто кто-то нажал на паузу, и мы оба зависаем, как кадр на стопе. Сквозь шум льющейся воды чувствую около уха шмыганье и слышу всхлипывания. Въезжаю, что эти прямо-таки какие-то детские вибрации и звуки издает Дюймовочка. Подхватываю ее под попу второй рукой. Поправляю обмякшего младшего. Понимаю, что с одной стороны, в принципе, мне пигалицу сейчас нужно послать в одинокое пешее путешествие без указания адреса. Нахера мне сдалась вторая девственница в моей жизни. Если честно, то я даже и не понимаю, что мне с ней делать, как себя вести, и на кой буй мне упала её девственность. С другой стороны, не могу уложить в голове, что ей 27 лет, а она все еще целка. В башке крутятся вопросы: "Почему?" Как у такой красотки и умницы в возрасте сексуальной активности и никого нет? Может бракованная или обиженная? А вдруг у нее все же с головой все не айс?" Вопросов масса, ответов нихуя. — Кир, — сквозь всхлип слышу голос пигалицы, — думаешь, что я — больная или бракованная раз почти в 27 все ещё девственница, да? Удивляюсь, пиздец, она ещё и мысли мои читает. Её девственная чистота волнует и притягивает меня. Поэтому без ложной скромности, на самом деле, в моей голове все время лейтмотивом проходит, на кой ляд нужна девочке её невинность, если не для того, чтобы однажды стать спусковым крючком для такого похотливого самца, как я. Между тем меня реально гложут раздумья, вступать ли с Дюймом в близость или нахуй. Прямо стою на распутье между "нет" и " да", но решить никак не могу. Понимаю, что для начала все же надо осмыслить случившееся. На прогон вариантов нужно немного больше времени, а у меня на руках, как ленивец, все ещё висит непорочный-Вареник. При чем, как понимаю, непорочный во всех местах, потому что целуется она тоже как школьница. Гоняя мысли, начинаю снова поглаживать Варвару. Затем ставлю пигалицу на пол, беру гель и намыливаю её тело. Она совсем не сопротивляется, инициативы не проявляет. Стоит с опущенными плечами и с понурой головой, шмыгает носом и утирает под душевыми струями слезы. Осматриваю ее сверху вниз. Ну какая же она — красивая, маленькая и хрупкая. Колибри одним словом. Только строит из себя воинственную амазонку. Хотя нет, не строит, она стала ею под влиянием обстоятельств. И под этой внешней бронёй прячет свою нежную и уязвимую душу и сохраняет свою девственность. Последнее полный нонсенс. Ради чего, ради кого, с какой собственно целью? Лично для меня совершенно не понятно. Ну, здесь опять же, у каждого свои недостатки и тараканы в голове. У Варвары, как мне кажется, их до хуище. Пока собираю в кучу свои мысли, которые как скакуны скачут галопом, ощущаю робкие поглаживания своей груди. Опускаю голову и вижу глазища пигалицы, в которых плещутся слезные волны и вопрос. Только хочу мысленно ей приказать ничего не говорить, как Варя произносит. — Кир, напугала тебя, да? Все же думаешь, что я в половом плане дефективная или психически ненормальная? Про себя думаю: "Нет, милая, все же, хорошо, что я не успел тебе засадить по самые свои помидоры и по самые твои гланды! Про миндалины — это, Кир, ты сам себе льстишь, конечно, но нанести Дюйму конкретные моральные травмы и внутренние повреждения, как говорится, порвать девчонку, точно мог бы". Свои скабрезные мысли оставляю при себе. Вслух произношу спокойно. — Нет, Варь, думаю, что нам пора выбираться из душа. И все же, колибри, а почему на самом деле у тебя секса не было? — Был. Ну, то есть попытка была, — отвечает мне девушка и начинает снова всхлипывать. Не дожидаясь пояснений, вытираю великолепное девичье тело полотенцем и заворачиваю его в огромный махровый халат. Так крепко закручиваю ее, что она как шелковичная куколка с места сдвинуться не может, потому стоит и смотрит, как я вытираюсь. Пока провожу все эти простые манипуляции снова возбуждаюсь. Сигналом о возбуждении становится не импульс моей центральной нервной системы, а стыдливый взгляд пигалицы на мой восставший член. — Варь, ты на меня смотришь, как школьница, которая полового органа мужчины отродясь не видела. Ну, детка, ты же мед закончила, врачом работаешь, чего щеки пятнами пошли как у девицы красной? — вытираясь, подшучиваю я. — Врач — это профессия, а в свободное от неё время женщина-врач всегда остаётся женщиной, — хлюпая носом, отвечает Варвара. — Мне кажется, что даже самые циничные в профессии женщины имеют проблемы личного и сексуального характера, потому что в жизни или к жизни они оказываются просто не приспособлены. — Может быть, может быть, — произношу я, оборачивая себя полотенцем и подхватывая пигалицу на руки. Причём совершенно не могу понять, почему колибри безвольно стоит и чего ждет, и зачем я несу её, если она может идти сама. Да, в отношениях с ней я все время делаю то, чего в принципе не делаю с другими, постоянно проявляю эмпатию и ацкое терпение. Захожу с коконом непорочной-Варвары в темную комнату. Укладываю пигалицу на кровать, ложусь рядом. Нас обоих накрываю одеялом. Совершенно глупый, но какой-то объединяющий штрих. Мы лежим лицо в лицо, и даже выдыхаем и вдыхаем воздух друг в друга. Вглядываюсь в нежное девичье лицо. Ее глаза мерцают из-под взмахов ресниц. У меня от желания её потрогать, кончики пальцев щиплет. Жутко хочется прикоснуться к ее нежному телу, ощутить бархат кожи. Обращаю внимание, Варвара начинает глубоко дышать и все реже моргать. Понимаю, еще несколько секунд и она отъедет в царство Морфея. — Варь, что означает фраза о том, что у тебя был секс или попытка совершения процесса, — решаюсь до провала пигалицы сон все же уточнить информацию. — Секс или был, или нет. Дюйм, слышишь меня? Не спать, милая, не спать! — Я правильно сказала, была попытка, но самого процесса, ну, то есть до конца, не случилось, — пигалица вроде выныривает из сна и начинает говорить, но слова ее тонут во очередных всхлипах. Эка, милая моя тебя колбасит от воспоминаний, произношу внутренне, смотря на плачущую колибри. — Это была попытка изнасилования, да, Варюш? — уточняю, испытывая раздражение. — Сколько тебе было лет? — Это случилось в декабре на первом курсе на днюхе нашего сокурсника. Я, вообще, не собиралась идти на эту тусовку. Меня уговорила девочка, с которой мы сошлись во время учёбы, — сбивчиво сквозь слезы и всхлипы рассказывает Дюйм. — Ехать пришлось загород в коттеджный посёлок. Взрослых дома не оказалось. Компания большая. Все много выпивали и даже травку курили. Я ни того, ни другого не делала. Просто общалась. В какой-то момент поняла, что повелась на уговоры сокурсницы зря. Устала и хотела уже ехать домой. Стала искать ее. Нашла на втором этаже в одной из комнат на кровати с парнем. Решила добираться одна. Вдруг в коридоре меня схватил именинник и потащил в другую комнату. Завалил на кровать. Варвара от всплывших подробностей всхлипывает громче, тяжело вздыхает, делает паузу. Я, конечно, практически и так все понял. Мне ужасно жалко, что она попала в такой замес. Опять терпеливо молчу и жду продолжения рассказа. — В ответ на мое сопротивление, он ударил меня по лицу, схватил за горло и передавил сонную артерию. На мгновение я потеряла сознание. Очнулась совсем без одежды. Что он пытался сделать можно, в принципе, не описывать. И так все понятно. Придя в себя, успела прошептать, что мне только исполнилось 17-ть лет. Между тем не возраст мой его остановил. Он слез с меня, потому что просто не смог. Слишком пьян был или обкурен. Выходя из комнаты, парень обозвал меня разными бранными словами. Спустившись вниз, услышала, что у меня бронированный вход во влагалище, потому как зашит суровыми нитками. В комнате все ржали надо мной в голос. Дюймовочка начинает плакать, её пробирает нервная дрожь. Обеими руками прижимаю махровый кокон к себе, глажу по спине. Она немного успокаивается и продолжает. — Кир, понимаешь, к пережитому мной страху еще добавился и стыд. И именно этот стыд для меня стал невыносимым. Меня никто не защитил. Никто не встал на мою сторону. Всем просто было или до фонаря, или смешно и забавно. Они смотрели на меня как на зверушку. Я, схватила вещи, выскочила на мороз и почти час ждала такси на улице. Потом долго болела. Хотя вернее всего у меня приключилась обычная психосоматика. Мне совершенно не хотелось идти на учёбу. Конечно, в институт пришлось ходить. К сожалению, эта история не рассосалась сама собой. Этот сокурсник сумел перевернуть все в свою пользу. Дескать, я сама пьяная вешалась ему на шею. Расписанные им мои анатомические особенности долго являлись поводом для шуток и кривых ухмылок. Я нашла для себя самый простой способ решения вопроса. В зимнюю сессию сдала все экзамены за первый курс экстерном и перевелась на второй. Дышу в макушку Варвары. Девчонка пахнет ирисками и ещё чем-то из детства. Меня этот её совершенно естественный и детский запах заводит. Начинаю разворачивать кокон. Колибри не сопротивляется. Смотрит на меня настороженно и внимательно. Чувствую в её умной головушке зреет вопрос. Опережаю, накрываю её рот своим. Губы малышки мягко упругие и от слез солёные. Обвожу их языком. Нежно проникают внутрь. Она своим маленьким язычком трогает мой. Делает это совершенно неуверенно. Меня её неумехость и некоторая боязливость сильно торкает. Оглаживаю курносую попку. Прохожусь по боку, сначала чуть-чуть задевая девичью грудь. Ее тугие полушария в мои ладони ложатся, как в родные. Размер тот, что мне нравится, между двойкой и тройкой. Грудь шикарная — высокая вздернутая сосками вверх. Форму и ореолы успел рассмотреть ещё в душе. Очень красивое все. Отрываюсь от губ колибри, спускаюсь ниже. Провожу языком по ушку, посасываю мочку, перехожу к шее и ниже. Варя отзывчиво реагирует на каждое прикосновение. Начинает постанывать, дрожать и покрываться гусиной кожей. Её пугливые мурашики пробегают волнами вслед за моими руками и языком. Добираюсь ртом до груди. Чуть касаюсь сначала губами сосков. Облизываю их по очереди. Втягиваю вместе с ореолами в рот, перекатываю изюминки, обводя языком сначала по малому кругу, а потом и по большому ореольному. Варя дышит шумно и прерывисто, постанывая на каждое движение. Завожусь прямо с полтычка. Целую ее грудь более жестко, прикусываю соски. Варвару выгибает дугой. Я тоже активно отзываюсь на ее реакции. Низ живота горит. Яйца подтянуты вверх. Член в ожидании стоит в верхней позиции. Каждая вена моего малого пульсирует. Головка напряжена и раздражена так, что прикосновения полотенца вызывают дрожь. За своими ощущениями добираюсь до живота девчули. Языком вожу от пупка к лобку, проходя по клитору и сердцевине устрицы. Одной рукой продолжаю ласкать ее груди, а другой накрываю лобок, утапливая пальцы в нежных лепестках розочки и промежности. Один палец ввожу внутрь. Он проникает легко, у колибри настоящий потоп. Влаги так много, что она, вытекая, размазывается по внутренней поверхности и стекает к сфинктеру. Не девушка, а находка. Прохожу пальцем по кругу влагалища, вынимаю, размазываю влагу. Аккуратно ввожу два. Два, входят туго. Делаю двумя пальцами внутренний круг. Стенки поддаются, но растягиваются плохо. Парню моему точно будет не комильфо. Варя дышит прерывисто, постанывает, инстинктивно зажимается. Пресекаю ее сопротивление. Развожу ножки колибри сильнее в стороны и жестко вклиниваюсь своим телом между ними. Припадаю ртом к ее естеству, ласкаю, играю языком с ее волшебным бугорком. Полизываю и прикусываю клиторок. Пальцами, разводя их немного в стороны, чуть интенсивнее совершаю движения на входе. Чувствую, каждый спазм внутренних стенок. На очередном круге девчулю начинает трясти и подколбашивать. Ее выгибает дугой. Руками она собирает простынь в кулаки. Приподнимаю себя вверх. Головку члена очень аккуратно подвожу к входу, упираюсь. — Варюша, кончай и кричи! Громко кричи! — приказываю я пигалице. — Без твоих криков нам никак. Это удовольствие не растягивают, милая! Она кричит, выгибается и сама природным животным чутьем напирает на мой член. Чувствуя это, делаю толчок внутрь. Головке моего младшего так больно, что мне самому хочется выть. Из моей груди вырывается звериный рык, который сливается с криком колибри. То ли от боли, а может ещё от каких-то реакций нервных рецепторов, мы одновременно делаем очередной толчок. Чувствую, преграда пройдена, но так тесно, что сил нет терпеть. Сцепив зубы дышу. Хоть в комнате и темно, но вижу, что глаза Вари распахнуты. Она тоже дышит, рвано и надсадно. — Варюша, — целую и шепчу ей нежно на ушко, — расслабь немного низ живота, стараюсь шутить. — Вы давите нас в своих нежных и страстных объятиях. Да, и сделай ещё один резкий и глубокий вдох, нам обоим надо завершить начатое. Девочка моя, вероятно, будет ещё раз больно, но думаю, не так сильно. Давай, вдох по команде. Чувствую, что Варя расслабляется. Шепчу ей на ухо "вдох". Она вдыхает. Я одним толчком вхожу до конца. Варя опять кричит, выгибается, крупно дрожит, тяжело дышит. Понимаю, что ей больно так же, как и при разрыве девственной плевы. Да, принять более двадцати сантимов с диаметром значительно больше среднего с первого раза в узкую щелочку непросто. Жду пока пигалицу отпустит, и она перестанет дрожать. Выхожу практически до головки и ещё раз погружаюсь. Боясь, не сдержаться и излиться, все же выныриваю из бархатной глубины. В благодарность покрываю маленькое и хрупкое тело девчули поцелуями и шепчу какие-то глупости и пошлости. Языком собираю дорожки её слез. Уж и не знаю, от радости она плачет или от боли. Сам за себя, признаться честно, испытываю гордость, что в этот раз мне удаётся справиться с наименьшими потерями для девушки и огромным плюсом для своего самолюбия. Еще раз хвалю сам себя за то, что сумел в ванной вовремя остановиться и не порвать девчонку. Радуюсь и за Варвару, что она все же смогла закрыть этот свой гештальт длинною в почти десять лет. Глава 10 Я снова стою под душем. Нет, не так. Я и Кир — мы стоим под душем. Моё совершенно расслабленное тельце, как ветка, прислоненная к мощном стволу дерева, прижато к мужскому телу. Кирилл гладит меня по голове, плечам, спине. Своим лбом я утыкаюсь в его грудь. Руками обвиваю талию и шебуршу пальчиками по пояснице и ягодицам мужчины. Взглядом слежу за тем, как в слив закручивается водяная воронка с красными прожилками. Да уж, да уж, крови оказалось неожиданно много. Кир не без сарказма отметил, будто не девственности лишил девушку, а зарезал ее огромным тупым тесаком. Хорошо, что подо мной халат лежал, да ещё и рукав попал. Несмотря на три слоя толстой махровой ткани, кровь все равно просочилась на простынь. Порадовало, что хоть матрас стался чистым. Наблюдая за картиной смешения воды и крови, чувствую, как внизу малого таза тоже начинает закручиваться огненная вихревая воронка желания. Каждый новый виток похоти выталкивают пульсирующие мышцы влагалища. Спираль становится все острее и острее, пик её поднимается в солнечное сплетение. Внутри очень горячо. Меня прошибает жар. При этом я начинаю дрожать, будто мне холодно, и моё тело под тёплыми струями воды покрывается гусиными пупырками. Животом чувствую возбуждение Кира. У меня появляется стойкое желание посмотреть на его член и потрогать руками. Господи, мне скоро исполнится 27 лет, а я никогда в жизни не держала эрегированный мужской половой орган. От этой непрошенной мысли неожиданно и при чем одновременно начинаю испытывать стеснение и смятение. Черт, снова загоняюсь и вступаю в очередной диалог со своим вторым "Я". — Варь, смотреть друг на друга и трогать тело своего партнера в сексе так же естественно, как быть голыми и открытыми, — шепчет мне моя развратная вторая половинка. — Он же во время соития не только смотрел и гладил твоё тело, но и прикасался языком и губами к твоему лону, ласкал твои прелести. Ты от его ласк стонала, кричала. Варька, ты испытала первый оргазм с мужчиной. Пусть и от тактильных ласк, но все же он оказался прекрасным. — Варвара, будь честной сама с собой, Кирилл нравится тебе. Он красив, хотя может немного чрезмерно. Брутален. И не отрицай этого. Сначала, конечно, был гадким хамом, нес ужасные гадости и непотребства. Между тем, другой на его месте при удобном случае не то, что трахнул бы тебя, а просто грохнул бы от злости. Кирилл же оказался терпеливым и сдержанным, даже излишне, — вступает в диалог моё правильное "Я". Аккуратно через бедро перевожу правую руку с ягодицы Кирилла к его паху. Ей богу, как ребёнок, шагаю пальчиками к пенису неплотно прижатому моим животом. — Варь, фактически Кир идеально, с наименьшими потерями, тебя дефлорировал. Мог просто в душе порвать. А так, согласись, он очень старался, напрягался, — продолжает убеждать меня мой внутренний врач. — Ты сама чувствовала, что гимен поддался только со второго раза. До сих пор вздрагиваю при воспоминании об ужасном треске при разрыве девственной плевы. Если ты испытывала эту ацкую боль, думаешь его члену не больно было? А потом еще ему пришлось протолкнуться внутрь твоего влагалища. Уверена, что для него этот процесс оказался так себе удовольствием. Варь, ну ты же как врач сама понимаешь, что Киру трудновато было. Вспомни, он весь вспотел пока над тобой трудился. — Варька, давай не трусь. Ты же уже видела его и чувствовала внутри. Чего тебе стоит потрогать его пенис пальчиками, а может и не только…пальчиками? По внутренним ощущениям он то, что доктор прописал. Никакая-нибудь вялая пипетка. Ну, давай, не трусь, детка, — ввернула свои пять копеек моя развратная сущность. — Не боись, ты же знаешь, что мужики любят петинг и оральные ласки. Порадуй Кирюхана. Это будет твоя маленькая благодарность за его старания. Давай уже, ты же и сама этого хочешь… Последние слова становятся для меня триггером. Произнеся их самой себе, я немного отодвигаюсь. Смотрю на член. Он очень большой, значительно превышает европейский стандарт. Головка его крупная, алая, глянцевая. Она полностью открыта. Вожу пальцами под головкой. Крайней плоти нет. Обрезан. В мыслях на передний план выходят врач и вопросы: "Обрезан. По какой причине? Травма или вера?" — Да, да, милая, обрезан. Стандартный обряд инициации. Я — еврей по матери, — услышав пояснение Кирилла, понимаю, что традиционно думаю вслух. — Давай, девочка, сожми пальчики крепче. Веди по стволу. Вниз мягче, вверх жёстче. Не бойся, мне будет приятно. Делаю, как сказал мужчина. Поднимаю голову, смотрю на Кира. Его глаза прикрыты. Он зажимает и покусывает губы, дышит через нос шумно с задержкой. По движениями кадыка вижу, нервно сглатывает. У меня самой во рту активное слюноотделение. И я тоже постоянно сглатываю и облизываю губы, потому что сохнут, несмотря на влажность в душе. Большим пальцем вожу по головке. Ощущаю в устье уретры вязкий предэякулят. Мягко размазываю его. Понимаю, что хочу попробовать на вкус. В момент пролетевшей в моем мозгу мысли Кир открывает глаза и внимательно смотрит на меня. Я инстинктивно облизываю губы и прикусываю нижнюю. Так и, смотря Киру в глаза, опускаюсь. Он предусмотрительно кидает мне под ноги испорченный халат, на который я встаю коленями. Кирилл продолжает гладить меня по голове, подбадривая, кивает. Перевожу взгляд и с любопытством ребенка рассматриваю мужскую восставшую плоть. Выдыхаю в самую сердцевину. В ответ на мое действие прилетает протяжный мужской стон. Прикасаюсь к головке языком. Пробую предсеменную жидкость на вкус. Она терпкая, солоноватая. Мне не противно, даже нравится. После первого прикосновения вожу кончиком языка по кругу купола, чуть-чуть проникая внутрь уретры. Осмелев, ускоряют движения, захватывая края короны головки. Кир сжато-гортанно стонет. От каждого моего движения его потряхивает, а его член вздрагивает. Отрываюсь от головки. Мне хочется сглотнуть собравшуюся во рту слюну, но каким-то внутренним чутьем понимаю, что этого делать не стоит. Облизывая губы поднимаю глаза на Кирилла. Он пристально на меня смотрит и тоже проводит по своему рту языком. Застыв всего на секунду, возвращаюсь к пенису. Опять обвожу головку мокрым языком и сразу пробую ее губами. Стараюсь приотрыть рот шире и вобрать ее в себя до короны. Не совсем простая задача без навыка, зато с опасением поранить нежный орган зубками. — Милая, ротик ещё шире, дай слюне немного стечь по члену. Отлично. Теперь скользи губами вниз по нему. Не торопись. По чуть-чуть, насколько сможешь, — слышу слова объяснения и поддержки. — Отлично, молодец! Не надо глубоко, не сейчас. Теперь вверх поднимайся. Здесь как с рукой — вниз нежнее, немного распуская губы, вверх жёстче, сжимая их. Супер! Теперь движения чуть чаще. Снизу рукой помогай. Умница! В какой-то момент Кирилл начинает сам совершать движения внутри моего рта. Громко и протяжно стонет. Чувствую, что он зажимается, стараясь сдерживаться. Не могу понять откуда, из какого ментального опыта, всплывает понимание сути происходящего, но неожиданно для самой себя я убираю руку-ограничитель и позволяю члену проскользнуть немного глубже. Механика действий Кира становится иной. Спустя какие-то мгновения член внутри начинает вибрировать, выталкивая точками сперму. Мой рот заполняется ею. Кирилл жёстко фиксирует мою голову. Я рвано дышу носом, инстиктивно зажимаю горло, ослабляю губы, поднимаюсь вверх, проглатываю содержимое. Приподнимаюсь с колен, ноги расставляю шире, утыкаюсь лицом в живот мужчине. Левой рукой держусь за талию Кира. Правой начинаю трогать себя внизу. Резко вздрагиваю, но не от боли, а от острого импульса. Чувствую стекающую по внутреннуму бедру смазку, размазываю ее по вульве, интенсивно вожу пальцами по половым губам и клитору. Кирилл не торопит. Меня подтряхивает и подколачивает. Дышать тяжело. Я протяжно постанываю. Знаю, что сейчас мне нужна разрядка, и она вот-вот должна произойти, но все как-то идёт не так. Мне чего-то не хватает, какого толчка или стимула. Вдруг понимаю, что мне нужно распирающее ощущение внутри себя. Да, я хочу, чтобы его член вошёл в меня, тем более что он снова напряжен. С этой мыслью отрываюсь от тела Кира и встаю. Поднимаю лицо, смотрю на мужчину. Он обхватывает мои губы своими, ласкает меня языком. Стону ему в рот. Кладу руку на член, начинаю снова поглаживать. Отрываюсь от его губ. — Войди в меня. Мне нужна разряда, — смотря в глаза, произношу уверенным шепотом. — Варь, ты чего? У тебя рана открытая, кровь только вроде перестала идти. Ты кроме боли ничего не почувствуешь, — удивленно отвечает Кир. — Давай я тебе помогу кончить. — Нет, так я и сама могла бы. Ну не совсем, конечно так, но…Кир, мне так не надо. Я хочу тебя внутри себя чувствовать, пожалуйста. Мне не будет больно, потому что сейчас действуют естественные гормональные анальгетики — эндорфины. Ну же, Кирилл. Пожалуйста! Сделай, как я прошу, — произношу просительным тоном. Поворачиваюсь к мужчине спиной. Опираюсь на стену руками, наклоняюсь, выгибаюсь в пояснице, раздвигаю ноги. Кирилл становится сзади. Сначала просто гладит и целует мою спину от шеи до ягодиц. Левой рукой ласкает грудь, пальцами правой потирает клитор, водит по малым половым губам, трогает вход, немного проникая в него. Я стону и насаживаюсь сначала на один палец, потом на два. — Кир, ну, давай же, не томи меня, — сквозь стон выдыхаю я. — Давай, пожалуйста. Мне это очень нужно. Не бойся. Давай сделаем это на вдох. Я вдыхаю, ты входишь. Лучше сразу одним толчком. Кирилл не отвечает, продолжает меня гладить, целовать и ласкать. Мы оба постанываем. Я его не тороплю. Жду. Он все еще молчит. Закусываю губу от отчаяния. Вдруг чувствую прикосновение головки. Выгибаюсь, ещё больше развожу ноги, обеспечивая более лёгкий доступ. — Варюш, на счёт три делай вдох, — произносит Кирилл. Кир считает. На три мы толкаемся одновременно. От боли выдыхаю рвано и прикусываю губу до крови. На несколько минут оба замираем и тяжело дышим. Понимаю, что Кирилл сейчас покинет моё лоно, начинаю сама немного двигаться. Спустя время он подстраивается под меня. Боль постепенно отходит. Мне нравится то, что происходит. Я чувствую очень остро. От каждого движения меня прошибает нервным разрядом. Моё сердце колотится. Мышцы влагалища пульсируют. На каждый толчок я отзываюсь пронзительным сладостранным стоном. — Ещё, ещё, ещё, пожалуйста, — сбивчиво между стонами и рваными вдохами и выходами произношу и взрываюсь, громко и протяжно кричу. Мой первый настоящий оргазм для меня становится огненным фейерверком. Он изнутри разрывает меня на мирриады разноцветных фрагментов. Моих фрагментов, которые разносятся по мирозданию. Мне кажется, что я возношусь. Что происходит дальше, не знаю. Часть времени просто улетает вместе с мои фрагментами. Прихожу в себя с ощущением, что прежняя Варвара умерла и возродилась другая, новая, неизвестная мне. Понимаю, что лежу на кровати. Глаза мои закрыты. Открывать мне их лень и страшновато. Хотя, нет, просто боязно от некоторого чувства неловкости. Знаю, открыв глаза, увижу Кирилла. — Да, всегда знала, что ты, Варька, ссыкуха. Заварушху устроила, удовольствие получила и шмыг в домик-панцирь. Я не я, корова не моя! — хихикая, язвит моя удовлетворенная, но все равно вредненькая половинка. — Ты, цыпочка моя, всегда жила в уверенности своей серьёзности и непогрешимости, теперь переживаешь, что на самом деле оказалась похотливой самкой, нимфоманкой, распутной девкой. И что? И пусть? Давай, горячая штучка, открывай глаза, не томи мужика. Он достоин твоих благодарных слов и поцелуев… Прислушавшись к своему внутреннему "Я", распахиваю глаза и встречаюсь с внимательным взглядом Кирилла. На его лице улыбка чиширского кота. Я тоже улыбаюсь ему. — Что с лицом, милая моя? Что за стеснение? Нам разве есть, чего стыдиться? Ты — шикарна! Я — великолепен! — шутя, произносит Кир. — Если честно, произошедшее в ванной поразило все чувствительные части моей избалованной натуры. Нет, сегодня я умудрился пережить выстрел оргазма в член с прохождением пули наслаждения по всему моему телу через сердце и прямо в мозг. Варюш, таких эмоций я не испытывал никогда. Так что здесь нам обоим стыдиться и смущаться нечего. Кирилл делает паузу в своей пламенной речи, поправляет мои волосы и нежно прикасается губами к моему виску. — Лично меня сейчас беспокоит только состояние твоей малышки. К сожалению, без крови не обошлось. Пока ты немного находилась в отключке, я вошёл в роль доктора и обработал вход в твою израненную "киску" перекисью водорода и смазал глицерином, которым ты руки постоянно мажешь. Он на прикроватной тумбочке лежал, — говорит Кир и демонстрирует мне баночку. Я продолжаю молчать, смотреть на мужчину, наслаждаться его голосом. Понимаю, что мне реально повезло с ним. Мысленно благодарю небеса, что именно его машина осталась на заправке стоять открытая, что именно он спал на заднем сидении, что именно он стал моим первым мужчиной. — Кирил, ты — классный! Спасибо тебе за все! Особенно благодарю Вас, доктор, за профессионально оказанную помощь! Чувствуется, что у Вас за спиной пять курсов меда и большая практика в лечении раненных "кисок", — хихикая, тихо произношу я и приникаю своими губами к его. Прижимаю себя к его мощному телу, закрываю глаза и улетаю в царство Морфея, ощущая на взлете тёплое касание мужских рук. Глава 11 Чувствую, как тело пигалицы расслабляется, обмякает, дыхание выравнивается. Сама плотно прижимается ко мне. Нет, она реально вжимается в меня, обхватив своими тоненьким ручками. Дышит носом в мою грудь, как мышь, тихо со смешным писком. Дюйм спит, а я не могу заснуть. Твою ж мать, меня переполняют эмоции. Мне 37 лет. В жизни мной многое видано-перевидано, пробовано-перепробовано. Сколько баб перетрахано, даже не помню. Счёт потерял ещё где-то после десятой на первом курсе меда. В сексе столько хотелок реализовано, что Камасутра нервно курит в сторонке. И что? Что со мной, со святым Ебукентием, произошло? Да то, что я получил сексуальный сотряс…Да, вынужден сам себе честно сознаться, меня тряхануло так, что до сих пор не могу себя собрать в кучу. Блядь, скоро начну, как Дюйм, сам с собой разговаривать и обсуждать свои проблемы со своим внутренним "Я". Пиздец, конечно, полный. В дурку мне, в дурку… Хотя чего уж пиздеть своим ребятам, все случившееся сродни огню по всем флагам. Варвара оказалась миной замедленного действия. Такой страсти и такой самоотдачи даже ожидать не мог. В душе еще задолго до того, как я решился на секс с ней, только прикоснувшись к девчонке, мне стало понятно, что темперамент у неё ацкий. Блядь, и как она с такой внутренней экспансивностью до 27 лет девственницей дожила. Все же не зря говорят, "в тихом омуте черти водятся". Из студенческой жизни помню, скромницы и заучки оказывались самыми заводными. Не все, конечно, но многие из тех, кому я отвечал взаимностью. Начинаю ковыряться в недрах памяти и понимаю, что именно с Дюймом я в свои 37 лет сорвал "бинго", получил сектор приз. Да, Варвара оказалась настоящим открытием для меня. Тем особенным сладким десертом, о котором многие пацаны и мужики мечтают всю жизнь, но не всем удаётся его получить. Блядь, меня просто прёт, нет, штырит от гордости и от ощущений, которые мне удалось испытать. Чистота, невинность и неопытность колибри помноженные на ее решительность, похоть, страсть, чувственность, пылкость — это реальная гремучая смесь, сносящая крышу, волнующая сердце, натягивающая пружину мужской горячности, импульсивности, необузданности и азарта. Даже в момент прорыва брони её девственности моё эго в тандеме с горячностью сумели преодолеть мой личный пунктик — боязнь причинить девчонке боль. Не могу не признать, что это все я смог сделать только потому, что Варя меня заряжала своим огненным желанием и страстностью. Будь пигалица менее чувственной и пылкой, то я бы даже не притронулся к ней. Нет, девчонка то, что доктор прописал. Выражение, конечно, еще той затхлой образности, но как каламбур очень даже. Хихикаю сам над собой. В памяти всплывает наш второй совместный душ. В принципе, я просто хотел под струями воды девчонку успокоить и смыть с нее кровь, которой было столько, будто зарезали кого. Я и мечтать не смел о том, что Варя решится на минет. Нет, безусловно, я не прыщавый подросток, когда мне нужно могу высказать желание и даже принудить, но не с ней и не в ее впервый раз. И тут, пожалуйста, наше вам с кисточкой. Сама без всяких слов и понуждений. По всем действиям девчонки, конечно же, мне изначально стало ясно — минет ее первый, и пусть совсем неумелый, но зато какой сладкий от понимания, что твой член в этом горячем и нежном ротике номер один. Своей неопытной старательностью Варька мне вместе со спермой душу высосла. Впервые в жизни в рот кончал так, что сердце скакало, как мячик на резинке. Долго отдышаться и прийти в себя не мог. Только вроде выровнял дыхание и ритм сердца, как пигалица преподнесла очередной сюрприз, начав себя ласкать. Ей Богу, если бы это было не в ванной, то с удовольствием бы посмотрел на это завораживающее действо. Чувствовал я, что она не может кончить, сам снова завёлся, хотел помочь ей достичь пика удовольствия. Но и здесь девчонка меня обошла, сказав по наитию умоляющим голосом то, от чего у мужика обычно крышак сносит. Знал, что в данный момент вход в ее влагалице сплошная раневая поверхность. Понимая это, боролся с собой и своим желанием войти внутрь ее узкой бархатной глубины. Ага, сначала боролся, а потом поролся. Звучит смешно. И снова как каламбур. В принципе, не мог я отказать девчуле в её просьбе, но решил просто войти и сразу выйти. Да, да, сам себя реально пытался обмануть. Войдя, я задохнулся и завелся от узости, плотности и спазмов её внутренних мышц. От своих ощущений замер, нет просто завис, пока пигалица сама не начала двигаться вперёд и назад. Первые её толчки выбили снова из меня воздух. Член зажил своей жизнью. Остаться в стороне от столь увлекательного процесса для меня оказалось совершенно невозможно. Подстраиваясь под движения Дюйма, увлёкся, наш один на двоих оргазм накрыл обоих, как цунами. Варька улетела в какую-то нирвану, хорошо, что я успел ее подхватить, а вот друга своего вынуть не успел. Мышцы малышки так зажали мой член, что кончил, не успев выйти. По этому поводу утром поговорю с ней, при первой возможности заедем в аптеку за таблетками экстренной помощи. Блядь, с этой девчонкой я превращаюсь в белого ангела защиты и спасения. Да, уж, нехуевые со мной происходят метаморфозы. Ещё немного и поверю в свою непогрешимость. Ну что ж шаг мной сделан. Пока Дюйм недолго находилась в отключке, я внимательно рассмотрел всю её розовую красоту. Смотреть на ее сладкую и нежную вульву мне доставило настоящее удовольствие. Налюбовавшись, все же обработал и смазал края влагалища. Если бы мне кто-нибудь буквально несколько дней ранее сказал, что я с трепетом стану залечивать раны "киски" девы, которую трахал, то в жизни бы не поверил. Нет, мне нисколько не стыдно за свой порыв. Я даже испытываю некоторую гордость за себя. Блять, Кир, ну о чем ты думаешь, обрываю сам себя. Сука, совсем твой крышак потек. Вспомни бессмертную фразу: "Бабы и водка доведут до цугундера!" Ты там уже был немного и больше не надо, напоминаю сам себе, целуя Варьку в макушку. Моя щека уютно упирается в блондинистую маковку головы колибри. С удовольствием носом втягиваю запах ее волос и кожи. Вкусно пахнет птичка-невеличка. Мне нравится. Чем больше я с ней, тем больше меня плющит от девчонки. С этой мыслью проваливаюсь в сон. Сквозь дрему ощущаю легкие, практически невесомые, прикосновения к моей груди, поглаживания и шебуршания грудных волос. Глаза не открываю, намеренно делаю вид, что сплю. Чувствую, как пигалица начинает тереться о моё тело холмиками своих шикарных грудок, животиком мягким, лобком бархатистым. Варюха, как кошечка-похотливая, урчит и постанывает, ножку свою стройную закидывает на мою и своей влажной "киской" потирается, подрачивая о жёсткие волоски свои шелковые губочки. Мой младший от действий пигалицы стоит на 12 часов. Несмотря на то, очень уважаю утренний секс, держу себя в руках, чтобы не накинуться и не трахнуть колибри. Когда её шаловливые пальчики добираются до младшего, перехватываю её руку. — Варвара, не коблись у меня под боком, — произношу тихо, но жёстко. — Эко, колибри, как твой стоп кран сорвало. Понимаю, что за столько лет воздержания девочка созрела, но увы мне, увы. Я не поведусь на твои уговоры и трахать сегодня точно тебя не буду. Ты как дохтур, Дюйм, сама понимаешь, что раневая поверхность только начала немного затягивается, любое её растяжение приведёт к более глубоким повреждениям. Милая моя, я не сексуальный маньяк и не садист, потому не получаю удовольствие от причинения боли таким птахам, как ты. Дадим сегодня "киске" твоей передохнуть, а вот поласкать лакомое местечко я и сам не откажусь. Промурлыкав последнюю фразу пигалице в губы, захватываю их в плен, облизываю, проталкиваюсь внутрь, и грубо трахаю её языком. Варюха стонет мне в рот и ещё сильнее трется "киской" о мою ногу. Отпускаю её губешки, спускаюсь вниз, по пути лаская груди и прикусывая розовые сосочки, выцеловываю каждый сантиметр животика, щекочу пупочек. Дохожу до аккуратного лобка с узкой полоской светлых кудряшек. Языком ныряю в шёлк ее аппетитной устрички, начинаю полизывать и посасывать губочки. Варюша настолько возбуждена, что ее подкидывает и выгибает. Горячее тело девчули покрывается пупырышками. Снова провожу по вершинам её грудей пальцами, мну и зажимаю камушки сосочков. Широким движением тела языка провожу по половым губам. Кончиком упираюсь в клитор, вбираю его в рот посасываю. Пигалица дрожит, стонет протяжно и прерывисто. Помогая себе достичь пика наслаждения, колибри малым тазом устраивает тантрический танец, сжимает и разжимает свою киску бёдрами, приподнимает и опускает попочку. Сначала хочу посмотреть на её агонию. Не выдерживаю и опускаюсь к ее лону, трогаю и ласкаю его языком, вхожу мягко внутрь щелочки, глажу и потрахиваю вход. Пока ласкаю малышку, понимаю, что сам нахожусь на грани. Беру руку пигалицы, ее ладошкой обхватываю свою восставшую плоть. Помогая девчонке своей ладонью жестко и быстро передергиваю член. Мы оба стонем и практически одновременно получаем разрядку. Переворачиваюсь на спину, закидывая малышку на себя. Свободной рукой вытираю мокрую спину Дюймовочки. — Ну, что, Варюха-ненасытница, утолила немного голод свой? Господи, реально не могу понять, как ты с таким характером и темпераментом дожила до 27 лет девственницей. — Ну, как-то так и получилось. Может, тебя ждала, мальчик-почемучка. Жила и думала, где же ходит этот мой буратинка с длинными носом. — Ну, вот ждала, ждала и дождалась. А пока ждала, "киску" свою видать пальчиками своими шаловливыми тилебонила. Да, Варюха? Покажешь вечерком, как ты себя ласкать умеешь? А, кошечка моя похотливая? — Так, пошутили, позубоскалили и ладно. Белье испачканное надо собрать и в багажник кинуть. Я утром не завтракаю, если хочешь есть, то давай грей в микроволновке вчерашнюю еду. Все я в душ. Нужно шевелиться, нам выезжать пора. Да, Кир, спасибо огромное за помощь, ну это я про обработку ран, — ровно и деловито произносит Варвара и чмокает меня в нос. — Спасибо, добрая девочка! — шутливо язвлю я, снимая испачканное белье, обращаю внимание, что на матрасе все же есть небольшие бурые пятнышки крови. Пока Варя принимает душ, убрав белье в багажник, пытаюсь открыть ее телефон, потерпев фиаско, оставляю гаджет, грею себе еду и сажусь есть. Варвара выходит из ванной бодрая и волнительно красивая. Обмотанная полотенцем пигалица пытается прошмыгнуть мимо меня. Выкидываю свою руку в её сторону, хватают за махровую ткань, тяну на меня, усаживаю на колени, стягиваю полотенце вниз, утыкаюсь между полушариями её великолепных грудей. Вдыхаю ее запах, дорожкой из поцелуев поднимаюсь по шее колибри к ее подбородку и губам. Прикасаюсь невесомо сначала к нижней, потом к верхней. — Варька, ты — волшебная! — произношу шепотом. — Честно, совсем не жалею, что ты втянула меня в этот треш. Мне нравится. Такого в моей жизни ещё точно не было. — Отличная новость, Кирилл Петрович. Присвою ей номер один. Если Вы, уважаемый, не поторопитесь, то новостью номер два станет ваше пешее путешествие по дороге из желтого песка в королевство Великого Гудвина за мозгами, — фыркнув и дернув плечом, произносит Дюйм. — Сучка-вреднючка — ты, Варвара! Заживёт твоя булочка сдобная, трахну её от всей души. Хотя, а чего собственно ждать. У тебя осталось ещё одно девственное местечко. Вот его сегодня вечером и оприходую. Глицерин есть, так что все не пройдёт, а проскользит "на ура", — шутливо произношу я, твердо решая для себя, сделать так, как сказал. На душ и почистить зубы трачу буквально минут пять. Практически с мокрой головой, на ходу заправляя в джинсы футболку и натягивая худи, выхожу из домика. Варя складывает в багажник пакеты, которые ей передаёт хозяин заимки. Не скрываясь от меня, пигалица достает из коробки несколько пачек долларов. — Дорогой мой Гарри Ашотович, это на налоги и развитие, а это моя Вам доверенность на ведение всех дел. Если что потребует, звоните Ивану напрямую. Теперь по всем вопросам Вы будете общаться с ним. Я постараюсь, ещё заскочить к вам, но не обещаю. Присматривайте, пожалуйста, за нашим домом. Отец позже приедет со своей семьёй. Они будут жить в деревне. Нет, дорогой, у него теперь нет права решать и отказываться. Я внимательно вслушиваюсь в слова Варвары. В памяти ставлю галочку к вопросам: "Что же случилось у Пигалицы, что она мотается по городам и весям с такими деньжищами, кому и за что эти деньги?" Пожимая на прощание руку Гарри Ашотовичу, объясняю про пятна на матрасе, дескать у меня рана на ноге открылась. Мужчина смотрит на меня с пониманием ситуации. Глава 12 Уже минут тридцать едем молча. Кирилл за это время не сказал ни единого слова. Где-то прочитала мысль, что степень близости между людьми определяется уютностью молчания. С Киром приятно молчать. Не могу не отметить, мне нравится его способность чувствовать другого человека. Несмотря на то, что он настоящий "почемучка", у него очень хорошо развито ощущение момента, когда тому, кто рядом хочется тишины. И я благодарна Киру, что он дает эту прекрасную возможность побыть в состоянии молчания. Мне хоть удается в голове накидать план дел на ближайшее время и мысленно распределить намеченное в отдельные папки: "Важные — срочные", "Важные — несрочные", "Неважные — срочные", "Неважные — несрочные". Вечером перенесу все свои планы в электронный планинг. Только бы доехать до деревни без приключений. Минут через двадцать мы уже выскочим на трассу, там до Валдая рукой подать, потом только останется дотрястись до деревни. Тащиться придется долго и медленно, дорога — практически полное бездорожье. Увы, но иначе никак, другого пути нет. Кстати, мне очень любопытно, о чем молчит Кир? Может, как и я думает о своих текущих делах и планах? Интересно, а обо мне он думает? Как бы мне не хотелось уйти в отрицание моих мыслей о Кирилле, но заниматься самообманом нет смысла: я думаю о нем. Реально в этом мужчине, кроме того, что он умеет молчать и чертовски хорош собой, масса положительных качеств. Рядом с ним мне комфортно. У него очень стабильная психика обусловленная сильным уравновешенным подвижным типом нервной деятельности, поэтому он не старается доминировать, не транслирует превосходство и опасность. Мне даже интересно, чем он занимается в реальной жизни. Судя по машине, дорогущим наручным часам Hublot, брендовой одежде, доход его очень приличный, а может и совершенно не приличный. — Кирилл, чем ты в жизни занимаешься? — Варь, у тебя все нормально? Ты не заболела часом? — В смысле? К чему твои вопросы, Кир? Я плохо выгляжу? — Нет, Варюша, ты выглядишь супер. Просто в основном ты всегда молчишь. А тут бац, полная неожиданность, Колибри впервые за три дня сама начинает разговор, — состроив удивленную мину, выдает Кирилл. — Ничего экстраординарного, Кирилл, не происходит. Да, я на самом деле не слишком люблю разговаривать. То есть люблю, но… — делаю паузу, чтобы правильно объяснить суть того, что я хочу ему сказать. — Да, да, я уже давно понял, что ты любишь разговаривать, но только сама с собой. Правда, Варвара? — Не буду отрицать, есть такой факт в моей жизни. Он мне не мешает. И в психиатрии это не считается отклонение от нормы. Давай, вернёмся к моему первому вопросу. Кирилл, чем ты в жизни занимаешься? — Я — киллер! — не могнув глазом отвечает Кир. — Очень смешная шутка, ржунемогу, — дернув бровью фыркаю я. — Серьёзно можно ответить. — Варь, почему ты считаешь, что я не серьёзен? Знакома с принципом, хочешь что-то надежно спрятать, оставь на самом видном месте. Ладно, ладно, конечно, я пошутил, только не надо меня превращать в Кая своими голубыми глазищами. Кстати, ты знаешь, что когда злишься, твои прекрасные лазурные глаза становятся льдистыми? — смотря каким-то особым взглядом, произносит мужчина. Мне нравится, как он смотрит на меня своими красивыми глазами насыщенного серого цвета. Его внимательный взгляд, так же как и его голос, всегда уверенный и спокойный, проникает глубоко в самую душу. Прямо сейчас чувствую, как внизу моего живота закручивается пружина и разливается тепло. Да уж, даже и подумать не могла, что близость так подействует на мой организм. Может мне просто с мужчиной повезло. К сожалению, а может, и к счастью, не могу Кира ни с кем сравнить. Просто потому что не знаю, каким бывает секс с другими. Хотя чего это не знаю, очень даже помню этого ушлепка на вечеринке. Если бы он был трезв и его пенис был крупнее, то у него бы все получилось, и моя дефлорация случилась бы десят лет назад только с большей болью, с моими физическими и психическими потерями. Тому недоумку совершенно было наплевать на партнёршу. Ни о какой прелюдии и её важности для девушки, особенно в первый её раз, он слыхом не слыхивал. Боже, о чем я сейчас думаю. Надо вернуться к разговору о деятельности Кирилла. — Кир, ещё раз выкинешь такой фортель, тебе не жить, — прищурив глаза и пристально взглянув на мужчину, страшным голосом произношу я и хихикаю. — Ладно, теперь давай серьёзно. — Ой, Варюха, боюсь, боюсь. Только не морозь меня. Честно во всем признаюсь. Я — бизнесмен. Моя компания выполняет высотные работы методом промышленного альпинизма. В момент его признания мы поворачиваем направо и выезжаем с второстепенной дороги на трассу. Через минут пять у нас на глазах происходит ДТП, грузовик со встречки вылетает на нашу полосу и сталкивается с легковушкой впереди нас. Хорошо, что нас разделяет значительное расстояние. Обе машины слетают с трассы в кювет. Легковушка переворачивается через крышу и становится на колеса. Я резко торможу мерин и сдаю на обочину. Кирилл, ужасно матерясь, выскакивает из авто, быстро выставляет аварийные знаки, резким приказным тоном дает мне распоряжения. — Варвара, телефон. Доставай свой чертов телефон. Набирай общий номер 112, сообщай о ДТП. Назови трассу и километр. Они вызовут скорую сами, но лучше продублировать. Набирай номер скорой 103. Я быстро выполняю все, как говорит Кир, и бегу к легковушке. Заглядываю внутрь. Набираю номер скорой городской больницы Валдая. Трубку снимают быстро. Сообщаю информацию: номер километра, автоавария, лобовое столкновение, потерпевших четверо, трое взрослых, ребёнок до 12 лет. — Кир, — кричу я, — нужна помощь! Двери не могу открыть, заклинило! Вместе с Кириллом подбегают несколько мужчин из других машин. С помощью монтировок отжимают двери. — Кир, пока я осматриваю этих пострадавших, посмотри водителя грузовика. Проверь у него пульс. Кирилл возвращается минут через пять с информацией, что водитель грузовика мёртв. Я тоже констатирую смерть водителя легкового автомобиля. Ещё раз звоню в скорую Валдая. — Мы ждём вас. Лучше два автомобиля. Один реанимобиль. Женщина жива в сознании, открытые переломы обеих ног, сотрясение мозга, могут быть закрытые переломы. Не зажата. Ребёнок без сознания. Черепно-мозговая травма. Нет, не двигали. Я — врач. Минут через двадцать приезжают полицейские и два автомобиля скорой помощи. Я рядом с ребёнком. Вдруг слышу. — Варвара Яковлевна, собственной персоной, вот неожиданность, так неожиданность, — оборачиваюсь и вижу фельшера скорой Елену Николаевну. — Здравствуй, милая! Какими судьбами в наших краях?! Смотрю тебе как обычно везет. Мы с Леной привествуем друг друга, обнимаемся. Сообщаю ей всю информацию. Потерпевших загружают в разные машины. — Лена, мальчика надо сразу оперировать. Звони Степанычу, пусть готовят операционную. — Варь, нам придётся его везти в Великий Новгород. Степаныч после инсульта, у него левая рука совсем не работает, а правая дрожит. — Так вы совсем без хирурга что-ли, Лен? — Прислали нам, Варь, хирурга после института. Пафоса много, толку пшик. Мне кажется, что он даже аппендицит боится оперировать. Мы практически всех больных в область отправляем. — Лен, мальчику нужна срочная операция, а до областной больницы почти два часа езды. Погибнет мальчишка. Если не умрёт, то инвалидом останется. — Варюх, так вот тебе и карты в руки. Поехали с нами. Сама и проведешь операцию. Думаю, это лучший вариант. Ассистировать старшая Нина Георгиевна будет, она сегодня на дежурстве. Если что, то и я помогу. Я вздыхаю, думаю минуту, соглашаюсь. Иначе мальчишку не спасти. — Лена, звони в отделение, чтобы операционную подготовили И Степанычу набери, пусть в больницу идёт. — Кирилл, садись на водительское, поехали за скорой. — Варвара, ты что сама будешь оперировать? — увивленно интересуется Кир, только мы отъезжаем от места аварии. — Да, конечно, сама. Извини, давай пока помолчим. Мне надо собраться, — произношу задумчиво. Радует, что Кириллу ничего не приходится объяснять два раза. В полном молчании доезжаем до больницы. Выскакиваю из машины, поднимаюсь на этаж хирургического отделения. Кир идёт за мной. Я по дороге здороваюсь с персоналом, будто вышла из отпуска. — Варвара, красавица — ты наша, как я рада тебя видеть, — обнимая, говорит мне старшая медсестра отделения Нина. — Идём я тебе все уже приготовила. Заодно и с хирургом нашим новым познакомлю. Не успеваю и шаг сделать, как из ординаторской выходит молодой коротышка в зелёном костюме и халате. — Нина Георгиевна, почему посторонние в отделении? — Это Варвара Яковлевна Зимина. Я только что про неё говорила. Сейчас ещё Михаил Степанович подойдёт. Случай сложный. Мальчику 9 лет, черепно-мозговая травма. Пока Нина объясняет все, я чувствую касания на своём плече. Оборачиваюсь. — Степаныч, миленький ты мой! Как я рада тебя видеть, дорогой мой человек! — вскрикиваю и вещаюсь на шею моего самого лучшего наставника. — Я все время о тебе помню. Все время! Ты чего расслабился и расквасился, а? Ладно, давайте, сделаем сначала дело, выполним свой профессиональный долг, а потом поболтаем. Уже уходя готовиться к операции, оборачиваюсь на Кирилла. Он смотрит на меня своим особым взглядом. Улыбаюсь, киваю и иду в оперблок. После окончания операции задерживаюсь с коллегами в комнате отдыха персонала, пьём чай, общаемся. Мы со Степанычем вспоминаем мою практику, моего деда и маму. Мой наставник приглашает меня в гости, но я отказываюсь. Вместе выходим в коридор отделения. Кирилла не нахожу, зато встречаю Ирину, зава гинекологическим отделением, жену Степаныча и подругу моей мамы по институту. Мы с ней идём в её кабинет, по-женски треплемся, снова вспоминаем маму. Прошу Ирину Петровну меня осмотреть на кресле. Немного стесняясь, рассказываю, что буквально на днях у меня была первая близость. После осмотра получаю рекомендации, ранозаживляющую мазь и таблетку экстренной помощи. Попрощавшись, иду искать Кирилла. На первом этаже вспоминаю, что поджимает время, завтра нужно быть в Питере, чтобы передать деньги. Да, очень нужно успеть к назначенному времени. И, в принципе, я успеваю, но ехать именно завтра рано утром у меня нет никакого желания. Сознаюсь себе честно, ехать не хочу, потому что ощущаю потребность в отдыхе и мечтаю провести хоть день с Кириллом. Обдумав все и решив, что поступаю правильно, звоню по номеру, который мне дали для связи. Ответ на свой звонок получаю лишь с третьего раза. Приветствую, объясняю, что завтра к назначенному времени я не успею приехать в силу обстоятельств непреодолимой силы. Причину не обозначаю, не вижу смысла, потому как знаю, что разговариваю с исполнителем, а не организатором. — Да, передайте, пожалуйста, вашему боссу, что если я не получу положительный ответ через час, то деньги, которые должна передать вам, отдам господину Зубатке. Уверена, что он от таких денег не откажется. И мне все равно, что он с вами сделает — пустит на фарш, порежет на ремни, закатает в асфальт, порешит по одному. Уверена, что Вы и ваш главный примите мои слова ко вниманию. Да, заранее благодарю Вас за уделённое мне внимание и за ваше понимание. Жду ответа. Выдохнув спокойно, выхожу в больничный двор. Нахожу Кирилла, который стоит, облокотясь на капот мерина, и смотрит на меня своим особым взглядом с хитрым прищуром и приподняв правый угол губ в ухмылке. Я так рада этому паршивцу, что останавливаю себя в порыве броситься ему на шею, повиснуть на ней и вдыхать запах его тела. — Чего Вы вечно пялитесь на меня так, Кирилл Петрович? — говорю серьёзно и безэмоционально. — Варюха-вреднюха, смотрю я на тебя как нормальный гетеросексуал. И в голове своей гоняю много всяких порочных мыслей на предмет того, как буду нежить и ласкать твое тельце и твою "киску". Конечно, очень хочется тебя жёстко трахнуть, но я помню, что твоя "девочка" ещё не зажила. Кстати, расчитываю на страстный минет. Мне прошлой ночью очень зашла твоя невинная неопытность, — прижав меня к машине, улыбаясь, тоном демона искусителя шепчет Кир мне на ухо. — Ойц, Кирилл Петрович, у Вас уже морда лица начала трещать, — прыскаю от смеха ему в лицо. — Скромнее быть не пробовали? — Варька, скромность хорошее качество, но оно не кормит и поит, — парирует Кирилл, запихивая меня на пассажирское сидение и пристегивая ремнем. — Теперь я — драйвер, а ты — штурман. Мне прекрасная Елена Николаевна показала маршрут в приложении Яндекс карты, я вбил его в навигатор мерина. Так что, светило медицины — талантливый нейро-хирург Варвара Зимина — ешь пирожки и отдыхай. Мне так хорошо от ненавязчивой мужской заботы, что даже нет желания спорить и противоречить. Задаю только один вопрос. — Кирилл, пирожки то откуда взялись? — Как откуда, Варюха? Любезная Елена Николаевна меня накормила и пакет пирожков для тебя передала. Ещё она мне рассказала, что ты у Степаныча проходила практику и весь персонал больнички тебя обожает за профессионализм, безотказность, лёгкий характер, весёлый нрав и чувство юмора. Если честно, услышав последнее, я крайне удивился, будто о другом человеке шла речь. — И правильно, не верь ни одному слову. Все наветы и наговоры! В реальности я еще хуже, — хихикаю в ответ. — Ну это мне стало понятно в тот момент, когда ты треснула меня по башке и связала. Только вот теперь в моей голове никак не стыкуется два совершенно противоположных образа — разбойницы с большой дороги и врача нейро-хирурга. — А чего тут сложного и непонятного? Мы постоянно в жизни играем разные роли. Жить захочешь, ещё не так трансформируешься, — пожимаю я плечами. — То есть насколько я понимаю, ты ещё та актрисулька. Варь, а реально, как девочка, мечтавшая о карьере переводчика-синхрониста, переобулась не просто во врача, а в нейро-хирурга. — Как-то так получилось, как-то так получилось. Мой брат был очень талантливым нейро-хирургом. Он трагически погиб. Следом за ним, не пережив смерть сына, этот мир покинула моя мама. Отец наш глухо запил. За два года моего личного ада, я чуть умом не тронулась. Меня спас дед. Он начал подсовывать мне разные статьи на медицинские темы. Я их переводила. Так втянулась, что поступила в мед, подняв упавшее династийное знамя. — Да, Варвара, жисть твоя только держись, но ты все умничка — горжусь тобой! — ободряюще произносит Кир. — Ты, Кирилл, лучше про себя расскажи, что тебя подтолкнуло к поступлению в мед. Ты тоже из династии врачей? Или кто-то болел в семье, или с детства любил лягушек припарировать? Кирилл в красках рассказывает про свою первую любовь — одноклассницу, вместе с которой он поступал в мед. Про свой опрометчивый секс с дочерью партийного функционера, про обвинение в изнасиловании, про сизо, светивший ему срок, женитьбу, службу в армии, разводе и других событиях, из-за которых он так и не восстановился в меде и не стал врачом. — Да, уж, Кир, о твоей жизни можно книгу написать, увесистый роман получится, — резюмирую я и интересуюсь, почему остановился на промышленном альпинизме. — В этом вопросе все просто, Варюх. Я свое юношеское хобби превратил в бизнес и монетизировал. А ты не хочешь заняться бизнесом сферы медицины? Клинику свою открыть или оборудование медицинское поставлять. Ответить не успеваю, принимаю входящий звонок. — Да, конечно, совершенно точно знаю такого человека. А Вы подумали, что я шучу что-ли? Ну это вы зря! Меня с детства учили, что обманывать плохо. Очень вам признательна. Да, во вторник буду ко времени, как договаривались ранее. Премного благодарна Вам и вашему боссу за доброту. Только отключаю звонок. Как Кир озадачивает меня своим вопросом. — Варь, а кто такой Зубатка? — Ты что подслушивал, Кир? — В этом не было необходимости, Дюймовочка. Ты разговаривала у открытого окна. Я сидел рядом на скамейке, и мне было очень хорошо слышно даже твой тихий голос. Так ты с ним знакома с этим Зубаткой? — Кирилл, ты что меня ревнуешь что-ли? — пытаюсь все перевести в шутку, чтобы съехать с темы. — Честно, Варь, очень ревную, — подыгрывает моей шутке Кирилл. — И так, колись, коварная Дездемона, кто такой Зубатка. Я только знаю, что есть такая рыба морская. — Ойц, Кирюха, реально не знаю я этого человека. Просто как-то в больнице слышала, как один человек другому сказал: "Будут проблемы, скажи, что обратишься к Зубатке. Он с ними разберется". Фамилия, конечно, странная. Хотя может и не фамилия вовсе, а кличка. Ой, чуть поворот не проехали. Давай сейчас налево и вверх на гору. Видишь дом стоит. Нам к нему. Глава 13 После поворота налево ещё какое-то время едем по дороге через поле с высокой растительностью. Мы с Варварой играем в переглядки. Впервые за три дня пигалица расслаблена, все время посматривает на меня и улыбается. Красивая у нее улыбка. Приятно смотреть. Я периодически по-хозяйски кладу свою ладонь на ее левое колено и, как бы невзначай, провожу по внутренней стороне её бедра до развилки ног. — Мужчина, вы от дороги не отвлекайтесь. Она сейчас уйдёт резко вправо и вверх. Кир, предупреждаю, там дороги фактически нет, — остро отреагировав на мое касание к своему паху, облизнув губы, сиплым голосом произносит Дюйм, кладет свою ладошку поверх моей руки и возвращает её на руль. — Держи, пожалуйста, руль крепче. Если хочешь, я сама поднимусь наверх. На предложение девчонки не отвечаю, но языком демонстрируют ей крайне неприличный и красноречивый жест. Пигалица кривит лицо, закатывает глаза и краснеет. Меня радуют и веселят ее реакции. Реально чувствую себя подростком, дергающим девочку за косички. Снизу дом и холм кажутся совсем невысоким. Варя советует мне перейти на пониженную передачу и держаться левого края. Делаю, как она мне говорит. Через несколько минут дорога становится слишком крутой с подъемом под 45-ь градусов и совершенно "дикой". Такое чувство, что по ней никто не ездит годами. На самом верху угол подъема увеличивается, мишине приходится тяжелее на глубоких ямах и больших валунах. Перевожу пневмоподвеску в третий режим "бездорожье" и перехожу на пониженную передачу. Гелик, медленно переваливаясь и приятно урча, выползает на самый верх. Открывшийся с площадки вид завораживает. Присвистываю от восторга. Глушу движок и сразу выскакиваю из мерина. Внизу, будто под моими ногами, разливается водная гладь и простираются бескрайние просторы, расцвеченные насыщенными красками осени. Совершенно не могу сдержать эмоций. Раскидываю руки в стороны и кричу со всей мощи. — Уййй-йёёёё! Боже мой, я просто с ума схожу! Какая — красотища! Варюха, иди сюда! Девчонка подходит ко мне, становится рядом. Хватаю её под руки и вместе с ней кружусь вокруг своей оси. Потом подхватываю ее под попу, поднимаю вверх и прижимаю к себе. Варя обнимает меня за шею. Мы смотрим друг на друга. Наши взгляды цепляются и сливаются воедино, как небесная лазурь с грозовым серым фронтом. Вижу, Варя непроизвольно облизывает свои сахарные губки. Не могу удержаться от желания их поцеловать. Фиксирую голову колибри рукой и аккуратно прикасаюсь к ее губам своими. В этот момент зрачки её глаз резко сужаются, а ротик приоткрывается, пропуская в себя мой язык. Вхожу медленно, лаская губочки Дюйма, нащупываю её язычок, начинаю его поглаживать и посасывать. Варя несмело и неумело отвечает. Меня это торкает ещё больше, срываюсь и начинаю брать её рот жёстко и страстно, так как мечтаю трахать ее. Мы оба тяжело дышим. С трудом отрываемся друг от друга. Снова ловлю взгляд Варюхи. Ее лазурные глаза мне нужны так, будто без этого зрительного контакта я могу сдохнуть. — Варь, а ты целовалась с кем-нибудь и когда-нибудь до меня? — спрашиваю Дюйма, оторвавшись от ее сладких губ. Повисает пауза. Девчонка хлопает глазюками, её щеки покрывают рваные пятна румянца. По глазам вижу, думает над ответом. — Хватит меня стебать, Кир. Мне скоро 27 лет, думаешь, я не целовалась ни с кем? — фыркая, как кошка, вздергивает свой носик, кривит губочки сахарные и смотрит на меня, прищурив глаза свои небесные. — Ну, ладно хватит меня буравить взглядом, Кирилл. Да, не целовалась! И что?! И что?! Очень мне было нужно слюнявиться с кем попало. Не до этого мне было. Училась я десять лет. Последние пять от операционного стола не отходила. Опусти меня на землю, пжалста. — Малышка, ну не сердись! Варюша, ты не девушка, а находка! Девственница во всех местах! Нецелованная до меня, член в рот небравшая и "киску" свою никому не дававшая. — Фу, фу, Кирилл Петрович! Фу, какой же Вы все же испорченный гаденыш. Ну, разве можно так некрасиво и пошло обо всем говорить. Слова, вылетающие из вашего рта, имеют запах тухлятины и экскрементов, — кривя лицо, говорит мне Варвара. Я вступаю в игру, падаю на колени перед пигалицей, склоняю голову до её кроссовок. — Государыня, не гневайтесь! Не велите казнить! Зело возбужден, мозг весь вниз утек, глуп от ентого совершенно! — резко хватаю пигалицу за ноги, встаю и поднимаю её снова. — Если честно, милая, у меня есть обстоятельства непреодолимой силы: я ужасно хочу тебя. Поверь мне, это нормально для самца моего возраста, когда рядом с ним такая сексуальная красотка, как ты. И если мы сейчас не переключим внимание, то я трахну тебя прямо на капоте Гелика. Поняла меня, мелкая? — Ага, все поняла, Кирюн Алибабаевич, чтобы ты не испачкал свои труселя, предлагаю забрать пакеты из багажника и зайти в домик, — хрюкнув от смеха, выдаёт Варюха. Мы забираем пакеты и идём к дому. Снизу строение мне показалось маленьким. Из-за высоких и густых зарослей с площадки, где мы оставляем машину, в поле зрение попадает только часть бревенчатого сруба. Попав на участок, снова присвистываю, потому как на самом деле домик, как его называет пигалица, оказывается огромным и даже некоторым образом монументальным. Войдя внутрь через просторную прихожую, просто охереваю. Практически все помещение — одно пространство. Противоположная от входа стена полностью состоит из огромных окон в пол. С внешней ее стороны расположена открытая терраса с резными перилами и красивыми стройными балясинами. В комнате дорогая деревянная мебель ручной работы. Огромный кожаный диван. Большой ковёр, закатанный в трубу. Кухонное помещение просматривается через раздвижную стеклянную дверь от стены до стены. — Варюх, это ты называешь домиком, — поставив пакеты на огромный овальный стол и подойдя к окну, спрашиваю я Дюйма. — Кир, называю этот дом так, как привыкла. Для меня он — домик. Его начали перестраивать, когда я была малышкой, — слышу голос рядом со мной. Варя открывает оконные замки, сдвигается оконные рамы в стороны, выходит на террасу. Я становлюсь за ней. Прижимаю девичье тело к себе. Обнимаю её своими руками. Мну в своих ладонях упругую грудь, потираю твёрдые сосочки. Опускаю руки ниже, проникают под худи, вожу пальцами по животику, поднимаюсь снова к груди. Чувствую прерывистое дыхание колибри, напряжение во всем ее теле, подрагивание и пробегающие волнами мурашки. Хочу просунуть свою руку в её джинсы, но у нас слишком приличная разница в росте. Угловым зрением вижу скамью около стены. Поворачиваюсь к девчонке спиной, чтобы подтянуть скамью к себе и поставить на нее пигалицу. В этот момент чувствую, как колибри ловко касается моей спины своими руками, обвивая мой торс, проникает ладошками под мою толстовку и футболку и нежно гладит меня. Варькины пальцы мягкими пальпирующими движениями проходят от пояса по животу к груди, шебуршат в волосках и спускаются вниз. Втягиваю живот, и рука Дюйма проскальзывает под ремень. Пигалица интенсивно и надрывно дышит, трется о мою спину сильнее, пальчиками жёстче водит вверх-вниз по моему стволу. Замираю. Мне тяжело, но я жду дальнейшие действия малышки. Хочу, чтобы она произнесла вслух свое желание. Она ещё больше распаляется, но молчит. — Нет, Дюймовочка, так не пойдёт. Я тебя раскусил, ты умеешь сама себя доводить до оргазма и кончать, — говорю и резко поворачиваюсь к ней, беру её лицо руками, поднимаю его, смотрю в ее глаза. — Нет, милая, я не дам тебе кончить, исполняя тактильное соло, хотя понимаю, что ты уже на грани. Скажи мне слух, что ты хочешь… Варвару нереально колбасит. Она кусает губы, ноздри её носика дрожат, как крылья бабочки. На висках и над губой капельки испаринки. Малышка хлопает глазами, мучается, но молчит, как партизан. Одним движением ставлю колибри на скамью, расстегиваю ее джинсы, опускаю их вместе с трусиками вниз. Сдергиваю с ног кросы и штаны. Прислоняю пигалицу к стене. Присаживаюсь. Одну ногу Дюйма поднимаю на свое плечо, открывая полный доступ к ее лону. Сначала дую на ее нежную устричку, потом провожу языком по её большим губкам, углубляясь в мякоть между створок, балуюсь с клитором, облизывая и посасывая его. Опускаюсь к щелочке, вхожу языком в нежную глубину как можно дальше. "Киска" пигалицы так течёт, что дополнительная ласка и стимуляция вызывает потоп. Чувству, Варвара на грани, решаю все же довести девчонку до её пика. Буквально через мгновение Дйюмовочку срывает. Она стонет, стенки влагалица пульсируют и сокращаются на моих пальцах. Сквозь ее стоны слышу. — Кир, я хочу прямо сейчас. Хочу тебя чувствовать в себе. Не мучай меня, возьми! — последние слова она прорыкивает. Подхватываю малышку, несу на диван. В секунды мы оба остаемся без одежды. Все между нами происходит так, как и должно быть — естественно, искренне, правдиво. Вхожу в неё сразу одним движением. В ней ужасно тесно, я рычу. Варя кричит в голос без стеснения. Своими цепкими пальчиками до боли вонзается в мои трапециевидные мышцы на спине. Умом мне не хочется причинять малышке боль, но похоть срывает крышу. Я как зверь дорвавшийся до личной самки покрываю её жёстко и мощно. Девчонку ломает и корежит подо мной. Она громко и протяжно стонет и порывисто кричит. В момент оргазма пигалица зубами впивается в мою грудь. Мышцы ее малого таза зажимает с такой силой, что я чудом успеваю выдернуть член из неё, чтобы излиться на живот. Варьку долго колотит и прошивает нервными импульсами, как током. Нежу ее поцелуями, глажу маленькое влажное тельце руками, помогая ей расслабиться. После этого короткого, но жёсткого секса мы некоторое время лежим молча. Боясь, что она замерзнет, накрываю её своей толстовкой. Зная, что сейчас колибри может отъехать в сон, начинаю задать вопросы. — Этот дом — очередная семейная реликвия вашей семьи, да, Варь? — Иммм, фух, ню, ню, — пытается отбрыкаться Дюйм. — Щас, щас, минут пять. — Нет, Варя, спать ночью будем. Не спать, милая! Не спать! Вопрос повторить? — Нет, ну ты, Кир, просто невозможный. На этом месте, судя по фоткам, стоял очень старый полуразрушенный дом. Кстати, фундамент и подвал сохранились от него. Дом этот мама с папой ещё будучи молодыми заприметили, когда приехали работать в больницу Валдая. Их, кстати, Степаныч перетащил из Тверской глубинки, где они оба работали после выпуска из меда. Так вот про дом, родители любили в походы с палатками ходить. Отец мой заядлый рыбак. В один из таких походов по реке они увидели на холме этот полуразрушенное строение. Заинтересовались. Долго искали хозяев. Оказалось, что последняя хозяйка ещё в войну умерла. Родители привезли сюда деда. Отец Степаныча помог оформить документы в сельсовете. Позже, уже этот новый дом и землю брат мой оформил в собственность, — рассказывает пигалица. За время ее рассказа я успеваю встать и выйти голым на террасу полюбоваться просторам, уходящими за горизонт, и водной гладью, по которой бегут блики осеннего заходящего солнца. Поворачиваюсь к Варваре. Она тоже уже встала и еще не успела одеться. Солнечные лучи, освещая ее, создают вокруг алебастровой белизны ее тела золотой ореол. Варька светится, как золотая статуэтка. — Иди ко мне, — зову колибри. — Постоим несколько минут в лучах солнца. Варюша подходит. Чувствую замирает. Начинает трогать мою спину. Понимаю предметы её изучения. — Кир, у тебя на спине шрамы от пулевых ранений и рваные раны. — Да, Малышка, есть такое. Как мальчик, я немного успел повоевать. — А вот эти шрамы, — она проводит пальчиками по трём ранениями в нижней части спины. — На бедре пулевое ранение, пуля прошла на вылет. Тебе в спину стреляли. Да, вот ещё два шрама выше, но они ножевые. Эти ранения, Кир, более поздние. Ты и сейчас продолжаешь воевать? — Нет, Варь, это я случайно попал не в то время и не в то место. Как с тобой, — говорю, смеясь. — До сих пор хохот пробирает, как вспомню о том, что меня крепко приложила и связала пигалица метр с кепкой в прыжке. — Я значительно больше метра, к вашему сведению, Кирилл Петрович. Мой рост 156 сантиметров. Вот, утрись, — произносит девчонка и идёт в комнату, причитая. — Надо было сразу воду запустить и бойлер включить, а так придётся немного грязными походить. Сейчас спущусь в подвал и запущу систему. — Подожди, вместе пойдём, и я все сам сделаю, — останавливаю пигалицу. Возвращаюсь в комнату. Зависаю. Моё внимание привлекают фотографии, развешанные на стенах. Начинаю их рассматривать. Среди лиц узнаю Варюху и еще одного мужчину. Они практически всегда рядом. Сердце моё сбивается с ритма. Хочу получить пояснения. Варвара куда-то вышла. Зову её. Возвращается в смешном костюме с зайцами. Мне протягивает штаны и футболку. — Держи, могут быть немного коротковаты. В нашей семье таких Гулливеров нет. Это вещи брата моего. Они новые совсем, видишь с этикетками. Не хочу обидеть девчонку, без споров одеваюсь. — Варюш, спросить про фотки хотел. Тебя, красавицу, на всех фотографиях узнал. Расскажи мне про остальных. Насколько понимаю — это ваша семья, да? — Ну, да. Все верно. Наша семья в разной комплектации. Вот я, мои мама, брат, отец, тети, дед. Это мы с мамой и с грибами. Здесь я и мой погибший брат. Это наша последняя совместная фотография. Есть ещё я с мамой и с Костей, но она уже упакована, — тяжело вздыхая, с затаенной горечью произносит Варвара. Уходя от грустной темы, колибри переключается на то, что меня интересует и волнует. — Здесь сейчас остались в основном наши фотографий с дедом. Вот я с дедом. Это наши родственники на юбилее деда. Вот отец с дедом на рыбалке. Брат с дедом после операции. Дед на кафедре со мной. — Варь, твой дед — профессор нейро-хирургии Аскар Ашотович Аракелян? — Да, Кир. Все верно. А ты откуда знаешь? Я же вроде его имя не называла, — задумавшись произносит Варвара и внимательно смотрит на меня. — И, чего ты так меня глазами сверлишь, Варюха? Я учился у твоего деда и практиктику проходил. Мог быть твоим коллегой, кстати. — Да, Кир, мог, да увы, не стал, — снова, вздыхая, пыхтит Дюйм. Мы идем через подсобное помещение, чтобы спуститься в подвал. Вижу, коробки с папками и фотографиями. — Не успели ещё распаковать, времени нет? — интересуюсь у Вари. — Вот, Кирюн, ты все же любопытный. Нет, наоборот упаковали. Дом готовили к продаже. — Почему решили продавать такой шикарный дом? Проблемы возникли, да, Варь? Может поделишься, вдруг я смогу чем-нибудь тебе помочь… — Нет, Кир, мне помощь не нужна и рассказывать я ничего не буду. Знаешь высказывание: "Многие знания — многие печали". Если ты обратил внимание, я не задаю тебе практически никаких вопросов. Не делаю этого, не потому что мне не интересно, просто строго придерживаюсь правила: "Меньше знаешь, легче спишь и дольше живешь". Дорогие мои, решила напомнить про мою группу в Телеге ? Глава 14 Традиционно открываю глаза ни свет, ни заря. Хотя отчего же, сегодня именно на заре и просыпаюсь. Она совсем скоро и займется. Кирилл вечером, со словами про нашу совместную встречу зари, раздвинул шторы предусмотрительно. Молодец какой, сам дрыхнет, мерно посапывая, а я теперь одна зарю встречай. Ну и фиг с ним, мне и так, рядом с ним со спящим хорошо наблюдать, как вдалеке на линии сочленения неба и земли начинает алеть полоска зари. Интересно, сколько реально мне удалось поспать? Вероятно, как обычно минут 20-ь, максимум 40-к. Давно не помню сна по восемь часов. Последние десять лет сон для меня роскошь: то учишься, то дежуришь, то у стола операционного стоишь. Нет, я не жалуюсь, жизнь моя такая, как мне нравится. Она меня бодрит, заводит, стимулирует. Вот и сейчас, несмотря на бессонную ночь, которую мы практически всю провели кувыркаясь из позы в позу, я чувствую себя хорошо и бодро. Лежу как мышь. Внимательно рассматриваю спящего Кира. Он на самом деле очень красивый. Лицо благородное с правильными чертами и пропорциями. Ровный нос с неслишком широким разлетом ноздрей. Прекрасные губы. Они не тонкие и не поджатые, а в меру пухлые и сочные. Широковатый подбородок чёткой формы, но не тяжёлый и не массивный. Глаза немного глубоковато посажены, но за счет разреза, цвета и пушистых ресниц, — все смотрится идеально. Еще у него просто шедевральные брови, такие называют "соболиными". Как девочка, никогда не могла и не могу понять, почему природа мужикам дает шикарные брови и ресницы. Нафига им эта роскошь! И есть у Кирюхи и несколько своих особенностей, этаких изюминок. Справой стороны чуть ниже угла рта сидит родинка замануха. С другой стороны опять рядом с углом губ, когда он смеется появляется ямочка. Да, всем он — хорош. Всем! И фигура у него шикарная, именно с таких натур и создают статуи Аполлона Бельведерского. Да, не могу и не хочу отрицать мои реальные ощущения от этого мужчины. Он мне нравится. Он мне приятен и внешне, и манерой поведения, и отношением ко мне. Еще он мне близок на ментальном уровне, с ним комфортно в общении. Меня покоряет его эмпатия и открытость. И все же есть некоторые запятые и "но". И это не даёт мне покоя. Кто ты — Кирилл Зубов, чем ты занимаешься, на самом ли деле ты в реальной, нынешней, своей жизни бизнесмен? Не дают мне покоя твои боевые шрамы, а особенно те, которые ты обозначил как случайные. От мыслей о мирно спящем рядом со мной мужчине в моем солнечном сплетении оживают огненные бабочки. Они своими крылышками "бак-бяк-бяк" нагнетают жар в нижнем этаже моего отошедшего от девственной спячки естества. Чувствую, как моя плоть горячо и нестерпимо пульсирует. Не хочу будить Кира, решаю сама привычно справиться. Начинаю сжимать и разжимать бедра. Стараюсь все делать очень незаметно. Тихонечко, как мышка, пыхчу в подушку, гася и зажимая стоны. — Варька-ненасытница, если ты созрела, чтобы я тебя выебал, так и скажи, а не коблись, пытаясь сама кончить, — с закрытыми глазами недовольно сонным голосом произносит Кирилл и пригвождает меня своей ручищей к постели. — Своими действиями ты пробуждаешь во мне интерес и не даёшь спать. Скажи громко по-русски: "Кирилл, выеби меня!" Слово "пожалуйста" можешь опустить. Давай, колибри, не трусь. Как только скажешь, сразу выебу тебя, и будем спать дальше. — Нет, Кир, ты же знаешь, не могу я такие слова произносить. Претит это мне. Кирюш, давай сексом займёмся, ну или сольемся в экстазе, а? Па-жа-луйс-та! — с умоляющими интонациями простанываю я. — Кир, тем более ты сам, засыпая, сказал, что первый наш секс будет на заре. Так вот, уже занимается заря! — Варюха, раз мужик сказал — значит, мужик сделает! Только скажи "выебать". Дюйм, мне нравится это слово. Давай, не канючь. Скажешь, получишь сладкое. Нет, дрочись дальше, — шепчет демон искуситель мне в область уха, вовсю орудуя своими длинными пальцами в моей малышке. Я, вздрагивая на каждый его жест, начинаю громко стонать и подавать себя его пальцам, все больше и больше раскрываясь. — Вааарья, говори волшебное слово, говори! Иначе мы сейчас потонем в потоке твоей смазки, которая уже капает мне на руку, как слюна собаки Павлова на сигнал лампочки, — похихикивая, говорит этот несносный гаденыш. — Судя по эрегированному состоянию вашего детородного органа, Вы сами, Кирилл Петрович, очень хотите близости! Чего выделываться на пустом месте, а? Быстро вместе получим наслаждение, и делов то, ню, ню, Кирюша? — Вам ли, Варвара Яковлевна, не знать, что за ночь мочевой пузырь наполняется и нервные окончания получают сигнал о позыве к мочеиспусканию — это вызывает рефлекторную эрекцию. Однако, милая моя, перед тем как уснуть мы с тобой принимали душ, там я и опорожнил свой мочевой пузырь. Ойц, только не надо кривиться, будто сама никогда не писаешь в душе! Так вот, возвращаясь к моей эрекции, сейчас, если быть честным, мне реально хочется тебя выебать, но я жду от тебя волшебное слово. Как только ты, строптивица моя сладкая, его произнесешь, сразу все и получишь. — Ах, так, Кирилл Петрович, решили меня шантажом взять, — сквозь стоны шеплю я. Одним рывком опрокидывая Кира с бока на спину, перекидываю через него ногу, приподнимаю себя над ним, опираясь обеими руками по сторонам от его тела. — Что ж, отлично! Если желаемый объект не хочет сливаться со мной в экстазе, тогда я вынуждена…сама…эм. эм. фух…ух…эм…вы-е-бать его! — произношу через стон и одним движением опускаюсь на Кирюхин член. Ничего больше не делаю, потому что мое лоно простреливают спазмы, и мышцы сами непроизвольно сокращаются. — Блядь, Варька, только не двигайся, пусть этот внутренний шквал сам за тебя сделает свою работу. Пиздец, как клёво и приятно. Мне ещё никогда не удавалось ловить такой кайф. Моя маленькая ебливая девочка, как же ты реально жила все эти годы! С таким характером и таким темпераментом ебаться хочется 24 на 7 без перерыва на обед, — сквозь стоны отпускает свои скабрезные шутки Кирилл. — Давай, малышка, уже начинай немного попой двигать. Совершаю поступательно возвратные движения вверх-вниз, вперед-назад. В один из моментов, когда я резко падаю таз вперед и одновременно откидываю спину назад, прогибаясь в пояснице, слышу твердый шепот Кира. — Варь, замри! Не двигайся. Нет! Нет, замри! Это потрясающе! Картина — вау! Просто огонь! Никогда ранее такого не видел, — с восторгом выдает Кирилл словесную тираду. — Что ты там такого увидел, Кир? Что тебя так поразило? — с непониманием в голосе произношу я. — Варь, я вижу внутри тебя свой член, ну то есть его барельеф на поверхности твоего живота. И это потрясно. Как мне включить твой телефон? Я фотку хочу сделать. Побудь еще в этом положении. Как раз и заря нам в помощь. Передо мной такая картина, хоть пиши её… — Чтобы сделать фотку, Кир, не нужно телефон разблокировать, нажми на иконку во внешнем правом углу, камера откроется. Кирилл делает ряд снимков. Потом говорит мне, чтобы я, не меняя положение тела, несколько раз поднялась и опустилась по стволу его члена. Выполняю, как говорит Кир, пока он снимает небольшое видео. — Варюшечка, ты божественно красива! Испытываю истинный восторг, что именно я оказался в машине на заправке! Господи, спасибо тебе за твой промысел! — сложив руки в молельный жест, с придыханием выдает Кир. — Да, Вы — актёр больших и малых сцен, батенька, — произношу я, занимая другую позицию. — Да, ты дерзить удумала, как я посмотрю. Раз заняла позу "наездницы", то давай не филонь, скачи по-чесноку. Я пока, как настоящий ценитель прекрасного, полюбуюсь твоей утонченной и фактурной красотой, — постанывая, говорит мне Кирилл. Мы неспешно и нежно занимаемся сексом. С каждым разом мне легче принимать в себя крупный член Кира. Не знаю, как другие ведут себя в постели, но Кирилл очень предупредителен и внимателен. Приятно, что во время каждого соития на первом месте стоят мои интересы, а потом его. Мне нравится, его ласкучесть. Веселит развязность и намеренная провоцирующая меня пошловатость. — Ты специально выдаешь скабрезные шуточки и употребляешь в речи пошлости и маты, Кир? — лёжа на мужском плече после секса, не удерживаюсь и все же спрашиваю его. — Реально, Кирюх, тебе не идёт ругаться. Такое чувство, что это не твоё, а так наносное, прилипшее, как песчинки к ногам на пляже. — Варюш, многое в нашей жизни прилипает, как ты сказала. По твоим поступкам, за которыми я наблюдаю уже четыре дня, ты — взрослая, сдержанная, сильная, решительная. Да, ты настоящий врач, да не просто, а целый нейро-хирург. И это круто! И это достойно уважения! Но есть то, что ты стараешься прятать, никому не показывая себя настоящую. Боишься, потому что ты, Варя, на самом деле девочка-девочка. Поэтому мне и нравится тебя провоцировать. Ты смешно все воспринимаешь, забавно на все реагируешь и сердишься, губы дуёшь, как ребёнок. Ты — классная! Очень классная! Слушая Кира, зависаю на паузе. Есть некоторая правда в его словах. Хотя реальность такова, что только с ним, как он и говорит, я и чувствую себя девочкой-девочкой. — Ну, нет, Кир, ты совсем позабыл психологию или плохо изучал этот предмет в меде, вероятно, просто прогуливал лекции. "Неуд" Вам недоучка Зубов. Ты обо мне поспешно делаешь какие-то ошибочные выводы. Говоришь, основываясь на пшике общения со мной. Да, я в настоящий момент лежу здесь, с тобой, совершенно голая и незащищенная, мы только что занимались сексом. У меня безусловно произошел мощный выброс эндорфина. И, какой должна я быть после этого? Я сейчас и есть девочка-девочка, как ты говоришь, — морща нос, кривляясь и показывая Киру язык, выдаю я. — Если, не дай Бог, прямо в эту минуту кому-то потребуется медицинская помощь, то мои реакции и поведение резко изменятся. Я не смогу больше думать ни о тебе, ни о сексе. Это все станет для меня вторичным. Вижу, что у Кирилла резко падает настроение. Понимаю, что своими словами я задеваю его за живое, вероятно, царапаю его самолюбие. Как человек-эмпатия решаю изменить вектор нашего разговора, играя на любопытстве Кира. — Кстати, ты знаешь, что у каждого хирурга с годами вырабатывается свой личный фирменный стиль и почерк? По хирургическому рубцу, который остаётся у пациента практически всегда можно сделать вывод о квалификации специалиста. Молодой хирург будет осторожничать и аккуратничать. Зрелый профи, имея набитую руку, выложит стежки чёткими отточенными движениями. — Хммм, то есть ты, например, можешь сказать, кто штопал меня, да? — Если тебе интересно знать, то могу. Переворачивайтесь на живот, пациент, — говорю Киру. Он без сопротивления ложится животом вниз. Я сажусь на его ягодицы, вожу пальчиками по спине. Трогаю шрамы. Не упускаю момент провести носом от шеи до поясницы. — Мне нравится то, что ты делаешь и как сидишь, Колибри. Разведи ножки чуть шире и сильнее прислонись ко мне своей "киской". Хочу чувствовать её мягкость и влажность, — постанывая, шепчет Кирилл. — Прекрати отвлекаться, несносный похотун. Я тебе бесплатный практикум провожу. Слушай внимательно. Эти два шрама очень давнишние. Зашивал человек далёкий от медицины. Один из швов разошелся, не обошлось без воспаления, зарубцевался самостоятельно, крайне грубо. Кстати, можно сделать операцию по иссечению верхних рубцовых тканей с наложением косметических швов. Это будет красиво и эстетично. Теперь эти два рваных ранения. Их оперировал отличный специалист, профи, стежок к стежку положен, край максимально ровный. Вот эти три рубца из новых, — долго и внимательно вожу и прощупываю достаточно аккуратные швы, — неплохо выполнены. Видно, что специалист очень старался. Думаю, что их делал начинающий хирург, может, интерн или вообще практикант. Ты сам-то знаешь людей, которые тебе все эти швы накладывали? — Первые — старшина нашего отделения. Другие два после операции в госпитале образовались. Третьи не знаю, не где и кто штопал. Но ты, Колибри, молодец! Дай я тебя за это поцелую, а лучше полижу твою "киску", — произносит Кирюха, наваливаясь на меня. — Хорошая ты — девчонка, Варюха! Как дальше жить думаешь? — Дальше, я, Кирилл Петрович, думаю вставать и кормить нас завтраком. Потом планирую вывести тебя на прогулку и показать местные красоты. Мне нравится, как ты всем восторгаешься. Затем ты можешь побалдеть самостоятельно или баню затопить, как вчера и планировал сделать. Я займусь некоторыми личными делами. Спать сегодня ляжем раньше. Завтра нам надо выдвигаться до первых петухов. От деревни до Питера около 500-т километров. — Точно, петухов я сегодня слышал, но так и не понял, где они голосят. Варь, а на самом деле, деревня то где? Судя по навигатору наш путь через деревню проходил, но ты мне велела свернуть, и мы проехали какой-то партизанской дорогой. — Нормальной мы дорогой проехали, Кирилл, красивой. Гелик на предмет езды по бездорожью испытали. Восторгу твоему не было предела, когда ты посмотрел на окрестности с холма, — пыхтя и выворачиваясь из-под мужчины, поясняю я. Выбравшись, поднимаю с пола вещи и пытаюсь надеть на себя. Кирилл вырывает из моих рук одежду. — Ты мне обнажённая нравишься, Варь. Я хочу на тебя на голую смотреть. Ещё мечтаю сделать несколько фотографий. Кстати, сможешь скинуть мне фотки и видос на мой телефон? — получив от меня отрицательный жест головы, с печалью замечает. — В принципе, иного я и не ожидал. Ну что ж, за вредность твою выебу тебя жёстко и безжалостно. Кстати, после ночного пробного шара и твоей горячей реакции на мои пальцы, сегодня все же доберусь до твоей попочки. Буду первопроходцем всех твоих девственных местечек! Глава 15 После душа выхожу из спальни на террасу второго этажа. Взору открывается такая шикарная перспектива, что в очередной раз жалею об отсутствии профессионального фотооборудования. Да, и Варюхины фотки получились бы значительно лучше и насыщенне, чем на ее яблочный гаджет. Колибри достойна того, чтобы её фотографировали. Она — шикарна во всем. Меня даже ростик её малый уже не смущает. Особенно заводит сочетание внешней холодности и внутренней горячности. Сколько не стараюсь отрицать и сам себя уговорить, но пигалица мне нравится. Зашла она мне по всем параметрам. Впервые с момента окончания школы называю мысленно и даже вслух девушку — "моя малышка", "моя милая". И это не просто вежливое обращение, это мое реальное присвоение и идентификация. Я ее на своем внутреннем животно-самцовом уровне считаю "своей", и не потому что я её первый мужчина, хотя и не без этого. Варя действительно мой человек. Если бы ни некоторые мои личные сложности и планы, то я бы, не задумываясь, связал свою жизнь именно с этой женщиной. Чувствую ментально — Варвара моя истинная пара. Пока занимаюсь причесыванием своих мыслей, Варюха внизу колдует над какой-то едой. Запах её кулинарного творчества разносится по всему дому. Решаю спуститься и посмотреть на кулинарные эскапады Дюйма. Давно не видел женщин, колдующих на кухне. — Колибри, это что за волшебные запахи? Ты что кашу из топора решила сварганить? На мои вопросы мне никто не отвечает. Зайдя в зал, через кухонный проем вижу на столе стопку блинчиков, а у плиты пританцовывающую стряпуху в трусишках, короткой футболке и с наушниками в ушах. Варя так увлечена, что совершенно ничего не замечает вокруг себя. Видно музыкальные треки у нее забойные, потому как жопонькой своей она двигает ритмично и экспрессивно. Мы не так давно вылезли из постели, но я уже чувствую в себе нарастающее возбуждение и ловлю себя на желании, прямо сейчас нагнуть свою малышку и войти в ее узкое и нежное лоно одним махом до самых своих яиц. Решаю отвлечь себя от порочных мыслей. — Варь, а за чем вы хотели такой шикарный дом продавать? — интересуюсь у пигалицы. Для того чтобы получить ответ, приходится подойти вплотную к Дюйму и поймать её в свои объятия. Варя вынимает наушники из ушей. — Господи, ты меня напугал! — взрагивая, выдыхает девчонка. — Продолжай, дитя моё! Мне нравится, когда ко мне так обращаются, — произношу, хихикая, щиплю одной рукой колибри за попку, второй за сосочек груди, а губами прикасаюсь к ее нежному местечку за ушком. — Я тебе спросил, за чем вы хотели такой шикарный дом продавать? — Так сложились обстоятельства, потому и решили, — пожимая плечами, отвечает Варя. — Если я сейчас спрошу, почему передумали продавать, ты ответишь так же, да, Варь? — Да, Кир, отвечу так же, потому как на самом деле обстоятельства изменились. Жизнь слишком скоротечна и непредсказуема, знаешь ли. Все течёт, все меняется! — Окей. А что в доме, кто-то бывает? Просто я, вчера нос свой сунул в холодильник и обратил внимание, что на полках не просроченные продукты лежат. — Упс, Кирилл Петрович, Вы меня очень удивили. Искренне была уверена, что ты даже и не знаешь, как холодильник открывается, — язвит малышка. — Окей, получай алаверды, был уверен, что ты белоручка, — скатывая блинчик в рулончик, запихивая его в рот и жуя, произношу я. — Вау, Варя, какая прелесть. Эммм, таких тонких и вкусных давно не едал. Так чтобы дома и прямо со сковороды, вероятно, лет 7 назад у родителей. Такие блинчики мама моя жарит. Запихивая в себя следующий блинный рулончик, резко хватаю колибри, заключаю в свои объятия и предлагаю ртом ухватиться за второй конец блина. Сходится на середине и целуемся нежно и долго, пока не чувствуем запах горелого. — Ну, вот, последний блин все же в уголь, — смеясь, Варя снимает с плиты сковородку, ставит на стол чашки, чайник, варенье и сгущёнку. — Давай, Кирюха, завтракать. У нас реально на день грандиозные планы. — Варь, у тебя прямо отработанный рефлекс пропускать мимо ушей вопросы, — хмыкая, язвлю я. — И все же, сделаю вторую попытку. За домом смотрит тот, кто продукты в холодильнике оставил? — А ты об этом? За домом смотрит Гарри Ашотович. Продукты, как я думаю, отец оставил. Вероятно, он со своей гражданской женой был здесь не так давно, потому как диван стоял разобранным. — А что Гарри Ашотович живёт в этой деревне? Варь, а кем он тебе приходится, если ты ему так доверяешь? Я видел, что ты ему деньги давала, и слышал, что говорила. Понял, что заимка, где мы ночевали, тоже твоя. — Кирилл Петрович, может ты совсем не бизнесмен, а богатенький следак, как в фильме "Ментовские войны" или в другом сериале был такой мажорный полицейский. Короче, не важно. Ты прямо профессионально вопросы задаёшь, и все так невзначай, исподволь. — Дюйм, не съезжай с темы, а то сейчас скручу и вытрахаю из тебя признание, — жуя очередной блин, говорю я. — Гарри Ашотович — родственник моего деда. Он с семьей живёт в этой же деревне. База для рыбаков и охотников — бизнес моего погибшего брата. Теперь приходится мне заниматься. Это моя головная боль. Времени требует много, а его у меня нет, от слова совсем. — Так у тебя же, Варь, отец жив и здоров, пусть он занимается этим вопросом. Или парня найди себе, чтобы он тянул этот бизнес, — через паузу произношу то, что меня очень волнует. — С отцом все не просто, но может теперь, живя в этом доме, он и займется этим бизнесом. Про парня опускаем. Сейчас мне не до личных отношений. Есть вопросы и планы, которые для меня первичны. — Ты про карьеру, да, Варь? — Кирилл, я имею ввиду свой профессиональный рост, как нейро-хирурга. Профи в моей профессии становится только тот, кто много учится и оперирует. Женщинам в этой очень узкой и крайне сложной сфере хирургии приходится особенно трудно. Ты вот знаешь каков процент женщин нейрохирургов? Задав мне вопрос, Варвара, берет паузу, пережевывает блин, запивает его чаем и проводит языком по губам, слизывая капли сгущёнки. Наблюдая за действиями колибри, у меня самого возникает непреодолимое желание облизать девчонку, тщательнее всего её сладенько местечко. Из похотливых мыслей меня выдергивает голос Дюйма. — Основная часть хирургического сообщества — мужчины, которые убеждены, что нейрохирургия — «неженская» профессия. По статистике Мировой федерации обществ нейрохирургов, во Франции женщин в ней всего восемь процентов, в Австралии — семь, в Штатах — шесть, в Британии — три. В нашей стране нет громких имен женщин-нейрохирургов. Вместе со мной в ординатуре в "Бурденко" учились четыре девушки. До выпуска дошла я и ещё одна. Сразу после окончания она уехала заграницу. Варя снова замолкает, будто подбирает слова или взвешивает, стоит говорить или нет. Осмыслив, спокойно продолжает. — Не хочу, чтобы мои слова прозвучали пафосно. Я — не причисляю себя к феминисткам. Просто для меня важно состояться в моей профессии. Даже не так, я хочу стать лучшей. Поэтому ближайшие лет десять не планирую отвлекаться на личную жизнь и семейные отношения. — Подожди, Варь, ты прямо десять лет готова вычёркнуть из своей жизни? Это не правильно! — раздраженно говорю я пигалице. — Разве нельзя совмещать одно с другим? Другие же совмещают… — Нет, не собираюсь ничего совмещать, потому что это не реально. У меня перед глазами был пример моей мамы, которая все свое время посвящала профессии. Она постоянно пропадала в больнице. Лично я дома её видела урывками. Маме повезло, что у нашего отца амбиций практически не было. Он занимался мной и братом, бытом, строительством этого дома. Мама и ценили отца за то, что он дал ей возможность состояться в профессии. Для меня становится полной неожиданностью, что Варя начинает рассказывать о своей семье. По глазам колибри замечаю, что эта тема для неё болезненна. В какой-то момент на её лицо набегает тень, она тяжело вздыхает, но берет себя в руки. — Моя жизнь сейчас — это учеба и практика. Почти шесть месяцев в году я учусь здесь или заграницей. Оставшееся время сутками торчу в больнице. Если не сама оперирую, то ассистирую. Урывками выкраиваю время на написание научной работы. Мой научный руководитель периодически устраивает мне моральную трепку. Знаешь, эта внезапная поездка с приключениями для меня прямо отпуск. Когда будет нормальный полноценный отдых в моем графике, не знаю. После этих слов Варвара встаёт из-за стола, молча собирает посуду, моет её. Пытается обойти меня стороной, но я её хватаю и ухаживают к себе на колени. — Я тебе это, Кир, рассказываю не для того, чтобы ты меня пожалел, а чтобы понял, какой была бы твоя жизнь, останься ты в профессии, — прижавшись ко мне своим худеньким телом, Варя говорит мне эти слова куда-то в мою душу. — Да, и чего это мы все обо мне и обо мне? Ты вот, насколько я понимаю, до сих пор без семьи. Хотя, в принципе, может она у тебя и есть. Ладно, твоя личная жизнь, не мое дело. Мне приятно, что ты со мной, Кирилл. Давно себя такой живой не чувствовала. После Варькиных слов "давно себя такой живой не чувствовала" от ощущения неотвратимо приближающегося момента нашего расставания мне становится нестерпимо горько. На волне своих эмоций забываю про наш дальнейший план. У меня появляется только одно желание, раздеть свою девочку, чтобы целовать ее тело, согревать её душу. Подхватываю пигалицу и несу её на диван, где медленно и трепетно нежу, ласкаю и беру свою малышку. Варя отзывается пронзительными стонами на каждое моё прикосновение, каждый поцелуй, каждое вторжение в её узкое лоно. Наше медленное соитие становится самым страстным. До пика наслаждения я сначала довожу свою колибри, давая, прежде всего себе, насладиться её чувственным оргазмом. — Варюша, ты — прекрасна! Твои оргазмы надо фиксировать в памяти, как самые восхитительные восходы и закаты! Ты самое чудесное событие для меня за многие годы. Знаешь, моя мама уверена, что жизнь — это цепочка закономерностей. Если следовать её философии, то мы встретились не случайно. Я, вероятно, чтобы ты из девушки превратилась в женщину. Ты, чтобы моя душа окончательно не зачерствела и не оскотинилась, — млея после секса от тепла ее маленького тельца, поглаживая округлые выпуклости Варькиной фигурки, шепчу я колибри на ушко. — Вероятно, что и так. Не знаю. Пока не знаю. Кстати, а где твои родители, Кир? Извини за вопрос, они живы? — Да, слава Богу, мои мать и отец живы и здоровы. Я семь лет назад перевез их в Израиль. — Чем они занимаются? Я просто подумала, раз ты решил стать медиком, то и они тоже медики. Может я упустила информацию, или ты не говорил? — В мед поступал за компанию со всей школьной подружкой. Я об этом упоминал, просто ты за рулём ехала, могла пропустить эту подробности. Мои родители не имеют никакого отношения к медицине, — говорю и поглаживаю круглую попку колибри. — Моя мама всю свою жизнь работала воспитателем в детском саду. Отец на Кировском заводе прошел путь от ученика до токаря высшей квалификации. Руководство ценило его за профессионализм, порядочность и честность. Варя так редко о чем бы то ни было спрашивает, что мне хочется самому хоть что-то о себе поведать. Первый раз возникает желание произвести на девушку хорошее впечатление. Я говорю, а Варвара, приподняв голову внимательно смотрит на меня. У нее, вообще, есть отличное качество — умение слушать. — Когда первый раз решил перевезти родителей в Ашдод, директор поднял отцу зарплату практически до уровня ведущего инженера. Короче, родителей удалось вывезти только с третьего раза. Думал жалеть будут, что уехали. Ан, нет. Мама устроилась на работу в детский сад, отец открыл свою мастерскую. — Классные у тебя родители. Здорово. Понятно в кого ты такой эмпат. Мне на самом деле повезло, что в машине оказался ты, а никакой-нибудь психопат, — хихикая, произносит Варюха. — Все, давай собираться, а то весь день проваляемся на диване. Остальные подробности своей жизни расскажешь во время прогулки. Ближайшие несколько часов мы гуляем и болтаем о всякой ерунде. Варя рассказывает, что в деревне из 50-и домов жилых осталась половина. Благодаря деду Варвары и Степанычу удалось открыть фельдшерский пункт, лечит жителей жена Гарри Ашотовича. Вся семья армянских родственников Варвары ведёт в деревне свой небольшой бизнес. Держит продуктовый магазин, обувную мастерскую и подсобное хозяйство. С какой-то детской гордостью девушка отмечает, что за последние годы столичные жители выкупили несколько пустующих домов и начали строиться. — Вы поди одному из них хотели свой дом продать, да? — уточняю у Варвары. — Да, да, все так и было. Он хотел купить наш дом. Практически перед началом оформления документов оказалось, что в нашей семье изменились обстоятельства. Нам пришлось отказаться и долго расшаркиваться. — Варь, ну все же, колись, что случилось. Это как-то связано с нынешней ситуацией, да? — Нет, Кир, одно с другим не связано. Просто у моего отца появилась женщина, гражданская жена, она родила ему сына. Я решила, что им дом будет нужнее. И вся история, мистер любопытство. Давай возвращаться, мне надо много чего перебрать и собрать. В ближайшее время я вряд-ли попаду сюда. Мы возвращаемся в дом. Не могу себя сдержать, чтобы не прижать Варюху сразу на входе. Начинаю ее целовать, оглаживать руками, щипать и прикусывать прямо через футболку соски. Пигалица тяжело дышит, выгибается, вздрагивает, постанывает, прикусив нижнюю губу, дышит порывисто носиком, ручонку свою засовывает мне в штаны и пальпирует член. — Нашли на стволе какие-нибудь уплотнения или изменения, доктор? Какой диагноз, кроме хронического недоебита, поставите? — шучу я. — У Вас, пациент, на лицо повышенное половое влечение и половая активность, — вступает в игру Варя. — Доктор надо срочно помочь пациенту снять напряжение. Это ваше професьон де фуа. Какой способ лечения выберете — оральный или вагинальный? Я предлагаю замиксовать лечение, в комплексе выздоровление быстрее пойдёт. За шутливыми разговорами добираемся до дивана. Сначала лечим друг друга 69, потом уже сам выступаю в роли врача, развернув малышку к себе тылом. Полюбовавшись курносой попкой и приласкав красоту языком, внутренний массаж провожу быстро, потому как моя пациентка с учетом ранее выполненного орального лечения взрывается в экстазе на раз-два. — Господи, я тебе поцарапала плечи. Жуть-то какая, у меня и ногтей то нет совсем, — удивленно хихикая, произносит Варюха. — Все не подходи ко мне больше, похотливое гиперактивное чудовище. — Обращение твоё, дитя моё, мне нравится! Продолжай в том же духе! Про похотливость и гиперактивность, не надо на меня наговаривать. Грех это! Саму только стоит по спине погладить, как и трусы уже можно выжимать. — Ладно, Кир, тягаться в остроумии будем позже. Пойду курицу в духовку поставлю и делами займусь, а ты баню топи. Вечером устроим камеди батл. Растопив баню, иду в дом, на входе снова встречаю Варвару с коробками. — Опять деньги в машину тащить, — вроде как в шутку произношу я, но самому мне совсем не смешно, потому что в глубине души меня грызет червь понимания, что мне не доверяют. — Я уже даже и не спрашиваю природу таких огромных деньжищ, но может все же поделишься со мной своей проблемой. Варь, вдруг я смогу тебе помочь! — Нет, Кир, тема закрыта. Ты мне уже и так помог и еще поможешь тем, что я спокойно доеду до города. Ещё раз повторю: "Меньше знаешь — дольше живешь". Так будет лучше для нас обоих. Береженого Бог бережёт. Уверена, что в отношении меня ты бы так же поступил. — Да, все верно, Варь. Только я — мужчина, а ты хрупкая девочка, которая по каким-то причинам отрастила яйца, а теперь их ещё в бронёй укрепляет. Варь, яйца твои не звенят ещё, не жмут промежность? — Ха, ха, ха, оцениваю на "отлично" и защитываю твою шутку. Я в принципе все закончила. Курица тоже готова, можно париться. Вздыхаю, смотрю на Варвару с мыслью, что все равно узнаю тайну доктора Зиминой. Глава 16 После нашего длительного и страстного секса Варька, как кошка, долго мостится на моей груди. Удобное для себя положение все же находит и успокаивается. Правой ручонкой обвивает мой торс. Ухо прижимает к области сердца. Носиком своим маленьким утыкается в область моего солнечного сплетения. У меня есть вопрос, который не даёт мне покоя. Уверен на сто процентов, если задам его сейчас, то Дюйм проигнорит. Не желая получить в очередной раз отрицательный результат, делаю ход конём. — Варюш, попка не болит или болит, но не сильно? — Кир, дебильнее вопроса не возникло в твоей голове? — В смысле дебильнее, Варь?! У тебя сегодня случился первый анальный секс. Соответственно я, как лицо причастное к этому, переживаю все ли нормально, не болит ли, нет ли дискомфорта в области маленькой розочки. Вопросы практически, как на приёме у врача… — Ага, у проктолога, — хмыкает Дюйм и пожимает губы. — Ой, да, забыла, что ты "недоучка" от медицины, на момент ухода в свободный полет, так ещё и не определился со специализацией. — А ты, однако, сучка-злючка, Варька! Ага, вот оно твое подлинное лицо! Ты, как девочка, сейчас ссышь и стыдишься отвечать на вопросы, потому и абьюзишь меня. Ну так же, ну сознайся честно, Варь? — Вот ещё, мистер-нахал, мне не стыдно об этом говорить. Честно могу признаться, что дискомфорт некоторый физический и эстетический все же у меня есть. Про понравился или нет данный вид секса, могу сказать так, острые эмоции я испытала. Про повторение полученного опыта в дальнейшем, не знаю, не уверена. Вероятно, все будет зависеть от партнёра. Надеюсь, что я полностью удовлетворила твоё любопытство. На последней фразе Колибри начинает закрывать глазки и дышать ровнее. Чувствую, все же укатали девчули крутые сексуальные горки. Пора задавать вопрос, ради которого и затевался этот "попочный" допрос. — Варь, тебе деньги нужны для себя самой или для кого-то из близких? — интересуюсь тем, что грызет мою душу и царапает любопытство длительное время. Повисает пауза. По дыханию и движению глазных яблок под верхним веком вижу, девчуля думает: может все же стоит ей прикинуться спящим хомячком, чтобы пропустить мимо ушей то, о чем она не хочет говорить. Я так же затихаю в ожидании ее ответа. Меня, конечно, все же берут великие сомнения, что пигалица соизволит прояснить ситуацию. — Для отца, — слышу два слова на выдохе и дальше категоричное. — Все, Кирилл, твое время истекло. Больше никаких вопросов. Спать. Спокойной ночи. Выдав тираду, колибри съезжает с моей груди, поворачивается ко мне спиной и натягивает на голову одеяло, играя в игру "Я в домике". Ее демарш вызывает у меня действия совершенно противоположные её желанию. Я залезаю под одеяло, правую руку просовываю под подушку. Сразу обеими руками беру её тонкое тельце в плен. Обе ладони кладу на упругие полушария грудей. Носом утыкаюсь в макушку девчонки. Самое забавное, что позу ложки, укладываясь внутри меня, Варя принимает сама. Слышу, как после всех манипуляций её дыхание выравнивается, и она засыпает. Я ещё некоторое время лежу рядом с ней без сна. Меня одолевают мысли: дожимать дальше Дюйма своими вопросами, или все оставить, как есть, коли она не хочет принимать от меня никакую помощь. Если память мне не изменяет, то Ворон ее спрашивал на предмет тех, кто ей может помочь. Она ему тоже ответила, что, дескать, никому не хочет быть должной. Вроде только успеваю провалиться в сон, как ощущаю шебуршания пигалицы под боком. Варвара выползает из-под одеяла. Шлепая по полу босыми ногами, уходит из спальни на первый этаж. Я уже не сплю, жду, когда девчонка вернётся наверх. Прикрываю глаза ещё немного подремать. Через какое-то время слышу недовольный голос Варвары. — Кирилл, вставай. Надо собираться и выезжать. Я не могу опаздывать. Встаю, быстро провожу водные и гигиенические процедуры, одеваюсь, пью чай с бутерами. Варвара все время что-то носит в багажник. Завершив завтрак, иду помогать пигалице. Беру коробку, с боку которой вижу надпись от руки "Зубатка". Это меня удивляет, отгибаю край, упаковки пачек зелёных дензнаков. — Варь, прости, но у меня снова вопрос, — дёргая за руку, останавливаю Дюйма. — Ты видишь, что на коробке написано, а пачки долларов внутри? Варвара, кто такой этот таинственный "Зубатка", и откуда у тебя столько бабла американского? — Кирилл Петрович, если Вы — мент, то предъявите удостоверение. Есть вопросы, вызови меня на допрос. Все, больше не парь мне мозг. У меня нет настроения играть с тобой в ролевые игры. И если ты помнишь, я не планировала тащить тебя с собой после Карелии, а предоставила тебе возможность на твоем кукурузнике вернуться самостоятельно в Питер, — раздраженно и зло отвечает мне Варвара. — Будешь продолжать меня злить, то поедешь на попутках. Меня ее упрямство приводит в бешенство. Роняю коробку на пол, хватаю пигалицу, прижимаю ее к стене. — Ты заебала меня своей поперечностью, Варвара. Твое упрямство может вывести из себя самого терпеливого человека. Я уже ни раз прошу тебя рассказать мне о своей проблеме. Если прошу, то может, я уверен в том, что могу тебе помочь, — ору на Дюйма и трясу её за плечи. — Варя, ну ты же вроде не ебанутая. На моем месте мог оказаться любой другой еблан. Он бы тебя уже не только девственности лишил, но и грохнул ради таких денег. — Да, я это отлично понимаю, — слышу в ответ тихий мягкий женский голос. — Кирилл, моргни, если ты чувствуешь укол в области бедра. Молодец! Советую не совершать резких движений. Если, Кир, ты сейчас меня не отпустишь, то я "чик" и разрежу твою бедренную артерию. Напоминаю тебе "недоуч" от медицины, в случае ранения бедренной артерии бездействие в течение 2–3 минут неминуемо приведет к смерти от невосполнимой потери крови. Убери от меня свои ручищи. Ну, вот, умница. После этой стычки дальше мы собираемся молча. Совершенно ровным безэмоциональным тоном Варвара просит меня в подвале перекрыть воду и выключить бойлер. Вернувшись в гостевую, помогаю ей закрыть все окна и собрать диван. Около машины пигалица велит мне занять место пассажира. Сама садится за руль. Я на неё внимательно смотрю. — Не надо сверлить меня глазами, Кир. Это не от недоверия, а потому что сейчас поедем дорогой, которую ты не знаешь. По ней мы быстрее доберемся до трассы, там поменяемся, — примирительно произносит малыха, и мерин срывается с места. После крутого спуска с противоположной стороны холма от места нашего въезда на него снова на всех парах мчимся по полному бездорожью. Сегодняшняя гонка напоминает мне офф-роуд первого дня в Карелии. Отличия два: я не связан и сижу на переднем сидении. Около часа гелик скачет по бездорожью, как безумный баран. У меня, конечно, возникает вопрос, на кой хер ехать по этим буеракам, если наверняка есть пусть и более длинная, но более нормальная дорога. И все же набираюсь терпения, чтобы промолчать. Минут через двадцать мы выезжаем на относительно ровную грунтовку. Километров через пять Варвара сдаёт на обочину. Сообщает, что у нас пять минут на отлить и что дальше поеду я. Меняемся местами. Ещё некоторое время двигаемся в полной тишине. Еду быстро, концентрируюсь на дороге и на своих мыслях о жизни, себе, Варваре, нашей случайно-неслучайной встрече. Неожиданно чувствую легкие касания к своему правому бедру. Резко торможу, рывком отстегиваю Дюйма, перехватываю ее и затаскиваю к себе на колени. Пигалица даже не сопротивляется. — Варька, ты — дурочка! Неужели подумала, что я тебя испугался? — говорю девчонке после глубокого и долгого поцелуя. — Мне было так хорошо с тобой эти дни, что не хотелось усугублять конфликт. Понимаешь, такая пташка, как ты, для меня не равный соперник. Сколько в тебе килограмм — 40-к? А во мне 90. И я на самом деле боюсь, что в силу дурацкой уверенности в своей смелости и завышенной оценке своих сил ты можешь реально влипнуть в ситуацию, из которой не выберешься. — Кирилл, прости меня, пожалуйста, я повела себя не правильно ни как человек, ни как профессионал. Мне стыдно за срыв! — смотря мне в глаза щенячьим взглядом, произносит Варюха и припадает к моим губам. Понимая, что секса между нами больше может и не случиться, отодвигаю сиденье до конца и немного откидываю его назад. Варя оценивает мои действия на раз-два. Пальчиками своими расстегивает ремень и болты ширинки моих джинс. Я просто вытряхиваю её из спортивных штанов и трусиков, также сдергиваю до колен свою одежду. Аккуратно опускаю колибри сверху на член. Она дрожит и стонет. Я рычу. Меня пробивают волны разрядов. Целую свою строптивицу. Поднимаю её худи, ласкаю охрененную грудь. — Варюш, я тебе помогу, но партия первой скрипки у тебя, — подбадриваю малышку. — Давай, моя милая, начинаем вместе двигаться. Каждое наше движение сопровождается не сдержанными стонами и рваным дыханием. Стекла салона запотевают. От страсти нас обоих пробивает жар и испарина. Одной рукой приоткрываю стекла дверей. Впервые в моей жизни у меня возникает желание пить наслаждение по капле, как сладкую утреннюю росу. Поэтому не хочу торопиться, но и сдерживаться совершенно не могу. Вдавливаю Варюшу в себя сильнее и чаще. Кончаем вместе, шумно и страстно. Я просто балдею от сжимающих мой член движений её внутренних мышц. От выброса окситоцина и дофамина мой организм накрывает шторм удовольствия. Ощущения настолько остры, что в голове пульсирует и шумит. Смотрю на Варюшу, ее лицо расслаблено, на губах блаженная улыбка. Ей хорошо, она все ещё плавает на волнах своего оргазма. Чувствую колибри старается успокоить свое дыхание. Поглаживаю ее влажную спинку. На носике малышки и над верхней губой искрятся бисеринки пота. Слизываю их. — Ты очень вкусная и сладкая, — шепчу Дюйму. — Со мной еще никогда в жизни не было такого, чтобы я не смог дотерпеть и как подросток трахался в салоне машины. С тобой, Варюха, совершенно не могу себя тормозить и сдерживать. Ещё немного лежим молча, потом приводим себя в порядок и едем дальше. Снова не выдерживаю первым, задаю Варе вопросы, волнующие меня. — Конечно, я в очередной раз нарываюсь на твой полный игнор, и все же. Варь, что случилось у твоего отца, что ты, как бешенное золотое копытце, скачешь в поисках денег? — Во-первых, Кирилл, я не скачу в поисках денег. Просто мне нужно было их забрать. И все. Второе, тебя это не касается, — резко произносит девушка, потом делает паузу и продолжает более миролюбиво. — Чувствую, что если не отвечу, то ходить по кругу мы будем долго. Да, возникли некоторые проблемы, которые мне приходится решать. — И, Варя, смелее, раз начала говорить, то продолжай, — прямо подталкиваю её словами, потому как вижу, портал откровения сейчас захлопнется. — Отец взял на развитие своего бизнеса деньги не в то время и не у тех людей. Тут ещё и эти мировые катаклизмы подоспели. Нарушение логистических связей и цепочек. Короче, время "Ч" наступило. Люди хотят вернуть свое с обещанной прибылью. Деньги вложены, а отдавать нечего. — Обожди, милая, за чем твой отец брал деньги у кого-то, если они у вас есть? Это же не логично. — Иногда, Кирилл, в жизни имеет быть полное отсутствие логики. После смерти брата и мамы, отец запил и пустил под откос их общий бизнес. Спустя время решил все начать снова. Со скрипом, но вроде пошло. Он почувствовал азарт. Взял кредит в банке под залог квартиры. Другого кредита уже получить не смог. Ему посоветовали людей с деньгами. Он обратился. Результат на лицо. — Хорошо. Понятно. Почему было не использовать свои деньги? — Это не его деньги. Да, и он о них не знал. Отец на самом деле бизнесмен от слова никакой. Я сейчас с людьми за него рассчитаюсь. И все на этом, хождения по мукам бизнеса закрываем. Уже озвучила ему, что он со своей новой семьёй поедет жить в деревню. Пусть Гарри Ашотовичу помогает. Вот и вся история. И пожалуйста, давай эту тему закроем. Я уже и так много всего рассказала. Смотрю на девчонку с крайней степенью удивления. Она жуёт нижнюю губу и поджимает правый угол рта. — Окей. Почему ты сама на эти деньги не замутишь бизнес, Варь? Например, медицинский центр. К твоему сведению, еда и лечение — две самые большие статьи расходов населения. Ты — врач. Тебе и карты в руки. — Не буду хитрить. Думала я продолжить дело брата. Медицинский центр — это его идея, которую ему не удалось реализовать. Он даже землю под строительство центра приобрел. Она уже много лет стоит неосвоенная. — Ну и думала, а дальше то что? Варь, чего из тебя все приходится тащить клещами. — Дальше ничего. Взяла и передумала. Планы мои изменились, Кирилл. Такое же могло случиться? — Ладно, у девочек все случается и происходит в зависимости от времени цикла, — решаю пошутить, но вижу Варвару перевернуло, пытаюсь сгладить — Варь, я ещё раз предлагаю тебе свою помощь с этими деньгами. — Кир, мне не нужна твоя помощь. У меня, в принципе, есть люди, которые мне могут помочь. Во избежание твоих следующих вопросов поясню сразу. Я ни к кому за помощью обращаться не собираюсь. Не хочу никому быть должна. Не хочу жить в зависимости: "Долг платежом красен!" В том числе и тебе! Глава 17 Баня, вкусный ужин и секс, — все прелести жизни, но как ни стараюсь, уснуть сразу не получается. Даже уютно умостившись внутри Кира сон не идет, хоть ты тресни. Чувствую, что Кирилл тоже не спит, хотя лежит тихо, боясь меня потревожить. Я полностью зеркалю его. Физически замерев и выровняв дыхание, продолжаю гонять свои мысли в обдумывании реальных фактов, своих ощущений и чувств. Мы четыре дня с Кириллом. Ладно, первый можно и не считать, потому как до вечера, до дома Ворона, он лежал, как бревно, связанным. Да, но после остановки по нужде ремнями безопасности я его пристегивать не стала. Мог же он на меня сзади напасть, обездвижить? Мог, конечно. Однако, он этого не сделал. И это реальный факт. Удивило меня это? Нет, не удивило совсем. Почему? Да, потому что я об этом даже и не думала. Мысли мои были о другом и в другом месте. Только сейчас вспоминаю, что Ворон к нему как-то странно отнесся. Не побоявшись, легко меня с ним отпустил на остров. Доверил совершенно чужому человеку. И это тоже факт. Хоть и довольно странный. Такая опрометчивость Ворону совсем не свойственна. Да, раньше такого не замечала, но у Ивана на людей чутье, как у Лютого. Да, и пес, который ко мне никого обычно не подпускает, в доме на озере ночь провел около того места, где спал Кирилл. И это тоже факт. Да, и я сама под бок к нему забралась. Ойц, а вот это ничего не значит, кроме того, что случилось случайно. И все, и все же еще раз надо подумать. Ни по дороге на остров, ни на острове с Кириллом, ни на каком этапе нашей дальнейшей дороги так же у меня не возникло ощущения опасности. Даже наоборот. Кирилл очень эмпатичен. Все время стремится помочь, поддержать. И это неоспоримый факт. Кир постоянно предлагает свою помощь. И это, кстати, тоже убедительный факт. Хотя на кой ему мне помогать? За чем строить из себя Робин Гуда? Теперь подобьем по фактам. Хорошие — Кирилл не опасен, эмпатичен, склонен к помощи и поддержке. Не хорошие, а они тоже есть: шрамы на спине. Пока это один минус среди фактов. Есть ещё. Он не слишком откровенен. Хотя в этом пункте у нас с ним один-один. Со мной он тоже бьётся по поводу моей откровенности. Ещё пока ни на один свой вопрос Кир не получил от меня ни одного толкового ответа. Так все по верхам. И ничего, терпит. А, вообще, для мужчины у него очень не плохой и терпеливый характер. Ещё с ним легко и весело общаться. Да, с ним просто приятно. Так, я от фактов уже и перескочила на эмоциональное. Вот, вот, влезла в мысли девочка Варечка. И она со своей девичьей чуйкой транслирует полное доверие к этому мужчине. Да, я, как девочка отдала себя ему по полной программе. И это тоже, кстати, неоспоримый факт. Он не взял меня силой, а я сама себя подставила. Нет, подложила и развела ножки. Да, это и есть факт моего доверия ему. Нет, факт состоял в том, что с девственностью давно пора было расстаться, а не сохранять её как рудимент атавизма. И опять же, Кирилл все сделал практически идеально. Старался безмерно. Ещё и лечить меня взялся. Ржунемогу, но это тоже факт. Ну, какого рожна, я сама с собой борюсь. Играю в игру "То ли факт, то ли не факт". Самый неоспоримый факт состоит в том, что Кирилл мне нравится. Даже очень. В принципе я совсем не помню ни одного парня, который бы мне реально нравился. Коллеги не в счёт. Их я оцениваю по профессиональным качествам. В Кире мне нравятся его человеческие качества. Ещё бы отметила секс. Однако в моем случае этот факт не будет объективным. Другого опыта, то есть с другим мужчиной, у меня не было. А может другой опыт и не нужен? С Киром мне нравится в сексе все. Даже сегодняшний новый опыт мне понравился. Может со стороны эстетики так себе, но в плане чувственных ощущений очень даже. И снова, кстати, Кирилл оказался на высоте. Подготовил и зашёл без болевых ощущений. Все прошло хорошо, если бы ни бесконечные вопросы Кира. Ах, вот он, и факт его существенного минуса. Кир любит все проговаривать и обсуждать, а ещё эти его бесконечные вопросы, которые меня ужасно раздражают. Ну, вот, я и нашла зацепку для развития своего негативного отношения к нему. Дурацкая зацепка, однако. Кто-то, скажем, такие как я не любят особых разговоров и обсуждений. А кому-то, например, как Киру, это нужно и важно. Так стоп, а мне-то самой, когда стало не важно разговаривать? Да, тогда, когда в семье все рухнуло, а до этого мы проговаривали каждый чих. И Костик наш любил все обсуждать. Правда потом у него появились секреты. Мама стала на него ругаться и даже уговаривать уехать, чтобы не быть причастным к каким-то людям. Один папа, традиционно, делал вид, что ничего не происходит. Ладно все, финиш. Разобралась я в фактах, ощущения и чувствах. На самом деле Кирилл — человек неплохой. Он мне нравится. И я, кажется, влюбилась. И это все пустое, потому что у каждого из нас своя жизнь. Мне в конце недели на месяц придется улететь в Швейцарию на учебу. Потом я поеду в Москву в "Бурденко". Так что о какой такой личной жизни речь… На этом проваливаюсь в сон. Просыпаюсь в полном отсутствии настроения. Ночные мысли не только украли часть времени сна, но и ещё больше разбередили мою душу. Да, легко произносить правильные слова, особенно другим. Самой себя обманывать и убеждать сложнее. Ладно, все фигня, и не с таким справлялась. С этой мыслью подрываюсь с кровати. На почве собственного раздражения все делаю громко, веду себя, как слон в посудной лавке. Резко бужу Кирилла. Непроизвольно отмечаю, что он в отличие от меня снова ведёт себя сдержанно. Ага, ровно до истории с этой чёртовой надписью "Зубатка". Мне реально нечего ему объяснить о том, кто это. Про деньги говорить, вообще, не вижу смысла. Хорошо, что у Кира хватает выдержки. Я бы, конечно, не выполнила свою угрозу и не пропорола его бедренную артерию. С ним бы не выполнила, а с другим смогла бы, и это точно. Господи, когда я стала такой? А главное, за чем? Всю дорогу до первой остановки по полному бездорожью несусь, как очумелая. Несусь, потому что не в себе от злости. Злюсь только на себя. Сама себя не могу простить за срыв. Такое со мной впервые. И это меня беспокоит. Да, точно дошла до ручки. Нет, упала на эмоциональное дно. Точнее сама себя прижала собственным деструктивном. И чего на меня нашло? От чего случился этот скачок напряжения? Упали серотонин и дофамин? А может застал меня врасплох этот чертов «гормон стресса» — адреналин? Да, да, да, все может быть, когда у тебя происходит разбалансировка запланированного и желаемого, когда в твою размеренную и уложенную в строгие планы жизнь вторгаются чувства. И ты не можешь никак с этим справиться. Ну за чем мне это? За чем этот Кирилл встретился на моем пути? Все, надо успокоиться, доехать и попрощаться на позитивной ноте. Да, рассчитаюсь с ним за причиненные неудобства деньгами. Чисто деловые отношения, и никаких чувств. Подумав правильно, совершаю совершенно противоположное. Трогаю его бедро рукой. Ну за чем и для чего я это делаю? Конечно же, нас опять подкидывает в порыве страсти, и мы снова сливаемся в сексе, разрывающем душу на части. Нам обоим горячо и очень сладко. Я сижу сверху, то есть реально лежу. Мы даже не замечаем дискомфорта маленького пространства. Нам хорошо. Кир все время меня подбадривает поглаживаниями и нежными словами. Я ничего не говорю. Не потому что мне нечего сказать, а потому что боюсь, как волна разбиться о риф своих переживаний и рассыпаться на капли своей горечи от расставания с Киром. После спонтанно придорожного секса некоторое время едем молча. Опять каждый из нас думает о своём. Меня даже не разбирает женское любопытство, узнать, о чем думает Кирилл. Не интересно, потому что страшно попасть пальцем в область несовпадения наших ощущений и чувств. Такое же может быть? Может. Поэтому лучше уж помолчать. За мыслями вдруг слышу вопрос Кира. — Варь, извини, что второй раз спрашиваю тебя про деньги, которые ты забрала, — конечно, он не выдерживает и возвращается к тому, что я совсем не хочу обсуждать. Понимая, что лучше все же выдать дозу информации, отвечаю. — А чего говорить? О части из них я узнала после смерти брата. Природа этих денег мне неизвестна, — здесь я все же не договариваю, а если быть честной, то совсем не говорю правды. — У тебя с братом, Варь, были очень доверительные отношения. Да, я правильно понимаю? — В смысле доверительные, Кир. Хотя в принципе в нашей семье изначально были отличные отношения. Между всеми, Кирилл. Про доверительность между мной и братом, не знаю, сложно ответить. Уверена, он доверял мне, некоторым образом, но это было доверие своеобразное. Я младше брата на 13-ь лет. Брат погиб, когда мне только исполнилось 15-ь. Ну, как ты сам думаешь, что он мне мог доверять? А про деньги мне Ворон рассказал и показал тайники. — А Ворон с твоим братом были друзьями, Варвара? — Изначально не были, но стали настоящими друзьями. Мой брат Ворона с того света вытащил. Иван, ну, как тебе сказать, этакий честный бандит, Робин Гуд местного разлива. Как Ворон попал к моему брату я не знаю, но то, что Константин его из кусков собирал, это точно. И на нашей заимке Иван сидит не просто так. Он в люди не выезжает уже, наверное, лет 20-ть. Беглый — он. В розыске. Документы новые лет пять назад мне удалось ему выправить. Как-то вот так. Если честно, когда Ворон посоветовал взять тебя с собой на остров, я даже грешным делом подумала, что вы знакомы. — Не знакомы, Варь. Но я сразу почувствовал, что Иван хороший мужик, правильный! И добром от него веет. Слушаю Кира, а сама думаю, что от вас обоих добром веет, потому и спелись вы быстро. Следующий вопрос Кира царапает мне душу. — Варя, кто такой Дава? — Откуда ты это имя знаешь, Кир? — Я на заимке слышал часть твоего разговора с Вороном? Так кто этот Дава, Варя? — Это упырь такой. Институтский друг моего брата. Бывший друг. — Бандит что-ли? — Нет, что ты, Кир. Он госслужащий, функционер от медицины. Днем господин — добропорядочный, а ночью — упырь. Думаю, что он питается кровью младенцев. Это я конечно жёстко шучу, — произношу, фыркнув. — На самом деле он никого не ест. Однако, тип совершенно отвратительный. — Ну, брат же твой с ним дружил все же… — Незадолго до гибели Костя порвал с Давой отношения. Он и отцу запретил с Жорой общаться и работать. Сказал, что Дава полный отморозок, хуже любого бандита, совсем без тормозов. — А к тебе он, Варь, чего подкатывает? — Жениться хочет, — передернув плечами, скривившись, произношу я. — Судя по твоему перекошенному личику, ты против, да? — Да, все верно, Кирилл. Я против. У меня свои планы на жизнь. Извини, мне нужно несколько звонков сделать. Да, и километров через 70-т я сяду за руль. По навигатору до города осталось 150 километров. Пока Кирилл рулит, я делаю ряд звонков для решения важных для меня вопросов. — Юстас, да, место и время встречи остаются теми же. Пока укладываюсь в график. Кукурузник на месте? Телефон и документы положил в бардачок? Байк мой забрал, а "Бэнкси"? Нет, на ней не надо точно. Ее светить ни к чему. Давай лучше ту старенькую, но юркую бэху. Маленький багажник, ерунда. Да, все перезагрузим и поменяемся авто. Отлично. До встречи. — Добрый день! Все верно. Это я. Да, буду по адресу ко времени. Нет, никаких дополнительных процентов не собираюсь платить. Вашим шефом все согласовано. И будет все так, как изначально обговаривали. Ойц, только пугать меня не надо. Я не играю с вами в игры "Детский сад, трусы на лямках". Мне не до шуток. Хорошо. До встречи. — Юлий Зальевич, добрый день! Подъезжаю к Питеру. Скинула Вам смс с адресом, где буду ждать вашего человека. Время ориентировочное указала. Да, там для покрытия всего тела кредита и процентов, и для зачисления на счет. Ну и, конечно же, ваши комиссионные за услуги. Отлично. Спасибо огромное! — Юстас, сорян, память у меня слегка обнулилась за четыре дня. Закажи мне билет до Женевы на пятницу, край на субботу. Не будет. Бери бизнес. Спасибо. Все мои разговоры Кирилл слушает молча. Вопросов тоже не задает. Меня это радует. Через 70 километров мы меняемся местами. Ещё через 50-т приезжаем на стоянку для дальнобоев. На ней стоит крузак Кирилла и старая потрепанная бэха. — Все, Кирилл, мы на месте. Здесь расстанемся. Твоя машина в целости и сохранности. Телефон и документы в бардачке. Выходим. Выбравшись из салона, я обнимаю друга своего детства и юности Юстаса. Мужчины без особого восторга пожимают друг другу руки. Открываю багажник. Мы с Юсти переносим часть коробок в бэху. Кирилл забирает свои вещи. Я мимоходом кладу в его сумку несколько банковских пачек. Минут через десять к нам подъезжает ещё один меринок. Передаю водителю коробку, и он уезжает. Закончив все манипуляции с вещами, понимаю, что пришло время прощаться с Кириллом. Иду к нему. Юстас за нами наблюдает, опершись на Гелик. Подхожу к Киру, поднимаю к нему лицо, смотрю в его глаза. Молчу, кусая внутреннюю часть щеки. Жду. Сама не знаю чего. Кирилл тоже смотрит на меня. Взгляд его крайне напряжен. — Колибри, тебе точно моя помощь больше не нужна? Может, я все же ещё пригожусь тебе? Подумай, малышка! Я отрицательно качаю головой, больно прикусываю нижнюю губу. В каком-то порыве отчаяния обнимаю Кирилла. Утыкаюсь в его грудь лицом, вдыхаю запах его тела. Он опускает нос в мою макушку, тоже дышит мной, поглаживая меня нежно и интимно по спине. — Варюша, ты — девушка суперическая. Умная, утонченная, серьезная, сильная. О такой нормальный мужик может лишь мечтать. Только я, к сожалению, не тот мужик. Если честно, у меня от нормального один член. Я ничего не смогу тебе дать. Так что, девочка моя, у каждого из нас свой путь! Слушаю откровения Кирюхи и понимаю, да, он прав. И он — не тот, и я — не та. Я никогда не смогу рассказать ему свою настоящую историю. Начинать же отношения со лжи — самый скользкий путь. Да, мужчина, ты совершенно прав, думаю молча, наслаждаясь его запахом и запасаясь им на память. Я бы хотела с тобой жить, рожать твоих детей. Да, хотела бы. Однако, нам не по пути! Прокрутив в своей голове мысли, как влюбленная девочка, все же включаю разум и держу свое лицо. Прав то, он прав. Но…У меня есть самолюбие и женская гордость…Глубоко пряча свою уязвимость, поднимаю голову и снова смотрю Киру прямо в глаза. — Вынуждена признать Вашу правоту, Кирилл Петрович, мы реально с Вами слишком разные. Нам, на самом деле, не по пути. Не парься, ведь секс не повод для знакомства. И все же спасибо, что помог мне. Ничто человеческое тебе не чуждо, — дурацкие фразы произношу с высоко поднятой головой. Закончив свою идиотскую пламенную речь, я разворачиваюсь и иду к старушке бэшке. Сажусь за руль и вылетаю на всех порах со стоянки. Глава 18 Сажусь за руль старенькой бэхи и вылетаю на всех порах со стоянки. Первые десять километров рыдаю в голос, следующие всхлипываю. Еще десять пытаюсь собраться с мыслями и душевным силами. Ну, почему? Ну, почему все именно так? Ну, почему Кирилл сказал именно эти слова? Я что их заслужила? Ну, эти, совершенно дурацкие, нет, все же просто такие же идиотские, как и мои? Да, да, да, по-моему мнению, пусть и субъективному, мы оба вывалили друг на друга совершенно деструктивную информацию и глупые слова… Ну, почему он решил, что мне нужен другой мужчина? Я что, дала ему какую-то почву для размышления по этому поводу… Неужели хоть раз указала на то, что он мне не подходит?.. Нет, я вообще, об этом речь не вела, потому что у меня и мыслей таких не возникало… Да, все верно, мыслей не было, потому что я об этом не думала… Хорошо, если не думала, значит и не транслировала. Ну и? Если все, в соответствии с логикой правильно, то в чем тогда собака порыта? Где нестыковка? Исходные данные неправильные? Где, в каком месте цепочка причинно-следственных связей нарушена, коли вся схема буксует? Что я сказала или сделала не так? Почему Кирилл думает, дескать, мне от него нужно будет то, что он мне дать не сможет? Разве я какие-то намёки делала или говорила о том, что, вообще, чего-то жду от мужчины… Нет, нет и нет! Ничего такого я не говорила. Да, не говорила. И это совершенно точно. Опять же, я никогда не говорю того, о чем не думаю. Да, все верно. Только я забываю, что логика мужская и женская — это две совершенно разные системы. Нет, суть не в этом, я всегда мыслю правильно и рационально. Вот, именно, в этом и беда моя. Да, поэтому все так и случилось. Все эти дни с Киром каждое мое слово и действие — это полная рациональность и осмысленность. А сейчас на стоянке после его слов я повела себя, как девочка-девочка, как обиженная девочка, как последняя дурында… Из недр моей памяти всплывают слова Кирилла: "Так что, милая? Чего в тебе больше настоящего или наносного приобретенного? Сама можешь ответить? Вот, ты вся такая взрослая, сильная, правильная, неприступная. Все привыкла сама. Никого к себе близко не подпускаешь. А почему, Колибри? Ты сама то знаешь, почему так себя ведёшь? Почему закрылась? Ну чего молчишь, малышка моя? А я тебе скажу. Ты, конечно, сейчас будешь это отрицать, но потом когда-нибудь наедине сама с собой все же вспомнишь мои слова. Варя, ты ведёшь себя, как ёжик, потому что так прикрываешь свой нежный, мягкий, голенький пузик! Варюха, на самом деле ты — девочка-девочка! И ты боишься. Боишься быть собой настоящей!" Да, да, Кир, прошло всего ничего, а я уже вспомнила твои слова. К сожалению, сейчас у меня совсем нет ни сил, ни времени думать об этом. В данный момент мне надо быть сильной. Но потом, когда-нибудь, я обязательно вернусь к тому, что ты мне сказал этой ночью, когда мы оба были обнажены телесно и душевно… С этой мыслью ровно в назначенное время подъезжаю к месту, которое мне указали заранее. Строения промзоны безусловно немного напрягают, но с другой стороны, ожидать иного от этих людей достаточно бессмысленно. И все же у меня должна быть страховка на случай непредвиденного. С этой целью открываю диктофон и наговариваю: "Уважаемый Андрей Юрьевич, нахожусь на встрече. Если в течение часа не перезвоню, то на Ваш номер придут место, контакты и переговоры участников встречи." Несмотря на то, что с этими упырями у нас простой, но четкий договор: я им деньги — они мне отца, — ожидать от них честного и джентльменского поведения не приходится. Перезваниваю Юсти, скидываю ему свое сообщение, геолокацию, записи переговоров, контакты. Велю другу, ждать от меня отмашки. Припарковав машину на стоянке, звоню, сообщаю о своем прибытии. Ко мне навстречу выходят два мужика. Один — невозмутимый и спокойный, невысокий крепкого телосложения. Второй — нервный и дерганный, низенький и шклявый. — Добрый день! Звоните своему боссу. Как только ответит, дадите мне телефон. Я сама сообщу ему, что нахожусь на месте и готова к обмену. Невозмутимый набирает кому-то. Судя по голосу, именно этот человек все дни со мной общается. Да, и внешне я его помню. Этот "бычок" был четыре дня назад во время первой встречи, когда мне пришлось лететь к офису компании отца на харлее прямо после завершения операции. Пока спокойный с кем-то разговаривает шклявый жонглирует раскладным ножичком-"бабочкой". Сцена, как в фильме про Жеглова и Шарапова. Дерганный — тип отвратительный. Его лицо побито рубцами ветряной оспы. Нос неоднократно сломан. Глаза с пожелтевшими белками, которые являются признаком развития патологических сбоев в работе печени, кровеносной системы, желчного пузыря. Еще и мерзкие заеды в углах рта и жёлтые зубы от никотина. Поиграв "бабочкой", нервный приближается ко мне. Ухмыляется и смердит в мое лицо своим вонючим прокуренным дыханием. — Эх, козырная ты — цыпочка, — сплевывая через зубы, произносит шклявый. — Надоело мне балду гонять ручным приводом. Я бы бросил палку в твою "киску". Шкворить такую матрешку не в западло. Жаль апельсин приказал без жести. Меня просто передергивает и от вида шклявого, и от его высококультурной речи. Вдруг эта отвратительная особь резко хватает меня за руку, дёргает на себя и практический впивается в мой рот. Успеваю увернуться от его мерзкого поцелуя и скальпелем, который держу в кармане, в одно движение наношу удар в область локтевого сгиба нервного. На рукаве его грязного свитера образуется большое кровяное пятно. — Советую успокоиться и убрать от меня свои руки. Иначе вторым движением я выполню рассечение лучевой и локтевой артерий, нервных стволов, сухожилий. Вы потеряете сознание и очень много крови. Кроме того, процесс восстановления сухожилий длительный и не всегда успешный, — зло и жестко произношу я. На крики шклявого выбегает невозмутимый, докладывая тому, с кем разговаривает ситуацию, которую видит. — Пиздец, эта девка — чокнутая! Прямо Никита, блять. Она Щербатому руку порезала. Да, передаю ей трубу. Беру телефон из рук "бычка", вежливо здороваюсь, объясняю ситуацию с ранением шклявого и передачей денег. — Да, сумма вся, как и было оговорено изначально. Напоминаю, деньги ваш человек получит только после того, как передаст мне вашу расписку о возврате вам денежных средств моим отцом, которые Вы ему предоставили на основании договора-займа, заключенного между вами и моим отцом. Оригинал договора, как мы с Вами и договаривались, ваш человек также должен мне передать. Да, если в течение часа я не отзвонюсь Самсону, то есть господину Самсонову Андрею Юрьевичу, то все наши с вами переговоры, ваши контакты и геолокация места встречи полетят "телегой" к нему, — в доказательство включаю на громкую связь диктофонные записи в своём телефоне. Одну для Самсона, вторую для Юсти. — Уверена, что мне не надо Вам объяснять, кто такой Самсон. Да, и еще, прошу прощение, но рендж отца должен вернуться на стоянку его компании. Это же малость?! Думаю, подержанный представитель английского автопрома Вам ни к чему. Надеюсь, я все ясно объяснила. Получив заверения в соблюдении всех договорённостей, передаю гаджет обратно невозмутимому. Пока он слушает указания своего босса, я перевязываю рану шклявому. Поговорив, "бычок" уходит в здание, возвращается с моим отцом и бумагами. Мы устраиваем обмен. Передаю две коробки с зелёными пачками. Увидев на одном ящике "Зубатка", невозмутимый присвистывает. С моего языка чуть не срывается вопрос о надписи. Проглотив слова, говорю отцу, занять в машине пассажирское место. Закрываю багажник, сажусь за руль, звоню Юсти, выезжаю с территории промзоны. Некоторое время едем молча. Направляюсь в район, где живёт Елена, гражданская жена отца. — Пап, твой долг и кредит погашены. С нашей квартиры на днях будет снято обременение. Для твоего бизнеса я нашла управляющего, который уладит все вопросы с поставками оборудования по ранее заключённым договорам. Завтра он позвонит, и мы втроем встретимся у нотариуса для оформления доверенности на ведение всех дел и право подписи. Бизнес переоформим на меня. Заниматься им будет мое доверенное лицо. — Доченька, у меня есть вопрос. Где ты взяла эти деньги? Я надеюсь, ты не связалась с Давом и не пошла по дорожке, проторенной твоим братом? Варя, ты же понимаешь, что эти игры опасны для жизни? Мало нам… — Пап, не будем сейчас обсуждать эти вопросы. Скажу только лишь, что часть суммы — это деньги Константина, которые предназначались на строительство медицинского центра. — Варвара, но мы же хотели вернуться к этой теме и начать строительство здания центра, тем более что земля куплена давно. — Да, хотели, но передумала этим заниматься. У меня изменились планы. В этом году я заканчиваю ординатуру в Швейцарии. Мне уже поступило предложение: остаться в клинике Базеля, пока ассистентом доктора Маркиса. — Дочь, это похвально. Мама бы гордилась тобой. Она была такой же одержимой медициной и своей профессией. Только у меня иное мнение на этот счёт. У женщины есть прямое предназначение. Да, Варвара, не кривись. У женщины должна быть семья и дети. Тебе скоро исполнится 27 лет. У тебя кроме хирургии нет ничего. Ни друзей, то есть мужчины, ни подруг. — Не надо снова заводить свою старую песню, пап. Все у меня будет, но чуть позже. Максимально лет через десять. Сначала профессия. Потом наштампую кучу детворы. Кстати, теперь, в принципе, чтобы родить ребенка замуж выходить не обязательно, да и мужчина как таковой не нужен. Можно воспользоваться банком спермы. Для воспитания подрастающего поколения выпишу вас с твоей Еленой-прекрасной. Ну, что с лицом? Отчего такое недоверие к словам любимой дочери? — Варвара, не строй из себя блондинку и не говори чепуху, тебе не идёт. Ты слишком умна для этого. А что за спешка с оформлением доверенности и этим управляющим? — В пятницу-субботу лечу в Швейцарию, ориентировочно на месяц, но может и больше. Потом планирую ещё в "Бурденко" поехать на учебу. Человек, которого я нашла, завершит все твои дела и продаст землю, на которой мы хотели центр строить. Пока все не уладится окончательно, вы с Еленой и Мишкой поживете на Валдае. Там ребёнку на свежем воздухе будет лучше, чем в сыром Питере. Лена, если захочет, сможет работать в школе. Толковые англичанки везде и всегда нужны. Ты поможешь Гарри Ашотовичу. Понимаю твой взгляд несогласия с моим решением, но пока другого не будет. Тебе просто придётся смириться с этим. В конце недели вы должны отправиться в деревню. С Еленой я разговаривала по этому поводу. Она не против. Дальше до нового дома отца мы едем молча. Каждый думает о своём. Вижу, что родитель крайне недоволен озвученным мной. В данном случае меня совершенно не волнует его негодование. Для меня главное, что он и члены его новой семьи будут живы и здоровы. Около подъезда отец звонит Елене. Она приглашает меня на ужин. Отказываюсь, у меня воз и маленькая тележка дел. Ещё к Юстасу ехать. На прощание обнимаю своего папу. — Ты хороший человек, пап. Я тебя очень люблю. Не обижайся на меня, пожалуйста, для меня ваша безопасность превыше всего. До берлоги Юстаса долетаю быстро. Друг встречает меня радостно. Помогает переложить вещи из Гелика в спорткар BMW M, который я любовно называю "Бэнкси". — Варька, ты что влюбилась в этого раскачанного медведяру? — подмигивая, спрашивает меня Юстас, зацикленный на своей субтильной фигуре с полным отсутствием развитой мускулатуры. — С чего такие выводы, дорогой мой? — интересуюсь я. — Ты была крайне смущена и расстроена. Это заметил бы даже слепой. Ну, а когда ты прилепилась к нему и уставилась на этого викинга щенячьими глазками, — мне аж захотелось похлопать в ладоши от умиления. — Чего ты в нем нашла, малышка? Этот мужичара не твоя история. Для него женщина — это баба: "приди, подай, пошла на куй, не мешай". Твоя индивидуальность, желание строить карьеру, стремление к идеалу в профессии, умение зарабатывать деньги, жизненные принципы, — все это лишнее, отягчающее личные отношения и его жизнь. Короче, он, Варька, тебе не пара, если ты хочешь идти вперёд. — Юсти, а кто мне пара? Может ты? — приподняв бровь, спрашиваю я. — Почему и нет, Варь? Может и я! Мы с тобой знакомы с детства. Я знаю о тебе все. Отлично понимаю тебя. Готов ждать, пока ты до тошноты и блевотины наешься своей профессии. Мне нравится твоё стремление вперёд. Мы, кстати, очень похожи с тобой. Пониманием друг друга без слов. Оба умеем зарабатывать деньги. Варвара, я всегда тебя поддержу и всегда тебе помогу. Ты же это знаешь. Ну, доктор, отключи девчаний розовый, сними очки романтизьма с глаз. Включи рациональную логику. Жизнь — это не вздохи на скамейке. — Юстин, а ты мне все это говоришь, потому что любишь меня? — спрашивая внимательно смотрю на друга. — Варя, ни хера себе вопросик. Ты чего за эти дни совсем мозг обнулила? Опору и упор на любовь делает тот, кто ничего другого не может предложить. Мне это соплежуйство ни к чему. Я могу дать многое помимо любви — обеспеченность, комфорт, уверенность в завтрашнем дне, уважение, свободу. Оставайся у меня, Варь. Уверен, нам пора выводить наши отношения на новый уровень. Юстин уставился на меня взглядом слишком уверенного в себе человека без предрассудков и чувств, мешающих реально смотреть на жизнь. Знаю, все его слова с одной стороны совершенно правильные. Я так думала и сама этого хотела ещё четыре дня назад. До того мгновения пока не огрела, не похитила и не доверилась Кириллу. Мне хорошо с Юсти. Да, нам есть о чем поговорить, что обсудить. Но…Сейчас хочется другого! Просто уткнуться подмышку к Киру и молча дышать им. Не хочу никакой логики, никаких причинно-следственных связей, алгоритмов жизни, перспективных планов. Хочу быть девочкой-девочкой с открытым, мягким, голеньким, нежным пузиком. Для сохранения дружеского нейтралитета провожу Юстасу сеанс морального психологического поглаживания. Рассыпаю перед ним жемчуга благодарности, отмечаю все его лучшие качества, уверяю, что мы смотрим в одном направлении. Прощаясь, выдыхаю и с лёгким сердцем сажусь в свою "Бэнкси". Дома, приняв душ и надев свою любимую пижаму, с чашкой горячего чая усаживаюсь на подоконник, смотрю на Финский залив и перебираю в памяти события нынешнего дня. Меня явно задел разговор с Юсти. Он реально пытался внести в мою душу деструктив, давил на меня и даже абъюзил. Мне это не нравится от слова совсем. С Киром у нас тоже возникали стычки. Вот, например, утром сегодня и потом на стоянке. Да, тоже не айс…И все же как-то иначе все. Не так жестко и грубо что-ли. Может просто, потому что он со мной не так честен и открыт?.. Ладно грузиться этим сейчас точно не буду, решаю я и непроизвольно начинаю вспоминать мои приятные мгновения рядом с Киром. "Кто ты, Кирилл Зубов", — думаю, улетая в сладкие и полные похоти сны. Глава 19 После нашего с Дюймом просто трагикомичного диалога из разряда "сама дура — сам дурак" с мыслью "я полный дебил" стою около своего Крузака и наблюдаю, как Колибри традионной походкой женщины-обиженки с гордо вскинутой головой и со спиной, проглотившей кол, следует к своей старой бэхе. Несмотря на ее раздражение, которое даже я ощущаю на расстоянии пятнадцати шагов, в машину она садится со снисходительно победной улыбкой королевы, машет рукой этому ебучему воссалу Юстату и мягко закрывает дверь. С места на своем старом корыте срывается, будто под её курносой попкой гоночный болид. Следом за Дюймом со стоянки выезжает её дрыщавый верноподданый Юстас. На мой беглый взгляд Варькин сморчковатый дружок — говномнило, как всякий коротыхан. Амбиций и самомнения до хуя, а места для хранения маловато, потому и прёт это говно из всех дыр. На такого наступишь, поскользнешься и испачкаешься об его экскременты. Пока смотрю на этого дрыщного милипиздрика, кулаки ахеренно чешутся от желания подрихтовать его смазливую и самоуверенную морду. Врезать бы ему, конечно, да руки марать об него не хочется. Вот догнать пигалицу, потрясти, как Бог черепаху, чтобы сначала выбить из её умненькой головушки всякую хуйню, а потом вытрясти её саму из одежды и трахать жёстко, нещадно, долго и сладко, очень даже хочется. Ага "мечтать не вредно". Любая мечта с этой бескомпромиссной, вечно куда-то и от чего-то бегущей ебланью, может стать опасным грузом со смещенным центром тяжести. Компромисс с Колибри искать тяжело. Нет, практически невозможно. Хотя, как говаривал товарсч Че Гевара: "Я всегда буду мечтать, и не перестану, пока не остановит пуля." С этой здравой мыслью сажусь в Крузак и включаю свою мобилу. О, боги, лучше бы я этого не делал. За четыре дня моего отсутствия, накопившиеся звонки и смс начинают сыпаться как горох. В желании оградить себя от бесконечной рингтонной кокофонии отключаю звук уведомлений. Пока гаджет стоически загружает все это говно, набираю своего секретаря. — Добрый день, Анна. Почему я должен до десятого сигнала ждать твоего ответа? — рычу в трубку. Пояснения секретаря прерываю. Не интересно от слова совсем. — Еду в офис. Приготовь мне полотенца и все средства гигиены, чистое белье и костюм с рубашкой. Туфли, я надеюсь, стоят начищенные. К моему приезду первый зам, начальник охраны и водитель-охранник, который был со мной четыре дня назад, должны сидеть в приёмной. От первого зама жду всю информацию по работе компании за дни моего отсутствия. От тебя подробности по звонкам. Чего ты, Анна, лепечешь. Какая девушка? Какая Олеся? А, точно, про неё то я и забыл. Что сказала, куда меня послала? Ну и славно. Молодец — Олеся! Отправь от меня ей букет цветов и запиской "До места дошёл. Удачи в жизни. Кирилл". Связь плохая, повтори, кто меня требовал. Самарский?! Да, понял, ему сам перезвоню. Все, скоро буду. Анна, да, ещё мне надо… Уже практически с языка срывается задание секретарю о поиске информации о враче, хирурге, нейрохирурге Варваре Яковлевне Зиминой, но в последнюю секунду сам себя останавливаю. Вспоминаю про звонок Самарского и правило, знают двое — знаю те, кому не надо знать. Не хочу, чтобы кому бы то ни было стало известно, что я интересуюсь доктором Зиминой. Про Варвару, для ее безопасности, никто не должен знать. Для меня достаточно истории с Любашей. Осмыслив все, решаю сам вечером поискать о ней информацию. До офиса долетаю за самое кратчайшее время в Питере. Съехав с КАДа, сокращают путь по дворам и подворотням. Всегда жалею, что нет у меня личного геликоптера, но надеюсь, что когда-нибудь будет. Да, это опять все к моим мечтам. По дороге все больше себя накручиваю. Крузак на подземной парковке компании бросаю абы как. Охраннику киваю и сразу захожу в лифт, на панели блокирую кропку остановки на этажах. Выйдя на своём, начинаю снимать верхнюю одежду, не доходя до приёмной. Влетаю в холл за стеклянной перегородкой. Кидаю все снятое на кресло. Первым выделяю взглядом водилу. Прямо с хода выполняю хук справа в челюсть, затем слева в печень. Водитель сгибается, тяжело дышит. Все, находящиеся в приёмной, молчат. — Анна, этому придурку, — даю распоряжение секретарю, указывая на водилу, — стакан воды и лист бумаги для заявления на увольнение. В будущий раз будет думать, прежде чем оставить на заправке машину открытой с ключом в замке зажигания. Разворачиваюсь и иду к своему кабинету, дёргая ручку двери, оборачиваюсь к заму и начальнику охраны. — Не понял! Чего стоим, кого ждём? Я вам что швейцар двери держать? Надеюсь не с пустыми руками пришли? Анна, ты все подготовила, что было велено? — секретарь молча кивает головой. — Хорошо. Мне двойной эспрессо. Заходим в кабинет. Ногой отодвигаю свое кресло и плюхаюсь в него. Пристально смотрю на начальника охраны. — Степаныч, плохо подбираем персонал и учим набранных. Водила на заправке ушёл. Я проснулся, машина стоит под парами, ключ в замке, вышел, попинал колесо, сел и уехал. Пока все мануляции выполнил минут десять прошло. Меня за это время в открытой машине грохнуть могли, а Крузак угнать. На хуй мне водитель-охранник, если он еблан полный? В свое оправдание Степаныч пытается вставить пять копеек, предупреждающим знаком руки останавливаю его и продолжаю говорить. — Сейчас у дверей нашего офиса ни одного охранника не обнаружил. Степаныч, где они? Дрочат в подсобке или сотрудниц наших шпилят на чёрной лестнице? Ты зря решил, что времена изменились. Все тоже самое, только сценарии другие. Сейчас может офисы и не расстреливают, и то не факт. Значит так, первое — весь персонал проверить на предмет надежности и лояльности. Второе — провести обучение правилам техники безопасности, особенностям производственных технологий. Третье — заняться физподготовкой и тренировкой в специальных условиях. Если нужно, базу арендуй. План тренировок жду завтра на согласование. Да, поеду с вами. Ещё один прокол со стороны твоих подчинённых, и в морду первому дам тебе. Свободен! Степаныч без слов встаёт и уходит. Вижу, что он крайне недоволен, но меня не ебет его реакция. — Кир, ты чего разошёлся не на шутку? Степаныч, конечно, скрепя зубы, смолчал, но ты не прав, брат. У нас тоже есть некоторая непонятка в отношении сложившейся ситуации. Ты же с Олесей собирался ехать в домик на ВИП турбазу? А девку бортанул. И в випке не появился. Какая-то прямо задачка с несколькими неизвестными. Так вот я и не пойму, ты, Кир, отдохнул что-ли хуево? Вернулся с недоебитом, потому что баба не дала или дала плохо? Или ты в режиме ручного привода все четыре дня был? Бухал и дрочил? Судя по морде твоей не пил точно. Может расскажешь, Кир? Мне, как другу твоему. — Как другу, Саня, я тебе скажу следующее, хуево ты дела ведёшь, — наклоняясь, произношу рычащим шепотом. — Я в четверг ждал от тебя информацию по тендеру с правительством области. Ты весь день какими-то делами занимался. Хорошо, что мне человек из правительства позвонил. Мы с ним вечером за чашкой чая все перетерли. Вот теперь тендер точно будет нашим. Саня, то, что мы с тобой пуд соли в разных хуевых ситуациях съели, не означает, что наша дружба незыблема. Напоминаю тебе, я умею отличать мух от котлет и не смешивать эти два понятия. Да, и больше повторять не буду, моя личная жизнь тебя не ебет. Я внятно объяснил? Ты меня хорошо понял? Давай теперь докладывай по остальным рабочим вопросам. После разъеба Санька, моральных звёздюлей огребают главбух, начальник отдела охраны труда, менеджер по работе с клиентами. До самого вечера на всех этажах офиса стоит гробовая тишина, курилка и комната отдыха практически пустуют. К вечеру я выдохся, но остыть так и не смог. Мой мозг прожигает мысль под кодовым именем Варвара Зимина. Из офиса выбираюсь значительно позже окончания рабочего дня. За руль сажусь сам, еду в сторону Лисьего носа на встречу с бизнесменом Самарой. Основной предмет разговора с этим адвокатом дьявола мне хорошо известен. Сейчас перетрем ни о чем, а имена, пароли, явки станут известны потом. В принципе все получается, как я думаю. После терок на лоне природы еду домой. Всю дорогу думаю про Колибри. Мои мысли о ней, как трехголовый дракон. Думаю об одном, хочется второго, реальность свидетельствует об обратном. Для начала мне остро необходимо с ней увидеться и объяснить, что сегодня я вёл себя, как конченный муфлон. На самом деле у меня не было мысли обидеть её женское самолюбие. И что я бы хотел… Да, вот именно, а чего бы я от неё хотел? И чтобы хотел ей дать? Нет, все же правильнее в обратном порядке. Сначала мне надо самому понять, что я могу и хочу ей дать. Так будет лучше. Так по-мужски! Потом уже мои хотелки. И её тоже. Нет, все же её хотелки первичны… Блять, блять, блять, ну почему все так сложно! С психу от невозможности или от собственной неспособности свести нормально вместе данные, чтобы решить простую задачу человеческих взаимоотношений бью кулаком по рулю. Ебись все конём, не смогу я ничего свести и ничего решить. Мне пока себя одного не вывезти из своего же дерьма. Со своими мёртвыми и и живыми скелетами разобраться бы. Ещё и у Варвары, как я понимаю, до едрёной фени тайн, которые она хранит, как форт Нокс. С этим раздраём в душе так и доезжаю до своего дома. Зайдя в квартиру, с удовольствием осматриваю стерильную чистоту и аскетичную обстановку. Всего в меру, без излишеств и изысков. Первая мысль, которая посещает меня: "Да, Варваре бы явно понравилось." Отогнав непрошенную гостью, плескаю в бокал вискарь и иду в кабинет, где планирую заняться поиском хоть какой-то информации о пигалице. В открытых интернет источниках о докторе Зиминой информации нарываю с гулькин хер: продолжатель династии, потомственный медик в четвертом поколении, лучшая студентка курса, перспективный молодой хирург, научные работы, участие в медицинских конференциях и интенсив-практикумах, выступления с докладами на актуальные темы. Понимая, что мне это ничего не дает, лезу в закрытые базы, нахожу еще немного данных на Варвару. Самые ценные — адрес регистрации, место работы и номер телефона. По поводу адреса меня сразу берут сомнения. Вероятнее всего, Варька зарегистрирована в квартире родителей. Место работы все же пробиваю. Звоню в больницу. Получаю ответ, что доктор Зимина будет завтра на плановых операциях. Ставлю один плюс. Перехожу к номеру телефона. Несмотря на позднее время, с левой симки набираю телефон, найденный в базе Мегафона. Отвечает мужик, голос немолодой, вдалеке слышен женский и детский голоса. Понимаю, что это отец Варвары. Эта информация меня уже радует, если папаша принял звонок, значит Дюйму удалось разрешить ситуацию. Ну, что ж, Варвара, произношу я мысленно, завтра увидимся с тобой на твоей работе или около нее. Утром ни свет, ни заря еду к ее больничке. Занимаю место на стоянке перед входом в здание, так чтобы у меня был хороший обзор. Часов в восемь замечаю доктора Зимину. Странно она пешком. Не идёт, а бежит, будто опаздывает. При виде Колибри мое сердце сжимается от дурацкой и прямо таки душащей меня нежности. Судя по лицу, Варя сосредоточена и напряжена. Вспоминаю, что у неё плановая операция. В голове всплывают картинки её поведения в ситуациях с родами и операцией мальчишки, попавшего в аварию. Да, она сейчас именно такая, как тогда. Понимаю, что с моей стороны будет непростительной ошибкой нарушить её душевное равновесие, внести дисбаланс в ее профессиональные настройки. Провожаю взглядом тонкую фигурку Колибри, которая проходит буквально в пяти шагах от меня. Я даже успеваю различить поджатые губы девушки и ладонь, сжимающую большой палец в кулак. По жесту её руки понимаю, в данный момент она сама и её мысли закрыты от других людей. Вторжение в свое личное пространство для Дюйма сейчас неприемлемо. Дойдя до двери центрального входа, Варя оглядывается, будто высматривает кого-то. Это меня немного настораживает. Если бы не мысли о её безопасности, то уже бы давно позвонил своему начбезу и по совместительству начальнику моего охранного агентства. От больницы еду в компанию с чётким решением разграничения двух должностей. Степаныча переведу на полную ставку в агентство, а начбезом назначу его зама. Днем звоню уточнить, когда освободится доктор Зимина. Девушка на проводе сообщает, что Варвара Яковлевна раньше 20-ти часов обычно не уходит. Возвращаюсь к главному больничном входу к 19 часам. Почти ещё два часа жду появления Вари. Она выходит вместе с женщинами и мужчинами. Спустившись со ступеней, со всеми прощается и идёт в сторону. Её нагоняет какой-то молодой мужик. Они живо разговаривают. Он похлопывает её по плечу. Меня его панибратство выбешивает. Возникает стойкое желание выйти из ренджа, на котором я сегодня приехал, заявить, что эта девушка моя и дать этому наглецу в рожу. Спустя минуту парень нажимает на брелок, его авто моргает фарами. Варя машет ему рукой и бежит дальше. Завожу машину, еду за ней на небольшом расстоянии, уже хочу посигналить, как вдруг она подходит к ярко синему спорткару BMW M5, открывает водительскую дверь и ныряет в салон. Блядь, слово удивлен, не имеет никакого отношения к моим ощущениям, потому что, зная реальную стоимость этой игрушки, я просто ахуеваю от увиденного! Варькина бэха с тигриным рыком срывается с места. Я пытаюсь держаться у неё на хвосте. Пару кварталов мне это удаётся. После выхода на прямой отрезок дороги спорткар уходит в отрыв. Понимая, что смысла рвать за ней нет. Звоню своему корешу, начальнику одного из районного отделения ГИБДД. — Гриня, привет! Не сильно отрываю. Отлично. Можешь мне прямо сейчас пробить тачилу? — называю номер и марку авто. — Нет, особой проблемы нет. Просто интересно. Да, жду. Ок. Минут через десять Гришаня мне перезванивает и сообщает, что хозяйка спорткара BMW M5 Варвара Яковлевна Зимина, зарегистрирована по адресу, который я уже знаю. — Кир, судя по фотке, девка — пигалица. Ну или подросток. Ты там сидишь? Если нет, то сядь, у нее целый автопарк. В нем кроме BMW M5, еще две бэхи, одна совсем старая. Есть Рендж и Mercedes-AMG G 63. Да, за девочкой еще и два байка числятся, один — YAMAHA R125, второй — Harley Davidson. Вишенка на торте — годовалый Porsche Panamera. Это ж, как сосать надо, Кирюха?! Где такое богатство нашёл, а? Будь аккуратнее за таких сосок могут и яйца отрезать! — Не неси ерунду, Гриня. Просто чуть не притер её бэху случайно. Меня такие цыпочки не интересуют. Сам знаешь, одни понты на пустом месте. Ладно, спасибо за инфу. Давай на выходных соберёмся отдохнуть. Позвони мне, если будешь свободен от жены и любовницы. Жду! Попрощавшись с другом еду домой с мыслью: "Откуда у тебя, Варвара Зимина, такое баблище, чем же ты занимаешься в свободное от учёбы и операций время? Ну ведь не черной же трансплантологией?" Глава 20 Впервые почти за свои 27 лет в аэропорту перед вылетом ощущаю в своем солнечном сплетении трепет, жар, мышечный спазм, учащенное сердцебиение. Еще осталось добавить этот жуткий поэтически романтический бред в виде порхающих бабочек. В настоящее время по тем симптомам, которые сейчас испытывает мой организм, как врач могу сама себе поставить несколько диагнозов — тревожно депрессивное расстройство, невралгия солнечного сплетения, синдром компрессии чревного ствола. Чертовски плохо быть врачом, потому что все понимаешь, как есть на самом деле. А на самом деле, чтоб на этого Кирилла Зубова диарея напала. Именно из-за него мне реально плохо, потому что я нервничаю и психую. Почему? Да, потому что, как и говорил мне этот пророк Кирилл, сейчас моё пузико реально голенькое. И каждое его нервное окончание пульсирует и искрит. Твою ж, поэзию. Да, как и говорил Кирилл, все же кто-то включил мой режим "девочка-девочка". Почему? Да, потому что я как полная идиотка ищу глазами в толпе народа Кирилла. Почему? Да, потому что жду его. Жду этого несносного Зубова, как Ассоль своего Артура Грея. За короткое время пройдя все пять стадий принятия неизбежного, для снятия развившейся у меня панической атаки достаю из рюкзака бутылку с водой. Нервно свинчиваю крышку, начинаю пить небольшими глотками и дышать: один глубокий вдох и серия из четырех коротких выдохов. — Варвара, что с тобой, — как сквозь вату слышу голос Юстаса, традиционно провожающего меня в Пулково. — Если честно, не знаю, что-то нервы шалят в последнее время. Юсти, что ты мне говорил, извини, пропустила мимо ушей. — Конечно, пропустила. Ты не слушаешь меня совсем, а постоянно шаришь глазами по сторонам. У тебя маниакальный синдром? Ты боишься или ждёшь кого-то? А, я понял, ты этого хмыря накачанного из кукурузника ждёшь, да, Варюха? — Юсти, не говори ерунды. Никого не жду, но на самом деле опасаюсь. Ты и сам знаешь, что мне есть, кого опасаться. Очень бы не хотелось, чтобы Дава меня искал и нашёл. Кстати, если вдруг что, то ты от слова совсем не знаешь, где я. Ясно, Юстас? Да, на твоё имя в банке Юлия Зальевича мной открыт счёт, и деньги положены. Это лично тебе и на развитие нашего общего бизнеса. Доступ к счету есть у меня и тебя. — Варь, а у тебя и этого хмыря точно за эти четыре дня ничего личного не произошло? — с прищуром во взгляде спрашивает Юсти. — Не поняла? Что за вопрос? Отчего он созрел в твоей голове? Я разве повод тебе давала такие мне вопросы задавать? — махом выдаю череду вопросительных знаков своему другу. — Да, нет. Да, я просто. Ну, уточнить решил. И ещё раз сделать вброс для подумать о переводе наших отношений на другой уровень. Варь, тебе скоро 27 стукнет, может пора выходить из образа "синего чулка". Вообще-то, это очень вредно для здоровья. Ну, женского. Варь, ты — врач, сама это понимаешь. Организм же требует своего. Твои эти женские гормоны поди давно уже пляшут танго белого мотылька. — Юстас, ну ты загнул, однако, — начинаю я хихикать. — Давай в оставшееся время еще поэтический слэм устроим. А там и до японских хайку дойти успеем. — Да, молодец — ты, Варвара. Как всегда съехала с темы. То есть таким образом ты в очередной раз говоришь мне "нет". Я правильно понимаю, Варь? Понимаю, что настал час "Ч", чтобы расставить точки над "i" в наших с Юстасом межличностных отношениях. — Да, Юсти, ты все понял правильно. Я ценю тебя как друга и не хочу переходить на какую-то новую ступень. Знаешь, иной раз лучше хорошего друга сохранить и отношения с ним, чем пытаться построить на этой дружбе новые — лично-сексуальные. Не всегда крепкая и продуктивная дружба перерастает в крепкие семейные узы. Извини, если криво объяснила свою позицию. — Да чего уж, Варь, ты все слишком прямо пояснила. Я понял тебя. Вопрос отпал за ненадобностью. Про деньги и бизнес понял. Если тебя этот хмырь искать будет, что ему передать. — Он меня искать не будет. И мне ему передать нечего. Все, Юсти, тема закрыта. Вроде посадку мою объявили. Я понеслась, — клюнув Юсти на прощанье в щеку, говорю я. — Юстас, помнишь как в детстве: "Мы одной крови. Ты и Я". На входе в зону досмотра, я ещё раз оборачиваюсь, машу Юстасу и осматриваю людей в надежде все же увидеть Кира. Выполнив все процедуры, в накопитель вылета иду, шмыгая носом и смахивая с ресниц непрошенные слезы. Окончательно накатывает на меня тогда, когда понимаю, что теперь точно ждать Кира не следует. Понурив голову, иду к своему выходу на Женеву. По дороге думаю, что никто из нас элементарно не подумал и не предложил даже просто номерами телефонов обменяться. Ну что ж, раз мы этого не сделали, значит, нам обоим это было нужно, как зайцу стоп сигнал. Окончательно осознав стадию принятия, я уже достаточно спокойно иду "по рукаву" в самолёт. В Женеву прилетаю в стабильно нормальном настроении без всяких дурацких бабочек в солнечном сплетении и тахикардии на нервной почве. В аэропорту Женевы беру такси, еду в пригород к Аскару. Деда я обожаю. Кроме медицинских тем с Аскаром мне всегда есть о чем поговорить, что обсудить и на чем "зарубиться". Еще мы с дедом оба обожаем покер. Вот и сегодняшний вечер проводим за картами. Во время партий Аскар заводит со мной разговор по душам. У деда моего есть прекрасная черта, он никогда никого не поучает и не наставляет. Аскар исподволь просто высказывает свое мнение. — Варюша, я тут недавно с Маркисом общался. Он тебя очень хвалит, говорит что клиника заинтересована в таких специалистам как ты. А вчера Яков, отец твой, мне мне звонил. Очень он переживает за твою личную жизнь, за деторождение. Я тоже все время думаю о тебе, Варвара. Женщинам в хирургии всегда сложно приходится. Конкуренция огромная. Мужчины в нейрохирургии превалируют, не потому что они умнее, а потому что они чисто психологически меньше отвлечены на внешние факторы, меньше по сторонам смотрят. В нашей семье все знают, что я был против брака твоей мамы с Яковом. Отец твой в профессии бездарь. И меня бесил выбор моей талантливой и упорной дочери. Спустя годы я понял правильность её решения. Яшка не только не мешал, но еще и сам создавал все условия для ее самореализации. Ну, как-то так, милая! Да, возвращаясь к Маркесу, слушая его слова о тебе как о профессионале, я был очень горд тобой. Даже больше, чем собой! Только, пожалуйста, в другой раз не дано деда жалеть, играя с ним в покер. На последних словах Аскар шлепает меня по попе. Ему сегодня несколько раз удалось собрать выигрышную комбинацию и вынудить меня прекратить участвовать в игре. Дед радовался, как ребёнок. И я радовалась, несмотря на то, что немного ему поддавалась. На следующий день ближе к вечеру на своей BMW 1 Series, которую мне в очередной раз подарил мой крестный Марк, мчусь в Базель, где у меня запланирована и оплачена стажировка у одного из самых востребованных медицинских специалистов нейрохирургии доктора Марко Де Маркиса. За несколько дней до окончания моего договора доктор предлагает продлить стажировку. Главный его аргумент — контракт безвозмездный. Взвесив все "за" и "против" и оценив ситуацию в части того, что до учебы в "бурденко" у меня еще месяц, решаю остаться. В последний день стажировки доктор Маркис вручает мне официальное приглашение клиники на должность нейрохирурга. Поясняет, что если я соглашусь, то еще некоторое время мне придется поработать ассистентом под его руководством. Я без раздумий отвечаю согласием, но объясняю о своих обязательствах перед "бурденко", где учусь в аспирантуре на кафедре нейрохирургии. Обозначаю, что защита моей кандидатской диссертации по плану состоится только через четыре месяца. Джано успокаивает меня готовностью подождать моего возвращения после защиты. Окрыленная прекрасным предложением и исполнением задуманного мной, прощаюсь с дедом и лечу в Москву. В Шереметьево в зоне прилёта вижу Ливона, "подпольного" сына моего крестного Марка Кареновича. Увидев на стоянке серебристый ford mustang gt500 я взвизгиваю от восторга. — Ливон, конь — огонь! Вау! Круто! — через восторженные междометия и звуки с придыханием шепчу я, оглаживая линии капота и пассажирского крыла мустанга. — Варь, хочешь, оседлай зверюгу, садись за руль, — предлагает Ливон. От предложения отказываюсь, потому не люблю ездить в режиме газ-тормоз. До усадебки Марка мы добираемся быстро. Я рассказываю о своей стажировке и о предложении клиники. Ливон слушает внимательно. Иногда задает прямые и очень чёткие вопросы. Неожиданно спрашивает про жениха, обзавелась или нет. Говорю, что не до этого было, потому как на первом месте "самолеты, но а юноши потом". Дубль два про женихов происходит за ужином. Марк, вспоминая какой популярностью они с моим дедом Аскаром и их другом Завеном в юности пользовались у девушек, переходит к тому, что в жизни есть друзья, любовь и отношения. — Варвара, ты почему мне не отзвонилась, что у Яшки проблемы с деньгами? И за чем сама полезла разруливать эту ситуацию? — мягко, но требовательно спрашивает крестный. — Марк, зачем мне тебя беспокоить, если я смогла сама все решить?! Тем более, что ты находился на лечении в Швейцарии. — Смысл, детка, в том, что ты — девочка, а не эта как её "Никита". Кстати, терпеть не могу эти чёртовы фильмы про супер баб. Ой, извини, дорогая, женщин. Так вот, милая, у женщины должен быть мужчина, который обязан решать её вопросы. Пока ты не замужем эти вопросы должны решать близкие тебе мужчины. Твой отец, хотя нет, он их только создавать может. А вот я или Ливон, по-моему заданию, могли все решить одним звонком. Во-первых, ты бы не подвергла себя риску. Во-вторых, не отдала бы деньги упырям. Варвара, тебя могли убить, изнасиловать, ограбить, обмануть… — Марк, все разрешилось нормально. Я нашла выход из ситуации. Мне совершенно не хотелось тебя беспокоить. Ты в клинике деда после операции был, еще и Аскара эта история зацепила бы. Мне это зачем? — Ладно, понятно об этом. Я не спрашиваю, где ты деньги взяла. Знаю, что запасы Константина отцу отдала. Но меня, как твоего крестного волнуют твои планы на жизнь, — прищурив глаза, говорит крестный. — Каренович, что-то мне совсем не по душе твоя заинтересованность. Вы с дедом решили сыграть в хорошего и плохого полицейского, да? — произношу, скривившись. — Хотя, в принципе, мне не стыдно поделиться своими планами. Через четыре месяца у меня защита кандидатской. Сейчас мне надо две статьи разместить в профильных изданиях. Ещё с научным руководителем поработать по теории и практике. У нас есть договорённость, что я два месяца здесь в клинике поработаю. До защиты еще надо успеть в Питере с недвижимостью разобраться. Участок Костин продать. Свою и дедову квартиры выставить на продажу. Вещи собрать. Документы поменять. Байки, спортивную бэху и панамеру отправить к деду. Ну или к вам. Да, вот по этому поводу, кстати, хотела посоветоваться. Как лучше поступить? — Вот, Варя, о чем я и говорю. Был бы у тебя мужчина, он бы во всем разобрался. Скажи мне, милая моя, и давай без ложной скромности, у тебя парень есть? — Так, понятно, значит вы все же с дружком Аскаром договорились, — от нахлынувшего на меня раздражения начинаю нервно постукивать по столу вилкой. — Мне кажется, что дальнейший разговор невозможен, потому что он нарушает мои личные границы. Дед это понимал, потому глубоко копать не стал. Ты же, крестный, как обычно в своём репертуаре. Ты как передача "Хочу все знать" страны Советов. На несколько минут замолкаю, собираясь с мыслями и подбирая слова. Застреваю, как на распутье. И Кареновича не хочу обижать, и в жизнь свою не желаю позволять соваться, потому как знаю, дав слабину сейчас, потом устану отбрыкиваться. Здесь, как с хвостом кошки, безболезненнее резать сразу весь, чем постепенно по сантиметру. Собравшись с силами продолжаю свою речь. — Марк Каренович, не сочтите за грубость, но лично для Вас, говорю последний раз, я сама все решаю за себя и свою жизнь. Мне советники не нужны. Для полной ясности поясню: ближайшие лет десять вопрос мужчины, который может быть рядом со мной, для меня не актуален. Считайте, что я замужем за нейрохирургией. Закончив говорить, благодарю за ужин, гневно кидаю салфетку на стул и ухожу в свою комнату. Часа через полтора слышу стук в дверь. Отвечаю, что открыто и можно зайти. В комнату заходит Ливон. — Варь, составишь мне компанию? Хочу апробировать новое стрелковое оружие. Помнишь, как мы с тобой подростками любили стрелять по мишеням. Если пойдешь, то одевайся теплее, морозно стало. Соглашаюсь на предложение Ливона. Одеваюсь и иду с ним в отдельное здание, на нулевом этаже которого находится помещение для стрельбы. В удовольствие проведя больше часа в тире, мы решаем пройтись по парковой зоне. Во время прогулки, смеясь, вспоминаем наше детство. — Варвара, ты совсем не изменилась за эти годы. Такая же ровная и спокойная, но не сгибаемая. Зря ты сегодня так жёстко Марка отбрила. Он в чем-то прав. Хорошо, что ситуацию с отцом удалось разрешить без всяких проблем и потерь, кроме денежных, но ведь на самом деле все могло пойти по другому сценарию. Да и, в принципе, Варь, если бы ты отзвонилась Марку или мне, то и деньги не пришлось бы отдавать. — Лив, и ты туда же. Пойми, безнаказанность порождает безнаказанность. Отец должен был наступить на эти грабли. И это отлично, что он провел четыре дня с этими упырями. И хорошо, что я на его глазах отдала деньги. Теперь у меня есть рычаг давления на него. Это первое. Второе, в мое отсутствие он никуда теперь не встрянет. — Варь, выходи за меня замуж! — вдруг неожиданно произносит Ливон. Резко останавливаюсь и смотрю на него. Вероятно, у меня настолько удивлённый взгляд, что он пускается в объяснения. — Я бы, конечно, мог перевести все в шутку: "Мне ухаживать некогда. Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?" Но поверь мне, Варвара, моё предложение взвешенное и обдуманное. Мы с тобой знакомы, если мне память не изменяет, лет с 12. Нет, мне уже было 15-ь. Мой отец и твой дружат, вообще, с детства. Я знаю все твои сильные и слабые стороны. Последних, к счастью, не так много. Мне импонирует, что ты очень умный, сильный, взвешенный человек, что идёшь к своей цели. Я готов тебя оберегать, помогать тебе. — Ливон, стоп! Вы все сговорились что-ли? — выкрикиваю я. — Варь, кто все и почему сговорились? Поясни, я не понимаю. — Первым, провожая в Пулково, этот разговор завел друг моего детства Юстин. Потом несколько в ином формате со мной об этом же пытался поговорить Аскар. Сегодня за ужином сел на этого коня Марк. Теперь упавшее знамя подхватил ты. — Ну, вот видишь, Варвара! Если бы тебе об этом сказали всего один раз, то это можно было бы расценить, как случайность. — Судя по твоим словам, это закономерность, на которую мне нужно обратить внимание, сделать выводы и принять решение. Правильно, да? — получив кивок в ответ, продолжаю дальше, — Ливон, ты меня любишь? — А при чем здесь любишь или не любишь, Варь? Я тебе предлагаю нормальный партнёрский брак. Такие семейные отношения гораздо стабильнее и продуктивнее. В них меньше нервов, потому что они осмысленные. В таких семьях оба супруга ценят друг друга, и никто не тащит на себя одеяло. У партнёрских браков масса преимуществ. Любовь и чувства не всегда хороши, а часто и разрушительны. Страсти, ревность, быр, да ну на фиг. — Да, конечно, твоя речь более внятна и убедительная, чем Юстаса. Однако, и все же про любовь. Ты, Ливон, клёвый! Думаю, что девушки с тобой пищат от восторга во всех отношениях. Ты — умен и психологически зрел, прекрасно образован и обходителен, брутален и жутко сексуален. Уверена, что с мужским потенциалом у тебя в соответствии с возрастом все на верхней планке. А ещё забыла отметить, твою честность и порядочность. Ты мне не солгал, сказав, что дело не в любви, и о переходе на новую ступень не упоминал, то есть в койку не потащил. Подняв голову вверх, смотрю Ливону прямо в глаза. Тыльной стороны ладони провожу по его лицу, слегка касаясь губ. — Я тебя очень уважаю за все перечисленные качества. Однако, милый мой, предложение твоё не приму. Ты не любишь меня, я — аналогично. К чему этот брак? Представь, мы оформим наши отношения. Через год ты встретишь девушку и по-настоящему полюбишь её. Приходишь и сообщает мне об этом, ведь у нас с тобой партнёрский брак. Я за этот год влюблюсь в тебя по уши, мне будет плевать на наши партнёрские отношения. Не захочу с тобой расстаться, хоть ты тресни. И начнём мы в бракоразводном процессе тянуть одеяло каждый в свою сторону. Беру паузу. Даю Ливону время осмыслить мои слова. Он на меня смотрит молча. Я продолжаю. — Или зеркальная история. Зная, что у нас с тобой договорной брак, у меня возникают чувства к другому мужчине. Ты узнаешь, и упс, у нас некрасивая сцена. Делить свою женщину у тебя желания нет, потому что в твоей душе ко мне вспыхнули чувства. Или ладно, не вспыхнули, но ты — мужчина, а значит собственник. Да и еще у нас общие дети. Развода ты не желаешь. Просто потому что — моя женщина — моя собственность! Снова замолкаю. Ожидаю от Ливона хоть какой-то реакции. Не дождавшись, завершаю свою речь. — Ливон, захочешь ли ты и дальше жить с женщиной, которая отдаёт свое тело по любви другому мужчине. Обрати внимание, я специально делаю акцент: твоя женщина, по любви, занимается сексом с другим самцом. Как тебе такой расклад? Лично мне не заходит ни первый, ни второй вариант. Так что, милый друг, мой ответ: "Нет!" — категорично говорю я и в воздухе прямо перед носом Ливона указательным пальцем правой руки рисую три восклицательный знака. Прогулку завершаем в полном молчании. В холле спокойно желаем друг другу хороших снов. На следующий день я уезжаю в Москву и обратно к крестному не возвращаюсь, остаюсь в московской квартире деда, потому что не хочу очередного "марлезонского балета". Через несколько дней получаю от Ливона сообщение: "Варя, моё предложение остаётся в силе!" Ничего не отвечаю. Даю себе время ни о чем не думать, а просто радоваться сегодняшнему дню. Так спокойно мне удаётся прожить несколько месяцев. Гром среди ясного неба традиционно раздаётся тогда, когда его совсем не ждёшь. Известие, полученное мной, выбивает почву из-под моих ног и воздух из моих лёгких. Первое время не могу понять, как мне жить дальше. На принятие ситуации у меня уходит ни один день. Глава 21 Мысль о Варваре в моем мозгу сидит саднящей занозой. До её отъезда в Женеву остался день максимум два. Все зависит от того, как этот её уплепашный дружбан купил ей билет. Кстати, о том, что он её друг, думает только моя Колибри. Еблан же этот шклявый смотрит на неё взглядом самца, желающего заполучить свою самку. Не думаю, что Варвара к нему расположена в этом же ключе, но все же…Женское сердце, как солнце майское изменчиво. Вспоминая наши страстные ночи и дни, приятно усмехаюсь. Да, Варькино сердце еще тот пламенный мотор. Темперамент, несмотря на блондинистый цвет волос, знойный. Как и характер, с которым у пигалицы полный пиздец. Жить с таким замесом идеализма, реализма и материализма, — ещё тот треш. Но ведь только благодаря своему характеру, да ещё своим мозгам, Варька очень многого добилась в профессии. Нет, она только внешне Дюйм, а на самом деле принадлежит к породе людей, из которых по-маяковски можно гвозди ковать. Думаю о Варюхе с нежностью. Понимая, что не могу упустить возможность встречи с ней в аэропорту, открываю расписание и смотрю пятничные и субботние вылеты на Женеву. Обращаю внимание, что прямых по одному в день. В пятницу к началу времени регистрации мчусь в аэропорт. Стою до её завершения в зоне видимости регистрационных стоек. Варвара так и не появляется. Решаю повторить попытку завтра. Однако, наши желания не всегда совпадают с возможностями. Через час получаю сообщение от Самары. Вечером срочно выезжаю машиной в обозначенные в смс место. Обратно возвращаюсь недели через три. Сразу же звоню в больницу, где работает доктор Зимина. Отвечают, дата выхода на работу неизвестна. Ещё через две недели мне говорят, что Варвара Яковлевна больше в клинике не работает. Кроме, матов в моей пламенной речи после слов "спасибо за информацию" нет ничего. Сдаваться я однако не привык. Набираю своему другу из важных органов. Мы с ним встречаемся, объясняю ситуацию в более выигрышной форме для себя, прошу нарыть всю информацию о Колибри и её друге Юстасе. Через несколько дней получаю телефон и адрес Юстаса. Про Дюйма практически тоже самое что и я. Единственным несколько неприятным дополнением становятся сведения о Константине Яковлевиче Зимине, больше знакомого в криминальных кругах под погонялом "Хирург". Брат Варвары был белым Ангелом. Погиб Константин при взрыве Крузака авторитета Плюмба, в светской жизни гражданина Валерия Свинцова. Этого товарища я знал лично. С его подачи, то есть по его заявлению, меня за два дня до взрыва машины закрывают в изолятор временного содержания, откуда выпускают ровно через 24 часа после гибели гражданина Свинцова. Информация, прочитанная мной, ржавым гвоздём царапает мою душу. На её фоне даю себе время на подумать, стоит мне искать Варвару дальше или нет. Вложив в картинку недостающие пазлы понимаю, откуда у пигалицы было много зелёных бумажек. За услуги белых Ангелов всегда платили, да и сейчас платят, большие деньги. Платят не столько за спасение жизни, сколько за молчание. Это как проституткам в основном платят за то, чтобы ушла и рот держала закрытым. Вспомнив любимую фразу Дюйма: "Многие знания — многие печали", — пораскинув мозгами, решаю, все оставить как есть и не искать больше Колибри. Раз не срослось, значит, не срослось. Спустя пять месяцев с нашей последней встречи с пигалицей во всех светских СМИ проходит информация о помолвке завидного и богатого жениха, личного помощника учредителя GFTEngrGroup Ливона Марковича Тиграняна с врачом Варварой Яковлевной Зиминой. Мне прекрасно известно, чей Ливон — помощник и чей "подпольный" сын. Новость о помолвке Дюйма узнаю, находясь на встрече с клиентом. Закончив обсуждение вопроса и попрощавшись, направляюсь туда, где мне точно помогут отдуплиться и разрядиться. В бойцовском клубе до изнеможения бьюсь с лучшими из лучших. За мыслями о Варваре пропускаю ряд ударов по корпусу и в лицо. Устав физически, но так и не обнулившись, отправляюсь на стрельбище. Поняв безрезультативность своих потуг по выбиванию мыслей о пигалице, забираю двоих своих товарищей и еду с ними в клуб к нашему общему другу Ивану. Практически до самого утра пью, как не в коня. Утром просыпаюсь на какой-то хате с девахой, которую вижу первый раз в жизни. О подробностях наших межличностных отношений говорит рваная одежда и куча использованных гондонов на полу. Да, есть у меня такой пунктик. Пьяным я могу трахать без остановки, пока не отключусь. Смотрю на девушку, спящую на кровати в позе звезды, и меня ничего не торкает, потому что в голове только Колибри. Вот кого бы я сейчас отодрал от всей души со всей нежностью. Вот с кем сейчас хочу лежать в обнимку, и чью спинку рад был бы гладить, и чьи сисечки целовать, и в чьи глаза небесные заглядывать. Блядь, да я с руки её готов жрать и пальцы её облизывать. Собираю свои вещи, нахожу телефон. Оставляю девчуле несколько крупных купюр, тихо выхожу из квартиры. Судя по геолокации я в новостройке Северной пальмиры. На улице ловлю тачилу, еду домой. Всю дорогу думаю о том, что мне надо найти Варвару и поговорить с ней. Ещё недавно она не собиралась ни в какое супружество. Ну не могли же ее силой заставить согласиться на брак с Ливоном. Если да, то какой смысл? Бабло к баблу?! Ливон не бедствует, это и ежу понятно. Однако, в этом плане Варвара ему явно не ровня. Уверен, что она не без денег, но не в той денежной массе, что Тигранян. И почему я думаю о каком-то договорном браке?! Да, прошло четыре месяца — это срок приличный. Могла же она за это время просто взять и влюбиться, чтобы изменить себе и своей карьере в профессии. Нельзя же отрицать ситуацию, что она в Москве на какой-нибудь тусне встретила этого Ливона. Может они и ранее были знакомы. Внешне он очень даже мужик. Ещё тот самец. К тому же изрядно образован. Если мне память не изменяет, Каренович его с малолетства в Англии держал. Вроде он там и Гарвард закончил. То есть так-то Ливон для Варвары достойная партия. Да уж, не чета мне, как Дюйм говорит, "недоучу" от медицины. Если Варя решила отказаться от своих планов, значит, для этого появились веские основания. Собственно почему и нет?! Ты же ей, Кир, дорогу в жизнь сам дал! Сам открыл эту чёртову лампу Алладина и выпустил ебливого джина из неё. В мою не совсем ещё трезвую голову приходит только одна здравая мысль о причине скоропостижного замужества Колибри — незапланированная беременность. Блядь, сложив пазлы мне становится плохо так, что моё сердце останавливается на мгновение. А ведь это мог быть мой ребёнок?! Но явно не мой, потому что она выпила таблетку экстренной защиты. Да, у нас был секс без резинки, потому что с ней, чистой и невинной, хотелось только кожа к коже, но Варя пила таблетки. Я сам их рассматривал, читал аннотацию. Нарисовав цветную картину произошедшего, приехав домой усилием воли стараюсь себе запретить думать о моей Колибри. Устав бороться с мыслями, звоню товарищу по службе, приведя себя в порядок еду к нему в тату салон. На волне моего депресняка он вместе со своим лучшим мастером набивают на моей спине и груди огромного цветного дракона. Его морда с открытой пастью ложится в область моего сердца. Рядом с огнедышащим языком дракона вьется яркая маленькая, но очень смелая птичка — Колибри. Через недели три мне приходится в очередной раз ехать в столицу на одну из закрытых тусовок, где встречаю бизнесмена Марка Кареновича Барсегяна и его официального помощника Ливона Тиграняна. В очень узком кругу лиц эту пару знают как Барса и Тигра. Многие из присутствующих на тусе не хотели бы попасть в чёрный список Марка Кареновича. Желающих стать его личным врагом крайне мало. Когда-то давно противостоять Барсу пытался равный ему по авторитету Зубр. История их борьбы завершилась очередной отсидкой обоих. После выхода из мест не столь отдалённых оба участника битвы заключили негласное перемирие с условием не лезть в вотчину друг друга, которая у каждого была очень немаленькой. Пока я перетираю с одним из бизнесменов Москвы по сотрудничеству в интересном взаимовыгодном для меня направлении, к нам подходит Ливон. Поприветствовав нас и узнав о делах, Тигр дает мне понять, что надо подойти к Барсу. Улучив момент, направляюсь к Марку Кареновичу. Мы пожимаем друг другу руки. — Кирюшенька, не сочтите за труд посетите завтра мою деревеньку. У меня есть, что Вам рассказать и показать, — Каренович приглашает меня в гости покровительственным тоном и в знак одобрения по-отечески похлопывает мое плечо. Киваю головой и больше рядом с "могучим" стариком не задерживаюсь. На следующий день в назначенное время приезжаю к Барсу. Практически на входе в кабинет слышу женский нежный голос. Голос, который я узнаю из тысячи голосов. Отреагировав на него, мои ноги уже даже готовы сделать несколько шагов к холлу, где Колибри разговаривает по телефону. — Да, Юстас, все верно. Нет из аэропорта поедем сразу к нотариусу и в банк. Не забудь взять все документы. От порыва, выйти в холл и схватить Дюйма, меня останавливает баритон Тигра. — Варя, мне может все же поехать с тобой. Вместе мы сможем все вопросы решить быстрее и проще. — Ливон, ты же помнишь наш уговор. Я не перехожу границ, не отключаю маячок, отзваниваюсь и сообщаю всю информацию. Ты соблюдаешь договоренности и не контролируешь меня. — Варюш, я из лучших побуждений, ради твоей безопасности. — Так, драгоценный мой, ради твоей безопасности советую закрыть тему. Я реально уже давно не та девочка, которую помнишь ты. И, Левон, у меня совершенно нет настроения вступать в споры. Все сообщу, как долечу. Пока. После этих слов слышу небольшой хлопок входной двери, журчание мотора и шелест шин. — Кирилл, а ты чего не заходишь? — с удивлением произносит Ливон, увидят меня около двери кабинета. — А, привет ещё раз. Сообщение заму писал, — не моргнув глазом, отвечаю я. Мы вместе заходим в кабинет, где за столом нас ждём Барс. По дружески приветствуем друг друга. Сев на кресло, спокойно произношу. — Поздравляю Ливона и Вас, Марк Каренович, с помолвкой сына. Видел в интернете очень достойная и красивая невеста. — Ой, благодарим тебя, Кирилл. Так приятно! — за двоих отвечает Барс. — Все делать нужно во время. Жениться тоже. Тебе то уже сколько? Под сорокет поди? А ты все ещё одинокий волк. Хотя в твоём случае может так и лучше. Женщина и дети — болевая точка уязвимости. Я потому всегда и держался в стороне от матери Ливона. Потом, вообще, отправил их заграницу. Да, невеста у нас не только красавица, но умница. Потомственный врач. Внучка моего лучшего друга и моя крестница. Характер только дрянной, слишком самостоятельная, но в основном все молодые бабы норовистые. Ничего, я уверен Ливон справится с укрощением нашей брыкливой кобылки. Слушая Барса, все время ловлю себя на мысли, что любви, со стороны Варвары уж точно нет, от слова совсем. Слишком категорична она для влюблённой. Да, и не услышал я в её тоне нежности, так же как и шуршаний объятий и поцелуев. И тут же память мне подкидывает картинку нашего прощания на стоянке, когда Колибри сама меня обняла, прижалась ко мне, гладила руками мою спину, своим носиком водила по моей груди. Даже тогда после моих дурацких слов тон её речи отличался меньшей категоричностью нынешнего диалога с Ливоном. От мыслей меня отрывает голос Кареновича, который начинает озвучивать причину нашей встречи. Обсудив по пунктам все, что мне и так было понятно, я отправляюсь заниматься подготовкой к реализации плана Барса. Времени трачу уйму. Сроки по объективным и необъективным причинам постоянно сдвигаются. В итоге на все про всё у меня уходит почти месяц. По возвращению в Питер попадаю в замес, которого даже не могу предположить. Обычная встреча на выезде подальше от посторонних глаз превращается в кровавую бойню настоящих бандитских 90-х. Такого треша не видел много лет. Хотя нет именно в такой я и попал лет семь назад, когда получил три ранения. Сейчас практически все повторяется. Только теперь мне приходится в свою машину грузить раненого чела, с которым нас связывают некоторые дела бизнеса, и его водителя. Дальнейшие события напоминают боевик. Мы летим на всех порах, за нами несколько машин. Оторваться от погони удаётся буквально перед поворотом на КАД. Водитель называет адрес в промышленном районе Кировского завода. Оказывается здесь находится офис, который принадлежит раненому Константину. В официальных больничках нам светить человека с огнестрелом нельзя. Надо искать белого Ангела. Звоню тем, кто может знать такого врача. Все контакты, которые нам дают, оказываются неактуальными. Хозяин одного номера все же откликается. Голос странный, но живой. Отправляю за ним водителя. На всякий случай даю ещё адрес. Глава 22 Из деревеньки крестного в аэропорт еду со стройными планом того, что мне надо сделать в Питере. Моя поездка в мой город для меня — это прощание! Месяц назад я приняла окончательное решение о своём переезде на новое место жительство. В Северной пальмире у меня нет нерешаемых дел. Как оказалось теперь такие вопросы появились в столице. Один из них — излишняя опека и забота Ливона. И это меня изрядно напрягает. Не успевает самолет сесть, а я включить телефон, тут же раздается звонок Ливона. — Варюш, вижу самолёт уже сел. Как долетели, как приземлились, как твое самочувствие? Я по тебе уже соскучился, — слышу приятный мужской баритон, вызывающий во мне жуткое раздражение. — Привет, Лив, все нормально. Не переживай, — отвечаю безэмоционально, без всяких нежностей и сентиментальностей из разряда "соскучаю", "переживаю", "думаю о тебе", "целую". — Как будет время, позвоню. Да, и денег, пожалуйста, больше не надо кидать на мою карту. Спасибо за заботу, но у нас с тобой не те отношения. Закончив фразу, делаю отбой. Пусть что хочет, то и думает. Я пока в Шереметьево в самолёт села, он мне трижды позвонил. Последний раз, дескать, забыл сообщить, что на этой неделе летит в Лондон на защиту кандидатской. Настойчиво приглашал прилететь и его морально поддержать. Моя ответная речь была полна "нет" и "не": не знаю, не уверена, нет возможности, не думаю, не успею. По итогу ссылаюсь на кучу личных дел. Опять же через "не", произношу фразу: "Если время будет, то подумаю про Туманный Альбион, но не уверена". После разговора с Ливоном в легком раздражении выхожу в зону прилета Пулковского аэропорта. Без цветов, но с улыбкой чеширского кота вижу Юстаса. Заметив меня, друг присвистывает. — Йоху, не видел тебя больше пяти месяцев, Варька, ты реально похорошела. Не стригись больше. С длинными волосами ты мне больше нравишься. Кстати, милая я собираюсь в Штаты ехать. Мне предложение на работу поступило из Силиконовой долины. Поехали со мной, а, Варь? — Сколько сейчас времени, Юсти? — Ой, ну ладно, шуточки шутить? Обнимаю друга, благодарю за приглашение и комплимент, идём к моей машине. По дороге Юстас начинает свой допрос по поводу помолвки. Поясняю про вынужденную меру. — Юсти, никакой, конечно же, свадьбы не будет, но иначе мне было не разойтись с Самсоном. Сам же знаешь, что он начал на меня давить со всех сторон. С этим своим центром так насел, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Телефон, который я тебе оставила, поди горел красным пламенем, раз он нашёл мой личный номер и начал на него звонить. Месяц назад в моей жизни случился ряд событий, которые упали на меня гранитной плитой. Второй раз в жизни я начала впадать в отчаяние от того, что сама не могу справиться с ситуацией. Так плохо мне было только после гибели брата и смерти мамы. Тогда меня спас дед. Сейчас до Аскара еще доехать нужно. Однако, прежде чем уехать, остро необходимо разгрести вопросы с документами, недвижимостью, автопарком, деньгами, отцом, бизнесом брата. И Самсоном, который для меня стал пульсирующей занозой моей жизни с абсцессом, готовым взорваться в любой момент. Именно по поводу урегулирования вопроса с Самсоном, то есть господином Самсоновым Андреем Юрьевичем, и решаю обратиться к крестному. Моя встреча с Марком оказывается не такой простой, как я надеялась. Прямо с порога Каренович заявляет строгим и категоричным тоном, что его решение будет зависеть только от моей честности. При том, что он прекрасно знает, как я не люблю откровенничать и открывать душу. — Не надо, Варвара, на меня смотреть таким испепеляющим взглядом. Ты же знаешь, я — не Аскар. Мне не присущи эти интеллигентские сантименты, расшаркивания, соблюдение личных границ. Особенно когда это касается людей моего первого круга, родных и близких. Если бы я с нашим Константином тогда жёстче поговорил, не стал бы жалеть его мужское самолюбие, то брат бы твой и сейчас мог быть жив. Так что, нет, милая моя. Знаю я, эту вашу семейную упертость в личных вопросах и ещё в самостоятельности принятия решений, но сейчас не прокатит. Так что рассказывай, все как есть. После слов Марка ещё некоторое время сижу молча, покусывая нижнюю губу. Пока собираюсь с мыслями, в кабинет заходит Ливон. Я уже готова встать и выйти, но секунду "пораскинув мозгами", решаю, что так может и лучше. Одним махом убью двух зайцев. Каренович поговорит с Самсоном, и тот оставит меня в покое. Ливон же, взвесив все "за" и "против", отстанет от меня и найдёт себе другую хорошую девушку. В подробностях рассказываю об истории с Самсоном. Без излишних откровений обрисовываю нынешнюю ситуацию про тремор рук. — В принципе, крестный, нет безвыходных ситуаций. До моей защиты еще два месяца. Да, сейчас я совсем не могу оперировать. У меня руки ходуном ходят, — произношу и показываю руки, — профессор сказал, что такое бывает, пройдет со временем. Поэтому пока у меня эта проблема есть, я за время до защиты хочу завершить все дела в Питере, а главное документы поменять. Если Вам, не сложно, просто объясните Самсону, что я не отказываюсь ему помогать, но пока у меня вот такие реальные неприятные обстоятельства. В данный момент могу только заняться организацией работы его клиники, идею которой я сама Андрею Юрьевичу подкинула, но работать у стола нет, не могу. Да, как только все сделаю в Питере, сразу приеду на защиту, а потом прямо из Москвы к деду в Швейцарию. Заканчиваю говорить. Повисает гнетущая пауза. Марк и Ливон некоторое время сидят молча. — Варвара, это все, что ты решила рассказать или все же ещё подробности будут? — с некоторым напором произносит крестный, давая мне понять, что он ждёт более детальную информацию. — Все. Больше никаких подробностей не будет, — отвечаю спокойно, чётко, жёстко, обрубая желание крестного настаивать. Зная характер Марка, все же дополняю. — Продавить меня не получится. Я не сдамся, вы же это оба знаете. — Одну секунду, дорогие мои. Марк, можно мне высказать свое мнение и предложение? — в разговор вступает Ливон. Получив утвердительный кивок головы, мужчина продолжает. — Уверен, что необходимости в подробностях нет. Картина и так понятна. В связи с ситуацией, а она налицо, моё предложение простое, но действенное. Надо публично во всех СМИ и интернет источниках объявить о нашей с Варварой помолвке. Варь, пожалуйста, не торопись говорить "нет". Помолвка — это же не свадьба. Однако, своим заявлением мы убиваем нескольких зайцев. Демонстрируем твою принадлежность к семье и нивелируем ситуацию. После объявления Самсон сам не захочет тебя тревожить. И Марку не придётся этого упыря ни о чем просить. Мне предложение Ливона хоть не слишком и нравится, но не могу не признать, что это самый простой выход из создавшегося положения. На этом и сходимся. Информация с фотографиями и видео о помолвке разлетается по всем СМИ. И все бы ничего, если бы между мной и Ливоном не случилась история, после которой он начинает душить меня своим вниманием и заботой, а у меня появляется стойкое желание как можно быстрее свалить в Питер. В момент моего выхода из дома крестного я держусь на одном честном слове, чтобы не послать Ливона в Помпеи, где на каждом углу есть древний указатель выхода, который теперь в трех буквах на заборах пишут. Прилетев в Питер, выдыхаю, несмотря на то, что внутри меня сидит червь сомнения, который тоже чрезвычайно сильно гложет меня. Имя этого раздражителя Кирилл Зубов. Первое время оглядываюсь и шарахаюсь в людных местах. По началу меня ужасно беспокоит, что могу встретить где-нибудь Кирилла. Ситуация для меня несколько странная. С одной стороны я вроде и не давала никому никаких обещаний. С другой — с этой помолвкой в совокупе с другим причинами чувствую себя прямо настоящей предательницей и изменщицей. Понимаю, что вероятность нашего столкновения с Зубовым мизерна, но в жизни, как известно все имеет место быть. Мне этой встречи хочется избежать, не готова я отвечать на вопросы, которые у Кира явно могут возникнуть. И о чудо за три недели моего пребывания в Питере, кроме Ливона, никто меня не тревожит. К Самсону я сама заезжаю переговорить об организации работы клиники, до открытия которой ещё семь лаптей по карте хлебать. Он вежливо уточняет: сможет и захочет ли отец мой заняться его детищем. Ничего не обещаю заранее, но с отцом все же планирую переговорить, когда поеду к ним в деревню после визита в Карелию на заимку Ворона. Выполнив часть намеченного мной плана, утром рано собираюсь в дорогу, ныряю в Гелик и еду к Ивану. Предварительно созваниваемся с ним, договариваемся, связь держать через Марфу. Они должны меня встретить до поворота на заимку. Всю дорогу вспоминаю мою безумную осеннюю гонку на Крузаке с похищенным мужиком на заднем сидении. Помню, как он на меня орал и как мне угрожал расправой. Если честно, самой себе я могу признаться, что сильно сдрейфила тогда. У меня даже поджилки тряслись. Уверенность в том, что мне ничего не грозит появилась только после нашей первой остановки. Именно в момент, когда мы с Кириллом стояли друг против друга, у меня впервые создалось ощущение внутренней близости с ним. — Иван, ты знаешь человека по имени "Зубатка"? — за вечерним чаем на острове, куда мы поехали вдвоем с Вороном, спрашиваю то, что мне не дает покоя. — С какого перепугу, Варвара, у тебя этот вопрос созрел? — Нормальный вопрос. Я несколько раз слышала это имя в контексте "Зубатка все порешает", "если что, скажи, что Зубатке, позвонишь", "Зубатка всех на ремни порежет". — Ты у крестного своего интересовалась про этого Зубатку? — Ага, — говорю, прихлебывая вкусный травяной чай, который в термосе нам Марфа дала. — Каренович традиционно сказал: "Многие знания — многие печали". Посоветовал мне не упоминать это имя всуе, особенно посторонним. Дескать, люди могут связать меня с этим персонажем, что чревато проблемами. — Ну, Варь, в этом вопросе Барс прав. Имя Зубатка забудь и все. Никогда и ни при каких обстоятельствах его не упоминай. Поняла? — Да, Ворон, поняла. Только скажи мне, кто это. На одной коробке, которую я забирала в деревне, была от руки надпись "Зубатка". У нас с Кириллом из-за этой коробки целый скандал разгорелся. Кстати, а ты с Киром, случайно, не знаком был ранее? Просто как-то ты слишком легко меня с ним отпустил на остров, а потом ещё и навялил мне его в деревню. — Малая, ты такая любопытная стала, ужас какой-то. Нет, мы с Кириллом — "незнакомцы". С тобой отправил, потому что почувствовал его, как хорошего мужика, правильного. Он же тебя не удавил до приезда сюда и не отоварил по полной программе. Уж я то знаю точно, как иногда хочется пришибить тебя за характер твой строптивый и упертый. — Ладно, Ворон, ты мне зубы не заговаривай. Давай ближе к телу. Возвращайся к Зубатке. — Варь, я о нем только слышал, но видеть не видел. Как тебе проще объяснить: Костя наш был Белым Ангелом, а Зубатка — Чёрный Ангел. — Киллер, что-ли, Вань? — В определённом смысле может и так, но несколько иначе. Он только по беспредельщикам. Понимаешь? Чёрного Ангела не может нанять просто гражданин Иванов, чтобы грохнуть господина Сидорова, который ему на ногу наступил. — Иван, если бы у меня была цель заказать кого-нибудь, например, Даву, то я не могла бы сама найти этого Зубатку, так? — Так. Варь, то, что ты сейчас озвучила, это серьёзно? — Глупый что-ли?! Нет, конечно, это так просто для примера. Закончив свои дела в доме на острове, через несколько дней я вместе с Вороном, Марфой и моим крестником Костей отправляюсь на Валдай к отцу и его семье. Погода марта радует нас относительной стабильностью без снега, зато с солнцем и ярким небом. До Валдая добираемся быстро. За рулём успеваем посидеть все. Хотя Иван сильно на нас с Марфой бузит, когда мы заставляем его хоть часик отдохнуть на заднем сидении с сыном. Мой Яков Львович немного удивлён приезду такой большой компании. И мне лично. Объясняю, что после защиты кандидатской в ближайшее время, может год — два, в страну не приеду. Уехать без встречи с ним и не попрощаться не могу, потому что на самом деле очень его люблю. Вечером перед нашим отъездом после шумной посиделки с семьёй Гарри Ашотовича мы долго с отцом общаемся на террасе, укутавшись в пледы. Не вспоминаем, а тихо говорим о нашей семье. Для нас с отцом мама и Костя живы. Папа рассказывает о моментах, которые считает важными. Говорит и своей любви к нам. Просит меня себя беречь и сообщать обо всем. Я расписываю все, что ему нужно будет сделать, объясняю по пунктам. Сообщаю, о счёте, открытом мной на его имя в банке, передаю дебитовые карты для него и Елены. Отец обнимает меня и благодарит за заботу. Ночью спускаюсь в подвал из тайника забираю оставшиеся деньги, часть их планирую передать отцу и Ворону, часть раскидать по счетам. Утром мы уезжаем в Питер. Время в поездках и общении с родными и приятными мне людьми пролетает очень быстро. Две недели, как миг. Ворон довозит меня до дома деда. Я передаю Ивану переоформленные на него документы на Гелик, часть денег и банковские карты. Прощаемся тепло, понимаем, что мы друг от друга никуда. По возвращению пытаюсь завершить начатое. Сегодня у меня выдался очень тяжёлый день. С утра с риелтором и покупателем проторчала в Центре госуслуг "Мои документы". Радует то, что все же удалось продать мою прекрасную видовую квартиру в Балтийской Жемчужине по очень приличной цене. До вечера с некоторой тоской собираю и пакую в коробки личные вещи. Решаю на время оставить их в помещении офиса, который давно купил Костя. Вопрос с продажей земли брата пока по просьбе крестного откладываю. У Марка, вроде, появилась своя идея по ее использованию. Перед выходом из своего бывшего дома принимаю звонок от Ливона. Он беспокоится обо мне, мягко просит приехать хоть на несколько дней. — Варюша, тебе надо больше отдыхать. Приезжай, детка. Здесь стоят очень неплохие погоды. Развеешься. Погуляем. Я очень по тебе соскучился, малышка! Каждое слово Ливона в мой мозг, моё сердце, в мою душу вонзается, как ржавый гвоздь. Понимаю, что он очень неплохой человек. И с ним мне может быть и комфортно, и легко, и защищено, и надежно. Может, но не будет, потому что не смогу переступить через себя. Все мои мысли о другом человеке. Я с ним телесно, душевно, ментально. Да, да, вот, вот, я то с ним, а он то с кем? А главное где? Несколько раз звонила в его офис. Секретарь все время отвечает, что Кирилл Петрович в командировке. Господи, а может он где-то раненый отлеживается?! С этими недобрыми мыслями тащусь на своей бэхе, потому что передвижения в сплошном потоке в центре города ездой назвать невозможно. Вместо двадцати минут добираюсь сорок. По дороге звонят из доставки, сообщают, что заказ привезут в период с 20 до 22 часов. Домой, в квартиру деда, попадаю после восьми вечера. С тоской окидываю пачку еще не собранных мной коробок, отодвигаю их ногой в сторону с мыслью: "Подумаю об этом завтра". Скидываю с себя одежду, направляюсь в ванную, принимаю душ, надеваю свою любимую пижаму с забавными мишками и тапки с ними же. После всех процедур сижу на кухне в огромном дедовом кресле в полной прострации, пью теплое молоко с карри и мёдом вприкуску с галетой. Лениво наблюдаю за перемещениями людей на набережной канала Грибоедова. Несмотря на поздний вечер и не совсем приятную погоду, гуляющих все равно много. Встаю из-за стола взять ещё молока из холодильника. Вдруг слышу звонок в дверь. Вспоминаю, что должны дополнительные коробки привезти. Сама на себя сетую за забывчивость. Вот позвонила бы в компанию, не пришлось бы вечером общаться со службой доставки. Пока засовываю ноги в тапки, звонки становятся резче и настойчивее. Иду открывать. Традиционно не смотрю в глазок. В моей голове даже не срабатывает инстинкт самосохранения. Глава 23 - Кирилл Петрович, мы нашли доктора, о котором Вы говорили. Еле привезли. Наотрез отказывалась ехать. — Дэн, почему отказывалась? — Потому что эта баба. Ээээ…ну женщина. Короче, сейчас сами увидите. После этих слов Дэн с Горыном затаскивают в комнату упирающуюся деваху странного вида в огромной куртке с капюшоном на голове и шарфом на пол лица, сверху которого лупают только синие глазищи. — Кто это? Почему у нее руки и ноги связаны? Почему она босая? За чем вы ей шарф на лицо завязали? Я вас спрашиваю, умники?! — Блять! А что мы должны были делать? Это…тьфу…эта, брыкалась, кусалась и орала благими матом? Она нас оскорбляла гнусными словами. Лучше бы матом ругалась. Эта — стерва Дэну руку прокусила, — со злостью жалуется Горын. — Да, развяжите уже эту пигалицу, — блять, лучше бы я этих слов не произносил… Сказать, что у меня челюсть упала, то эта фраза не передаст в полной мере моего состояния, от увиденного мной. Когда эти долбоебы сняли с лица девахи шарф. У меня наступил кататонический аффект, потому что я увидел Варвару. Когда они стащили с неё огромную куртку, я ахуел от большого живота, который будто искусственно прилепили к моей Колибри. — Это что? — указав пальцем на живот и заикаясь, только и смог выдавить из себя я самый дебильный вопрос в моей жизни. — А Вы про это? — Варвара произнося с усмешкой, опускает глаза на живот и складывает на нем руки. — Нет, это я недавно арбуз проглотила. Не успела в туалет сходить, потому что эти дебилушки вытащили меня, даже не позволив нужду малую справить. Моя умница делает вид, что мы не знакомы. Я все ещё в ахуевшем состоянии нахожусь. Смотрю на ее большой живот и подсчитываю, сколько месяцев приблизительно. У меня получается явно больше шести. Опиздинеть. Из математической задачки меня выдергивает голос Дюйма. — Эй, уважаемый! Я к Вам обращаюсь! Извините, не имею чести знать ваше имя. Если Вы, внимательно присмотритесь, то увидите на мне ещё пижаму. А тапочки мои эти имбицилы где-то потеряли. — Ден, где тапки этой пига…йй, извините, девушки? — Да, вот они, — бурча себе под нос, Дэн достает из кармана куртки тапки в виде мишек и протягивает их Колибри. Она с видом королевы протягивает ему правую ножку. Дэн тупо смотрит то на неё, то на меня. — Не надо на меня так смотреть, милый! Видишь у меня отягощенный анамнез. У тебя жена есть, а дети? Нет?! Ну вот, давай тренируйся за пузатыми женщинами ухаживать. И помни, от самонадеянности в части прерванного полового акта потом вот такие арбузики появляются, — язвительно хихикая, говорит Варвара и смотрит на меня. Между нами затягивается зрительная пауза. Колибри пристально буравит меня глазами, взглядом говоря: "Какого черта здесь происходит? За чем ты, "недоуч", меня в ночь из дома вытащил?" — Да, кстати, меня Варвара Яковлена зовут, а Вас, уважаемый? А, СеменСеменыч, я же слух не потеряла ещё, потому и сама разобрала. Вы — Кирилл Петрович. Верно? Ну что ж, приятно познакомиться. — Варвара Яковлена, прошу прощения за жесткие действия парней! Так обстоятельства сложились. Нашему знакомому очень помощь нужна. Он ранен. Мы искали доктора "Варвара". — И-и-и-и, я то здесь причем? — приподняв бровь, произносит Варвара. — Кстати, а вы этого мужика, доктора "Варвара" нашли, на адресе, который я вам дал? — обращаюсь к Дэну и Горыну. — Да, он в багажнике лежит, — мычит Дэн. — От него пользы ноль. Он в дугу бухой. Щас Горын его принесёт. — Так, так, товарищи! Раз доктор у вас есть, то везите меня обратно, — сложив деловито руки над животом, говорит Дюйм. — Да и кто Вам, Кирилл Петрович, подкинул мой адресок и сказал, что я могу помочь в такой истории. — Да, уж нашлись добрые люди, Варвара Яковлевна. Если этот доктор "Варвар" в стельку пьян, то кроме Вас другого специалиста у нас нет. Придётся Вам нам помочь и провести операцию. — В больницу не пытались обратиться, это самый простой и верный способ, Кирилл Петрович? — Не умничайте, Варвара Яковлевна, нельзя нам человека светить и ситуацию тоже. — Я заранее прошу прощения за мой французский. Вы, извините, Ёбнулись или ебАнулись? Какая операция? Глаза разуйте. Перед вами стоит глубоко беременная женщина. Я уже почти четыре месяца не оперирую, — Колибри говорит спокойно, глядя мне прямо в глаза. Пока мы играем в гляделки, в комнату заходит нежелательный для нас обоих персонаж по кличке Ржавый. Да, уж все становится совсем плохо. Его присутствие и знакомство с Варварой крайне нежелательно. Видя её положение, понимаю, что надо было избежать этого любой ценой, но уже поздно. Глеб по возрасту значительно старше меня. У него другие принципы, приоритеты и отношение к противоположном полу. Эмпатия, чувство жалости, уважение — не его сильные стороны. Он жёсток и жесток, особенно к женщинам. Кто ему на хвост наступил, не знаю, но слышал, что с бабами он расправляется быстро. Наклонив голову, Глеб смотрит на нас обоих. Неожиданно для меня, он идет за стулом. Я в этот момент делаю жест "опасность". Варя его понимает, кивает. Глеб предлагает Варваре сесть. Она присаживается. — Кир, чем нашему другу может помочь этот беременная "лолита"? — прищурив глаза и ухмыльнувшись, с сарказмом выдавливает из себя Ржавый. — Она — хирург. О ней хорошие отзывы, нуждается в деньгах, умеет держать язык за зубами. Так знающий человек сказал! — отвечаю спокойно, не говоря лишнего, но расставляя акценты на том, что важно для Глеба. — Благодарю за отзыв. Сразу, опережая дальнейшее развитие событий, сообщаю, не смогу вам помочь, то есть тому, кто лежит в соседней комнате, — вклинивается в наш разговор Варя. — У меня побочка от беременности. Не переношу запах крови. Рвёт меня. Нет, выворачивает наизнанку. Другого специалиста не подскажу, не знаю. — Девочка, нашему товарищу, не взирая на твоё состояние, нужна срочная помощь. Мы хорошо заплатим. Очень хорошо! — с напором в голосе по слову через зубы цедит Ржавый — Не имею чести знать Вашего имени, но ещё раз повторю, я не могу оперировать. Меня рвет при виде крови и руки ходуном ходят в этом состоянии. Вы хотите, чтобы я вашего товарисча зарезала прямо во время операции? — Варвара вытягивает вперёд руки и демонстрирует тремор. — Видите? Это не бабский каприз, это реалии. Я и здесь чувствую запах крови…. — Девочка, если наш друг умрёт, то вместе с ним пойдёшь ты и твой неродившийся ребенок, — тут же идёт в наступление Ржавый. — Товарисч, — злобно ухмыляясь, демонстрируя оскал, произносит Варвара, — лучше поверьте мне на слово, Вы пойдёте за своим другом быстрее меня. Мне и моему ребенку угрожать не надо. Не советую! — Варвара, извините нас! И все же посмотрите человека. Вдруг все обойдётся. Пожалуйста! — пытаясь разрулить ситуацию, внимательно смотрю на пигалицу, стараюсь мысленно убедить ее не артачиться. По ее взгляду вижу, она меня понимает. Дверь кабинета открывается и Горын волоком втаскивает тело мертвецке бухого доктора. Варвара понимает, что выхода нет. Тяжело выдыхая, начинает говорить по делу. — Кто из вас объективно может представить мне картину ранений вашего друга? Я не пойду осматривать раненого. Сколько ранений, место локации каждой? Сколько времени прошло? Что предпринято, какие препараты давали? Мы уже минут пятнадцать разговоры разговариваем, а в комнате тихо. Не битой же вы его анестезировали? Это первое. Второе, где этот Дэн, который меня вёз. У него в машине есть маска пейнтбола с фильтрами. Думаю, она может пригодится. Третье, нужны инструменты и лекарства. Список сейчас напишу. Итак, вернёмся к моим вопросам. Варя пишет список. Я Горыну даю задание привести в порядок пьяного врача, чтобы он мог оказать помощь после операции. Дэна отправляю в машину за маской, сообщаю Колибри, что у нас есть стерильный набор операционный малый. По списку вопросов сообщаю Варваре информацию. Она крутит в руках чумовое приспособление, которое принёс Дэн. Примеряет маску, пробует дышать. Говорит, что если не очень долго, то может и ничего. Глеб, наблюдающий за всем, начинает успокаиваться. — Глеб, успокойся. Решение вопроса есть, — стараюсь урезонить Ржавого и даю задание охраннику по списку Варвары. — Дэн, слушай меня сюда, это список, все по нему обязательно купи. Еще нужен набор масок с клапаном. Я тебе сейчас скину картинку на мобильный. Все очень быстро надо сделать. Прошу Глеба съездить с Дэном, чтобы тот ничего не перепутал. Он, слава Богам, соглашается, берет список и уходит. Мы остаёмся с Варей одни. Я запираю дверь кабинета на ключ, подхожу к окну, проверяю уехала ли наша машина. Уехала. Смотрю на Колибри. У меня странное сочетание эмоций, очень противоречивых, да и не совсем свойственных мне. В одной стороны хочется её обнять, поцеловать, погладить. С другой — наорать, треснуть, прибить. — Думай тише, Кир. А то тебя от мыслей твоих дурацких разнесет и меня забрызгает, — язвит мелкая ведьма. Варя говорит, а моё сердце меняет ритм. Секунда, и я подхватываю ее под бедра, сажают стол, развожу ножки в стороны, перехватываю голову и впиваюсь в её сладкие губы, мну их, засасываю, по-хозяйски, ласкаю её своим языком. Моя злючка, упирается мне в грудь руками, пытается оттолкнуть и при этом страстно стонет и отвечает на мои поцелуи. Трогаю её потяжелевшую грудь. Она без бюстика. Опускаю руку ниже в штаны, блять, и без трусиков. Веду губами ниже по шее к груди. Приподнимаю футболку, ласкаю каждую, провожу языком по соскам и родинке в виде сердечка. — Варя, хочу тебя так, что сейчас яйца лопнут. Тебе не противопоказан секс? Она тяжело прерывисто глухо стонет. Пальцами своими хваткими цепляется за мои волосы. На мой вопрос отрицательно качает головой. Я снимаю её со стола, поворачиваю к себе спиной, наклоняю аккуратно. Она совсем не сопротивляется. Стаскиваю с неё штаны, с себя джинсы вместе с боксерами. Плюю себе на руку, чтобы увлажнить ее нежную сладость, но чувствую, что с неё аж течёт. — Варька, ты тоже хочешь! Ты готова полностью, девочка моя! Сейчас, я очень аккуратно. — Кирилл, шевелись быстрее, а то сейчас твои друганы вернутся, и будешь потом ручным приводом тестикулы свои освобождать, самец похотливый! — язвит пигалица моя вредная. Я аккуратно вхожу в неё. Теснота такая, что взвыть хочется. Варвара вскрикивает и сжимает член ещё больше. Дурею просто от её узости. Двигаюсь медленно, опасаюсь навредить плоду. Пытаюсь хоть немного отвлечь её и себя. — Блядь, Варя, больше шести месяцев прошло, ты носишь моего ребёнка, но ничего не изменилось ни в нашем общении, ни в твоем влагалище. — Много текста, барин, ускоряйся уже и давай чуть пожёстче. Сам знаешь, как мне нравится. Да, Кирилл, так, еще, еще. Давай еще. Если кончить не успеешь, не моя беда, потому что я…Ой, долбанные гормоны, ой, Бог мой… — Повтори последнее, дочь моя! Приятно от тебя такое слышать! — Обойдешься, раб моей лампы! Ой, чертов искуситель! Варьку трясёт в оргазме, по её телу бегут волнами мурашки, волоски на шее становятся дыбом. Она кричит, тяжело дышит, зажимает лоно так, что я от ее спазма изливаюсь тут же. Нам обоим горячо и сладко. Наклоняюсь к ее спине, целую от шеи по позвоночнику вниз до копчика, прикусываю попку. Достаю платок из кармана, обтираю себя и девочку её. Приводим себя в порядок. Обнимаю Варюху, глажу животик. — Пить хочу, хорошо бы молока, — говорит Варвара, стоя у окна. Звоню Дэну, прошу ускориться и ещё молока купить. Задаю вопрос, который волнует меея. — Варя, это же мой ребенок, — произношу сиплым от волнения голосом. — Почему не сообщила мне об этом? — А, за чем, Кир. Ты же сам прекрасно знаешь, что секс — не повод для продолжения знакомства. Спасибо, что ты стал моим первым мужчиной и подарил малыша. Но у каждого из нас своя жизнь. Каждый выбирает для себя женщину, коня или дорогу…Ты мог стать хорошим хирургом. Я спрашивала деда о тебе. Он помнит студента по фамилии Зубов. Сказал мне, что в тебе был потенциал. Однако, ты стал тем, кем стал. Ты хороший человек, Кирилл, мной проверено. Я уверена, что все в твоей жизни будет нормально. Преднамеренно пропускаю, сказанное Колибри мимо ушей. Сейчас не время затевать словесные баталии. Есть пока проблема серьезнее. — Варь, если будет помощь нужна, то я готов ассистировать, — говорю пигалице. — Кирилл, чем ты мне можешь помочь? Ты когда последний раз скальпель в руке держал? Из тебя ассистент, как из него, — кивает в сторону моего охранника, который заходит в кабинет, — балерина. Дэн передаёт Варваре пакет. Первым делом Колибри пьет молоко. Потом моет руки. Мы с ней идем в помещение, где лежит раненый. Она надевает маску и перчатки. Осматривает раны. Сообщает, что две сквозные, потому пустяковые. — Кир, эти два ранения ты мог бы и сам заштопать. Не велика проблема. С этим придётся повозиться, потому что пулю в мышце надо найти и извлечь. Кирилл, ты руки хорошо вымыл? Перчатки надевай, мне все же помощь будет нужна. Примерно час у нас уходит на извлечение пули и наложение швов на все три ранения. Несмотря на тремор, Варвара все манипуляции проводит точно и четко. Её только очень сильно мутит. Рядом с ней стоит Дэн с корзиной для мусора, в которую пигалицу периодически выворачивает. Завершив все, оставляем раненого. Варвара просит выйтиина улицу продышаться. Идём по коридору, на одном из поворотов останавливаемся. Смотрим друг на друга. — Сегодня, Кирилл, нам с тобой повезло, мы спасли жизнь этого человека. Зря, конечно, ты не доучился. Уверена, что из тебя бы получился хороший хирург, — устало произносит Варвара. — Ладно, все как есть уже. Распорядись, что бы меня домой отвезли. — Варя, когда мы увидимся, когда мне можно к тебе приехать? — Не за чем, Кирилл, не за чем. Тем более я уезжаю из страны. — Это за за заявления, Варвара? Как это ты уезжаешь? С моим ребёнком уезжаешь? — Да, Кир, я уезжаю вместе с ребёнком, со своим ребёнком, — зло и нервно отвечает Колибри. — Не хочу жить и бояться за наши жизни. Не хочу, чтобы меня такие как ты — "нетоварисчи" вытаскивали по ночам из постели для спасения жизни очередного бандита. Я хочу для моего ребёнка спокойной и счастливой жизни, пусть и без его отца. Мы возвращаемся в кабинет, где нас ждёт Ржавый. Глеб интересуется, как прошла операция и сколько стоят услуги врача. Мы оба смотрим на Варвару. — Ну и чего, вы на меня уставились? — фыркает Варвара. — Откуда я знаю, сколько стоят услуги тех, кто вам их оказывает. Дорогие мои читательницы! Завтра у меня большой предновогодний старт двух новых книг. Мы с моим Музозэллом тут чего-то расщедрились (оба хохочем над собой в голос?) Итак, одна из книг "Имя — уже знамение" об Олеге — друге нашего Кирилла. Эта книга о ЛЮБВИ. Мне вот что-то любви захотелось. А вам?! Если да, то приглашаю в историю моих героев. Они оба точно хотят любить. Правда каждый с учётом своего возраста и опыта. Да, в этот раз все будет мягенько и нежненько, со взлётами, но без особых падений и катаклизмов. Нет, нет, что вы, не слишком мимишно и ванильно. Ах, да, ещё я обещаю ХЭ. Не забудьте добавить книги в библиотеку и поддержать автора отзывами и звёздочками, если история вас увлечёт! Это очень важно для вдохновения! С любовью и уважением, ваша МараЕ Глава 24 Дорогие мои читатели! От всей души поздравляю вас с Новым годом! Пусть новый 2023 год будет легче и счастливее уходящего! Пусть в этом году исполнятся все ваши самые сокровенные мечты! Крепкого здоровья вам, жизненного и финансового благополучия! Добра и счастья вам и вашим близким людям! Пусть в ваши дома приходят только добрые известия! Берегите себя! С уважением, МараЕ Домой охранник Кирилла меня привозит уже глубокой ночью. До машины Зубов мою персону не провожает. В присутствии крайне неприятного Глеба просто сухо благодарит за помощь и передает пакет с наличкой. Дэн сопровождает меня до дверей квартиры, велит закрыться на все замки и сообщает, что будет ждать снаружи. Закрыв дверь, прислоняюсь к стене с тягостным чувством на душе. Мне совершенно не была нужна эта встреча с Киром. Я ее боялась и хотела избежать. Нет, я совершенно не опасаюсь самого Кирилла, потому что уверена в его адекватности. Мои страхи лежат в совершенно другой плоскости. Я, прежде всего, боюсь себя и за себя. Впервые испытываю неуверенность в своих решениях и дальнейших шагах. Да, я балансирую между чувствами и реальностью. С одной стороны хочу быть по-женски счастливой — любить самой и ощущать любовь мужчины к себе. С другой — понимаю, неформат наших отношений с жизнью на острой грани лезвия ножа, с тайнами личными и не только, с фразой "Меньше знаешь, дольше живешь". Да, нет, так жить нельзя. Мой ребёнок не будет так жить. В очередной раз делаю сама себе установку и иду в кухню за новой бутылкой молока. С любимым напитком моего малыша направляюсь в спальню. Вдруг, слышу шорох за дверью и тихие постукивания. В этот раз все же смотрю в глазок. Опля, вот вам "бабушка и Юрьев день"! В коридоре собственной персоной господин Зубов. — Колибри, я знаю, что ты стоишь за дверью и смотришь в глазок! Ты дышишь шумно! Варюша, открой, пожалуйста, — громко шепчет Кир. Ну что, за человек такой невозможный, а? При мысли о нем и от тембра его голоса в моей голове настройки сбиваются окончательно, и вся решимость улетучивается. Делаю глоток молока и открываю. Кирилл практически беззвучно прошмыгивает, аккуратно хватает меня в охапку, сажает на комод, смотрит мне в глаза с какой-то щемящей нежностью. — Какие люди и без охраны! Хотела про адрес спросить, но и так понятно, птеродактиль Дэн на хвосте принёс. Вы что-то забыли, Кирилл Петрович? Чем обязана вашему визиту? Мы с вами сегодня уже достаточно пообщались. Давайте двигайте свое тело к выходу. — Варь, ну хватит дерзить, — произносит Кирилл и языком облизывает мою верхнюю губу по контуру. — Колибри, покажи руки, ты там нигде скальпель не спрятала? Я просто усы твои молочные убрал. — Повторяю вопрос. Вы чего у меня дома забыли? Я разве Вас приглашала, господин Зубов? Вы и так меня под монастырь подвели, подставили по полной программе, — с раздражением выдаю я и тычу пальчиком в грудь Кирилла. — Варь, не понял? В смысле я тебя подставил и под монастырь подвел? — на лице Кира отражается неподдельное удивление. — Кирилл, ты имбицила из себя не корчь, пожалуйста, — ещё больше психуя, отвечаю я. — Ты зачем за мной своего Дэна послал? — Варюша — птичка моя сладкая, я не знал, что у тебя такой чудный арбузик. Дай поглажу… — Нет, Кир, ты реально имбицил, — отталкиваю от себя его руки. — При…чем…здесь…беременность?! — произношу вопрос с паузой через каждое слово. — Суть не в этом, а в том, что ты меня вытащил к своим бандюгам. Ты меня подставил, Кирилл. Меня теперь знают и по имени, и в лицо. Мне это было нужно? Теперь каждый ушлепок в случае каких-нибудь разборок с ранениями может посреди ночи вытащить меня из постели. Это первое. Второе, Кирилл, а ты разве не знал, что врач, штопающий бандитов, всегда в маске по самые глазки? И тот, кому он оказывается помощь тоже в маске должен быть? — Варвара, а ты откуда это все знаешь, а? — с прищуром задает вопрос Зубов. — Я, это знаю, Кирилл, потому что знаю. Отчитываться перед тобой об источнике своих знаний, не собираюсь. Вот ты в курсе, сколько медиков, оказывающих помощь таким как ты погибло в бандитские 90-е? В курсе, что многих из них убили, потому они знали своих пациентов в лицо? Меня сегодня кроме тебя видели ещё три человека, Кир. Каждый из них может узнать меня просто на улице. Понимаешь ты это или нет? — говорю я и тычу своим кулаком Зубову в лоб. Вместо ответа на все мои обвинения Кирилл берет моё лицо своими ладонями и самым наглым образом накрывает мои губы своими. Его язык жадно хозяйничает в моем рту. Тело мое от его действий расслабляется. Меня начинают пронизывать волны удовольствия. На коже выступают пупырки, которые собираются в стайки мурашек, бегающих от одной зоны возбуждения к другой. Совершенно непроизвольно начинаю издавать отрывистые стоны разной тональности и звукового диапазона. Все ближе и ближе придвигаюсь к Киру, выгибая свое тело. Мне нравится каждое движение его настойчиво шаловливых рук. Могу взорваться только от прикосновений к моей изрядно увеличившейся груди, от поглаживаний внутренней части бедра. Меня реально заводят его ладони на моем животе. Кирилл считывает реакции моего тела на свои действия. Лаская мои губы языком, он скидывает куртку и кидает её на пол. Снимает обувь, подхватывает меня снова под попу, на ходу между поцелуями уточняет, где спальня. В ответ лишь машу рукой. В комнате Кирилл аккуратно кладет меня на кровать, сразу же снимая пижамные штаны. Вслед за ними с меня слетает и футболка. Пока Кир ласкает мою грудь, я между стонами стаскиваю с него водолазку. У меня острая необходимость тактильного контакта с его телом. — Кир, иди сюда ближе ко мне. Я хочу прикоснуться своей грудью к твоей, — одновременно со стоном выдыхаю я. Кирилл встаёт снимает свои джинсы вместе с боксерами и ложится рядом со мной. Я поворачиваюсь к нему лицом, животиком упираюсь в его пресс, своей грудью стараюсь коснуться мужского тела, утыкаюсь носом где-то в область шеи. Некоторое время лежим молча. Потом начинаем снова как шальные целоваться и ласкать друг друга. Рукой трогаю и глажу напряжённый член Кира. Его пальцы гуляют по моему лону. — Варюша, у нас водопад, — шепчет мне на ухо, проникая в мое влагалище пальцами глубже и задевая точку G. Стону в голос и выгибаюсь от распирающих меня эмоций. Зная, чего точно хочу, перекидываю ногу через мужское бедро, опрокидываю Кирилла на спину и приподнимаюсь на колени. Смотрю ему прямо в глаза. Вероятно, со стороны я с пузом выгляжу забавно, но в глазах Кира вижу искреннее восхищение. — Варюша, ты безумно красивая! Безумно! Беременность тебе очень идёт, — произносит он и кладет одну руку на живот, а второй аккуратно направляет свой член в мое лоно. Я сначала крайне осторожно опускаюсь на его напряжённый ствол. Делаю несколько медленных движений вверх-вниз, прислушиваясь к себе. Понимая, что ни болевых ощущений, ни дискомфорта от этой позы у меня нет, начинаю двигаться увереннее, быстрее и жёстче. Буквально через несколько минут мы оба взрываемся. Мне очень хочется, как прежде, лечь сверху на Кира. Он помогает мне привстать и перевернуться. Ложусь на него сверху полубоком. Кирилл гладит мой живот. Малыш просыпается, начинает бултыхаться, активно двигать ручками и ножками, которые то тут, то там появляются на поверхности живота. — Что так всегда? Варюш, так каждую ночь? — интересуется Кир. — По-разному, но в основном да. Очень активный пупсик. На последнем осмотре специалист на УЗИ извелась из-за активности плода, — отвечаю я позевывая. — Варь, а ты уже знаешь, кто у нас такой активный, — слышу по интонации, как Кир осторожничает со местоимение "наш". Произнося "у нас", опасливо ждёт моей реакции. — Конечно, знаю. В моем животе бултыхается Иван Кириллович. И ему надо молока, иначе он мне всю печень отобьет, — опять зевнув, решаю встать за молоком. — Надо в магазин сходить, да, Варюша? — в голосе Кира столько нежности, что у меня аж слезы на глазах наворачиваются. — Нет, надо на кухню сходить и в холодильнике взять бутылку. Там оставались до утра, вроде, три штуки. Кирилл идёт на кухню, я в душ. Он прямо с кухни присоединяется ко мне, мы вместе стоим под тёплой водой. Кир моет мочалкой и руками моё тельце, все время поглаживая живот. Не выдержав, становится на колени и обцеловывает его весь, долго держит ухо в пупочной зоне. — Варь, я слышу биение сердца малыша. Ритмы его сердца гораздо быстрее. Только слышно их не сильно, — произносит с восхищением Кирилл. — Вернёмся в комнату дам тебе стетоскоп, — хихикаю я, — можешь ещё понаслаждаться. После душа Кирилл заворачивает меня в полотенце и снова несёт в спальню. Мы ложимся в постель. Мои руки гуляют по его телу, он оглаживает мои округлости. — Кир, у тебя классная татуха. Крутой дракон. Твоему телу очень идет эта тематика. Все же решил забить свои шрамы, да? А что у него на конце раздвоенного языка и за чем он хочет эту красивую птичку съесть? — интересуюсь я. — Да, моя Колибри, ты совершенно права. Драконом я решил шрамы забить. На конце языка его сердце. Красивая птичка — это Колибри. Она похищает сердце дракона, — шепчет в мою макушку Кирилл. — Я люблю тебя, моя птичка! Впервые в жизни люблю так, что моё сердце от этот чувства останавливается. Ты похитила моё сердце, Варюша! Я поднимаю голову и смотрю пристально на Кира, но ничего не отвечаю. У меня какая-то странная реакция на его слова. Одновременно в моей груди и внизу моего живота разливается тепло, которое перерастает в огненный жар, будто Кир своими словами подносит зажженную спичку, и возгорается пламя. Я начинаю тереться своим лоном о мужскую ногу. — Дюйм, перестань коблиться, ты рискуешь нарваться, — слышу нежный шёпот Кирюхин. — Доиграешься, милая! Выебу тебя сейчас ещё раз… — Так я на это и рассчитываю, Кирюша. Очень этого хочется. Даже могу тебе на ушко произнести это противное слово, — хихикая, приникаю к Киркиному уху и тихо выдыхаю, — выеби меня, пожалуйста! Кирилл смеётся в голос, опускается вниз, ласкает моё лоно языком, потом приподнимает меня, ставит в коленно-локтевую позу, аккуратно входит сзади. Сначала двигается мягко и медленно, затем ускоряет и усиливает свои движения. Я поддаюсь и поддаю ему. В одно мгновение мы бурно кончаем. Оба дышим тяжело и прерывисто. Внутренние стенки моего влагалища очень долго пульсируют, саму меня ужасно потряхивает, по моему телу бегут разряды страсти и струйки пота. Кир целует и гладит меня, пытаясь снять напряжение. В полном изнеможении падаю на кровать, закрываю глаза, делаю вид, что засыпаю. На самом деле я не сплю, вспоминаю и сравниваю. Две ситуации — двух мужчин. А главное себя в них и с ними… После объявления о помолвке я уже месяц живу в доме крестного. Мы каждый день общаемся с Ливоном. Вместе завтракаем, обедаем и ужинаем. Гуляем по парку, смотрим фильмы, плаваем в бассейне. Он — культурен, обходителен, вежлив, умен. В дополнение к этому Лив красив и брутален. На самом деле мне очень легко и приятно общаться с Ливоном. Мужчина старается до меня достучаться, все время разговаривает со мной. Смеюсь, что он, окно Овертона, через постоянные разговоры об одном и том же меняет моё мнение от отрицания к принятию. Сегодня за чаем Ливон снова завёл свою шарманку. И я понимая его цель, начинаю склонять чашу весов к знаку плюс. — Варюша, давай попробуем. Уверен, что у нас все получится. Я буду любить твоего ребёнка, как нашего общего. Никогда тебя ни в чем не упрекну. Не бойся, доверься мне. До сегодняшнего дня я уже несколько раз позволяла ему меня поцеловать. Поцелуй нынешнего вечера слишком затягивается и углубляется. Мне не противно, наоборот даже приятно. Сама я это связываю с тем, что у меня сейчас активно играют и скачут гормоны. Некоторое время назад появилось навязчивое сексуальные желание. Я плохо сплю по ночам. Все мои попытки помочь себе срабатывают, но плохо. Вот и сейчас я долго лежу на постели без сна. Все время думаю над словами Ливона, что мы можем быть счастливы вместе, что настоящая любовь со временем может родиться из доверия, взаимопонимания и взаимоуважения. Достичь этого всего можно, только если не бояться довериться друг другу. Нет, нет и нет, надо быть честной. Я думаю не о словах, а о сексе. Да, думаю о близости с Ливоном. Ну, а вдруг мне понравится. Может реально будет хорошо с ним. С этой мыслью встаю, надеваю халат и иду к спальне Лива. В нерешительности стою около двери. Вдруг створка отворяется, и я вижу Ливона в одних домашних брюках, свободно висящих низко на бёдрах. Внимательно осматриваю мужчину. Да, очень красив. Трапециевидный торс, широкие плечи и накачанная грудь, узкие бедра, ровные пропорциональные по соотношению с торсом ноги. Ливон делает шаг вперёд, берет меня мягко за руку и заводит в комнату. В себя прихожу на его постели совершенно голая. Мы целуемся. Он ласкает меня везде. Нежничает с грудью. Влажными мягкими поцелуями спускается вниз. Особо много времени уделяет клитору и лону. Я практически на грани, когда он входит в меня. Наше соитие нежное с переходом от медленного ритма к быстрому. Ливон ждёт моей разрядки, которая наступает быстро. Он кончает только после меня. Потом мы долго лежим молча. Лив прижимает моё тело к своему, гладит меня, шепчет на ушко нежные слова. Я лбом утыкаюсь в его плечо. Украдкой вытираю слезы, выступающие на моих глазах. Плачу не от стыда, а от того, что во мне звенящая пустота. Нет, у меня никакого желания прижаться к Ливону, потереться об его ногу своим лоном, просто полежать рядом. Вздыхая, поднимаю себя с постели. Кир настороженно смотрит на меня. — Что с лицом? Иван Кириллович отбил мне все почки и задавил мочевой пузырь. Из-за него у меня постоянные порывы по малой нужде. И ещё этому теленку снова молока надо, — хихикая, говорю и следую совершенно голая в туалет. При этом в голове ставлю галочку, что ни разу при Ливоне не позволила себе ходить голышом, так как и принимать с ним душ. Ладно, проехали, тема отношений с Ливоном закрыта. История с ним будет моей девичьей тайной. Киру явно об этом знать совершенно не нужно. Вернувшись из туалета, укладываю себя и малого под Кирюхин бок, правую руку и ногу складываю на него сверху. Кир поглаживает меня, а я безмятежно засыпаю. Через какое-то время чувствую прикосновение к моему плечу и лёгкие поцелуи. Начинаю отпихиваться и отбрыкиваться. Сквозь сон слышу тихий шёпот. — Открой глаза, Варюша. У меня встреча через тридцать минут. Мне ехать надо, а замок на твоей двери не захлопывается. Закрой за мной и ложись спать. Я через силу встаю, натягиваю штаны и футболку. Мы стоим в коридоре. Кирилл сгребает меня в охапку и целует нежно и долго. — Колибри, продиктуй мне номер своего телефона. Я запишу его. Или набери сейчас мой номер. Варь, я опаздываю. Вечером созвонимся, увидимся и все обсудим. Мой личный яблочный гаджет найти не могу, но вижу тот, который для особых звонков. Кир смотрит на страшный кнопочный телефон с удивлением. — Что не так, Кир? Потеряла я хороший телефон, пользуюсь этим. — Варь, набирай номер и делай вызов, привезу я тебе новый смартфон. Хотя нет, ты же яблоком пользуешься. Телефон Зубова издаёт дурацкую мелодию. Кирилл меня снова сгребает в объятия. В моей душе дыра, через неё сквозит горечь и тоска. Я вздыхаю. Мне очень хочется уткнуться носом в шею или грудь Кирилла и прямо по-детски зарыдать от отчаяния. Ногой подтягиваю табурет-лесенку. Поднимаюсь на вторую ступеньку. Став в ровень с Киром, крепко обнимаю его и нежно целую в губы. Смотрю в его глаза цвета грозового неба и тихо шепчу. — Я люблю тебя. Мы тебя любим, Кирилл Зубов. Просто помни об этом. Дорогие мои читательницы! Мы с моим Музозэллом тут чего-то расщедрились (оба хохочем над собой в голос?) У нас две новые книги. Первая "Вот и я, Люба". Аннотация: Я, конечно, по внешности не жена русского свекловода, как сказала одна из героинь фильма "Солдат Джейн", но особой хрупкостью никогда не отличалась и могла бы мужа своего, французской субтильной наружности, зашибить одним махом. Ну уж, конечно, не совсем зашибить, но приложить нормально, так это уж точно. Вот такие мысли лезут в мою голову, пока я стою за воротами гаража в надежде завершения артистичных стонов очередной пассии мужа своего. Исчерпав терпение и время, захожу внутрь. Картина маслом — мой Толяша со спины дерёт шклявую соску. Увидев, беру необходимый мне домкрат и, выходя, небрежно роняю. — Анатолий, ты чего так долго девку мучаешь, минут десять крики ее лживые слушала. Давай активнее ерзай своей пипеткой! Дома обсудим твоё очередное похождение Казанова мелкотравчатый. Называю детородный орган мужа пипеткой преднамеренно в желании оскорбить и унизить его. На самом деле иного я и не знаю. За 27 лет замужества один муж — один член. Могла ли я в тот момент подумать, что буквально через пять дней практическим путем установлю, что нисколько не ошиблась в обозначение размера мужского достоинства моего Толяна. От автора: Вот так и живёшь себе, пока "бац" не приходит осознание: все как-то не то и все как-то не с теми. И тут…вскидываешь со вздохом руку вверх и резко, опуская её вниз, с выдохом отправляешь все и всех на три буквы. И тихо, чтобы никто следом не увязался, идёшь сам в этом направлении… В книге БУДЕТ много юмора, взрослых осмысленных отношений, нежного и страстного секса. Не забудьте добавить книгу в библиотеку и поддержать автора отзывами и звездочками, если история вас увлечет! Вторая — "Имя — уже знамение" об Олеге — друге нашего Кирилла. Эта книга о ЛЮБВИ. Мне вот что-то любви захотелось. А вам?! Если да, то приглашаю в историю моих героев. Они оба точно хотят любить. Правда каждый с учётом своего возраста и опыта Да, в этот раз все будет мягенько и нежненько, со взлётами, но без особых падений и катаклизмов. Нет, нет, что вы, не слишком мимишно и ванильно. Ах, да, ещё я обещаю ХЭ. Не забудьте добавить обе книги в библиотеку и поддержать автора отзывами и звёздочками, если история вас увлечёт! Это очень важно для вдохновения! С любовью и уважением, ваша МараЕ Глава 25 Проводив Кирилла, без единой мысли в голове заваливаюсь спать. Просыпаюсь от возни Ивана Кирилловича, который своими буги-вуги упорно вытаптывает мне все внутренние органы. Позывы сходить в туалет и залить изжогу молоком становятся совершенно нетерпимыми. После гигиенических процедур, прикончив очередную бутылку молока, отправляюсь в Центр госуслуг за новыми документами. По дороге на мой телефон поступает несколько звонков от Ливона. Все оставляю без ответа. Общаться с Ливом сейчас для меня не слишком просто. Сказать, есть что, но делать это нужно не на бегу и не в дороге. После произошедшего между мной и Ливоном немного трушу. Мне нужны правильные слова. И я даю себе еще немного времени на подбор этих нужных слов и интонации, чтобы этот итоговый разговор с Ливом не стал пыткой и болью для нас обоих. Лив точно этого не заслужил. Ещё решаю не бежать впереди паровоза в отношениях с Кириллом. Не паниковать, не принимать единоличных скоропалительных решений, а подождать Зубова, и с ним вместе все обсудить. Знаю, что хочу быть с этим мужчиной. Нет, не ради нашего общего ребёнка, а просто потому, что люблю Кира. Ближе к вечеру от Кирилла приходит сообщение: "Колибри, сегодня занят. Отдыхай. До завтра. Люблю. Целую." Прочитав эсэмэс, морщусь, будто после дольки лимона во рту осталось горько-кислое послевкусие. С этого момента меня начинает штормить от постоянно накатывающих волн сомнения. Вечером за очередной порцией молока запрещаю своим неугомонным внутренним "Я", рациональной и легкомысленной, затевать бесконечные мысленные словесные баталии на предмет "что такое хорошо, и что такое плохо". Для отвлечься от деструктивных мыслей набираю Ливона. Он после третьего гудка принимает звонок. Долго расшаркиваюсь, что не отвечала, поясняю про занятость. Мужчина слушает меня молча, не перебивая, давая возможность высказаться. На очередной мой словесный затык и вздох, Лив просто спрашивает: "Приедешь?" Его вопрос становится для меня сигналом к началу моих непростых объяснений. — Ливон, именно по этому поводу и звоню, — делаю паузу, мужчина молчит, ждёт продолжения. — Не приеду я. Не могу. Понимаешь?! Вопрос этот риторический глупый "понимаешь?", апеллируя к Ливу, задаю не для него, а для себя, как опору и уточнение, что я правильно все делаю. Да, все верно, для себя, из личного своего эгоизма. Делаю это, потому что мне нужно, чтобы именно Ливон об этом сказал, поддержав меня, таким образом, взяв на себя ответственность. Я оказываюсь глупой слабачкой в личных отношениях! Думая об этом всем продолжаю стараться быть сильной, но мой дрожащий тембр голоса меня подводит. — Не в смысле приехать к тебе в Лондон не могу, а в части наших отношений. Прости меня, пожалуйста, все это время думала и точно поняла: ничего не получится. Лив, только пожалуйста, не принимай на свой счёт. Ты очень хороший человек и настоящий мужчина и друг. Просто, вероятно, я — легкомысленная очень. Не готова еще к рационально правильным отношениям. Не хочу тебе жизнь портить своими загонами по этому поводу. Понимаешь, о чем я?! Я точно знаю, что будет так. У меня натура такая, гадкая. Меня начнут съедать внутренние демоны, я стану закрываться, уходить в себя. Прости меня, Ливон…. — Варюша, все нормально. Не переживай напрасно. Я был готов приблизительно к такому повороту событий. Ожидал от тебя этого разговора. Наши две близости дали мне повод так думать, — с паузами говорит Лив. — В смысле, Ливон, я обидела тебя тогда чем-то, если да, то извини меня? — для меня таким тяжелым испытанием становится наш разговор, что все время стараюсь сгладить его своими дурацкими извинениями. — Нет, милая, ты очень старалась. Только ведь я не слепой! Ни после нашей первой близости, когда ты пришла ко мне сама, ни после второй, инициированной мной, получив физическое удовлетворение, в твоих глазах не было ни проволоки чувственного удовольствия, ни искр счастья. Твои глаза не то, что не лучились радостью, они искрили от напряжения. Я видел в них грусть, стыд, неловкость от произошедшего. Слушая Ливона, испытываю некоторую радость, что мы с ним не общаемся глаза в глаза, потому как реально мои щеки горят от стыда. — Лив, пожалуйста, не принимай ничего на свой счёт. Ты, как мужчина, вёл себя совершенно естественно, идеально-правильно. Во всем я сама виновата. Вероятно, мой эгоизм — он впереди меня идёт… — Нет, Варюша, на самом деле, и это мне в тебе очень импонирует, ты очень честный человек. Все говоришь, как чувствуешь и понимаешь. Я с самого начала знал, что у наших отношений может быть такой исход. Просто, если честно, думал и надеялся, что твоя рационально рассудительная натура все же возьмёт верх над женским началом и чувственностью. Однако, все получилось иначе. Варюша, не знаю, что за мужчина, которому ты отдала свое сердце, но я завидую этому счастливчику. И искренне жалею, что это не я! — Да, брось ты, Ливон. Завидовать и жалеть не о чем. Поверь, я ещё та ядовитая ягодка… — Милая, не надо пытаться меня переубедить в том, что сам отлично знаю. Знаю, Варюша, потому что люблю тебя! Сильно и давно! Говорить больше ничего не стану, только одно: я всегда буду рядом с тобой! Ты можешь на меня положиться в любой ситуации. И ещё, я пока подожду тебя, милая, вдруг мне все же повезёт! На этой совершенно минорной ноте мы прощаемся и заканчиваем разговор. Впервые за много времени начинаю плакать. Пью молоко и тихо, безутешно лью слезы, будто что-то во мне умерло. Из уныния меня выдергивает Иван Кириллович, упорно проверяющий мои печень и мочевой пузырь на прочность. По дороге в спальню вспоминаю про коробки, в которые решила собрать самые важные вещь. Смотрю на них с сомнением, да, опять не сегодня. Иду в спальню, ложусь на кровать, развлекая сначала Ванюху чтением вслух на немецком языке сказки братьев Гримм, потом на французском читаю статью по новым технологиям в нейрохирургии. Сыну эта тема может и не так интересна, но именно чтение вслух успокаивает и убаюкивает нашего разбойника. Произнося про себя местоимение "нашего", снова думаю про Зубова. Вспомни черта, он и появится, первая мысль на раздавшийся звонок домофона. На вопрос кто, получаю ответ: "Служба доставка от Кирилл Зубова". Стою в сомнения, но тут же на старый телефон приходит смс: "Колибри, открой доставке. Люблю. Кир." Впускаю сотрудника доставки, он передаёт мне пакет, в нем несколько бутылок молока, фрукты, мясо и последняя модель яблочного гаджета. Мне приятно ужасно. Особенно за мясо. Надо же запомнил в нашу поездку, что в основном я мясо ем. Мелочь, а приятно. От радости даже приплясываю, поглаживая Ванечку, шутливо говорю, что папка его, если и темная лошадка, то уж очень заботливый конек-горбунок. — Вот, Иван Кириллович, папаня наш передал родному сыну витаминку фруктовую. Жаль, мы съесть ничего не можем, у нас от всего газики. Подожди сыночек, сейчас мама тебя на ночь мясом накормит и молоком напоит. Только ты уж давай не буди мать твою. Поев, в умиротворенном состоянии отправляю со старого телефона Киру эсэмс: "Спасибо от Ивана и матери его." Получаю ответ: "Люблю вас!" С этим "Люблю вас!" мы и засыпаем, в надежде, что папа Зубов завтра к нам приедет. Как говорится, "мечтать не вредно, вредно не мечтать". На следующий день я получаю только очередное сообщение, что ещё дня три будет занят в командировке. Не знаю, что конкретно, но что-то меня серьёзно напрягает в слове "командировка". Через день на моем личном телефоне раздается звонок с неизвестного номера. Первая мысль, Кир звонит. Вспоминаю, что я ему этот номер не давала, но уже поздно скидывать, потому как я отвечаю: "Да". В динамике слышу Дава. — Варварушка — милая моя, здравствуй! Как дела у тебя, принцесса моя сладкая? Защита кандидатской скоро, правильно? Привычка задавать риторические вопросы цепочкой у Юрия Давыденкова была, есть и будет. Потому я не тороплюсь ни на один отвечать. — Как жизнь, маленькая моя? Какие планы на предстоящий год? Что с бизнесом решила? Замуж не собралась ещё? Я про реальное замужество, а не про договорняки разные? Чего молчишь, куколка? — Привет, Жор! Не молчу я, тебя слушаю, как старшего брата младшая сестра, — про родственную связь специально закидываю, хочу таким образом подчеркнуть свое к нему отношение. — Да, ладно тебе, любимая моя, мне про брата заливать. Ты уже давно из младшей сестричка выросла. Пора уже и про замужество начинать думать, Варюша. — Да, я, Жора, не тороплюсь в этот замуж. Ну, так ещё лет десять. Слишком много планов на профессиональный рост. Вот сейчас кандидатскую степень получу и сразу за докторской пойду. Планирую ещё стажироваться на базе военно-медицинской. Документы им направила. Так что пока у меня нет нацеленности на семейную жизнь. — Представляешь, а я тут снова в холостяках, Варюша? Вот хочу сватов к тебе засылать, потому и спрашиваю про наличие женихов рядом с тобой. Знать надо, с которого из них начинать расчищать путь к твоему сердцу, принцесса моя. Думаю, с друга твоего Юстина придется стартовать. Слишком плотно он рядом с тобой трется. Для начала можно его ноги или мордашку смазливую поправить, коли чё, пластику за мой счёт сможет и в моей клинике сделать. — Дава, Юсти мой друг детства, а не перспективный жених. Ну, это так тебе для сведения. Да, замуж за тебя и без меня желающих вагон и маленькая тележка, так что бобылем долго не задержишься. Хотя нет, ты же, Дава, не бобыль, а Синяя Борода. — Эх, Варька, много тебе в детстве воли было, потому такая языкатая и выросла. — Ну уж, Жора, что выросло, то выросло. Я же не набиваюсь к тебе ни в невесты, ни в жены. Потому, Дава, усбогойся! Все, извини, больше разговаривать не могу, крестный звонит. Кстати, Юр, а ты помнишь, моего крестного? Вопрос о крестном задаю преднамеренно, чтобы пыл Давы охолонить. — Кстати, чуть не забыл, давай вернемся к исходному. Что это за финт ушами с этой смешной помолвкой с помощником Марка Кареновича, а, Варь? — Почему же это финт, Жора? Это продуманно рациональный шаг от всех, кто может на меня посягать. Все, ещё раз сорян, отвечу на звонок крестного. Удачи Вам, Юрий Максимович. После звонка бывшего друга Кости набираю Юсти, прошу завтра утром ко мне приехать, причину и цель объясняю. Сама весь вечер разбираю вещи, оперативно складываю их в коробки. Освобождаю и так фактически чистый холодильник. Договариваюсь о завтрашней встрече с риэлтором и женщиной, которая смотрит за квартирой деда. Ночь провожу нервно, все время с каким-то щемящем чувством думаю про Кира, где он и чем занимается. Можно, конечно, справки о нем навести и через Марка Кареновича, но мне совсем не хочется светить свои отношения с Зубовым. В данном случае уж точно, лучше жить по принципу: "Меньше знают, лучше спят!" Следующий день не приносит никакого успокоения. От Кирилла так и нет известий, хотя и трое суток с последнего его сообщения ещё не истекли. Утром первым делом общаюсь с риэлтором, вношу дополнения в первоначальный вариант договора. Прошу в течение часа переделать доверенность на продажу квартиры в связи с увеличением ее стоимости. Делаю это преднамеренно, жалко мне продавать наше семейные гнездо. Знакомлюсь со специалистом агентства нашу экономику, которая будет смотреть за квартирой. Предупреждаю, что все встречи с потенциальными покупателями только в её присутствии. Чуть позже на моей спортивной бэхе приезжает Юстас. Вместе с ним вижу нашего общего друга Серого. С удивлением смотрю на Юсти. — Да, он с нами и давай без препирательств, — сразу с места в карьер берет Юстин. — Варвара, и, вообще, это полный бред и треш ехать в Москву машинами. Во всяком случае, ты уж точно за рулём не поедешь. Дорога полное говно. У тебя пузо на нос лезет. Варь, что вчера такого случилось, что ты вдруг резко срываешься с места? У тебя ещё есть время до защиты. Рассказываю другу про разговор с Давой. Прошу его быть аккуратнее. Напоминаю, что Жора полный беспредельщик, хуже всякого бандита. Соглашаюсь с Юстином в части езды за рулём. С утра совершенно чувствую себя разбитой. — Варь, может все же подумаешь над моим предложением. Распишемся и вместе махнём в Америку. Я пупса Ваньку буду любить сильно, как своего собственного. Позже состругаем ему братишку или сестрёнку. Варюха, ну, решайся! — За что люблю тебя, Юсти, так за честность. Хоть ерунды про любовь неземную не несёшь. — Да, не несу, Варюх, потому что просто мыслю в жизни иными формами и понятиями. На самом деле, ты для меня самая дорогая женщина! Немного жаль, что ты этого не видишь…Ладно по коням. Через час после после приезда Юсти и Серого, загрузив лёгкие сумки, мы стартуем в столицу нашей родинки. Перед тем, как сесть в Панамеру, я ломаю симку, где телефон Зубова, и выбрасываю ее вместе со старым телефоном. Моя личная сим карта тоже летит в мусор. Все нужные данные и телефоны я заблаговременно перенесла в планшет. Человека с именем Кирилл Зубов в нем нет. Глава 26 — Зуб, давай за дружбу, проверенную годами. Помнишь, как я тебя штопал без наркоза в том ёбаном ущелье, где мы под обстрел попали. Надо же уже 16 лет прошло. Дракона ты клевого себе набил. Это пиздатое диковинное чудовище все шрамы твои закрыло, — присвистывая, говорит мне друган мой Олег Коршунов, поднимая за нас очередной бокал вискаря. — Совсем ты на себя не похож, братан, что-то случилось? Судя по татухе, птичка сердце твое похитила и улетела, да, Кирюхан? — Да, все верно, упорхнула и адреса не оставила, Олежа, — горько хмынув, отвечаю Коршуну. — Я свою нежданную радость тоже отпустил. Сам. У нас разница 18 лет. Решил, не ломать девчонке жизнь, пусть устраивает ее с тем, кто помоложе. Но знаешь, брат, — заплетающимся языком произносит Олег, — из жизни отпустить просто, а из сердца сложно. Как-то так, блять! — А я не хочу свою Колибри отпускать, брат мой, — с такими же интонациями замечаю я. — У меня обстоятельства непреодолимой силы. Сын у меня родился. Коршун. Мой сын, Иван Кириллович. Представляешь? — Да, ты что, Кирюха? Сын родился! Это ж круто так! Поздравляю! Давай за пяточки его и выпьем. Пацана то видел? Нет?! А точно, японда бихер, вспомнил, девушка без адреса! И чего тут сложного? Найдем твою Колибри, как два пальца об асфальт. Делов то, — хмыкает Олег. — Я бы уже давно ее нашёл и поехал бы к ним, в свой рай, но здешние грехи меня не пускают. Пока дерьмо свое не разгребу, не могу к ним ехать… В день после ночи с Колибри у меня по плану куча деловых встреч. Перед выходом из квартиры целую Варюху и сына. Греют сердце мое слова птички моей о том, что она меня любит. Нет, они меня любят! Именно так говорит моя Колибри. Да, слова греют, а вот тон, каким Варя их произносит, совсем мне не нравится, даже несколько настораживает. По дороге на первую встречу думаю об этом. Борюсь с желанием позвонить Варваре. Не решаюсь, не потому что боюсь услышать правду, а потому что малышке моей поспать нужно. И так вся ночь без сна. При воспоминаниях о нашей страстной ночи, в моем солнечном сплетении разливается тепло. Это приятно. Только вот восстание младшего друга на нижнем этаже крайне неприятно. Выходя из машины перед тем, как зайти в офис к нашим перспективным клиентам, поправляю дружка. Переговоры с бугром в штанах не самая клёвая история, тем более хозяйка компании женщина. Первая встреча проходит успешно и завершается заключением договора, ранее подготовленного моими юристами. По дороге на вторую ставлю перед собой задачу, все дела бизнеса завершить в течение рабочего дня, чтобы потом вечер и ночь без дерганий провести рядом с моей сладкой Варюшей и своим малышом. После обеда с просьбой срочно приехать в обозначенное время мне звонит Самара. По голосу "друга" понимаю, разговор будет непростым и быстро не завершится. Ощущая себя козлом на веревке, чертыхаясь пятиэтажными через слово, отправляю Колибри сообщение о переносе нашей встречи на завтра. Ответа никакого не получаю, потому во взвинченном состоянии направляюсь на стрелку к Самаре. Работаю с Самарским я уже много лет. У нас с ним есть общий бизнес и другие вопросы. Мои отношения с Самой больше напоминают "гордиев узел", чем взаимовыгодное сотрудничество партнёров. Еще задолго до встречи с Варварой в моей голове созрел план выхода из этого душащего меня взаимодействия. Вновь открывшиеся обстоятельства, беременность Вари в том числе, заставляют меня прямо с колес продумывать дополнительные варианты разрыва отношений с Самарским. План, задуманный мной давно, сегодня одной короткой встречей, как разбивающим шаром в бильярде, я легким, но четким движением запускаю в действие. Самара до определённого времени должен находиться в полном неведении, потому, ломая и отодвигая свои личные вопросы на потом, еду к нему. К счастью, наше обсуждение много времени не занимает, но, оценив ситуацию, понимаю, минимум в течение дней трех буду плотно занят. О чем где-то в обед и сообщаю Варюше. На вторые сутки после встречи с Самарой буквально метров за пятьсот до поворота в сторону клуба моего боевого друга Олега Коршунова, где у нас с ним забита стрелка, меня прижимают к обочине три тачки служителей закона. Выйдя из машины по требованию блюстителей, тут же после "нежного" движения одного из парней в балаклаве падаю мордой в асфальт. Дальше отделение. Традиционное ментовское: "Расскажешь правду сам добровольно или придется просить твои почки и печень оказать нам помощь?!" После моего искреннего удивления идёт отработка воспитательного момента из разряда "усе будет чинно и благородно без синяков и ссадин". Затем по сценарию ИВС на 72 часа. В течение месяца меня неоднократно перекидывают из ИВС в СИЗО и обратно. Итогом моего месячного хождения по изоляторам становятся отбитая печень, два сломанных ребра, накопленная злость, желание разобраться с тем пидором, из-за которого я бездарно потратил так много времени своей жизни и профукал любимую женщину. На выходе из крайне неприятного для любого нормального человека места меня встречает мой боевой братан Коршун. Уже дважды благодаря усилиям его адвокатов мне удаётся выплыть из дерьма, в которое меня макает, какой-то невидимый мне кукловод. В этот раз твердо решаю найти этого еблана и лёгким движением, лишь дернув его шею, успокоить уебка навсегда. — Ты занимаешься вычислением аспида этого, Зуб? Если помощь нужна, говори. Знаешь же, мы с тобой одной крови, — уже утром за чашкой ароматного чая выдаёт Олег. — Братан, я этого чмыря обязательно найду и глотку ему перегрызу. Только не сейчас. Пусть гнида успокоится, видя, что Зуб ничего не ищет и не копает. Со временем муть уляжется и станет точно понятно, где собака порыта. Кто из моего окружения эта мразина. Да, и, вообще, неожиданно могут всплыть совершенно новые обстоятельства. — Почему ты считаешь, что этот человек рядом с тобой, Кир? Есть какие-то основания так думать? — Коршун, из всех, кто в этом ебаном кафе тогда находился, взяли только меня. При чем я единственный на видео без оружия. Моего охранника Дена грохнули через день после моего задержания. Костяного и его человека никто не дергал в ментовку. У меня очень много вопросов к Костяному. Стрелка, им назначенная, вызывает огромные сомнения. Сначала думал, что бойцы по душу Костяного пришли, но сейчас вижу, что это я тот самый пиковый валет. — Может тебе пока Колибри с птенчиком своим проведать, Кирюха? Малыша посмотришь, женщину свою отлюбишь по полной программе. Или родила только недавно? Ванятке то уже сколько? А, СеменСеменыч, башка мой дырявый, ты же адреса не знаешь. — Ивану Кирилловичу уже шестой месяц. Поехать к ним не могу, даже если бы и адрес у меня был! Сейчас я для них опасен. Они для меня тоже. Теперь они мое слабое место — моя ахиллесова пята, — произнося последнюю фразу, вспоминаю наш ночной разговор с Варюшей и её слова. — Ты меня, Кир, не слышишь?! Ты опасен для меня. Нет. Ты опасен для нас с малышом. С твоим сыном! Услышь меня, Кирилл! — говорит мне Колибри и смотрит своими небесными глазами в мою душу. — Варюша, не сгущай краски. Все будет хорошо. Я улажу все вопросы, и мы вместе уедем в любую страну, которую ты выберешь. Мне просто нужно немного времени. — Пойми меня, Кирюша! Если кто-то узнает о наших отношениях и о том, что я жду твоего ребёнка, то мы с малышом будем находиться в двойной опасности. Ко мне, с твоей нелёгкой руки, могут прийти, как к врачу. Это первое. И второе, если какой-нибудь упырь захочет достать тебя, то он может просто прийти за мной и Ванюшей. Теперь мы с сыном твой крючок. Понимаешь меня? В целом я прекрасно понимаю то, о чем говорит мне Варя. И мне очень понятен её посыл в мой мозг. Моя маленькая Колибри, переживая о себе и нашем малыше, так же беспокоится и за мою безопасность. — Варька, ты у меня прямо гангстерша! — пытаюсь шуткой разрядить не слишком веселую ситуацию. — Да, брось ты, Кир, я просто врач. Ну может знаю чуть больше, чем остальные. — Не хочешь поделиться своими знаниями, птичка нежная моя, со своим драконом? — Нет. Для тебя бестолковщина повторю ещё раз: "Меньше знаешь — дольше живешь!". И ты забываешь, мы не вдвоём, а втроем сейчас. Этому третьему совсем не надо знать ничего такого. Пусть растёт счастливым ребёнком! — Думаешь, Колибри с птенцом уехала с родинки, Кирюха? — вырывает меня из воспоминаний Коршун. — Да, уверен, что она ещё до родов покинула страну. Мы новые игрушки поедем испытывать, Олежа? Или у тебя после вчерашнего руки трясутся? — Да, конечно, Зуб. Я все ещё ночью сложил в багажник. Знаешь, то, что женщина твоя уехала это хорошо, только жизнь заграницей нынче не дешёвая, — вздыхая, говорит мой боевой брат. Да, недешевая, мысленно соглашаюсь с Олегом и думаю о том, что я все правильно сделал, купив Варварину квартиру. Выйдя через месяц на свободу с отбитыми органами и с чистой совестью, я прекрасно понимаю, что моя маленькая Колибри упорхнула. Памятуя о продаже ею недвижимости, начинаю искать в объявлениях квартиру её деда. Место у них козырное, очень дорогое. Увидев информацию риэлторского агентства о профессорских хоромах на канале Грибоедова, даже у меня от ценника глаза на лоб лезут. Понимаю, Варвара Яковлевна выставила семейное гнездо за такое бабло не ради того, чтобы его продать. Она таким образом даёт кому-то понять, что ее нет в Питере. Кому? Мне? А если не мне, то кому? Вдруг из недр памяти всплывает информация про какого-то Даву, бывшего друга погибшего брата Вари. А что, если он может ее искать? Так надо на досуге навести о нем справки, но так невзначай, чтобы невозможно было связать мой интерес с Варварой. В голове ставлю галочку с пометкой "дать задание Коршуну", сам начинаю заниматься покупкой Варюхиной квартиры. Подождав две недели, чтобы лицо моё не вызвало настороженность у риэлтора, звоню в агентство и договариваюсь о встрече на объекте. В назначенный день еду на адрес. В квартиру захожу с некоторой дрожью в сердце. Порядок для просмотра, вроде, и наведен, но все равно видно, что квартира своя, дышащая, живая, будто хозяева на некоторое время просто отлучились или в отпуск уехали. В нашу единственную с Варей ночь я кроме спальни, кухни, ванной и прихожей нигде и не был. На самом деле семейное гнездо профессора Аракеляна огромное. — Да, Кирилл Петрович, обратите внимание, ремонт в квартире сделан давно, но все работы выполнены на высоком уровне, — доносится как сквозь вату голос риэлтора. — Во всех четырёх комнатах шикарный наборный паркет и мебель из натурального дерева. На стенах дорогие итальянские коллекционные обои. В оконных проемах установлены финские деревянные рамы. Общая площадь квартиры 160 квадратных метров. Из четырех комнат одна, гостиная, проходная. Из нее выход в кабинет и спальню. Есть еще одна небольшая спальня, она — отдельная. Кухня — пятнадцать метров, ванная комната — десять. Все перекрытия и стены полностью новые. План квартиры согласован и утверждён во всех организациях. Всё акты выполненных работ так же в наличии. — Да, да, хорошо, — говорю я по ходу рассказа риэлтора. — Это детская? Правильно? — Это комната хозяйки. Хотя, да, думаю, это её детская. Кирилл Петрович, ещё раз обращаю ваше внимание, квартира продаётся со всей мебелью и предметами интерьера. Среди них, кстати, есть и антикварные вещи. — Почему хозяева их не забрали или не продали сами? — уточняю я. — Не могу Вам ответить на этот вопрос. Хозяйка уезжала спешно. Первоначально стоимость квартиры была процентов на 30 ниже от нынешней. В последний момент владелица данной недвижимости изменила условия договора, — поясняет представитель агентства. — Да, если честно, то цена недетская прямо таки, — прицокивая языком, произношу я. — Хозяйка сама приедет на оформление договора купли-продажи? — Нет, на основании доверенности все действия будет выполнять наше агентство через нотариуса. — Извините, не совсем понял, что хозяйка не будет сама подписывать документы? Сумма так то слишком большая. Мне бы все же хотелось лично увидеть владелицу. — К сожалению, Кирилл Петрович, хозяйка сама не сможет приехать на сделку. — Подождите, дело касается больших денег. Если человек не может приехать, то у меня ведь могут возникнуть сомнения. Вдруг хозяйка — мошенница, ну, или ваше агентство, как вариант? — продолжаю продавливать риэлтора. Делаю это преднамеренно, не боясь потерять к себе интерес, потому как уверен, заглотив наживку, риэлтор проглотит и крючок. Упустить невъебенные проценты от такой сделки агентство не захочет. — Что Вы, Кирилл Петрович, наше агентство уважаемое с отличной репутацией. Нам доверяют очень известные люди. Мы часто проводим сделки без присутствия наших клиентов, но в их интересах. — Так я не понял, про хозяйку? Ей что трудно приехать на сделку? — с совершенно равнодушным лицом задаю волнующие меня вопросы. — Да, к сожалению, не сможет по нескольким причинам. Она не находится в стране. И еще хозяйка не так давно стала мамой чудного мальчика… — произнося эту фразу, риэлтор называет точную дату рождения моего сына. У меня от ее слов сердце начинает колотиться прямо о ребра грудной клетки. С одной стороны распирает гордость, что у меня родился мой первый сын. С другой — жжёт печаль и тоска, что не был рядом с моей любимой малышкой в момент рождения нашего ребёнка. И самое главное, я реально не готов даже сам себе сказать, когда смогу поехать к своей Колибри и нашему птенчику. От собственной беспомощности хочется рвать и метать. Вечером в плане личной моральной компенсации в одно лицо обмываю пяточки своего сына. Пью жёстко до полной отключки. Утром встаю по звонку будильника, потому что в обед у меня сделка покупки Варвариной квартиры. Все проходит без сучка и задоринки. Документы на квартиру проверяю в присутствии нотариуса и банкира по имени Юлий Зальевич, кстати, именно с ним Варвара разговаривала по дороге из Валдая в Питер. После оформления и подписания всех бумаг передаю банкиру коробку с упаковками евро. Пока купюры проходят через счетную машинку прошу нотариуса подготовить завещание, согласно которому в случае моей смерти приобретенную мной квартиру завещаю Вайц Варваре Яковлевне. Кстати, новую фамилию Варвары я узнал в момент оформления документов. При оглашении моего завещания нотариус и Юлий Зальевич смотрят на меня с неприкрытым удивлением. — Да, процент за сделку тоже сам оплачу. Это мой долг перед семье профессора Аракеляна, — предвосхищая любые вопросы произношу я. — Прошу завещание вместе с другими документами направить в адрес госпожи Вайц. Завершив крайне важное для меня дело, впервые за долгое время получаю настоящее моральное удовлетворение. Да, я все сделал правильно. Теперь у моей женщины достаточно средств, чтобы жить и растить моего сына в достатке. Пока прокручиваю в голове все свои мысли и переживания, Коршун доруливает свою "Тундру" к месту наших мальчишеских игр — подземному укрытию времен войны. В этом бункере мы частенько испытываем наши мальчуковые игрушки. Вновь вспоминаю про бывшего друга Варвариного брата, который ее донимал все время. — Коршун, все спросить тебя забываю про этого Даву, что-то удалось накопать? — Да, Кир, удалось. Мои парни на него собрали целое досье. Знаешь, редкая мерзота, а не человек. Глава 27 Москва. Шереметьево. В аэропорт меня привез Ливон. На парковке по-мужски скупо перекидываемся прощальными словами. — Зачем так далеко летишь? Уверен в том, что тебе это нужно?" — интересуется у меня Ливон. — Да, уверен на все сто процентов. Где-то прочитал, чтобы изменить вектор своей судьбы, надо переместиться в пространстве на большое расстояние. Вот как раз опытным путем и проверю правильность этих слов, — не мешкая ни секунды отвечаю я. — Ты давай уж как-то побыстрее меняй вектор своей судьбы. Красивые и умные женщины нужны многим. Хотя нет, Зуб, все же зависни в этой гребанной Австралии на подольше. Знаешь же, время лучший лекарь. Уверен, чем дольше ты будешь отсутствовать, тем больше вероятность для меня услышать "да". Точно первого нашего сына назову Аскар, второго — Марк, а третьего — так уж и быть Кириллом, — подмигивая, с совершенно серьёзным лицом говорит Ливон. — А я тебе яйца оторву, паршивец ты этакий! — произношу, хитро улыбаясь и пожимая на прощанье руку Тигра. Мои слова не бравада на пустом месте. Я, вообще, не привык совершать необдуманные поступки. Каждое моё действие продумано и рассчитано до мелочей на сто шагов вперёд. Да, и к сегодняшнему дню я готовился долгое время. Шесть месяцев назад. Центральный офис моей компании. За круглым столом в переговорной куча народа. Сегодня день "Ч". Подписываем документы, которые позволят мне послать все и всех на три буквы. Несколько лет назад я принял решение выйти из общего с Самарой бизнеса, который висит на моей шее "итальянским воротником". Партнёр мой крайне не доволен сложившейся ситуацией. Не доволен, потому как получает не весь мой бизнес и даже не половину. Так как участие Самары в бизнесе всегда было чисто номинальным, то решение по выделению трех долей я принимаю самостоятельно. Два серьёзных питерских направления, строительный и промышленный альпинизм, делю по горизонтали в соотношении 60 на 40 и создаю на их базе две совершенно разные компании КоЗуГрупп и СЗКомпани. В обеих сам себя оставляю учредителем с долей 25-ь процентов. Московский филиал своей компании полностью передаю Ливону Марковичу Тиграняну. Этот шаг мной взвешен и продуман. Отдав очень жирную часть, я получаю надёжного партнёра, под крылом которого остальной мой бизнес будет находиться в полной безопасности. Сейчас юристы трех сторон изучают окончательные варианты документов, после подписания которых, остается пройти только процесс закрытия старых компаний и регистрацию новых. Времени на это уйдёт, к сожалению, немало, но пока я особо и не тороплюсь. Во время обсуждения деталей дверь переговорки вдруг приоткрывается, и в ней появляется секретарь Анна. Она просит меня выйти. В коридоре сообщает, что меня в кабинете ожидают двое мужчин. Войдя, обнаруживаю моего давнишнего знакомца Михалыча и Глеба с погонялом Ржавый. Первый очень озабочен. — Кир, у нас к тебе вопрос. Подскажи, где найти доктора "Варвара"? Нужен срочно. Без него загнется Димон. — Михалыч, не могу сказать, я этого доктора не видел ни разу. — Подожди, Зуб, Ржавый сказал, что Костяного баба молодая спасла и фотку ее показал. Она, конечно, изменилась, но не настолько, чтобы я её не узнал. — А причём здесь врачиха, которая Костяного шила, и доктор "Варвар"? Мы думали, что доктор "Варвар" это тот дебил в дымину пьяный, которого тогда Горын притащил. Оказалось, что нет. Михалыч, ты этого эскулапа что своими глазами видел? — спрашиваю Михалыча, а у самого от прозрения в груди холод. — Ржавый, дай фотку, — Михал тянет руку за телефоном Глеба. Суёт мне в нос фотографию Варвары. — Кир, эта баба и есть самый настоящий доктор "Варвар". В обычной жизни Варвара Яковлевна Зимина. Эта маленькая женщина один из самых лучших нейрохирургов, внучка профессора Аракеляна и сестра погибшего "Хирурга". Да, кстати, это она тогда так качественно тебя прооперировала и заштопала. Правда была еще совсем девчонкой, если память не изменяет, то вроде на третьем или четвертом курсе меда училась. Мы её из больнички с ночного дежурства вытащили. — Жаль, не знал я, что это одно и то же лицо. Так бы денег ей больше дал. Мы после операции Костяного ей бабло на счёт перевели. Дэн домой отвез. Не видел больше её ни разу. Года два вроде уже прошло. Повода, слава Богу, не было, — говорю безразлично. — Обожди, она штопала Костяного, а он её папашу на бабки нагрел и бизнес его пытался оттянуть. Забавная история, — прицокивая языком произносит Михалыч. — Где же нам теперь врача искать, ума не приложу? Я уже и Сафрону звонил, говорит, сложно сейчас с Белыми Ангелами. Для облегчения забот Михалыча вытаскиваю из своего телефона все номера, что мне ранее давали. Советую позвонить, вдруг кто из-за денег откликнется. До сих пор думаю о том, что все было на поверхности, а я так и не смог состыковать видимые части и разглядеть в своей Колибри доктора "Варвара". Имя Варвара и профессия врач. Ещё постоянная скрытность моей Дюймовочки, эти дурацкие фразы про "Меньше знаешь — дольше живешь", про маски на врачах и пациентах, истории про убитых докторов и другие подробности, которые невозможно было не увидеть. Да, невозможно, но я так и не увидел. И ещё, оказывается, она очень давно меня оперировала и жизнь мне спасла. Она шрамчики свои узнала и меня узнала, потому так подробно и расспрашивала про перестрелку. И опять ничего не сказала. Почему?! Да, потому что все понимала про опасность, которую в себе может нести эта правда. Моя маленькая, но такая сильная и смелая Колибри. Просто взяла и выпорхнула из моих рук, забрав мое сердце и моего сына. В ожидании посадки бесцельно топчу ноги. Задумавшись о Варваре, взглядом упираюсь в вывеску "Кафе". Ну раз и здесь пути Господни неисповедимы, решаю выпить чашку кофе. За столиком рядом сидит молодая женщина с мальчуганом. Мамочка, не скрывая раздражения, кормит ребенка. Парнишка капризничает. Внимательно смотрю на них и улыбаюсь, представляя Варюшу с Ванькой. Женщина обращает на меня внимание, смотрит зло и настороженно. — Извините, что побеспокоил Вас своим излишним вниманием. У меня тоже сын, вероятно такой же по возрасту. Сколько вашему малышу лет? — Два года. А что? — кокетливо произносит и вздыхает самочка, именно так мне хочется её назвать, потому как она обращается со своим малышом. — Спасибо, теперь буду понимать, какого размера малыши в 2 года. Меня Кирилл зовут, — стараюсь говорить как можно мягче, чтобы дальше ее не нервировать. — Ага, понятно, тоже со своими не живёте, — с сарказмом в голосе выдает женщина. — К сожалению, так пока так. Но надеюсь, все скоро изменится. — Ну, да, ну да! Наш тоже надеялся. Знаете, чтобы изменилось, нужно усилия прилагать, а не надеяться, — не скрывая злобы, резюмирует мамочка, прощается и тянет за собой мальчугана, который все время оборачивается на меня. От этой картинки у меня щемит сердце. Понимаю, что в жизни этой женщины не все так гладко. И вероятно, именно поэтому она свой негатив переносит на своего сына. Жаль этого чудесного мальчишку, он же совершенно не виноват в том, что взрослые люди не смогли договориться. С этой мыслью открываю свой телефон, где в секретной запароленной папке, находятся фотографии и видео моей Колибри и нашего птенчика Ванюшки. Фотки и видосы мне перекинула Марфа во время нашей встречи три месяца назад. К Ворону я еду после того, как вытряс у Костяного деньги, которые он отжал у Варвары за долг её отца. Кстати, сам-то я не особо и тряс чмыря этого жадного. Он и сам прекрасно понял, что лучше отдать мне все, сразу, да еще и с компенсацией моего личного времени. В берлогу Костяного приезжаю без приглашения и предупреждения. Со слов одного общего знакомца, Кость залег в свою нору после того, как ему парни Тверя ребра пересчитали за братские "хороводы" на их территории. Моему визиту Костян очень не рад, но старается держать отрихтованный ебальник. — Расшаркиваться с тобой, ебланом, я не собираюсь. У меня всего два вопроса. Первый, кто тебя надоумил забить стрелу именно в том кафе, где нас ждали малыши с "коротышами"? Второй, ты, чмырюга, разве не знал, что Белые Ангелы относятся к неприкосновенным? — Зуб, ну ты чего, думаешь, это я тебя мусорам сдал? Да? Так это ты зря. Про кафе мне хуй один сказал, но его почти сразу в машине сгоревшей нашли. Так что источник мне неизвестен. Про Белого Ангела не понял я. Поясни. — Вот думаю, мне тебе память восстановить через печень или ребра твои сломанные. Чего ебло свое корчишь, голубок? И так, года два назад ты отжал мульт зелени у девы одной. Её отец брал у тебя бабло под нехуевые проценты для покупки медицинского оборудования. — Ты чего, Зуб? У нас был договор с ним, там все прописано и штрафы за просрочку выплаты суммы в двойном размере тоже. Так что, без пиздежа, все чисто. — Может ты так считаешь, а вот я иначе. Да и братва тебя не поймёт. Девчонка, с которой ты зелень получил, Белый Ангел. Кстати, она и тебя гандона штопала после перестрелки в кафе. Давай, голубок, если шкура тебе твоя дорога, ящички с зеленью неси мне сюда, а лучше в багажник моего Крузейро. Понятненько?! — угрожающе вкрадчивым тоном произношу я. Конечно же, Костяному было все понятно. Без кряхтений он сам принёс в мою машину, что было велено. Втащив ему ещё разок для профилактики, я практически сразу отправляюсь к Ворону. Сейчас нисколько не жалею о потраченном времени и силах на дорогу до заимки Ивана. Прежде чем ехать к этому лешему Богатырю мне приходится чуть ли не через ракетные войска искать логово Ворона, а потом гробить подвеску своего Крузака на дороге лесовозов. Иван встречает меня приветливо. Я передаю ему деньги с пояснениями. Мы снова едем на остров, где после рыбалки долго разговариваем о житье-бытье, бизнесе и Варваре. Лишнего у Ивана не спрашиваю, слушаю то, что он мне сам решает поведать. Ворон рассказывает, что Колибри летом прилетала с сыном на родинку, была недели две. Питер не посещала, все дела свои бумажные уладила через Центр Госуслуг в Петрике. Пока ждала бумаги съездили на Валаам покрестить Ивана. На крестины приезжал её отец Яков со своей семьёй. Да, ещё был Ливон. В день моего отъезда Марфа показывает фотографии и видео, которые ей как крестной Ваньки присылает Колибри. К моей просьбе перекинуть некоторые на мой телефон женщина относится с пониманием. Пока есть время до посадки снова открываю по очереди видосы, которые мной уже заюзаны до дыр. На первом Варвара застает Ивана за нанесением настенных рисунков. Сначала по лицу пигалицы видно, она очень недовольна увиденным, потому как Ванька стоит в полный рост на столе и калякает чем-то на стене. Буквально через секунду её глаза начинают сиять. Радостным голосом Колибри хвалит сына. — Ванятка, да, ты у нас настоящий Пикассо. Отличная работа. Знаешь, что мы сделаем, милый мой, — аккуратно взяв сына на руки и целуя его щеки, произносит Варюша. — Вот, смотри, пирожочек мой, возьмём рамку и обрамим твоё творение. Теперь у нас будет твоя первая картина, сладкий мой. Впредь мама твоя будет осмотрительнее и для твоей безопасности не станет оставлять у рабочего стола стул. На втором видео, моём любимом, Колибри и птенчик завтракают. Иван сидит в детском стульчике в виде болида формулы 1. Он зафиксирован ремнями безопасности. И это будущему гонщику не нравится. Варя успокаивает сына. — Пупсик мой, пилоты в машине иначе не ездят, — нежно произносит Варя, целуя малыша в макушку. В ответ на слова матери мальчишка выкрикивает несколько раз слово "уль". — Ванюша, прости мать твою, забыла я, что без руля далеко не уедешь. Тише, милый. Вот, вот, ставлю его уже. Держись двумя ручками и открывай ротик для кашки. Ванька открывает рот, но тут же выплевывает кашу и кричит слово "мака". — Поняла, поняла, душа моя молочная, вот тебе молоко, — Варюша даёт сыну поильник, гладит малыша по голове и целует в щёчку. Каждое слово и действие Колибри наполнено счастьем и нежностью. Видно, что Ванюха купается в материнской любви. — Так, котик мой, ты же у нас мужчина, значит, надо дать тебе мясо. Ванюша, мясо будешь? — в ответ на слова матери мальчишка, улыбаясь, кивает вихрастой головой и весело лопочет "дя", "дя", "дя". Варвара даёт сыну по куриной ножке в обе руки. Ванька объедает их по очереди. Потом снова просит молока. Смотрю на дорогих мне людей и вновь радуюсь тому, что месяц назад этот уебок Дава со своим заказом пришёл именно ко мне. Выходя поздно вечером из офиса, вижу впереди моей машины чей-то Рендж. В салон не заглядываю, иду к своей водительской двери. Слышу меня окликают по имени, оборачиваюсь. Из впереди стоящего авто выходит холеный мужик приблизительно моего возраста. — Кирилл, добрый вечер! У меня к тебе дело есть. Что-то мне реально не нравится в этом еблане. Интуиция подсказывает, что общение с ним — это проблемы. — Все свои дела я решаю в рабочее время. Приезжайте или звоните завтра моему секретарю. Она посмотрит в моем расписании свободное окно. Встретимся и переговорим, — стараюсь отвечать, как можно вежливее. — Я сейчас произнесу одно слово, и ты сразу все поймёшь и даже согласишься, — безапелляционно заявляет незнакомец. Вздернув бровь и снисходительно улыбаясь, транслирую, что разговор закончен и поворачиваюсь к своей машине. В спину слышу "зубатка". — Меня зовут Юрий Давыденков. Все же предлагаю познакомиться. Только не надо начинать меня убеждать, что я ошибся, и ты — не Черный Ангел энд Зубатка, — во взгляде незнакомца появляется снисходительность превосходства. Услышав фамилию этого еблана у меня сжимается желудок и сводит кулаки. Снова разворачиваюсь у мужику. — Мне не интересно ваше имя. Да, и можете не объяснять ваше дело. Я им не буду заниматься. — Может тебе интересно, кто тебя сдал мне и дважды ментам? — с вкрадчивыми интонациями говорит Дава и ждёт моей реакции. Я держу паузу, жду от него продолжения. Мы достаточно долго играем в гляделки. Дава не выдерживает первым. — Когда первый раз тебя замели менты, заказанное тебе лицо взорвали в автомобиле, с ним погибли ещё три человека. Да, совершенно согласен работа топорная, погибли невинные. Второй раз тебя мусора взяли не так давно. Объект твой опять убрали взрывом, только теперь катер его рванули. Хорошо, что в этот раз обошлось без дополнительных жертв. И, как ты думаешь, кто оба раза срубил бабло дважды? Кстати, именно он и шепнул мне о тебе. Ну, Зубатка, давай баш на баш! Я киваю головой. Дава достает из кармана фотографию и протягивает мне. Увидев снимок, моё сердце начинает грохотать о ребра грудной клетки. На фотографии Варвара с Ваней на руках. Держу лицо, молча взглядом показываю, что слушаю. — Волк и волчонок, — произносит фразу, заведомо зная, что мне понятно, о чем речь. — Я — перфекционист, люблю, чтобы все было чисто и красиво. Желание грохнуть Даву на месте у меня появляется в момент, как только он протягивает мне фото. Терпеть приходится лишь потому, что мне нужно имя человека сдавшего меня трижды. Показываю Давыденкову жестом о своём согласии. — Самара, — произносит Дава, передавая мне флешку с комментарием: "Здесь все". Надеваю перчатки, забираю флешку и сажусь в Крузак. Рендж тут же уезжает. Да, все сложилось как нельзя лучше. Хорошо, что Самара сдал меня Даве, а тот решил обратиться именно ко мне, а не к какому-нибудь любителю по-быстрому срубить бабло. Перфекционизм Давыденкова, уберег моих любимых от непоправимого. Да и ему с Самарой помог. Через две недели во всех СМИ появляются некрологи о скоропостижной смерти двух известных бизнесменов. Причина у обоих мерзавцев схожа — острая сердечная недостаточность. На самом деле уебаны сдохли от передоза, потому что оба давно и плотно сидели на дури. Спустя неделю после печальных известий и пышных похорон, на моем рабочем телефоне высвечивается звонок от помощника Марка Кареновича. После обмена любезностями Ливон приглашает меня в гости. Отвечаю, что прилечу в столицу в ближайшую среду. В обозначенный день в Шереметьево встречаюсь с Ливоном. За ничего не значащими разговорами добираемся до деревеньки Барса. — Кирилл, как всегда рад тебе от души, — по-отечески обнимает меня в своём кабинете Каренович. — Да, уж, Кир, все же ты — богатырь. Мне, старику, до тебя сложно дотянуться. Присаживайся, друг мой милый, и расскажи, по какой причине Самара и Дава вусмерть обдолбались. Сначала без утайки рассказываю о том, что Сама из-за денег сдал меня Даве и дважды ментам. — Да, уж, как не крути, был говном, говном и сдох. Жадность и подлость человеческие неистребимы, — прицокивая, комментирует Барс. — Дава то чем отличился? — Он заказал мне мужчину и ребёнка одной женщины, — говорю я, глядя прямо в глаза старику, уточняю. — Вашей крестницы Варвары. — Ох, ты, Боже мой! — в негодовании вскрикивает Барс. — Знал я, что Дава редкостный уебок, но не до такой степени. Он же любил Варьку, жениться на ней хотел, руки её у деда Аскара просил. Он же другом Кости был. Ох, ты, ох ты ж… — Да, и именно он инициировал взрыв автомобиля, в котором ехал Константин, — поясняю я. — Ему нужна была смерть Зимина, чтобы прибрать к рукам часть его бизнеса, где была его доля, и девушку Кости, на которой он и женился через шесть месяцев. Да, и я уверен, что ни одна из его четырёх жён не умерла своей смертью. — Спасибо тебе, Кирилл, что девочку нашу спас и мальчишку её. — Я иначе, Марк Каренович, поступить не мог. Это моё личное дело, потому что Иван — сын мой! Ну, дальше, я думаю, мне Вам объяснять не надо. — Ах, ты ж! Ну и дела! Ну и Варвара — партизанка! — с искренним удивлением произносит Барс. — И ведь ни разу не обмолвилась об этом, ни слова о тебе. Молодец — девчонка! Сильная — натура, вся в деда Аскара! Горжусь! — А Вы знали, что Варвара много лет была Белым Ангелом? — Честно признаюсь, узнал только тогда, когда она пришла ко мне за помощью уже будучи беременной. Тогда и решили заявить о помолвке, что бы Сафрон от неё отстал. Подожди она же могла и к тебе обратиться за помощью. Почему же не сделала этого? — Ну об этом, Марк Каренович, мне придётся чуть позже у неё самой спросить, — говорю я. — Сказал бы я тебе, Кирилл, добро пожаловать в семью, сынок, но зная Варвару, торопиться не буду. Вот когда пройдешь этот квест под названием " Варюха и ее изюминки", тогда и поговорим. Ну, если у тебя, конечно, все получится. Правильно, Ливон?! — подмигивая, произносит Каренович. Перед своим выездом из усадьбы Барса за ужином рассказываю о причинах своего отъезда из страны и о своих дальнейших планах. — Очень понимаю тебя, Кирилл. Мы за бизнесом твоим присмотрим. В Питере же рулить Олежек будет, правильно? Ну и славно, Коршун — мужик честный и правильный. И бизнес не погубит, и тебя не сдаст. Езжай легко и спокойно! Да, вот я и жду своего вылета спокойно и налегке во всех смыслах этого слова. Из багажа у меня лишь полупустой рюкзак. Закинув лямки рюкзака на плечо, не оборачиваясь направляюсь в терминал посадки. Путь мой неблизкий. За четверо суток с пятью пересадками по воздушному пространству я преодолею расстояние 14 тысяч 472 километра. Конечный пункт моего многотысячного путешествия столица Австралии Канберра. Глава 28 - Пилот Иван Вайц останавливается на пит стопе. У его болида проверяют давление в колесах, пилоту поправляют шлем и фиксирующие ремни для обеспечения его безопасности, — кричу я как комментатор на гонке формулы 1. — Пять, четыре, три, два, один, пилот Иван Вайц срывается с места, опережая, всех своих соперников устремляется вперёд и становится лидером гонки. Последние слова сын мой уже не слышит, потому что несётся на своём детском болиде с такой скоростью, что у меня самой дух захватывает, но только от страха. — Варюш, завтра лечу в Москву. Дел накопилось до жути сколько, — приобнимая меня за талию нежно на ухо шепчет Ливон. Буду скучать по тебе и Ванюхе. Постараюсь вернуться к его дню рождения. Кстати, надеюсь в этом году наш американский друг не приедет в гости? — Стопе, дорогой мой, я что-то не поняла? Чем тебе снова Юсти не угодил? — Ну, да, Варь, мне не нравится, что он постоянно трется около тебя и Ваньки. Я этого и не скрываю. — Ах, вах, вах, вот где собакен порыт! Смотрю ревность ваша с Юсти — обоюдная беда! Чувствую, что я для вас обоих — шкура не убитого медведя! Не прекратите допекать меня, отдам свое сердце какому-нибудь швейцарцу или немцы! — хохочу от души. — Вот только не надо пугать меня, жэнщина! — тоже смеется Ливон. — Швейцарцы и немцы — это не патриотично! И, вообще, этим твоим ухажерам, которые вечно трутся вокруг тебя в клинике, покажу "кузькину мать" и ноги повыдергиваю. Кстати, даже не погнушаюсь войти в союзный сговор с американским Юстином. Уверен, он точно не откажется… Не успевает Лив договорить, как нам навстречу, как цунами, несётся Ванька, что-то держа в руках. — Боже, нет, только не это, — тихо поскуливая, произношу я. — Мам, глянь, какая бошая лягуха. Вот у неё тошно мошно шивот разрррэсать и сэрррце увидеть. Давай, её домой возьмём и сэрррце посмотрим? — кричит Ваня. — Дай мне пакет от пирррошного. Я туда лягуху полошу. — Стоп, юный Айболит, давай, просто отпустим лягушку. У неё маленькие детки есть, пусть она к своим малышам прыгает. Ну же, Вань?! — Пошему, пошему, пошему? — тихим и упёртым шепотом кричит Иван и топает ногой. — Я…хошу, мне…надо! Надо мне! — Ванюш, помнишь ты хотел лошадку покормить и на ней покататься? Давай, сейчас ещё круг проедешь на болиде, и мы отправимся к лошадкам? Ливон подхватывает сына на руки, гладит спинку и целует щёчку. — Вань, давай отпустим лягушку. Мы с тобой дома посмотрим её сердце в книжке. Как эта книга называется, подскажи мне, сыночек? — Шиклопедия, — тихо произносит Ванечка и утирает ручками слёзки. — Ладно уш, давай пока отпустим. Мы дружно отпускаем лягушку на волю. Ваня, растерев слезы по щекам и глотнув молока, снова несётся на болиде по гоночному кругу… Дожидаемся нашего гонщика, едем катать его на лошадях, потом в кафе, где Иван вспоминает про мотик. — Мам, пойдем в магасин, мотик покупать, а? — обращаясь ко мне, Ванька щенячьими глазами смотрит на Ливона. — Ой, надо же, в этом кафе детская зона есть и доска для рисования, — опуская вопрос Ваньки, восклицаю, зная, что рисование одно из любимых занятий моего сына. — Где? А! Тошно! — в восхищении кричит мой юный художник и с горящими глазами бежит в детскую зону. — Варюша, если честно, искренне восхищаюсь тобой, твоим терпением, силой твоего характера, — нежно приобнимая меня, говорит Ливон. — Раньше думал, что моя мама — образец самоотверженной любви к ребёнку, но нет…Здесь ты переплюнуть даже ее! — А что ещё остаётся делать, Лив? Если у моего сына три увлечения — гонки, рисование и препарирование. Он вчера притащил лягушку и прямо на кухонном столе ножом вскрыл ее брюхо. У нашей няни чуть сердце не разорвалось от ужаса. Она мне весь вечер читала морали про детскую агрессивность. Дед Аскар, посмеявшись вдоволь, конечно, успокоил её тем, что это у Ивана наследственное, будет хирургом. Мне, к сожалению, совсем не смешно. Наш мальчик скоро начнёт котов и собак препарировать. Прямо вот нисколько не удивлюсь. Вторая моя боль — это Ванькина страсть к гонкам и автопрому. Ливон, сам же видел, весь задний двор его транспортом заставлен. Нет, пусть уж лучше рисует! — Да, Варюша, парень растёт. Характер у него огонь. Сразу видно, в маму. Мальчику отец, мужчина рядом нужен, Варь, — заглядывая мне в глаза и приобнимая меня за плечи, говорит Ливон. — Так вот же ж, милый, ты у него и есть! Давай, воспитывай. Ты и мужчина, и отец-крестный. Тебе и карты в руки. — Ну да, ну да, про карты в руки — это ты, Варвара, круто заявила. Боюсь, что с тобой можно очень быстро и без рук остаться. Знаешь анекдот про руки. Он, уж прошу меня простить, с матом, но как говорится слов из песни не выкинешь. Рассказать? — Ага, слушаю внимательно. Давай уж, Ливон, как есть с матом. — Вовочка, рассказывая историю, через слово вставляет матерные слова. Папа его внимательно слушает и говорит: "Вовочка, не ругайся матом, а то тебя Боженька накажет." Вовочка уточняет, как Бог его может наказать. "Он тебе ручки отхуярит!" — отвечает отец. Мы с Ливоном долго и от души смеёмся. Из кафешки выходим в отличном настроении. Ванька в приподнятом расположении духа, болтаясь, как обезьянка, на моей и Ливона руке, неожиданно выдаёт. — Мам, а ты хошешь на Ливе пашенися?! Мы с Ливоном одновременно переглядываемся. Он вскидывает бровь и пожимает плечами. Я мысленно чешу мозг, подбирая слова для маленького почемучки, кстати, способность сыпать вопросами, зачастую не самыми удобными и не в самое подходящее время, это у Ваньки точно от его отца. Да, и внешне Иван полная копия Зубова. — Вань, женятся мужчины, а девочки замуж выходят, — более дурацкого ответа для мальчика неполных трех лет даже и придумать сложно. Понимаю ведь, что это Ивану, в принципе, не понятно и не нужно, но именно эта дурацкая фраза первой всплывает в моем мозгу. — Вань, а ты где-то слышал об этом? — вдруг меня осеняет, что сын как ретранслятор воспроизвел то, что услышал от кого-то. — Аха, няня Ррроза скасала деду, — хихикая, говорит Ваняшка. — Есё, пусть у рррэбенка будет отес. Услышав слова сына, ужасно злюсь на няню и деда, что они при малыше обсуждают меня и мою жизнь. Решаю вечером обязательно об этом поговорить с Аскаром. После того, как укладываю сына спать, иду к деду в кабинет. Он сидит в кресле с медицинским журналом. — Варюша, хорошо, что пришла. Я тут статью одного американского учёного читаю про инновационные методы в нейрохирургии. Представляешь, эти ушлые янки методы Бурденко теперь себе приписывают. Да, детка, твоё выступление на последней конференции тоже активно обсуждают и хвалят. — Вы мне, профессор Аракелян, зубы не заговаривайте. Ты, дед, зачем с Розой мою жизнь при Ваньке обсуждаешь? С какого это перепугу вы, как две старые сплетницы на скамейке, решили, что я на Ливоне "поженюсь", и он станет отцом Ванькиным? Ну, отвечай! Мне сегодня Иван все рассказал. — Вот уж и подумать не мог, что этот маленький павиан все расслышал да ещё и понял, как надо. Теперь буду знать, через кого транслировать, что мне нужно до тебя донести, — хмыкая, задумчиво произносит мой дед. — Так, нет, даже и не думай на меня через сына моего действовать и давить, иначе в два счета съедем от тебя, хитрый ты — бабуин! — безо всякого смеха на полном серьёзе даже с некоторой угрозой в голосе произношу я. — Ты, внучка, зря меня хочешь напугать, стар я очень уже для разных пугалок. О тебе и Ванюшке у меня теперь сердце болит. Как бы человек не держался и не выглядел, но когда ему 88-мь лет, то вольно или невольно он начинает задумываться о вечном. Конечно, я еще не слишком дряхлый, но понимаю, в жизни может в любой момент случиться последний день. — Дед, все не начинай. Ты у нас ещё очень бодрый мужчина. Мы за тобой, как за каменной стеной, — говорю примирительно, стараясь теперь поддержать Аскара, который фактически уже не берет в руки скальпель, потому что руки совсем не те. — Варя, не надо меня утешать, все и сам знаю. Не забывай, что я 60-ят лет за операционным столом провел. Ты, детка, подумай все же о своей жизни. Где он этот чертов отец Ваньки? Мальчонке скоро три года исполнится. Ему сейчас для формирования правильного мужского жизнеощущения и жизнеопределения мужик рядом нужен, а не мать с нянькой. Я, конечно, как старый волк, стараюсь воспитывать правнука, но это совсем не то. Да, и тебе, Варвара, мужик нужен. Нормальный мужчина. Я не стану говорить, на кого тебе внимание нужно обратить и кому сердце свое отдать, ты это, детка, сама решай. Просто прошу тебя, прими мои слова ко вниманию. После разговора с дедом полночи ворочаюсь без сна. Очень беспокоит меня, жив ли мой Кирилл…Не верится мне, что Кир просто так мог пропасть. Он слишком удачлив для этого. Как аргумент в памяти всплывает наша с ним первая встреча, когда мы не знали и не видели друг друга. Я учусь на четвертом курсе меда. Для практики подрабатываю в больничке в вечерние смены. Спасибо дед помог устроиться. Каждое дежурство крайне напряженное, но нынешняя ночь просто треш какой-то. Привезли пострадавших в ДТП. Мы с медперсоналом и дежурным хирургом носимся как электровеники. Я в приёмном покое перевязываю пострадавшего. Вдруг чувствую на моё плечо легла рука, оборачиваюсь, сзади стоит здоровый детина. — Ты — врач? — он обращается ко мне. — Мне вон так сказала, что ты — хирург. — Да, то есть нет. Я учусь ещё, потому не совсем врач, то есть хирург. А Вам что нужно? — Ты нужна, — говорит детина, хватает меня и тащит на выход. Не успеваю даже пикнуть, как оказываюсь в салоне огромного автомобиля. Только начинаю сопротивляться и кричать, как мой рот заклеивают скотчем, а руки связывают. Сколько мы едем даже и не помню. Кажется, что долго. Мне ужасно страшно, потому время просто зависает, как стрелка часов, в которых батарейка села. Машина резко тормозит. Детина меня вытаскивает и тащит на своём плече, со словами вот вам хирург, заносит в помещение. Кому адресованы слова не наблюдаю, а вот очень крупного, то есть высокого мужчину в окровавленной одежде, который лежит на обычном письменном столе, вижу. На глазах раненого маска для сна. Хоть глаз и не видно, но внешне он — красивый. Откуда-то со стороны слышу немолодой голос. — Детка, нашему товарищу медицинская помощь нужна. — Если помощь нужна, то везите его в больницу, — совершенно спокойно отвечаю я, хотя каждая клеточка моего организма дрожит. — Девочка, если ты жить хочешь, то поможешь ему. Если он умрёт, то умрёт вся твоя семья. Поняла? Кивни головой! Киваю головой, но хочу все же пояснить ситуацию. — Мужчина, чтобы Вы понимали, я сама ни разу ещё не оперировала. Обработать раны и наложить швы смогу. Если случай сложный, то вряд-ли. — Не дрейфь, детка, жить захочешь, все сможешь. Поверь моему опыту. Понимаю, что мои аргументы для этих людей совсем ничто. Им нужен результат, а мне моя жизнь. Уточняю про стерильные операционные инструменты. Приносят малый набор. Разрезаю окровавленную рубашку раненого. Осматриваю места ранений. Констатирую вслух информацию: два сквозных ранения, одно слепое мягких тканей. После введения анестезии через вену провожу первичную хирургическую обработку. Затем выполняю рассечение ран для осмотра раневого канала с целью декомпрессии мышечных футляров, а также для предотвращения развития анаэробной инфекции. Иссекаю нежизнеспособные ткани. Стараюсь все выполнять аккуратно и точно. Радует меня, что нет необходимости хирургического вмешательства на поврежденных внутренних органах и тканях. Сама бы я точно с этим не смогла бы справиться. Обходится и без фактического дренирования ран. Все раневые дефекты закрываю, как учил меня дед. На каждом немного шалю, делая свой фирменный узел. Да именно этот свой фирменный сшивной знак я и увидела, по нему и узнала пациента, на котором провела свою первую самостоятельную операцию. Я бы никогда не узнала этого человека на улице, но не узнать свой фирменный узел не могла бы. Да, я не забыла того мужчину, потому что он был моим первым личным пациентом. Потому так и напряглась, почувствовав под пальцами творение рук своих. И надо же было такому случиться, что именно он стал моим первым мужчиной и отцом моего ребёнка. Вспоминая события нашей первой встречи вслепую, второй случайной и других последующих. Все время вздыхаю. Ну не знаю, с какой целью высшие силы нас постоянно сталкивают с Киром, но чувствую, что не просто так. Понимаю правоту слов деда, Ливона и Юсти, который тоже постоянно ведёт со мной разговоры о том, что все течёт — все меняется. Нужно двигаться дальше, а не жить в ожидании чуда появления Кирилла собственной персоной. Не могу поставить точку над "i", хотя все осознаю и каждый раз сама себе привожу аргументы. Да, почти три года прошло с нашей последней встречи в квартире деда в Питере. До самых родов я надеялась, что он приедет. Даже Юстину разрешила дать ему мой швейцарский номер, но за то время, что Юсти еще был в Питере, Кирилл ни разу к нему не обратился. Не думаю, что он не мог найти моего друга. Ладно с этим, проедем этот момент налегке, но… Кирилл знает о своем сыне. Риэлтор с моего разрешения сказала ему точную дату рождения Ивана. Год назад он был у Ворона. Они общались, про меня и Ванюшку разговаривали. Марфа опять же с моего разрешения дала Киру фотографии и видео Ванюхины. Знаю про историю с Давой. В курсе, что Зубов уехал из страны. И эти две истории мне понятны. Только вот на кой черт ему эта Австралия сдалась, что нет других спокойных и хороших мест. Мне интересно, где сейчас находится этот чертов пилигрим — Зубов? Если жив, то почему никак себя не проявляет? Чего молчит? Ладно, уверена, что женщин у него не мало. Я не первая и не последняя его Ева на земле…Но Ванька? Почему сыном своим этот сукин сын не интересуется? Хотя может, в принципе, мы ему и не нужны от слова совсем? Нет, нужны, я уверена в этом, как и в том, что он о нас думает. Покупка Зубовым квартиры деда стала для меня ярким свидетельством его мыслей о нас и заботы, а ещё того, что Кир в состоянии решать вопросы любой сложности. Да, Кир настоящий мужик, смог обеспечить нам с Ванькой безбедную жизнь. Еще, он — молодец, что наше семейное гнездо оставил своему сыну. И я это ценю! Вот опять же, хоть тысячу раз все анализируй, все равно получается: все его поступки говорят о многом и характеризуют его только с самой лучшей стороны. Так где же ты — Кирилл Зубов? Зачем так мучаешь меня, заставляешь волноваться и сомневаться в нашей неслучайности в жизни друг друга?.. На этой тяжёлой ноте с мыслями, которые не дают мне покоя и засыпаю. На следующий день рано утром провожаю Ливона в аэропорт. По дороге у нас заходит разговор из разряда "снова-здорова"! — Может мне уже из Москвы к вам с вещами перебраться? Как думаешь, а, Варюш? — закидывает в очередной раз удочку Ливон. — Ойц, ну вот только, милый, не надо снова пытаться открывать "окно Овертона", а то я скоро простыну на этом жизненном сквозняке. Ты же знаешь, Бог не любит сквозняков. Поэтому, чтобы открыть новую дверь, надо закрыть старую. Не могу я начать ничего нового со своим незакрытым гештальтом. Извини, что несколько криво изъясняюсь, но лучше не выходит, — пытаюсь шутить о том, над чем мне самой плакать хочется. — И сколько ты планируешь закрывать свой этот гештальт, Варюш? — спокойно с долей нежной вкрадчивости интересуется Ливон. — Сколько ещё лет будешь держать душевный и физический целибат. — Не мучай меня, Лив, этим вопросом. Не знаю и не загадываю. Ты же помнишь, я пробовала. Мы с тобой пробовали. Не получилось у меня. Извини, пожалуйста, что снова делаю тебе больно. — Знаешь, милая, моя боль по сравнению с твоей болью — это пшик, — Ливон, транслируя дружелюбие и понимание, прикасается к моей правой руке. — Я готов ждать твоего "да", Варюша, главное, чтобы ты сама этого хотела. — Понимаю, что ты до меня хочешь донести, Ливон. Я тоже, прежде всего, сама хочу хотеть, потому что не смогу жить ни с кем, если буду внутри себя душевно пустой. Давай, завершим разговор на эту тему, он для несколько болезненный. Ещё раз прошу меня простить за некоторую резкость. Проводив Лива, домой еду с ночными мыслями о Зубове. У меня такое чувство, что живу в состоянии замершей беременности, от которой могу погибнуть, прежде, всего я сама. В очередной раз мысленно прохожусь по всем пунктам и аргументам, как "за", так и "против", сама себе даю окончательный срок, ожидания этого засранца Кирилла Зубова. Решаю, не явится на трехлетие сына, отдам свое сердце первому встречному. Ну или выберу из двух существующих кандидатов. В конце концов они оба любят меня и Ваньку! Как буду выбирать одного из двух? Да, легко, брошу монетку и всего делов то… Эпилог Уже третий год за несколько дней до дня рождения Ивана Кирилловича время и события моей жизни летят кувырком. В связи с этим у меня все время такое ощущение, что я попадаю в аномальную зону ожидания и прислушивания к себе, а главное, к внешнему миру. Все время чего-то жду. Вдруг что-то случится, а я этого не услышу, не почувствую, не пойму. От этого ожидания мое внутреннее напряжение достигает такого апогея, что мои нервы превращаются в натянутые струны. Причина происходящего мне понятна и ясна. Моя психосоматика обусловленна моим незакрытым гештальтом. Каждый день рождения сына, как и четыре года назад, я жду его отца. Жду также сильно, как и тогда, когда родился Иван. Хотя именно в момент рождения я не была брошенной и одинокой. Заблаговременно, дня за три, если память не изменяет, первым ко мне приехал Юсти, следом за ним появился Ливон. Несмотря на обоюдное недолюбливание друг друга, в дни до рождения моего сына эти два антагониста, как звери после длительной засухи у одного источника воды, объявили перемирие. Мне было забавно наблюдать за двумя взрослыми мужиками, пытающимися вывернуться наизнанку ради того, чтобы мне было хорошо. У меня возникло стойкое ощущение, что каждый из моих друзей ждёт лично своего сына, будто должна родиться дихориальная двойня. Если бы не знала по результатам УЗИ, что у меня стандартная одноплодная беременность, то, в принципе, по размеру своего живота могла бы запросто заподозрить наличие нескольких малышей. Но увы, чудеса возможны только в сказках, легенда и библии… К моменту родов я реально напоминала ту, которая должна родить сразу семьЯ. За последний месяц из просто беременной я превратилась в совершенно неповоротливого пингвина. При моем Дюймовочном росте и изрядно раздувшемся животе, который я просто даже не могла обхватить своими собственными руками, меня было легче перепрыгнуть, чем обойти. Реально без шшуток меня можно было катать, как шарик. Рассматривая фотографии, сделанные накануне рождения Ваньки, на меня нападает гомерический хохот. Аскар, Юсти и Ливон ждали моих родов, а я ждала появления Кирилла. К великому моему сожалению, генетический отец к рождению нашего общего сына так и не появился. Поэтому басовито кричащую копию Зубова весом 4600 и ростом 59 сантиметров первым в руки взял его прадед Аскар. Ливон и Юстин в это время выполняли не менее ответственное задание по проведению первой фотосессии Ивана Кирилловича. Смотря на сына с нежностью и всепоглощающей меня любовью, в своём малыше я видела его отца, которому готова была простить все и даже его отсутствие. В моем мозгу стучала и билась раненной птицей только одна мысль: "Пусть Кирилл будет жив!" Да, за нашего Ивана мысленно я отпустила Зубову все его вольные и невольные прегрешения и выдала этому засранцу пожизненную индульгенцию. Моя весёлая троица в лице деда, Лива и Юсти неделю после нашего с Ваняткой возвращения из клиники исполняла наперегонки перед нами обоими коллективное и сольное падеде. Своего ребёнка я получала в руки только для кормления. Если Ваньке было по барабану постоянное мельтешение трех чумачедших нянь, потому как вместе с внешностью от Кирилла Петровича сын унаследовал и его очень стабильную психику, то меня снующая троица достала ровно через неделю. Набравшись смелости, на седьмой день я предложила моим брутальным нянькам заняться своими делами. Мне самой хотелось стать настоящей мамой, а не приложением в виде сиськи к принцу, пажи которого денно и нощно охраняют голоден пупса и допускают мать-кормилицу к их величеству в строго установленное время. Услышав мой рык, парни начали постепенно рассасываться. Первым на конференцию нейрохирургов уехал Аскар. Вторым в Америку отбыл Юсти. Последним покидал наш дом Ливон. Перед отъездом Лив традиционно приоткрыл "окно Овертона". Получив очередное "нет", вздохнув, мужчина уехал. Два года подряд, на первую и вторую Ванькину годовщину, ситуация повторялась из раза в раз. Всё трое его верных пажей собирались вместе и неделю верой и правдой служили и прислуживали своему принцу. Ивашка с искренней благодарностью принимал праздничные подношения и любовь мужчин. Я, наблюдая за очередным марлезонским балетом, постоянно думала о том, что мой сын счастливый ребенок, вместо любви одного отсутствующего мужчины он получает тройную ее порцию от своих верных пажей. Конечно же, самым преданным из двоих, прадеда мы в расчёт не берём, потому как он постоянный исполнитель всего желаемого Ванькой, стал Лив. Он навещал нас с сыном иногда каждый месяц, но чаще раз в квартал. Иван настолько привык к Ливону, что периодически начал папкать. Когда Ване исполнилось полтора года, мы с ним полетели на родинку, мне нужно было решить несколько важных бумажных вопросов. Я очень хотела увидеться с Кириллом, даже дважды звонила в его контору. И оба раза секретарь отвечала, что Кирилл Петрович в командировке. Плюнув и растерев, оформила сыну российское свидетельство о рождении с прочерком в графе отец. На крестины Ивана, которые мной также были запланированы заранее, пригласила отца с его семьёй и Лиона. Он и Марфа стали крестным родителями моего сына. Мысль о личной жизни я отложила на потом. Дату этого потом определила только три месяца назад в последний отъезд Ливона. На обратном пути из аэропорта решила именно на трехлетие сына выбрать ему папу из двух Ванькиных пажей методом подкидывания монетки. Мне все равно, а судьбе виднее. В ожидании дня рождения Ванятки, боясь снова упасть в пучину своего женского одиночества и ожидания чуда появления Зубова, я с головой окунулась в работу. И вроде все шло неплохо, но… Сначала неделю назад пришло известие от Юсти, что из-за проблем с визой в этом году он не сможет приехать. А четыре дня назад частным авиа бортом в нашу клинику доставили Ливона и сопровождающего его Марка Кареновича. В результате автомобильной аварии Лив получил серьёзную черепно-мозговую травму. Бригадой лучших специалистов, в которую входила и я, ему была проведена сложная операция. Все дни не отхожу от своего друга. Впервые в жизни думаю о том, что не все в руках врачей и молюсь Высшим силам. Завтра, хотя нет уже сегодня, третий день рождения моего любимки Ванечки. Я не так давно вернулась из госпиталя. Устала, как черт. Дневная смена с плановыми операциями плавно перетекла в ночную. Очередной форс мажор снова сломал все мои планы на вечер. Опять вижу своего Ивана Кирилловича спящим. Любимый Ванятка лежит в своей кроватке, раскинув свои пухленькие ручки и ножки. Во сне чмокает губешками, морщит носик и сводит бровки вместе. Что тебе снится, сладкая моя награда? Ровно три года назад именно в этот день, как на свет появилась любовь всей моей жизни. Спасибо его отцу за счастье материнства, за свою копию, которая не позволяет мне о нем забыть. Даю себе обещание, сегодня весь день провести со своим малышом-почемучкой. Мой Ванька развит не по годам. Отлично и все говорит практическ без искажений. Ужасно любопытный и упрямый. Отказов практически не принимает, прет буром. Да, обязательно поедем с ним в парк, покатаемся на аттракционах. Позволю ему погонять на любимом болиде. Потом смотаемся в зоопарк, порадую его животными и лошадками. Ванька очень любит гладить, кормить и кататься на пони. Запланировав все праздничные мероприятия, после горячего душа ложусь спать. Только проваливаюсь в сон, как слышу короткий и резкий звонок дверного звонка. Подскакиваю, иду к двери. Традиционно со сна не спрашиваю кто и по какому поводу, открываю. Вероятно, я даже глаза не полностью открываю, потому как не сразу вижу лицо человека, а только слышу голос. — Доктор "Варвар, я за Вами… Не верю своим ушам. Нет, этого просто не может быть, чтобы в спокойной Швейцарии кому-нибудь мог потребоваться доктор "Варвар", кричит мне мой мозг. Открыв глаза, я не верю тому, что вижу. Вернее тому, кого вижу…Замираю… Позади себя слышу дробное шлепанье маленьких босых ножек… Плюшка-завитушка от автора Утро. Я проснулась, но тихо лежу, прокручивая в своей памяти пикантные подробности нашей с мужем ночи любви. Все ещё ощущаю эту любовь каждой клеточкой своего тела, залюбленного моим мужчиной. С годами наша страсть становится ярче, жарче, острее. Мы давно перестали говорить о своих желаниях. Научились транслировать и демонстрировать их невербально. Да, нам не нужны слова, мы читаем друг друга по жестам, глазам, губам, рукам. Теперь уже по доброй традиции наша плотская любовь чаще всего начинается и завершается в душе. Мы моем друг друга. Ласкаем друг друга. Выцеловываем и вылизываем каждый сантиметр тела друг друга. И под струями воды нежно и бурно отдаёмся друг другу по несколько раз в разных позах и вариантах. Вчера нам все же повезло и мы смогли продолжить чувственное слияние наших тел в спальне. Практически под утро оба уснули опустошенными и утомленными физически, но чувственно удовлетворенными и счастливыми. Да, прошлой ночью нам фортануло, но так бывает не всегда и не часто. Потому что в основном наше семейное ложе обычно занято нашими котиками. Провожу про кровати рукой, нащупываю рядом с собой кучу-малу маленьких пухленьких тел, ручек и ножек. С закрытыми глазами начинаю перебирать конечности. В общей сложности рядом со мной должны находиться четыре пары рук и ног. Вот нашла самые маленькие, принадлежащие нашей лапочке дочке Ангелине. Нашей кудрявой блонди 2 годика. Обнаруживаю ещё две пары ступней. Судя по размеру одни нашего второго сына Аскарчика, другие третьего — Марика. Рядом нет старшего Ванюшки. Моему первенцу в этом году исполнилось уже 10-ь лет. Он теперь считает себя взрослым, чаще спит отдельно и больше времени проводит самостоятельно. "Кстати, где же может находится мой старшенький? — думаю я. Тихо встаю с кровати, любуюсь лежбищем моих маленьких котиков. Иду в ванную комнату. По дороге заглядываю сначала в кабинет. Выдыхаю. Мой Ванюшка спит на диване в обнимку с медицинским атласом. Любуюсь своим старшим сыном. Только самой себе могу признаться, что своего старшего я все же люблю немного больше. Стараюсь никогда этого не показывать, но моё материнское сердце всегда начинает стучать чаще и сильнее, когда я смотрю на Ванечку и думаю о нем. Да, все же он моя первая материнская любовь. Только сейчас стала понимать свою маму, для которой наш Костик был светом в окошке. Судя по тому, что Иван не расстаётся с медицинскими книгами, у нас есть новый продолжатель династии. И это меня очень радует. Жаль Аскар не дожил до этого момента, но дед всегда говорил, что Иван будущий нейрохирург. Об этом и о многом другом я думаю в душе. Завершив гигиенические процедуры и приведя себя в порядок, смотрю на время. Упс, мне скоро выезжать, а няня ещё не приехала. Год назад мы с мужем в Питере открыли физкультурно-оздоровительный комплекс для людей с ограниченными возможностями здоровья. Наш центр построен на земле, которую мой брат Константин планировал под медицинскую клинику. Изначально я рассматривала разные сферы медицинских услуг, но в Швейцарии меня так увлекла тема доступной среды, адаптации и социализации людей с ограниченными возможностями, что идея возникла мгновенно. Основные направления работы нашего ФОКа направлены на оказание помощи людям, имеющим по разным причинам нарушения функций опорно-двигательного аппарата. Большая часть услуг центра разработана и "заточена" под детишек с временными или постоянными отклонениями в физическом развитии. После открытия своего бизнеса в Северной Пальмире последний год нам постоянно приходится жить то в Женеве, то в Питере. Сама себя я все время уверяю, что это временно, и как только все здесь наладится, то мы перестанем жить в режиме челноков. Но как известно нет в жизни ничего более постоянного, чем то, что мы считаем временным. Сегодня в нашем центре проходит большой открытый семинар специалистов разных областей медицины, социальных служб и образовательно-адаптивных структур. Опаздывать не могу, звоню няне, которая сообщает, что заболела. Высказывать женщине свои "фэ" не вижу смысла. Сейчас это проблемы не решит. Я сильно расстроена, но градус моего настроения немного поднимает бутылка молока и записка от мужа: "Люблю тебя!" Наливаю себе молока, смотрю в окно, округляю глаза, потому как моего мерседеса нет на месте. Набираю мужу. Моя умница отвечает сразу. — Доброе утро, милая! Обожаю тебя! — Привет, дорогой! А ты далеко находишься? В Сестрорецке? Понятно. Печалька. — Что случилось, малышка? Чем опечалена? — Няня заболела. Детей не с кем оставить. Придётся везти с собой. Кстати, где мой мерседес? Да, и сможешь ли ты забрать детей, как освободишься? Мне в клинику Сафрона надо еще заехать. И напоминаю, у меня в 21 час самолёт в Женеву. Завтра плановые операции. — Мерс переставил за угол. Не переживай, любимая, на обратном пути заберу детей и вечером тебя отвезу. Люблю тебя! Очень! Жду алаверды, птичка моя! — Твое время истекло, милый! Этот вопрос обсудим потом телом к телу! — Мне нравится твое предложение, любимая! Только очень прошу тебя, Варвара, помнить о безопасности детей и своей. Не надо гонять… Нотация продолжается долго, я угукаю в ответ "понимаю", "знаю", "помню", "хорошо" и наспех прощаюсь с мужем. Приведя себя в порядок, поднимаю детей. Мы весело оперативно завтракаем. Пока мальчишки одеваются, я собираю себя и Ангелину. Усадив всех в машину, выруливаю со двора и еду в сторону центра. По дороге у детей традиционно возникает тысяча вопросов. — Мам, а правда ты Белый Ангел, — вдруг выдает Аскарчик. — Мамуль, ну, ты правда Ангел? — уточняет Марик. — А кто вам такое сказал, милые мои? — удивленно спрашиваю я. — Папа, он так и сказал, наша мама Белый Ангел, — от ответ голоса наших детей сливаются в какофонию. — Да, нет, папа пошутил, Ангелов не существует, — деловито отвечает Ванюша. — Ну, почему же, дети, у нас с вами есть свой персональный Ангел — это наша кроха Ангелина, — миролюбиво произношу я. — Мам, а наш папа тоже Ангел правда же? — выдаёт очередной вопрос Аскарчик. — Нет, наш папа — человек, — по-взрослому говорит Иван. Продолжать разговор на эту тему времени уже нет. Я припарковалась около нашего оздоровительного центра. — Давайте, любимые мои, вечером перед сном обсудите этот вопрос с папой. Он у нас все лучше всех знает. Хорошо? Получив в ответ громкое "да", прошу Ивана отстегнуть Аскара и Марка, а сама иду доставать из кресла спящую Ангелину. Дружной гурьбой заходим в холл центра. Передаю парней администратору Ирине. Она сама знает, кому доверить моих сыновей, чтобы они с пользой для здоровья провели время. Ангелину вручаю сомнологу Екатерине. — Катюш, пусть куколка моя ещё минут тридцать поспит немного у тебя под музыку. Потом передай её Валерии. Она вкурсе, чем занять этого ангела. Раздав детей и задания, бегу на открытие конференции. Через несколько часов перед кейтерингом, благодарю участников мероприятия за отклик и прощаюсь с ними, оставляя гостей на управляющую нашего центра. Уже на бегу принимаю поздравления и приятные слова о важности задуманного и организованного мной центра. В холле на рецепции снова ловлю администратора Ирину. — Ирина, Ливон Маркович приезжал? — Да, Варвара Яковлевна, был, но уже уехал. — А дети мои где? — Так их отец забрал. Они вместе и уехали. — А на чем они уехали, Ирина? — На вашем мерседесе. Вот муж Вам ключи от бмв оставил, а ваши от мерседеса он забрал. И ещё бутылку молока. Сказал, что Вы сами все поймёте. Ну, да, я все и поняла. Так через восемь месяцев в нашей семье появился новый минивэн и родился ещё один Ангел — брюнетка Муза.