Курвеллочка

Аннотация

"Ha первом свидании не подаю и не даю", - звучит в ушах на реверсе…

Ирина открывает глаза с ощущением человека, сбитого поездом. Ещё время лежит. Пытается понять: жива или нет…Пошевелив пальчиками ног, чувствует - все же жива. Вернее, душа жива, а вот тело однако сбито товарняком.

"Вонючий случай, это кто?" - думает женщина, упершись локтем в чье-то горячее тело. Второй рукой она ощупывает себя. "Очешуеть! Я - голая! Готдемет, нет, не может быть, - в мозге пролетают мысли. - Не могла я дать незнакомому мне мужику. Со мной такого в жизни не случалось."

Потрогав развилку ног и ощутив в ней липкость и некоторую болезненность, Ирина поняла, что ещё как дала…

Пролог Открыв глаза, через какую-то пелену похожую на вату, она начала различать размытые, дрябкие, белые силуэты и слышать вязкие, глухие, булькающие звуки. - Вы что Ангелы? Я что в раю? Нет?! Твою дивизию! Что со мной? - вроде как и прокричала Ирина, но словно сквозь толщу воды. - Ну, слава Богу, пришла в себя, - услышала в ответ и почувствовала на своей грудной клетке сильное сдавливание чем-то, что напоминало руки. Вернее большие ладони, которые нагло давили на место между полушариями ее грудей. - Эт-то-о…Р-руки от груш-шей, черт, грудей моих убрал, - резко поднимая верхнюю часть своего тела, сипло прошипела Ирина тому, кто ее сдавливал. Сев, она начала кашлять, пытаясь выплюнуть из себя башку от снеговика, которая застряла у неё именно в том месте, на которое давил это долбанный какангел. Спустя время её глаза все же поймали фокус и стали собирать по фрагментам картину мира. - Ты кто? Йети что-ли? - пыталась понять ху из ху Ирина. Особь мужского пола она все же умудрилась рассмотреть. Это йети не отличалось ростом. "Не больше метра с кепкой в прыжке", - раздосадовано вздохнув, подумала Ирина, потому как ей нравились мужчины статные и рослые. К тому же это нечто оказалось крайне непропорционального телосложения. При широком и очень массивном торсе ноги йети по отношению к верхней части значительно уступали в длине. То есть верх у мужика был длинным, а ноги короткими. - Ага, и тот и йети, - снова услышала она рядом с собой густой и приятный баритон. - Ачешуеть, ты чего такой коротконогий то? - выпалила Ирина первое, что выскочило из мозга на язык. - Ну, я - не коротконогий, а просто высоко-туловищный, - парировал ее слова мужчина. - Ты - высоко-туловищный, убери от меня по добру по здорову свои окаянные отростки, - прошипела она ему в ухо. - Иначе передергивать нижний затвор в ручном приводе будет нечем. - Забавно, так меня ещё никогда не благодарили, - хмыкнув, ответил йети. - Я на первом свидании не подаю и не…Ладно, не важно это, - язвительно произнесла Ирина. - Очень информативное заявление. Хотя, знаешь, все зависит от угла зрения и уровня восприятия, Курвеллочка! Давай-ка, цыпа, цыпа, забирайся к папочке на ручки. Вот так, птичка, долеталась… Ирка внутри себя злилась, но нежный и сексуальный шёпот густого баритона в своем ухе и наглый, собственнический хват мужских рук на своей спине и заднице, ее неожиданно возбуждали. И это все девушке очень не нравилось. Ещё и это странное, дурацкое, издевательски смешное "курвеллочка". Никто и никогда из мужчин не позволял себе такого в её отношении. Она дернулась, стараясь вырваться из рук йети. - Т-ш-ш-ш, Курвелочка, перестань вертеть попкой, если ты не хочешь…Кхм-кхм, разбудить дремлющее во мне лихо! - У тебя, Йети, ещё и лихо есть? Да, уж, чувствую, чем дальше сказка, тем страшнее… - Ну, это как посмотреть, Курвеллочка! Вдруг тебе понравится сказочка эта… - Думаешь, Йети, у сказки счастливый конец? - брякнув фразу, Ирка поняла, что сделала это зря. - Про счастливый…Это я, конечно, не знаю, - хмыкнул коротконогий, - но ведь всякое бывает… Глава 1 Глава 1 На самый элегантный и эксклюзивный горнолыжный курорт Межев, что находится в районе французских Альп, Ирина приехала обнулиться от жизненного, личного и рабочего зашквара. Добравшись вчера вечером до отеля Flocons de Sel, сил у нее хватило только на посещение пункта проката, душ и бокал вискаря. Выпив пятьдесят грамм обжигающей янтарной жидкости, Ириха от усталости уснула без задних ног и сновидений. Веко задергалось, слава Богу, не от дурацких мыслей, а от солнечного луча. Этот искристый шалун, назойливо заигрывая, заставил все же её открыть глаза, встать и дойти до окна. Сначала Ира хотела просто задернуть шторы, но красота за окном заставила замереть и любоваться утренним горным пейзажем. Почесав привычным жестом всякие разные места своего расслабленного тельца, Ирина произнесла вслух сама для себя: - Нет, красавица, тратить время на сон нужно не в этом месте. Здесь надо вкушать все прелести отдыха. Дышать хрустальным воздухом, любоваться зимней палитрой, наслаждаться скоростью на горных склонах. Сказано - сделано. Спустя минут тридцать Ириха уже бодро шла в полной экипировке ещё и с лыжами на плече к подъемнику. По дороге она поймала себя на мысли, что слишком мало дней в своем европейском турне отвела на "каталку" в горах. "Вот я - дурында! На кой хрен мне Париж зимой сдался. Нет, все же махну в Нормандию на остров Мон-Сен-Мишель. Точно, доеду до Парижа, переночую и утром поеду. Можно машиной, там всего около четырехсот километров. Не расстояние, а тьфу. Хотя, хотя, может и лучше общественной кобылой доехать, - обругав себя, Ирина мысленно наметила корректировочку в свои планы. - Ладно, об этом подумаю вечером, а сейчас на лыжи и вперед". В этом месте девушка отдыхала не первый раз, потому знала лучшие маршруты. Она любила их за высоту и крутизну. Ещё за то, что лыжные "чайники" эти склоны практически всегда обходили стороной. Каждый свой спуск она пролетала, ощущая себя птицей. Каталка на горных лыжах полностью очищала её от переживаний, наболевших проблем и разъедающих мозг мыслей. Катаясь уже четыре часа без остановки, Ириха вытравливала из себя и обнуляла себя от мужчины, с которым прожила вместе почти пятнадцать лет своей жизни. На одном из виражей боковым зрением она увидела справа от себя черную тень. Несясь на скорости, отреагировать, уйти влево, даже просто изменить траекторию движения, не успела. Последнее, что пронеслось в мозгу - это мысль в одно слово "пиздец". Дальше тишина, и скольжение в серебристом коконе-балиде внутри ледяной спиральной трубы. На каждом витке Ирина меняла свою суть, сущность и облик. Сначала она видела себя какой-то простейшей клеточкой, что-то вроде инфузории туфельки. Дальше маленьким хвостатым зародышем. Потом бесполым эмбрионом странного вида, как неведомая зверушка. На очередном витке Ирина увидела себя, барахтающейся в околоплодных водах в амниотическом мешке. В конце ледяной трубы точно ощутила, что она человеческий детеныш, которого сейчас должны выплюнуть в отверстие, где сиял яркий свет. И он, этот свет, её страшил! Ириха совершенно не хотела, чтобы её выплевывали из мира, где ей было хорошо, тепло уютно, где не было напряжной рутинной работы, бесконечных житейских проблем, женской неустроенности, человеческого одиночества. И вот он этот чертов выход все ближе и ближе. Нет, ей совсем не нужно туда. Нет! Это не её история… От своего нежелания выходить, она кричала им, тем кто её тащил наружу, что ей точно не надо в их мир. Но…Силы неравны. Они оказались сильнее. И победили, вытягивая её… Открыв глаза, через какую-то пелену, как сквозь вату, она начала различать размытые, дрябкие, белые силуэты и слышать вязкие, глухие, булькающие звуки. - Вы что Ангелы? Я что в раю? Нет?! Твою дивизию! Что со мной? - вроде как прокричала Ирина, словно через толщу воды. - Ну, слава Богу, пришла в себя, - услышала в ответ и почувствовала на своей грудной клетке сильное сдавливание чем-то, что напоминало руки. Вернее большие ладони, которые нагло давили на место между полушариями ее грудей. - Эт-то-о…Р-руки от груш-шей, черт, грудей моих убрал, - резко поднимая верхнюю часть своего тела, сипло прошипела Ирина тому, кто ее сдавливал. Сев, она начала кашлять, пытаясь выплюнуть из себя башку от снеговика, которая застряла у неё именно в том месте, на которое давил это долбанный какангел. Спустя время её глаза все же поймали фокус и стали собирать по фрагментам картину мира. - Ты кто? Йети что-ли? - пыталась все же понять ху из ху Ирина. - Ага, и тот и йети, - услышала рядом с собой густой, приятный и сексуальный баритон. - Ничего не болит? Здесь не больно? А здесь? - пробаритонил йети. - Ты - мужик что-ли? Ты чего ищешь то? - поинтересовалась Ирина. - Угумс. Человек - я, мужского пола, - ответил с сарказмом чел под ником "Йети", продолжая прощупывать каждый сантиметр ее тела. - Здесь болит? - Слушай, Йети, убери от меня по добру по здорову свои окаянные отростки, - произнесла Ирина ему в ухо. - Иначе передергивать нижний затвор в ручном приводе будет нечем. - Забавно, так меня ещё никогда не благодарили, - хмыкнул йети. - Так я тебя ещё и поблагодарить должна? - глаза Ирины от ахера, который вызвали в ней слова этого ушлепка, округлились. Оттолкнув мужика, девушка попыталась перевернуться на живот, чтобы из этого положения встать на четыре конечности, а потом подняться на ноги. - Ты - долбоящер, если на лыжах, ездить не умеешь, а ты на доске, то ходи пешком, - увидев его ботинки и захлебываясь от возмущения, вспыхнула Ирина. - Подожди, помогу, - примирительно проговорил йети. - Мужчина, идите на тот орган, которым Вас делали! - прошипела Ириха, поднимаясь на ноги, которые в данный момент её не держали от слова совсем. - Понятно все с Вами, Курвеллочка! Давай-ка, цыпа, цыпа, забирайся к папочке на ручки. Вот так, птичка, долеталась… Ирка внутри себя злилась, но нежный и сексуальный шёпот густого баритона в своем ухе и наглый, собственнический хват мужских рук на своей спине и заднице, ее неожиданно возбуждали. И это все девушке очень не нравилось. Ещё и это странное, дурацкое, издевательски смешное "курвеллочка". Никто и никогда из мужчин не позволял себе такого в её отношении. Она дернулась, стараясь вырваться из рук мужика. - Т-ш-ш-ш, Курвелочка, перестань вертеть попкой, если ты не хочешь…Кхм-кхм, разбудить дремлющее во мне лихо! - У тебя, Йети, ещё и лихо есть? Да, уж, чувствую, чем дальше сказка, тем страшнее… - Ну, это как посмотреть, Курвеллочка! Вдруг тебе понравится сказочка эта… - Думаешь у сказки счастливый конец? - брякнув фразу, имеющую некоторую двусмысленность, Ирка поняла, что сделала это зря. - Про счастливый…Это я, конечно, не знаю, - хмыкнул йети… Глава 2 Глава 2 На руках чужого мужика Ире оказалось уютно, как в детстве на отцовских. Она даже немного подзависла от накативших ощущений и воспоминаний. Буквально через минуту, максимум две, Иришка-малышка рассыпалась на пиксели. Ирина снова дернулась и уперлась руками в плечо и грудь сноубордиста, пытаясь отодвинуться от него и спустить свои ноги на твёрдую поверхность склона. - Слушайте, товарсч, поставьте меня сейчас же на ноги. Чего Вы за меня схватились? - произнесла она категорично хриплым от возбуждения голосом. Мужчина хмыкнув, внимательно посмотрел на неё в промежуток между защитой подбородка и визором дорогого брендового шлема. "Да, красиво жить не запретишь", - подумала женщина, оценив лого на шлеме и аналогичные на костюме йети. Приблизительную стоимость экипировки данной фирмы она знала хорошо. На ней была тоже одна из лучших, предложенных прокатом, но, конечно, не такая - дорогущая, как у этого ушлепка. "Интересно, он - красивый или чуть симпатичнее обезьяны?" - в ее мозге созрел вопрос. От мысли, что йети её заинтриговал, Ириха сама охренела. "Ой, только не надо, придумывать всякую фуйню на пустом месте, - сама на себя мысленно цыкнула Ирка. - Ни хера он мне не интересен, просто рожу его не видно". И на самом деле лицо мужчины по причине дорогущего анатомического шлема с плотной защитой нижней части и достаточно узкой прорезью для глаз Ириха рассмотреть не могла. Даже же нос сноубордиста был прикрыт сетчатой маской. Поэтому Ириша жёстко и надменно сверлила взглядом глаза йети. И они ей нравились. Нет, она просто тонула в огромных чёрных омутах в обрамлении густых, длинных и красиво загнутых кверху ресниц. "Господи, ну, на кой хер мужику такая красотища, - простонал внутренний голос Ирихи. - Мужик должен быть страшен и неказист. Вот мне теперь точно не нужен красавец. Хватило и одного Стасика - павлина-мавлина". Если бы Ирка только знала, насколько она близка к истине, то придержала бы свои мысли и остереглась бы их отправлять в космос. Как говорится, не смеши бога своими желаниями. - Пусти! Не слышишь что-ли?! Поставь…меня…сейчас…же…на…ноги, - жёстким тоном с паузами между словами произнесла Ирина и дёрнулась в руках ейти. Он, мазнув по ней грозовым взглядом, аккуратно опустил её на наст. Ириха встала на ноги, резко качнулась и интуитивно для опоры облокотилась на мужчину. "То-ли я стою слишком высоко, то-ли он слишком низко. Да, ну, на хер, у меня всего-то сто семьдесят пять. Не может же он быть карликом?"- как пуля, пролетела в её голове мысль о ростовой несуразице, потому как ей показалось, что она выше йети. Осмотреть мужчину с головы до ног Ира не успела: оглянулась на звук подъезжающего к ним снегохода спасателей. Йети ловко объяснился с сотрудником на французском. - Давайка, Курвеллочка, помогу тебе сесть в карету, - мужчина снова ловко подхватил ее на руки, усадил в небольшой прицеп позади снегохода, рядом положил лыжи. - Спасатель отвезёт тебя к врачу. Я поднимусь на подъемнике и тоже приду. - Не надо никуда приходить. И без йети разберусь, - из какого глупого упрямства язвительно выпалила Ириха. - Мне нравятся женщины капризные, упрямые и языкатые. Такие обычно очень темпераметные! - хихикнув и подмигнув, произнес сноубордист. Несмотря на шум двигателя, Ирина расслышала его слова. Потому как гарцануло ее сердце, смелость этого наглеца ей неожиданно зашла. - Да, пошёл ты, - бросила в ответ Ирка, уносимая снегоходом. Ни к какому врачу она не поехала. Имея большой опыт падений во время покатушек, Ира решила справиться традиционным методом: "ляг поспи, и все пройдёт". Потому, оказавшись около отеля, попросила отвезти её к шале, где находился её номер. Проснулась Ирина, когда за окном в темноте заискрились и засияли вечернее освещение и праздничная иллюминация. Желания вылезать из постели у нее не было от слова совсем. Если бы не начал зло урчать желудок, то этот вечер она бы провела в своем номере. Однако, у какого-то крылатого юмориста на Ирихин вечер были совершенно иные планы. Устав слушать желудочные рулады, Ирина все же решила отодрать себя от кровати. Облачившись в джинсы, кашемировый свитер модного горничного цвета, Ира дотащилась до зеркала. Отражение пока ещё радовало. Лицо, может, и не совсем молодое, но прилично выглядящее с аристократичной бледностью. Глаза зелёные, к сожалению, своей затаенной печалью и серьёзностью несколько выдавали возраст. Зато губам её пухлым и сочным могла позвидовать любая молодая девчонка. Проведя невесомо подушечками пальцев под тёмными подглазинами, Ириха вздохнула и сама себе вынесла вердикт: - Да, дорогая, выходишь ты уже в тираж. В тридцать три года отлично видно, что тебе уже давно не двадцать пять. Года бегут, морщины прибавляются, сиськи обвисают. Личная жизнь пиздыкнулась без трансформации в семейную. От дальнейшего посыпания головы пеплом её отвлекло пиликанье гаджета. Взяв телефон в руки, она увидела сообщение от мужика под ником "Эллин". С этой особью мужского пола Ирина переписывалась уже почти год. Их знакомство на просторах паутины интернета завязалось случайно. После очередного скандала со своим гражданским мужем Ирка "залезла" на модный сайт, где её и заметил этот мэн. Сначала просто обменивались ничего не значащими фразами. Потом в одном из разговоров она в шутку обозначила свою цель:"Ищу здорового самца для продолжения рода". Да, цинично, но зато предельно честно. Ириха, вообще, в отношениях с людьми была честной. Говорила всегда то, что думала. Если человек - подонок, тупица или профессиональный бездарь, то держать лицо, умалчивая это, она не видела смысла. На работе её за это недолюбливали, а за острый и язвительный язычок побаивались. За её спиной постоянно шептались. Ирка же всегда ходила с гордо поднятой головой, расшаркиваться не любила, и на мнение окружающих ей, в принципе, было чихать. К "Эллину" она относилась в рамках отведенной ему роли, потому, кинув в ответ безэмоциональное "все ок", пошла в ресторан. Накормив свой желудок, Ириха все же решила, что ей хочется колдырнуть, послушать музон и поглазеть на народ. Приятный атмосферный бар с хорошими коктейлями и живой музыкой она знала. В него и пошла. Усадив свою попку за уединенный столик, Ирина для начала заказала глинтвейн. После второй порции горячего терпкого напитка её стало отпускать. В голове появилась лёгкость, а в душе потеплело. Решив продолжить, Ирка заказала бутылку французского шампанского, потому как из всех напитков она отдавала предпочтение игристым веселым пузырькам. В момент, когда официант поставил на стол заказанную бутылку, Ириха обратила внимание на особь, идущую в направлении её стола. Мужчина шёл неторопливо. Эта неспешность давала ей возможность его рассмотреть. Оно, а именно так Ирина определила мужика для себя, не отличалось ростом, а ей нравились рослые и статные. "Точно не больше метра с кепкой в прыжке. Фи, не мой пиджак," - пренебрежительно мысленно фыркнула Ириха. И дело даже было не в низком росте, а в комплексной несуразности его фигуры. Это нечто оказалось крайне непропорционального телосложения. При широком и очень массивном торсе его ноги по отношению к верхней части значительно уступали по длине. То есть верх у мужика был длинным, а ноги короткими. Таких обычно называю "низкосракими". - Вот я тебя и нашел. Ну, привет, Курвеллочка! - дойдя до ее стола, мини-мэн произнес приветливо и бодро очень приятным и сексуальным баритоном, который она уже слышала сегодня. От обращения "Курвеллочка" и знакомого голоса Ирина на некоторое время впала в танатоз. Зависла, как самка богомола, перед тем, как сожрать сексуально использованного самца. В эти мгновения в ее голове со скоростью космических пылинок пронеслись мысли: "Еблять, мой вечер дал трещину и стал похож на жопу. На кой хер я приперлась в этот бар. Лучше бы сидела в своем номере и бухала в одно лицо. Тогда бы не увидела этого хмыря. Твою ж за ногу, глаза б мои его не видели. Ну и страхуил, звездец полный! Нет, такое йети может присниться лишь в страшном сне!" Все ещё находясь в состоянии эстетического шока, Ириха вместо банального приветствия брякнула то, чего сама от себя не ожидала. - Ачешуеть, ты чего такой коротконогий то? - выпалила Ирина, будто ей в кровь вместо глинтвейна влили сыворотку правды. - Я не коротконогий, а высоко-туловищный. А ты уверена, Курвеллочка, что тебе алкоголь пить можно? К врачу ты, ожидаемо, не пошла. Но…Признаки сотрясения мозга у тебя явно на лицо, - тот, которому днем Ирина дала ник "йети", говорил, а её хохот разбирал. Теперь уже было смешно, не в связи с тем, что он - низкосракий, а потому как лицо йети оказалось таким же несуразным, как и туловище. Самыми выдающимися частями его фейса оказались ужасно крупный нос, по форме напоминающий баклажан, и очень большие, влажные губы сливового цвета. "Этот йети точно потомок Ганибалов,"- решила Ириха, еле подавив в себе приступ гомерического хохота. - Проходите, товарисч, мимо! Я на первом свидании не подаю и не даю, - намеренно по хамски ответила Ирина… Глава 3 Глава 3 Ирине снился странный сон, наполненный элементами фантастики и сюрреалистического гротеска. В нем земное и обыденное соседствовало с мистическим и астральным. Весь свой рваный и кадрированный ночной сюр она занималась сексом. Вернее сказать трахалась. Сама Ирина в силу своего выработанного годами цинизма то, что с ней происходило во сне, правильнее бы назвала - жёстким поревом. Потому как она до потери пульса, до одури и срыва голоса отдавалась не реальному человеку, а страшному мифическому кентавру. В фантасмагоричном действе Ириха себе и этому мистическому персонажу позволяла вытворять такое, чего никогда в ее реальной жизни и не было. И главное, ей это нравилось. Нет, ее от ощущений плющило и размазывало. Что самое странное, Иркино тело физически чувствовало все как наяву. Живо и бодро отзывалось на каждое кентаврино прикосновение, поцелуй, касание языка, проникновения, меняющиеся ритмы толчков. Ирке сносило "крышу" от его горячности и темперамента, нежности и жесткости, мягкости и силы. Она с удовольствием принимала в себя его изрядно крупный член. И он ей, говоря модным словом, "зашел". "Ну да, чего во сне только не случается," - подумала Ириха, выныривая из своего ночного ирреального эротИка. Просыпаться ей совсем не хотелось, но сигнал нетерпеливого гномика мочевого пузыря активно будил её мозг. С мыслью, что надо сходить в туалет, Ирина, не открывая, проморгала глаза. Вставать решила не торопиться. Вдруг этот чертов ссыкливый засранец потопчется и уйдет. Увы, увы, позывы мочевого пузыря не ослабли, а наоборот усилились. От этого низ живота отяжелел и внутри защекотало. Ириха тяжко вздохнула. Вместе с поступившим внутрь кислородом расправились не только ее лёгкие, но и все тело. И тут…женщина почувствовала себя человеком, сбитым поездом. Ещё время Ириха лежала, пытаясь понять, она скорее жива или все же нет. Пошевелив пальчиками ног, поняла - жива. Вернее душа - жива, а вот тело все же раздавлено товарняком. "Ибучий крот, а это кто?" - подумала женщина, упершись локтем в чье-то ужасно горячее тело. Второй рукой она ощупала себя, пытаясь убедиться в реальности происходящего. "Ипать колотить! Я - голая! Озвезденеть, нет, этого не может быть, - в мозге со скоростью пули пролетали мысли. - Я не могла дать незнакомому мне мужику..." Потрогав свою промежность и ощутив в ней липкость и значительную болезненность, Ирина поняла, что все же дала… Еще у неё побаливали губы, особенно уголки, будто она ржала ананас, и ей разъело нежную кожу. "Силы небесные, со мной такого в жизни не случалось. Да у меня с момента потери девственности кроме Стаса никого и никогда не было. Ужас то какой и стыдобища! Очешуеть! Надо же было так нажраться алкашки, чтобы трах с первым встречным принять за сон с кентавром. Надо хоть на мужика посмотреть, а то даже и лица его не помню," - высыпав на свою ещё изрядно не трезвую голову ведро пепла, Ирка все-же решила взглянуть на спящее рядом тело. Усилием воли женщина разодрала глаза и сдвинула одеяло с соседа по кровати. При этом взгляд Ирка почему-то впервую очередь кинула не на лицо мужика, а на его детородный орган, который ей напомнил хобот. "Ого! - мысленно сначала воскликнула, а потом заскулила Ириха. - Нет, нет и нет! Если это в лежачем состоянии такое, то какое оно в возбужденном? Блять, этого не может быть! Оно в меня не могло войти и поместиться. Ни в какое место. Ебучие матрёшки, а почему у меня ещё и жопонька болит? Твою мать, этого не могло случиться со мной, потому что не могло и все! Может это все же был просто сон. Ага, ну или не сон. Ты еще лампу Алладина потри, сучка похотливая, чтобы хобот его поднялся…" - Еблять, где я? Ипать колотить, ты кто? Тебя как зовут? Какого хера ты тут лежишь? - произносимые слова Ириха слышала как-бы со стороны. Слушая себя, она понимала, что несёт полную хрень, да, ещё и делает это хамски, но остановиться не могла. - Спи, Курвеллочка, рано ещё, - хрипло прошептал мужчина, пытаясь ее утихомирить. При слове "Курвеллочка" до Ирины дошёл масштаб катастрофы. Она ощутила себя падшим Ангелом, которому отхуярили крылья за грехи и шмякнули на землю до их полного искупления. "Звездец, такого позора я не переживу! Публично, в присутствии Йети точно. Надо этого "низкосракого" выпроваживать из своего номера. Да, да, пусть звездует по холодку со своим хоботом," - мысленно приняла решение Ириха. - Слушай, давай уже иди в свой номер. Я тебя сюда не звала. Короче, "Мавр сделал свое дело - Мавр может уходить"! - выпалила Ирка вслух, стараясь быть максимально вежливой. - Тихо, женщина, перестань вертеть попкой, если ты не хочешь, чтобы я тебя сейчас еще раз жарко отлюбил. Радует то, что ты хоть во время секса не материшься как заправский сапожник. Нет, бранишься, но очень страстно, - прошептал йетти, и его хобот дрогнул. - Слушай, ты, давай ка без пиздунька, не нравится, йёбай отсюда, тебя здесь никто не держит, - Ириха начала возмущаться в голос. - Курвеллочка, вообще-то, это мой номер. Если что, то я сплю в своей постели, - хмыкнул йети. - Ах ты ж, еблять, вот попала так попала! Ну что ж, это и хорошо. Так и лучше. - Ириха с лёгкостью выдохнула, отдирая свое бренное тело от постели. На полу Ирка обнаружила свою пихору и джинсы. Нашедшие вещи натянула прямо на голое тело. Остальное, что увидела, подобрала, запихала подмышки или в карманы. Не найденное сочла потерянным. Собрав себя кое-как и засунув ноги в уги, Ирина нащупала в кармане ключ от своего номера и поковыляла к выходу. Да, именно поковыляла, потому как после страстного сновидения, именно так Ирина решила думать о произошедшем с ней перепихе, идти женщина нормально не могла. В проёме двери, отделяющей комнату от коридора, она обернулась, артистично сделав жест рукой и выдав:"Ариведерчи,бамбини!" - удалилась из номера. Добравшись до своей кровати Ириха, на автопилоте скинула с себя шмотки и рухнула спать. "Хорошо, что умудрилась повесить на ручку двери табличку "Do not disturb", - подумала она прежде чем нырнуть в царство Морфея. Спала Ирка долго и без снов. Что её несказанно порадовало, когда открыла глаза. Судя по сумеречной картинке за окном, время катилось к вечеру. "Надо было все же ехать в Вальдизер, кайфовала бы сейчас в бассейне. Но…уже все получилось, как получилось, - думала Ириша, пытаясь прийти в себя, чтобы решить как быть дальше. - И так, Иринушка-блядинушка, теперь однозначно надо внести корректировку в планы? Предлагаю быстренько отодрать себя от постели, собрать шмотки и бечь от селя по тихой воде, чтобы, не дай Бог, не встретиться с йетим злоибучим Кентавром." Да, Ирина не знала, как в таких ситуациях поступают нормальные люди. После произошедшего ночью, она решила, что к адекватным явно не имеет никакого отношения. Потому у Ирихи, как у золушки на балу, только и хватило соображения и фантазии - дать деру со всей прыти, задрав кринолиновые юбки и теряя на ходу туфельки, так как трусы она уже профукала ранее. Глава 4 Глава 4 Макс лежал молча с закрытыми глазами. Мужчина терпеливо слушал фырчание и бурчание неугомонной матершинницы. Он не любил женщин, бранящихся и летающих на метле. Дьяволица же, коблящаяся сейчас под его боком, "зашла". Ещё на склоне. Точнее на "черной", самой сложной, его трассе. Девушку на верхней площадке Макс заприметил сразу. Вернее, её стройную и очень ладно скроенную фигурку. Его цепкий взгляд мгновенно выхватил в новой группе фрирайдеров её попку в виде сердечка, длинные ножки, крутые бедра, узкую талию и плечи. Когда дева сорвалась с места вниз, он поспешил за ней. И все время спуска пялился на эту красоту. Не рассматривал и не любовался, а нагло пожирал ее глазами и представлял всякие горячие сцены с ее участием. Нет, у Макса не было сексуального голода или воздержания. Женщины, если он этого хотел, никогда не отказывали ему в близости. Он и прошедшую ночь не скучал. Кокетливая брюнетка до утра стонала под ним. Так что отзыв его тела при виде точёной лыжницы шёл не от сексуального голода, а от древнего инстинкта самца, который, находясь на охоте, учуял свою самку. Да, да, от вида девы его воображение, как у нормального мужика, сразу включилось. В мгновение, сняв себя с ручника, Макс представил её, красиво виляющую бедрами на приличной скорости, рядом с собой в постели. Эх, от перекатов её круглых полупопий, движений бёдер и ног в его яремной впадине затрепетало и защекотало. Этот трепет завёл мужской сексуальный нерв. Мышцы низа живота напряглись. В боксёрах тоже… Движения девушки и его опыт подсказывали ему, что в сексуальном спарринге она такая же дерзкая, активная и энергичная. И может даже любящая доминировать. Последнее ему в женщинах очень нравилось. Макс в сексе предпочитал не няшную игру в поддавки, а спарринг с сопротивлением и завоеванием. Та, что неслась то впереди него, то сбоку, явно не была робкой мямлей. Конечно же, Макс не собирался её сбивать. Все получилось непреднамеренно. Просто мужчина так погрузился в свой воображариум, так увлекся своими мечтами, что не успел вовремя переложить доску и подрезал объект своего вожделения. Благо не упал на нее сверху. Хотя…почему не упал. Упал. Да ещё как. С полным удовольствием и оттяжечкой. Сначала в баре, как ему и нравилось пришлось подавить её строптивость и сопротивление. Больше всего ему понравилось, что Курвеллочка не играла с ним, а решительно и совершенно искренне без всяких сантиментов послала его. Ее дерзкое заявление:"Проходите, товарисч, мимо! Я на первом свидании не подаю и не даю!" - несколько охолонило, но не остудило его решимость и желание обладать этой женщиной. Пришлось, конечно, немного потерпеть хамство и маты Курвеллочки. Она оказалась еще тем оратором и словесным виртуозом. Хамила она, будто комплименты раздавала. Матом дева строптивая не ругалась, а разговаривала. Макс не любил ни того, ни другого от слова совсем. Ему это ужасно не нравилось. И внутри себя он сильно морщился. Но терпел… Чувствовал. Нет. Был уверен. Впереди его ждёт сектор "приз", где он выбьет свой счастливый хет-трик. Все, в принципе, так и случилось. Сначала дева хамила и гнала от себя. Потом дерзила, но уже на выход не указывала. С увеличением количества влитого внутрь шампанского взгляд Курвеллочки становился мягче, а голос нежнее. На второй бутылке Дьяволица поплыла окончательно. Сам Макс весь вечер просидел с одним бокалом вискаря, который едва пригубил. Он не чурался алкоголя, но и не злоупотреблял. Выпивал в меру и только в компании друзей. Рядом со слабым полом предпочитал все держать под контролем, потому лишь надпивал. Посмотрев на Курвеллочку в очередной раз и положив свою руку на ее ладонь, Макс вспомнил слова из песни Земфиры:"А девушка - пьяна…а девушка созрела…" Сигналом к такому умозаключению стало то, что строптивица не оттолкнула его руку и не убрала свою. Положительно отнеслась и к предложению прогуляться. Одевать любительницу шампанского Максу пришлось самому. Выйдя из бара на улицу, он решил накинуть на женскую головку капюшон. Приблизился к ней максимально близко. Дева не шарахнулась в сторону. Смотрела на него своими широко распахнутыми зелеными глазищами игриво-призывно. От ее манкого взгляда Макса пробил разряд тока. Он схватил края капюшона, дернул деву на себя и приложился своими ртом к ее. Она на выдохе немного приоткрыла пухленькие губки. Он стриггерил на простую физиологию. Вошёл внутрь её рта жёстко, по-хозяйски присваивая. Она тяжело задышала, застонала и вошла в контакт, обвивая его язык своим. Дальше по цепочке пошли нейронная и химическая реакции. До его шале они так и добрались в ритме двух неразлучных целовальников. В номер не вошли, а ввалились. Одежду не снимали, а срывали друг с друга. От ощущения шелковистости женского тела у него окончательно отказали тормоза. Макс решил хоть немного рассмотреть свою гостью. Но…Сделать этого не успел. Курвеллочка оказалась именно такой, как ему нравилось. В момент, когда он хотел нежно её положить на постель, дева со словами:"Лежать смирно!" - толкнула его на кровать. - Нифуя себе, елда! - удивленно выдала Курвеллочка, посмотрев на детородный орган Макса вытаращенными глазюками. - И на это что можно надеться? От слова "надеться", Макс едва не заржал в голос. Еле сдержавшись, кивнул головой. - Может ты, раб мой, позволишь своей госпоже ещё и облизать этот меч-леденец? Войдя в раж, пьяна актрисулька весело подмигнула мужчине и наклонилась к его члену. Сначала пальчиками мазнула по головке, обвела корону и спустилась лёгкими щекотными движениями вниз, потом попыталась обхватить ствол ладонью. - Ага, обрезанный и толстый, - деловито резюмировала по итогам осмотра. Макс все время давился от смеха в ожидании ее дальнейших действий. Продолжение опрокинуло и переплюнуло все, что он видел и чувствовал раньше. Его нынешняя близость с Курвеллочкой разительно отличалась от его богатой сексуальный жизни. Нет, ни техникой глубокого заглота, ни артистизмом исполнения обязательной и произвольной программ. Ни этим, а тем, что от слияния их обоих искрило, рвало, подкидывало. Он не брал Курвелочку и не подчинялся ей. В этот раз всеми процессами рулила обоюдность. Они оба действовали как один единый хорошо проработанный механизм. Дьяволица живо, искренне, громкой реагировала на все, что он с ней делал. Её открытость и раскованность, жаркие пожелания, томные стоны и неистовые крики:"еще", "сильнее", "жестче", "так", "хочу шесть девять", "прикуси сосок", "давай", - заводили Макса как никогда. В огнище экстаза его даже маты Курвеллочки не раздражали, а уж материлась она отчаянно и грязно. Их сексуальный безудержный спаринг длился до рассвета. В сон они провалились оба после очередного одновременного оргазма. Сколько им удалось поспать, он так и не понял, когда Курвелочка под его боком сначала громко задышала, потом завошкалась. Приоткрыв глаза, в окне он увидел полоску зари. "Спать и набираться сил на утренний спаринг с Дьяволицей", - шепнул ему внутренний голос, напоминая про любовь Макса к сексу по утрам. В полной несознанке, как сквозь морок, он на автопилоте перекинулся с Курвеллочкой несколькими фразами и провалился в глубокий сон. Утро Макса наступило, когда уже полдень миновал. Проснулся он от рингтона "Говорит и показывает Москва". Голос Левитана напомнил мужчине, что у него есть беспокойный родственник и вопросы бизнеса. Вздохнув, но так и не открыв глаза, Максим потрогал место, где должна лежать Курвеллочка. Но… Увы. Увы! Место было пусто, а простыня холодна! "Мечты, мечты, где ваша сладость? Где ты, где ты, ночная радость? - тут же всплыли Пушкинские строчки, которые в голове Макса отозвались мыслью. - Да, уж. Эта женщина - случай особый. Чувствую нелегко мне с ней придётся. Ох, как нелегко!" Глава 5 Глава 5 Подумав, что с Курвеллочкой будет нелегко, Макс даже представить не мог масштаб этих сложностей. К его счастью сейчас, лежа в постели, мужчина этого не знал. Потому в своем незнании он наслаждался ночными воспоминаниями. Да, ночь с Курвеллочкой оставила в его душе огненное клеймо. Но… Периодически все же возникала некоторая щемящая досада на женщину. "Ну вот, чего ей не спалось рядом с ним. Нафига надо было подрываться ни свет ни заря. Проснулись бы вместе. Понежились. Закрепили бы ночной результат утренним нежным неспешным сексом. Заказали бы еду в номер. Выпили бы шампанское на брудершафт. При желании пошли бы на покатушки, - досадливо мысленно поморщился Макс. - Да, уж влип ты, дружище, если так долго думаешь об этой Дьяволице." С одной стороны Макс понимал строптивицу. Сам был таким. Не любил оставаться в чужом доме, да и спать не в своей постели ему тоже не нравилось. Проведя параллель между собой и Курвеллочкой, мужчина изгнал из своих мыслей, как назойливую муху, напавшую на него досаду. Освободившись от ненужного, начал думать о том, как они со стервозинкой прекрасно проведут оставшиеся дни вместе. Наметив планы, его душу разбередило предвкушение удовольствия от встречи со своею Дьяволицей. Да, неожиданно для самого себя, Макс Курвеллочку уже присвоил себе. И ему нравилось клеймить её притяжательным местоимением - "моя". Хоть эта Дьяволица от него и ускакала, шурша своими уггами, но в душе она вне зависимости от её желания уже стала его, Максовой, собственностью. Так решил Максим, совершенно не думая о том, что в голове женщины. Реальность опрокинула все его мысли и мечты на лопатки. В течение оставшейся части дня он высматривал Курвеллочку в ресторанах, причём обойдя все. Долго стоял на площадке, где хорошо было видно идущий к первому подъемнику и возвращающийся с каталки народ. Тщетно. Не теряя надежды, Макс дошел до кабинета врача. Вдруг стервеллочка все же плохо себя почувствовала после падения и ночи страстных плотских утех. И здесь "зеро". На обратном пути Макс зарулил в пункт проката. Сотрудник оного сообщил, что сегодня ему с ресепшена передали экипировку одной русской. Зацепив ниточку Максим направился в центральное здание отеля, где регистрируют всех приезжающих на курорт. "Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу", - вспомнил Макс бессмертную фразу из фильма "Семнадцать мгновений весны", когда приветливая администратор ресепшена мягко, но категорично, напомнила ему о приватности информации, касающейся гостей их курорта. И проблема была даже не в этом, а в том, что Макс, в принципе, искал иголку в стоге сена. Да, да, невозможно найти человека среди тысяч отдыхающих, если элементарно не знать его имени. Конечно же Максим не был простодырым простофилей. Он ни единожды за ночь пытался узнать у Курвеллочки её имя и фамилию. Даже предлагал несколько раз снова познакомиться. Стервеллочка только отшучивалась, что должна быть в женщине какая-то загадка. Вспоминая их веселый ночной разговор, сейчас у стойки администратора ему было совсем не до смеха. - Милая, ну как я тебя без имени найду? - пытался настоять на своем Макс. - А чего меня искать вот же я, - хохотала в ответ шалунья. - Ты хочешь, чтобы я о тебе забыл? - шептал он, лаская и целуя высокую и красивую грудь-троечку. - Поверь, ты обо мне не забудешь, ни-ког-да! - выдохнула со стоном строптивица в ответ и снова расхохоталась. - Слушай, нормальные люди все же называют свои имена. Хочешь я тебе свое назову?! Меня зовут М… - Нет, нет и нет, - не дослушав его и закрыв свои ушки, произнесла Курвеллочка. - Эммм, эммм, хм! Все же мне Йети больше нравится. Буду называть тебя так. Нежно Йе и точка…А хочешь, буду называть Ваше БлагАродие? - Понятно. Консенсуса не будет. А как ты хочешь, чтобы я тебя называл? - проходя пальцами по клитору шалуньи, поинтересовался Макс. - Называй меня Киска, называй меня Зайка, называй меня Рыбка… - речитатитом с какой-то мелодией пропела стервочка. - Сладкая моя, давай все же познакомимся, - Максим решил сделать очередной дубль. - Так я не против. Давай, давай знакомиться, милый Йети. И я уже иду знакомиться, начиная с маленькой головки. Ну и, как тебя бы мне назвать, мой миленок, - произнесла Курвеллочка, задумчиво поглядывая на член, лежащего в позе шесть девять Максима, и касаясь купола его младшего кончиком своего остренького язычка. - Ага, придумала. Будешь носить гордое имя Чигабуч! Ну, привет, красноголовик Чигабуч! Поняв, что очередная его попытка провалилась, мужчина выдохнул и, расслабившись, стал наслаждаться обоюдными оральными ласками. Этот формат общения ему нравился больше, чем препирательства на пустом месте. "Ладно, утром вернёмся к разговору, тогда и узнаю имя Курвеллочки", - самонадеянно подумал Макс. Сейчас о своей глупой самонадеянности он сильно жалел. В унисон ситуации из ячеек его мозгового процессора выплыли строчки современной поэтесса Марии Шадриной:"Не повернуть нам время вспять, своих ошибок не исправить. Обратно жизнь не пролистать и коррективы не добавить". Подумав ещё немного и решив не сдаваться, Макс сделал ещё одну попытку объясниться с администратором. Для достижения цели он рассказал девушке целую романтическую историю о любви с первого взгляда и стреле Амура, от которой саднит его сердце. Сотрудница, слушая, нежно улыбалась и понимающе кивала. И все же в ответ сказала:"Нет, имени назвать не могу. Такова политика администрации курорта, которая уважает своих посетителей и бережет свою репутацию". После тяжкого вздоха Максима, уже сделавшего шаг в направлении выхода, девушка тихо и быстро выпалила: - Та, которую Вы ищите, еще днём выехала из отеля. Трансфер её доставил в Салланш. Знаю только, что она планировала добраться до Парижа. К сожалению, это все, чем я могу помочь такому очаровательному мужчине. - Может все же имя вспомните? - с надеждой в голосе уточнил Макс, положив на стойку ладонь с небольшим вознаграждением за информацию. Получив в ответ отрицательный жест головой, мужчина покинул холл главного здания отеля. Выйдя на улицу, Макс понял, что его хорошее настроение кануло в лету. По возвращении в номер он позвонил дяде и осчастливил его сообщением о скором возвращении в Москву. Всю ночь, которую он провел в непродуктивном и рваном сне, Макс в своем мозге, как кадры киноленты, проматывал жаркий спарринг с Курвеллочкой. Сам для себя Максим их страстный секс называл любовью. Внутреннее ощущение ему подсказывало, что именно такой и бывает близость по любви. И ещё оно же занозливо стучало мыслью, что это не конец, и не все ещё потеряно, и шанс есть, потому как пути Господни неисповедимы. Как реалист Макс особых иллюзий по поводу своих надежд не питал, но все же один процент из ста на "невозможное возможно" все же оставлял. Глава 6 Глава 6 - Ирих, офуеть! Ты все же смогла меня удивить. Давай, подруга, рассказывай, как тебя угораздило пнуть под зад таракана-Стасюка? Нет, поверить в это не могу. Пятнадцать лет терпеливо ждать у моря погоды, а потом раз - был Стасик и нет, прихлопнут, - радостно тараторила Анна, выруливая из Миланского аэропорта. - Как-то так получилось, - несколько отстраненно ответила Ира. Посмотрев на свою школьно-институтскую подругу, она прикрыла глаза. Ей надо подумать. В Ирихиной душе уже не первый раз за новогодние каникулы, как шаровая молния, возникало странное чувство - микс дребезжащего волнения и отчаянной решительности. Будто она от неизбежности идёт на экзамен с нулевой готовностью. И сейчас у неё выбор как в поговорке:"Или пан, или пропал". - Ты чего такая задумчивая, Ириш? Жалеешь, что со Стасом рассталась? - поинтересовалась Анна. - Нет. У меня, блинблинский, какие-то странные ощущения, Нюш. И дело не в Стасе. Бывший мне точно до звезды. Этими отношениями я давно переболела, - задумчиво покусывая губу, начала объяснять Ирина. Облекая свои мысли в слова женщина поняла, что она объясняет не подруге детства и юности, а себе самой. - Понимала, что разрыв неизбежен, но, блэт, тянула поставить точку над "i". Знаешь, Нюсик, несколько последних лет, а может и пять, я жила со Стасом по инерции. Ждала чего-то. То-ли того, что само рассосется. То-ли, что грянет буря. Потому как все предпосылки революции в наших отношениях были налицо. Стас не мог или не хотел мне предложить ничего по-нового. Я уже не желала жить в этом формате. Переросла его что-ли… - Ииии, дорогая, проблема то в чем? Я, ваще, удивлена, что ты - умница и красавица потратила пятнашку лучших лет своей жизни на этого надутого индюка. Ирих, что он тебе за эти годы дал, как мужик? Девственности лишил и трахаться научил? - хмыкнула подруга. - Я же помню. Все на первом курсе на моих глазах было. Ты в него влюбилась по уши. Он быстренько и прибрал тебя к рукам. - Не передергивай, Ань. Давай без звездежа. Будем объективными. Стас нормально вел себя. Красиво ухаживал. Цветы, рестораны, подарки, поездки. Вот я и клюнула. Повелась на красивого мужика и… - Ой, ну, все, хватит заниматься самобичеванием, Ирин! Тебе семнадцать всего исполнилось, а ему уже под тридцатник было. Этот пиздюк знал, как пыль в глаза пустить, чтобы девушку обаять и присвоить, - фыркает Анна. - Любая бы на твоём месте сдала свои бастионы. Да, и в отличие от тебя дали бы ему залезть в трусы на первом свидании. Ты его год мариновала. Потом, правда, везла на своей шее этого прожектера. Я лично рада, что хоть через пятнадцать лет терпелка твоя закончилась. Поди опять очередной прожект "прусака" прогорел? - Нет, Нюш, все проще и банальнее. Систер Катька "под елочку" с мужем развелась. Заявилась ко мне по разделу квартиры ба. Помнишь же, она нам обеим перешла по завещанию. Я объяснила ситуацию Стасу, предложила оформить наши отношения и купить квартиру совместно по долям. И тут полетела капча по кочкам. Стаса понесло. Нам разве так плохо. Штамп в паспорте - это условности. Давай пока снимем квартиру. Сейчас многие живут в арендованном жилье. Это выгодно. Нет привязки к месту. Дети - это хорошо, но я ещё пока не готов… - Классное словцо "капча", - Анна первым делом выхватила то, что у них с Ирихой в школе и в институте было кодом. - Нет, Ириха, папаша твой все же огнище. Я все его прикольные словечки и выражения помню. Как папка твой говаривал:"Фуй голове не товарищ". Еще помню "ленивому фую и поссать работа". Да, и фуй с ним, с этим Стасом, Ирчик. Говно - человек. К детям он не готов… - Честно, Ань, это и заело меня. До сих пор жалею, что перед дипломом по его настоянию аборт сделала, - с раздражением и слезами в голосе произнесла Ирина. - Ребеночек уже бы в школу ходил… - Не печалься, милая! Будут у тебя детки. Какие твои годы, - Анна, подбадривая, похлопала подругу по коленке. - Хорошо, что решилась все же к нам прилететь. У Дино есть очень достойный коллега. Правда он не красавец от слова совсем, но на хер, Ириха, нам Аполлоны. Мужик, дорогая, должен быть чуть страшнее обезьяны… На последних Анькиных словах Ирина чертыхнулась про себя. Они как триггер вытащили на поверхность воспоминания ее истории с Йети. Всю неделю с момента побега с Межева Ириха гнала от себя жаркие картинки ночи с этим неандертальцем, которые ей услужливо и настойчиво подкидывала память. "Нет, ну что за жизнь. Не в писзду, так етить ее в армию, как любит говорить мой папаша, - мысленно фыркнула Ирка. - Угораздило же меня втюхаться в это Йети". Слову "втюхаться", всплывшему в женском мозге, Ирка придала отнюдь не значение "влюбиться", а именно "попасть в неприятность". Да, а жаркую ночь с этим мужчиной она обозначила, как досадную неприятность. Так Ирине было проще. Хотя каждую ночь в одинокой и холодной постели она провела в совершенно бесстыдных соитиях с Йети. Сны с его участием стали для неё наваждением. И в них Ирихе было чрезвычайно горячо, страстно и очень мокро. Бурный оргазм со спазмами внутренних мышц накрывал её все семь дней. И самое странное. К разрядке она приходила через совершенно реальные физические ощущения эрегированного члена и фрикций разной интенсивности внутри себя. Для очистки совести Ирина эту свою чувственность назвала фантомной. Уже вечером после очередной бутылки шампанского Ириха все же рассказала Аньке и своем злоключении на горнолыжном курорте. - Ну, ты, Ирка, и дурында! Писец полный! Как можно было сбежать от мужика, секс с которым снёс крышу. Нет, ну, нафуй тебя три раза, - пьяненько в ходе рассказа возмущалась Анька. - Фуй - ого-го. Это очень даже неплохо! Особенно если мужик знает, зачем ему эта штука, и как ею доставить женщине удовольствие. Знает?! Нет, ты все же звезда не с того гнезда. - Ага, тебе, Нюшка, легко говорить. Ты этих фуев пока до Дино своего добралась много перевидала. А у меня с восемнадцатилетия всего один и был. И он, этот фуй, меня устраивал, - несколько обиженно парировала слова подруги Ирина. - Ойц, только не надо морализировать и пытаться меня забрасывать камнями. Я искала среди плевел свое зерно. Ну или фуй! - пьяно захихикала Анна. - Экспериментальный путем устанавливала того, с кем мне будет хорошо и в постели, и в жизни. Вот Дино мне подошёл. Теперь у меня только один фуй. Так, об этом ладно. Так что там у нас с этим Йети. - Ничего. Я в этот же день свалила, - хмыкнула Ирка. - Зовут то как мужика этого? Что ты о нем знаешь? Ну вы же не только иблись как кролики, но и разговаривали же о чем-то, - начала сыпать вопросами Нюха, пытаясь, вероятно, в куче плевел найти опять какое-то зерно. - Имени не знаю. Не разговаривали. То есть он пытался, но я отморозилась. Ань, в меня как дьяволица секса вселилась тогда. В жизни так не трахалась и в постели не вела себя таким образом. Понимаешь, у меня мозг под действие гормонов после первого оргазма улетел звездой на небо. Вернее упал в звезду. Чего там мудрость народная говорит:"Пьяна женщина звезде не хозяйка". Вот-вот, это про меня. Нет, я точно Ириха-блядиха. Дала первому встречному… - Хватит посыпать голову пеплом. Ерунда это! С кем не бывает. Думаешь, ты одна такая оригиналка. Жаль, конечно, самца хорошего потеряла. Но знаешь ведь мою поговорочку:"Лучший мужчина - новый мужчина". Да, и красавец нам нах не нужен. Уже был один Стасик. Хватит. Мужчина должен любить и боготворить женщину, а не себя и свой фуй. Поток Анькиных пьяных рассуждений так бы и не захлопнулся, если бы не сигнал уведомления на Иринином телефоне. - Ойц, Ириха, у тебя сообщение от какого-то "Эллина". О-о-о, а говоришь, что мужиков нет, - фыркнула Анна. - Да, ну его, потом. Завтра отвечу, - отмахнулась Ирина, закинув в себя ещё шампанского. - Ирк, чувак под кодом "Эллин" пишет:"Милая, в Москве буду с десятого по четырнадцатое января. Предлагаю встретиться в реале". Интересненько как? Ирих, чё за дела, о которых я не знаю, - постукивая ноготком по бокалу, с прищуром в глазах полюбопытствовала Анька. - Ничего серьёзного. Ребёнка, Нюш, я решила родить. Для себя. И нах всех этих мужиков… - От "Эллина", которого ты не видела? - глаза Нюхи от удивления стали похожи на плошки. - Да, блять, Ань. От "Эллина"... Глава 7 Глава 7 Жопонькой своей чувствовала Ирина, ужин с другом и партнёром Дино - история хреновая. Её прямо корежило от мысли, что нужно будет сидеть и корчить приятную морду в спектакле, который ей иннах не упал. Ириха превосходно умела держать совершенно непроницаемое выражение лица, но в основном в рамках должностных обязанностей. В свободное от работы время она не любила исполнять роль терпилы. Потому в личных отношениях Ирка была актрисой плохой. Все люди близкого круга об этом отлично знали и лишний раз её не трогали. Дабы не нарваться на разгневанный Ирихин язычок, который и без того был острым, как бритва. Подруга Анька тоже хорошо знала Иркины загоны. Только Нюха давно чихала и плювала на них с Пизанской башни. Право на это ей давала их дружба, проверенная годами, ссорами и примирениями. Ирка всегда была отличницей, умницей, лидером и жутким авторитарием. Анька не обладала такими качествами, но и не парилась за это. В отличие от тяжеловесного Тельца под именем Ирина воздушная и лёгкая, как её знак Весы, Нюша умела быть гибкой. Легко встраиваясь и подстраиваясь под Ириху, она тихой сапой добивалась своего. Пережив Иркино сопротивление, жесткие остроты и матерно-фольклорные определения в свой адрес Анюта все же вытащила подругу на ужин. Увидев рядом с Дино старикана ростом, как Ирина мысленно обозначила "по колено", она тут же натянула на морду лица вежливо-доброжелательную маску. Так весь вечер и просидела, вяло-текуще принимая участие в общем разговоре. Дома тет-а-тет Ирина в выражениях не стеснялась. - Неть, Анька, иди ты в одинокое пешее. Мне твой Джузи, имя тоже здвездец, не зашёл от слова совсем, - категорично заявила Ирка подруге. - С фуяли банька то сгорела, капризулина моя? - хмыкнула Анна, наливая подруге шампанское для смягчения ейного гнева. - Старый он, Нюш. Джузи ваш прямо настоящий папа Карло, - выдохнула Ириха, влив в себя залпом бокал пузырьков счастья. - Ирк, вот и состругает он тебе буратинку итальянского. Переберешься ко мне поближе. Будем дружить семьями. И кстати, он за твоего Стасяру старше всего на десять лет, - няшным, прямо убаюкивающим, голоском произнесла Анна. - Блять, Анька, прекрати со мной разговаривать, как со своими ибучими клиентами. Русским языком говорю же, старый он, Нюш. Мне тридцать три, а ему за пятьдесят пять уже. Я - геронтофилка что-ли по твоему мнению? - Ирина начала, выражаясь фигурально, выходить из себя. - Не зли меня, Анна. Знаешь же, в гневе я сильно ругаюсь. - Ахах, и преимущественно неприлично и матерно, - подруга лишь рассмеялась в ответ. - Джузи - адвокат. Известный и очень дорогой. Да, и он - вдовец, любит и хочет детей. Ириш, не корчь ибло, присмотрись все же к мужику. Да, не красавец, как твой "прусак" Стасяра. Да, не вышел слегка ростом. Зато не такой мудак и иблан. Будет на руках носить. Он тебя уже весь вечер поедал глазами. - Анна, ты - звезда, но не пленительного счастья! Трахал он меня глазами, а не поедал! Отвянь от меня со своим ибучем итальянским страшным коротышкой. Даже Дэнни Де Вито в отличие от него красавец, - прошипела зло Ириха. Сделав паузу на помолчать, чтобы осмыслить более веские аргументы, после которых подруга оставит её в покое, Ирина продолжила: - Все тема закрыта. Знаешь, Ань, дело даже не в том, что он некрасивый и невысокого роста. Просто меня от него не торкнуло. Совсем. Не заискрило во время нашего общения. Мурашки не побежали по телу. В звезде не зачесалось. Ань, честно, меня передернуло, когда он своей ладонью накрыл мою. Еле сдержалась, чтобы не отдернуть руку и не указать ему направление выхода, как в Помпеях. На фуй! Озвучив свои ощущения по отношению к Джузи, Ирина неожиданно для себя провела параллель с Йети. "Да, "низкосракий" тоже изрядно нескладен и некрасив. И все же меня от него так не дергало. Он меня злил и даже бесил, но отторжения во время нашего общения в баре не было. А что было, Ир? - усиленно думала женщина, пытаясь понять: почему у неё такое разное отношение к двум мужчинам не её типажа. Ответ она знала, потому как он был на поверхности. - Да, этот чертов Йети зашёл мне еще на горе. Тогда, когда я не видела нескладной непропорциональности его тела и лица. Я же сначала услышала его бархатистый, глубокий, сексуальный голос, как у актера Сергея Чонишвили. Потом увидела глаза - чёрные и бездонные, в которые улетаешь как в космос. Ипать колотить, да уж улетела я, так улетела. Очешуеть, теперь одного страхуилу сравниваю с другим. Дожилась!" Посыпав в очередной раз голову пеплом, Ириха все равно в мыслях поставила флажок, что все же голос Йети для неё был первичным. Злясь на Аньку и закидывая в себя шампанское, Ирина вспомнила… Они с Йети вышли из бара на улицу. Он приблизился к ее лицу, потянул за капюшон. Она была, конечно, изрядно пьяна, но все равно высказала свое "фи". - Ты, Йети, мне не нрависссься! Не мой - типашшь! Не мой - пиджжжак! - пьяненько процедила в его полные губы. - Ничего страшного, милая! Через пять минут ты об этом забудешь! - ответил он и захватил в плен её губы. И случилось все, как сказал "высокотуловищный". Ириха забыла обо всем. Ей стало все фиолетово, кроме того, что он творил своим языком внутри её рта. Сейчас думая о том, что случилось в тот вечер, она снова почувствовала, как ее губам в его было хорошо. Ирка даже провела по нижней и верхней пальцами, пытаясь унять появившееся покалывание. В завершение губного экзорцизма облизнула обе и несколько раз крепко сжала, больно прикусив нижнюю. Не могла Ирина сама себе не признаться, что тогда её впервые торкнуло от поцелуя. Хотя раньше, в принципе, целоваться она особо не любила. Ей как-то претили эти слюнявые оральные ласки. "А с кем ты ваще в этой жизни целовалась? - мысленно спросила себя Ира и тут же честно ответила. - С одноклассником Вовкой перед выпуском, а потом только со Стасом." То ли под влиянием шампанского, то ли от загонов рефлексии, которые занозисто кололи её душу, Ириха снова почувствовала это странное чувство - микс дребезжащего волнения и отчаянной решительности. "Какого хрена я думаю об этом Йети. Был и нет. Имени его не знаю. Кто и откуда тоже. Случайные оплошности могут быть в жизни любого человека. Все. И эта тема закрыта. Про отношения со Стасом аналогично. Раз точки над "i" расставлены, значит, надо двигаться дальше. Мужиков нах. У меня с ними ни хера не получается. Нет, с "Эллином" все же встретиться нужно. Вдруг он - нормальный. Рожу ребёнка. Посижу в декрете. Найду новую работу. Например, в Москве. Не зря же я в столице квартиру построила. Стоп. Ремонт у меня завершается. Тогда может все же начать с работы. Тем более, что приглашения есть. И должности не ниже нынешней. Ну, вот, за годик обустроюсь и можно рожать. Как раз за это время и "Эллина" получше узнаю. Ну, или какой другой встретится, " - прихлебывая шампань, Ириха быстро накидала план своей новой жизни. Утром её решимость не испарилась. Оценив ещё раз пункты плана, Ирина первым делом позвонила руководителю. Получив одобрение еще на семь дней отпуска, отправила "Эллину" сообщение:"Да. Буду в Москве. Готова познакомиться. Дату и время сообщу по прилету." Глава 8 Глава 8 На днях Макс в настроении на букву "х", увы не от слова "хорошо", вернулся в Москву. Привести в порядок свое душевное состояние традиционным мужским способом - "нет незаменимых женщин" - он пытался до своего отъезда из Межева и по прилету в Москву. Чисто физиологических осечек не случилось. И это Макса радовало. Однако… Секс дал разрядку лишь организму. Тяжелые мысли в мозге и комок напряжения в душе никуда так и не улетучились, не трансформировались в экстаз и эйфорию. В них как была, так и осталась она - Курвеллочка. Ещё ни одна женщина не залезала так глубоко в душу Макса, как эта Дьяволица. Она стала его наваждением, сном, нервом, зудом. С её появлением все в его жизни отошло на задний план. Все мысли о ней. Все сны о ней. Уже битый час Макс сидел в кабинете своего родственника - владельца крупной компании сферы реорганизации бизнеса. Дядя долго, настойчиво и упорно грузил племянника вопросами приобретения, слияния и поглощения непрофильных активов и компаний целиком. В дополнение к прежним направлениям биг босс решил повесить на него еще и гимор сферы энергетики. От этой отрасли Максим был так же далек, как планета Нептун от Земли. Вишенкой речи родственника стало сообщение о необходимости командировки Макса в один удаленный северный регион. Пока дядя по третьему кругу втирал ему веские аргументы, мужчина думал о чем угодно, только не транслируемой информации. "Эта гребанная сфера для меня такая же эфемерность как и Курвеллочка, - пронеслась в голове Макса мысль. - Но может именно эта командировка станет спасением от мыслей о ней, которые крутятся в моей башке на реверсе двадцать четыре на семь. Хотя нет. На десять. Ровно столько дней я постоянно думаю об этой женщине". - Макс, ты где? Все ещё на отдыхе? - пробился голос дяди сквозь мысли. - Нет. Просто думаю, эта сфера совсем не моё. Где я с мои филологическим, и где энергетика, - мужчина забрасывает первый крючок в надежде, что брат отца на него клюнет. Ехать в Заполярье у Максима не было совсем никакого желания. Покатушки на горнолыжном курорте ещё куда ни шло. Торчать же неизвестно сколько времени на задворках родинки ещё та история. - Так надо, Макс! Чужого человека не могу отправить. Слишком большие деньги на кону. И я же не так часто тебя прошу о таких одолжениях, - начал давить на больную мозоль дядька. Отказать родственнику Максим не мог. Именно дядя взял его под опеку мальцом, когда при странных обстоятельствах погибли его родители. Растил племянника как своего сына. Устраивал в кадетское училище, помог и с Московским военным институтом. Несмотря на то, что Макс учился хорошо, конкурс в этот вуз был огромным. Сомнений, что его как сына военного погибшего при исполнении служебных обязанностей не оставят без места, не было, но дядя все же подстраховался. Девять лет назад, когда Максим во время службы переводчиком в горячей точке получил серьёзное ранение, брат отца вернул его к жизни и поставил на ноги. Три долгих года ушло на полное восстановление. Благо за это время Макс тоже не сидел без дела, а учился новой профессии. Освоив менеджмент, начал помогать дяде. - Знаю и ценю это, - примирительно ответил Максим, не теряя надежды все же переломить ситуацию. - Просто. Реально. В этой сфере совсем другие процессы. Я с ними не знаком совершенно. В курсе только, что вся деятельность этой отрасли, как паутиной опоясана законами и регламентами. Ни шагу ни вправо, ни влево. Гемор сплошной. - Без паники, племяш! Ты же с топливной компанией ловко справился, и с этой получится, - пропустив слова Макса мимо ушей, произнес родственник. - Все вопрос решенный. Принимай к исполнению. В понедельник летим вместе. - Есть. Только в роли кого я там буду числиться. Советником, управляющим, помощником? - поинтересовался Макс, чтобы понять масштабы и границы своих полномочий. - С этим разберёмся на месте, после встречи с прежним владельцем бизнеса, - завершая разговор, резюмировал дядя. По дороге из офиса домой Максим все время поглядывая на свой гаджет. Он ждал ответа от одной из своих знакомых. Стоя в пробке и наблюдая за дорожной обстановкой мужчина снова и снова гонял мысли о Курвеллочке: "Нет, эта штучка не на член мой упала. Хотя такого совпадения на уровне физики, темперамента и энергетики в моей жизни реально не было. Да, такой сладкой и жаркой Дьяволицы точно ранее не встречал, - бередил горячими воспоминаниями свою душу Макс. - И все же, дело не в сексе. Да, точно не в нем…А в желании обладать этим сокровищем. Держать при себе. Любоваться. Наслаждаться каждую ночь, день, утро ощущением, что она рядом, что моя во всем! Только моя! И точка!" Все время Максим ругал себя за то, что не узнал её имени, чем занимается, где живёт, номер телефона. Нет, что она русская он понял сразу. Ещё на горе. Как только она произнесла первую фразу. Это понимание ничего не давало мужчине, так же как и то, что Курвеллочка из Межева рванула в Париж. Проживать русская женщина могла и в России, и во Франции, и в любой стране Евросоюза и мира. Можно, конечно, поискать в интернете или соцсетях. Хотя здесь даже фотографическая память его не поможет. Есть ещё вариант через знакомого хакера войти в прогу отеля Flocons de Sel. Найти ее данные по дате выезда. Это он хорошо знал. "Ну, вот, Максимка, есть же порох в пороховница и мозг в мозговицах. Спасибо врачам, что операцию на черепушке твоей провели ювелирно. Хоть соображать нормально можешь," - похвалив себя и докторов, Макс решил завтра заскочить к Миражу по вопросу поиска Курвелочки. Доехав домой, Максим после ужина все же сел за комп потешить себя ещё раз надеждой найти свою занозу на просторах интернета и соцпомоек. "Ну, и кого, и по каким критериям хоть ищем? Горнолыжницу?! В этом она не профи, хоть и катается отлично. Да, и экипировка у девы прокатная. А может это была воровка на доверии? Нет, из номера ушла ничего не прихватив. Тогда остается одно - дорогая гетера-экскортница? Во, это верняк. Потому как трахается Курвеллочка на сто баллов из ста. Еще на флейте кожаной играет профессионально. Партию исполняет с полным заглотом, - язвил все юзанье по поисковым страницам внутренний голос. - Ладно, чего расстраиваться из-за химеры. Судя по ее поведению, характер у девы скверный, взбалмошный. Материться и изрыгает гадости, как дракон трехглавый. Только что трахается зачётно. Но здесь тоже не все так просто. Она же была под действием алкоголя. И, кстати, выпила не бокал шампанского, а две бутылки усосала. Есть над чем задуматься, дорогуша. На кой черт тебе вредная и пьющая баба?!" На очередном витке глупейших вопросов и наитупейших антиаргументов Макс, тяжело вздохнув, закрыл лэптоп. Несколько раз заглянул в телефон в надежде увидеть ожидаемое сообщение. Увы, увы, дева не спешила баловать его вниманием. Поздно вечером позвонила Ника. - Рад моему звонку, котик мой? - прощебетала девушка. - Очень, - безэмоционально ответил Макс. - Тогда уже еду к тебе, сладкий. Мой! - игриво и двусмысленно выпалила шалунья. - Угумс. Жду. "Ну что ж, раз жар птица упорхнула, пусть хоть воробей рядом щебечет," - со вздохом решил Максим, наливая себе кофе. Глава 9 Глава 9 - Ириш, ты как? - произнесла Анна, заглянув в спальню. - Звездец звездецовый, - вздохнула Ирина, дергая нижнюю губу и муслякая во рту палец. Анюта хорошо знала интонации голоса и привычки своей подруги. Потому понимала, Ириха на грани истерики, от которой её удерживает только привычка скрывать эмоции за маской полного спокойствия. - А я…К тебе с другом по имени "Шампань" пожаловала. Предлагаю, начать стресс снимать, - приглушив интонации голоса, проговорила Аня. - Угумс, начнем. Мы, Нюха, все семь дней, что я выпросила у руководства, теперь можем стресс снимать, - с горечью хмыкнула Ириха. - Звездец полный! - Ириша, ну да, согласна! Ситуация крайне неприятная, но не критичная, - в очередной раз попыталась утешить подругу Анна. Ириха на слова подруги подняла глаза. Анька увидела в Иркиных зеленых омутах океан невыплаканных слез. - Ань, скажи мне, я - бракованная?! Блять! Чем, а, главное, перед кем провинилась, а? Что сделала не так? За что жизнь меня так бьёт? - не выдержав, Ирина хлюпнула носом и уронила первую слезу. Дальше невыплаканные обиды и накипевшее полилось потоком. Аня подругу не стала перебивать. Понимала, сильной Ирихе надо выговориться и выплакаться. - Ань, ну вот ты же знаешь меня с детства. Я разве что-то у кого взяла, мужика увела, место чье-то заняла, на работу меня по блату взяли? На меня манна небесная хоть раз упала когда-нибудь? - Ирка сыпала вопросами, которые бередили её душу. - Ириха, зачем загоняться этим. Да, ты все сама. И школа с медалью и институт с отличием. На работу тебя взяли благодаря высоким результатам практики, - мягко произнесла Анна, наливая шампанское в бокал, как успокоительную микстуру. - Да, все так, Нюш. Но, звездец в том, что только ты так говоришь, потому что знаешь. Другие считают, что меня мать с отцом везде пристраивают и толкают. А еще, что я высокомерная и циничная выскочка. Они меня сукой и стервой за глаза называют! Ань, значит, я что-то сделала, раз обо мне идет такая слава? Блять, ну что? Ну за что? - от всхлипываний Ирина перешла к рыданиям. - Милая, это все от зависти к твоему уму, характеру, успеху. Все злопыхатели и завистники так себя ведут, - фыркнула Анна. - Чему завидовать, Нюш? Что в моей жизни такого хорошего, что мне нужно завидовать? Градус Ирихиного внутреннего деструктива, дойдя до уровня кипения, сорвал окончательно клапан пара. Ирина начала рыдать, как белуга. Анюта замерла в ожидании окончания безудержного рёва и продолжения душевных излияний. - Когда все в школе и институте на танцульки и по парням бегали, я училась. Ты даже успела сына родить, пока я гранит науки грызла! Сестра моя, звезда не с того гнезда, в восемнадцать лет замуж вышла и дочкой обзавелась. Меня же за пятнадцать лет сожительства, блять, мужик так и не порадовал предложением руки и сердца. Не удивлюсь, если окажется, что у этого иблана другие отношения все это время были, - вздыхала между всхлипываниями Ирка. - Правильно сестра сказала:"Странная ты, Ириха. С одной стороны вся такая - умная, а с другой, дура - дурой!" - Аха! Катька твоя прямо умница-разумница. В тридцать восемь лет осталась у разбитого корыта без диплома и профессии, - зло парировала Анна. - Как я понимаю, ты же её без жилья не оставила?! Что с квартирой то решили? - Кто и с кем решили?! Сума сошла что-ли, Ань. Маман как всегда встала на сторону Катюшеньки, - шмыгнув носом и снова всхлипнув, язвительно произнесла Ириха. - Дословно звучало так:"Ирина, у твоей сестры сложная жизненная ситуация. Им с дочерью жить негде. Думаю, надо Катюше и Сашуле отдать эту квартиру. Вы со Стасом до решения квартирного вопроса можете пожить у нас или у его матери. Она же одинокая женщина." - То есть, годы идут, а ничего не меняется. Да, Ирих? Пеперони им в зад, - риторический посетовала Анна. - Конечно, нет. Комплекс вины перед Катькой у родителей с годами приобрёл просто вселенский масштаб. Я тебе не рассказывала разве? Когда меняла свой мурано на леху, маман, узнав, что мурик выставлен на продажу, закатила скандал. Дескать, могла бы подарить сестре. После писец какой истерики мне пришлось отдать авто Катерине. Мать с отцом за мурика одну треть стоимости четырех годовалой машины выплатили. Ань, вот что со мной не так, а? Даже в семье нашей, ипать колотить, какой-то перевертыш. Я младшая, а родители всю жизнь на цыпочках перед Катькой скачут, - отпивая шампанское из бокала, со вздохом озвучила свою детскую боль Ирина. - Как я понимаю, квартиру они у тебя тоже отжали?! - фыркнула Аня. - Не отжали, а попросили уступить по сходной цене, - хмыкнула в ответ Ирина. - Чувствуешь разницу?! Мне их офуенных денег даже на однушку в деревяшке в зведюлькиных кустах не хватило бы. Хорошо, что гендир дал ссуду беспроцентную. Удалось быстро купить хорошую евродвушку с ремонтом, - за рассказом Ирина начала немного успокаиваться. - Ирка, так ты все это успела решить, уже пнув Стаса под жопу, или ещё при нем? - уточнила Анна. - Ойц, все как-то шло параллельно. Анют. Я даже не смогла родителям сказать, что мы со Стасом расстались. Не захотела услышать традиционное мамино:"Не удивлена. Иначе и быть не могло!" И отца:"Ирка, я тебе всегда говорил, мужик должен быть чигабучем, а не хуйлом!" - вздыхая, поделилась Ириха. - Ладно, наливай уже. - Подожди, это же все, вроде, случилось под новый год…А в праздник ты где была? Чего сразу ко мне не приехала? - приподняв бровь, поинтересовалась подруга. - Зачем мне людям праздник портить своим кислым иблом. Сказала всем, что уехала. Сама дома сидела. В новой квартире. Понимаешь, я ужасно устала. От всего. От работы. Личных жизненных неурядиц. Внутреннего напряжения и деструктива. Мне нужно было подумать и переварить все, чтобы идти дальше. Потому несколько дней я провела в одиночестве и тишине. Ань, ну что со мной не так, а? - вернувшись снова к болевым точкам, Ирка начала капать слезами. - Один мужик, которого я считала своим, таковым не оказался. Другой, с которым мне неожиданно было нереально клево в сексе, Квазимодо… Вспомнив горбатого звонаря Собора Парижской Богоматери (роман Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери»), Ириха опять перешла от слез к рыданиям. - Ага, все же этот Йети тебе, Ирка, зашёл, - хмыкнув, хихикнула Нюха. - Видно отлично он тебя отодрал, подруга. А что со Стасом так хорошо не было? Или у "прусака" пипюсон с мизинец? И это ты установила практическим путем лишь спустя годы… - Да, ну, тебя, Анька, к херам, буду я ещё в интимные подробности углубляться. Может и было со Стасом хорошо. Только мы в последнее время жили больше, как соседи, - шмыгая носом и всхлипывая, сказала Ирина. - Ну, просто, оба много работали. Он домой возвращался, когда я уже спала. Утром в обратном порядке. Секс так по выходным. И то редко. Ладно пустое это. Со Стасом все в прошлом. Квазимодо - миф! - Ты, подруга моя, с темы давай не съезжай. Горячо же тебе было, да, Ириха? Ведь со Стасюком такого никогда не испытывала? - заглядывая в лицо Ирихи, попыталась вывести её на приятные эмоции Анна. - Нет. Вернее, да. Никогда не было, - покраснев, выдохнула Ириха. При воспоминаниях о событиях ночи с Йети низ её живота потяжелел, в паху стало жарко. Ирка почувствовала пульсацию в нежном месте. Анюта по улыбке на лице Ирины увидела, что подругу накрывает. Расспрашивать дальше не стала. Решила сама резюмировать. - Ириш, тебе с Йети сладко было по нескольким причинам. Первая - он умеет любить, а не трахать. Ну, в отличие от твоего бывшего. Сорян, здесь ничего личного. Просто так думаю. Второе, ты из "куколки" превратилась в бабочку. - Звездец! Спасибо тебе, Нюшка, что хоть бабкой не назвала, - хмыкнула, скорчив лицо, Ирина. - Ну, до бабки тебе ещё семь лаптей по карте, - расхохоталась Анька. - Просто Йети этот, милка моя, тебя из кокона вытащил. Образно говоря, из из жабы превратил в Василису Прекрасную. За что ему респект и уважуха! Хотя мне больше нравится сравнение с мадагаскарской бабочкой Уранией. Кстати, Ирка, она признана самой красивой в мире. Ага. Вот и тост созрел. Давай выпьем за этого Йети. Мужика ты, дурында, к сожалению, проебоглазила. Зато теперь знаешь, что секс может быть другим. Таким, от которого башку сносит. Жарким и огненным. Кем Йети был в твоём сне, Ириш? - Кентавром. Пфу. Писец полный. Стыдоба, честное слово. Ладно, хватит уже об йетом Йети. Мираж - он. Просто немного осязаемый, - спокойно и уже без слез произнесла Ирина. - Что с паспортом моим делать будем, Ань? Думаешь, за неделю вопрос решится? Угораздило же меня рот свой раззявить и без сумки остаться. Так что не Йети я проебоглазила, а документы и телефон. Чтобы в аду на сковородке горел это мотоциклист ибаный! - Все будет хорошо, Ириша. Джузи решит вопрос. Для него нет ничего невозможного. Полетишь ты скоро на родинку. Хотя, Ирихин, может все же присмотришься к Джузеппе. Думается мне, он ещё тот горячий Кентавр… Ирка, которую отпустили эмоции и повело от шампанского, лукаво улыбнулась и подмигнула Анюте. - А почему бы и нет… Глава 10 Глава 10 Мото-вора полиции найти так и не удалось. Потому Ирихе пришлось идти по длинному алгоритму. Объявление в газете, протокол полиции, запись в Консульство, приём, оформление справки на возвращение на родинку. Соблюдение алгоритма потребовало почти неделю. Время пока шла возня с документами Ирина проводила достаточно весело. Хитрая Нюха под предлогом занятости с клиентами сбагрила подругу Джузеппе. Мужчина оказался приятным и галантным в общении. С ним Ира объездила много интересных места, до которых от Милана можно было добраться на автомобиле. Они вместе побывали на озерах Комо и Маджоре. Смотались в Бергамо. Добрались до Турина. Сто пятьдесят километров до города королевских резиденций за разговорами пролетели незаметно. Общались в основном на английском. Джузи сыпал шутками и комплиментами. Все время называл Ирину "bellezza" (красавица). И говорил:"Irina, sei davvero miracolosa!" (Ирина, Вы просто волшебница!) Сначала они гуляли по пешеходной «улице моды» Via Roma до площади Сан Карло. Во время прогулки дегустировали разные сорта кофе в исторических кафе, расположенных в аркадах. Больше всего Ире понравился популярный в Турине горячий шоколад или смесь молока, кофе и темного шоколада, которую местные жители величают бичерин (bicerin). На элегантной Замковой площади Ириха восторгалась стилем барокко оружейной палаты, королевского дворца и театра, кафедрального собора. По предложению Джузи они зашли в королевскую библиотеку, чтобы просмотреть автопортрет Леонардо Да Винчи. На время экскурсии в Турин Ирина совершенно забыла о всех своих проблемах. Ей было легко и весело. Даже возраст и некоторая излишняя забота Джузи её не напрягали. На обратном пути в Милан Джузеппе сообщил, что утром по делам поедет в Венецию. Внимательно посмотрев на Ирину, мужчина попросил составить ему компанию. В городе каналов женщина была неоднократно. Любила Венецию за особый колорит и приятные воспоминания. Решив получить ещё дозу положительных эмоций на поездку согласилась. Единственное, что её немного напрягало, так это ночёвка в Венеции. - Нет смысла, Ириха, корчить из себя верную таракашкину женушку! Ты "прусаку" все равно с йетим Йети уже изменила. Ха-ха и ещё три ха-ха-ха. Так что глупо, Ирк, теперь беречь свою звёздочку ненаглядную? - пошленько хихикая за бокалом волшебных игристым пузырьков, подтрунивала над подругой Анна. - Да, и вдруг у Джузи добра, темперамента и умения не меньше чем у мужика того снежного. Короче, не попробуешь - не узнаешь! - Ага, тебе бы только опытным путем все устанавливать. Сама поди и не помнишь уже имена своих подопытных, - по доброму фыркнула Ириха. - На фига мне помнить о них, Ир?! У меня Дино есть! Он - Паганини в сексе. Из бревна звуки страдивари может извлечь, - счастливо хмыкнула Анна в ответ. - От тебя же не убудет? Вдруг с Джузи получится все суперически. Срастётся - клево! Нет. И думать не о чем. - Не согласна с тобой, Нюх. Блядство какое-то получается, - задумчиво потирая губу, ухмыльнулась Ирина. - Помнишь нашего клевого профессора философии Калгари. Он всегда говорил, что у каждой медали две стороны, и очень тонкая грань между ними. Ребро называется. Так вот, мне всегда обидно за свободных женщин. Каждая падла в них слово "блядь", как камень, бросает. Чаще всего это делает тот, кто у кого рыльце в пушку. Состоит такая тварь в разноформатных отношениях, но всегда поглядывает "налево" или потрахивается на стороне. Ханжи или моралисты ибаные. Свободный чел пока у него нет статуса отношений может позволить себе столько партнеров, сколько хочет. Я так считаю, - пьяненько развела философию Нюха. - Понятно. Каждому свое, а адвокату - адвокатово. В суде на очередном бракоразводном процессе будешь втирать эту галиматью, звезда моя, - рассмеялась Ириха. - Подумаю над твоими словами. Давай, звездуй к Дино. Пусть он осенит тебя на сон грядущий своим чигабучем. - Ага, передам твое пожелание. Знаешь чё, Ирих?! Ты, фуйню, не думай, а просто отдайся Джузу. И делов то. Хоть будет, о чем поговорить. Не стану скрывать, разбирает меня любопытство, - икнув и хрюкнув, хихикнула Нюха и поплыла в сторону их с Дино спальни. Дорога с Джузеппе в Венецию прошла традиционно легко. Почти все три часа пути они непринуждённо разговаривали обо всем. Кроме личного. Сама Ирина в этом направлении дипломатично интереса не проявляла. Джузи пытался корректно женщину расспрашивать. Только она все время или уходила от прямых ответов, или отмалчивалась, осматривая дорожные пейзажи. Часть дня по приезду в Венецию Ириха счастливо гуляла по своим любимым местам. Долго сидела в кафе у гостиницы, где они со Стасом провели прекрасные три дня восемь лет назад. Ей было всего двадцать пять. Она источала жизнерадостность, потому что еще находилась в состоянии влюбленности. Ее распирало от этого чувства. Хотелось весь мир объять и обаять. В те дни ничего не вызывало её настороженности и недоумения. Даже не торкало от вопроса:"Почему все их поездки практически полностью за её счёт?" Диссонанса не возникало, потому что Ирина как нормальная женщина, находящаяся в отношениях, считала их доходы и расходы общими. В реальности все обстояло иначе. Как в песне "Невеста" группы Мумий Троль:"Как бы тебе повезло Моей невесте Завтра мы идем тратить все свои Все твои деньги вместе…" Собственно понимание того, что Стас живёт на ее территории, ездит на её машине, отдыхает за её счёт и тратит её деньги пришло к Ирине не так давно. Нет, он не был альфонсом в чистом виде. Занимался каким-то бизнесом. Затевал новые проекты. Только все у него или прогарало, или шло вялотекуще. Без особых дивидендов. Ирина даже не пыталась понять, можно ли жить, как они привыкли, ни в чем себе не отказывая, на доход Стаса. Должность, которую ей предложили на двадцатисемилетие, позволяла женщине не думать о таких вопросах. Только однажды, в момент смены очередного собственника, Ирина напряглась о будущем и стала пятьдесят процентов зарплаты откладывать. Так у неё появилась возможность вступить в строительство небольшой квартирки в Москве. "И куда твои глаза смотрели, Ириха?! Как можно было так много лет в розовых очках жить. Столько всего упущено и пропущено. А главное ни ребёнка, ни кутенка. Стас даже кота не позволил тебе завести, "- отпивая кофе, журила она себя. За внутренними мыслями и гуляньем по лучшим местами Венеции её свободное время пролетело, как миг. Вечером они с Джузеппе отужинали в панорамном ресторане Terrazza Danieli в нескольких минутах ходьбы от площади Сан-Марко. Сидели на террасе разговаривали и любовались прекрасным видом на венецианскую лагуну и Гранд-канал. Потом гуляли по вечернему городу. Ирина несколько раз пыталась добиться от Джузи ответа о гостинице. В итоге оказалось, что ночевать они будут в его фамильном доме. - Моя матушка, царствие ей небесное, венецианка. Это её семейное гнездо, - пояснил мужчина, открывая старинную дверь и пропуская Ирину в маленький очаровательный внутренний дворик. - Я здесь останавливаюсь, когда наведываюсь по делам в свое венецианское адвокатской бюро. - Очень красиво и колоритно! Нет, роскошно просто, - произнесла Ирина, осмотрев часть помещений и выходя на крохотный балкончик гостинной комнаты. - Прямо представляю, как по этим улицам ходили дамы и кавалеры. - Если хочешь, можем задержаться здесь на несколько дней, - увидев восторг в глазах женщины, поспешил предложить Джузеппе, приобнимая её ненавязчиво. - Увы, увы, не получится. Днем послезавтра улетаю, - мягко, выбираясь из объятий, произнесла Ирина, все же не успев увернуться от поцелуя Джузи. Целовал мужчина её страстно, властно наклонив к себе. Его проникновение в ее рот не оказалось противным, но и восторга не вызвало. Она никого ни с кем не сравнивала. Просто как-то пресно ей было. От продолжения оральных ласк Ириха ловко уклонилась. Вежливо попросила показать спальню, где именно она будет ночевать. Расставленные в её словах акценты мужчина понял правильно. Показав комнату, с пожеланиями спокойной ночи он удалился. Ира долго не могла уснуть. Разглядывала обстановку и думала о превратностях судьбы. "Вот Джузи пусть и коротковат, но очень достойный человек. Состоятельный, обходительный, успешный и, в принципе, для мужчины достаточно приятный. При всех его плюсах и одном минусе, - думала Ириха, пялясь в потолок. - Нет, все же двух. Рост и возраст. Ойц, да не важно! Всё равно плюсов больше. И, что? Да, ничего. Не торкает меня от него. Соглашусь, не противен. Вроде уже много. Но…Не достаточно. А Йети? Тьфу, блять, опять этот "низкосракий" всплыл. Чур меня, чур! От лукавого и кентавра с носом баклажан и таким же хером. Господи, ну как такая хуевина могла поместиться во все мои маленькие отверстия? Тьфу три раза на него. Не было ничего. Приснилась мне эта порнография…" Прочертыхавшись Ириха прикрыла глаза. В этот момент дверь её комнаты скрипнула. Услышав шуршание шагов, женщина затаила дыхание и прикинулась спящей. Сквозь ресницы она видела, как Джузи какое-то время стоял рядом и смотрел на нее. Уже сделав шаг к двери, мужчина обернулся, наклонился, совершенно невесомо прикоснулся к ее лбу губами. На следующий день они на дружеской ноте вернулись в Милан. Прощаясь и целуя ее, Джузи сказал, что надежды не теряет. Ирина не стала его обижать своим категоричным ответом. Решила, пусть думает, как хочет. Весь вечер Анька пытала подругу, было что-то или не было. - Мучайся, любопытная Варвара! Ничего никому не скажу. Пусть это останется нашей с Джузи тайной, - хохотала Ириха в голос. На следующий день подруги, прощаясь в аэропорту, размазывали слезы. В Москву Ирина прилетела во время, но на рейс в свой город, пока добиралась из Шереметьево в Домодедово, успела чудом. Домой, в новую квартиру, попала уже в первом часу ночи. Быстро приняв душ, Ира упала спать. До выезда на работу она привыкла вставать за два часа. Радовало одно, костюмы на неделю всегда были готовы заранее. Глава 11 Глава 11 Макс страдал многими пунктиками и комплексами. Одни из них - щепетильность, аккуратность и пунктуальность. Он никогда и никуда не опаздывал. Всегда рассчитывал время так, чтобы быть на месте заблаговременно до начала. Неважно чего - рабочего дня, встречи, визита, свидания или поездки. Сегодня утром Максим традиционно проснулся за два часа пятнадцать минут до времени выезда. Дав себе ещё несколько минут полежать, мужчина снова решил, что сидеть ему в этой северной окраине россейской империи до морковкиного заговенья. "Да, все же дядя погорячился, решив этот энергетический бизнес оставить за собой, - подумал Макс. - Стоит дорого. Выхлоп хоть и приличный, но гимора столько, что да ну его на фиг такие деньги. Дядька - молодец. Заварил кашу, а почетную миссию дерьморазгребателя оставил мне." Максу совершенно не нравилась роль, навязанная родственником. Но…Как человек воспитанный системой, не мог он проигнорировать или не исполнить приказ старшего. Особенно, когда речь шла о дяде, заменившем ему отца. Уже неделю Максим торчал в городе, который предпочитал не посещать даже в познавательных целях. Со дня своего приезда Макс вместе со специалистами их головного офиса провел ряд встреч с бывшим хозяином и сотрудниками компании. На основании обсуждения вопросов и предоставленных документов ему стали понятны масштабы бизнеса и реальная ситуация. Доложив дяде все выкладки и выводы, Максим в глубине души надеялся, что вместо него, лингвиста по первому образованию, он поставит "пастухом" специалиста-технаря. Услышав в ответ:"Отлично, мой мальчик. Вступай в должность генерального", - Макс хотел выругаться вслух пятиэтажной конструкцией из непечатных. Сейчас в его голове зрела аналогичная мысль. Для сдерживания своего внутреннего зверя, мужчина резво поднялся с постели. Быстро надев спортивную одежду, закинул за спину небольшой рюкзак и трусцой направился в спортклуб по соседству. Утихомирив раздражение и приведя себя и свои мысли в идеальный порядок, Макс вышел из гостиничного номера. Внизу его ждала служебная машина. Поприветствовав водителя, мужчина занял место на заднем сидении. За неделю езды по маршруту Максим знал, что до здания управления при самом неблагоприятном раскладе где-то минут пятнадцать. Максимум двадцать. "Да, это не Москва. За это время ни мысли причесать, ни доки подписать," - только и успел подумать, как услышал чертыхание водилы и сигнал клаксона. - Чертова жучка! Шумахер в юбке. Ну, что, Фюрер, привет, - беззлобно выругался Андрей и кому-то салютовал в окно. - Не понял, - на автомате произнес Макс. - Извините, Максим Викторович, коллега нас подрезала, - пояснил Андрей. - Почему Фюрер? - не отрывая взгляд от "зада" белого Лексуса, переспросил Максим. - В конторе её все так зовут. Ну, из-за отчества - Адольфовна, - начал рассказывать водитель. - Ещё иногда Гитлером в юбке… - Некрасивая и злая что-ли? - полюбопытствовал Максим. Сделал это мужчина преднамеренно. Он по опыту знал, что именно водители руководителей во всех компаниях являются самыми ценными информаторами. Отчего-то именно они больше всех в курсе происходящих событий и секретов сотрудников. - Нет, что Вы! Очень красивая. Не злая, но характер уфф. На язык лучше не попадаться. Так словом приложит, что долго не отмоешься. Наши её боятся, но уважают, - резюмировал Андрей, въезжая на территорию. Ирина, выйдя из подъезда, мысленно сама себя обложила пятиэтажными выражениями. Матом Ирка не ругалась. Она им разговаривала. Конечно же, в ее жизни были места, где женщина свой язык держала в узде. Только не дома и ни один на один с собой. "Ебать колотить! Сука, сука, как же я ненавижу зиму и этот снег ебучий, - сыпала проклятиями и матами Ириха, глядя на сугробы на крыше и капоте её "Лехи". - Блядь, надо было раньше выйти. Теперь скачи, как лань-еблань, вокруг со щёткой и скребком. Хорошо хоть вебасто додумалась заранее включить, чтобы жопоньку не морозить на кожаном сидении." Повезло Ирке, что в это же время из подъезда вышел мужик рядом стоящего "крузака". Посмотрев на барышню в норковом коротком манто и на каблуках, он благородно решил ей помочь. Благодаря доброму "самаритянину", который неприминул телефончик испросить, Ирина выехала на работу с опозданием всего на пять минут. Ее город не отличался размерами и протяженностью - всего двадцать четыре километра вдоль залива. Из-за рельефа местности больших городских центральных автомагистралей было всего три. Потому утром из её района в центр по пробкам вместо пятнадцати - двадцати минут можно было добираться больше часа. Несмотря на то, что главным пунктиком Ирихиного характера была пунктуальность, на работу она частенько опаздывала. Не желая в первый день получить неодобрительный взгляд руководителя и жест головой, означающий:"Эх, Ирина-Ирина!", - женщина сделала погромче свою любимую музыку и утопила педаль газа в пол. Объехать пробки в этот раз ей не удалось, потому к зданию управления она выскочила в плотном потоке машин. Нарушив правила, а этот грешок за ней водился редко, Ириха подрезала конторскую машину. Водитель Андрей, судя по его артикуляции, ругался на нее. По улыбке его и жесту руки поняла, делал он это беззлобно. На территорию компании Ирина заезжать не стала. Сегодня ей кровь из носу нужно решить вопрос с телефоном и восстановлением сим-карты. "Твою дивизию, новый гаджет денег потянет нехило, - пытаясь воткнуться на общественной стоянке так, чтобы какой-нибудь хитромудрый чувачело не запер её "Леху", чертыхалась Ириха. - Хорошо бы после планерки по тихой воде свалить в магаз. Да и к мамке с папкой на работу надо заскочить. Можно, конечно, и вечером к родичам домой заехать, но тогда получу моральное грузило "флуд для флуда" от обоих. Нет, в звезду тапки, лучше вытерпеть родителей по отдельности." Выходя из авто, Ирина ожидала встретить кого угодно, только не Стаса. - Ириш, привет! - с натянутым оптимизмом в голосе произнес бывший возлюбленный. - Опиздинеть! - выкатилось из Ирихиного рта вместо стандартного приветствия. - И тебе не чихать! Чем обязана? - Да, я просто здесь по делам. Увидел твою машину. Решил поздороваться, - растеряв оптимизм, начал мямлить мужчина. - Можем пообедать вместе? - Опиздинеть! - снова произнесла Ирина, даже не пытаясь быть корректной. - Как говорит мой папенька:"С хуяли банька то сгорела?!". Стас, ты чего здесь меня пасешь уже семь дней с десятого января? Так я не нуждаюсь в твоём выпасе. Как и в обедах с тобой. Кормить тебя у меня желание отпало. Если все, то прощай, друг мой ситный. - Ириш, давай все же встретимся и поговорим, - подстраиваясь под её шаг, засеменил рядом бывший. - Пиздуйте своей дорогой, товарищ дАрАгой! Ваше время истекло. Не о чем нам разговаривать, - отбрила Ирина мужчину, на которого потратила свои молодые годы. - Не ходи за мной, Стас. Пока. "Твою мать, за каким лядом сегодня коблы надела. Шла бы себе в уггах, не сменил бы "прусак" рядом. Да, надо Аньке сообщить, что долетела. И про Стаса повеселить. Зачем я этому еблану "пока" сказала. Точно расценит это слово двусмысленно," - в мозге её бежали мысли, а сама она перебегала пешеходный переход на красный сигнал в составе опаздывающих на работу. К считывателю пропусков энд регистратору сотрудников корпоративный пластик Ирина приложила с опозданием в минуты три. "Неприятность эту мы переживём! Главное в конференц-зал на планерку не зайти после шефа. Акела этого не любит," - думала Ириха, поднимаясь по лестнице на свой этаж и здороваясь с сотрудниками. - Ирка, снова здорово! С выходом тебя! - окликнула её главбушка-хохотушка Наташка Егорова. - Здоровее видали! И тебя тем же и по тому же месту, дорогая! На планерке встретимся, - пробегая вход на третий, бросила Ирина в ответ, не слушая, продолжение слов главбухши. Залетев в свой кабинет, женщина на лету скинула верхнюю одежду. Немного повозилась с сапогами. Надев туфли на каблуке в двенадцать сантимов, схватила пакет с подарками, чтобы успеть его передать своим любимым коллегам. В кабинете отдела "любимки" встретили начальника с распростертыми объятиями. Обняв всех и сделав глоток кофе из Галкиной кружки, уже на выходе она услышала:"У нас смена руководства, Ирин! Ладно, беги на планерке все узнаешь!" Взглянув на часы около двери места больших совещаний и сборищ, Ирина поморщилась, потому как опоздала почти на две минуты. Сделав шаг внутрь, даже не успела осмотреть присутствующих, как услышала голос своего большого босса:"Здравствуйте, Ирина Адольфовна! С возвращением!" Мазнув вскользь по людской массе, проскочив гендира, она споткнулась взглядом о пристально смотрящие на нее глаза. "Опиздинеть!!! Этого не может быть! Потому что, блять, этого быть не может!" - внутренне возопила Ирина. Глава 12 Глава 12 "Значит, вот она - какая! Фюрер энд Гитлер энд Ирина Адольфовна! Да, уж, не зря все же сразу еще на горе назвал её Курвеллочка, - думал Макс, пока Ирина с грацией лани, покачивая бедрами, походкой от бедра шла от двери к месту рядом с генеральным директором. - Сидеть, значит, страстный Фюрер будет слева от меня. Ну, что ж отлично! Хороша все же Ириха. И имя ей очень идёт!" "Опизденеть! Ну, почему именно со мной такое случилось? Ну, почему именно на меня за тысячу вёрст от родного города дважды упал этот "низкосракий" Йети энд Кентавр недоделанный? И, вообще, как так могло случиться, что мне придётся работать с человеком, с которым я трахалась?" - верещал в крайней степени возмущения возбужденный мозг Ирины. Элегантно водрузив себя на кресло между гендиром и главбухом, Ирина не спеша открыла ежедневник, достала свою любимую ручку манблан и приготовилась... Нет, не записывать, а рисовать. Именно рисование отвлекало Ирину от проблем и повышало оперативность её мыслительных процессов. Только успела сделать отстраненное лицо, как главбушка Натаха рядом положила лист со знаком вопроса. Ирина добавила ещё один. "ГБ" приписала:"Хто етот "Х"?". Ира черканула в ответ:"ХЗ". Натаха бросила на нее взгляд, говорящий:"Не верю!" Они могли и дальше играть в глядки, но гендир начал вещать. За двенадцать лет работы в конторе нынешний директор для Ирины уже стал пятым. "ВДВ" - Ваганов Дмитрий Владимирович - специалистом был ни то - ни се, но человеком - неплохим, вменяемым. Главное, что в нем импонировало Ирине, так это уважительное отношение к людям. В начале пламенной речи "ВДВ" сообщил о смене собственника. Это факт не мог не порадовать Ириху. Потому как предыдущий бенефициар был полным ебланом. Он хотел много бабла в свой карман, без вложений в сложное производство. Пока Вага лил воду про то, что ничего не изменится, Ирина прикидывала, кем может быть Йети. "Так становится более или менее понятно присутствие "высокотуловищного" в нашей конторе. Значит, это чел нового учредителя. Надолго ли он здесь? Будет "смотрящим" в роли советника энд помощника? Или попыжится на сегодняшней планерке и улетит первой лошадью? Лучше бы последнее, - думала Ириха в ожидании более конкретных пояснений от "ВДВ", рассматривая из-под ресниц Кентавра, сидящего почти что напротив нее. - За столом в стильном дорогом костюме Йети выглядит неплохо. Хайер на башке модный. Часы дорогие. Руки…" При мысли о руках, тактильные ощущения от которых тело женщины до сих пор помнило, Ирина чуть не выкатила свое коронное "опизденеть". Остановили ее слова Ваги: - Представляю вам нового генерального директора нашей компании Максима Викторовича Грекова. Уверен, что он как опытный управленец сможет привнести много положительного в работу нашего предприятия. По договорённости с новым бенефициаром революционных реорганизаций не предвидится. Работайте спокойно. Красиво закруглив, "ВДВ" передал слово новому руководителю. Что говорил Йети-Кентавр-Греков, Ирине было совершенно не интересно. Она просто слушала голос, думала об актёре Сергее Чонишвили и своей дальнейшей судьбе. "И все же я хуею с этого балагана! Так, так, так, блядь! Все хуже чем предполагала, - тихо вздыхая, начала посыпать голову пеплом женщина. - Пиздец пиздецовый! Как в Альпах прямо сейчас шмотки свои не соберёшь и не свалишь. Хотя забавный был бы демарш под названием "Сбежала, задрав хвост". Смех смехом, а звезда кверху мехом, как любит говаривать мой папенька. Ладно, нет безвыходных ситуаций. Увольнение по собственному желанию ещё никто не отменял…" На мысли про увольнение Ирина услышала свое имя и отчество. Оказалось, что "ВДВ", делая беглый обзор-представление сотрудников дошёл до неё. - Ирина Адольфовна Гросси - заместитель генерального по правовым вопросам. Супер профессионал в юридических вопросах, которые касаются деятельности нашего предприятия. Человек надёжный, справедливый и честный. Говорит то, что думает. Я всегда и во всем прислушивался к Ирине. У нее не только хорошие знания и опыт, но и чутье. "Ээээ, пиздеть, как говорится, не мешки ворочать! Если бы Вы, господин Ваганов, слушали меня, то не сидел бы сейчас за нашим столом ентот Йети - Максим-пулеметчик, - мысленно парировала слова "ВДВ" Ириха. - И я бы не думала, как страшно жить, куда бежать, когда писать заяву на увольнение. А чего собственно думать. Прямо сейчас после совещания и напишу. Насколько я понимаю, последний рабочий день "ВДВ" в должности генерального - сегодня. Ну и чудно. Вот и успеет подмахнуть моё заявление." За своими мыслями Ирина пропустила хвалебные речи уже практически экс-гендира в адрес остальных замов и руководителей подразделений. К реальности её вернули слова Ваги о продолжении рабочей планерки по протоколу. Ирина, только немного выдохнув, снова напряглась, потому что к первой "ВДВ" обратился к ней: - Ирина Адольфовна, к нам тут "письмо-счастья" из Прокуратуры прилетело. Это по поводу злосчастного дома на проспекте Ленина. Изучите, пожалуйста. Обсудите с техническим директором данный вопрос. И поясните ситуацию Максиму Викторовичу. Вага ещё что-то продолжил говорить. Ирина уже закусив удила и сделав последний штрих в рисунке, подняла лицо. Первый с кем она встретилась взглядом, конечно же, оказался Йети-Греков. Прищурившись, дернув крыльями носа и приподняв правую бровь, Ирина перевела глаза на техдира Верчука и пристально посмотрела на мужчину. - Дмитрий Владимирович, - обратилась женщина к экс-гендиру, - зачем изучать, если и так все ясно и понятно. Письмо-счастья - результат очередного нашего косяка. А, как известно, косячить наше все. Правда, в этом вопросе мне не хотелось бы обобщать и грести всех под одну гребёнку. Потому скажу прямо. Это косяк Николая Ивановича. Вот пусть он изучает и разбирается. Я могу дать юридическую оценку последствий, которые упадут на нашу компанию… - Вы, Ирина, точно уверены в своих словах, - перебив женщину, начал говорить Верчук. - Мы, конечно, уже привыкли к тому, что Вы все время катите бочку на технарей. - Одну минуточку, Николай Иванович, - фыркнув и снова задрав бровь, тихо, но жёстко и внятно, произнесла Ирина. - В адрес нашей компании поступило заявление о техприсе объекта строительства, многоквартирного жилого дома. Мощность, которую запросил заявитель, даже для гаражного кооператива - пшик. Заказчик техприса решил сэкономить на строительстве сетей. Вы как специалист и ваша команда должны были ему отказать. Вы же в отсутствие генерального все подписали сами. Благо именно Вы тогда исполнял по приказу обязанности гендира. И ещё уточнение, моей отметки "согласовано" на этом договоре нет. Да, у меня есть еще ряд вопросов. Их я задам позже. А пока возьмите, пожалуйста, письмо. "А Курвеллочка-Фюрер мне все больше и больше нравится, - думал Максим, пока Ирина забивала гвозди в макушку Верчука. - Говорит с чётким пониманием вопроса. Не менжуется и не юлит. Все только строго по делу. Молодец, девчонка! Теперь понимаю, почему техдир при любом удобном случае на юристов бочку катил, делая акцент на их некомпетентности и предвзятости. Дескать, только палки в колеса вставляют. Ладно с этим разберёмся. Вот что мне сейчас очень интересно, что дальше предпримет Курвеллочка. Вариантов немного. Первый - сделает вид, что ничего не было, и продолжит работать. Второй - напишет заявление на увольнение. Делаю ставку на второе. Только мне теперь надо подумать, как её удержать. Упустить и отпустить такого ценного сотрудника, я не могу." Все остальное время планерки Макс делал вид, что Ирина перестала его интересовать от слова совсем. Такую позицию мужчина выбрал преднамеренно, зная, что женщины очень болезненно относятся к игнору в свой адрес. Хотя на счёт Курвеллочки он мог, конечно, и ошибаться. Ирина оставшееся время играла в крестики-нолики с главбухшей Наташкой, рисовала в своем ежедневнике КентоЙети и думала, как дальше жить… Несмотря на то, что "ГМВ" (Греков Максим Викторович) всеми силами делал вид, что она ему по барабану, женщина шестым чувством ощущала его энергетику. От импульсов, исходящих от мужчины, внутри неё начали завихряться язычки пламени. Внизу живота, а вернее в паху, стало жарко и влажно. В какой-то момент Ирина поймала себя на том, что облизывает нижнюю губу и сжимает ноги, чтобы унять пульсацию в других губах. "Опизденеть! Сразу после планерки напишу заявление. Мы не сможем вместе работать. Один из нас должен уйти. И этот один - явно я!" - твердо решив, более спокойно выдохнула Ирина. Макс тоже все время пытался укротить свои желания, разжигаемые близостью этой женщины, воспоминания о темпераменте и страсти которой до сих пор будоражили его. Картинки их единственной жаркой ночи в Межеве постоянно проскакивали в его мозге. Ее губы и язык, нежные розовые складочки лона, красивые полные груди с коническими ореолами и розовыми сосками, тонкая талия, курносая попка, шикарный прогиб в пояснице, идеальное сердечко от разреза между двух аппетитных полупопий и мыса, уходящего в позвоночник талии… "Силы небесные, не лишите меня воли, сдержать себя, не сорваться и не затащить Курвеллочку в какой-нибудь темный уголок, чтобы сбросить жар огня, который судя по румянцу на ее щеках, горит не только внутри меня, - подумал Макс, мазнув взглядом по Ирине, когда она остреньким язычком облизала свои аппетитные губки. Глава 13 Глава 13 Макс и Ирина - оба с нетерпением ждали завершения планерки. Мужчина по древнему самцовому инстинкту желал взвалить свою самку на плечо, утащить в пещеру и пометить её собой везде. Особенно в самых нежных и лакомых местах. Именно об этом он думал всю планерку. Потому что не только нутром своим звериным чувствовал, но и видел собственными глазами, с каким вожделением мужики смотря на его Курвеллочку. Эти их похотливые взгляды бесили мужчину до одури и бешенства. До встречи с этой невозможной женщиной Макс, вообще, был уверен в том, что ревность, так же как и чувство собственничества, не его от слова совсем. Сегодня же, к своему великому сожалению, Максим понял совершенно точно, что все не так. Не имея на то никакого права и никаких оснований, он ревновал. И ревновал ужасно! До боли в сердце и тошноты… Ирина последние минуты планерки тоже испытывала жуткий дискомфорт и зуд нетерпения. Ей, вообще, хотелось раствориться в пространстве или телепортироваться в другое место, прямо не вставая с кресла. Причин для этого было несколько. Первая - КентоЙети энд ГМВ. Про себя Ирина именно так теперь называла нового гендира. Вторая - влажные трусики, в которых ей было крайне некомильфо. "Да уж, блять, дошла, ты - Ириха, до ручки. Нет, ебучий случай, до мокрых трусов. Опизденеть, такого конфуза с тобой не случалось, вероятно, со времен ясельной группы," - раздраженно сыпала про себя матерно Ирка, в очередной раз проигрывая Натахе партию в крестики нолики. И это её тоже злило, потому как раньше такого не случалось никогда. "Моя комфортная жизнь пошла по звезде. Не будет мне теперь никакого покоя. Точно надо рвать когти в столицу. Ремонт есть, работа найдётся. Мужики. Да, ну, их нафуй. От них только проблемы и мокрота в трусах," - в очередной раз Ирина сыпнула на голову пепла и сжала ноги для снятия ужасной пульсации и тягуче-раздражающей фантомной наполненности в паху. От реакций и выкрутасов своего тела дискомфорт женщины усилился многократно. "Твою мать, ну почему у меня нет шапки-невидимки. Сейчас бац её на головушку, и нет меня. И никто не следит за мной глазищами черными. Чтоб пусто было этому еблану? Еще бы хорошо ковер-самолет или сапоги скороходы. Ага, все в совокупе и телепортировало бы меня подальше от йетого Йети. А так…Чувствую, придется мне летать на метле. Или отбиваться ею," - снова подумала Ириха, зло черкая в ежедневнике. Услышав слова "ВДВ":"Всем спасибо за работу!" - Ирина уже была готова подскочить и помчаться. Она бы, конечно, так и сделала, если бы её, как бабочку, не пригрозила к месту замша начальника проектно-сметного отдела. Маратовна начала снова втирать Ирине про ситуацию по дому на Ленина. "Опизденеть! Ну, почему именно сейчас?! Блять, почему не могу ее честно послать набуй, а должна слушать весь этот бред этой сивой кобылы," - внимательно и безэмоционально смотря на проектировщицу, думала Ирина. - Вера Маратовна, не желаю Вас слушать. Зачем мне это? И без ваших…ммм…пояснений понятно, что ваш отдел накосорезил. Есть регламентирующие документы и СНИПы, которые Вы обязаны соблюдать. Прокуратуре и судье Ваш этот бред, как одному месту захлопка, - не выдержав, гневно выпалила Ирина, резко закрыв ежедневник. Если бы не тот, чей настырный взгляд сейчас словно лазер прожигал ее затылок, то она бы более доходчиво объяснила, куда ей идти. - Слева от стола, Вера Маратовна, стоит ваш непосредственный начальник. Идите, пожалуйста, к нему со своими объяснениями. Я уже все сказала ранее. Ответ для Прокуратуры, будьте любезны запустить на согласование через документооборот, - приказным тоном уточнила Ирина. - Можно, я письмо предварительно Вам покажу, - проблеяла Маратовна. - Нет. Процесс согласования только через документооборот. Это не прихоть моя. Есть регламент. Вы его обязаны соблюдать, - жестко припечатала Ирина, снова почувствовав на своём затылке сверление. Закрутив свое раздражение в спираль и набрав скорость, Ириха остановиться и перейти на пониженную передачу уже не могла. На успокоиться ей требовалось время. Боясь сорваться, оборачиваться и смотреть на наглеца она не собиралась. "Да, вот такая - я. Как ты меня в Межеве обозвал? Ах, да, вспомнила. Курвеллочка. Вот такая я - Курвеллочка. Можешь хоть зенки свои сломать, но даже вскользь на тебя не взгляну. Да, да, вот так я с людьми общаюсь. Некрасиво? Не нравится? Я и тебя могу послать? Даже глазом не моргну. Делать этого без причины, конечно, не стану. А вот, если повод появится, то уж получите - распишитесь. Выход у Вас, КентоЙети, один - позволить мне уйти. Даже причину искать не надо. Она в контракте моем прописана," - уже заскочив на ментальную метлу, Ирка злилась прежде всего на себя, но все равно продолжала посылать свои мысли хозяину настырного взгляда. Макс на самом деле не сводил глаз с Ирины, хотя старательно пытался скрыть свою заинтересованность ею. Он вместе с практически уже бывшим директором застрял в конференц-зале с группой технарей. Одни традиционно не успели чего-то дорешать. Другие так за компанию - уши накрахмалить. Третьи - продемонстрировать новому руководству свою лояльность. Краем уха Макс слушал разговор Ирины Адольфовны с сотрудницей. Несмотря на некоторую резкость Курвеллочки, с её позицией он был полностью согласен. Понимал, что Ирину как профессионала, "съевшего собаку" в этой сфере, могут выводить из себя такие моменты. Тем более она уже все сказала на планерке. "А может все же нерв её по другому поводу? Может это я её так нервирую? Ну уж в этом вопросе, милая, тебе придётся смириться и потерпеть. Теперь я точно сверху. И твои не хочу, не скажу, не даю и не подаю, командовать парадом буду я, как ты мне заявляла в Межеве, - не прокатят. Забавно, конечно, про Фюрера и Гитлера, но нет. Для меня она - Курвеллочка. Сейчас бы нырнуть в глубину её норочки тугой и наслаждаться ею во всех позах," - думал Макс, скользя взглядом по стройной фигуре Ирины, упакованной в стильный костюм. Отбрив Маратовну и продолжая игнорить сверло Йети в своем затылке, Ирина начала движение к выходу. На десяти метрах до заветной двери её ещё несколько раз останавливали коллеги. Про себя на них с психу Ирка ужасно матерно ругалась, сыпала бранными эпитетами, но внешне своего негатива не показывала и внимательно выслушивала каждого. За разговорами Ирина даже и не заметила, как злодейка судьба столкнула её с КентоЙети. Уже находясь фактически в проёме двери, она увидела неприятный ей объект. С высоты сто восемьдесят семь, с учетом ее природных ста семидесяти пяти и двенадцати сантимов каблука, Ирина посмотрела на "низкосракого" сверху вниз. Ему пришлось отзеркалить ассиметрично в обратном порядке. Их взгляды схлестнулись. Ирка резанула Йети холодом зелени своих глаз. Макс утянул её в омут двух чёрных бездн. Курвелочка прищурилась и видимо вздрогнула. Кентавр шумно сглотнул и дернул кадыком. Ситуацию спас ничего не подозревающий экс-директор Вага. - Ириша, я же сегодня последний день работаю. Зайдёшь минут на пять к старику поболтать? - несмотря на то, что "ВДВ" до старика ещё хлебать и хлебать, ему это выражение нравилось. - Да, Дмитрий Владимирович, зайду. Мне как раз заявление нужно успеть у Вас подписать. Информацию про заявление Ирина выдала преднамеренно. Так она себе отрезала пути к отступлению. Оба два чела мужского пола замерли, вероятно, пытаясь осмыслить сказанное. Первым в себя пришёл "ГМВ" - Максим Викторович. - Не понял! Какое заявление, Ирина Адольфовна? - ровным голосом, но с видом хищника готового к прыжку, спросил Макс. - Обычное, Максим Викторович. На увольнение по собственному желанию, - тоном доктора, разговаривающего с идиотом, ответила Ирина. - Ириша, ну ты чего? Я же сказал на планерке, что все в прежнем порядке. Все буду работать, как и раньше, - придя в себя, с волнением в голосе произнес Вага. Ирина смотрела на обоих молча, решив держать паузу. В себе и своем решении у неё не было сомнений. Пауза ей требовалась, чтобы это поняли оба руководятла. Зная, что до мужиков информация доходит с задержкой, она давала им возможность пройти пять стадий принятия ситуации. - Так, давайте присядем за стол и обсудим возникший вопрос, - снова первым нашёлся "ГМВ". Вага без слов взял Ирину под локоток и, проводив к столу, наинежнейше усадил в кресло. - Ирин, я не понял с чего это ты вдруг решила уволиться? - вкрадчиво на правах ещё действующего гендира задал вопрос "ВДВ". - Ты что плохо отдохнула? У тебя проблемы? - Ирина Адольфовна, не надо давить на нас своим молчанием, - поняв её тактику, снова вступил в разговор КентоЙети. - Мне нечего, уважаемые, вам сказать. Причину увольнения я обозначила выше. Но могу повторить - "по собственному желанию", - фыркнув, произнесла Ирина. На несколько минут в их "тройничке" снова повисла пауза. О чем молчали мужчины, Ира и думать - не думала. Она же просто не хотела им помогать. Дескать, пусть пошевелят извилинами. - Ирина, не надо рубить с плеча. Подумай, - начал дипломатично мямлить Вага. Йети нахмурив брови, дал ему высказаться, но, вероятно, поразмыслив ещё, все же перебил эск-директора. - Прошу меня извинить за некорректность, - опустив обращение к Ваге, Макс продолжил говорить тихо, но очень внятно. - Ирина Адольфовна, насколько мне известно, Вам в конце декабря прошлого года предприятие выдало беспроцентную ссуду на приличную сумму с шестью нулями. Внесите её до конца этого рабочего дня, и Дмитрий Владимирович подпишет ваше заявление. Все, вопрос исчерпан, - произнеся последнюю фразу, КентоЙети встал и стремительно вышел из зала, не дав Ирине даже слова сказать. Глава 14 Глава 14 Никогда ещё Ирина не была так близка в провалу. Вернее, к провалу в истерику. Она не видела своего лица. Ей было достаточно своих ощущений. В ушах звучал ацкий концерт ударных инструментов. Сейчас солировала барабанная дробь. Быстрый один за одним стук без остановки пробивал Ирине виски. В грудной клетке бесновалось торнадо истерии. Этот неуправляемый ураган пытался разрушить тройную защиту и вылететь наружу вместе с остановившимся сердцем. От всего происходящего Ирину начало поколачивать. Пытаясь сдержать дрожь, Ириха собрала пальцы в кулак и закусила до боли нижнюю губу. Прокусив тонкую кожу до крови и почувствовав привкус железа во рту, Ирка пришла в себя. В этот момент она увидела сидящего напротив нее Вагу. У экса было такое лицо, что Ириху передернуло. "ВДВ" скорее напоминал застывшее изваяние, чем живого человека. "Опизденеть, вот у Ваги морда. Блядь, нет. Вероятно, это его от вида моей рожи так торкнуло, - внезапное осознание реальной картинки вывело Ирину из истерики, но уронило в пучину бешенства. - Ебучий КентоЙети, чтоб тебе пусто было. Нет, пусто, это слишком мягко. Пусть твой питон никогда голову свою не поднимет. Да, точно, пусть висит на пол шестого. Для мужика - это самое страшное…" - Ириша, тебе плохо? Может водички? Ну, чего ты так разнервничалась. Сумма у тебя не такая и большая. С учётом зарплаты и денег по расторжению контракта, это если обойтись без кредита, то за два года выплатишь, - пытался успокоить Ирину Вага. - У меня, вообще, полная жоп…Засада. Придется дачу продавать, да и квартиру тоже. Расклад "ВДВ", как и его нытье о своих проблемах, Ирину не только не успокоили, но ещё больше вывели из себя. Она прекрасно понимала, что её треш - не в деньгах. Нет. Финансовый вопрос - неприятен, крайне, но не смертелен и решаем. Её нервную систему в истерику загнали чёткость и продуманность слов Йети. У Ирины возникло такое чувство, что она проиграла ему битву. Ну, или если менее патетично и глобально, то шахматную партию. Он загнал её в угол. Бахнул ей "мат" всего в два хода. "Нет, блять, в один. Всего в один, ебать колотить. Пусть прямо сейчас его поразит гром и молния…Черт, пусть хоть споткнется этот "низкосракий". Мизинец до ацкой боли ударит. Треснется башкой своей тупой. Святые небесам, если бы йентот Кенто-еблантий знал, какими матами и проклятиями сейчас я сыплю в его адрес, то он бы поостерегся со мной связываться," - пыталась успокоить свое самолюбие Ирина. В дополнение ко всему сказанному ей ещё хотелось переломить волшебную метлу и произнести хотя бы:"Трах, тибидох, да будет так!" Совершая мысленные пассы, Ирка прекрасно понимала бесплодность своих потуг. Если отключить женщину-обиженку, то она как юрист лучше всех знала, что в данной ситуации сила и правда на стороне "ГМВ". КентоЙети не сказал ничего лишнего. Все в рамках реальной действительности и установленного порядка: верни ссуду в кассу предприятия и иди на свободу с чистой совестью. "Ебучий случай, этот еблайтий даже поговорить со мной не захотел, выяснить ситуацию, поуговаривать на худой конец. Ага, с концом у него все в полном порядке. Не худой совсем. Да, и с мозгами в отличие от тебя все у Йети нормально. Это ты, еблань, совсем нюх потеряла, кукухой поехала. Ты сама проебоглазила факт с ссудой. Йети прав на тысячу процентов. Сказал все, как есть. Чего рассиропилась и разнюнилась на пустом месте. А ну, тряпка собралась! Бабство, нафуй, в сторону! Ты на работе, значит, в первую очередь профессионал!" - пока Вага тошнил о своих проблемах, в мозге Ирины пролетали самые противоречивые мысли. Нахлопав свое ущемлённое и уделанное КентоЙети самолюбие по щекам, Ирка внутренне поправила перышки, расправила крылышки и посмотрела на экс-гендира традиционно безэмоционально. - Все нормально, Дмитрий Владимирович. Все проблемы решаемы. Не переживайте напрасно. Все будет хорошо, - выдав набор вежливых и ничего не значащих фраз прежде всего себе самой, Ирина встала и направилась на выход. Вага последовал за ней, продолжая то о своём рассказывать, то её успокаивать. Перед входом в аппендикс, где находились ее кабинет и главбушки Наташки, "ВДВ" затормозил и посмотрел на Ирину щенячьим взглядом голубых глаз. - Ириш, в семнадцать тридцать собираю всех своих на небольшой фуршет. Ты придешь? Все же столько лет вместе отработали, - с надеждой в голосе произнес экс-руководитель. - Конечно, - коротко ответила Ирина, хотя на самом деле ей ужасно хотелось послать Вагу к Йети, чтобы они вместе пошли в одинокое пешее. - Не расстраивайся, Ириша, все уладится, - уже затылком услышала она слова "ВДВ". Эта банальная фраза поддержки вызвала в ее душе ассоциацию с автоматной очередью, которая вылетев из рта Ваги, рассыпалась на слоги и буквы и безжалостно прошила её тело. И вот стоит она вся такая прекрасно дырявая, как алюминиевый дуршлаг, у двери своего кабинета, пытаясь открыть дверь ключом. "Да, Ирка, видно своими "матом" Йети башку твою продырявил, что тебя до сих пор так колбасит. Угумс, так и есть, если ты, блять, до глупых ассоциаций докатилась," - зло язвил внутренний голос. Зайдя в свой кабинет, Ирине хотелось заорать в голос, чтобы выпустить наружу свою разъяренную дьяволицу. "Хорошо бы месте с этой рогатой скотиной выгнать из себя несвойственную мне злость, страхи и кошмары, еще задолбавшую жизненную неустроенность и женское одиночество," - хмыкнула Ириха, скидывая с ресницы непрошенную слезу. Вместо желаемого женщина тяжело плюхнулась на диван, скинула туфли, пошевелила пальчиками ног и запустила со всей дури в стену тяжелый ежедневник. - Что за нах-нах? - буквально через минуту услышала Ирина голос главбушки Натахи. - Звездец Здездолетный, не уж то, нашёлся в нашем зоопарке зверь, который позволил себе довести до кипения саму ЮристГитлеровну? - Натаха, давай ебай отселя. "Не надо рвать меха баяна дальше", как говорит мой папаша, - устало рыкнула Ирка. - Не, ну, обожди, Ирих! Съёбать, я всегда успею. Ко-ли чё. И все же для начала хотелось бы узнать причину сотрясания стены, - обаяшка Наташка водрузила на стул свое аппетитное рубенсовское тело и сложила руки на арбузные груди. - И чего молчим? Кого ждём? - Нечего рассказывать, - фыркнула Ирина. - Ну, давай начинай с не-че-го, - миролюбиво изрекла Натаха. - Я вся ухо-слухо. - Уволиться хочу, - вздохнула Ирина. - Тю, с таким желанием на нашем предприятии только в управе двести пятьдесят три сотрудника живут. Так что не удивила. И чё? - приподняла бровь главбух. - Ни-чё. Сообщила о своём намерении Ваге и новому гендиру, - устало произнесла Ирка. - И чё? Не отпустили? - хмыкнула Наташка. - Ну, и правильно сделали, без тебя тут все загнется, Ирк… - Озвезденеть. Какая я оказывается незаменимая! Нет. Об этом и речи не было. Сказали до семнадцать часов ссуду погасить и можно ебать с вещами на выход, - обозначила проблему Ирина. - И чего сидим? Ехай за баблищем, Адольфовна! - Натах, ты - дурында или пиздунька пускаешь намеренно? Сама же знаешь, нет у меня денег, - насупила брови Ирка. - Если позарез нужно могу тыщ пятьсот дать в долг? - хмыкнув, предложила Наталья. - У друзей еще пошукай. Родителей потряси. Леху продай и купи бибику попроще. Например, "логан". - Друзья мои сами закредитованные. У родителей точно нет. Леху не продам. Он мне нравится, - грустно вздохнула Ира. - Что все так плохо?! А кредит? Могу с подружкой - управляющей банком переговорить, - ещё вариант подкинула Натаха. - Нет. Кредит сейчас точно не про меня. Если я уволюсь, то мне потребуется время на трудоустройство и переезд. Это все равно расходы, а тут кредит на шее, - пояснила Ира. - У этого своего Стаса возьми. Он же - бизнесмен. Не уж то денег для женщины своей не найдет?! - Наталья задала вопрос, который боялась услышать Ирина. Именно его она и хотела избежать. Женщина никому не говорила о том, что они со Стасом расстались. Не могла Ирина позволить себе расписаться в своей женской несостоятельности. Прикрываться отговоркой из разряда "не сошлись характерами" ей было противно. Пауза затянулась. Наталья смотрела на Ириху выжидательно. Не получив ответа, цокнула языком. - Па-нят-на! Ир, знаешь же, что я не люблю давать бесплатные советы. Тебе так уж и быть по-дружески отсыплю. Не надо пороть горячку. Да, на тебя это и не похоже. И все же, остынь. Ищи деньги и работай. Найдёшь, уволишься. - Наташ, я…не…хочу…больше…здесь…работать! Остопиздело мне все! Бобик сдулся! Нет, наипнулся окончательно! - Тебе новый руководитель не нравится, да?! - не в бровь, а в глаза выдала вопрос главбухша, от которого Ириху аж дернуло. - Что за фуйня? Это здесь причём? - вскинулась слишком резко Ирина. - Ни при чем. Не нервничай так. Просто ты всю планерку от него взгляд отводила и краснела. Он же, не скрывая, поедал тебя глазами. А если говорить правильно - трахал, - расплывшись в улыбке хмыкнула Наталья. - Да, ну тебя на фуй, Наташ! Скажешь глупость всякую. Он, он, - отмахнулась Ира, подыскивая правильные слова. - Он. Не в моём вкусе. Несимпатичный. Вот. - Эх, а я б ему дала! Прям от всей души и на всю катушку! Чувствую сердцем женским, что огня, темперамента и мужской мощи в нем ого-го и эге-гей! - с томным придыханием произнесла Наташка. - Ну, так и дай, - сипло ответила Ирка, изгоняя из своей памяти жаркие картинки ночи с Йети. - Это навряд-ли, я не в его вкусе. Он на тебя глаз положил, - мягко улыбаясь, хмыкнула главбухша. Глава 15 Глава 15 В последнее время Ириха и Макс - оба перестали любить ночи. Их или бессоница мучила, или страстно-тревожные сны, наполненные жарким сексом и постоянными выяснениями отношений. Говоря проще в своих сновидениях они то поролись, как кролики, то убивали друг друга словами и даже физически. Сон на то и сон, чтобы в царстве морфея на всю катушку отдаваться и придаваться всему тому, что в жизни ты не мог реализовать, ну, или просто не хотел делать. В своих снах Курвеллочка и Йети не отличались сдержанностью, которой им приходилось придерживаться во время рабочего дня. В состоянии холодной вежливой войны они уже взаимодействовали вторую неделю. После своего ультимативного заявления Ирине о возврате ссуды Максим реально переживал. Он не исключал возможности, что Курвеллочка извернется, но деньги найдёт. Его немного успокоил на прощальном фуршете бывший директор Ваганов. В приватном разговоре после значительной дозы спиртного экс-гендир слезно просил Иришу беречь как специалиста и не обижать как женщину. - Понимаешь, Макс, такие сотрудники как она на вес золота. Грамотная. Работу знает вдоль и поперёк. Многие не жалуют Ирину за резкость характера. Что да, то да. Фюрер отбреет любого. Однако, знаешь, её справедливости, тот, - тыкнув пальцем в потолок, подчеркнул Ваганов, - может позавидовать. Не дави на Ирку ссудой. Нет у неё сейчас денег. Она откровенничать и жаловаться не привыкла. Слышал по ОБС (одна баба сказала), у неё в семье проблемы. Да, и еще мужик её муфлон. На словах "проблемы" и "мужик" Макс поставил мысленные галочки, но излишнее любопытство проявлять не стал. Хотел к Ирине сам подойти, чтобы в неформальной обстановке сказать ей пару одобрительных слов. К сожалению, поговорить не получилось. Курвеллочка успела незаметно упорхнуть. Некоторое время после их первой рабочей встречи Макс Ирину не беспокоил. Общался только в случае острой необходимости на общих совещаниях. Делал это преднамеренно. Давал Курвеллочке время привыкнуть к его присутствию, "причесать" свои мысли, отпустить идею с увольнением. Поговорить с ней тет-а-тет Макс хотел каждый день. Только Ирина ни разу не дала ему возможности остаться с ней один на один. При посторонних, любопытных глазах и носах, мужчина не проявлял к своему заму никакой иной заинтересованности кроме профессиональной. За прошедшие рабочии дни Максим очень многое об Ирине узнал. Чего только стоило её выступление во время обсуждения "Плана проведения реорганизации деятельности компании". - Вы меня, конечно, извините коллеги. Однако, мне крайне непонятен и неприятен ваш подход к снижению затрат за счёт уменьшения численности работников. Я имею ввиду людей, которые трудятся на земле - электромонтеров, мастеров, диспетчеров, эскизировщиков. Хочу напомнить, когда наша компания перешла в частные руки. Первым мероприятием заезжих "гондольеров" стала пресловутая реорганизация, - спокойно, но жёстко аргументированно стала пояснить свою позицию Ирина. - Количество сотрудников сократили в два раза. И это при увеличении объёма работы. Профессионалы ушли не на улицу, а в другие конторы. Мы до сих пор пожинаем плоды тех супер руководятлов. У нас от трех районов остался один на весь областной центр. В других городах нашего присутствия картина такая же. И что сейчас мы имеем?! Кошкины слёзки. Наш рекрутер не может электромонтера, сварщика, стропальщика найти. - Ирина Адольфовна, ну, а что делать, если ситуация на рынке труда такая. Да, увы, нет специалистов толковых, - примирительно протараторила начальник отдела кадров. - Так вот и я говорю, - резко перебила её Ирина. - Мы, своих профукав, новых найти не можем. У меня есть реальное предложение по реорганизации. Давайте количество топ-менеджеров сократим. - Ирин, ну ты чего? - удивленно цокнула языком замша по экономике и финансам. - А что? В принципе раньше в нашей конторе рулили директор, главный инженер, главбух и начальники отделов. Никакого штата топ-менеджеров не было, - проигнорировав вопрос, продолжила говорить Курвеллочка. - У нас сейчас пять замов. У каждого приличная зарплата. Сократив наши места и еще ряд других, компания весомо снизит свои издержки. Макс, смотря в потолок и вспоминая лица сидящих за столом, снова расхохотался. "Да, уж, Ириха не только Курвеллочка, но ещё и якобинец, - подумал с нежностью мужчина. - Все же правильно я поступил решившись переговорить с ней. Диалога правда не получилось, но шаг вперёд все равно сделан. Она хоть последние дни не смотрит на меня волком." После очередного совещания, еле погасив "пламя" между Ириной и техдиром Верчуком, Макс решил поговорить с ней без свидетелей. Поводов было предостаточно. - Ирина Адольфовна, задержитесь, пожалуйста, - обратился он к Курвеллочке в момент, когда сотрудники уже начали вставать со своих мест. По лицу женщины, хотя она и старалась держать маску нарочитой вежливости, Максим считал её деструктивные эмоции. Подчиняясь ему как руководителю, Курвеллочка, вздохнув, снова опустилась на кресло. - Ирина, зачем ты все время задираешь Верчука? - самым наинежнейшим тоном произнес Макс. - Максим Викторович, не Ирина, а Ирина Афольфовна. И не "ты", а "Вы". Я не приемлю нарочитой демократичности и фамильярдности в рабочих отношениях, - тут же парировала слова Макса Курвеллочка. - Вы совершенно правы, Ирина Адольфовна. Прошу меня извинить за нарушение субординации, - не сдержавшись, съязвил Максим. В ответ на его слова Ира фыркнула, дернула плечом и снова натянула на лицо маску вынужденного внимания. Макс немного помолчав все же сделал ей внушения на предмет её непрекращающихся шпилек в адрес технарей и их косяков. Ирина слушала его с совершенно безэмоциональным выражением лица. Максиму очень хотелось залезть в прекрасную головку этой невыносимой женщины, чтобы узнать её реальные мысли. Да, ему было очень интересно, что она думает о нем. В вопросе проникновения в её мозг, мужчина потерпел полное фиаско. Хотя одно он знал точно, матом про себя она его крыла. Он это чувствовал на ментальном уровне и видел по искрам в её зеленых глазах. "И все же она - ведьма, - в момент очередной вспышки на её радужке подумал Макс. - Поди мысленно уже ритуальный костер сложила, подожгла. Вот сейчас точно пытается бросить мою виртуальную тушку в его пламя. Как только запулит, сразу на метлу вскочит и полетит, как спутник вокруг земли. Интересно летать голая будет?! Лучше пусть голая. Мне так больше нравится. Силы небесные, дайте мне воли, чтобы не трахнуть эту ведьму прямо на этом столе…" - У Вас все нормально? Сквозь свои мысли Макс услышал голос Курвеллочки. Вздрогнув и отогнав видения костра и летающей на метле Ирихи, мужчина поднял на нее глаза. - Прошу меня извинить, задумался, - хрипло произнес он. - Максим Викторович, чтобы больше не возвращаться к этому разговору, обозначу свою позицию, - без всякого менжевания начала говорить Ирина. - Терпеть не могу псевдо профессионалов, мнящих себя гуру. Ещё ненавижу жадных хапуг. Да, и я все знаю про Верчука. Меня не страшит то, что его сын служит в органах безопасности. - Я понял Вас, Ирина, - произнес Макс, упорно пытаясь не улыбнуться, потому что вспомнил её губы на своём члене. - Адольфовна! Ещё я хотела уточнить один момент, - эти слова Курвеллочка озвучила с акцентом на отчестве и слове "один". Увидев кивок головы Максима, Ирина продолжила говорить. - Вы же сдержите свое слово и подпишите мое заявление на увольнение, как только я внесу в кассу всю сумму ссуды? После этой её фразы Макс завис, ощутив горечь во рту. У него появилось стойкое желание встать, закрыть дверь, затащить Курвеллочку в комнату отдыха и трахать до просветления её ужасно умных мозгов. - Ирина…Адольфовна, я привык держать свое слово, - сквозь силу выдавил мужчина из себя. - И все же интуиция мне подсказывает, что мы сможем с вами найти общий язык. "Общий язык, общий язык. Как с этим Гитлером энд Фюрером его найти? - со вздохом задал себе вопрос Макс, подойдя к панорамному окну гостиничного номера. В небе, как огромный круглый светильник, висела луна. - Нет, все же Ирина - дьяволица. На метле поди налеталась за день и спит с чистой совестью. Да, жаль, что не со мной рядом…" Пока Макс думал о ней в одном конце города, Ирина в другом тоже маялась от бессоницы. Уснуть она пыталась, но сон все не шел. Устав лежать, Ириха подошла к окну, посмотрела на высокое небо с огромным печальным диском луны. От одиночества и мыслей об этом долбанном КентоЙети ей уже выть хотелось. Даже если бы она была окончательной и бесповоротной сукой и стервой, то все равно бы не позволила себе обесценить адекватность, вдумчивость, разумность, цепкость нового гендира. Ещё Ирихе очень импонировали сдержанность, воспитанность и корректность Макса. Только извелась она и сна лишилась совсем из-за других его качеств. "Ириха, ты совсем разум с этим Йети потеряла. Думаешь о нем, как сучка течная. Вон шорты пижамные снова промокли. Придётся опять пользоваться услугами "Мистера Дилдо", - вздохнула Ирина, мысленно благодаря любимую подругу Нюху за подгон розового латексного дружка. Глава 16 Глава 16 Очередную ночь Ириха провела практически без сна. Сначала гоняла в голове неприятный разговор с родителями и сестрой по поводу денег. Традиционно по версии родственников махровой эгоисткой оказалась именно она. Прокрутив в памяти весь домашний "говно"-спектакль с Катькиными слезами, Ирина мысленно послала всех "нах-нах". Небольшая победа от ее закрученных в спираль нервов все же на лицо - мульон родители обещали найти. Ещё такую же сумму в эквиваленте евро ей в середине февраля передаст с каким-то челом Нюша. Он должен прилететь в Москоу из Милана. С учётом выплаты компенсации при расторжении ей не хватает ещё одного миллиона. Его, к сожалению, придётся добрать кредитом. Завтра, вернее уже сегодня, по этому поводу в обед у неё "стрелка" с управляющей банком. "Так, так, Ирина Адольфовна, вы плюс-минус к концу февраля, утерев нос Йети, сможете спокойно перебраться в Москву. Хорошо бы к этому времени определиться с работой. Когда у нас большой суд? Да, как раз в середине месяца. Ну и отлично. Надо просто совместить приятное с полезным. Забрать деньги у Анькиного посланца. Успеть смотаться на пару собеседов. Встретиться с "Эллином", - раскидывала по мысленному планингу Ирина дела на февраль, когда на ее новый гаджет упало сообщение. "Сладкая, чего замерла? Что с датой твоего приезда и нашей встречи?" - вернулся к разговору "Эллин". "Думаю над этим," - отправила Ириха. "Не думай, а приезжай! Жду с нетерпением," - "хрюкнул" уведомлением гаджет. "Прыткий какой!" - набрала Ира. "Истомился за год!" - ответил мужчина. "Предвкушение - одно из тонких наслаждений," - плюхнула в ответ Ириха. "Кидай фотку для предвкушения!" - тут же пришло в ответ. Ириша зависла на мгновение, потом сфоткала наманикюренные пальчики стопы и отправила Эллину. "Ух, ты! Какой эротик! Красивые пальчики. Сейчас бы каждый поцеловал!"- пришло в ответ. "Любишь женские ножки целовать?" - дразнила и заигрывала Ирка. "Твои бы целовал от пальчиков и выше "до"," - прислал Эллин. "Выше "до"...какого места?" - игриво решила уточнить Ириха. "До самого нежного и сладкого!" - пришло в ответ. "О, да ты не только ножки любишь целовать?!" - хмыкнула смайликом в ответ Ирка. "Тебя бы всю обцеловал и облизал" - в дополнение к словам мужчина к сообщению прикрепил язык. Ирка зависла, думая, чтобы такого смешного или провокационного ему отправить. Из размышлений её выдернул рингтон. "Может еще фотку эротика пришлёшь?" - опередил Эллин. "Сначала ты," - набрала Ирина. Эсэмэс "хрюкнула" тут же. Открыв, Ирина увидела часть тела в свободных семейных труселях с лейблом известного дорогого бренда и внушительный "стояк". Ирка присвистнула и сглотнула собравшуюся во рту слюну. Спустя несколько секунд гаджет снова ожил. "Отомри! Жду фото груди. Не будь стесняшкой!" - для поддержки подмигивающий смайлик. Ирка не стала строить из себя скромницу, отправила глубокое декольте. При чем сфоткала так, чтобы в вырез шелковой сорочки на левой груди попала родинка в виде лилии. "Шикарно. Может, еще и ниже есть родинки?" - поинтересовался мужчина. Вместо слов Ирина отправила ему фотку родинки около пупка. "А ещё ниже?" - прилетело буквально через мгновение. Ириха, войдя в раж, щелкнула ещё одну "лилию". Для этого ей пришлось немного приспустить боковой край обычных белых хлопковых трусиков. Ириша покрутила её со всех сторон. Фотография получилась более откровенной, чем нужно. Она лежала на боку. Бедро выглядело "вау". Верхняя его линия круто скатывалась к талии. Пальчики женщины эротично оттягивали край белья, демонстрируя родинку. Пикантная отметинка притаилась рядом со стыком ноги и паха ближе к лобку. Растительности в этом месте была депилирована. В принципе, снимок Ирине понравился. Она ткнула "отправить". Повисла пауза. Решив не ждать ответа, в догонку к фото Ириха написала:"Спокойной ночи!" Хотела ещё пошутить:"Не сотри руки", - но подумав, не сделала этого. Виртуальное знакомство не располагало к таким вольностям. Телефон "хрюкнул" минут через пять. Открыв экран, Ирина распахнула глаза и цокнула языком. На фотке красовалась головка члена в мужской ладони, по которой стекала сперма. Такого Ирка неожидала увидеть. В ответ ничего отправлять не стала. Чертыхнувшись перевернулась на другой бок и уснула тяжелым сном. Ей снова снился Кентавр. Он ее жёстко трахал. Крутил и брал так, как ему хотелось. Она чувствовала его всем телом. Крутилась, стонала, дойдя до пика, кричала в момент оргазма. Собственный голос её и разбудил. Часы телефона показывали, что она на грани "фола". Если сейчас не встанет, то опоздает. После очередной бессонной ночи Ирка мчалась на "Лехе" в жутком раздражении. Конечно же попала в пробку и застряла в ней. В контору приехала аж на пятнадцать минут позже. Только успела заскочить в кабинет и отдышаться, как в проеме появилась главбушка Натаха Егорова. - Ириха, здорова! Тебя наш низко-клиренсный срочно приглашает на аудиенцию. Знаешь, Максик в изрядном не настроении. Он сейчас очень жёстко с Верчуком пообщался, - выпалила юморная псевдо монашка Натаха совершенно серьезным голосом. Зайдя в приемную, Ирина увидела притихшую помощницу гендира и технарей, сидящих рядком с напряжённым лицами. "Что еблантии отхохотались," - недобро подумала Ириха, осмотрев народ. Получив от секретаря молчаливый кивок головы в сторону кабинета, Ирина Адольфовна вошла внутрь. "Искры полетели", "и возгорелось пламя", "вулкан выбросил столб огня и лавы", "лёд тронулся", - сколькими прекрасными и ёмкими эпитетами она могла описать происходящее в кабинете генерального директора. Оказалось Максиму Викторовичу как и ей не спалось. Только в отличие от Ирины, потратившей полночи на пошленькую переписку с "Эллином", генеральный анализировал документы, расписывая бумаги в работу. Этим муторным делом Макс занимался сам. При Ваге документы изучала и распределяла по папкам Ирина. Воспитание сотрудников генеральным заняло все время до обеда. По ходу пьесы, которую она назвала "Выебу и высушу", Ирина комментировала и поясняла. Пока гендир раздавал люлей, ее рабочие вопросы висели не тронутыми в ее задачах на день. И это женщину злило. За пять минут до двенадцати КентоЙети всех отпустил. Покинуть кабинет Ириха не успела. Слова Макса поймали её. - Ирина Адольфовна, можно ещё минутку вашего внимания? Вздохнув, она молча обернулась и посмотрела на руководителя, приподняв бровь. - Ирина, отобедай со мной. Составь, пожалуйста, мне компанию, - мягко произнес Йети. - У меня свидание. И я не обедаю с коллегами, - коротко ответила Курвеллочка. Первое было отчасти правдой. Её ждала управляющая банком. Во втором случае Ирина лукавила, потому что в отсутствие жены Вага приглашал её на обед. И ему она никогда не отказывала. В отношении Максима Викторовича её позиция была незыблема: работа и не более того. Получив отказ, Макс впервые про себя произнес в адрес Курвеллочки самые нелестные этитеты. Вернувшись с обеда, он беспрестанно по любому поводу вызывал её в свой кабинет. - Еблять, меня сейчас разорвёт. Налейте мне чай, а лучше, что покрепче, или я сейчас опиздюлю любого, кто мне хоть слово скажет, - произнесла, влетев в кабинет к своим "юрикам", Ириха. - Иришечка, успокойся, сегодня международный день нежности. Давай я тебя обниму, чтобы полегчало?! - прощебетала юрисконсульт Анечка. - Анна, иди ты вместе со своими нежности к этому ебу…"ГМВ" на второй этаж. Может после твоих нежных обнимашек его елбой по лбу треснет, и он обо мне забудет. - Ириха, реально прекрати браниться, сегодня кстати, всемирный день борьбы с ненормативной лексикой. А ты ругаешься, как одесский биндюжник, - попыталась образумить своего руководителя начальник отдела энд институтская подруга Галина. - Ачехуеть, какие все нежные. Озвезденеть, можно от наличия праздников. А ну-ка, гляну и я в этот звездатый календарь, может есть еще какие-то более адекватные праздники, - только Ирина подошла к корпоративному настенному вестнику, как зазвонил внутренний телефон. Анька елейным голосом произнесла "алле". Ириха громко добавила "общежитие слушает" и увидела, как вытянулось лицо ее подчинённой, будто из Кремля позвонил сам "ОН". Нет, не "ОН", но все же этот чертов Йети-ебукентий со второго этажа. - Ирина Адольфовна?! Да, конечно, сейчас, Максим Викторович. Передаю трубочку, - произнесла вслух Анна, при этом одними губами проговаривая:"Это Греков!" Ириха, смотря в ибучий календарь и в прямом смысле начала ачихуевать, потому что оказалось сегодня, 3 февраля, День памяти преподобного Максима Грека. Посчитав до десяти и выдохнув, Ирка взяла трубку. - Да, слушаю, Максим Викторович. Что-о-о? Нет, не готова ответить на этот вопрос. Что значит в этом есть острая необходимость. Я не хожу на официальные ужины. Это не входит в мои компетенции и обязанности. Не уверена! Вернее, совершенно уверена, не смогу. Чем буду занята? Странный вопрос. А вот, подождите. Буду праздновать Всемирный день свободной любви, день борьбы с ненормативной лексикой и день памяти преподобного Максима Грека. Нет, я не шучу и не стебусь. Если вы подойдете к нашему календарю, то увидите много праздников, которые сегодня можно отметить. Глава 17 Глава 17 Ирина с вежливой улыбкой сидела за столом одного из самых дорогих ресторанов города. К вечеру она ощутила, что за неделю ужасно вымоталась. Запара на работе и бессонные ночи давали о себе знать. Сил не было ни на что. Всё раздражало и злило. Люди, которым её представил гендир, были не интересны совершенно. Потому общаться ей совсем не хотелось. Нервные клетки Ирины, спрятанные за улыбчивым фасадом, периодически порыкивали. "Да, и почему я - еблань такая?! Какого нах-нах не послала этого Йети-ебукентия нафуй, когда "низкоклиренсный" притащился в мой кабинет. Этот деловой ужин сдался мне, как зайцу триппер. Лучше бы с девами своими сидела и шампанским жизнь куражила, а не умную, а главное, приветливую рожу строила бы здесь. Ещё и Греков этот ибучий периодически взглядом своим чёрным, как кипятком, меня окатывает. Чтоб ему пусто было…" Свое вынужденное присутствие на это деловом ужине бесило её до тошноты. Тошнотворные ощущения и рвотные позывы Ирина с каждым мгновением чувствовала все ощутимее. Свое внутреннее отвратительное состояние она неожиданно увидела в выражении лица и взгляда Йети. В очередной раз вскинув глаза, мужчина слишком напряжённо на неё посмотрел. Именно в этот момент Ириха поняла, что если сейчас же не выйдет, то её вырвет прямо в тарелку. Резко подорвавшись, женщина схватила сумку и быстрым шагом направилась в уборную. Впервые в жизни она так была рада белому фаянсовому другу. В него Ирина с рыком выворачивала не только содержимое своего желудка, но и свои отрицательные эмоции в совокупе с тревожными мыслями и разрушающей душу токсичностью. Максим последовал за Курвеллочкой буквально через минуту. Увидев, что она поспешила в дамскую комнату, мужчина на несколько секунд застыл около входа. Услышав характерные звуки, вошёл в помещение. В открытой двери одной из кабинок он увидел Ирину, стоящую перед унитазом на коленях. Без единого слова Макс вышел, но не из брезгливости. Прямо из туалета он направился к администратору за водой. Вернувшись с бутылкой и стаканом, Максим застал Курвеллочку в прежнем положении. После очередного рвотного позыва, подняв голову, Ирина увидела перед лицом мужскую руку и стакан воды. Её было так плохо, что сил не хватало, чтобы просто удержать свое тело на одной руке. Тот, кто стоял позади неё, будто прочитал её мысли. Левой рукой он собрал её волосы, рассыпавшиеся по бокам, правой приблизил стакан к ее губам. Сначала, набрав воду в рот, Ириха побулькала ею, чтобы очистить ротовую полость. Второй и третий глотки тонкими струйками пропустила внутрь через глотку в желудок. Ощутив себя живой, Ирина решила встать. Лучше ей, конечно, не стало. Но… Находиться в такой несколько унизительной позе перед мужчиной она не могла. К тому же ей очень хотелось умыться и как можно быстрее уехать домой. Усилием воли и с помощью человека, при мысли о котором у неё начинал дёргаться глаз, Ирина поднялась на ноги и выпрямила спину. - Ириш, ты как? - от участливого тона Йети её желудок снова дрогнул в готовности изрыгнуть проглоченную ранее воду. Вместо слов Ирка с высоты своих ста восьмидесяти семи на каблуках окатила Макса взглядом полным раздражения и желчи. - Уйдите! - через силу произнесла она охрипшим голосом, пытаясь соблюдать субординацию и политкорректность. - Давай отвезу тебя в ближайшую больницу. Ну или домой. Хотя нет, лучше сначала пусть тебя медики осмотрят, - вместо того, чтобы развернуться и выйти, предложил Максим, протягивая ей полный стакан. - Уйдите! - снова повторила Ира. - Видите же, плохо мне… - Вижу, потому и говорю, что надо в больницу ехать, - совершенно ровным голосом с интонациями врача-психиатра, ответил на ее слова Греков. - Пошёл вон отсюда! Без тебя справлюсь! Может меня от тебя выворачивает на изнанку, - зло рявкнула Ирка. - Если от меня, то тем более не могу тебя оставить без помощи, - совершенно серьезно заявил Макс. Вдаваться в смысл сказанного Йети Ирине не хотелось, да и сил на это не было. Своей упертостью он бесил её так, что желудок подвело снова. Ирку вывернуло уже в раковину. Порадовало, что это всего лишь была вода. - Слушай, чего ты до меня доцепился, а? - прополоскав рот и посмотрев с тоской на Йети, начала говорить Ирина. - То, что между нами произошло в Межеве - случайность. Забудь! Моё нынешнее состояние не имеет к этому и к тебе никакого отношения. Я, вероятнее всего, отравилась. Ну или ротавирус подхватила. Отвали, а! - Твоё состояние, Ириша, может только врач установить. Поэтому и предлагаю поехать в больницу, - будто не слыша её слов, упрямо произнес Максим. - Случайность всегда происходит в результате цепи событий и является их закономерностью. Так что наша встреча - не случайна! Да, и когда у тебя были последние месячные? Озвученный вопрос ударил Ирину, как обухом по голове. - Ты, мать ети, что себе позволяешь? Тебя, вообще, не должны волновать мои естественные физиологические процессы! - рявкнула истерично Ириха. - Ты для меня никто и звать тебя никак. Иди ты…Иди ты…Знаешь куда?! - А что мы так нервничаем? Может все же повод есть, а? Мой вопрос совершенно адекватен, Ирин. У нас с тобой был секс. И я как нормальный мужик, видя, что женщину рвёт, могу предположить беременность. А вот чего тебя корежит, мне не понятно? - потеряв несколько самообладание запальчиво произнес Макс. После слов Йети о беременности Ирина слегка подзависла. Она быстро пыталась восстановить цепь событий. Критические дни у неё были до поездки в Межев и после возвращения домой. "Да, точно были. Правда немного задержались и удивили меня своей скудностью. Как-то помазали и все. Я ещё решила, что причина в нервяке. Так, лады, к врачу все же надо сходить," - поставив галочку, молнией пронеслись в мозге Ирихи правильные мысли. - Ну, и чего, замерла? Считаешь, когда праздничные дни были да? Вспоминаешь была ли защита во время нашей ночи страсти? - не удержавшись съязвил Макс. - Да, пошёл ты, - утробным шепотом выпалила Ириха. - Тебе направление движения указать или сам дорогу найдешь? - Чего уж из себя вежливую скромницу корчить. Можешь, не стесняться в выражениях. Я все слышал и видел в Межеве, - на слове "видел" Макс специально сделал акцент. У него просто горело, так хотелось пришпилить Курвеллочку, как бабочку, и наблюдать за ее трепыханиями. - Ах, блять, слышал и видел?! Так значит! Ты, ты, ты…! Давай ебай отсюда, - хрипанула Ирина. - Думаешь, ты единственный мужик в моей жизни что-ли?! Видала и перевидала я таких недо…самцов самоуверенных. Произнося последнюю фразу Ирка хотела добавить слово "недомерков", но все же хоть и через силу сдержалась и заменила его на "самцов". Решила не бить Йети ниже паха, потому что мужчину отчего-то и так передернуло. Как это не смешно, но Ирина заметила, как в его чёрных глазищах сверкнули всполохи или искры ярости. "Это, конечно, может, романтизируя, мне привиделось. Но…Все же волну отрицательной энергетики Йети точно ощутила, - подумала Ириха, понимая, что ей такое не нравится. - Это мне папашу Адольфа напоминает. Он у нас тоже из разряда тихо-буйных. Если его допечь, то можно огрести не только словесно. Мать старается нашего Адю не доводить до ручки, зная, чем это обернется." Додумать Ирина не успела, почувствовала, как ее жёстко схватили за волосы на затылке. - Ах, ты ж! Курв…Курвеллочка! Решила своим презрительным взглядом сверху вниз наступить на моё самолюбие, да? Так вот ты просчиталась. Не надо себя переоценивать, милая! Я на одном месте видал подобных тебе заносчивых штучек. И если сейчас ты не успокоишься, то закину твое тело на плечо и пронесу через весь зал. И пусть все думают, что я тебя трахал в туалете, - прошипел Йети прямо Ирине в лицо, притянув её голову к себе за хвост, который он держал в левой руке. Ириха ошарашенно смотрела на Макса, пока тот звонил водителю и объяснял, что нужно сделать. Уже около рабочего автомобиля Греков ещё раз проинструктировал Андрея. - Ирине Адольфовне плохо. Довезешь, проводи прямо до квартиры. Сюда можешь не возвращаться, - дав последние "ЦУ" водителю, Макс открыл заднюю дверь и наклонился очень близко к голове Ирины. - Наш разговор незавершен. Мы продолжим его позже. Думаю Вы меня хорошо поняли… Глава 18 Глава 18 Отправив Курвеллочку домой, весь остаток делового ужина у Грекова на душе кошки скребли. Макс понимал, что с Ириной нельзя было так жёстко себя вести. Да и, в принципе, он сам не привык к такому обращению с женщинами. В их семье это считалось моветоном. Папа боготворил маму и с дочерью, старшей сестрой Макса, обращался всегда, как с принцессой. Дядя, заменивший ему отца, со своей женой общался только с превеликим пиететом. Никогда ранее до встречи с Курвеллочкой в отношении всех своих знакомых Максим ни разу не позволил себе хамского или агрессивного поведения. Все близкие ему девушки наоборот всегда отмечали его вежливость, обходительность и терпение. "Может все же привирали? Или выдавали желаемое за действительное? Ну, так для красного словца, чтобы подольше остаться рядом со мной," - крутил мысли Макс пока предполагаемый инвестор разглагольствовал о проекте, который Греков назвал "завиральным". Мысль о прожектерстве присланного дядей товарища закралась в его голову в момент очередного подсматривания за реакциями Ирины Адольфовны. Кстати, с собой Макс взял именно её, а не техдира Верчука, не случайно. За короткое время своего руководства сложным электросетевым предприятием вникнуть во все тонкости Максим Викторович, конечно же, ещё не успел. Но…Понять "who is who" (кто есть кто) смог. Максим прекрасно видел, что Верчук тянет одеяло, то есть деньги, на себя, вернее, в свой карман. За руку Греков техдира ещё не ловил, но чувствовал это чуйкой. Да, и честная, ратующая за людей и дело, Ирина Адольфовна на последнем совещании, где они были втроём, без расшаркиваний прямо в глаза Николаю Ивановичу бухнула, что у технарей рыльце в пушку, потому что руки загребущие. Проанализировав все, увиденное и услышанное, Максим решил на деловой ужин взять Фюрера. Потому как Верчук из-за перспективы срубить баблишка мог заверить его в "хорошести" столичного гостя. Курвеллочку, к тому же, Макс решил использовать еще и в темную, обозначив ей только юридическую сторону вопроса. Дескать, надо послушать, чтобы понимать, возможно ли будет заключить договор на предлагаемый проект. "Жаль, что Ирина не успела послушать про договор, - подумал Макс, когда протеже дяди перешёл к этому пункту. - Хотя теперь, в принципе, без разницы. Такая "завиральная" история компанию быстрее обанкротит, чем принесёт дивиденды. Правильно Ирина скривилась на технической части. И хорошо, что я успел заметить её реакцию…" В очередной раз Макс с благодарностью вспомнил свое обучение на факультете "Перевод и переводоведение" военного университета. Лингвистом-переводчиком он, к сожалению, побыл мало. Зато на знание психологии, которую им вдалбливали в головы все годы учёбы, в обычной жизни ему постоянно приходилось опираться. И именно умение считывать мимические реакции позволили Максу понять, что у женщины что-то случилось. Последовав за Ириной в туалет, Максим даже и подумать не мог, что ей настолько плохо. От вида Курвеллочки над унитазом в беззащитной позе на коленях с лицом белее простыни и глазами полными слез у Макса просто снесло крышу. Он, вообще, все, что касалось Иры воспринимал, как свое личное. Его все время до зубовного скрежета злили и бесили нападки Верчука на Ирину. Иной раз Макс просто усилием воли сдерживал свой порыв, чтобы не зарядить техдиру в табло. И это, невзирая на то, что Адольфовна частенько сама задирала и подначивала Николая Ивановича. Несмотря на открытую демонстрацию внутренней силы и даже агрессии, Максим чувствовал, что на самом деле Ирина очень ранимая и беззащитная. Это он понял ещё в Межеве. Тогда на склоне своим колким и кусучим поведением Курвелочка напоминала ему ёжика, который прячет за колючками свой розовый, нежный, уязвимый пузик. К этому же выводу он пришёл и сейчас, уже сидя за столом, без Ирины. "Конечно же, Макс, хорошая мысля приходит опосля. Дебил - ты полный и законченный! Натворил дел! Ирка и так от тебя шарахается, как от чудовища, а ты ещё дополнительно тараканов в ее чумачечую голову подбрасываешь," - ругал сам себя мужчина, понимая, что в очередной раз оказался силен задним умом. В принципе, Максим давно себе признался в том, что с этой женщиной вся хваленая выдержка и все знания психологии летят псу под хвост. Рядом с Курвеллочкой его обуревали древние инстинкты - увидел, схватил, утащить, пометил, присвоил. Ещё прямо до исступления Макса доводили Иркина долбанная поперечность и несгибаемая упертость. Этой заразке всегда нужно, чтобы было так, как их "величество" желают. Видел же он в туалете ее нереально хреновое состояние. И ничего плохого не хотел сделать. Только помочь. И все… Потому как его ранее запланированное: и продолжение вечера вдвоём, и провожание домой, чтобы остаться наедине на ее территории, и шампанское для снятие Иркиного сопротивления, - все это рассыпалось на атомы лишь только он увидел её обескровленное лицо и дрожащие руки. А ещё мысль о возможной беременности… Она, нет, не пугала его. Наоборот, он, озвучив свое спонтанные предположение, будто полил на свое сердце любимым клубничным сиропом. Где-то в глубине своего мозга Максим понимал, что надежда на беременность, вероятнее всего, мизерна и даже глупа. Да, в отличие от Ирихи он не был пьян и поэтому отлично знал, сколько защиты было им использовано в ту их единственную ночь. Но сегодня в туалете, видя Ирину, обнимающую унитаз, это было неважно. В тот момент ему, именно животным инстинктом самца, пометившего самку собой, ужасно захотелось желаемое выдать за действительное. "И что? - снова вернулся к своим умозаключениям его внутренний голос. - Разве мало детей появляются на свет в результате использования барьерных и медикаментозных противозачаточные средств? Тобой маменька забеременела будучи уверенной в качестве принимаемых пилюль. Не зря же родители все время смеялись, что их сыночек хитрее и сильнее медицинских светил. Если ты оказался таким, то почему ваш с Ириной ребёнок не мог попасть в процент таких же счастливчиков, рождённых в рубашке?!" Подумав о своём пока ещё виртуальном малышей, сердце Макса снова булькнуло в клубничную сладость. "Нет, но она же на самом деле могла просто отравиться. А ты, самонадеянный индюк, тут сунулся с беременностью. Вот и взбрыкнула лань эта строптивая. Ну, и ничего страшного, если сейчас не беременна, то забеременеет точно, - в противовес проскользнувшей здравой мысли об Ирихином отравлении Макс продолжил посылать желаемое в космос. - В нашем деле главное терпение и ещё раз терпение. Взял же отец твой моральным измором через заботу, внимание и помощь первую красавицу университета. Взял! И ты сможешь. Только не нужно идти напролом, переть буром и пытаться добиться её нахрапом. Мягче и нежнее, как говорил отец:"Женщины - это кошки, чтобы не оцарапала надо проявить чудеса терпения и ласки…" Пообещав себе больше не давить на Курвеллочку Макс уже пятый раз переписывал извинительное сообщение: "Ирина, я был не прав. Погорячился. Прости. Как самочувствие? Можно ли мне на выходных заехать проведать тебя?" "Ириша, извини. Вину осознал. Как твоё самочувствие? Разреши мне заехать к тебе завтра?" "Ириша, прости засранца! Знаю, что дурак. Готов искупить вину. Напиши, как твоё здоровье? Хотел бы завтра к тебе заехать." "Ириша, сознаю свою вину. Готов загладить инцидент…" В итоге отправил:"Ирина, как твоё самочувствие? Понимаю, что был не прав. Прошу меня извинить. Если позволишь, то завтра заеду навестить тебя. С уважением Максим." Перечитав уже отправленное эсэмэс, Макс понял, что он - дебил. Полный. При чем эта мысль не покидала его ни в этот вечер, ни тремя днями позже. Ирина до утра понедельника не ответила ни на один из его месседжей. В первый рабочий день недели он все же получил от Курвеллочки огромное сообщение юридического содержания производственного характера. В присланной Ириной Адольфовной простыне лично к нему имело отношение только обращение:"Уважаемый Максим Викторович, на основании запрошенной вами информации сообщаю, что в период…" Получив четкий ответ своего зама по правовым вопросам Максу хотелось поймать эту Курвеллу, затащить её в любое укромное место и сначала прямо ремнем выдрать её упругую и аппетитную задницу, а потом вытрахать через все ранее апробированные отверстия дурь из её умной головы. "Да, да, да, мечтать не вредно, вредно не мечтать, - в очередной раз катаясь, как на качелях, на своих эмоциях и мыслях по поводу Курвеллочки Адольфовны, переосмысливал ранее обдуманное Макс. - Чего там отец завещал? Быть ласковее, нежнее и терпеливо к женщинам. Ага, щаз. Он просто с Ириной Курвелловной не был знаком. Нет уж, все, никакого терпения. Только жёстким нахрапом. Вернусь из Москвы, будь дядя неладен со своей срочностью моего присутствия на субботней встрече. Так вот вернусь из столицы, и больше никакого снисхождения к этой чёртовой кукле…" Глава 19 Глава 19 Ириха на работу в понедельник ехала в отличном настроении. Всю дорогу мурлыча под нос любимые треки, которые раздавались в салоне "лехи". Несмотря на пятничный трэш в ресторане с участием Йети, выходные женщина провела шикардосно. В субботу, правда, она все же с самого утра смоталась в платную клинику и прошла через осмотр гинеколога и узишку. Результат оказался ожидаемым. Справку об отсутствии беременности у врача Ира взять не забыла. Ее от чего-то не отпускала мысль, что КентоЙети ситуацию просто так не оставит и к вопросу этому еще вернётся. В здание управления Ирка, конечно же, влетела в последнюю минуту. Поднявшись на этаж первым делом зашла в свой отдел. - Привет, юристюгенды! - весело произнесла она с порога и бросила норковую курточку в кресло. - Предлагаю утреннюю планерку провести за кофе. Я, кстати, ещё даже не ела. Любимые коллеги приветствовали своего начальника и радостно начали шуршать у стола. - Ага, Иришечка Адольфовна, видели мы твои форточки с покатушек. Поди все выходные провела на горных лыжах, - проняшничала юрисконсульт Анюта. - Ага, и спала, и все остальное тоже в них, - с удовольствием хмыкнула и подмигнула Ириха. - Если вы, тюлени-моржеватые мои, помните, я всех вас звала поехать со мной. Даже согласилась на роль извозчика. И что услышала в ответ?! У тебя Нюша было очередное примирение с хомутом. Судя по лицу, крошка, все осталось на прежнем пиздецовом уровне. Гала у нас традиционно "яжеблятьмать". - Ты, Ирихин, забыла, еще и "яблятьжена". И кстати, муж мой Серёга после моего последнего возвращения от тебя в семь утра в состоянии никакашки долго смотрел на меня волком, - подала голос из-за компа начальник отдела энд подруга Гала. - Ладно, с тобой - "яжемыжевыже" все и так понятно. Отмаз твой не прокатил. Теперь наш единственный и неповторимый Алексашка. Хотя и с ним все тоже ясно:"Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта. Покуда со мной вы, клянусь, моя песня не спета!" - пропела речитативом Ирина Адольфовна, и все дружно рассмеялись. Подчинённые своего начальника, при всей ее жёсткости, требовательности и даже изрядной придирчивости, уважали безмерно. В отличие от других руководителей она никогда своих юристюгендов внешней среде не давала в обиду. Ни один сотрудник предприятия не мог себе позволить проявить негативное или неадекватные поведение в отношении юристов. Думать все могли, что угодно, но транслировать не смели. Не делали это из боязни попасть под горячий и острый язык Фюрера. Сама Ирина наматывала нервы и сопли своих юристов на их же кулаки постоянно. Но…Всегда только сугубо по поводу и веской причине. Сколько каждый из троих сотрудников юротдела потерял нервных клеток не знал ни один человек в компании. Подчинённые Ирины Адольфовны по ее жёсткому требованию держали свои языки за зубами и никогда не выносили сор из избы. Внутри отдела, что в конторах случается редко, всегда царили мир, согласие и взаимовыручка. Все недовольства и разгорающиеся конфликты Фюрер гасила быстро. Карала за них нещадно. Несмотря на то, что отношения в отделе были дружественно-семейными, Ирина, дабы все не скатилось в фамильярный беспредел, никому не позволяла переходить тонкую черту. Всё её юристюгенды знали, что, потеряв берега, можно огрести от своего начальника по полной программе. Во время обсуждения текущих вопросов в кабинет влетела как всегда всклокоченная первая замша. - Конечно, уже тридцать минут идёт рабочий день, а юристы как всегда кофий пьють, - выпалила несколько раздраженно Юлия Борисовна. Ирина, подняла глаза на непрошенную гостью, вместо вербального ответа лишь приподняла бровь. - Ой, ну ладно уже и пошутить нельзя, - заюлила первая замша. - Я бы не стала вторгаться в вашу традиционную кофейню планерку, если бы не генерал. Услышав последние слова Ирина, не скрывая своего раздражения, скривилась, но без комментариев. И в данном случае не из-за неприязни к Грекову, а потому что её бесило чинопочитание, подобострастие, лизоблюдство Юльки. Она все время, как лед на солнце, растекалась перед теми, кого считала значительнее и важнее. Особенно, если этот кто-то был мужчиной. По мнению Ирихи, Борисовна по природе своей была истинной самкой, которая всегда виляла хвостом и показывала брюхо, демонстрируя свою покорность самцу. - И в чем причина? Если ему надо, пусть вызовет меня сам. Или Вас, Юлия Борисовна, уже в секретари разжаловали? - чертыхнувшись про себя в очередной раз, язвительно произнесла Ирина. - Ой, ну и шуточки у тебя, Ир. Нет. То есть Грекова нет. Он в Москве. И ему нужна информация по судебным решениям, которые касались возврата налогов, - протараторила Борисовна. - Ииии? Проблема то в чем? - тон Ирины стал еще жестче. - У меня об этом не судьба спросить? - Так он тебе, Иришечка, написал, но ты не ответила. И Максим Викторович забеспокоился, что ты заболела. Ну…он…так…решил. Ну, то есть..я…сходила…в твой…кабинет, - захлопала и забегала глазами Юлька, будто в ее голове что-то заглючило. Ирина, насупив брови, достала из сумки телефон и увидела сообщение от Йети, которое пришло ей минут двадцать назад. - В принципе вы можете мне дать информацию, а я быстро её отправлю Грекову, - на прежних лыжах продолжила фланировать Борисовна. - Зачем же это? Я, слава Богу, здорова. Сейчас минут через пять отправлю необходимые данные, - как можно спокойнее произнесла Ирина, хотя внутри бушевало торнадо. - Ну, и славно. Ну, и славно! Как освободишься, зайди ко мне. Хорошо? - с хитринкой во взгляде произнесла первая замша, покидая кабинет. Ирину раздражала и бесила вся эта ситуевина. И ведь корежило её даже и не от КентоЙети, а от себя самой. Она все выходные гнала из своей головы мысль, что в пятницу повела себя как полная дура. Йети на самом деле не сделал ничего этакого, пикантного или оскорбляющего её женско-человеческое достоинство. Он просто как воспитанный человек проявил к ней сочувствие и эмпатию. Да, и вопросы про беременность не были уж и такими оскорбительными. Потому как это совершенно нормально, когда мужчина интересуется здоровьем и проявляет заботу по отношению к женщине, с которой у него была близость. И сколько бы она, как страус, не прятала голову в песок, секс у них случился. И этого из книги жизни уже не вычеркнешь. Её нервяк ей тоже был понятен. Да, да, потому что не её это мужчина! Вот не её и все! И точка! " Ириха, а почему собственно не твой? Ну, с какого ты решила, что он тебе не подходит? Ростом не вышел? Фигура смешная? Лицом не Бред Пит? - язвительно задавал вопросы внутренний голос. Ирина слушала сама себя и, злясь, парировала то, что понимала, но не принимала. - Да, все именно так! И фигура не та, и лицо, и вообще, не мой человек и все! Давит он меня. Воздух просто выбивает. Пространство все вокруг занимает. Пытается подавлять, продавливать и прогибать под себя. И это совсем не моё! Хватит мне и папы Ади! Все тема закрыта!" Направив генеральному информацию по запросу, Ирина тут же закрыла свернула страницу мессенджера и выключила телефон. Сделала это второпях, преднамеренно, чтобы не видеть ответ Йети. Ирка прекрасно понимала, что он ей напишет. Обязательно. И в его сообщении может быть то, что ей явно не понравится. Вывод такой она сделала, памятуя об эсэмэс, на которые она "забила" в выходные дни. За субботу и воскресенье в общей сложности она насчитала двадцать пять месседжей от гендира. "Ой, ну вот, наконец-то найденная форма обращения, которая будет его дистанцировать от меня. Да, уважаемый генеральный директор? - подумала ещё, попробовала фразу на язык и решила окончательно Ириха. - Смотреть на него сквозь стекло и общаться только официальным казенным тоном…" Додумать свою мысль она не успела. Трель внутреннего телефона нарушила всю стройность её алгоритма. Ответив на звонок, Ирина в трубке услышала дружески-заискивающий голос Юлии Борисовна, которая приглашает её на поболтать за чашечкой чая. Глава 20 Глава 20 - Ирин, как прошла встреча? - как бы невзначай поинтересовалась Борисовна за чашкой чая. - О чем, Вы? - произнесла Ира, зеркаля тон замши. - Ну, ну…Ты же в пятницу на встречу с генералом ходила, - продолжила говорить ЮБ, намеренно выстраивая фразу так, чтобы в ней появился двойной смысл. - А, Вы об этом. Я уж и забыла про эту встречу, - ответила Ира совершенно безэмоционально. - Ничего интересного. Очередной мнящий себя гением хлыщ с нежизнеспособным проектом строительства линии электропередачи. Юлия Борисовна зависла, подняв на Ириху глаза, в которых шел активный мыслительный процесс. Ирка, хихикая про себя, решила:"Пусть помучается!" - и продолжила с невинным видом пить чай. - А чего генерал не взял с собой Верчука? Ты то причем, если вопросы техдира касаются? - не сдержавшись фыркнула ЮБ. - Вопрос не по окладу. Ответить не могу, - Ирина выдала свои любимые фразы. - В смысле? - выпалила удивленно-раздраженным голосом Борисовна. Сначала Ира в рифму чуть не брякнула:"В коромысле!" - но, вспомнив про возраст, не стала дерзить женщине на семнадцать лет старше её. - Мотивация именно моего приглашения мне не известна, - пожала плечами Ирка. - Меня попросили послушать и оценить юридическую сторону вопроса. - Оценила? И как? - задавая два простых вопроса, ЮБ снова умудрилась вложить в них двойной смысл. - Не-а. Во время первой части бравой "арии" московского гостя мне резко поплохело, - ровно произнесла женщина. Борисовна, видно не найдя слов, просто удивленно вскинула на нее глаза и подняла бровь. - Так впечатлилась дурью и небывальщиной, что тошнить начало, - хихикнула Ирина от вида выражения лица замши. - Шучу. Шучу. Я в конце дня так есть хотела, что запихала в себя пирожок с капустой двухдневной давности. Вероятно, он и не выдержал человеческой глупости. - Аааа, а я то думала, - процедила ЮБ. Теперь пришёл черед Ирихи вскидывать бровь от удивления. Намеренно пристально посмотрев на Борисовну, она вновь откинула в сторону мысль, помочь замше наводящими вопросами. - Ну, и что вы после делового ужина пили кофе вдвоём, - хмыкнула Юлька и продолжила говорить дружески-доверительным тоном. - Ну чего ты, Ириша, так на меня смотришь?! Дело - молодое! Ты то понятно у нас, девушка - характерная и недотрожливая. Но я же вижу как Максимка на тебя облизывается… В последних словах ЮБ сквозила неприкрытая бабская похотливость. Не желая продолжать разговор дальше, Ирина фыркнула и отодвинула от себя чашку. - Вам показалось, Юлия Борисовна. У нас с генеральным чисто деловые отношения. Без всякого подтекста, - ответила женщина совершенно безэмоциональным тоном. - Ну, это ты, Ирина, зря! Максим - мужчина видный и состоятельный. К тому же воспитанный, обходительный и очень выдержанный. Для твоего характера самое то, что доктор прописал, - чуть ли не захлебываясь слюнями, перечисляла достоинства Йети ЮБ. - Ой, капризная ты, Ирина Адольфовна. Переборчивая слишком. Смотри, останешься совсем одна. Время идёт. Детей… На последних словах Ирина поняла, что дальнейшего разговора ей уже не выдержать. С мыслью:"Опизденеть!" - она взяла чашку в руки и встала из-за стола. - Все у меня хорошо, а будет ещё лучше! А если Вам, Юлия Борисовна, нравится Греков, то оставьте его себе. Он - пиджак не мой! - с этими словами вышла из комнаты отдыха. Прошло несколько дней, как между ней и замшей состоялся этот крайне неприятный для нее разговор. Все это время Ирина гнала от себя деструктивные мысли о нем. Получалось плохо. Она все больше загонялась по этому поводу. Сегодня об этой говенной истории Ирка вспомнила вновь во время вечернего созвона с Анютой. - Нюш, блять, ну почему основная масса людей такие долбоящеры - тупорылые, некорректные, наглые, злые. Представляешь, эта старая "мохнатая трещина" - замша мне постоянно ставит на вид мою резкость, несдержанность и то, что частенько ругаюсь "по матери", - пыхтела подруге Ириха, чокаясь с Анькой через экран планшета бокалом с шампанским. Вообще до конца рабочей недели девочки не употребляли спиртное. Их коронным днем расслабления была пятница или "тяпница", как они ее называли еще со студенческих времен. Сегодня подружки сделали исключение. Для этого у обеих были веские и значимые поводы. Правда задорными пузырьками счастья баловалась только Ирина. Анна не могла себе позволить, потому как находилась в положении. Новость любимой Нюшки Ирина восприняла со щенячьи восторгом, хотя и на душе её снова заскребли кошки. Анна, понимая состояние Ирихи, слушала внимательно, не перебивала и в ответ только поддакивала и угукала. - Да, уж лучше, как говорит отец мой Адя, матом крыть, чем употреблять в речи красивые литературные слова и быть при этом интеллигентной сволочью. Вон сестрица моя Катька. Она у нас "чистюля", никогда ругательство не произнесет. Это претит её тонкой организации души. Ага, маты ей претят, а творить при этом дичь, после которой остаётся выжженная пустота, - это пожалуйста! Или замша наша. Она очень вежливо без единого мата поливает дерьмом людей так, что, слушая её, мне самой хочется потом отмыться, - фыркнула Ириха с нескрываемым нервом. Хотела продолжить изливать душу, но услышала "блямканье" телефона. Открыв экран увидела сразу два сообщения от "Эллина" и от "КентоЙети". - Чего прислали члены твоего кружка? - пошленько пошутила Нюшка. - Ну ты, Аньша, прямо Ванга. Чуйка у тебя, как у добермана, - пьяненько хихикнула Ириха. - Ага, оба написучили всякую хрень. "Эллин" снова просит эротичную фотку в замен своей ерундовой с частью груди и предплечья с внушительным бицепсом. "Йети" как всегда сдержанно интересуется настроением, состоянием здоровья и планами на выходные. - Что тебе больше нравится, Ириш, раскованность первого или сдержанная забота второго? - на мягких кошачьих лапках поинтересовалась Анна. - Не знаю, Нюш. Оба не заходят. "Эллин" - кот в мешке. И это меня несколько напрягает. Йети - сама знаешь, не мой пиджак. Страшный и нескладный. Он мне теперь стал напоминать бультерьера или быка на корриде. Второго все же больше. Такой же упертый и настырный, - Ирина выдала фразу, которую долго в виде мысли гоняла и формулировала в своем мозге. - Ирих, ты должна скоро в Москоу ехать? - Угумс, суд через неделю, - хлебнув шампанского, ответила Ирина. - Ну, вот и встреться, наконец-то, с этим "Эллином". Посмотри хотя бы на него. Вдруг он тоже не то пальто, - хихикнув, съязвила Анна. - Только, знаешь, подруга моя. Я, конечно, сама ещё та экстрималка. Ну, раньше во всяком случае точно ею была. Так вот, послушай меня, милая. Пообщайся с ним для начала в людных местах. Ну, вдруг, он все же сиделец или ещё какой-нибудь "коперфильд". В конце-концов, Ириха, сейчас есть проверенный, самый надёжный для здоровья и безопасный для нервов способ зачатия. Я имею в виду искусственное оплодотворение. Выберешь себе донора. Купишь его "хвостатых". Тебе их подсадят в правильный день… - Да, Нюха, и все же ты можешь "ванговать", - расхохоталась Ирка в экран планшета и дзынькула о стекло краем бокала. - Вероятнее всего, ваще, не буду с ним встречаться. Ну или только из любопытства один разок кофе выпью. На самом деле я и сама решила сделать так, как ты только что сказала. Знаешь, мне и самой этот вариант больше нравится. С ним спокойнее будет. Никакой мужик не сможет претендовать на моего ребёночка. Знаешь, Ань… В этот момент Ирину снова отвлек звук гаджета. Проведя пальцем по экрану, она увидела сообщение от Йети. - Чего на это раз предлагают твои поджопники? - хитро смотря на Ирину, произнесла Анна. - Иди ты, Нюх-нюх, нах-нах! Чего это они - поджопники? Ик-ик. Хотя про "Эллина" я, конечно, не знаю. А вот, КетоЙети ни разу не подкаблучник. Ик-ик. И не поджопник, - периодически икая, слегка заплетающимся языком ответила Ирка. - Он на самом деле ещё тот самец-доминант, просто даже сатрап. Сообщение от него, кстати. - Иии, что хочет от…, напомни, как он тебя нежно называет, - снова захихикала Анна. - Кур..кур..Блять, и придумал же этот еблантий слово…Курвеллочка. Вот, - фыркнула в ответ Ириха. - Йеба-Йети, спрашивает о планах на эти выходные и приглашает составить ему компанию на покатушках. - Так может стоит, Иришка, съездить с ним на прокатушки и ещё раз использовать чигабуч этого фантазера, как цветочек аленький, для сексуальных утех, - мягонько и вкрадчиво произнесла Анька. - Нафуя? Чтобы он от меня, ваще, не отстал?! Ню, ню, ню. Я уж лучше твоим "Мистером Дилдо" поупражняюсь, - громко икнув, цокнула языком Ирка. - Ладно, все, милая, я в люлю. Меня как-то развезло немного. Мне надо завтра не получить звание "опоздуна". Тем более этот Йети-йеблантий будет уже в конторе. Береги себя и моего будущего крестника… Глава 21 Глава 21 Максим со вчерашнего вечера надеялся получить от Курвеллочки ответ на свое предложение о горнолыжных покатушках на выходных. Но, увы! Так и не дождался. Это его изрядно зацепило и даже несколько разозлило. На работу Макс ехал взвинченным. В нарушение всех своих внутренних установок и правил он решил первым делом подняться в кабинет Гросси. За чем?! Да затем, чтобы устроить этой курве…ллочке выволочку. По дороге в контору Макс придумал кучу всего, что он успеет с ней сделать даже за пять минут при закрытых дверях. Однако, и здесь увы и ах. Все его кровожадные планы полетели под хвост песцу. Вернее первой замше Юлии Борисовне. С ней он столкнулся на лестнице третьего этажа. Она держала в руках пачку документов и направлялась к нему. Вместо кабинета Курвеллочки Максу пришлось вместе с Борисовной повернуть в сторону своего. После плотного общения с замшей и ещё с рядом специалистов Максим Викторович поднялся к назначенному времени в конференц-зал на пятничную планерку. Окинув глазами собравшихся, он упёрся взглядом в два пустых кресла слева от себя. - Юлия Борисовна, смотрю, не все сотрудники в курсе, что сегодня планерка? -, поинтересовался Греков, посмотрев на часы и зажав свой гнев в кулак. - Все! - преданно заглядывая в глаза, мгновенно ответила первый заместитель. - Время же ещё есть. - Да?! - с интонацией раздраженного удивления произнес Максим Викторович. - Так, так. Смотрю, приходить позже руководителя у подчиненных нормальная практика. Начальство не опаздывает, оно задерживается! Так что-ли?! - Ну что Вы! - елейным голоском процедила Борисовна. - Главбух Егорова едет из налоговой. Гросси с кем-то по телефону разговаривала. Я заходила за Ириной, но она только отмахнулась. Может по поводу предстоящего суда?! На Егорову Максу было чихать. Пусть опаздывает. От факта отсутствия Ирины его внутренний зверь взвыл, как раненный. Максим не любил и не приветствовал использование служебного положения с целью давления, манипулирования и шантажа. Сейчас же, слушая замшу, от пожирающей душу обиды в его мозге созрел противный ему план, взгреть Курвеллочку по первое число именно административными рычагами. - А что суд разве завтра? - фыркнул Греков. - Да, нет…На следующей неделе в среду. Если память мне не изменяет, - неуверенно проговорила замша. - Я, если честно, лишний раз не спрашиваю у Адольфовны, чтобы она меня не отбрила. Характер… Борисовна не успела договорить, как без одной минуты девять дверь распахнулась и в конференц зал решительным шагом зашла Фюрер и ещё три сотрудника. У всех в руках находились огромные стопки папок с документами. Ирина Адольфовна кинув в массы:"Здравствуйте!", - первая положила свою ношу на стол, показывая помощникам, в каком порядке размещать остальное. Поблагодарив всех за помощь, Ирина повернулась в сторону Грекова. Проехав по нему и его нервами взглядом, без слов заняла свое место. Макс, наблюдая за Курвеллочкой и ее манипуляциями, все больше и больше накручивал себя. Искрами для возгорания пламени негодования взбешенного дракона его самолюбия являлось все. Слишком резкие движения её тела. Быстро вздымающаяся грудь. Еле уловимое раздражение в жесте руки, заправляющей выпавшую прядь волос за ушко. Постукивание короткими, и в этот раз отчего-то с алым маникюром, ноготками по обложке папки. Её мимолетная улыбка превосходства, которое видел и чувствовал только он. Надменный прищур зеленых глаз. Вопросительное движение бровью:"Что опять не так?!". И ещё не свойственная для Фюрера одежда. Все время, что Макс видел Ирину на работе, она всегда была в стильных брючных костюмах. Сегодня же Курвеллочка пришла в полном офисном неформате - в джинсах и блейзере. Греков расценил это как своеобразный демарш. Будто Ирина нарядилась так в пику именно ему. С одной стороны Максим понимал всю абсурдность своего восприятия нового образа Ирихи. С другой стороны - чуйка и навыки чтения внешних признаков и жестов подсказывали, что выводы его верны. Совершенно. - Коллеги, доброе утро! Раз на месте все, кроме Егоровой, начнём, - краем глаза поглядывая на Курвеллочку, произнес Макс. Ирина, хмыкнув, открыла ежедневник и приготовилась. Конечно же, не записывать, а рисовать. Если всегда это Максима забавляло, то сегодня привычка Фюрера стала последней каплей переполнившей чашу его терпения. - Ну, что начнём с последнего пришедшего на планерку, - сказал Макс, не поворачивая головы в сторону Курвеллочки. - Ирина Адольфовна поясните положение дел с предстоящим судом и объясните, к чему здесь эти папки? Громко, не скрывая раздражения, Ирина фыркнула, встала с места и сделала пару шагов к документам. - Это, Максим Викторович и уважаемые коллеги, иллюстрация подготовки нашего отдела к судебному заседанию. Всем известно, что нам предстоит очередной трудный суд по федеральному проекту. Для аргументации и защиты нашей позиции, которая касается суммы, давно перевалившей за миллионы, нам потребовались технические сведения, - завершив фразу, Ирина преднамеренно сделала паузу. Она обвела глазами по всем, кто находился в зале. Кроме Грекова. Макс видел, что на него Курвеллочка даже не взглянула. На ее действие Йети шумно вздохнул. Он старательно сдерживал свои эмоции, от которых его могло разнести. - Это ваша работа, - сухо заметил Максим. - Согласна с Вами полностью, - так же безэмоционально отзеркалила Ирина. - Однако. Для подготовки к заседанию мы официально через служебную записку, которая была нами в установленном порядке запущена через систему документооборота и подписана лично Вами, запросили в подразделениях необходимые нам данные. В этих четырёх стопках находится информация, предоставленная нам техническими службами. Уточню, это вся документация по проекту и его реализации. Нам все эти папки принесли в кабинет со словами:"Вот, все что есть!" Теперь Ирина пристально рассмотрела на Грекова, сверля его своими колдовскими глазами. Максим тоже не отводил от неё взгляда. Его разрывали противоречия. С одной стороны Йети на Курвеллочку очень сердился. С другой - прекрасно понимал, что Верчук в очередной раз вставлял палки в работу юристов. Взвесив все "за" и "против", Греков решил дать "двум железным канцлерам" схлестнуться. Потому оставил слова Ирины без ответа. Судя по реакции Фюрера, она в его комментариях и не нуждалась. - Вы, Максим Викторович, можете и сейчас заметить:"Это ваша работа!" По поводу этого, - дернув плечом и хлопнув по каждой стопке ладонью, сказала с паузой Фюрер. - Мы с этим справились. Я не собираюсь жаловаться, что нам до ночи пришлось перелопатить все это. Вопросы мои в другой плоскости. Николай Иванович, в прокуратуру по их запросу Вы тоже отправите машину с шестьюдесятью папками? Почему если ваши специалисты в своей работе допускайте косяки, мы должны ваши хвосты заносить? Может вы тогда сами и в суды будете ходить, чтобы давать аргументированные пояснения, отстаивать позицию и деньги компании, а значит, и акционера? И самый главный вопрос. Почему мы, юристы, выбирая информацию из технических документов находим в них ошибки и нестыковки?! Посмотрите на папки в каждой есть красные закладки. Обратите внимание на их количество. И это только то, что увидели мы - дилетанты, как Вы нас называете. Я закончила, Максим Викторович. Если есть вопросы, то готова на них ответить. После завершения речи Адольфовны в зале наступила гробовая тишина. Вопросов, замечаний и пояснений не возникло. Грекову было все предельно ясно. Он перевёл свой взгляд на Верчука и очень внимательно на него посмотрел. - Разберёмся, Ирина Адольфовна! Нам есть, что с Вами обсудить, - произнося эту фразу, Макс поставил акцент на местоимении"нам". Максим специально придал своим словам двусмысленное значение. Он знал, что Ирина это прекрасно поймёт. У Макса к Ирине были иного формата интересы. Все выступление Курвеллочки Йети представлял её обнажённой во всех возможных и невозможным позах. Несмотря на то, что свой сексуальный пар он скинул в Москве, желание обладать этой несносной женщиной с каждым разом становилось только сильнее. "После планерки надо задержать её здесь. Иначе потом ищи свищи козу эту. Вывернется из рук, как змеючка," - подумал Макс, решив, что время мирных переговоров пора завершать. После планерки Ирина исчезла, будто фантом. Максим дошёл до ее кабинета и, образно говоря, поцеловал запертую дверь. - Ириша в суд умчалась. У неё же сегодня по налогам судебное заседание. Если срочно, то напишите ей. Она обязательно ответит, - приветливо пояснила Максу вышедшая из своего кабинета главбух Наталья Егорова. Глава 22 Глава 22 - Ириша, привет! У нас случился форс мажор. Тебе надо в пятницу кровь из носа вернуться в управление, - приняв вызов, Ирина услышала несколько истеричный голос первой замши. - Добрый день, Юлия Борисовна, - после приветствия, Ирина кинула услышанное в раздел "анализ" и чертыхнулась: "Чтоб вас всех понос пробрал", - спустя паузу нейтральным голосом спросила. - У нас нападение "Маски шоу"? Пришёл иск на ахулиардную сумму? Нашу новую линию захватили? Какой приключился экстрим, из-за которого я не могу побыть в Москве выходные? - Максим Викторович ногу сломал, - хлюпнула носом на другом конце связи ЮБ. - А у нас с мужем на руках путёвка в Мексику. В кое веки он согласился куда-то поехать… Первая мысль, пролетевшая в мозге Ирихи после тирады Борисовны:"Господи, прости меня грешную за слова свои глупые! Не хотела я зла этому еблантию. Просто с языка необдуманно сорвалось…" Отправив мысль раскаяния в космос, Ирка в очередной раз прокрутила в памяти свой дурацкий разговор с Йети, после которого она снова старательно избегала с ним встреч тет-а-тет. - Ирин, пожалуйста, удели мне минутку, - раздалось за спиной Ирихи, которая стремительно летела в свой кабинет. Услышав голос и просьбу Йети, женщина не приостановила свое движение, а наоборот сделала шаг еще шире. Макс настиг её прямо у двери, которую она пыталась открыть. - Максим Викторович, я же внятно сказала, у меня совсем нет времени, - дернулась Ириха, когда он дотронулся до ее руки. - Что даже нескольких минут? - рыкнул Макс. - Или желания поговорить нет? - Времени нет. Желания тоже, - выпалила Ира на входе в кабинет, пытаясь закрыть дверь перед носом Кенто-Йети. Сдвинуть Максима в сторону ей не удалось. Плюнув и решив не биться, Ириха сделала шаг внутрь. Дверь за ее спиной хлопнула. Замок щелкнул. Хлопок полотна и металлический щелчок просто выстрелили ей в спину. "Опизденень," - только и успела подумать она, как ее тут же прижали к стене крупные и сильные кисти. Минуту Курвеллочка и Йети стояли друг против друга тяжело дыша. Она смотрела на него как лебедь, опустив голову, желая ткнуть мужчину в лоб. Он, зеркаля в обратном порядке снизу-вверх, прожигал её взглядом своих бездонных черных глаз. В это мгновение Макс ей опять напомнил быка на корриде, который, упрямо раздувая ноздри, глядит на торреодора перед тем, как броситься. Она не знала, о чем думает Йети, но очень хорошо чувствовала его мощную энергетику. "Пиздец пиздецовый, - фыркнула Ирина мысленно, почувствовав тяжесть и пульсацию в паху. - Не хватало ещё труселя насопливить…" Увидев, как Максим тяжело сглотнул слюну, и услышав характерный звук, Курвеллочка ощутила отражение его действий в своем солнечном сплетении, в котором взорвался разноцветный фейерверк. "- Опизденеть, да, что же это за блядские реакции? И как с этим бороться? - внутренне взвилась Ирина. - Да, никак. Просто бежать и не оглядываться, - ответила она сама себе. - Иначе скоро трусы сама будешь снимать перед этим…" - От-пус-ти…ме-ня..не-мед-лен-но, - завершив внутренний диалог, произнесла Ирина с паузой по слогам. - По-че-му? - сквозь тяжелое дыхание спросил Йети. - По-то-му…что! - выстрелила она. - Это не ответ, - хмыкнул он и при этом улыбнулся. Несмотря на изрядно полные губы сливового цвета, улыбка у Макса была красивая - добрая. Ирине она нравилась, как и многое другое в нем. О другом она старалась, вообще, не думать, чтобы потом не ехать с мокрыми трусами. - Отпустите меня, Максим Викторович, - упрямо, отрицая факт своей заинтересованности им, сказала Ирина. - Ты не ответила на мой вопрос, - так же уперто повторил Максим и начал задавать вопросы, которых боялась Курвеллочка. - Ириша, что не так? Чего бегаешь от меня, как черт от ладана? Я так тебе противен? - Да, - бухнула Ирина в ответ, но, увидев, как Макс резко дернулся, решила уточнить. - Нет. Вернее, дело не в этом. В другом. Да, в другом… - Да, в чем же, черт тебя подери?! - вспыхнул, как свеча, Макс и грохнул кулаком в стену. - Стыдно мне, - промямлила Ирина, пытаясь уйти от темы, которой ей не хотелось касаться. - Что ты - красавица, а я - чудовище? - мужчина задал вопрос, которого Ирина боялась. - С хуяли банька то сгорела? - охренев, выдала Курвеллочка, не стесняясь в выражениях. - Да, с того, что ты мне так в Межеве сказала, - фыркнул Максим. - Дословно звучало так:"Посмотри на себя в зеркало. Ты не мой пиджак! Я - красавица! Ты - чудовище!" - Опизденеть, - снова брякнула Курвеллочка. Подумав, что она - идиотка конченная, Ириха решила разрулить ситуацию в свою пользу. - Да. Конечно, Сейчас ты можешь придумывать все что угодно. Мы с тобой были пьяные. - Я не пил! - своим признанием Йети пригвоздил её, как бабочку булавкой. - Блять, - вместо ответа выдохнула Ирка. Она на самом деле не помнила, чтобы Макс пил. Но…Думать, что они оба были в "зюзю" ей было легче. Эта мысль грела ей душу, нивелируя ее совестливые пожирания самой себя. - Иии, вернёмся к выше обозначенному. Тебе стыдно, потому что я - не Аполлон?! - задавая в очередной раз вопрос, который Ирине не нравился, Максим буравил ее взглядом. - Пусти, говорю. Я опаздываю, - не желая отвечать, заерзала Курвеллочка. - Ну и пусть. Пока не ответишь, будем стоять, - заупрямился Макс. Понимая, что он реально её не отпустит, и она точно опоздает, Ирка решилась озвучить то, что ее на самом деле беспокоило больше, чем его внешность. - Мне стыдно, что я повела себя как в поговорке:"Пьяная женщина мозгам не хозяйка", - шваркнула на выдохе Ириха. После её слов Макс застыл на мгновение, затем хмыкнул. - То есть тебя так штормит, потому что ты занималась сексом пьяная? - не скрывая удивления, уточнил Йети, отпуская её руки. Выскользнув из под его жаркого тела, Ирина на синем глазу произнесла то, о чем тут же пожалела. - А ты тогда по всей видимости решил, что тебе попалась очередная курортная шлюшка, набивающая себе цену? Да?! Ну ведь так же?! - со злобой выпалила она, собирая свои вещи и накидывая на себя спортивную куртку. - Нет, дорогуша, ты ошибся! Такая история в моей жизни произошла впервые. И мне за себя стыдно. Пока Ирина лихорадочно бегала по кабинету, Макс стоял в некоторой оторопи. - Ириш, подожди, то есть твоя фраза:"Привет, Чигабуч! Будешь моим - намбер ту!" - это была не шутка? Прозвучавший вопрос выбил из Ирины весь воздух. Ей показалось, что он словно пуля вошёл и разнес всю её защитную броню вдребезги. - Опизденеть! - вскрикнула Курвеллочка. - Ой, извини! Я ляпнул не то, - попытался спасти ситуацию Йети. - Нет. Да чего уж теперь нам обоим корчить из себя святых, - злобно фыркнула Ириха. - Будем называть все своими именами. Я повела себя тогда, как распутная девка. Попросту шлюха. Поэтому ты теперь можешь себе позволить разговаривать со мной как чудак на букву "М". Все точки над "i" расставлены. Выходи из моего кабинета. Думаю, что в ближайшее время я завершу трудовые отношения в этой компании. И не буду каждый день видеть объект моей стыдобищи. Макс тихо вышел из кабинета, больше не сказав ей ни слова и не чиня препятствий. И это поведение Йети больно задело женщину, занозой вошло в её самолюбие. Закрыв кабинет, Ирина дернула плечом и решительным шагом пошла впереди Грекова, не прощаясь и не оборачиваясь. Шагая по коридору, Ирка чувствовала спиной взгляд Кенто-Йети. "Да, чтоб тебе пусто было!" - произнесла она про себя фразу, зная, что та несёт в себе крайне негативный смысл. Сейчас, слушая стенания первой замши, Ирина в очередной раз подумала о том, что в жизни нет ничего случайного. "Да, все в жизни не просто так, Ирка. Все не просто так! - сама себе Ирина читала лекцию на актуальную тему. - Тебе, дурында, вселенная все время знаки даёт, а ты чего-то не догоняешь. Может соображаешь неправильно. Или совсем ни хера не думаешь. Со Стасом рассталась, квартиру Катька у тебя отобрала. Йети этот на тебя упал. Целых три раза. Посланец Анькин из Италии с деньгами не прилетел. Тебя на каждом шагу носом во что-то сверху тычут, а ты все понять видимого не хочешь. Еще и гадости думаешь. А правило "мыслеформы" тут как тут. Только подумала, оно и случилось…" - Ты меня слушаешь или нет, Ириш? - вырвал её из мысленного потока голос Юлии Борисовны. - Да, слышу. Только понять не могу. Почему я должна исполнять обязанности генерального на время его и вашего отсутствия? Верчук же на месте, - Ирина уточнила то, что и сама отлично понимала. - Ир, я не знаю всего, поэтому не могу сказать конкретно. Мне Максим Викторович велел оформить приказ на тебя. Остальное не пояснил, - шмыгая носом, ответила ЮБ. - Тебе то всего двенадцать дней побыть в этой должности. Пока я с мужем слетаю на отдых. Тем более ты уже не раз оставалась за главного. Кто ж знал, что так произойдёт… - Где он умудрился так упасть? - не удержавшись спросила Ирина, решив, что Макс все же поехал на каталку. - В хоккей играл наш сокол. Там и треснулся. Травма колена к него, - с нежностью матери произнесла Борисовна в ответ. "Опизденеть, - подумала Ирина. - Овечкин - хренов…" Глава 23 Глава 23 - Иринка-блядинка, ты совсем пропала, - раздался в динамике громкой связи весёлый голос подружайки Нюши. - И тебе не кашлять, Анютка-распиздутка! Как там мой будущий крестник поживает? - поинтересовалась Ирина, выруливая с территории управления. - Растёт, брыкается. Дино смеётся, что футболистом будет, - расхохоталась Аня. - Нам тут сорока на хвосте новость принесла, что ты подала документы в Московскую палату адвокатов. - Интересно, что это за сорока, - фыркнула Ирка в ответ. - Я бы таким птицам с дырявым ртом все отверстия позашивала. - Грозная - какая! Это тебя поджопник гендира так быстро испортил? Да, уж. Видно не на пользу тубе испытания медными трубами, - уже без хихиканья начала расспрашивать Анюта. - Как дела в целом? Долго ещё владычицу електрическую корчить? Когда с воздыхателя твоего гипс снимут? - Да, ну, тебя, Нюха. Нашла тоже мне воздыхателя. Работаем вместе, и не более того, - хмыкнула Ирка. - Чего ты как кобыла брыкливая себя ведешь? Дала бы ему пару раз. Делов-то. И своей капче приятно, и его чигабучу хорошо. Сама ходишь с хроническим недоебитом, и мужика заставляешь руки в кровь на ручном приводе стирать, - начала менторским тоном поучать Анна. - Прислушайся, дочь моя, к словам подруги своей. - Ой, было бы кого слушать. У тебя только дурному можно научиться. Ты же, Анька, прошмадовка, как папаша мой про женщин говорит, - заржала в голос Ириха. - Дура-нетраханная, - тоже рассмеялась Аня. - Я просто естествоиспытатель. Пригодность объекта к семейной жизни испытывала заранее, чтобы потом сопли на кулак не наматывать. Как некоторые умницы-отличницы. Вот выбрала Дино. Теперь хожу как инкубатор отпрыска знатного итальянского рода. - Молодец! Горжусь тобой! Теперь давай по факту. Чего звонишь? Какой повод? - наблюдая за дорожной обстановкой, решила уточнить суть Ирина. - Да, тебе в битву экстрасексов надо идти, - в очередной раз хохотнула Анька. - У нас снова подвернулся "передаст" сорока штукарей дензнаков. На следующей неделе летит в Москву. - Спасибо, дорогая Феечка, но не надо. Я решила доработать до отпуска. За это время наскирдовать денег. Еще родители обещали дать. Ну и мульон кредитного займа, - со вздохом пояснила положение дел Ира. - Ир, а чего ты не хочешь просто продать квартиру? - Не могу я её продать! - с психом в голосе ответила Ирина. - И я тебе уже объясняла это, Ань. Много денег потеряю. У меня до завершения налоговых каникул ещё четыре с половиной года, и по договору я ее купила за половину от уплаченной стоимости. - Аааа, вспомнила. Ты же продавашкам навстречу пошла. Точно. Точно. Об этом ты мне говорила, - задумчиво произнесла Анна. - Вот, это тебе очередной урок. Не хер быть самаритянкой. Ты людей пожалела?! Теперь будешь за жалость свою выгребаться. Ещё и кредит брать. Офуеть, какая круть. - Ладно, Ань, ты меня отвлекаешь. За рулём я, - хотела ругнуться, но сдержалась Ирина. - Едешь то куда? У тебя же, дилектор, рабочий день ищО, - снова решила пошутить подруга. - Да хотела заскочить поесть перед совещанием в Министерстве, но…Попала здездец в какую аварию. Так что можешь дальше изрыгать свое остроумие, - с обречённостью в голосе ответила Ирка. - Ирк, тебе долго быть ещё ИО руководятла? - Неделю. Быстрее бы она пролетела, Ань, - вздохнула Ириха. - Честно укатали меня уже эти ибучие горки. Я домой к ночи приползаю. Ты мне тут про секс втираешь. А у меня сил на пожрать не хватает. Прихожу, принимаю душ и падаю. Анюта, мои штаны скоро с жопы падать будут. - Так ты делегируй полномочия другим. Расписала бумаги, раздала задания и пей кофий и с кафетками, - от собственной шутки Анна хихикнула. - Блять, не зли меня, Нюха. Это ты в своей юридической богадельне можешь раздать юрикам задания и сидеть пить кофе, - начала пылить Ирина. - У нас социально значимое предприятие. Электрические сети, огромное хозяйство, люди… - Ойц! Ну все, завела шарманку свою. Ира, я все прекрасно понимаю, но у вас и топов тьма. Раздала им задачи, пусть работают, - фыркнула Аня. - Еблять, не надо бабушку лохматить, милочка! Не думай, что ты святее Папы Римского, - отзеркалила подругу Ириха. - Я так и делаю. Но, Ань, мою работу ведь никто не отменял. У нас в отделе всего три человека на всякую хню. И все мы выползаем из конторы значительно позже окончания рабочего дня. Если я скину на сотрудников ещё и свои дела, то все, ваще, по звезде пойдёт. - Так ты поговори об этом с Йети. Объясни, поясни, по полочкам разложи, выстрой алгоритм, как ты умеешь и любишь. Пуговку на блузочке чуть ниже расстегни. Голосок сделай мягше. Слова произноси с придыханием. Глазками помаргучь, - подпустив в голос вкрадчивости, Анька пустилась в разъяснения науки обольщения. Ирина только уже хотела послать подругу к забору надпись из трех букв читать, как вдруг тональность голоса Анны резко изменилась. - Ипать колотить, хотя кому я говорю! Вай, вай, вай. Ты же как мамаша и папаша твои твердолобая и непрошибаемая правдорубка. Оглобля прямолинейная. Ты его хоть при всех ещё на чигабуч не послала? Ирка, ну, сознавайся, - сменила няшность на строгость Нюха. - Ань, иди ты сама на чигабуч! - Конечно! Обязательно пойду! Мне то господин "Розовый Дилдо" не нужен. У меня рядом настоящий каждую ночь готов к труду, - сначала взвилась подруга, но потом все же, сменив гнев на милость, продолжила свою пламенную речь. - Ириша, это, конечно, все лирика. Извини, если я слегка перегнула палку. Но может все же тебе с ним хоть какой-то рабочий мир наладить. Сделать это просто для того, чтобы самой легче работать стало. Вот сидит он сейчас дома с ногой своей загипсованной. Ему грустно и некому слово доброе сказать. Будь женщиной. Прояви эмпатию. Позвони, поговори участливо. Я бы ещё добавила, заедь - проведай, но боюсь услышать ИННАХ. - Ладно, Анна, моё терпения явно не безгранично. Иди ты к своему Дино, - злясь, медленно по слову произнесла Ирка и скинула разговор. Простояв в пробке, Ирина не только не успела поесть, но ещё и опоздала на совещание в Минэнерго. Час за круглым столом в составе руководителей сферы энергетики региона, тщательно конспектируя основные моменты, она думала о том, что подруга её от части права. Ей на самом деле нужно переговорить с Грековым. Пояснить свою позицию чётко и конкретно без сантиментов и переходов на личное. "Ведь если смотреть на все не через призму Межева, то с Максимом реально работать гораздо легче, чем даже с "ВДВ"," - думала Ирина, пока шел разговор о межотраслевых терках. Вага, по ее мнению, некоторым образом находился под "каблуком" Верчука. Пусть не сразу, но все же тому удалось подмять генерального, заставив плясать под свою дуду. Грекова же техдир отчего-то побаивался. Ну или пока делал вид нарочитой боязливости. Из-за бесконечных завалов в работе Ирине с этим разбираться не хотелось, да и времени не было совсем. Тем более перед ней стояли совершенно иные задачи. Более важные, потому что личные. Пусть в очередной раз ей не удалось встретиться с "Эллином". Его услали в командировку. Хотя, как думала Ирина, мужик этот, вероятнее, всего врал без стеснения. "Так болт на этого виртуального хахаля. И хорошо, что мы не увиделись. Баба с возу, кобыле легче. Зато я посетила нужную мне клинику. Прошла часть обследований и сдала анализы, скоро придут ответы. Теперь уже точно доработаю до июня. Решится вопрос с адвокатской конторой. Ну, или все же придётся к московским сетевикам идти, хорошо, что их исполнительный все ещё меня зовёт на работу. Должность руководящая мне не нужна. Главное зацепиться," - вернувшись к своему изначальному плану выстраивала алгоритм жизни Ирина. Из размышлений её выдернули слова министра:"Совещание окончено." Она сразу же убрала ежедневник в сумку и встала из-за стола, чтобы выйти из зала. - Ирина Адольфовна, счастлив Вас видеть, - обратился к ней Астахов - назначенец губернатора. С новым министром Ирина была знакома шапошно, потому удивилась, что он к ней обратился. - Максим Викторович предупредил, что вместо него будете Вы, - сказал Астахов, протягивая ей руку. Ирина снова удивилась, но ладонь свою подала в ответ. Мужчина обратив внимание на взмах её бровей, рассмеялся. - Да, да, мы знакомы с вашим генеральным. Вместе в хоккейной команде правительства играем. Да и встречались здесь в министерстве по разным вопросам. Очень он у вас толковый. Уверен, с Грековым при поддержке министерства вашему предприятию все же удастся удержаться на плаву, - резюмировал министр, прощаясь с ней. По дороге в контору Ирина все время думала о словах Астахова. Все ей показалось странным. И внимание министра к ней. И знакомство мужчин. И эта долбанная игра в хоккей. "Будь она неладна. И Греков…Ой, нет пусть Йети будет здоров, счастлив и благополучен, - прямо на лету переобула свою мысль Ириха. - Чему я собственно удивляюсь. Москвич москвича видит как грач грача. Все эти гондольеры одним миром мазаны. С Грековым при случае переговорю о стабилизации рабочих отношений. Анька права, мне надо о себе думать, а так я скоро точно упаду, как скопытченная кобыла." За решением рабочих вопросов и разбором текущих документов и писем в себя Ирина пришла через два часа после окончания рабочего дня. Вспомнив, что надо Грекову передать документы на согласование, она набрала номер водителя. - Андрей, зайдите, пожалуйста, ко мне за документами для Максима Викторовича, - произнесла она от усталости совершенно бесцветный голосом. Передавая документы, пришлось отдельно пояснять, что в красной папке самые срочные. - Эти нужны завтра утром. Нам до двенадцати часов их необходимо отправить по инстанциям, - добавила Ирина, постукивая по пластику указательным пальцем. - А ты что сама к Грекову не поедешь? - традиционно фамильярно произнес водитель. - Что за разговоры? Кто Вам сказал, что Вы так можете со мной разговаривать, Андрей Юрьевич? - фыркнула женщина и прищурила глаза. - Ой, да ладно тебе, Ирка, я с тобой двенадцать лет работаю. Помню тебя девчонкой совсем. Знаю, что ты не стерва и не Фюрер. Разговор, который ей совсем не нравился, прервал звонок Грекова. Если бы не Андрей, видевший имя входящего звонка, то Ирина просто сбросила бы вызов. При водителе она этого сделать не смогла. - Да, Максим Викторович. Нет, собираюсь. Зачем? Можно же и завтра поговорить. Или прямо сейчас по телефону. Да, пришли. Никому не показывала. Верчук спрашивал. В смысле не в кабинете?! Хорошо, подъеду на пять минут. Глава 24 Глава 24 - Адольфовна, с вами крайне сложно, - раздраженно посетовал технический директор. - С вашими юридическими "не по закону" мы вечно будем сидеть в яме. - Николай Иванович, с вашими завиральными предложениями мы не только из ямы не выберемся, но и ещё и в тюрьму загремим под фанфары, - не повышая голоса, но со сталью в нем, резко парировала Ирина. - Не вижу ничего крамольного или опасного в моем предложении, Максим Викторович, - обратился к Грекову техдир. - Процедура стандартная. Уже не раз обкатанная. И не только нами. - Я валяюсь от вашей уверенности, - фыркнула Ирина. - Схема, которую Вы, Николай Иванович, называете стандартной, не-за-кон-на! Мне ещё раз повторить это слово?! - Ириш, ну чего ты переживаешь. Мы уже уже так делали. И все получилось нормально, - примирительно вступила в дебаты первая замша. - Да, вы оба совсем ачехуели?! - вскинулась Фюрер, сверкнув своими зелеными глазищами. - Ирина Адольфовна, попрошу выбирать выражения, - рыкнул Верчук. - Вы что себе позволяете?! - Это Вы оба себе позволяете дичь! И у меня на нее одни непечатные выражения! - сжав пальцы в кулаки, с ненавистью в голосе выпалила Ирина. - Ещё раз повторяю. Вы предлагаете незаконную схему отмывания денежных средств на федеральном проекте. По закону все закупки проводятся только через конкурсные торги. Вся документация и каждая потраченная копейка проверяется через вдоль и поперек. Я не под одним документом не поставлю свою подпись. Так же как и тогда, когда вы с прежним акционером устроили замут, который нам все ещё боком выходит. Неделю назад Греков вышел на работу после месяца больничного. И все эти дни постоянно выступал в роли рефери в словесных баталиях между Верчуком и Гросси. И ещё не было ни одного вопроса, в котором бы Ирина оказалась не права. И сейчас, выступая против предложения техдира, она говорила разумные вещи. И Макс это прекрасно понимал. Он мог давно прекратить эту ненужную пикировку. Но… Ему нравилось, что Ирина сидит недалеко от него. Максим все это время любовался ею. Ловил кайф от её голоса. Чувствовал запах её духов и нежный едва уловимый аромат тела. Прошло много времени, но он до сих пор помнил его. И ещё её вкус, который и сейчас в момент совещания бередил чувственные рецепторы языка. При мысли о запахе и вкусе "розочки" этой манкой женщины Макс рефлекторно провел языком по верхнему небу, неслышно чокнул и сглотнул образовавшуюся слюну. С момента их последней встречи и разговора тет-а-тет прошёл месяц. Максим пожалел о своей настойчивости в минуту, когда после обсуждения сложного рабочего момента Ирина твердо заявила о необходимости поговорить. - Максим Викторович, уделите мне несколько минут. Это по личному, - произнесла Курвеллочка. Услышав даже не слова, а интонацию в голосе женщины, он понял - дело - швах. Сказать ей:"Нет. Не готов. Не хочу. Мне это не интересно!" - Макс уже не мог. Да и, в принципе, рано или поздно разговор между ними должен был состояться. - Слушаю тебя, Ириша, - как можно мягче произнес Греков и сделал глубокий вдох, словно готовился нырнуть на глубину и долго не всплывать. Ирина замерла на несколько минут. Затем встала и прошла по гостинной-кухне. Оперлась спиной на столешницу барного стола, облизнула губы. Макс видел, она думает и подбирает слова. - Максим, - впервые за многое время Ирина произнесла его имя без отчества. С одной стороны это было хорошо, с другой совсем плохо. - Так дальше не может продолжаться. Лично я не могу работать в такой обстановке… Сказав на выдохе, Ирина замолчала. Оттолкнулась от поверхности стола и прошла вдоль стены туда и обратно. - Меня эта ситуация выбивает из колеи, раздражает, лишает возможности мыслить чётко, трезво, рационально. Понимаешь? - словно минёр Ирина шла от слова к слову, какими-то ей одной известными путями. - Пока, Ириш, к сожалению, не совсем, - ещё мягче произнес мужчина, боясь её спугнуть, Самому ему в этот момент хотелось сгрести её как ребёнка в охапку, гладить по голове, целовать макушку и шептать, что ничего страшного не произошло. Но… Он терпеливо ждал продолжения её речи. Где-то глубоко внутри, Макс и так знал, что Курвеллочка ему скажет дальше. - Максим, произошедшее в Межеве - ошибка. Между нами ничего не может быть. У меня свои планы на жизнь. Менять ничего не хочу и не собираюсь. Твоя настойчивость заставляет меня нервничать. Вот и сейчас я говорю сбивчиво, что мне не свойственно. Слышишь, у меня голос сбивается, - быстро выпалила Ирина, будто за ней гонятся. - Понимаешь, нужно забыть эту историю и исключить личный фактор. Из-за него рабочий процесс страдает. - Ириша, я ничего и не делаю. И так стараюсь быть максимально корректным особенно на глазах посторонних. Я даже в кабинет твой за все это время лишь раз зашёл, - Макс попытался объяснить, но увидев в глазах Иры слезный блеск, замолчал. - Да, да! Стараешься. А люди шепчутся по углам, что у нас с тобой личные отношения. Говорят, конечно, иначе, значительно грубее, - произнесла Ирина и скривилась, будто дольку лимона в рот взяла. - Плохо это все. Некрасиво. Мне не нравится такая ситуация. Дай мне доработать до отпуска и уволиться спокойно. - Ир, я тебе не нравлюсь? Совсем? - произнеся эту фразу, Макс снова упал в свои самые неприятные воспоминания, когда девочка, задрав нос, отказала ему в дружбе, потому что он - несимпатичный. Вернее, девчонка назвала его страшным. Максим тогда в подростковом возрасте сильно переживал об этом и, украдкой по ночам, плакал. Он с детства прекрасно знал о своей достаточно нестандартной внешности. Мать с отцом, пока были живы, любовью родительской старательно держали его самооценку на должном уровне. После их гибели это пришлось делать Максу самому. В кадетском корпусе, куда он попал уже не мальчуганом, девочек не было. В курсантские годы на первых курсах сначала было не до женского пола, а потом девушки сами на него начали вешаться. Пусть не с первого мгновения встречи, но минут через пятнадцать они точно переставали обращать внимание на его внешность. Курвеллочка оказалась для Максима приятно-неприятным исключением из правил. Сугубо интуитивно он ощущал, что у Ирины к нему несколько странное, двоякое, отношение. Макс это видел по ее оценивающему взгляду из-под ресниц, словно она за ним подсматривала. По неконтролируемой улыбке, которую женщина постоянно пыталась скрыть. Тело и лицо Курвеллочку всегда выдавали. Мужчина помнил, как она тяжело дышала и дрожала под напором его торса, когда он прижал Ириху к стене в кабинете. Ее пульс можно было считать по венкам на виске и шее. И при всех невербальных признаках симпатии женщина упорно отрицала это. Если делала, то, значит, у неё на это были веские причины. Мужчины в настоящий момент у неё не было, Макс это знал точно. Исходя из этого, Греков сделал единственно возможное и правильное, по его мнению, умозаключение: он ей был неприятен внешне. "Да, все как сказала в Межеве, так и есть. Я не её пиджак, потому что она - красавица, а я - чудовище! Как бы сейчас Ирина не пыталась сгладить свои слова другими причинами. Например, стыдом, что занялась сексом будучи нетрезва. Ерунда это все! Некрасив, потому и не мил! Чего человека мучить собой напрасно," - покрутив мысли свои печальные, решил Максим. Приняв реальность, с трудом смирившись со своим вторым фиаско, мужчина посмотрел на все другими глазами. Вздохнув и выдохнув, Макс поднял на Курвеллочку глаза. Она, вероятно услышав его громкое дыхание, тоже перевела на него взгляд от своих рук, которые упорно терла. - Хорошо, Ириша! Я все понял. Не буду тебя больше мучить и беспокоить. Работай столько, сколько решишь. Внесешь ссуду, сразу подпишу твоё заявление. После слов Грекова всякое желание что-то объяснять и пояснить у Ирины отпало. Кивнув головой, она стала прощаться. В коридоре, словно пытаясь исправиться, Курвеллочка долго на него смотрела. О чем-то думала, жуя губу. - Извини меня, пожалуйста, Максим. Вот такая я - еблань! Ты - мужик хороший. Очень! Встретится тебе ещё нормальная девушка. Извини, - произнесла она слова, которыми просто отхлестала его по щекам. Как человек чести, Макс свое слово сдержал после их разговора, он больше Ирину не тревожил. Пока еще находился на больничном писал и звонил ей сугубо по рабочим вопросам. И то крайне редко. Если что-то нужно было уточнить или узнать, делегировал полномочия первой замше. Вернувшись с больничного Греков усиленно старался избегать личного общения с Курвеллочкой. Благо для этого хватало таких совещаний как это. Устав от бессмысленности обсуждения данной темы и понимая, что Ирина не уступит и не поступится своей профессиональной честью, Максим Викторович волевым решением завершил совещание. - Викторович, ну хоть ты ее приструни, - вставая с места с психом произнес Верчук. - Сам же видишь, Адольфовна палки в колеса вставляет. Целый штат юристов, пусть ищут юридические лазейки. За что они зарплату получают? Ирина, которую слова техдира застали уже на выходе, резко развернулась. - Ачешуеть! Знаете-ка что, Максим Викторович, делайте так, как Вам советует Николай Иванович, а потом вместе с ним ищите лазейки, чтобы выбраться из камеры с решётками. Не мне вам, в конце-концов, передачи таскать, - ехидно выпалила Адольфовна и выплыла в приемную с прямой спиной, легко покачивая крутыми бедрами. - Сучка, - злым шепотом бухнул Верчук. "Курвеллочка! Красавица и умница! Жаль, что не мне достанется," - с восхищением и тоской подумал Макс. Глава 25 Глава 25 - Ты чего такая хмуристая, Ириха Гитлеровна, - появившись в проёме кабинета выдала главбушка Наташка. - И вам не хворать, госпожа Егорова, - хмыкнула Ирина. - Здрахуйте ахуйте! А где наше фирменное "опизденеть"? Тебя, Иркин, что опять "низкоклиренсный" достаёт? Может ему как в старом анекдоте - пургена с димедролом. Слабит легко и мягко, не прерывая сна! - не унималась Натаха, видя, что Гросси в совершенном ни настроении. - Нет, пока не достаёт. Я просто подзаипалась что-то, Наташ. Суд на суде и судом погоняет. Ещё Верчук со всякой фуйней завиральной лезет. Только из одной проблемы, начали вылезать, так этот еблан новые придумал, - совершенно бесцветный голосом ответила Ириха. - Понятно. Печально. А давай, Адольфовна, мы с тобой кофеечку бахнем с пирожными. Я вкусные в "Юности" купила, - предложила Наталья, зазывно улыбаясь. Ирина посмотрела на коллегу скептически. Главбухша тяжелый взгляд зеленых глаз Фюрера выдержала стоически. - И нечего меня сверлить глазищами. Для меня с моими девяноста пятью кило живого веса пироженка особой роли не сыграет, а тебе с твоим теловычитанием точно поможет. Жопоньки то совсем не стало. Брюки поди булавками к лямкам лифчика пристегиваешь? На лице одни глаза…Ир, ты когда обедала последний раз? А ужинала? Короче, я пошлепала в чайную комнату, а ты быстро за мной, - в завершение риторического спича приказала Натаха. - Уговорила, речистая! Давай, накрывай на стол. Я сейчас несколько предложений в отзыве допишу и приду, - в подтверждении своих слов Ирина кивнула головой на монитор компьютера. - Ловлю на слове, пошла кофе делать. Тебе двойной, да? - уточнив, Егорова направилась на выход. Проследив на плавными перекатами обширных бёдер Натальи, Ирка вздохнула. Она снова вспомнила свой последний ужин вчера у родителей. "Блядь, и чего я не пропустила этот семейный мозгоклюй. Да, и, вообще, лучше бы вчерашнего вечера в моей жизни не было," - с психом подумала женщина о событиях, которые в очередной опрокинули ее нервную систему и вдобавок придавили, как гранитная плита. - Привет, ма. Все норм. Домой. Ага, сегодня не задерживаюсь. На ужин к вам? Ну…- на выходе из кабинета её настиг звонок матери. Ирина выжатая, как лимон, есть не хотела совсем, а вот отключить кипящие мозги и побыть в одиночестве - очень. Уже собравшись сказать "нет" родительнице, которая давила на Иркин больной мозоль дочернего самолюбия, все же согласилась. - Хорошо, мамуль. Приеду. Надо что-то к столу? - уточнила Ирина на всякий случай, зная, что сейчас мать вывалит список пунктов в десять. - Да. Хорошо. Куплю. В дверь родителей Ирина постучала ногой, потому что руки были заняты пакетами. Через несколько минут приехала сестра Екатерина. Традиционно налегке. Ирка это отметила, но комментировать не стала. Сестры, перекинувшись стандартными приветствиями, заняли свои места за семейным столом. Пока разговор шел ни о чем, Ирина думала о причинах внезапного материнского внимания к ней. Женщина хорошо знала, что сестра Катерина толкается и столуётся у родителей постоянно. - Надо Катюшу устроить к вам на работу, Ириш. Найди сестре место хорошее, - из мыслей "что, кому, зачем" её вывела мать, фраза которой расставила все по своим местам. - Кем устроить? - Ирина подняла на мать глаза. - Кем угодно, - вкрадчиво-настойчиво произнесла маман. - Кому угодно, мам? - отзеркалила Ирина. - Говорила же, она как всегда начнёт язвить, - вступила в разговор сестра. - Я - не генеральный. Не в моем праве принимать такие решения, - пропустив фразу Катерины, ответила матери Ира. - Ну, ты, Ир, можешь попросить его, - категорично заявила мать. - Не могу и не буду, - в том же тоне произнесла Ирина. - Что может делать человек без образования и без опыта работы? - Что угодно. Секретарём быть, например. Сидеть в приемной диплом не нужен, - уперлась мать. - Мам, наш помощник директора имеет два высших образования и владеет английским и немецким языками, - пояснила Ирина. - Как в воду глядела я, мам! Предупреждала ведь тебя, что Ирка не захочет мне помогать, - вставила очередные пять копеек сестра. - Это потому что она завидует мне! - Чему это? Интересно мне знать, - безэмоционально проговорила Ирина. - Тому что я замуж вышла и ребёнка родила. А тебя за все годы мужик так замуж и не позвал, и детей ты иметь не можешь, - выпалила сестра. - Опизденеть! Все, еблани, пиздежь закрыт! - рыкнул папа-Адя. - Я предупреждал вас обеих по поводу вашей хуйни. Да, и с мнением Ирины согласен полностью. После заявления отца за столом долгое время висело гнетущее молчание. Ирку внутренне трясло от негодования. Немного придя в себя, она все же нашла силы обозначить свою позицию. - Да, Катерина, завидую я тебе. И очень сильно. Завидую тому, что ты даже мимоходом без единого мата можешь опустить человека ниже плинтуса. Знаешь, вместо поиска работы, тебе лучше вернуться к мужу или нового найти. Для тебя это самый верный способ официального заработка. - Мам, пап, она меня проституткой назвала, - взвизгнула сестра. Мать под взглядом отца не произнесла ни слова в защиту старшей дочери. Ирина, чтобы не продолжать разговор и не травмировать себя и родных, быстро откланялась и поехала домой. По дороге в свой микрорайон в салоне "лехи" раздался звонок. Ирина на автомате его приняла. Звонил Стас. Просил о встрече. Она не отказала. Почему сама не знала. Они встретились около её подъезда. Поднялись в квартиру. Долго разговаривали об их жизни и о случившемся. Стас просил её вернуть их отношения в прежнее русло. И она решилась… Между ними случился секс, инициатором которого стала она сама. Их нынешняя близость попахивала нафталином. Во время процесса слияния их тел не искрило, не бомбило, не сносило крышу. Они просто приняли оба душ. Продефилировали друг перед другом голышом. Легли в постель. Стас начал целовать ее тело и привычными движениями водить руками по местам, которые нужно возбудить. Затем вошёл в неё. Они оба ритмично, скучно, уныло отработали программу в нескольких позах. Во время секса Стас произнес стандартный набор нежных слов. За пятнадцать лет совместной жизни мужчина точно знал, что нужно сделать, чтобы Ирина кончила. Выплеск отрицательной энергии произошёл вместе с физиологическим оргазмом. И в этот раз организм Ирихи получил разрядку, но удовольствия от этого женщина не испытала. Ирине хотелось взвыть от всего происходящего. Полежав немного после секса, она сходила в душ. Вернувшись, долго и внимательно смотрела на мужчину в ее постели. - Стас, езжай домой, - спокойно произнесла Ирка. - Почему, Ириш, - искренне удивился "бывший". - У меня завтра тяжёлый день. Надо выспаться и побыть одной, - холодно заявила она. - Ириша, но мы же решили быть вместе. Тебе же было хорошо сейчас. Я видел, - начал по-детски канючить Стас. Сначала Ирка хотела ему ответить правду, но потом поняла, что на семейном ужине она исчерпала весь запас честности и решительности. - Давай, потом продолжим разговор. Блять, Стас, я безумно спать хочу, - теряя терпение, рыкнула Ирина. - Хорошо, хорошо, милая! Завтра вечером увидимся. Я приеду к тебе, - уже в коридоре мужчина обозначил свое видение развития их новых отношений. - Ага, - ответила Ирина, подставляя щеку для поцелуя, произнося про себя слово "ебай". С воспоминаниями о вчерашнем "пиздеце", как обозначила произошедшие события Ирина, она проснулась утром. В состоянии полного деструктива Адольфовна приехала на работу. Первыми под горячую руку попались её любимые подчинённые. - Галина, вы совсем опизденели, да? Как можно было проебоглазить срок подачи апелляции. Ладно эти разъебы, но ты куда смотрела? Где этот блядский реестр дел? - рычала она за утренним кофе, который пила одна. Остальные сидели склонив головы, понимая справедливость слов своего Фюрера. - Блять, терпение моё кончилось. Пишите объяснительные. Никакой вам премии в этом месяце. Я пошла строчить письмо о переносе заседания. Если мне не удастся этого сделать, то вы все пойдёте к забору читать слово из трех букв. Бланк заявления на увольнение на всякий случай уже можете взять в папке "Кадры". Хлопнув дверью, Ирина прямой походкой направилась в свой кабинет. По дороге её поймал Верчук, который тоже огреб звездюлей. Ирина, устав от его бесконечных наездов, послала прямым текстом техдира туда, куда Макар телят не гонял. - Ириха, ты ему реально так и сказала? - с восхищением уточнила Наталья за чашкой кофе. - Ну, ты крутая! Нерабочий разговор женщин прервал звонок телефона Ирины. Увидев имя абонента, вызов пришлось принять. - Да, Максим Викторович, сейчас подойду, - вздохнув произнесла Ириха. - Своих юристюгендов неужели реально уволишь, - уточнила главбушка, остановив Адольфовну в дверях чайной. - Нет, конечно. Я считаю, что это мой проеб. Не надо было мне ослаблять контроль, - ответила Гросси Егоровой. О событиях прошедших дней и сегодняшнего Ирина крутила мысли в своей голове пока ехала с работы и дома, уже лежа в постели. Отчего-то ей было крайне не спокойно. Что-то раздражало и нервировало. В поисках триггера своего деструктива Ирка все перебирала по пунктам, пытаясь отделить зерна от плевел. "Родители и Катька? Их поведение мне понятно. Это не то, - думала она, глядя в потолок. - Стас? Нет, этот еблантий мимо. Юрики мои? Они, вообще, ни при чем. Верчук? Он - пидорг, конечно, конченный, но дело не в нем. Я его вижу насквозь. Что ещё? Должно же быть то, что меня цепляет до колик в мозгу? Да, есть. Йети. Вернее, его нынешнее поведение. Делает вид, что я ему до фонаря. А почему делает?! Может ему уже реально похрен. Ну и в чем дело?! Я же сама этого хотела. Именно об этом и говорила во время нашего последнего разговора. Как просила, так он и сделал. И к чему тогда мои загоны и нервы? Что девочка-обиженка проснулась?! Ну, как-то так…" Завершить мысленный алгоритм Ирина не успела. Раздался звонок в дверь. Подумав, что это Стас припёрся, Ирка прямо в короткой сорочке на голое тело пошла открывать дверь, чтобы послать "прусака" ИННАХ… Глава 26 Глава 26 - Здорово. Как колено? - хлопнув по плечу, поприветствовал Грекова руководитель регионального минэнерго Андрей Астахов. - Добрый вечер. Отлично, - коротко ответил Максим, протянув ладонь для рукопожатия. - Играть в этом сезоне вряд-ли сможешь, - без сомнения в голосе констатировал Астахов. - Посмотрим, - спокойно произнес Макс. - Врач велел пока воздержаться. - Столицу планируешь навестить? - поинтересовался Андрей. - Вернулся только. Дел в компании вал, - сказал Греков. - Да, позвони завтра. Есть разговор по одному перспективного проекту, - выходя на лёд, кинул Астахов. В ответ Макс только кивнул. Слова министра его порадовали. "Так тепленькая пошла. Ко-ли в проекте заинтересован регион, значит у компании будут поддержка и средства. Снизим долговую нагрузку, сможем сети модернизировать. Привлечь деньги инвесторов, - начал быстро масштабировать Макс. - Хорошо, что дядя свел меня с Астаховым. Как не крути, без нужных, а главное, важных, людей ты - никто и звать тебя никак." От дум злободневных его оторвал звонок Верчука. Посмотрев на экран телефона, Макс вызов сбросил. Он за сегодняшний день и так устал от техдира и его завиральных, как говорит Курвеллочка, предложений. Бесконечное нытье и жалобы Верчука на Ирину и её сотрудников уже достали Грекова до печенок. Выступая вечно в роли рефери в их словесных баталиях, он прекрасно видел и понимал: Курвеллочка бьет техдира по рукам, потому что тот постоянно пытается замутить какой-нибудь незаконный левак. Сегодня к сожалению их скубеж перешёл все границы. Фюрер открытым текстом в присутствии кучи народа послала техдира на три буквы. Оказалось, что уже второй раз за день. - Стоп, коллеги! Ирина Адольфовна, Вам необходимо быть осмотрительнее в словах, - жестко и требовательно произнес Макс. - Прошу меня извинить, Максим Викторович. Не сдержалась, - без тени раскаяния ответила Курвеллочка. - Максим, сколько будет продолжаться этот беспредел со стороны Гросси. - Она меня утром в коридоре при всех послала. И вот опять… - Вы, господин Верчук, нагло преувеличиваете масштаб события. Да, я Вас послала. Факта не отрицаю. Только кроме нас с вами в коридоре никого не было. - Все свободны. Вы и Вы задержитесь, - опустив имена и отчества, Греков сказал Верчуку и Гросси. Подождав пока дверь закроется, Максим долго молча и внимательно посмотрел на обоих. - И так, коллеги, - выдохнул Греков и постучал пальцами руки по столу. - Ваше поведение считаю вызывающим и отвратительным. Оно не приемлемо в рамках рабочих взаимоотношений. Вы подаете не лучший пример другим. Мне это не нравится. Ещё такое повторится - лишу обоих всей премиальной части зарплаты. Предупреждаю первый и последний раз. Да, и еще, все ваши разговоры только в этом кабинете и в моем присутствии. Все остальные вопросы через служебные записки, докладные и объяснительные. Вы меня услышали? Получив утвердительный кивок головы обоих, Греков снова пристально посмотрел на своих замов. - Ирина Адольфовна, жду от Вас полный реестр судебных дел и предстоящих заседаний на ближайший месяц. Направьте его на мою почту. Можете идти, - холодно произнес Макс. Ирина без слов и бабских фырканий встала и направилась к выходу. Не успела Курвеллочка выйти, как техдир сорвался и его понесло в направлении, которое Максиму не нравилось совсем. - Макс, что за хуйня? Сколько эта блядь будет меня идиотом выставлять перед всеми? Может люди правду говорят, что ты её трахнешь? - пыхтя, как разъяренный бык, произнес Верчук. - Николай Иванович, Вы забываетесь и переходите всякие границы и нормы, - рявкнул в ответ Греков и жёстко схватили техдира одной рукой за лацканы пиджака. - Не доводите меня до греха. Может Ирина Адольфовна Вам отказала, что Вы так беснуетесь?! Макс никогда не задумывался над тем, что только что озвучил. От мысли, прострелившей мозг, словно пуля, Грекова аж передернуло. Он как зверь, на самку которого посягнули, внутренне зарычав, в дополнение к хвату руки дернул техдира так, что у того голова мотнулась. Верчук в полном недоумении посмотрел на Макса. - Да, на хер мне эта доска два соска. У меня на Егорову быстрее встанет, чем на Фюрера, - зло фыркнул Верчук. - Осади ее, Максим! Иначе мне самому придётся искать на нее управу… Макс разжал пальцы и выпустил пиджак техдира из ладони. Тот озадаченно поправил одежду. - Николай Иванович, послушайте меня и запомните, - пропустив мимо последние слова Верчука, твердо произнес Максим. - Первое, субординацию никто не отменял. Для Вас я - не Максим, а Максим Викторович. Второе, не приемлю в речи маты. Особенно в отношении женщин. Третье, моя личная жизнь Вас не касается. Четвертое, все разговоры с Гросси строго в моем присутствии. Это убережет вас обоих от необдуманных действий. Да, и прекратите собирать сплетни. Вы же - мужик! Все больше не задерживаю. О том, что Ирина - ЗОЯ, змея особой ядовитости, Макс знал даже больше, чем Верчук. Его отношение к этой женщине было двояким. Как отвергнутый ею мужчина - он обижался, раздражался и крайне сильно злился. Да, внутри себя Максим бесновался и рычал, но внешне, особенно на работе, никак не демонстрировал тех бурь, которые разрывали его душу. В рабочих взаимоотношениях Ирину Греков уважал в первую очередь как профессионала. В юридических вопросах Курвеллочка была супер специалистом. Это отметил даже начальник департамента компании дяди, которому не раз пришлось общаться с Адольфовной. Вернувшись снова к событиям сегодняшнего дня, Макс пропустил голевые моменты хоккейного матча "Ночной лиги". Лишь только он опять сосредоточился на игре, как его отвлек звук рингтона уведомления. Махнув пальцем по экрану, Макс увидел два сообщения. Одно - от Ники:"Скучаю! Хочу тебя! Люблю тебя, милый! Жду звонка! Твоя Победа!" Второе - от Алёны:"Появилась мысль приехать к тебе в гости. Хочу полюбоваться северным сиянием. И слиться с тобой в экстазе. Что скажешь?!" Первая девушка - его давнишняя подружка. Их отношения строились на принципе "не досаждай". Такой формат в первый день их знакомства предложила сама Ника. Его все в этом и в их встречах устраивало. Ника, как светская львица и фотограф, всегда чем-то или кем-то была занята, потому никогда не страдала от одиночества. Так до поры до времени думал Макс. Пока не наступило время "Ч". Неожиданно Веронике в голову прилетела мысль, что Максим её мужчина. Ещё в конце января между ними произошёл неприятный разговор. Максу он не понравится тем, что Ника открыто заявила на него свои права. Попытавшись корректно объяснить девушке положение дел, мужчина упёрся в глухую стену непонимания. Разрубить гордиев узел можно было разом несколькими фразами:"Ника, тебе нужно устраивать свою личную жизнь. Я еще к этому не готов!". Но… В этом вопросе существовала небольшая проблема - отец девушки, который был партнёром дяди. Разговор с родителем Вероники Макс отложил на свой следующий визит в столицу. Вторая девушка-Алёна упала на его голову снова с дядиной подачи, который мечтал женить любимого племянника. С Аленой его познакомили неделю назад во время встречи за дружеским ужином. Папаша ее оказался известным столичным застройщиком. Он искал жениха своей двадцати двухлетней дочери по принципу "деньги к деньгам". Макс сначала не мог понять, зачем такой юной девушке жених. Глаза ему открыла страничка Алёны в соцсетях. Посмотрев фотографии и видео Максим понял, что к своим двадцати двум папина дочурина прошла "Крым и Рим". Не желая вводить "малышку" в заблуждение, Греков сразу обозначил свою позицию:"Ты для меня слишком молода. Мне нравятся женщины взрослые!" Но…Это девулю не остановило. Она навязчиво стала бомбить его сообщениями, в которых каждый раз не прозрачно намекала на отношения в горизонтальной плоскости, подтверждая свои желания фотографиями далеко не эротичного характера. Вспомнив про фотографии Макс отправил эсэмэс:"Хочу фоточку аппетитной попки". Ответ пришёл практически сразу:"Отличное желание!" Греков не без удовольствия хмыкнул, посмотрел на часы и кинул ещё одну:"Что на тебе сейчас надето?" Звук рингтона оповестил о входящем сообщении:"Черные кружевные стринги и прозрачная сорочка!" Развеселившись Макс кинул ещё месседж:"Время позднее, а ты не спишь. Одиноко?!" Нового ответа пришлось ждать недолго:"Очень. Мечтаю о тебе!" Максим неожиданно для себя завёлся, но в мыслях его была Курвеллочка. Он представил её аппетитную попку, упругие полушария грудей, розовые сосочки, алую сочность нежной устрички. "Твою дивизию," - внутренне выругался Макс, почувствовав снова на языке фантом терпко-сладкого вкуса Ирининого лона. От мыслей о Курвеллочке низ его живота потяжелел, в паху прострелило, член вздыбился и упёрся в резинку боксёров. Ведя взглядом шайбу, которая сейчас должна была влететь в ворота, мужчина представил, как его младший одним быстрым движением входит в её тугую плоть. "Страшно странное дело. Так можно и головой поехать. Да, все же надо слетать в Москву," - решил Макс и отправил эмэмэс:"Уже лечу!" Глава 27 Глава 27 Выйдя в небольшой холл своей новой квартиры, Ирина не включила свет и не посмотрела в дверной глазок. Не сделала этого, потому как была уверена на тысячу процентов - притащился Стас. Открыв дверь, Ириха успела выдохнуть только одно слово:"Опизденеть!" Дальнейшее развивалось настолько стремительно, что о таком она читала лишь в любовных романах и смотрела в кинофильмах. Её губы захватили в плен. Саму, как перышко, снесли с места. В мгновение припечатали спиной к стене. Ирка то-ли из чувства самосохранения, то-ли, пытаясь противостоять из самолюбия, попробовала отбиваться. Но… Как можно остановить несущегося на тебя бизона, если у вас разные весовые категории. К тому же если он то-ли сильно разъярен, то-ли изрядно возбужден. Отбив ладошки об это животное, Ирка безвольно уронила свои руки, когда его ладонь в одно движение захватила лобок, а пальцы ловко распределились между клитором, нежными складочками и входом в ее норочку. Не отпуская женских губ, его язык творил внутри Ирихиного рта тоже, что пальцы в ее лоне. Она в ответ отзывно стонала и даже, мыча, кричала от удовольствия. Но… Следующие его действия, едва не лишили Ирину сознания. Спустя несколько мгновений её ноги разлетелись в стороны. Сама она, как пушинка, взмыла вверх и опустилась своей узкой дырочкой на то, о чем она помнила только из своего сна. В момент сочленения их тел, внутри Ирихи сдетонировала бомба. Её разорвало на мириады ярких, острых, обжигающих осколков. От жарких ощущений тело заколотило. Внутренние мышцы начали жить своей жизнью, спазмируя, будто к ним дозированно подавали электрический ток разного напряжения. От остроты происходящего с организмом, Ирка закричала прямо в его рот. В этот момент ей показалось, что у нее мозг взорвался. Потому как сознание на какие-то мгновения покинуло его. В себя Ирина пришла от сдавленного животного мужского рыка и укуса плеча. Не меняя положения, боясь упасть от слабости, накатившей на неё после сильнейшего возбуждения, Ира вцепилась в объект, как обезьяна в ствол мощного дерева. От самой макушки ее головы между бисеринками мурашек, покрывших тело, капельками катился пот. Он стекал вдоль позвоночника прямо в ложбинку полупопий. Помимо пота еще в одном стратегически важном месте начал образовываться поток. Он скользкими, желеобразными, вязкими струйками просачивался между стенками её лона и мужским органом, который все ещё находился внутри. В другой ситуации такая мокро-липкая история, вероятнее всего, и беспокоила бы Ирину. Но… Сейчас женщине было плевать с высокой колокольни, что и где у нее течет, и как она выглядит. В минуту, когда что-то и откуда-то выливалось, Ирка, закрыв веки, смотрела внутрь себя. Созерцаемая картина ей нравилась. Потому что все её естество, как в калейдоскопе, переливалось яркими перламутровыми красками. От этого Ирихе, как в детстве, было хорошо, тепло и счастливо. Тот, на ком она сидела, вероятно, тоже приходил в себя. Ира чувствовала своим телом, как он перестал дрожать и начал дышать ровнее и спокойнее. Через время, которое, конечно же, измерялось в секундах и минутах, женщина открыла глаза. И сразу же уперлась в бездонную чёрноту его радужки. Он внимательно и счастливо-расслабленно рассматривал её лицо. - Опизденеть, - выдала Ирка на автомате. - Блять, это что такое сейчас было? - Это мы с тобой одновременно кончили, даже не приступив к процессу, - ответил он и мягко поцеловал губы. - Значит, кончили? Пиздец! - все ещё тяжело дыша, выдала Курвеллочка. - Если ты кончил, то давай ебай отсюда. Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить. Давай, давай, пшел отселя. - Я могу, конечно, и уйти, но только вместе с тобой, потому как твоя тугая "киска" плотно и прочно держит моего "барсика", - не моргнув глазом отшутился он. - Ах, вот так, блять! У тебя ещё и чувство юмора имеется. Тогда дай мне слезть с этой иглы кощеевой, - начала фыркать Ирина, приходят в себя окончательно. - Ну, это уж фигушки, дорогая моя! У меня на тебя очень обширные планы, - произнес мужчина, крепко держа Ирину под попу и спину. Осмотревшись по сторонам, Макс понял, где спальня, и направился в ее сторону. - Отпусти меня и звездуй на выход. Блять, я не приглашала тебя в гости, - начала ерепениться Ирка. - Не, милая, так дело не пойдёт. Я очень долго сохранял статус кво. Давал тебе время. Ты тянула резину и выпендривалась. Мое терпение иссякло. И вместе с ним, женщина, ты потеряла право принимать решения за меня, - тихо и вкрадчиво произнес мужчина Ирихе на ушко. - Опизденеть! - только и смогла снова выдохнуть Курвеллочка. - Ты можешь ругаться и сопротивляться. Поверь, дорогуша, меня это только сильнее заводит, - подмигнув, ответил он на ее ругательство. - Йети, иди ты на фуй! - Ирка снова грязно выругалась. - Не могу, солнышко! Это место, сладкая моя, все ещё занято тобой. Ты на нем сидишь и ножками болтаешь, - хихикнул Макс. Дойдя до кровати, он нежно шлепнул попку строптивицы. Аккуратно приподняв, снял Дьяволицу с члена. Мягко положил на кровать и прижал ее стройные ножки. Во избежание выкрутасов Максим одной рукой держал Иркины колени. Второй быстро и ловко снимал с себя одежду. Пока Йети выполнял простые манипуляции, при этом сковав ее, словно она может убежать, Ирина с нескрываемым любопытством наблюдала за ним. Желание выгнать этого наглеца у неё пропало давно. Сейчас Курвеллочка уже и не помнила, в какой момент решила не отказывать себе в сладком, тем более оно пришло к ней само. Потому все это время она ругалась и гнала Йети от себя сугубо из женского двуличия. Ну, так просто, чтобы сохранить свое лицо и потешить самолюбие. Дескать, сделала что смогла. Ну, как уж получилось! На самом деле ей каждой клеточкой раззадоренного и недолюбленного тела хотелось продолжения начатого. В лоне до сих пор горело и пульсировало. Увидев голое в меру накачанное тело Йети, пах женщины прострелило новой волной жара. Ирина прямо ощутила как губы и нежная мякоть снова начали набухать. Переведя свой взгляд на эрегированный член, Ирина непроизвольно облизнула губы. Не сдержавшись, громко сглотнула накопившуюся слюну. И в очередной раз провела языком по пересохшим от возбуждения губам. Йети взглядом хищника наблюдал за ней и её реакциями. Он уже давно убрал руку с колен. И сейчас левой прямо на глазах Ирины ловко и медленно передергивал ствол от основания до короны головки и обратно. Правой водил по своим губам, думая о чем-то. Эти простые и понятные жесты доминирующего самца легли Ирке на душу, как маслице на хлебушек. Ириха почувствовала, что она не просто увлажнилась, а потекла. Её соки, вытекая из влагалища, начали стекать к розочке ануса, щекоча и возбуждая. - Раздвинь, милая, ножки шире. Молодец! Положи ладонь на свою "киску". Умничка, перебирай пальчиками складочки. Все правильно! Теперь потрогай клиторок. Левой рукой помассируй грудь, пощипи сосочки. Великолепно! Облизни ещё раз широко языком губки свои. - Макс! Ой, пиздец, меня сейчас порвет на части. Иди сюда, мерзавец. Не войдёшь в меня, выгоню со стоячим хуем на улицу, - сквозь стоны прорычала Ирина. - Скажи, что хочешь меня, Курвелочка! Ну же! - хрипло отзеркалил её мужчина. - Греков, выеби меня без этих ебучих игрищ или я с тебя, гаденыш, с живого не слезу, - как дикая кошка шипела и порыкивала Ирка. - Перевернись, сладкая, на живот и встань в позу кошечки. Ножки шире. Умничка. Прогнись еще больше. Попку приподними. Покажи себя, - скомандовал Макс, подходя к Ирине ближе. - Йети, ты не ахуел ли?! Хватит кота за яйца тянуть! - уже не на шутку рассвирепела Ирка. В этот момент Макс резким и жестким толчком по самые яйца вогнал своего младшего в ее тугую глубину. Вишенкой стало Иркино движение навстречу ему, что ещё больше усилило остроту ощущений обоих. - О, Боже! Ох, ох, ох. Ещё, глубже и сильнее, - начала выкрикивать Ириха, перемежая стоны со словами… Секс-марафон этих ненасытных до близости людей длился уже не первый час. Причем за это время Курвеллочка ни один раз пыталась выгнать Йети. Каждая новая попытка Иркиного доминирования пересекались новым жёстким спаррингом. - Сознайся, Дьяволица, ты же специально выводишь меня из себя, - после очередного раунда секса, целуя женские пальчики, произнес Макс. - Нет! - дремным голосом ответила Курвеллочка. - Что нет, милая? Если нет, то у тебя виртуозно получается, - нежно прошептал ей на ушко мужчина. - Отстань от меня, Греков. Вали уже домой. Я не буду с тобой больше трахаться, - осипшим голосом ответила Ириха. - Сегодня больше не будешь? - лизнув сосок, выдохнул Максим. - Нет, никогда больше не буду. Что-то невнятно объяснила? Это была разовая акция. Не собираюсь с тобой трахаться на постоянной основе, - чётко и внятно произнесла Ирина. - Не понял? - Макс оторвался от Иркиной груди, поддел женщину за подбородок. - Ирина, открой глаза и посмотри на меня. Сейчас же! Услышав в голосе Йети грозные нотки, Ирка открыла глаза и с любопытством посмотрела на него. - Мне не понятен твой месседж, Курвеллочка! - Не прикидывайся тупым, Йети! - Повтори еще раз ту чушь, которая слетела с твоего паршивого языка, Ириша! - Не буду я с Вами ебаться! Так понятно Вам, Максим Викторович! - Так, конечно, понятно. Но я и не собираюсь использовать Вас, Ирина Адольфовна, для сексуальный утех. Нет, вернее собираюсь. Только не так как Вы об этом думаете. - Что ещё как-то собираетесь, Максим Викторович?! - в изумлении Ирина поднялась на локоть и заглянула Максу в лицо, задирая бровь. - Извините, дорогой начальник, но у меня больше нет мест для ваших извращений. - Да, уж, Ирина Адольфовна, Вы явно сильно головой ударились. - Это не я ударилась, а Вы меня воткнули башкой в пол, пытаясь изобрести новую позу. Естествоиспытатель - хренов, - фыркнула Ириха. - Так стоп. Возвращаемся к теме разговора. Ириша, я не собираюсь тебя трахать. У меня совсем другие планы. Я жить с тобой хочу. Тьфу, совсем ты меня с толку сбила. Жениться на тебе хочу. Вот, - произнес Макс и замер. - Опизденеть, - выдохнула Ирина после затяжной паузы… Глава 28 Глава 28 - Ириха Гитлеровна! Ир, с тобой все нормально? - сквозь морок внезапно навалившегося на нее сна Ирка услышала голос главбушки. - Ирих, тебе плохо? Ну, посмотри на меня… - Егорова, иди козе в трещину! На пять минут глаза закрыть нельзя. Чего ты, Натаха, вечно, как дирижабль "Гинденбург", появляешься? И, ваще, чего приперлась? И как дверь открыла? - еле разлепив глаза, сиплым голосом через силу произнесла Ирина. - Не надо наговаривать на нашу семью. Грех это! Дверь, вообще-то, была открыта. Вот, прояви к человеку участие, а он тебя ещё и по матери пошлет. Спасибо, хоть не баржой обозвала. Сучка - ты, Ирка, крашена! - фыркнула главбушка, закрыв дверь на ключ и усадив свой аппетитный зад на диван. - Бухала что-ли всю ночь? - С какого члена партии, как говорит мой папаша, ты к такому выводу пришла, Натаха? - позевывая, с ленцой выдохнула Ирина. - Я недавно вернулась из суда. Устала. Нервы. Решила, как Штирлиц, на 15 минут глаза закрыть. И тут ты, Фрекен Бок, приплыла. Кстати, я дело выиграла. Вот! Где поздравления? Наталья только хотела слово вставить, но ей пришлось подняться и идти открывать дверь, в которую требовательно постучали. - Ирина Адольфовна, к Вам курьер! - хмыкнув, произнесла Егорова. Ирка долго смотрела на коллегу с полным недоумением, хлопая глазами. - Дары и подношения принимать будете, Ирина Адольфовна? Или все в мусорный бак? - язвительно уточнила главбухша. - Н-ну, б-бу-ду. Пусть заходит, - смущённо выдавила из себя Ириха. После её разрешения Наталья запустила в кабинет курьера, у которого в руках был огромный букет прекрасных, нежных роз и ещё несколько крафтовых пакетов. - А куда я этот веник поставлю? У меня всего одна ваза и та маленькая, - насупив брови, произнесла Ирина. - Не переживай! Главное, цветы! Вазу для этой красоты я найду. Ну или ведро у завхоза возьму, - хихикнула Наталья. - Не надо ничего искать, - произнес мужчина. - Ваза прилагается к букету. На слова о вазе обе женщины громко вздохнули, но выдохнуть забыли. Так и замерли, хлопая глазами. - Возьмите, пожалуйста, пакет. Только аккуратно. Она - тяжёлая, - обратился к Наталье курьер. Егорова, забрав драгоценную ношу, распаковала коробку и присвистнула. - Вау, Ир, посмотри, какая красотень. Хрусталь богемский. Сейчас за водичкой сбегаю. А что в других? Вдруг помыть ещё что-то нужно? Про помыть Натаха как в воду глядела. В одном из пакетов оказались фрукты. В другом - пирожные и термос с кофе. - Озвезденеть, - забыв, что рядом посторонний человек, выдохнула Наталья вместо Ирины. Адольфовна все время мезансцены, которую мысленно назвала "Аукцион невиданной щедрости", держала паузу. Нет, в это время внутри себя Ирка не молчала, она крыла матом ушлепка-дарителя. - Извините, я не понял, кто из вас Ирина Адольфовна, - тихо прошелестел курьер, раскладывая документы. - Вот эта красивая девушка, - показав глазами в направлении Ирины, ответила Наталья. - Распишитесь, пожалуйста, за вазу. Здесь:"Доставлена в целости и сохранности", - попросил мужчина. - Да, в букете ещё открытка. Черкнув свое фирменное размашистое "Гросси", Ириха мысленно пообещала оторвать все выпирающие части тела этому гаду энд мерзавцу, имя которого она знала прекрасно. Когда курьер и Наталья вышли из кабинета, Ирина все же достала из букета глянцевый прямоугольник с картинкой смешной девочки. На развороте открытки каллиграфическим почерком Макса были написаны две фразы:"Как хорошо, что я снова сбил тебя. За сбИчту мечты!" "Нет, все же не гад, а гаденыш! И не мерзавец, а мерзавчик!"- читая, подумала Курвеллочка. Родившуюся мысль позвонить, Ирка задушила в зародыше. Да и возможности не было, потому что в кабинет с вазой и вымытыми фруктами вернулась Наташка. - Ну, Ириша, я сегодня вместе с тобой хапнула вагон эндорфинов, - восторженно начала щебетать главбухша. - Нет, конечно, не первый раз вижу цветы в твоем кабинете, но чтобы в таком количестве, да и ещё с топпингами…Такой эксклюзив - впервые! Имя спрашивать не буду. Но…По глазам твоим и по лицу понимаю: у тебя мужик появился! - Натаха, ты чего из бухгалтеров в экстрасенсы подалась? С какого фуя такие выводы? - фыркнула Ирина. - Ойц, Адольфовна, только не надо пипеть своим ребятам, - хмыкнула в ответ Егорова. - У тебя, милаха моя, глаза поебанные! Да, и ваще, ты видела себя со стороны?! Губищи распухшие, будто только гель вкололи. Ещё и засос на шее… Слова про засос Ирку шваркнули так, что жар прошиб. От волнения на носу даже испарина появилась. "Вот я - звезда с ушами! Хотела же утром глухой баллон надеть, но все же выбрала блузку с пиджаком. Сделала все неправильно! Еще и ворот блузы расстегнула. Ну, на хера-а-а, - начала ругать себя Ирина. - Как говорится, что сделано, то сделано. Теперь терпи Наташкин стеб. Эта коза ещё та стендаперша. Пока раз сто катком шутки не проедет, не угомонится." Понимая, что нет смысла уже строить из себя святошу, решила Ириха просто съехать с темы скользкой ситуации. Выход нашёлся быстро и просто. - Натах, а давай кофейку бахнем с пирожными, а то у меня со вчерашнего дня ещё маковой росинки во рту не было, да и глаза реально слипаются, - предложила коллеге Ирина. Кофе с вкусностями пили, обсуждая, как говорится "разное". Темы цветов и подарков обе обходили стороной. Ирина в очередной раз оценила сдержанность и корректность Натальи. - У тебя уже пятый раз телефон блямкает, - отпивая кофе, как бы между делом, заметила Наталья. - Вдруг что-то важное! Ирина нехотя открыла главный экран. Со вздохом прочитала все пять эмэмэс от Стаса. В очередной раз поставила для себя отметку:"Не трогает и не волнует!" Если исключить усталость и постоянное раздражение, полное душевное опустошение и одиночество последних лет, - то Ирина много времени не замечала, что Стас будучи старшее её на десять лет был полным инфантилом, нарциссом и потребителем. Он и сейчас сделал попытку все вернуть "взад", только потому что потерял житейский, бытовой и финансовый комфорт. И это Ирина понимала отлично. "Господи, я так долго ждала предложения руки и сердца от человека, которого любила больше жизни. А заветные слова услышала от того, кого искренне считаю своей случайной ошибкой, - думая о случившемся ночью, Ирина снова начала ругать себя за слабость, мягкотелость и сучью похотливость. - Да, что ж я за размазня?! Почему не сказала Йети сразу жёстко и категорично:"Нет!". Ну, да, не сказала, но ведь и положительного ответа не дала. Значит, в принципе, ничего и не обещала. Ну, как говорится:"На нет и суда нет." - Что, Иришка, короли одолели? Не можешь решить, как дело решить, чем сердце успокоить, - снова будто мимоходом произнесла Натаха. - Нет, бывший хочет начать все сначала, - несколько неохотно ответила Ирина. - А ты, Ирих, хочешь? Вы же, если память мне не изменяет, больше десяти лет вместе прожил. - Пятнадцать, Наташ. - Вау, это большая часть жизни. Может и стоит попробовать? Видишь же, как расстарался. И букет обалденный и все остальное… - Не вижу смысла, Наташ. Пусто в душе у меня по отношению к нему. Мёртвое какое-то. Да, и это все не от него… - А, понятно! Ну, тогда и говорить нечего о твоём бывшем. Ирих, а ентот? Ну, который все это организовал? Наталья вопрос задала тоном человека, который боится поскользнуться и упасть. Ирина прекрасно поняла, что коллега, зная её характер, не хочет быть посланной далеко и надолго. Ей стало забавно, и она начала хихикать, но не над осторожностью Егоровой, а над словом "ентот". Смешно Ирке, потому что "ентот" у неё прочно ассоциируется со словом "Йети". - Не понимаю чем, но рада, что мне удалось тебя развеселить, - тоже хохочет главбушка. - Жаль, что не пятница, так могли бы замахнуть не кофе, а покрепче. - Наташка, слушай, и правда, давай в пятницу напьёмся в дрызг. Прямо вот, чтобы мозг ушёл в полную несознанку. Утром просыпаешься, тебе дурно от алкашки, а не потому что ты - еблань по жизни… - Отличное предложение, Ириха. Ты же знаешь, я за любой кипишь, кроме голодовки. Только вот ответь мне, дорогая лань, что не так? Чего ты морщишь носик свой от того, кто это все прислал? До вечера пятницы ещё почти три дня, меня порвет от любопытства. Не дай человеку умереть. - Что не так? Да, и не знаю я толком, Наташ. То-ли я - не та, то он - не тот. - Совсем не нравится, Ириша? Или что? Сама, как чувствуешь? - Как чувствую? Да, хуево, Наташ. Знаешь, как в магазине. Присматриваешь себе костюм. И ткань супер - мягкая, шелковисто-бархатистая. И цвет такой, о котором мечтала. На себя наденешь - пиздец! Не твой фасон и все. Дорого и богато, а не твой пиджак. И хоть ты тресни. - Понимаю тебя, Ириша. Была аналогичная в моей юности история. Парень в меня втрескался по уши. Ну, я тогда не то, что сейчас. Не хрупкая, в теле, но фигуристая. Ухажеров много вокруг вилось. Казалось, вся жизнь впереди выбирать - не перевыбирать. Так вот в отличие от тех, кто порхал рядом, Леха был заморышем. Ушастый, носатый, худой, неказистый какой-то. Долго он обхаживал меня. А я ему от ворот - поворот:"Мы с тобой не пара - не пара. Посмотри на себя в зеркало!" Подробности, Ириш, нет смысла рассказывать. Замуж за Алексея вышла моя сокурсница. Мы недавно встречались на юбилее выпуска. Леху теперь не узнать. От неказистого ушастика не осталось ничего. Даже торчащих ушей. Нинка с ним расцвела. Троих детей родила. Не женщина - королева. Я весь вечер пыжилась, а сама украдкой все на Лешку поглядывала. Дома полночи в подушку белугой рыдала. Так что, Ириха, ты, прежде чем мужика посылать, все же подумай хорошо. Знаешь, годы идут, товар дешевеет, потому как молодые на пятки наступают. Ирина слушала рассказ Натальи внимательно, не перебивая её. Думала она о превратностях судьбы и о том, что суп своей жизни каждый варит сам. Какие ингредиенты в кастрюлю положишь, какие приправы добавишь, как посолишь и поперчишь, так потом есть и будешь. Хотела Ира рассказать Наталье версию своей философии, но не успела. В дверь снова постучали. Егорова и Гросси одновременно повернули головы. В проёме стояла помощник генерального. - Не могу до вас обеих дозвониться. Максим Викторович велел срочно к нему спуститься. У нас какой-то очередной треш. - Опизденеть, - синхронно произнесли Ирина и Наталья и громко засмеялись в унисон. Глава 29 Глава 29 Макс лежал и с нежностью смотрел на спящую Курвеллочку. Он любовался расслабленным и по-детски счастливым лицом своей любимой женщины. Его умиляла каждая её черта и даже совсем небольшие лучистые морщинки в уголках глаз. Наблюдая за изменениями Ирининой мимики, Максим понимал, что ей снятся сны. Вероятно, приятные, потому как Ириха периодически улыбалась. И Максу от этого было хорошо. Грекова теперь совсем не беспокоила мысль, что все пошло не так, как он планировал. И пусть эта ночь оказалась еще тем трешем. Он прекрасно понимал, с такими девочками как Курвеллочка случаются ещё и не такие истории. "Все ерунда и мелочи. Главное, сейчас моя стервозинка рядом со мной, а не с кем-нибудь другим. Хорошо, что я вынес её на плече из квартиры Егоровой, а не из какого-нибудь клуба. Конечно, полночи около унитаза - не самое приятное занятие, но уж как получилось. Ладно, благодарность за свое терпение с этой…Как Ирка все время называла себя? Слово такое забавное…А, еблань. Так вот, как только моя еблань оклемается, получу все с нее сполна," - думал Макс, рассматривая объект своей любви и своего вожделения. Долго валяться в постели Греков не привык. Ему, особенно после пяти недель в гипсе, были остро необходимы движение и физическая нагрузка. Решив, что в состоянии "перепила" Курвеллочка будет спать долго, Макс аккуратно встал, собрался и пошел в спортклуб. Час времени пролетел быстро. Вернувшись домой, он увидел, что Ириша лежит на постели в той же позе. После хорошей нагрузки Максиму требовался дополнительный выброс тестостерона, но позволить себе потревожить сон своей "еблани" он не мог. В очередной раз произнеся про себя смешное слово "еблань", Макс понял: оно ему очень нравится. "Классное словечко. Отлично вяжется с Курвеллочкой. Жаль, что вслух никогда не смогу Ириху так назвать. Красавица - ненаглядная моя," - с нежностью думал Греков, снова любуюсь спящей Ириной. В то время, когда Греков стоял около постели, Ириха уже не спала. Она наблюдала за Йети через ресницы и соображала тяжёлой с перепоя башкой, как выйти с честью из создавшейся ситуации. У неё к самой себе была масса вопросов. Один из главных, как она оказалась не в своей квартире, а у КентоЙети. "Да, уж, Иринка-блядинка, ты все же ещё та еблань, - думала Курвеллочка, старательно прикидываясь дохленькой. - Твою мать, сколько же мы вчера с Наташкой замахнули на нос, если я ничего не помню? Последний раз такое состояние у меня было в Межеве, когда проснулась в номере Йети. Сегодня мой очередной страйк. Интересно, секс был или нет? Судя по отвратительному привкусу во рту, трахаться пришлось с унитазом. Блять, блять, ну, как меня так угораздило? Интересно, я сама ушла из квартиры Егоровой? Где меня перехватил, нашёл, забрал Макс? Да, мы вроде ещё в клуб собирались? Хотелось бы узнать, удалось нам до него доехать? И вот ещё вопрос Натаха видела Грекова или, слава Богу, нет?" Вопросов у Курвеллочки было много, а ответы практически отсутствовали. Ирина понимала, что прояснить ситуацию мог только Йети. Но… Именно в этом и состоял затык. Для получения разъяснений ей как минимум нужно выйти из роли "мёртвого лебедя". За своими размышлениями ввиду отравления организма, изрядно принявшего на грудь любимое шампанское, Ирина снова улетела в царство морфея. Сколько ещё времени длился её сон, Курвеллочка не знала. В очередной раз она проснулась в более бодром состоянии от острого желания "волшебных пузырьков счастья" вылиться из неё естественным путем. В туалет по малой нужде Ирка хотела нестерпимо. Вещей своих в комнате она не наблюдала от слова совсем. Белья на ней тоже не было. И трусов... Про трахались они или нет, вопроса Курвелочка себе уже не задавала. В принципе теперь это уже было и неважно. "Господи, Ирин, чего уж из себя святошу корчить. За эту неделю КентоЙети две ночи провел в твоей постели. И имел он тебя так, как ему хотелось. Тебе это, кстати, очень даже нравилось. Так что нет смысла строить из себя трепетную лань, если ты на самом деле еще та - развратная и беспринципная еблань, которую он уже везде попробовал," - все же немного сыпанув пепла и соли на свою много-грешную голову, Курвеллочка оторвала себя от кровати. Для того, чтобы не идти в костюме Евы, Ирка открыла шкаф и взяла первую попавшуюся кипельно-белую рубашку. Взглянув на лейбл "Армани", женщина цокнула и хихикнула. Дверь спальни она открыла без проблем и скрипа. Квартира Йети оказалась большой и просторной. Шлепать босыми ногами по паркетной полу Ирина старалась как можно тише. Где-то в глубине души она надеялась на то, что как Женя из книги Гайдара "Тимур и его команда", она найдёт записку:"Девочка, никого дома не бойся. Все в порядке, и никто от меня ничего не узнает". "Ага, ещё хорошо бы ключ от входной двери и вещи свои найти, чтобы свалить тихо и незаметно," - подумала Ирина, почувствовав приятный и ароматный дух куриного бульона, на который её желудок отозвался громким и достаточно чувствительный спазмом. Как оказалось, шлейф аппетитного запаха доносился из открытой справа двери. Через проём она увидела Макса. Он вполоборота стоял около плиты. Одной рукой что-то помешивал в кастрюле. Второй держал около уха телефон, внимательно и сосредоточенно слушая говорящего. На несколько минут Ирина зависла, подглядывая за мужчиной. Она уже хотела шмыгнуть дальше, чтобы он её не заметил. Но… Именно в это момент Макс поднял на нее глаза, улыбнулся и с кем-то по-французски попрощался:"Je rappellerai, bebe!" Слово "бэйби" резануло ей слух. И она, вероятно, не сумела удержать лицо, потому что в глазах Йети промелькнуло недоумение. - Тебе плохо, Ириш? - тут же озвучил Макс. Курвеллочка, сама не понимая отчего, снова зависла. В своем ступоре она даже не заметила, как Максим оказался рядом и крепко обнял её. Без ее вечных каблуков они были почти одного роста. Вернее, как им удалось выяснить ранее, Ирина оказалась выше Йети всего на пять сантиметров. В объятиях Грекова ей как-то стало легче дышать. Словно открыли клапан закипающего чайника. Мысли, вихрем возникшие в мозге, сразу утихли, потому что Ирихе все же удалось совладать со своим внезапным внутренним раздаем. "Блять! А что ты хотела?! Вы оба взрослые люди не только с прошлым, но и с настоящим. Он - мужик во всех отношениях. Причём сильный и неутомимый в сексе. Не думала же ты, что Йети в свои тридцать семь лет дрочит, как пацан, в кулачок. Конечно же у него может быть какая-то "бэйби". Ладно, Ирка, не запаривайся сейчас об этом. Получи свои дофамины с эндорфинами и живи дальше в радости," - решила Курвеллочка и расслабилась. - Комнату ванную пытаюсь найти, - тихо выдохнула она прямо в район уха Йети. - Да, и где мои вещи? - В ванную я тебя провожу. Вещи не отдам. На выходные ты - моя! - мягко между поцелуями в шею выдохнул Макс. - Что? Даже трусы? - хмыкнув, уточнила Ирина. - А зачем? Нет, если ты, конечно, хочешь устроить игру на раздевание, то могу дать еще футболку и боксёры. Хотя нет, мне нравится на тебе этот шикарный халатик, - вкрадчиво насмешливо произнес Йети. Выслушав тираду Грекова, Ирка снова застопорилась. В данный момент ей совершенно не хотелось спорить. Да, и мозг её явно совсем не желал работать. Ещё и шампанское активно просилось наружу и щекотало область паха. - Опизденеть! - традиционно бухнула Ирина и тут же добавила. - Туалет где? Из туалетной комнаты после всех гигиенических процедур Курвеллочка вышла в лучшем состоянии духа и настроении. По дороге в спальню она очень хотела прошмыгнуть мимо кухни, но её желание так и осталось в разряде неосуществимых намерений. Макс поймал её ровно в проёме и затащил внутрь. Не успела Ирина даже пискнуть, как взлетела вверх и приземлилась голой попой на кухонный стол. - Ирих, ужасно хочу тебя. Если честно, уже несколько часов борюсь с собой, чтобы не пристроиться. Жалко было будить тебя после такой фееричной ночи, - чмокнув мягко в губы, проговорил Максим, расстегивая пуговицы рубашки. - Опизденеть! - выдохнула Курвеллочка, вздрагивая от слов, требовательных губ, пальцев Йети, блуждающих по ее телу. - Если тебе было так феерично ночью, чего опять задышал, как подросток ротвейлера, увидевший течную суку. Ответ она получила не сразу, потому что рот Макса захватил её губы в плен. Пока язык мужчины танцевал с её огненное танго, его руки все же добрались до грудей. Причём только одна, потому как вторая тут же съехала на нижний безтрусый этаж. Если до этого Ирина все же хотела бросить в свой желудок хотя бы корочку хлеба, то в момент прикосновения жадных ладоней Йети к груди и лону, она решила, что лучше начать с десерта, и развела ноги шире. - Ты божественно влажная! - выдохнул Макс в рот Курвеллочке. - Возьми меня прямо сейчас, - ответила она и сама автоматом толкнулась на его пальцы. - Уверена? - все же уточнил Йети. - Греков, блять! Ну, не тупи, - простонала Ириха и сунула свои руки в его спортивные штаны. - У тебя чигабуч дымится. Не заставляй меня сердиться. Дважды Максу повторять не пришлось. Он тут же подхватил свою врединку и через минуту положил её нежное тело на кровать. Первый раз взял быстро, жёстко и страстно. Дальше, утолив немного телесный голод, брал уже нежно, мягко, медленно, наслаждаясь каждым движением, стоном, криком желанной женщины. Вымотавшись на сексуальном ристалище, после очередного яркого и мощного одновременного оргазма, они тихо лежали в объятиях друг друга. Макс, прижимая к себе безвольное тело Курвеллочки, снова шептал ей на ушко о своей любви. Ирка разморенная и счастливая уже даже начала дремать, когда почувствовала скольжение по своему безымянному пальцу правой руки чего-то холодного. Распахнув глаза, она обнаружила на нем кольцо из белого металла с крупным прозрачным камнем. - Опизденеть! Это что? - выдохнула Ирка, мгновенно проснувшись и подскочив на кровати. - Ириша, окажи мне честь, выходи за меня замуж. Не нужно сейчас скоропалительно ничего отвечать. Знаю я твою наиглупейшую философскую теорию про пиджак. Ты ночью мне её раз пять рассказала в разных вариациях. Да, и у меня на твои слова есть один вариант ответа. Ты, Ирина, моя рубаха! И поверь, дурацкое выражение про пиджак из твоих мыслей улетучится очень скоро! - А не кажется ли Вам, Максим Викторович, что Вы слишком самоуверенны? Вдруг Вы на самом деле не мой мужчина? Ну или я не ваша женщина? - упрямо завела свою шарманку Ириха. - Ну вот, снова здорово! Моя ты - девочка! Моя ты - Курвеллочка! - хихикнул Максим, укладывая Ирку обратно на свое плечо и прижимая крепко её к себе. Глава 30 Глава 30 Греков с совершенно нейтральным выражением лица слушал доклады начальников районов и подразделений. Боковым зрением периодически поглядывал на Курвеллочку. Вернее, на её безымянный пальчик правой руки. "Снова здорово, - мысленно фыркает Макс. - Хотя чего это?! Удивляться совершенно нечему. Предложение этой строптивой еблани я сделал уже почти три недели назад. И ни разу на пальчике Ирины Гитлеровны, как ее величает Егорова, не было надетого мной кольца. Да, она и предложение моё, если быть честным, по-большому счету и не приняла. Точнее. Ответа мне так и не дала." Макс точно помнил, что Курвеллочка все время говорила о чем угодно, только не об этом. - Ириша, ты специально уходишь от ответа, да? - в очередной раз возвращаюсь к теме нашего разговора. - Ойц, даже и не знаю, господин Греков. Я в таком виде не могу ходить, - хихикает в ответ Курвеллочка, натягивая на себя одеяло. - Сперва мне нужно принять вааанну! Выпить чашечку к-кофе-е… - Будет тебе и ванна, будет тебе и кофе, будет и какао с чаем! Поехали, Ириха, в ЗАГС? - отвечаю ей в унисон словами из фильма "Бриллиантовая рука". - Не, ню-ню-ню….Такие вопросы прямо так с кондачка не решаются. И, куда нам торопиться, тем более сегодня воскресенье, - начинает прихрюкивать от смеха Ирка, которую я слегка пощекочу. - Сейчас открою личный кабинет госуслуг, заполню электронное заявление и выберем дату. Ближайшую, - целуя загривок строптивицы, говорю ей на ушко. - Ой, ой, ой! Поспешность хороша только при ловле блох, как говаривал профессор Преображенский, - еблань моя переходит на горячий шёпот, кладет свою руку на мой пах и начинает шебуршать пальчиками. От ее простых действий меня резко прошибают разряды возбуждения. "Младший" в секунду входит в состояние эрекции. - Провокаторша! Я тебя сейчас трахну… - Да?! Вы что? Честно-честно?! Быть этого не может! Прямо вот так возьмёте и трахнете, да?! - хохочет Курвеллочка в ответ. - Вы, Максим Викторович, ещё скажите, что выебете меня? Ну, давай, лингвист, йетить твою маму меть, скажи это заветное словечко! Ну, скажи - "выебу"! Ссысься?! Слабо тебе?! Да?! Вот и мне слабо! - Мне не слабо, Ириша! Просто не хочу употреблять в речи слова обсценной лексики. Скажем, что это моя принципиальная позиция, - мягко отвечаю своей еблани, просунув ладонь между складочек её мокрого лона. - Ну, раз это ваша принципиальная позиция, господин Греков, тогда ходи как дурак неебанный, - срывающимся голосом отвечает мне Курвеллочка, шире развигая свои ножки и давая моим пальцам больший доступ к своей норочке. - Нет, сладкая моя, сейчас правда не на твоей стороне, - теперь хихикаю я, облизывая ушко своей строптивицы. - Твоя мокренькая "кисуля" тебя предала. Да, и мой, как ты его смешно называешь, чигабущ?! Как-то вроде так…Так вот на моем "барсике" кожа от возбуждения натянута до такой степени, что даже морщины на лице разгладились… От моих слов Ирка начинает хохотать в голос. Я резко переворачиваю ее с бока на спину и без сантиментов резко вхожу. Мы долго в разном ритме и разных сексуальный "па" танцуем на постели. Потом уморенно-разморенные и удовлетворенные на все сто нежимся в объятиях друг друга. Ход воспоминаний Макса остановили слова Верчука, который в очередной раз начал наезжать на Гросси. Боковым зрением Максим заметил, по лицу Адольфовны пробежала тень раздражения. Однако выдержка Курвеллочки как обычно оказалась на высоте. Несмотря на выпад техдира, Ирина так и не прекратила резаться с Егоровой в "крестики-нолики". Только угол губы закусила. Видя, направление взгляда Верчука, Максим быстро набрал Адольфовне эсэмэс:"Поставь крестик". Переведя взгляд на экран, Ирина с улыбкой на лице расчертила новую сетку. Понимая, что сейчас могут разгореться очередные публичные разборки, Макс решил опередить противоборствующие стороны. - Николай Иванович, я Вас услышал. Этот вопрос мы обсудим позже в моем кабинете, - произнес Греков. - Прошу извинить, Максим Викторович! У меня тоже есть информация для присутствующих касательно вопроса, о котором секунду назад ратовал технический директор, - отложив в сторону ручку и лист с игрой, сказала Гросси. Вставать с места Ирина не стала, но ближе к себе пододвинула две увесистые папки. - Вчера мне на согласование принесли письма техотдела. Основная часть традиционно полетела обратно с пометками красной ручкой. Одно письмо меня зацепило. Алексей, будьте любезны первый слайд, - обратилась она к "айтишнику". - Вы, уважаемые, пока читайте, а я начну пояснять. Буквально за минуту Адольфовна выстроила чёткий алгоритм ситуации, в связи с которой появилось данное письмо. - Мне так же как и нашему заявителю потребовалась информация по указанной им кабельной линии. Я направилась к технарям. В кабинете на меня никто даже головы не поднял. Только один инженер махнул рукой в направлении помещения, где хранятся документы. Включив дедуктивный метод, я сама нашла нужное, - в знак подтверждения Ирина взяла объёмную папку в руки. Потом Гросси быстро пояснила про техусловия с демонстрацией плана на очередном слайде. - Так вот, я в таком же недоумении как и наш заявитель, получивший итоговые документы. Деньги за техприс нами получены. И работы, судя по акту, выполнены. Если это так, то где линия?! Алексей, четвертый слайд. Получается, линия заказчика к нашей сети присоединена, но до его объекта так и не дошла. Дабы не быть голословной я официально обратилась к эскизировщицам. Вот ответ на запрос: им документы на данную линию не поступали. У меня есть уверенность, что все построено, потому что электроэнергия на объект заказчика подаётся. Сама заехала и проверила. Итак, знатоки, вопрос: если завтра сторонняя организация при выполнении земляных работ порвет эту линию, кого начнут по инстанция таскать? После вопроса в зале повисает гробовая тишина. Ирина демонстративно громко захлопывает папку. - Да, Николай Иванович, Вы настаивали за очередном внутреннем регламенте, которые для специалистов на основании действующих законов и правил должны разработать юристы. Посыл Ваш понятен. Только какова необходимость в этих циркулярах, если их не соблюдают. Это я по допуску посторонних лиц в хранилище техдокументации и выдаче её на руки. В регламенте четко написано, что копии документов выдаются на основании заявления или служебной записки. Вот в моих руках папка, которую я могу просто выбросить… Греков, наблюдая молча за происходящим, с одной стороны в очередной раз был готов аплодировать Курвеллочке. С другой - Иркино якобинство постоянно усугубляло и так её непростые отношения с Верчуком. "Нужно сегодня обязательно с Ирихой об этом поговорить," - поставив в своей памяти мысленную галочку, Макс тут же набрал Курвеллочке сообщение:"Предлагаю пообедать в рестике "У Степаныча". Там кабинки. Позвоню, сделаю заказ." Пока вещала кадровичка от Адольфовны пришёл ответ:"Не могу. Обед обещан Егоровой". Кинув на Ирину взгляд исподлобья, Максим набрал очередную эсэмэс:"Ужинаем и завтраками у меня. Не обсуждается!!!" Ответ Ирихи его улыбнул:"Нет. Не уверена. Надо подумать. Подумаю. Подумала. Не обсуждаю." "Моя ж ты - девочка! Моя ж ты - Курвеллочка!" - с нежностью подумал Макс о любимой женщине, с которой у них заключено строгое устное соглашение: на работе никаких взаимодействий личного характера. После планерки пообщаться им так и не удалось. У каждого был вал дел и задач. В обед Ирина с Егоровой куда-то уехала. Макс, чтобы не терять времени даром, созвонился с министром энергетики. Астаховов оказался свободен, и они приятно пообщались в гламурном ресто-баре "Черчилль". За час успели многое обсудить, в том числе и проект в рамках строительства федерального объекта. Макс прекрасно понимал, деньги на кону немалые, потому у Астахова личная заинтересованность в нем. Риск Греков любил, но с государством играть в азартные игры не стал бы. Чтобы не упустить хорошую возможность для компании, он аккуратно пообещал министру договориться о встрече с главным бенефициаром бизнеса - дядей. - Твоё предложение отличное, Макс. Как раз на следующей неделе планирую прилететь в столицу по делам. Там, вдали от лишних глаз и ушей, мы сможем все обсудить, - оптимистично резюмировал Астахов. - Да, со мной будет ещё один очень нужно-важный человек. Уверен, он твоему дяде понравится. После обеда у Макса случился очередной завал с бесконечными документами и совещаниями без присутствия зама по правовым вопросам. В отсутствие Ирины он немного грустил и нервничал. У него постоянно возникало впечатление, что Верчук и технари, зная о его несостоятельности в технических вопросах, постоянно тестируют возможность продавить и подмять под себя. Слушая очередное предложение техдира, которые Курвеллочка называет завиральными, Греков неожиданно для себя решил ввести должность директора по развитию. "Если я возьму специалиста с электроэнергетическим образованием, то одной проблемой станет меньше, - рассуждал мысленно Максим. - Верчук и технические службы уйдут в подчинение директора по развитию. Он будет моим человеком и как энергетик станет держать на контроле техдира. Нужно вечером обсудить этот вопрос с Иришей." Ближе к завершению рабочего дня Макс отправил Ирине несколько сообщений. Ответа долго не было. Потом пришла эсэмэс:"В суде. Задержусь. Ужин за тобой!" Памятуя, что Курвеллочка любит рыбу, Греков решил после работы заскочить за семгой. Отличные семужьи стейки и овощи к ним мужчина купил в проверенном дорогом торговом центре. На обратном пути ещё заскочил в винный-бутик "Дипломат". Для Курвеллочки взял её любимый Moet Chandon, себе виски, решив, что пятьдесят грамм не помешают. За цветами заезжать не стал, заказал доставку букета на дом. Зайдя в квартиру, первым делом отправил Иришке эсэмэс:"Буду ждать в одном фартуке". Пока Максим принимал душ, готовил сёмгу и овощной гарнир по фирменному рецепту, который ему подарил друг ресторатор, время пролетело быстро. Посмотрев в очередной раз на часы, услышал звонок, который очень ждал. К двери Макс, как и обещал, пошёл в одном фартуке. В его голове "жил" четкий план, что он прямо сейчас сделает с Курвеллочкой. Распахнув дверь, у Йети не образно, а совершенно реально упала челюсть. Гостья стояла перед ним практически в костюме Евы… Глава 31 Глава 31 - Я приготовила твой любимый салат с руколой и паршуто. Накрыла на террасе. Ирихин, пойдём кино про горы и заход солнца смотреть, - приобняв, попыталась вытащить подругу из транса-ахуеванца пузатая Нюша. - Да, я, вроде, и есть то не хочу, Нют, - бесцветным голосом ответила Ирка, даже не повернувшись к Анне. - Слушай, Иркин, так дело не пойдёт. Прямо от слова совсем. Вставай и пошли жрать. Твой крестник с голодухи мне уже все органы оттоптал, - приложив усилия, Ане удается перевернуть Ириху с бока на спину. Нюша пристально, внимательно и долго смотрит на свою стрессующую подругу. - Очень, Ир, понимаю твое желание, послать меня заглянуть в трусы Дино. Ну, чтобы я вспомнила это замечательное слово на три прекрасные буквы, - зная, что несёт полную ахинею, продолжает говорить Анна. - Давай обойдемся без напрасного пустословия, Нюх?! Я ужасно спать хочу, а есть нет…совсем. Понимаешь или как? Можно мне просто тихо полежать без твоей хуйни и поебени?! - Ой, да у нас горяченькая, кажется, пошла! - радостно воскликнула Анна. - Ну, раз ты матернулась. При чем дважды! Значит, есть надежда. Короче, как там тебя на работе зовут? Гитлеровна? Пошли жрать, Фюрер Гитлеровна. И так скоро за швабру прятаться начнёшь. Давай, давай, вставай. Беременным не отказывают. Через силу Ирина оторвала себя от постели. С видом человека, жизнь которого дала трещину и стала похожа на жопу, поплелась следом за Анькой на террасу. - Я сейчас на минуточку заскочу на кухню, а ты пока посиди в кресле и посмотри на прекрасные весенние пейзажи Тосканы, - прощебетала Нюша и поплыла в глубь дома, договаривая на ходу. - Минут пятнадцать назад напротив нас коровки и овечки паслись. Милейшая история. Сплошная пастораль… Ирине в данный момент было плевать с высокой колокольни на виды с террасы и на пасущихся животных. Не радовала её и красота тосканских пейзажей. В Иркиной душе уже вторую неделю не трепыхалась ни одна бабочка. Все, что были, задохнулись, превратились в чёрный тлен и пыль. Случилось это в момент, когда в проёме двери она увидела два практически голых тела, слипшихся между собой в страстном поцелуе. От представшей её взгляду картины, Ирину едва не вырвало. Женщина чудом сдержала рвотный позыв. Иначе бы точно опорожнила свой желудок на белое пальто, что валялось на пороге. От воспоминаний Ириху снова начало подтряхивать и подташнивать. "Какое счастье, что лифт не успел закрыться, - в очередной раз подумала Ирина, вливая в себя стакан холодной воды. Только так она могла успокоить внутренний нерв и усмирить тошноту. - Господи, ну почему все это случилось именно со мной. Я только начала привыкать внешнему несовершенству и непропорциональности этого еблана. Только отпустила свои загоны и страхи. И на те вам сюрпрайз. Получите и распишитесь…" Чем больше Ирина думала, тем сильнее ее накрывала волна разрушительного деструктива. Хорошо, что в момент того ужасного для неё позора, у Ирихи была возможность резко сорваться и уехать. История в квартире КентоЙети случилась в пятницу, а с понедельника Ирина находилась в законном отпуске. Во вторник она должна была лететь в Москву, чтобы решить до пятницы свои вопросы. В субботу они вместе собирались на Канары. Билеты и документы на аренду шикарной виллы так и остались в квартире Йети. Мгновенно внеся корректировку в свои разрушённые планы, Ирина пулей примчалась домой. Собрала документы и сумку с минимальным набором вещей. В аэропорту чудом успела на последнюю серебряную птицу до столицы. В Шереметьево сразу взяла билет до Рима. В Монтекатини её доставил автомобилем приятный друг Дино. В очередной раз перебрав все свои действия, Ириха снова подумала про разрушенные планы. Это словосочетание ассоциировалось у нее со словом "надежда". Оно - это слово в её голове снова запустило заюзанную пластинку с голосами. Их Ирина все время старалась изгнать или стереть. Получалось плохо. Вернее, совсем никак. Ужасная какофония мужского густого баритона и почти что детского женского голосочка давила на ее барабанные перепонки изнутри. В порыве избавиться от этой голосовой вакханалии Ирина заткнула уши пальцами. Предпринятая попытка оказалась ужасной. Голоса начали скакать с самой быстрой на самую медленную скорость. Потом в обратном порядке. "- Ой, я, к-ка-жет-ся, з-за-бы-л-ла з-зак-к-рыть д-дверь, - хихикает женский голосок. - Ир…Ирин…Ирин-н-на, т-ты в-все н-непра-виль-но п-по-няла, - вступает баритон. - Н-на-до же к-как з-за-бав-но п-по-лучи-лось, - хохочет голая девушка. - Ир, Ирин, п-подож-ди-и-и. П-пос-той, - снова перебивает "голышку" взрослый голос. - А м-мы ч-час-то т-так с мо-им ж-же-нихом г-голы-шом р-разв-ле-каем-ся-я-я! - летит Ирине в спину задорный юный смех. - И-ирин, да по-до-жди ты. Я в-все объясню, - вместе со смехом девчули догоняет её густой баритон." Тряхнув головой с силой, Ирина будто вытрясла через уши слова, а вместе с ними и напрягающие ее звуки. "Господи, к чему, зачем, а главное, за что, мне это все?!" - задавая сама себе вопрос, она знала его риторичность, потому понимала, что все это в пустоту. Хотя нет… Для себя нужные ей ответы она давно нашла, их как-то сформулировал отец :"Верить и доверять нужно только себе, Ириха. И то не во всех случаях. Как только человек начинает сбиваться с намеченного им пути, сразу прилетает "чёрная метка". Чаще присматривайся и прислушивайся. Знаки есть всегда. И помни, если случилось раз, то повторится второй. " Вспоминая слова папаши, Ирина снова и снова пыталась пропустить через алгоритм анализа события последнего времени. Что-то же напрягало ее в отношениях с Йети. Да, были случаи, когда он, находясь с ней, скидывал чьи-то звонки. На ее слова:"Поговори", - отвечал:"Не горит". Потом перезванивал из другой комнаты. Она слышала, что с кем-то часто разговаривал по-французски. "Красивая, слишком молодая и голая особа - явно не француженка, - снова подумала Ирина. - Что этот еблан писал в сообщениях, пока я его не забанила:"Голая глупендра - дочь партнёра дяди." Да, пусть и так. Пусть и правда, что она ему никто. Теперь это не важно. Для меня это все уже не имеет значение. Поиграла в отношения и хватит. Пора двигаться дальше. Аня и Дино помогут с недостающее суммой, включая ту, что хотела брать в кредит. Все сложилось так, как должно было быть. По возвращению верну деньги в кассу и свободна." Облегченно вздохнув, Ирина поняла, что в своём мозге все пазлы ей удалось уложить в одну картину. Вроде все и ловко получилось и ясность появилась. Только в области души - в солнечном сплетении, будто булыжник многокилограммовый положили. Мало того, что он давил своей тяжестью, так ещё и вызывал ужасную боль в сердце. - Ну, как ты, крошка моя?! - рядом с головой Ирины прозвучал раздражающе бодрый голос Аньки. - Ой, ну вот, говорила же: свежий воздух и приятные глазу пейзажи действуют лучше, чем любое лекарство. Кстати, Иришка, может тебе шампанского налить. - Шампанское, Анюта, - это пузырьки радости и счастья, - скривившись ответила Ирка. - У меня сейчас нет ни того, ни другого. Так что не до шампанского. - Ну, и ладно. Кстати, у Дино есть отличный дорогущий вискарь, - не унималась Анюта. - А давай! Чего бы мне вискаря не нахлестаться. Лучше утром умирать с похмелья, чем от тяжёлых мыслей, - махнув рукой в знак согласия, произнесла Ириха. Как решила, так и сделала. Утро следующего дня Ирка встретила в обнимку с белым другом. Не сказать, что ей стало легче душевно. На душе ее совершенно так же скребли когти обиды, раздражения, только теперь к ним бонусом присоединилась противная тошнота. Устроив с утра арию "рыгалето", Ириха к завтраку спустилась в состоянии прибитой бледной моли. - Анют, доброе утро! Ты случайно телефон мой не видела? - чмокнув свою любимую "беременяшку" в щеку, спросила Ирина. - Знаю, дорогая моя, знаю, - хмыкнула Анна в ответ. - Вот, на столике в вазе разбитый лежит. - В смысле разбитый? - вскинула бровь Ирина. - Ты его в стену запустила, когда тебе позвонил твой Йети, - скривив губы, произнесла Нюша. - Я что с ним разговаривала? Он же у меня в чёрном списке, - в очередной раз вскинула бровь Ирка. - Ты на самом деле ничего не помнишь или прикидываешься, Ир? - теперь уже удивилась Аня. Увидев обалдевшие глаза подруги, Анна минуту помолчала, а потом рассказала, как Ирина крыла грязно матерно Грекова. - Когда он решил тебе ещё раз перезвонить, ты просто запулила телефон в стену. Потом долго рыдала о своей горемычной судьбе. Хорошо, что вернулся Дино. Он тебя и отнёс в спальню, - спокойно завершила рассказ Нюта. - Вот это я дала джазу! - нервно хихикнула Ирина в ответ. - Вот же ж, решила напиться и напилась. Все утро пугала унитаз. Ну и хер с ним. Зато мне стало легче. - Легче - это хорошо, - задумчиво произнесла Аньша. - Только понять не могу, с чего тебя так подкосило. Ты выпила всего грамм пятьдесят. - Все, дорогая, от нервов! - хмыкнула без наигранного веселья Ириха. - От любви только венерические заболевания и дети появляются… Глава 32 Глава 32 Макс уже десять дней находился в состоянии крайнего раздрая. Раздражение вызывала любая мелочь. Привести в порядок нервы ему не удавалось даже в спортзале тяжелейшей физической нагрузкой. Причин для нервяка было несколько. Грекова ужасно злила позиция дяди в части его личной жизни. Ещё больше выводили из себя дядин партнёр Серов вместе со своей избаловано-развязанной дщерью Алёной. При мысли о младшей Серовой внутри Максима закипала ярость и организм пробивала дрожь злобы. По отношению к этой девице руки нещадно чесались от стойкого желания - задрать юбку и выпороть задницу этой негодницы до синяков. После её триумфально-артистичного голого выхода Макс мысленно стал называть Алену только одним ёмкий словом "сукедра". При воспоминании о выходке этой отвязной малолетки, а главное о её наглом и безапелляционном заявлении Греков начинал скрежетать зубами. В ожидании сообщения от обожаемой женщины Максим регулярно кидал взгляд в сторону телефона. Минут за пять до звонка в дверь гаджет издал сигнал уведомления телеги. Открыв главный экран, мужчина увидел несколько фото практически голой дочери Серова в лифте. На девице были черные чулки, тонкий кружевной пояс, странного вида хвост между булками и рожки на башке, в которой явно отсутствовали мозги. К фотографиям прилагался небольшой, но содержательный текст:"Это я готовлюсь к встрече с тобой!" Прочитав, Макс хихикнул и кинул в ответ:"Метла тебе в помощь!" В этот момент Греков не мог даже и представить, какой треш его ожидает через несколько минут. После звонка в дверь Максим пошёл открывать с самой наимилейшей улыбкой на лице и в одном фартуке на голом крепко накачанном торсе. Распахнув дверное полотно, мужчина даже не успел мявкнуть, как его смело с места тело, которое он несколько минут назад видел на фотографиях. Юная ведьма энд дьяволица умудрилась за мгновенье переместить их обоих вглубь холла. За это же время она впилась своим ртом в его. В один щелчок подпрыгнула, обхватила его талию ногами, а шею - руками. И повисла на нем, как голая макака… Макс попытался скинуть это недоразумение с себя. Но… Вероятно, пройдя обучение танцам на пилоне, Алёна держалась за него крепче, чем обезьяна за ствол дерева. В попытке отцепить девичьи руки от своей шеи Максим положил на них свои. И тут же боковым зрением увидел в проёме двери Курвеллочку, хлопающую глазищами размером с блюдца. - Ой, любимый, я, кажется, забыла закрыть дверь, - дочь Серова в секунду оторвала свои губы от его и лживо прохихикала. Максим, понимая, что сейчас рушится все, к чему он шёл долгое время, снова попытался скинуть с себя юную идиотку. Но…Алена только сильнее в него вцепилась. - Ир…Ирин…Ирина, ты все неправильно поняла, - сбрасывая ноги Алены, начал объяснять Макс. - Надо же как забавно получилось, милый, - продолжила цинично хохотать голая ведьма. - Ир, Ирин, подожди-и-и. Постой! - выдохнул Максим, отцепив от себя юную макаку. Своими словами он попытался остановить Курвеллочку, которая спиной начала ретироваться к лифту. Но тут же вставила свои пять копеек Алёна. - А мы часто так с моим женихом голышом развлекаемся! - прохохотала она уже в спину, ныряющей в лифт Ирине. - Ир, да подожди ты. Я все объясню, - одновременно со смехом "сукедры" выпалил Макс в закрывающуюся лифтовую дверь. Услышав звук движения кабины, Греков кинулся к боковой лестнице. Вид босых ступней и голых ног отрезвили его. Макс бегом вернулся обратно, чтобы одеться и успеть догнать Ирину. Пока натягивал на себя одежду, вспомнил, что есть вечерний самолёт в Москву. Максим, как учил его отец, дал себе пять минут на подумать. Эта мысль его немного успокоила. "Ирина, хоть и еблань, но все же взрослая и умная. Сейчас она по дороге домой остынет и поймёт смехотворность ситуации. Ну, разве стал бы я предлагать ей выйти за меня замуж, если бы у меня была какая-то другая кандидатка. Чушь полная. Это же понятно, как дважды два четыре. Ириха привыкла все анализировать, потому подумает и поймёт это," - несколько самонадеянно решил Греков, забыв, что даже самые умные женщины на всплеске гормонов и эмоций могут принимать диаметрально противоположные решение и совершать неподдающиеся мужскому сознанию поступки. Досчитав до десяти, Максим решил для начала отправить "сукедру" в столицу. - Где твои вещи, Алёна? - А зачем нам вещи, милый? - не сняв прежние лыжи, прощебетала девушка. - Ты что-то нюхала, употреляла какие-то препараты, пила какую-нибудь хрень? - жестко спросил мужчина, пристально глядя Серовой в лицо. - Ой, ну ладно тебе, Максимка, строить из себя злого папика. Мне этого и дома хватает, - вместо ответа фыркнула деваха. - Вещи твои где? Не думаю, что ты прилетела на метле прямо из стриптиз бара, - резко произнес Макс. - В коридоре. Фу, ну ты и противный, - хмыкнула Алёна. - А хочешь, я сделаю тебе приятное ротиком? Может так твоё настроение улучшится? - Ты что себе позволяешь? За словами своими следи! Совсем одурела что-ли? Я разве приглашал тебя в гости? Ты в каком виде заявилась? Твой отец, вообще, в курсе, где ты? - злобно выдал череду вопросов Максим. Говоря, мужчина усилием воли зажимал в себе желание, задушить эту "сукедру", отхлестать её по щекам, выпороть ремнем. Да просто встряхнуть избалованную девку так, чтобы в башке её хоть что-то пришло в норму. - Ой, ты что так злишься? Что нас вместе увидела эта старуха? - удивленно фыркнула Алёна. - Да, ну, нах? Я её значительно моложе и красивее… - Бери вещи. Одевайся. Едем в аэропорт. Домой полетишь ближайшим самолётом, чтобы отец не волновался, - не обращая внимания на грубые слова, произнес Греков. - Да, он и не будет волноваться. Он знает, что я к тебе мотанулась, - невинно улыбнулась в ответ Алёна. - В смысле? - вскинул бровь Макс. - В коромысле, - хихикнула девушка. - А ты что не в курсе? Твой дядя и мой папаша решили объединить бизнесы путем слияния семей. - Ты бредишь, Ален?! - Нет, я своими ушами слышала их разговор. Мы с тобой поженимся. Они сольют бизнес в один. А чего здесь особенного? - пожала девушка плечами. - Так многие делают. Меня лично это устраивает. Я хоть из-под опеки папаши выйду. - Не пори чушь! Я не собираюсь жениться. Во всяком случае не на тебе, - жёстко парировал Макс. - А вот это было обидно, Макс! - гневно фыркнула Серова. - Я, кстати, очень выгодная партия. Для такого как ты, Греков, я - лакомый кусок…. - Хотелось бы знать, деточка, что ты подразумеваешь под словами:"Для такого, как ты"? - с психом произнес Максим. - То и подразумеваю. Ты, Макс, внешне далеко не Брэд Пит. Состояния лично у тебя нет. Бизнес, которым ты занимаешься, - не твой. Женившись на мне ты получишь много больше, чем имеешь сейчас, - процедила принцесса "строительной империи". - Не пори чушь, Алёна. Одевайся быстрее. Можешь меня по дороге веселить своими идиотскими байками, - начал подгонять девушку Максим. - Тебе не нужно питать иллюзии в отношении меня. Ты мне не интересна. Никак женщина, никак перспективный денежный кошелек. - Да? Ну это ты зря, Максик! - неожиданно взвизгнула Алёна. - Не женишься на мне, мой отец сожрёт бизнес твоего дяди. Думаю. Нет. Уверена. Ему это не понравится. - Ну, уж это мы с дядей без тебя и твоего отца обсудим. Давай обувайся и пальто надевай. Тебя "тыковка" карета уже заждалась, - хмыкнул в ответ Макс, набирая Ирине сообщение:"Ириша, скоро приеду. Обсудим ситуацию. Нам нужно поговорить. Все реально не так, как ты видела!" - Максим! Не горячись, пожалуйста, - изменив тактику поведения, елейно начала говорить Алёна. - Ну, что тебе стоит жениться на мне. Сыграем свадьбу. Номинальную. Каждый будет жить своей жизнью. Ты с этой старухой можешь тягаться и трахаться. Я не буду мешать и препятствовать. Только уж и ты в мою лично-половую не суй свой нос. Хотя, а вдруг нам понравится вместе. Давай попробуем. Начнём сейчас с секса…Я хоть и молодая, но опыт у меня есть… Слова "сукедры" пролетали мимо Макса фоном. Слушая ее в пол уха, он думал только об Ирине. Курвеллочка была его самой главной проблемой. За своими мыслями он даже не заметил, как младшая Серова оказалась рядом с ним и без стеснения положила свою руку на его ширинку. - Алёна, я не бью женщин, но ты сейчас точно отхватишь, если ручонки свои не уберешь, - зло выдохнул Максим. То-ли тон мужчины, то-ли смысл его слов, но до девушки дошло. Спрятав руки за спину, она отошла от Грекова. В аэропорт они ехали молча. Машину Максим припарковал в ВИП-зоне. Билет на самолёт купил там же. Прежде чем проводить Алену в зал ожидания, он позвонил её отцу. Спокойно, чётко без сантиментов, расшаркиваний и заискиваний объяснил ситуацию с приездом девушки к нему. На слова, что Серов в курсе, Макс предложил переговорить об остальном при личной встрече. Торопясь быстрее добраться до квартиры Ирины, Греков не стал дожидаться объявления о посадке на самолёт. Из здания аэропорта ВИП-зоны он вышел ровно в ту минуту, когда Ириха выскочив из такси, понеслась в общий зал простых смертных пассажиров, чтобы успеть на завершение регистрации. Сейчас, сидя в зале бизнес-класса аэропорта Шереметьево, Максим вспоминал, как он приехал к Ирининому дому. Долго набирал в домофон. Потом зашёл с каким-то мужчиной в подъезд. Поднявшись на этаж квартиры, больше часа проторчал около её двери. Звонил и даже стучал. Ситуацию пояснила соседка, которая вернулась домой. По словам женщины, хозяйка квартиры часа два назад уехала в аэропорт. - А почему Вы так решили? - уточнил Макс. - Так у неё сумка была дорожная на колёсиках. И я её в лифте спросила про отпуск. Она кивнула в ответ. А такси ее повернуло в сторону кольца, значит в аэропорт, - резюмировала женщина. Выслушав местную мисс Марпл, Греков тяжко вздохнул и отправил Ирине очередное сообщение:"Ириша, ответь мне, пожалуйста. Я на самом деле ни в чем не виноват. Люблю тебя твой Максим". Таких эсэмэсок он написал Курвеллочке за эти дни больше сотни. Одни - в несколько слов. Другие - огромные как письма. Все отправленные после десятой, так и висели со статусом "не доставлено". Максим понимал, что Ириха закинула его в чёрный список. В желании достучаться до Курвеллочки и объясниться с ней, он поменял несколько симок. Результат оказался плачевным. Ни на эсэмэс, ни на один звонок она не ответила. Чудо случилось два дня назад. Поздним вечером, не получив ответ на очередное сообщение, Максим просто без всякой надежды набрал ее номер. И звонок приняли. - Ира! Ириша, слышишь? Прости меня, любимая! Я ужасно виноват перед тобой. Понимаю и принимаю свою вину. Скажи куда мне за тобой приехать? Где мне тебя забрать? Ириша, не молчи, пожалуйста! - говорил Макс в звенящую тишину трубки, где было слышно только тяжёлое прерывистое дыхание. Максим не стал ждать её ответа. Он просто начал рассказывать, как все было на самом деле с момента, как дядя познакомил его с дочерью своего партнёра до приезда этой "сукедры" к нему. - Ириша, в тот вечер я её видел второй раз. Клянусь своим здоровьем! Слышишь?! Для меня ни одна женщина, кроме тебя, не имеет никакого значения. Ирка, ты - любовь моя! Ты - жизнь моя! Курвеллочка, прости меня! Ради тебя я готов на все. Я без тебя сдохну, - Йети пытался хоть как-то достучаться до своей любимой "еблани". - Опизденеть, - на каком-то из витков спирали своей пламенной речи Макс, наконец-то, услышал фирменное выражение Ирины. Первое слово оказалось самым мягким из всего набора обсценной лексики, смысл которой ему был хорошо понятен. Последняя фраза добила даже его терпение. - Йети, я для тебя умерла…Можешь выпить за меня! - произнесла Курвеллочка пьяным голосом и сбросила звонок. После этих слов пошли выматывающие его душу гудки. Попытавшись ещё несколько раз дозвониться, Макс с психу запустил свой новый телефон в стену… "Так, так, так, не все еще потеряно. Она же должна в понедельник выйти на работу из отпуска. Может, конечно, и больничный взять. Это тоже - не беда. Как только появится в конторе, придётся форсировать события"- думал Макс, идя на посадку. Практически в это же время только в Домодедово Ирина сидела в ожидании своего вылета. Ей было крайне неспокойно. Возвращаться не хотелось от слова совсем. "Ничего страшного не случится. Завтра выйду на работу. Внесу в кассу всю сумму и сразу же передам через помощника заявление об увольнении и футляр с кольцом Грекову. Господи, может мне все же больничный взять, а деньги и все остальное через Егорову передать? Нет, это детский сад какой-то. Ну, не накинется же он на меня в присутствии людей?! Нет, Макс этого не сделает. Он для этого слишком хорошо воспитан. Ладно разберёмся на месте. Никакие его объяснения и другие обстоятельства не смогут изменить принятого мной решения. Все случившееся досадная случайность. Этот "низкосракий" - моя досадная случайность," - сама себе внушала Ирина, пытаясь унять внутренний нерв, который все больше её терзал. Глава 33 Глава 33 Понедельник. Семь часов утра. Два разных района одного города. У окон своих квартир стояли мужчина и женщина. Они смотрели в темноту северного утра. В их головах зудели мысли. Безусловно, каждый думал о своем. Но… Одна мысль все же была практически идентичной:"Как бы пережить этот день и не сорваться…" Греков приехал на работу в крайне отвратительном настроении. "Отогреваться" на сотрудниках по личным причинам Макс не привык. Потому сейчас стоически терпел очередные эскапады Верчука. Техдир уже минут пятнадцать сыпал претензиями в адрес ряда подразделений. - Глабухша Егорова опять документы на оплату завернула. Не хочет понять, что подрядчик без оплаты не начнёт выполнять работы, - гундосил Николай Иванович. - Причина в чем? - вздохнув, уточнил Греков. - Главбух упирается, потому что юристы договор не согласовали. Егорова так и сказала:"Без подписи Гросси оплачивать не буду!" Наталья прямо в одну дуду с Фюрером дует, - фыркнул Верчук. - Юлия Борисовна, в чем дело? Бухгалтерия - это же зона вашей ответственности, - приподнял бровь Максим Викторович. - Я разговаривала с Еговорой. Она категорически против этой оплаты. Да, и реквизиты там какие-то кривые, - пожав плечами, ответила первая замша. - Понятно. Надо тогда задать вопросы Гросси. Кстати, а где Ирина Адольфовна? Она же вроде из отпуска должна сегодня выйти?! - задав вопрос, Макс перевёл взгляд на первую замшу. - Да, должна была...Мы с ней переписывались. Она вчера вечером последнюю эсэмэс из Москвы прислала. В аэропорту вылет ожидала. Ничего не сообщала о задержке. Правда в кабинете ее в восемь утра не было. К юристам своим тоже не заходила ещё, - промямлила Юлия Борисовна. - Я сейчас напишу ей ещё раз. Может к планерке подъедет… - Ну, да, Гросси как всегда задерживается, - зло фыркнул Верчук. - Понятно, что ничего не понятно, - произнес Греков и набрал секретаря. - Анна, уточните в кадрах, когда должна выйти на работу Гросси. Если сегодня, то позвоните ей на мобильный, что я её срочно вызываю. Услышав слова первой замши, что Ирина прилетела вчера вечером, Макс внутренне напрягся: находиться в одном самолёте - не означает "увидеться". "Да, точно пассажиров бизнес класса привезли на посадку позже. И из салона мы вышли первыми. Хотя Курвеллочка могла лететь и из другого аэропорта," - мелькнула в мозге Макса мысль, прежде чем раздался звонок внутреннего телефона. Доклад секретаря Греков слушал молча, держа в ежовых рукавицах свои нервы и порыв прямо сейчас подскочить и помчаться… - Да, я понял. Спасибо, Анна, - спокойно произнес Макс, поднося к уху мобильный с видом, что у него звонок. - Доброе утро! Прямо сейчас подъехать? Хорошо. Буду. Обязательно. Спасибо. Убрав гаджет в карман. Греков минуту сидел с выражением "Мыслителя" Огюста Родена. Отмерев, внимательно посмотрел на своих замов. - Юлия Борисовна, я в минэнерго уеду. Планерка на Вас. Вам обоим, вернее вашим службам, к концу рабочего дня нужно подготовить технические и экономические предложения по проекту строительства новой линии электропередачи для объектов господина "М", - быстро начал пояснять Максим Викторович то, что хотел пока придержать при себе. - Помним, это федеральная история. Николай Иванович никакого завирального блудняка. Все реальные цифры и факты собрать в одно обоснование. Главный посыл - объектом должна заниматься только наша компания. Бизнес-план уложить в презентацию с графиками, диаграмма и прочей наглядной атрибутикой. Ясно? Если мы отработаем оперативно, на тысячу процентов, то может и сможем заполучить этот проект… Информацию по вопросу Греков произнес "на голубом глазу" - без тени сомнения. Он лучше всех знал, что решение наверху уже принято. - Да, Гросси будет позже. В аварию попала. Разбирается, - несколько наигранно безэмоционально сказал Макс, уже надевая пальто. Выйдя из кабинета, он вразвалочку прошёл через приемную и по коридору. На пролёте лестницы ниже этажом Йети прибавил шаг. К своей лично машине он практически бежал. Защелкнув ремень безопасности, снова позвонил секретарю. Еще раз уточнил, где произошла авария. К указанному адресу Макс не ехал, а летел. Его не останавливал даже факт наличия видео камер на каждом светофоре. Место с разрушенной в хлам остановкой увидел сразу же. Недалеко от павильона стоял белый лексус Гросси с полностью разбитой мордой, лобовухой и рваными подушками безопасности. Рядом с авто Курвеллочки почти с такими же повреждениями лежал на бочине двухсотый крузак. Из кучи спецавтотранспорта Максим выхватил скорую. При мысли, что с Ириной могло случиться худшее, его сердце сделало кульбит и стало колотиться в ребра. По дороге к машине с красным крестом Йети успел рассмотреть повреждения Ирихиного "лехи". "Да, уж легче на запчасти сдать. Хотя он - новый, из салона, значит, на страховке. Судя по расположению машин, виноват кукурузник," - подумал Греков, подбегая к скорой, где внутри на носилках лежала Ирина в дыхательной маске на окровавленном лице. - Ириша! Ирочка! - воскликнул обеспокоенно Макс, нежно трогая руку любимой женщины пальцами. Не получив никакого ответа от Курвеллочки, он тут же переключился на медработника в маске. - Она жива?! Жива?! Я Вас спрашиваю или нет? - со злым психом рыкнул Йети, в желании разнести все вокруг себя. - Чего Вы так, мужчина, нервничаете. Потерпевшая - жива. Приходит в себя после лёгкого обморока, - медленно и очень спокойно ответила врач. - Что у неё с лицом? Почему в крови? - ещё больше начал распаляться Макс. - Это от подушки безопасности. Нормальная практика. В большинстве случаев случаются синяки, ссадины, сломанные носы и даже лёгкое сотрясение мозга. Но это по сравнению с тем, чего удаётся избежать, можно считать скорее небольшим неудобством, - больше констатировала факты, чем поясняла врач уставшим голосом. - Может Вам укол успокоительный? - Нет, не нужно. Почему она лежит, будто без сознания? - уточнил Йети. - Я же только объяснила. У потерпевший от удара была кратковременная потеря сознания. А Вы, вообще, кем этой женщине приходитесь? - Я её начальник. Моя секретарь с ней несколько минут назад разговаривала. Значит, она была в сознании? - не унимался Греков, хотя уже прекрасно понимал, что горячится зря. - Да, звонила не так давно какая-то девушка. На звонок ответила я, потому как пострадавшая не могла. Слушайте, мужчина, отойдите-ка Вы отсюда. Не мешайте работать, - выпалила врач, стараясь сдерживать свои эмоции. Во время диалога Грекова с доктором внутри Ирки, которая на самом деле была в сознании, разгоралось нестерпимое желание… Ей хотелось встать и приложить Йети по башке чем-нибудь тяжёлым. Ириха мечтала, чтобы у него случился лёгкий сотряс, и он упал без сознания. "Господи, дай мне силы не прибить этого еблана, - сквозь головокружение и тошноту думала Ирина. - Блять, ну почему это низкосракое чудовище вечно умудряется оказаться рядом со мной? По что я так вляпалась в это недоразумение? Почему с его появлением в моей жизни все пошло кувырком и через задний проход? Что за хуета в моей жизни творится? Как мне отвадить от себя это межевское приведение?" Иркины посыпания головы закончились на раз два, когда стало понятно, что сейчас её вывернет наизнаку прямо в машине. В долю секунды она сорвала с себя кислородную маску и подскочила с каталки, зажимая рот свободной от капельницы рукой. - Женщина, Вы куда? Вам нельзя вставать, - закричала врач, пытаясь схватить Ирину и уложить обратно. - Ириша, тебе плохо? - пробасил Греков. В сторону Ирина успела сделать всего несколько шагов. Больше ее организм ждать и сдерживаться не мог. Его выворачивало наизнанку завтраком, который она и так через силу в себя затолкала. Спиной женщина прекрасно чувствовала, что сзади стоит Йети. И это её бесило так же, как слабость, головокружение и тошнота. Ириха не умела быть слабой и немощной. Как только рвотные позывы закончились, перед её носом появилась бутылка с водой. Сделав несколько глотков и прополоскав рот, Курвеллочка повернулась к Грекову и через силу, но все равно произнесла свое коронное:"Опизденеть!". Глава 34 Глава 34 Ирина проснулась. Как обычно попыталась вдохнуть воздух через нос. Ноздри дрогнули, и в лице появилась ужасная боль. Ойкнув, Ирка дернула рукой. По телу прямо по цепочке прошла болевая волна. Голова гудела, как медный самовар. В теле ныли каждая мышца и все суставы. Женщина чувствовала себя совершенно раздавленной. В мозге возникла картинка, как по ней туда и обратно проехал трактор. При чем в точке возврата он умудрился совершить полицейский разворот. Полежав еще некоторое время, Ирина все же нашла в себе силы немного приоткрыть глаза. В первое мгновение понимания - "где она, почему и зачем" - не было. Потом сквозь щелки век она начала различать светло-голубые стены, окно с жалюзями, телевизор на стене, белый стол и стулья. Спустя время пазлы в ее голове все же начали складываться. Она вспомнила - утро, центральный проспект, несущийся со встречки на нее крузак. Все это происходило в районе пешеходного перехода и остановки, где находились люди. Наблюдая за дорожной ситуацией, Ириха понимала, чёрный "танк" сейчас передавит людей и снесёт остановочный павильон. В долю секунды в ее голове щелкнул единственно-возможный план. Вместо того, чтобы остановиться перед "зеброй", женщина выехала вперёд и подставила под удар тойоты своего белого "леху". Дальше все случилось мгновенно. Столкновение двух тяжелых автомобилей. Отлетевший в сторону передний бампер. Треск стекла и звон осыпающегося триплекса. Выстрел подушек безопасности. Резкая боль в голове и шум. Дальше темнота, пустота и вакуум тишины. Первый всплеск сознания у Гросси случился от нашатыря. Женщина-врач пыталась привести Ирину в чувства. Потом её дернуло от знакомого до боли голоса. Прислушавшись Ириха поняла, не ошиблась. На доктора рычал КентоЙети. Пока Греков и женщина ругались, она немного пришла в себя. Решив, что уже все нормально, хотела подняться. С первой попытки встать не удалось. На помощь пришла подступающая тошнота. На очередном рвотном позыве Ирина слетела с носилок и вылетела из машины, словно пуля. Освободив желудок от скудного завтрака, она увидела Йети, который протягивал бутылку с водой. Сначала Курвеллочка хотела сказать все, что о нем думает. Затем послать на буй. Но… Сил хватило только на коронное:"Опизденеть!" Потом как и в машине - темнота, пустота и вакуум. Как попала в больницу она не помнила от слова совсем. Восстановив частично цепь событий, Ира все же решила попытаться встать. К этому её принуждала естественная потребность. Ноги с кровати удалось скинуть не сразу, так же как и подняться. Приняв вертикальное положение, Ирина, согнувшись почти пополам, буквально по сантиметру начала продвигаться к двери, где должен был находиться туалет. Внутри санузла она увидела зеркало. Всего один взгляд в него дал ей понимание, что такое полный абзац. "Ахуеть, ну и рожа у тебя, Гросси! Пиздец!!! С таким иблом можно в роли бомжихи сниматься или подаяние просить на вокзале. Ну, вот тебе и больничный нарисовался, о котором ты утром так мечтала. Накаркала, звезда, сама себе. Теперь и любуйся своей синей рожей. Нос, поди, точно сломан," - вытирая невольно скатившуюся слезу, думала Ириха. С огромным усилием воли через приступы острой и тупой боли Ирке удалось справиться с обычными естественными действиями. От слабости и непосильной для нее физической нагрузки к кровати она вернулась мокрая, как мышь. Лечь ей уже помогла медсестра, пришедшая поставить укол. Приняв горизонтальное положение, Ирина почувствовала вселенскую усталость. То-ли от укола, то-ли от бессилия и стресса женщина провалилась в дрему. Разбудил ее звук открывающейся и закрывающейся двери. Реагировать на зашедшего в палату человека у Ирины не было никаких сил. - Голубушка моя, посмотрите, пожалуйста, на меня? - сквозь дрему услышала она немолодой мужской голос. Ей совсем не хотелось открывать глаза. Из-за сильного отека они в принципе не открывались. - Может, позже? - пробормотала шепотом Ира. - Милая, понимаю ваше состояние, но мне нужно еще раз Вас осмотреть. Понимаете, появились некоторые обстоятельства, которые требуют дополнительного обследования. - У меня сломан нос, доктор? Из-за этого? - уточнила Ирина. - Не совсем из-за носа. У Вас нет явного перелома. Может быть трещина. Именно поэтому до проведения рентгена вам наложена фиксирующая повязка, - спокойно ответил мужчина. - Если не нос, то что ещё интересного у меня выявлено? - язвительно прогундосила Ириха. - По внешнему осмотру у Вас только ушибы и ссадины. Конечно, есть легкое сотрясение мозга, - мягко сказал мужчина. - Доктор, я понимаю, что Вы меня не хотите расстраивать и пугать. И все же? - хмыкая, произнесла Курвеллочка. - Ирина, ничего страшного не случилось, - ответил доктор, похлопывая её по руке. - Просто ваш анализ крови показал высокий уровень ХГЧ. Это означает, что Вы - беременны. Срок в пределах трех месяцев. В связи с этим…Ой, ну что Вы… После слов врача про беременность у Ирины снова случился приход, а вернее, обморок. В себя она пришла после очередного тампона с нашатырем. От вони в своём носу Ириху резко затошнило. Встать не успела. Медсестре не повезло. - Извините! Мне очень неловко перед Вами, - от собственного бессилия расплакалась Ирка. Успокоиться удалось только после микстуры и стакана воды. Пока она хлюпала носом, врач провел лекцию по поводу того, что с плодом ничего не могло случиться в аварии. Однако, пройти дополнительное обследование крайне необходимо. - Сегодня отдыхайте, Ирина. Завтра утром у Вас ещё анализы. Потом ультразвуковое исследование и осмотр у гинеколога. Если, конечно, Вы хотите сохранить беременность, - не спрашивая, а констатируя факт, произнес доктор. Ирка в ответ снова начала ронять слезы. Она, вообще, в последнее время много расстраивалась и плакала. - Ваше нестабильное эмоциональное состояние обусловлено изменениями гормонального фона, Ирина. Это нормально, как и тошнота, - мягко поглаживая ее по руке, сказал доктор, будто услышал женские мысли. - Может есть какие-то пожелания? - Есть, - после вопроса врача, тут же выпалила Курвеллочка. - Я убедительно Вас прошу, чтобы информация о моей беременности не вышла за пределы вашего лечебного заведения. Этот факт не должен стать достоянием общественности. Надеюсь, сотрудники вашей больницы хорошо знают, что такое персональные данные и конфиденциальная информация?! Доктор, я - юрист. Если, не дай Бог, хоть одна живая душа узнает о моей беременности, поверьте мне… Ирине так хотелось оградить себя и свою тайну от посторонних, что угрозы для неё стали единственным инструментом защиты. - Я Вас, Ирина, понял. Не переживайте. У нас персонал не болтливый, но дополнительную беседу все же проведу, - улыбнулся мужчина. - Извините меня, пожалуйста, доктор! Вероятно, это все от нервов. У меня впечатлительные родители. Мать с отцом станут сильно переживать…- Ирина начала оправдываться, что ей совсем было несвойственно. - Хорошо, понял. Ещё могу что-нибудь для Вас сделать? - уточнил врач, уже собираясь на выход. - Да, ещё одна просьба есть. Можно ко мне никого не пускать?! - произнесла Ириха, прикусив от волнения нижнюю губу. - Мужа вашего тоже? - вздернул бровь доктор. - Какого мужа? Я - незамужем, - прошептала Курвеллочка. - Подождите, а мужчина, который оплатил эту палату? - А этот? Это мой начальник. Его совсем не пускать! Он немного не в себе. Преследует меня. Ну и прочее. Короче, сплошной харассмент, - нагородив кучу всякой ерунды в адрес Йети, Ирка снова начала ронять слезы, хотя в душе её душил смех. Доктор сначала несколько странно, с некоторым недоверием, посмотрел на Ирину. Затем улыбнулся, хмыкнул и вышел из палаты со словами:"Хорошо!" Оставшись одна, Ириха велела себе абстрагироваться от всего, ни о чем не думать и отдыхать. Сделать это было не просто, потому что гаджет разрывался от звонков переживающих и любопытных. Разговаривать Курвеллочка ни с кем не желала, потому перевела телефон в беззвучный режим. И только Ирина начала проваливаться в сон, как гаджет на тумбочке снова завибрировал. Помня, что последний звонок был от родителей, она, не размыкая отекших глаз, все же приняла вызов. - Да, - проговорила сонным голосом. - Ириша, извини, что разбудил тебя, - услышала в динамике Йети. От его бархатистого баритона в её висках запульсировало, внизу живота стало жарко, а грудь напряглась. Реакции, которыми отозвался организм на голос Грекова, ей не понравились. Ирихе хотелось заорать и даже послать Макса куда подальше, для начала на три буквы и это точно не "мир". Но… У нее вот прямо сейчас даже на это не было никаких сил, потому женщина решила не распыляться на эмоции. Между тем из чувства противостояния своему естеству и вредности она паузой держала глухую оборону. - Ириша, стою внизу. Меня к тебе не пускают, - не выдержав ее молчания, произнес Греков. - И правильно делают, - коротко ответила Ирка. - Я принёс тебе разные вкусности. Твои любимые. Хотел пообщаться, - с надеждой в голосе проговорил Макс. - Мы уже общались. Достаточно. Больше незачем, - жёстко выдала Гросси. - Ириш, я хотел поговорить. Объясниться, - расставляя акцент на словах попытался достучаться до неё мужчина. - Не о чем нам разговаривать. Не приходи. И не звони, - категорично заявила Ирина. - Я сам решу, что мне делать, - рыкнул в трубку Макс. - ИННАХ, Йети, ИННАХ, - выдохнула Курвеллочка и отключила телефон. Глава 35 Глава 35 Ириха совершенно голая стояла у ростового зеркала. Очень внимательно и придирчиво рассматривала свое отражение. За последнее время на нервяке и от мучившего её токсикоза она сильно похудела. В выписке из больницы оба лечащих врача, терапевт и гинеколог, подчеркнули красным фразу - "дефицит веса". Устно рекомендовали меньше нервничать и усиленно питаться. "Да уж, Ириха! Иначе как доска - два соска тебя и назвать трудно, - вздохнула Курвелочка, водя пальцами по выпирающим рёбрам и торчащим бедренным костям. В нижней части живота ее ладони замерли, закрыв собой того, кто рос внутри. О нем, своём малыше, она думала с нежностью и любовью:"Пупсяринка, у нас все будет хорошо. Твоя мама тебя очень сильно любит. И неважно кто твой отец…" Тревожная мысль о том, кто из двух мужчин причастен к факту беременности не отпускала её уже две недели. Как только врач сообщил ей приятное известие, Ирку затопила радость и счастье. Ночь в больнице за последнее время стала первой, когда она, свернувшись в позу эмбриона, спала сном младенца. Утром Ириха проснулась, совершенно отдохнувшая, с прилипшими к животу ладонями. Долго лежала в постели, поглаживая то место, где, по ее мнению, находилась новая маленькая жизнь. При мысли о своем крохе в ее солнечном сплетении становилось тепло, что-то изнутри щекотало, в носу щипало, а в глазах появлялась влага. От нахлынувших на неё чувств Ириша не чувствовала боли, забыла про разбитое лицо, затекшие глаза и черно-бордовые синяки. Ей на все стало наплевать кроме этой маленькой фасолинки, которая росла внутри. "Радость - моя! Счастье - моё! Моё - золотко! - на последней фразе Ириха хихикнула, вспомнив Голлума из "Властелина колец". - Ребёнок, мамка твоя точно кукухнулась. Ничего, сладусик, теперь у нас все будет по-другому! Начнем со сна…" Свое обещание Ирина сдержала. Первые несколько дней она проспала, как сурок. Ну, а что ей ещё было делать, если суток двое глаза практически не открывались. Её даже с результатами УЗИ ознакомили на слух. Осмотр гинеколога прошёл также в палате, потому как Ирина наотрез отказалась идти в кабинет врача. Почти неделю Гросси практически никого к себе не допускала. Исключение были сделаны для представителей правоохранительных органов и страховой компании. Самое необходимое из вещей ей принесла мать. Список Ирина продиктовала медсестре. На седьмой день, когда у Иры хоть немного после примочек и мазей открылись глаза, она встретилась с родителями. Как не просила маму про сестру, Катерина все равно пришла вместе с ними. В палату систер зашла первая. Без приветствия цокнула на пороге языком, заглянула в ванную комнату. - Ну ничего себе у тебя условия. Не палата, а прямо номер люкс. Ах, да, забыла. Ты же у нас вип-персона, - растягивая слова и все все время прицокивая, процедила сестра. - Я тоже рада тебя видеть, Катерина! - опуская колкости, произнесла Ирина. - А родители где? - Да, уж, Ирка, выглядишь ты потрясающе! - начала язвить и упражняться в остроумии сестрица. - Красота страшная сила - это прямо вот сейчас про тебя! Мать с отцом с врачом разговаривают. - Ясно. Как у вас дела? Помирилась с мужем? С работой определилась? - поинтересовалась спокойно Ирина. - С козлом не помирилась. Я себя не на помойке нашла, чтобы унижаться перед этим ничтожеством. А работу…Да, нашла. В понедельник пойду в вашу контору. В день аварии мы с матерью с твоим диром познакомилась. Фу, страшный - такой. Я не стала перед ним расшаркиваться. Мать все же про работу спросила. Он сказал в кадры зайти. Ирк, а чего это сам гендир тебя навестить приехал? Да ещё и с полными пакетами? Трахаешься с ним, да? - последний вопрос сестра задала таким отвратительным и пошлым тоном, что Ирину даже дернуло. Хорошо, что отвечать не пришлось, потому что в палату зашли родители. Увидев дочь, мать расплакалась. Ирине так стало жалко родительницу свою, что она тут же обняла ее и стала утешать. Отец, произнеся их коронное "опизденеть", заключил обеих в объятия. - Ириша, мы тобой очень гордимся. Прямо пиздец как сильно! - сказал папа-Адя, утирая украдкой слезы. - Только очень просим, больше не делай так. Ладно, дочь?! И запомни, самое ужасное в жизни - это когда родители хоронят своих детей… - Кстати, Ирк, а на кой черт ты из себя героиню вздумала корчить? - традиционно перебила отца Катерина. - Хотя, Хоспади, о чем я?! Ты же у нас всегда живёшь с девизом:"Краше, лучше, круче всех!" - Екатерина, прекрати, - одновременно рыкнули в сердцах на сестру родители. Фыркнув, Катерина в психе покинула палату. Дальше Ириха общалась с матерью и отцом без её присутствия. Уже прошла неделя с их встречи, а Ирина до сих пор, вспоминая слова сестры, морщилась, будто её облили "помоями". Посмотрев ещё раз на себя в зеркало и погладив совершенно плоский животик, Ириха услышала трель телефонного звонка. "Господи, только не Йети," - подумала она, натягивая халат. Имя "Егорова" на главном экране гаджета Ирку успокоило. - Ну, здоровА…- Гросси, уже хотела, как Нюхе сказать "корова", но вспомнив, что Натаха - особа кустодиевской натуры, кашлянув, произнесла, - дорогая моя! - И тебе, Гитлеровна, не хворать и в аварии не попадать, - сначала хмыкнула главбушка, а потом все же разразилась мелким хихиканьем. - Ну, как твои дела, мега-звезда криминальных сводок? Круче тебя теперь только Волкова - министреская прессша. Видно, Ириха, тебя к звезде за отвагу приставят! Шучу, конечно, но это было бы справедливо! Все хотела приехать проведать, но твои гитлерюгенды говорят, что ты никого не принимаешь. Хихикают, что дескать, переживаешь, чтобы люди не ослепли от красотищи твоей?! - Обожаю, Егорова, твои подколы и шуточки. Коли не боиссья ослепнуть, то можешь приехать, - рассмеялась в ответ Гросси. - Реально? Прям вот так запросто? Без предварительного заявления, верификации и аккредитации? - не скрывая удивления, произнесла Натаха. - Ага! Ну, если не страшно, - ответила Ирина, быстро смекнув, что она с Егоровой решит вопрос внесения ссуды и передаст Грекову заявление на увольнение и подаренные им кольцо. - Ой, не люблю заниматься плагиатом. И все же, Ирка, опизденеть! - заржала в голос Натаха. - В этом случае точно не откажусь. Что будем пить, Фюрер Гитлеровна? - Наташ, ничего не надо. У меня элитного спиртного целый шкаф. Вискарь, как ты любишь, тоже есть. Только…- Ирина немного замялась, думая, как объяснить то, что она пить не будет, - мне пока спиртное противопоказано. Таблетки принимаю для стабилизации чего-то там в мозгу. - А! Ну, да. Понятно, - тоже как вроде замешкавшись ответила Наталья. - Тогда привезу тебе молоко. Ну и разные вкусняхи. До вечера. До приезда глабухшки Ирина занималась домашними делами и готовила ужин. В обозначенное время в видеодомофоне женщина увидела Егорову. - Да, Гитлеровна, звездец звездолетный, даже и представить не могла реальную картину причинённого ущерба мордуле твоей красивой, - цокнув, вымолвила с порога Натаха и зажала Гросси в своих объятиях. - Ладно, милая, не сцы, до свадьбы заживёт! После сказанного Егорова посмотрела на Ириху вопросительно. В принципе, ничего странного во взгляде главбухши не было. Адольфовна со слов Грекова знала, что в день их последней совместной пьянки Наталья в отличие от неё находилась в нормальном состоянии. Сегодня за столом женщины традиционно болтали обо всем, но больше всего, конечно же, о работе. - Ой, Ириха, у нас прямо масштабные изменения. Греков нонече не то, что давеча, - тоном заговорщика вещала главбухша. - Техдир и начальники его служб, - все написали заявления на увольнение по собственному желанию с открытой датой. За прошлый месяц практически всем снижена премия. Верчук и ещё некоторые лишены ста процентов премиальной надбавки. Да, еще у нас реорганизация. С понедельника по приказу новая штатка. Я её видела. Введена должность заместителя гендира по развитию. Под него уходят все технари. Из прежних замов остаётся только первый. В его подчинение переходят остальные службы. Да, и еще Юлия Борисовна. Она теперь не замша, а директор по экономике и финансам. Кстати, и Верчук просто директор. Им обоим снизили оклады и договоры изменили. Это я про подушки безопасности. Ой, обожди. Твоей должности тоже нет в штатном… Услышанной информации Ирина не удивилась. Потому что сама после страстного секса, как ночная кукушка, неоднократно рассказывала Грекову что и в каком порядке нужно изменить. Комментировать слова Егоровой Адольфовна тоже не стала. Наталье знать лишнее ни к чему. Ее же вся эта кутерьма совершенно не интересовала. В голове Ирихи сформировались уже совершенно иные планы. Вчера, разговаривая с Анютой, она окончательно решила после накопленного отпуска почти в сто рабочих дней и увольнения, остаться в Италии. Дино пообещал ей по ускоренной процедуре оформить рабочую визу и вид на жительство. Рождение ребёнка в солнечной Тоскане по их с Анной замыслу поможет Ирине легче получить гражданство. Благо итальянские законы разрешают иметь двойное. - Так подожди, Гитлеровна, - замахнув ещё пятьдесят граммов янтарного напитка, произнесла главбухша. - Я реально не поняла. Они что про твою должность забыли?! Наташка на некоторое время зависла. Ирина внимательно на неё смотрела, ожидая возвращения Егоровой в реальность. - Наташ, у меня к тебе есть дело. Очень-очень важное, - мягко сказала Ирина, пришедшей в себя Наталье. - Тебе мои слова не понравятся, но я уверена, что ты мне поможешь… Глава 36 Глава 36 После известия о беременности жизнь Ирихи разделилась на два мира - внешний и внутренний. Внешний она начала воспринимать, как неизбежную реальность. Ирина ее не отрицала, понимая, что как ни крути - эта реальность есть. По мысли Курвеллочки, жить, вернее, сосуществовать с ней приходится. Она в данный момент это по мере необходимости и делала. Как могла, старалась держать эту реальность от себя на расстоянии вытянутой руки. Поступала так, потому что не хотела внешнюю эмоциональную составляющую пускать в свой внутренний мир. Конечно, это прежде всего касалось негатива и деструктива. Ещё всяких там "данайцев, дары приносящих". За три недели домашнего больничного Ира пообщалась только с несколькими людьми. Остальных откровенно футболила. Курвеллочка не хотела, чтобы кто-то нарушал настройки ее душевной гармонии. Пачкал холст картины новой жизни своими словами, запахами, эмоциями. Курвеллочке нравилось, что ее внутренний мир приобрел новые оттенки и ощущения. Она их собирала по крупицам, холила и лелеяла. Делиться своим сокровищем не хотела ни с кем. Кроме того, кто жил внутри неё… Вечером вместо обожаемых ею боевиков и ужастиков, Ириха смотрела милые мультики, лёгкие красивые мелодрамы и фантастику. Ещё читала вслух под классическую музыку детские книжки и все время разговаривала со своим малышом. - Сладуся, как тебе Маша с Медведем? Правда классная и бойкая девчонка? Думаю, ты у нас тоже человечек - активный и веселый. Мама твоя, конечно, совсем не такая. Ещё та еблань, - ругаться матерно Ирина себе запретила совсем. И если из ее рта вылетали словечки, то она все время исправлялась и извинялась. - Ой, прости, милый. Мамуля - хорошая, просто лань брыкливая. Подожди, малыш, мама посмотрит, кто у нас такой нетерпеливый. Кому же не спится в ночь глухую? Ну, конечно же, донору номер два. Донорами один и два Ирина называла Стаса и Максима. Первый, зная её характер, особо не настаивал на личном общении. Он после нескольких попыток навестить в больнице и дома теперь только присылал сообщения. Второму же было чихать на ее запреты, резкие ответы, посылы к забору и демонстративное молчание. Греков упрямо бомбил ее эсэмэсками, цветами, пакетами с разными вкусностями. Курьеры её квартиру навещали каждый день в разное время. Дорогущим шампанским Ирка уже могла торговать, как и сладостями, которые она совсем перестала есть. Вернее, тот, кто жил и рос внутри неё. Если каждый вечер её мучил Йети своими сообщениями, то каждое утро пупсяра - токсикозом. "Ух, какие упорные оба, - отгоняя от себя мысль, что беременна от Грекова, думала Ириха о превратностях судьбы. - Господи, ну почему случилось именно так, что судя по сроку яйцеклетка и хвостатый поженились именно в те злосчастные два дня. Какого лешего я, вообще, решила заняться сексом со Стасом? И на кой хрен открыла дверь ночью, не включив видеодомофон? И почему нельзя от одного донора взять внешность, а от другого характер?" Эти три вопроса, как и другие, Ирина задавала себе постоянно. Ответы не радовали. Во всем случившемся женщина винила только себя. Для самой себя у нее не существовало презумпции невиновности. Ирка знала, что все оправдания - пшик, пустой звук. Факт её не предусмотрительности на лицо. Вернее, пока ещё не виден совсем, но скоро полезет на нос. Пока Ирина думала и поглаживала свой плоский живот телефон снова завибрировал очередным сообщением:"И не мечтай. Я не сдамся. Люблю тебя, твой Йети" Прочитав, Курвеллочка снова хлюпнула носом и вытерла невольные слезы. "Играй гормон" мучил её наравне с токсикозом и Грековым. В отношении последнего она была на сто процентов уверена, что КентоЙети слово свое сдержит. В порядочности Макса она убедилась, когда он без всяких кривляний, как сказала Егорова, подписал её заявление. - Ириша, все сделала, как ты и просила. Распечатала платёжку с суммой и назначением платежа. Положила перед Грековым сначала её. Потом твое заявление на отпуск с последующим увольнением, - вздохнув, без энтузиазма в голосе рассказывала Наталья во время их очередного телефонного разговора. - Макс долго смотрел на оба документа. Потом на одном и на втором без каких бы то ни было комментариев поставил подпись. Единственное, сильно насупился, когда я передала ему пакет с коробочками. Может все же тебе не нужно было этого делать. Мне, кажется, что для него - это оскорбление. - Все правильно я сделала, Наташа. Незачем давать человеку надежду, если он не входит в твои планы, - спокойно ответила ей Ирина. - Зря ты с Грековым так, Адольфовна. Классный он - мужик. Не говно и не хлюпик. Подумай. Время ещё есть, - прощаясь, Егорова посоветовала Гросси. "Мы выбираем путь, идём к своей мечте. И надо не свернуть с пути уже нигде," - вспоминая недавний разговор с Натальей, Адольфовна начала мурлыкать себе под нос песню группы "Земляне". Именно её всегда пел папа-Адя Ирине, когда она в детстве начинала психовать и плакать от отчаяния. Войдя в раж после нескольких строчек спетых тихо, Ирка вылетела с постели. Нашла песню в своём телефоне. Присоединила гаджет к системе домашнего кинотеатра. Врубила на полную мощность. А дальше… Ириха в короткой пижаме со смешными мишками лобала на венике и забойно голосила в ручку швабры, как солист группы:" И стоит шаг пройти - заносит время след. Обратного пути у жизни просто нет. Поверь в мечту. Поверь в мечту скорей. Поверь в мечту, как в доброту людей. Поверь в мечту, как в красоту. Поверь когда-нибудь. Поверь в мечту, поверь в мечту и в путь…" Весь этот моноспектакль Гросси исполняла у огромного зеркала в прихожей. На каждую строчку припева она задорно опускала голову вниз и вскидывала вверх вместе с кнопкой своих длинных волос. На последней минуте тот, кто рос в ее животе, видно все же укачался окончательно. Потому как Ирину начало тошнить. Бросив импровизацию, Курвеллочка рванула к унитазу. Наобнимавшись с белым другом Ирка с громким хохотом осела рядом. - Да, ребёнок, то-ли мать твоя негодная певица, то-ли ты у меня великий эстет, - снова поглаживая впалый живот, произнесла женщина. - Давай, милый, начинать договариваться о "дружбе, мире и любви". Слышишь, драгоценный мой?! Если мать твоя не будет есть, то она совсем не сможет тебя кормить. Понимаешь меня?! Нам сейчас надо затолкать в себя еду и постараться не вытолкать её обратно. Потом мы поедем с тобой к тете Маше. Вернее к Марии Петровне. Тётей Машей Ириха называла мамашку своей любимой подружахи Аньки. К Марии Петровне Курвеллочка ехала не в гости, а на приём, как к лучшему акушеру-гинекологу и человеку, который никогда не осудит, поймёт и даст хороший совет. - Тёть Маш, может мне как старородящей нужно какие-то дополнительные анализы сдать или скрининги сделать? - с тревогой в голосе интересовалась Ирина, пока доктор заполняла карту. - Ириха, как говорит папа-Адя, опизденеть. Ну, какая - старородящая? Ты у нас цветочек "первородящий". Анализы у тебя отличные. Скрининги сделаем в сроки по протоколу. Пока надо набирать вес. Иначе сил не будет выносить плод, - поглаживая Ирину ладонь, мягко ответила Мария Петровна. - Родителей порадовала уже? - Нет. Вы же знаете, какой переполох дома начнётся. Меня мать с Катериной со света сживут. - Да, брось ты. Я уверена, все обрадуются, - оптимистично произнесла мама Анюты. - Ага. Сестра от радости изведет язвительностью. Дескать, и замуж не взяли, и ребёнка родила неизвестно от кого. У матери начнётся бесконечное морализирование:"Как же так? Какой позор! Дочь Гросси и родила без мужа! Что о нас станут говорить? Что ты в подоле принесла! Как мне теперь людям в глаза смотреть?" Нет, уж, теть Маш, избави меня Бог от этой пытки. - Ириш, но ведь надо сообщить. Хотя бы отцу. Он тебя точно не осудит. - Да, папка - молодец! Только он станет молча переживать. С его сердцем это лишнее. - Господи, Ириша, ты вся в своего отца. И умница, и красавица и человек большого сердца, - с улыбкой обняла Ирку женщина. - Береги себя милая. Ириш, может ещё посидишь на больничном? - Нет, уже билеты взяла на пятницу. Полечу в Москву. За неделю решу все вопросы и к Анюте. Хочу застать рождение своего крестника. Да и мне вроде как хватает запаса для оформления декретного. Мы же с вами считали, что моего отпуска и больничного как раз за глаза до тридцати недель, - кладя руку на плечо Марии Петровне, ответила Ирина. - Только тебе, Иришка, нужно приехать сюда за оформлением больничного. - Да, я помню об этом. Спасибо, тёть Маш. До отъезда Курвеллочки оставалось всего три дня. Вечером накануне её утреннего вылета на главном экране гаджета высветилось "Секретарь". Звонок отвлек Ирку от сбора документов. Она долго смотрела на телефон, думая, ответить или нет. Выбрала второе. Через несколько минут после звонка Анны появилась надпись "Галина", потом "Егорова" и снова "Секретарь". Серия звонков нескольких людей Ирине показалась подозрительной. Рингтон секретаря звучал уже почти минуту. Гросси смотрела сосредоточено на телефон, запрещая себе отвечать. И все же приняла вызов. - Да, Анна, слушаю. Только коротко. У меня нет времени, - жёстко произнесла Ирина. - Ирина Адольфовна, извините. У нас треш, - испуганно прошептала в трубку секретарь. - Что значит треш, Анна? Говорите внятно. Что случилось? - Ужас. В кабинете Грекова полицейские, следственный комитет и даже ФСБ. Они проводят обыск, - со слезами в голосе затараторила девушка. - Анна, успокойся. Ты где? - В туалет вышла. Мы Вам все звоним, а Вы не отвечаете, - секретарь хлюпнула носом. - Галина Александровна где? - уточнила Ирина, натягивая на себя брюки, бадлон и пиджак. - Ты знаешь, что ищут? - Галина Александровна в кабинете Грекова. Ищут доллары. Говорят взятка. - Не реви, еду уже, - положив в сумку документы адвоката, Ирина побежала к ожидающему ее внизу такси. Дорогие мои друзья, сегодня в моей рекомендации интересный автор Лилия Хисамова и ее новинка - роман " Ты и только ты" . Новая история Лилии - это дикая страсть раздвигающая границы приличия. С этой книгой вы отложите романтику на верхнюю полочку — Ты же у нас целка? — Артур прижимает меня к стене. В ужасе я пячусь назад. Шаг, два, упираюсь в холодную поверхность. Мой сводный брат — настоящий мерзавец. — Знаю, что целка. С парнями тебя не видел. Слушай сюда. Тут дело есть… *** Из-за долгов сводного брата мне пришлось отказаться от своей мечты. Со временем я смирилась со своей участью и думала, что хуже уже быть не могло. Но роковая судьба сыграла со мной страшную шутку, заставив продать своё тело настоящему извергу. Раф — профессиональный боксёр, который вознёс боль до уровня поклонения. Лишённая эмоций, холодная машина для убийств. Меня предупредили, что этот человек никого не щадит. И я не стану исключением. Я была уверена, что попала в лапы к зверю, пока не увидела, что за суровой оболочкой скрывалась израненная душа, такая же, как и моя собственная. Глава 37 Глава 37 - Ирина Адольфовна, понимаю, что у Вас свои планы. И с моей стороны, вероятнее всего, будет крайне некрасиво просить отложить их. Поверьте, при других обстоятельствах никогда бы так не сделал. Только не сейчас, - хозяин компании и дядя Грекова посмотрел на Гросси с мольбой во взгляде. Ирина сидела молча, кусая периодически нижнюю губу. Она снова думала о превратностях судьбы. "Да, что же это за здездунец такой в моей жизни. Как только решила окончательно и бесповоротно уехать, так провидение закрыло мне дорогу. Ну, неужели на самом деле Йети и есть моя судьба?! Блять, просто пиздец какой-то. Прости милый, да, мать твоя снова ругается, но у неё реально нет других слов. И, вообще, мне хочется рвать, метать и рыдать в голос, - думала Ириха о ситуации и ещё про самолёт в новую жизнь, который улетел без неё. - Хорошо, что хоть билет удалось сдать в срочном порядке…" - Ириночка, извините меня, пожалуйста, что я Вас расстроил, - запричитал дядя Макса, расценив слезы Гросси по-своему. В отличие от мужчины Адольфовна хорошо знала причину мокроты. Ну не скажет же она постороннему для неё человеку, это ее слезы от гормональной перестройки по причине беременности. "- Ой, дорогая, от всей души поздравляю. Такое счастливое событие, такое счастливое… - Что Вы, что Вы и не говорите, счастье прямо и вытекает из моих глаз… - А отец-то, я уверен, как рад… - Ой, вот уж не знаю… - Да, что Вы, Ирочка, уверен на мульён процентов, что рад… - Да, я не об этом! Просто я не знаю, кто отец ребетёнка… - Ой, ну как же так? А с виду такая приличная женщина… - Мне приятны ваши слова! Но, к сожалению, принять их на свой счёт не могу! По-то-му что…Я - звезда-многостаночница…Даю, всем страждущим, - саркастично язвила Ирка мысленно." - Ирина Адольфовна, очень Вам благодарен за все, что Вы сделали для Максима. Поверьте мне, он - честный и порядочный человек, как и его отец. Макс никогда бы не пошел на то, в чем его сейчас обвиняют, - произнес мужчина, протягивая Курвеллочке бумажный платок. - Знаю, - ответила Ириха, промакивая слезы. - Готов Вам за время вынужденной работы платить двойной оклад. И ещё бонус выплатить, как компенсацию, - продолжил говорить старший Греков. - Слушаю внимательно. Чем конкретно могу помочь? - уточнила Ирина, опуская денежную составляющую. - Люблю профессионалов! - с неподдельным восхищением сказал мужчина. - Хочу попросить Вас недели две, максимум месяц, побыть в роли генерального директора. За это время заместитель по развитию Андрей Константинович Данилов успеет войти в курс дела и производства. Он - парень хваткий и умный, тем более технарь профильный. - Это мне все понятно. Только почему я? Раньше в основном за генерального оставалась Юлия Борисовна. Она и сейчас могла бы выполнять обязанности, - уточнила Гросси. - Прошу, потому что Вы знаете все на предприятии и не только. Уже не раз замещали руководителя и на ваше имя оформлено право подписи и сама электронная подпись. Ирина Адольфовна, другой кандидатуры кроме Вас у меня нет. Вам Макс очень доверяет! - на последних словах дядя Йети сделал дополнительный акцент. Внутри себя, поскрипев, Ириха согласилась. Только хотела спросить, кто будет заниматься делом Макса, как старший Греков сам завёл об этом речь. - Я отправил Данилова в аэропорт встречать второго адвоката. Делом Максима будет заниматься он. Не откажите ему, пожалуйста, в помощи, если обратится. Хорошо? - получив вместо ответа кивок головы Гросси, мужчина продолжил. - Ирина, если у Вас есть какие-то вопросы или просьбы, свои, личные, то не стесняйтесь. - У меня нет ни того, ни другого, - спокойно ответила Ирина. - Если моя помощь Вам сейчас не нужна, может я пока документы входящие разберу да в работу их распишу? На самом деле у Ирины возникла жуткая потребность выпить молока и занять горизонтальное положение. Притащив в свой кабинет пачку документов, Адольфовна тут же закрыла дверь, положила бумаги на стол и достала из сумки белую пластиковую бутылку. На какое-то время Ирина застыла в кресле с молоком в руках, тупо смотря в одну точку. Внутри нее согласно законам Гегеля шли процессы отрицания отрицания, единства и борьбы противоположностей и перехода количественных изменений в качественные. Вся эта чёртова диалектика применительно к ней и к ситуации Грекова пугали её до чёртиков. Потому как в традиционной русской манере под влиянием дурацкой эмпатии в Адольфовне снова начала возрождаться мысль, что их встреча с Йети не случайна. Устав вынимать ментальной ложкой мозг, Ириха прямо из горлышка начала вливать в себя молоко. Белая жидкость, проникая в её желудок, гасила не только кислоту, но и желчь раздражения. Уговорив пол литра, Ириха вдруг почувствовала непреодолимое желание хоть минут пять поспать. Пристроив свое тело в позе эмбриона на диване, Гросси тут же улетела в царство морфея. Во сне ее сознание в очередной раз вернулось в вечер злосчастного четверга. По дороге в контору Ирина сотруднику своей службы скинула скан-копию подписанного ею и Грековым договора на оказание адвокатских услуг. - Саня, срочно распечатай документ. Позвони нотариусу Поповой, что через дорогу. Нет, я сама ее наберу, а ты пулей с этим договором мчись к ней. Она знает, что делать. Завершив разговор, Ирина тут же ткнула в другой номер. - Елена Антоновна, это Гросси. Сейчас к Вам Александр мой примчится, - расшаркиваться и миндальничать было некогда, потому все вежливости Ирина опустила. - У Сашки копия договора. Мне срочно нужна доверенность, которая где-то месяц назад была оформлена на этот договор. Да, есть, но не у меня. А нужна прямо сейчас. В долгу не останусь. Спасибо за понимание. Влетев в фойе конторы, Ирина увидела Александра, который её ждал. - Срочно дуй к безопасникам. Скинь на носитель все записи с камер в коридоре, приемной, кабинете генерального. По регламенту они должны храниться полгода. Бери за последний месяц. Нет, лучше с января. Иначе, если силовики изымут их, то писец полный, - взяв в руки документы, тихо на ухо Александра прошептала Ирина. В приемной генерального Гросси дважды пришлось показывать удостоверение адвоката, прежде чем ей позволили зайти в кабинет. Сразу на входе Ирина отметила совершенно спокойное лицо Грекова. Внешне он не проявлял никакого беспокойства. Только глаза, поднятые на неё, свидетельствовали о том, что внутри у него ураган страстей. Объяснив кто она и по какому поводу и подтвердив правомочность своего присутствия необходимыми документами, Адольфовна взглядом велела Максу молчать. Затем попросила, позволить ознакомиться с документами, которые определены уголовно-процессуальным кодексом. Прочитав и сфотографировав все, Гросси заняла свободное место. К моменту ее прихода сам обыск еще не был начат. Ирина, боясь провокации, заявила о том, что ее клиент добровольно покажет все, что находится в столе и шкафах. Следователь, отвечающий за проведение обыска, попросил Грекова аккуратно доставать предметы и класть их на стол. В момент, когда Макс собрался открыть первый ящик, раздался тихий, но чёткий голос Гросси. - Одну минуточку! Для проведения процедуры прошу моего клиента, Грекова Максима Викторовича, надеть резиновые перчатки, - произнесла она и протянула запечатанную упаковку изделий из латекса. Сотрудники силовых структур удивленно переглянулись, но перчатки Грекову передали. В результате обыска на столе оказался увесистый конверт, в котором находились пять банковских пачек номиналом сто долларов США. Общая сумма наличных денежных средств составила пятьдесят тысяч долларов. На все вопросы представителей силовых структур Греков ответил:"Не знаю. Мне не принадлежит. Руками не трогал." В момент, когда Макс достал подарочный пакет, содержимое которого Ирина знала хорошо, ей стало жарко. - Вы знаете, что находится в этих этих упаковках? - спросил дознаватель, указывая пальцем на коробочки. - Знаю, - ответил Максим. - Это ювелирные украшения моей девушки. - Почему ювелирные украшения находятся у Вас? - Она уезжала в отпуск и попросила временно подержать их в сейфе, - произнес Макс, посмотрев на Ирину. - Ваша девушка, Максим Викторович, сможет подтвердить, что данные ювелирные украшения ей дарили Вы? - с напором задал вопрос сотрудник. - Подтвердить факт приобретения данных украшений могу я сам. Все документы об их покупке находятся у меня дома. Все эти вещи эксклюзивные, потому на каждую есть сертификат с фотографией, - совершенно спокойно ответил Максим. Дальше в Иркином кошмаре последних дней шла кутерьма с оформлением протоколов изъятия и других действий с документами. Из сна Гросси вырвал настойчивый и громкий стук в дверь. Ира еле смогла разлепить глаза. Отодрав себя от дивана, она пригладила волосы и кинула взгляд в зеркало на шкафу. Мысленно чертыхаясь, пошла открывать. Слава Богу за дверью стояла Егорова. - Нет, ну писец, и это не наш северный зверёк, Гитлеровна, ты - дрыхля. - Я всего двадцать минут спала Наташ. У меня просто до сих пор после сотряса слабость ужасная, - пытаясь скрыть истинную причину, ответила Ириха. - Да? Да, неужели?! Слабость после сотряса? - закрыв за собой дверь на ключ, главбушка оттеснила Адольфовну вглубь кабинета и прошептала ей почти что в ухо. - А мне сорока одна на хвосте принесла, что Гросси беременная. - Дура твоя сорока. Найду её, все перья ей выдергаю, - фыркнула Ирка и снова взялась за молоко. - Угумс, понятно, - хмыкнула Наталья. - Моя сестра со всеми тремя детьми хлестала молоко литрами. - Егорова, каким дирижаблем тебя принесло и главное по што? - допив молоко, спросила Ириха. - Долго Грекова будут держать в изоляторе, Ирин? - Не могу ответить на твой вопрос. У него теперь другой адвокат. - Правду говорят, что ты - врио генерального? - сыпала вопросами Наташка. - На месяц всего, но тебя уволить успею, - хохотнула Ирина. - А почему камеры в приемной и в его кабинете были отключены, - не унималась Егорова. - Не знаю, Наташа. Разбираются с этим, - спокойно ответила Гросси, говоря полуправду. Она знала, почему отключены камеры в кабинете Грекова, но сказать об этом никому не могла. Глава 38 Глава 38 На работу Ирина ехала в полной решимости сегодня расставить все точки над "i", озвучив свое решение об увольнении с этой пятницы. Традиционно утро пошло по одному месту. Греков-старший перенес еженедельное онлайн-совещание на завтра. Информация, которую ей озвучил зам гендира по развитию Данилов, не могла поколебать решимость Ирины. - Андрей Константинович, предупреждаю Вас о том, что со следующего понедельника Вы приступаете к исполнению обязанностей генерального директора, - безапелляционно заявила Гросси, протягивая ему очередной документ. От неожиданности Данилов аж глаза вытаращил. Он взаимодействовал с Ириной уже три недели. Однако, за это время так и не привык к чёткой и категоричной манере общения Гросси. - И что Вы на меня так смотрите, Андрей Константинович?! На мне узоров нет, - хмыкнула Ирина. - Мы с Грековым-старшим договаривались на месяц. Он как раз и истекает в пятницу. - Я понимаю, Ирина Адольфовна. Просто думал, что Вы дождётесь пока Максим Викторович вернётся, - басовито произнес Данилов. Первый раз услышав голос Андрея за дверью, Ирина подумала, что там стоит мужчина по типу Фёдора Шаляпина. От образа вошедшего в кабинет человека Ирихе хотелось заржать в голос. Нет ростом он точно был с Шаляпина. В остальном же копия Кисы Воробьянинова в исполнении актёра Сергея Филиппова: длинный, худой, лысый, с впалыми щеками и длинным носом. Пара Данилов-Греков ей напоминала Гэндальфа и Бильбао из "Властелина колец". Думая об этом её все время разбирал хохот. Ещё её пробирало на хи-хи, когда она наблюдала за стрельбой глазами между Натахой и Андреем. В прошлую пятницу Ирине пришлось вернуться на работу за ключами от квартиры. Зайдя в их с Егоровой аппендикс, Гросси стала невольным свидетелем страстных объятий и поцелуев в кабинете главбушки. Аккуратно закрыв дверь, Адольфовна как можно тише постаралась проскользнуть к себе. К сожалению, незамеченным её присутствие не осталось. Спустя несколько минут входная дверь общего коридора скрипнула. Ещё через пару в ее кабинет заглянула раскрасневшаяся Натаха. Встретившись глазами, обе женщины прыснули от смеха. Потом долго сидели пили чай с вкусняшами, которые в отсутствие Грекова ей все равно продолжали доставлять. - Он не такой смешной, Ирих, как кажется, - в очередной раз возвращаясь к Данилову, объясняла Егорова. - Знаешь, Андрей только с виду неказистый, а на самом деле он - цельный, крепкий, настоящий. Впервые в жизни молюсь о том, чтобы у меня все получилось. Ирих, ты меня не осуждаешь? - Наташ, ты ни перед кем не обязана оправдываться. И никто не может и не имеет права тебя осуждать. Тем более я… Об этом Ирина вспомнила, когда Данилов ей напомнил про Йети. - Андрей Константинович, не вижу смысла обсуждать этот вопрос. Я Вам обозначила ближайшую перспективу. Завтра напомню о наших договоренностях Грекову-старшему, - ровно и безэмоционально произнесла Ирина, хотя внутри неё снова штормило. Деструктива ей добавляло настойчивое желание Йети встретиться с ней. Уже не раз адвокат Грекова просил её посетить его в изоляторе. Ириха упорно отказывалась, ссылаясь на занятость и другие объективные причины. Отвертеться в очередной раз Гросси не удалось. Ехать ей не хотелось от слова совсем, но нарушить обещание она не могла. На встречу с Грековым Ирина пошла как его адвокат. Впервые за многое время она сильно волновалась. На нервной почве у неё разыгралась изжога. Жуя "Рени", Курвеллочка ждала Йети в комнате свиданий. Увидев Макса, ее лоб покрылся испариной и по спине пробежала дрожь. Ей было ужасно жалко Макса. В свете открывшихся обстоятельств она отлично понимала, что Греков просто попал в замес чужой игры. - Привет, Ириша, - мягко поприветствовал её Максим. - Спасибо, что не отказалась встретиться. Ирка от напряжения, насупила брови. Она ужасно боялась тех слов, которые ей нужно было сказать ему. - Привет, Макс, - через силу выдавила Ирина в ответ. - Ириш, выглядишь не слишком хорошо, - в словах мужчины кричали его волнение и переживание за неё. - Устала. Работы много, - безэмоционально ответила Гросси, несмотря Максу в глаза. - Ничего не хочешь мне сказать? Ну или рассказать, Ирин? - Греков сделал первым шаг в разговору, который её страшил. Ирина тоже решила сделать ход, заготовленный заранее. - Мы все же установили, кто подбросил тебе деньги в стол. Это сделал безопасник. Я сейчас копии всех доказательств передала следователю… - начав говорить, Ирина подняла глаза на Грекова. И тут же замолчала. Слова застряли где-то в горле. Ей стало дурно. Она тонула в его бездонных глазах и его чувствах, которые Макс в отличие от неё не прятал. - Ерунда это все. Пустое, Ириш. Почему ты мне не говоришь о беременности? - произнес Макс, накрыв её холодные дрожащие пальцы своими большими и горячими ладонями. Движение Максима было уверенным. Он брал в руки свое! То, что принадлежало только ему! И это Греков чётко и понятно транслировал Гросси. - Мне нечего тебе лично сказать, Максим, - с нервом в голосе произнесла Ирина. - Я знаю про твою беременность. Даже предполагаю, когда это случилось, Ириша, - упрямо продолжил гнуть свою линию Макс. - Ну, если ты вангуешь, то к чему вопросы, - парировала Ириха. - Я хочу услышать от тебя, Ир. - Что ты от меня хочешь, Макс? - уточнила Гросси. - Правду? - Да, правду, - выдохнул Максим. - Она тебе не понравится, - фыркнула Курвеллочка. - Сам решу. Говори, Ириш. - Я не знаю, кто отец моего ребёнка. Им можешь быть, Максим, не ты, - произнесла Ирина, сглотнув ком. - В смысле? - озадаченно посмотрел на нее Греков. - Да, в коромысле, Макс. Хотел правды, получай. Накануне ночи, когда ты примчался, у меня была близость с бывшим. Со Стасом, - с вызывом сказала Ирина. - Нет, этого не может быть, - фыркнул Йети. - Опизденеть, Макс! Выругавшись на автомате, Ирина увидела, как на лице Йети появилась брезгливость. - Да, такая вот - я! А ты что думал?! - прошипела она ему в лицо. - Решил, Курвеллочка - фея из твоих детских фантазий?! Питается пыльцой цветов и какает медовыми шариками?! Нет, Макс, я - человек самый обычный, со страстями и пороками. И ты не единственный мужчина в моей жизни… Ирину понесло не по-детски. Всю эту тираду слов она говорила даже не Йети, а себе самой. От собственного голоса и нерва в нем ее начинало потряхивать. На глазах выступили слезы. Макс слушал молча, не перебивая. От собственных эмоций Ириха быстро выдохлась. Тяжело дыша и вытирая слезы, села на стул, с которого в порыве вскочила. - Мне все равно, чей этот ребёнок. Я люблю тебя, Ириша. И буду любить нашего малыша, - очень тихо произнес Максим, когда Ирина замолчала. Гросси, закрыв глаза и жуя нижнюю губу, долго держала паузу. Не потому что ей нечего было сказать. Или она думала. Нет! У неё не было сил. Она устала от всего. И прежде всего от борьбы с собой. Со своей совестью и честностью. - Макс, спасибо за твой порыв и слова. Но увы! Не могу принять такую жертву. Просто не имею права повесить на тебя чужого ребёнка, - прошептала она. - Сегодня пришла, чтобы быть честной с тобой до конца. Уезжаю я, Максим. Заграницу. Возвращаться не собираюсь. Устраивай свою жизнь. Уверена, ты обязательно встретишь хорошую девушку. - Ты…не…можешь…уехать! - произнес по словам Макс, сдерживая порыв, вскочить и тряхнуть Гросси. Ирина, не желая продолжения разговора, встала и пошла на выход. - Удачи тебе, Макс, - практически у двери сказала Курвеллочка, обернувшись в сторону Йети. - Я все равно, Ириша, найду тебя! - прилетело ей в спину. Приехав на работу, Адольфовна тут же вызвала в кабинет начальника отдела кадров. Только та переступила порог, как Ирина ей заявила: - Берите лист и ручку. Пишите заявление на увольнение по собственному желанию с открытой датой. В этом месяце Вы будете лишены премиальной надбавки на сто процентов. Вот текст. На основании его Вы составите приказ о своем наказании. - Ирина Адольфовна, Вы не можете меня уволить, потому что Вы - врио, - начала говорить кадровичка, но осеклась, увидев взгляд Гросси. - Не советую спорить со мной. Моё терпение закончится, и я уволю Вас по причине утраты доверия согласно статье 81 п.7 ч.1 Трудового Кодекса. С такой статьёй на работу Вас вряд-ли возьмут. - Не понимаю, что случилось, - начала со слезами в голосе тараторить начальник отдела кадров. - Все Вы знаете и понимаете. Держали бы язык за зубами, не было бы этого разговора, - уставшим голосом произнесла Гросси. - Да, знаю о чем речь. Но, Ирина…Это моя работа. Я должна была поставить генерального в известность о Вашей беременности и о предстоящих кадровых изменениях, - промямлила женщина, утирая слезы. - Идите штудировать трудовое законодательство. В нем нет ни слова о том, что Вы вместо меня должны ставить работодателя в известность об изменениях в моей личной жизни. До конца рабочего дня приказ о лишении Вас премии и ваше заявление должны лежать на моем столе. Свободны, - поставив точку над "i", Ирина начала изучать документы. Через несколько минут после рёва кадровички в коридоре и хлопка двери в кабинете нарисовалась главбушка Егорова. - Привет, Кровожадинка! Пришла задабривать тебя молоком и кусочком твоего любимого пирога, - подмигнув, прошелестела весело Натаха и проплыла в чайную комнату. Почувствовав аромат кофе, который Гросси теперь не пила совсем, Ирина все же встала из-за стола. - Ну, чего, Ириха Гитлеровна, рассказывай, какая тебе сегодня вожжа под хвост попала. Не, про кадровичку полностью согласна. Это ты - крутышка! А Данилова чего довела до белого каления с утра? Поди ещё и бедняге Грекову досталось, да? - Почему, Наташ, в жизнь все так непросто, а? - оставив вопросы Егоровой без ответа, спросила Ириха, вливая в себя молоко. - В жизни все просто, Ириш. Только нам, людям, нужны сложности. И мы их стоически создаём. Ну, чтобы потом, преодолев, понять, что жизнь - прекрасна! Глава 39 Глава 39 Ирина в полной тишине сидела в кухне и, как баран на новые ворота, пялилась на монитор планшета и свои электронные билеты через Москву в Римини. Завтра утром у нее вторая попытка побега в новую жизнь. Вещи и документы женщина собрала заранее. Родных навестила и известила о своем отъезде в Италию на неопределённое время. Мать с сестрой информацию восприняли как традиционную Иркину блажь. С отцом она встретилась отдельно. Не могла не поделиться с любимым Адей своим счастливым состоянием. В ответ на значимое для нее известие папенька наградил дочуринку зарядом положительных эмоций. "Как все же хорошо, что есть в моей жизни люди, с которыми "мы - одной крови," - подумала Ириха, прокрутив мысленно картинки разговора за столом в кафе и детскую радость папы-Ади на слова о её беременности. При воспоминании об отце в мозге женщины снова всплыла последняя встреча с Максом. Думая о Йети, сердце Курвеллочки начало предательски учащенно стучать. От не нужного ей сейчас самоанализа и самокопания Ириху отвлек звонок в домофон. По дороге к монитору Курвеллочка прижала руку к груди. Под ладонью почувствовала пропуски сердечного ритма - тыгыдык-тык-...-тык-тыгыдык… Умом Ира понимала, что это не Макс. Но… Её глупое сердце не верило, чего-то ожидало и коротило. Посмотрев в экран домофона, Ириха увидела Егорову и выдохнула. - И каким дирижаблем в столь позднее время занесло такую красивую тетеньку и ее попинс в наш район, - Адольфовна искренне обрадовалась визиту Натахи, но все равно из вредности устроила зудеж. - Знаешь же ж, что завтра рано лечу и могу уже спать… - Ойц, да ладно тебе, Гитлеровна морды лица мне строить. Глазищи вон, как изумруды, блестят от счастья. Вижу, вижу, что ты мне рада, Фюреровна! - захватив в объятия тощее тело Ирки, рассмеялась главбушка. - Хоспадя, когда уже эти косточки обрастут мясцом и жирком. Ирих, ну вот не пойму я, чем ребятенок твой питается… - Да, не буду скрывать! Рада я тебе, Натаха, рада! - чмокнув женщину в щеку, мягко произнесла Ирина, опуская слова про ребенка. - Чай или чего покрепче? Закуси правда нет совсем. Холодильник уже отключила. Пока Ира доставала чайник и чашки, Натаха положила на стол конверт. - Ириш, я тебе тут подарочек, вернее, известие принесла, - с нотками извинения раздался за спиной Гросси голос Егоровой. - Знаю, ты ещё та любительница шашкой махать. Но…Ирих, все же не принимай поспешного решения. Выдохни для начала. Пусть известие переночует. Ну, или полежит до лучших времен… Гросси, стоя спиной к Егоровой, внимательно слушала её и галоп своего сердца. Ириха боялась сорваться в истерику и слезы. В последнее время они у нее все время были на ресничном крае. Тихо шмыгнув носом, Ириша налила себе стакан холодной воды. Начала пить маленькими глотками и дышать. Курвеллочка не знала, что принесла Наталья. И все равно была на тысячу процентов уверена, что это от Йети. Только хотела сказать, что не будет торопиться, как раздался сигнал телефона. - Что ж это я сегодня такая популярная и востребованная? - снова шмыгнув носом, фыркнула Ириха и взяла в руки гаджет. Увидев имя звонящего, приложила к губам палец, как знак "тише" для Егоровой. - Да, добрый, Пётр Иванович. Собираюсь. Могу, - произнесла мягко Ирина. В перерыве между словами Гросси губами прошептала:"Греков!" - и показала пальцем в потолок. Наталья все поняла, усадила Ирку на стул, а сама занялась приготовлением чая. - Утром. В Шереметьево. Прилет в 9.45. Дальше? Да, прошу меня извинить. Потом в Домодедово. Самолет в Римини. Ой, ну зачем же Вам беспокоиться. Я прекрасно сама на такси доеду. Поговорить? Деловой разговор. Хорошо. До встречи. Доброй ночи, - сделав отбой, Ирина ещё несколько минут сидела молча. - Фюреровна, отмирай уже, - пощелкала перед носом Гросси Наталья. - Давай чокнемся за твой отъезд чайковским и прощеваться будем. А то вместо самолёта на метле полетишь ты до Римини. Чего старый-Греков от тебя захачивает? - Не знаю. Ты же слышала. Деловой разговор, - хмыкнула Ириха. - Ну, давай, что там у тебя, дорогой мой передаст? - Не, не, не, Гитлеровна, я посланец доброй воли и мира, - хихикнула Наталья. - Ах, вот оказывается про кого пословица "бойся данайцев, дары приносящих"? - отзеркалила Ирина. - Такого посла нужно было сразу послать. - Все, все, Гросси, знаю, знаю! Мне тебя не переговорить. Вот это тебе, - Наталья положила перед Иркиным носом конверт. - Что с этим делать, решишь сама. Взрослая. Я бы не стала торопиться сжигать или рвать, и попку им подтирать. Последнее точно не следует делать, слишком жёсткая бумага. - Оценила твой тонкий юмор, Натаха, - прыснула Ирина. - Ну, это, вообще-то, не шутка и не совет, а просто комментарий по существу дела, - улыбнулась хитро Натаха. Поговорив ещё немного о разном, Гросси проводила Егорову с обещанием звонить, писать и вернуться обратно. Утром в Шереметьево её встретил дядя Макса. - Всего один чемодан? И такой маленький? - искренне удивился Пётр Иванович. - Да. Не люблю таскать целые гардеробные, - пожала плечами Ирина. - Лето на носу. Все куплю на месте. - Надолго в Италию? - поинтересовался мужчина уже в автомобиле. - Планирую в будущем обосноваться в этой стране. Пока все на уровне планов, - пояснила Ира. - Сейчас в отпуск? - уточнил Греков-старший. - Можно сказать и так. На рождение крестника, помочь с малышом и отдохнуть, - поделилась планами Ирина. В аэропорту Домодедово дядя Макса пригласил её в кафе выпить чай и перекусить. За столом Пётр Иванович протянул Гросси банковскую карту. Ирина удивленно посмотрела на мужчину и сдвинула пластик ближе к нему. - К чему это? Вы мне и так хорошо заплатили, - заявила она категорично. - Это были деньги компании за Ваш профессионализм, Ирина. А это благодарность нашей семьи за Макса, - ответил на её слова Греков-старший. - Я ничего такого не сделала, чтобы Вы меня поощряли дополнительно, - совершенно искренне выпалила Ира. - Это Вы зря, дорогая моя! За такое расследование с видеоматериалами, как было устроено Вами, даже полиция не взялась бы. Им же в принципе на все начихать. Да, и не мне Вам объяснять, что если судебный маховик запущен, то остановить его сложно, вернее, практически невозможно. Так что наша семья перед Вами в большом долгу, - мягко похлопал Ирину по ладони мужчина. - Не могу с Вами не согласиться в части судебных жерновов, - вздохнув, сказала Ирина. - Теперь главное с тем, что есть, довести дело до конца. Насколько я понимаю, Максима Викторовича могут оставить в изоляторе пока с делом Астахова не разберутся? - Могут. Хотя мы все же надеемся вытащить Макса раньше. Может под залог или домашний арест. Это уж как получится, - вздохнул Греков-старший. - Уверена, все будет хорошо, Пётр Иванович, - улыбнулась Ирина. - Дай, Бог! Вы, Ирочка, возвращайтесь к нам. Я все же очень надеюсь на это. Пока отдыхайте и набирайтесь сил! А карточку, пожалуйста, возьмите. Не обижайте старика. Это Вам на отпуск и на всякие приятные женские штучки. Например, на те, что не поместились в ваш крохотный чемодан. Вы, Иришенька, искренне удивили меня размером своего багажа, - шаловливо хохотнул Греков. Уже провожая Гросси в терминал вылета Пётр Иванович все же не удержался и по отечески обнял Ирину. - Ириночка, может что-то передать Максу на словах? - Нет, спасибо, за предложение! Я была в понедельник у Максима Викторовича и все сама ему сказала. - Ириша, я знаю Макса с момента его рождения. Он копия моего брата Виктора. Такой же честный, открытый, надёжный, преданный и упорный. Если уж чего решил, то от своего не отступится. Вы подумайте над моими словами в минутку отдыха, - лукаво посмотрел на Курвеллочку Греков-старший. Целуя руку Гросси на прощанье, Пётр Иванович загадочно произнес:"До встречи, Ириночка! Берегите себя!" Глава 40 Глава 40 На тосканские пасторальные пейзажи с террасы Ирина смотрела с некоторой тоской. Два с половиной месяца пролетели как один миг. Даже её крестник Алекс успел окрепнуть и стал похож на большого розового пупса. Вечно угукающего и довольного жизнью. Анюта тоже пришла в себя после родов. Дино создал Нюше все условия быть женщиной, матерью, женой. Все это время Ириха с удовольствием наблюдала за своей подругой и ее семьей. Привыкшая анализировать и отмечать "плюсы" и "минусы", Гросси мысленно выстроила для себя алгоритм своей жизни после рождения малыша. С учетом своих реалий Ирина твёрдо решила как можно быстрее вернуться в социум и профессию. Её радовал факт, что по поводу жилья и работы ей переживать не придется. Жить и работать она будет во Флоренции, где расположено адвокатское бюро Дино. Муж Анны все время шутил, что теперь у него две женщины, и как настоящий мужчина - он обязан осчастливить их обеих. Только Ирина с нежностью и радостью подумала о женском счастье своей подруги, как на террасу влетела неугомонна Анюта с Алексом на руках. - Знаешь, что подумала и решила, Ирих? - держа под мышкой, болтающего ножками малыша, протороторила Нюша. - Незачем тебе торопиться с этим дурацким выходом на работу. И жить во Флоренции тоже хреновая мысль. Будешь у нас здесь. Если, конечно, тебе присрачится, то можешь ездить на работу. Хоть машиной, хоть скоростной электричкой. Алекс уже подрастёт. Ну, если будет тяжело, то возьмём мне в помощь вторую няню. Как тебе такой расклад, Ирихин? - Отдай мне ребетёнка, мать-ехидна. Алекса уже вырвало от твоего стрекозлячества, - произнесла Ирина, опуская ответы на эскападу Анны. - Вот, кроха моя, на руках крестной ты в полной безопасности. - Эй, мамаша-первородок, извольте мне не дерзить. У меня, ваще-то на минуточку, второй ребёнок, - огрызнулась Нюха. - Да, да, Алекс, тебе, безусловно повезло с мамашей больше, чем Алексею. Крестная тебе всю правду расскажет. Брата твоего нянчил весь наш курс. КукАнька пасовала сына с рук на руки. Да, да, милый! А что, в принципе, можно было ожидать от восемнадцатилетней девочки, родившей себе "Кена", - поглаживая малыша по животику и целуя ароматную макушку, язвила Ириха. - Нет, все же прав этот Йети. Ты, Ирка, Курвеллочка. Это он тебя ещё мягко назвал. Я скажу жёстче. Ты - курва! - фыркнула безобидно Анна и пошла в внутрь дома. Через несколько минут она снова появилась на террасе с кувшином молока, тарелкой моцареллы с вялеными томатами и соусом песто, холодным мясом и ароматным хлебом. - Ух, ты ж, Алекс! Все же настоящий кобелино растет. Без разницы в чью титьку нос ткнуть, - тихо хихикнула Анюта, наблюдая, как её сын притулил свою головушку между грудей крестной. - Это ещё у тебя молока нет, Ириха. А как родишь, так уж и боюсь, что Санчо от тебя совсем будет не оторвать. Держа крестника у своей груди Ирина млела, представляя, как через несколько месяцев будет так же держать свое чудо. - Ириша, ты все документы собрала? Я говорю о тех, которые для рабочей визы нужны, - шептала менторским тоном Анюта. - Да, и не тяни резину. Сразу отправишь все копии Дино. Он запустит механизм, чтобы до родов ты смогла вернуться сюда. Ешь давай. Смотрю на тебя, и сердце кровью обливается, ты как суслик, проглотивший арбуз. - Не кипешуй, Нюша, мне ещё два месяца до родов толстеть, - постаралась успокоить подругу Ирка. - Да и не все поправляются до размеров дирижаблей. Упомянув про летательный аппарат, Ирина рассмеялась, потому как Аньку перед родами было легче перепрыгнуть, чем обойти. Анна по лёгкости характера на шпильки любимой подруги никогда не обижалась. Она и сама любила иной раз пришпилить Гросси. - Ириха, мне очень переживательно, что ты на таком сроке будешь летать самолетами и мотаться черте на чем и черте где, - вздохнула Аня. - Давай мне Алекса, а сама поешь. И помни, ты не за себя ешь, а за ребёнка. Малыш должен быть крепким, потому как ему предстоят большие испытания. Знаешь, сколько ребёночку сил нужно, чтобы пройти весь этот родовой путь. - Ань, думаю, сама я не смогу родить. Ужасно боли боюсь. Просто панически. - Упс! Первый раз такое слышу от тебя, Ирих. Мы же с тобой напару все детство колени разбивали. И ты никогда даже не плакала. - Ага, а вспомни, когда кровь из пальца брали, Ань…Я вечно заваливалась в обморок. - Я думала, ты крови боишься, - вскинула от удивления брови Анна. - А оно вот что! Хорошо, что сказала. Значит будем… Договорить Нюша не успела. Её перебил сигнал рингтона. Ирина посмотрела на экран телефона и вздохнула. - Снова от этого Эллина или все же от Макса? - полюбопытствовала Анюта. Ирина молчала. Ей совсем не хотелось отвечать. Она снова и снова пробегала глазами по трем предложениям. "Ириша, я люблю тебя! Ты - мое счастье! Твой Йети" - прочитав в дцатый раз сообщение Макса, Курвеллочка укуталась во флёр этих слов, как в мягкий, нежный, невесомый плед. Мысли о Грекове Гросси гнала от себя как черт ладан. И каждая её очередная попытка рассыпалась по разным причинам. До освобождения Макса под домашний арест новости о нем присылала Егорова. Делала это Натаха, как данаец, невзначай из благих побуждений. Выйдя на относительную свободу, Йети начал сам бомбить её сообщениями. Писал он регулярно. Ни на чем не настаивал. Ни о чем не просил. Просто несколько раз в день присылал три-четыре строчки с признанием в любви или вопросами о самочувствии её и малыша. Очередная пришла лишь только Ирина вошла в свою московскую квартиру. Новый сюрприз она нашла в одном из карманов своего чемодана. Забытое ею послание Грекова напомнило о себе, когда Гросси разбирала вещи. Достав из бокового отделения конверт без надписи, Ирина покрутила его в руках. Спустя мгновения в памяти всплыл визит Натальи и просьба не выбрасывать, принесенное ею послание. С мыслью о Йети и о том, что он мог ей написать, Курвеллочка конкретно зависла. Тупо пялясь на конверт, Ирина не могла никак решиться открыть его. Тяжело вздохнув, женщина положила прямоугольник на обеденный стол и занялась своими делами. За разборкой вещей, приготовлением еды, ужином, изучением документов, - Ирка краем глаза поглядывала на конверт. "Из данной ситуации есть только два выхода. Первый - порвать и выбросить, не читая. Второй - прочитать, а уж потом порвать и выбросить," - разумно подумала Ириха, не зная, какому варианту отдать предпочтение. В своих мыслях она качалась, как маятник, из стороны в сторону. Думая и решая, Курвеллочка кружила вокруг стола, словно акула. Неожиданно ей вздумалось уповать на провидение судьбы. Монетка нашлась быстро. Загадав, на "орел" - открыть и "решку" - выбросить, Гросси трижды поймала "орла". Вздохнув, Ириха открыла конверт и начала читать. "Ириша, в жизни ничего не бывает случайным. Это мне стало понятно ещё тогда на склоне Межева. Увидел тебя в людской толпе и ощутил - она моя! Знаешь, даже если бы мы столкнулись с тобой в самом многолюдном месте мира, то я все равно бы увидел тебя. Вернее почувствовал! Ты - моя судьба и моя звезда! Иришенька, я полюбил тебя тогда, когда ты пришла в себя и открыла свои зелёные глаза. Тонуть в твоих омутах для меня стало наслаждением. И все остальное потеряло смысл. Только - ты! Только - мы! Мы - вместе! Как живой организм - одно сердце, одна душа, одно дыхание! Ириша, высшие силы дали нам с тобой то, чего лишены многие. Нашу любовь и нашего малыша! Убежден на тысячу процентов, что новая жизнь, живущая под твоим сердцем, плоть от плоти моей - кровь от крови моей! И как бы ты не сопротивлялась, нам с тобой все равно суждено быть вместе. Не хочу на тебя давить. Готов ждать столько, сколько будет нужно. Уповаю на твою разумность. Уверен в том, что ты, Ириша, примешь правильное решение - ради нашего ребенка и ради нашей любви! Люблю тебя, моя девочка! Жду тебя, моя Курвеллочка! Твой Йети" Плакать Ирина начала ещё с первых строк. Всхлипывать и рыдать где-то посередине. Успокоить её не могли ни мысли о малыше, ни его пинки под ребра. Так под свои рыдания Ириха и уснула на диване в гостиной комнате. Утром к отвратительному настроению добавились головная боль, отекшее лицо и опухшие глаза. Увидев на полу письмо Йети, Ирка его схватила, скомкала и бросила в мусорный контейнер. Для отвлечься от треша вчерашнего дня Гросси нагрузила себя нужными и ненужными делами и заботами. Пытаясь в обед затолкать в желудок хоть какую-нибудь еду, увидела мигание главного экрана телефона. Долго не решалась открывать. Обозвав себя …дцать раз "слабачкой", всё же ткнула пальцем в иконку телеги. Выдохнула спокойно, увидев имя "Эллин". "Позвони, если будешь в столице. Готов встретиться," - писал мужчина. "Отпала необходимость," - ответила Ирина. "Все удалось без меня?" - уточнил Эллин. "Да," - коротко черкнула она. "Могу быть хорошим отцом," - предложил мужчина. "У моего ребёнка есть отец. Не пиши мне больше," - категорично заявила Ирина и заблокировала номер телефона Эллина. Вернувшись вечером домой, Курвеллочка первым делом посмотрела на стол. Стерильная чистота поверхности удивила и заставила подумать про письмо. Через несколько секунд Ирина вспомнила, что запихачила его в мусорку. Постояв около контейнера, Гросси все же достала смятый в отчаянии комок. Тщательно и аккуратно расправила и положила на стол. Снова походила вокруг. Посмотрела в окно на город практически с высоты птичьего полёта. Попила чай. Включила телевизор. Простыми действиями Ириха отодвигала себя от острого желания снова и снова перечитывать письмо Йети. Если бы кто-то в этот момент спросил ее:"Зачем и к чему эти душевные терзания, это моральный ананизм?" - Курвеллочка бы внятно не ответила. Однако внутри себя она чувствовала. Чтение письма Макса для неё сейчас и воздух, и шоколадка, и игристые пузырьки радости и счастья. Испещренный замятостями лист бумаги Ириха взяла в руки, как самый долгожданный подарок, а может даже и вожделенную награду. Читать начала медленно. Сначала просто пробегала глазами по строчкам, буквам, словам. Потом все же прошла от начала и до конца. Затем по диагонали, выхватывая нужные ей слова. И снова с первого до последнего слова, смакуя каждое. От увлекательного занятия её отвлекло блямканье гаджета. Посмотрев на экран она увидела сообщение от Йети. "Ириша, как ваше самочувствие? Как ты, как малыш? Я переживаю," - интересовался Макс. На какой-то непонятной ей волне, будто пальцами по клавиатуре водила не она, Ириха набрала и отправила:"Все нормально. Не переживай!" Через секунду прилетело сообщение от Грекова:"Ириша, ты где?" Курвеллочка ответила не задумываясь:"В Москве." Следующая эсэмэс Максима:"Напиши адрес. Я сейчас приеду," - Ирку не отрезвила, а подтолкнула к совершенно неадекватным действиям. "Нет! Еду!" - написала она без уточнений, садясь в такси. В себя Курвеллочка пришла около двери квартиры Грекова. Из боязни струсить, передумать и уйти, Ирина резко ткнула пальцем в звонок. В этот момент её сердце грохотало так, что его было слышно на весь холл элитной многоэтажки. В унисон сердцу малыш топочил ножками ее внутренние органы. От раздирающего нерва Гросси не хватало воздуха. В момент, когда Курвеллочка начала поворачиваться в сторону лифта, дверь распахнулась. В проёме она увидела миловидную, хрупкую женщину. "Опизденеть!" - воскликнула Ириха про себя и сделала несколько шагов назад… Глава 41 Глава 41 Взгляды женщин схлестнулись. В их глазах пульсировал интерес. Они изучали друг друга. И обе не скрывали этого. О чем думала та, что стояла со стороны квартиры, Ирина знать не могла, но внутри неё шла отчаянная борьба. В ней, как сумоисты на татами, бились за победу два её "Я". Одно - прагматичное, убежденное в своей правоте и язвительно-стервозное - жёстко кричало:"Слабачка, иди вперёд. Это твоё!" Другое - иррациональное, вечно сомневающееся и человечное - мягко шептало:"Ты - не слабачка! Просто - это не твоя война. И тебе не за что биться. Твоё придёт само!" И Ириха, веря своей человечности, продолжила пятиться спиной к лифту. - Стойте, - прервала молчание женщина в квартире. - Вы к Максу? От вопроса Ириха прикусила губу и проморгала глаза, смахивая слезы. - Я…Я…В другой раз. З-зайду. Из-ви-ните, - прошелестела Ириша, отступая дальше. - Макс! Максим, иди сюда! Максимка, к тебе пришли! - прокричал женщина вглубь квартиры, не разрывая зрительного контакта с Гросси. Курвеллочку несколько смутило обращение "Максимка". Оно было слишком личным. Нет, даже скорее больше семейным. Если бы Ирину не распирало от эмоций, она может и выстроила бы цепочку алгоритма и пришла бы к правильному выводу. Но… Не в ее положении и состоянии. Играй гормон совместно с эмоциональными качелями не позволили ей, как прежде адекватно развидеть ситуацию. Да, и вообще, в отношении Йети Курвеллочку всегда штормило. Боясь окончательно упасть в слезливость, Гросси решила как можно быстрее уйти. Разворачиваясь, боковым зрением Ириха заметила Макса. Завершить движение и сделать шаг вперед Курвеллочка не успела. Ее тело неожиданно потеряло опору. Резко качнулось, но не упало. Его поймали знакомые ей руки, жестко зафиксировав у мужской груди. Хлюпнув носом, Ириха втянула в себя запах тела Йети, от которого её повело. - Упс, сорян, сорян, но ты, птичка, попалась, - тут же услышала Ириха в своём ухе слова и почувствовала мимолётный поцелуй. - Александра, это моя Ирочка. Женщину Ирка сейчас не видела, потому не могла оценить её реакцию на слова Макса. - Ириша, - обратившись к Курвеллочке Максим аккуратно, но не размыкая рук, развернул её лицом к той, что стояла рядом, - это моя сестра Александра. В семье просто Сашуля или Саня. - Теперь самое важное, Сань. Ты скоро станешь тётей. Ириха подняла на женщину глаза. Эмоции, которые она увидела, затопили её нежностью. - Вау, какое приятное известие! - улыбаясь, произнесла сестра Макса. - Тогда я пошла на стол собирать. Попьём чайку и поговорим… Пытаясь справиться с собой, Ирина даже не заметила, как Александра покинула коридор. - Я..я…я, - Ирка хотела объяснить Максу причину своего внезапного визита, но не совладав с эмоциями, снова захлюпала носом. - Ты ж - моя девочка! Ты ж - моя Курвелочка, - прошептал Йети, крепко прижимая её к себе. - Мне не нужны слова. Я все знаю… Дальше в этот вечер было все по-семейному. Очень легко и непринужденно. Сестра Максима оказалась мега позитивным человеком. Стараясь разрядить обстановку, она постоянно что-то рассказывала и шутила. Провожать Александру Ирина пошла вместе с Максом. - Дорогие мои, я не прощаюсь. Уверена, что мы скоро встретимся. Буду с нетерпением ждать от вас приглашения, - подмигнула она брату без уточнения повода. - Да, Макс, позвони мне завтра. Ирочка, ты береги себя и малыша. Вот визитка клиники. Её хозяйка моя институтская подруга. У неё отличные акушер-гинекологи. Наблюдаться лучше у них. Закрыв за сестрой дверь, Максим резко обернулся и одним ловким движением подхватил Ириху на руки. - Иди на ручки к папочке, птичка моя, - прошептал Йети, целуя её ушко. Разговаривать в этот вечер им не пришлось. Вернее, на слова ни Ирину, ни Максима не хватило. У обоих эмоции выхлестывались через край. Из коридора Макс принёс Иришу сразу в спальню. Вещи летели в стороны между их поцелуями, ее стонами и его рыком. Йети осмотрел, ощупал и занежил каждый сантиметр любимого тела. Больше всего ласки досталось животику, о который Макс мягко терся лицом, словно кот. Ириху плющило и распирало от желания. Она успела хапнуть несколько ярких и острых оргазмов во время сеансов одновременных ласк. В позу шесть-девять Ирка сама дважды укладывала Макса. И все равно хотелось ещё и ещё… На очередном витке орально-сексуальных игр Курвеллочка окончательно поняла, что ей остро необходим внутренний глубокий массаж. При чем Ириха желала жёсткости, скорости, напора. Обозначив свои желания Максу, она неожиданно для себя увидела в его глазах нерешительность и растерянность. - Что не так? - прошептала Ирка с волнением и слезами в голосе. - Я перестала тебя возбуждать? Ты меня не хочешь?! - Нет. Что ты, милая, - мягко ответил Максим. - Хочу так, что челюсти сводит. Но…Понимаешь…Дело в другом…Боязно мне. Вдруг сделаю что-то не то или не так. Там же живой человек… От слов Макса Ирихе стало ужасно смешно. Лишь усилием воли она сдержала смех, рвущийся наружу. Подумав и оценив ситуацию, Курвеллочка приняла вид обольстительницы и снова опустилась к паху Йети. Делать Максу приятно ей доставляло особое удовольствие и наслаждение. Во время минета её возбуждение стремительно достигало пиковой отметки. После этого Ирихе было достаточно одного легкого напирающего прикосновения к лону. И её тут же затягивало в жерло сладостного огня. Курвеллочка и сейчас хотела получить то, в чем она остро нуждалась. Памятуя о том, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих, Ириша с наслаждением принялась за реализацию своего плана. Виртуозно сыграв партию флейтистки, Курвеллочка взялась за "плюшку" на "бис". Обведя головку языком и скользнув по стволу губами, шалунья у самого основания слегка прикусила младшего кентавренка зубками. Почувствовав пульсацию, она выполнила несколько сдавливающих и сосущих движений. От этих манипуляций Макс громко вздохнул, цыкнул сквозь зубы и со стоном излился внутри плотного сжатого рта. Ириха аккуратно, не разжимая губ, выпустила чигабуч на свободу. Тут же стремительно перевернувшись, и не дав Йети опомнится, Курвеллочка мягко опустилась на слегка помягчавшую плоть. Сначала поерзала из стороны в сторону бедрами, плотно прижав свое лоно к паху Макса. Затем, пристально глядя на мужчину и сощурив свои зелёные глазищи, шалунья начала выпускать изо рта сперму. Белесая субстанция сдобренная слюной растекалась по подбородку и сочилась тонкими струйками по шее и груди Курвеллочки. При этом сама "наездница" сидела не шевелясь. Лишь одной рукой ласкала свои груди и соски, а другой шаловливо пальчиками водила по мякоти в прорези набухших губ. У Макса от увиденного напряглись даже мышцы шеи. Он дышал, как загнанный спринтер, поставивший рекорд скорости на стометровке. - Ойц, мужчина, медаль за отвагу Вам точно полагается. Расслабьтесь, больно не будет, а приятно точно. Отработаю на тебе отличное упражнение для тренировки внутренних мышц, - подмигнув и чмокнув Макса в губы, Курвеллочка начала сжимать и расслаблять мышцы, дополнительно поднимая их вверх и опуская вниз. Очередной оргазм накрыл их обоих мощно. Максим в момент взрыва резко сел и прижал дрожащую Ириху к себе. Продлевая одно на двоих удовольствие, он шептал Курвеллочке о своей любви и том, что теперь у них у них все будет по-другому! С реальностью слов Грекова, сказанных им в порыве страсти, Ириха столкнулась уже утром. После кувырканий во всевозможных позах, подходящих беременным, она проснулась поздно. За это время Йети успел подать заявление на регистрацию брака, заказать небольшой, но подкручённый, ресторан для праздничного фуршета и пароходик для свадебной прогулки. - Ириша, ещё я присмотрел несколько вариантов отличных уединенных мест для свадебного путешествия, - резюмировал Макс, расстегивая пуговки её очередного белого халатика от "Армани". - Хочу поцеловать маму и малыша. Я, кстати, штук десять купил таких рубашек. Специально для тебя… - Опизденеть! А трусы ты мне, ну так случайно, не купил, а то вчерашние не свежие, - фыркнула Ириха. - Острить можешь. Ругаться нет, - целуя животик, произнес Макс. - Во-первых, ребёнок все слышит. Не будем учить малыша плохому. Во-вторых, ты знаешь, мне это не нравится. - Что-то не поняла?! Мне кажется или я сказкой ошиблась. Так, люди - добрые, обманули, надули, обмишурили, - начала хохотать Курвеллочка от мелких щёкотных движений пальцев Макса. - Я в рабство попала к злому КентоЙети. Уже во время завтрака, который Максим традиционно приготовил и накрыл сам, Ирина все же решила уточнить некоторые моменты. - Максим Викторович, а нам на самом деле необходимо жениться, да ещё так помпезно? - Да, Ириша, мы женимся и будет свадьба. Это не обсуждается, - спокойно ответил Макс. - Может, все же этот вопрос со мной нужно было обговорить? - выдержав паузу, спросила Ирина. - Если у тебя есть желание, можешь составить брачный договор, Ириш. Я соглашусь со всеми его пунктами, - отпивая кофе, произнес Греков. - Подожди, Макс! У меня все же есть свои планы. Я завтра собиралась лететь домой. Надо кучу вопросов решить, - начала раздражаться Ирина. - Мы полетим в понедельник. Билеты уже купил. Свадьба через три недели. Все успеем сделать, - хмыкнул Йети. - Нет, так дело не пойдёт! - фыркнула Ирка, даже не скрывая своего психа. - Где мои вещи? Черт, у меня же даже свежих трусов нет… Уже десять минут Макс совершенно безэмоционально наблюдал за тем, как голожопенькая и пузатенькая Курвеллочка бегала по квартире в поисках своих вещей. Его разбирал хохот. Закусив губу, Максим ждал какого-то исхода. И он случился… - Ты, Макс, поторопился. Свадьбы не будет. Я так сказала. Я ухожу, - заявила безапелляционно Курвеллочка. На этих словах Йети одним быстрым движением схватил Ириху. Резко, но нежно наклонил около дивана, задрал халат от "Армани" и, поддерживая животик, с наслаждением сделал то, что Курвеллочка просила всю ночь. - Опизденеть! - прокричала Ириха сквозь стон. - Ещё! Глубже! Так! Ещё… Глава 42 Глава 42 - Ириха, прекрати коблица под моим боком и подставлять свою "звездочку", - сквозь сон пропыхтел Максим, поглаживая её животик и пытаясь немного отодвинуть жену от своего паха. - Ню, ню, противный обломщик удовольствия, - прохныкала Курвеллочка, подхватив пальчиками возбужденный член мужа. - Сам же хочешь, зануда! Хули-ули упираться с таким стояком?! Ну, милый, всего разочек…Мягонько и нежненько. Макс, чью-то там мать на чей-то там орган! Нам с малышом нужен утренний внутренний массаж… И все же насадив свою "звездочку" на чигабуч, Ирка толкнулась до упора. - Ой, хорошо как? - хрипло простонала Курвеллочка и начала сама двигаться, чувствуя на загривке тяжёлое и горячее дыхание мужа. - Йети, сделай так, как я люблю… Устав сопротивляться Ирихе и своему желанию, Макс в очередной раз пошел на поводу у жены. Мягко двигаясь внутри лона Курвеллочки, он послюнявил пальцы. Сначала аккуратно помассировал тугое колечко. Ириха заерзала еще активнее. - Ну, же, милый, - прохрипела она и, повернув лицо, страстно поцеловала его в губы, - не томи… После ее слов Макс ввёл пальцы внутрь и надавил на тонкую стеночку. Ирина громко застонала, выгнулась и снова стала двигаться, ускоряя темп. Греков знал, что на пике возбуждения помогать Курвеллочке - только мешать и раздражать её. Оргазм пришёл к ним одновременно. Макс лишь финальными короткими и жесткими толчками филигранно довёл все до апогея. Кончив, Ириха ластилась, как кошка. Терлась об него всем телом. Мягко царапала затылок своими короткими ноготочками. Целовала его лицо, пальцы, ладони. При этом урчала и мурчала. Максим эти мурканья жены обожал. И пусть это повторялось постоянно, а то и не по разу. Ему нежности Иришки не надоедали. Так же как и её поперечность. Йети ловил кайф от всего, что делала ЕГО ЖЕНА. При мысли, что эта "вредина" все же стала его женой, Макса до сих пор перло, будто он употребил что-то крайне возбуждающее. Добиться Гросси для него стало сродни олимпийской медали или ещё какой значимой награде. Греков даже боевым орденом так не гордился, как победой над Ирихой. Она, эта победа, далась ему слишком непросто, потому оказалась гораздо ценнее, чем все, что было до неё. Сейчас наблюдая за расслабленным и счастливым лицом спящей после секса жены, Макс снова и снова вспоминал их предсвадебный театр военных действий. - Греков, озвезденеть, на кой чигабуч нам все эти люди? - рычала Ирина, изучая список приглашённых. - Макс, ты озвезденел? У тебя проблемы со зрением? Прежде чем в руки взять, может стоило на ценник посмотреть? Это ювелирный блудняк. Не может кольцо стоить, как яйцо фаберже, - пыхтела Курвеллочка в ювелирном бутике. - Блэт, Максим, ну хватит ржать. Может нахер всю эту нездоровую фигню со свадьбой, а? Мне рыдать хочется в этих белых саванах с кринолином. Я всегда раньше стебалась над девками в занавесках на головах, - психовала невеста в свадебном салоне, примеряя очередное платье. - Не, ну ты глянь, опизденеть просто можно… А может ты специально меня так наряжаешь, чтобы на красавицу такую никто глаз не положил, а? - Знаете что, Максим Викторович, посмотрите в свои боксёры и идите на то, что Вы там увидели. Нет! И ещё раз "нет"! Я не стану ставить свою подпись под таким брачным контрактом, - взяв в руки подписанные с его стороны листы, Курвеллочка разорвала их в клочья и швырнула в лицо. - И я ещё раз тебе, умник, объясняю, в договоре есть две стороны - твоя и моя. А не так, как в этой твоей писульке. И какому ребёнку, вернее, детям, ты "передашь право…". Зибзическим?! Вот когда мы сделаем тест ДНК, и он подтвердится, тогда уж и можешь передавать. Чего ты, вообще, так торопишься с этим чёртовым контрактом??? На словах Ирихи про контракт Макс вспомнил, что теперь у его жены есть свое личное адвокатское бюро. На такой свадебный подарок расщедрился дядя Петр. Другой какой невесте Греков-старший может быть и ломанного гроша не подарил бы. Только Ирина, как эталон честности и справедливости, для дяди стала больше, чем жена племянника. Качества, которые ценил в Ирке его родственник и для самого Макса были самыми весомыми в характере жены. Именно за них Максим был готов простить все её брыкливые заезды и загоны. И ещё за малыша, растущего под сердцем любимой женщины. Иришка за последний месяц, наконец-то, прибавила в весе и стала еще аппетитнее. Из-за жары на улице и ее категорического отказа от кондиционера Ириша лежала на постели голенькая. Макс с наслаждением смотрел на тело жены. Беременность сделала идеальные формы Курвеллочки ещё более привлекательными. Йети ужасно хотел прикоснуться губами к отяжелевшей груди и значительно округлившемуся животу. Но… Лицо Ирихи в этот момент было настолько безмятежным и счастливым, что он не мог нарушить сон Курвеллочки. Своей любимой женщины, которая через выяснения отношений, скандалы и даже слезы, - но все же вняла его настоятельной просьбе и взяла его фамилию. "Ирина Адольфовна Грекова. Ирина Грекова. Да, все же Гросси звучало красивее и значительнее," - думал Макс, вспоминая Ирихины слезы. Нащупав слабое место Максима, Курвеллочка начала регулярно прибегать к слезам, как к последнему вескому аргументу или оружию прицельного поражения. - Максим, нет! Нет, Макс! Блд, мы так не договаривались!!! - взревела Гросси, когда в ЗАГСЕ, куда они пришли подписывать оригинал заявления, Ирина узнала о смене своей фамилии. - Ты не мог так поступить со мной. Это тот вопрос, который необходимо было обсудить. Это…моя…фамилия. Это наша семейная фамилия. Папы Ади. Его гордость. Даже Катерина не стала менять фамилию. И я тоже не стану. Нет. И все! Что-то такое Греков предполагал, потому заранее заготовил аргументированную речь и примеры. Как запасной вариант, он даже морально был готов на двойную фамилию жены. Ситуацию спасла сотрудница ЗАГСа. Она предложила Ирине подумать и прийти с готовым решением за день до регистрации. С психу Ирина не разговаривала с Максом два дня. Из протеста ушла спать в гостевую комнату. Понимая, что это для Ирихи - это принципиально, Максиму было ужасно жалко Курвеллочку. Но…Уступать в вопросе фамилии он не собирался. В моменты перемирия, а они случались на почве близости, Ирка пыталась продавить Грекова лаской, нежностью, минетом и слезами. Последнее Максу совсем не нравилось и сердце его дрожало и даже готово было сдаться на милость Курвеллочке. При всей своей безграничной любви к этой невозможно умной женщине, Йети знал, если сейчас в вопросе фамилии уступит, то даст Ирине право давить на него и дальше. Макс готов был быть разумным подкаблучником, но с сохранением границ. Вопрос фамилии оставался открытым за два дня до свадьбы. Утром после очередного жаркого секса, когда Курвеллочка выдоила его насухо, любимая стервозинка, муркая, озвучила вердикт. - Хорошо, Максим, стану Грековой. Только знаешь…- хмыкнула Ирина, желая ещё что-то сказать, но видно передумала, - ладно неважно… От нежности захлестывающей его душу, Максим все же не удержался и поцеловал Ириху. Курвеллочка заворочалась и по-детски зачмокала своими припухшими губами. Йети снова не сдержался и мягко прикоснулся к ним. - Ню, чего тебе не спится-то? Что тревожит твои мысли, муж мой? - хриплым со сна голосом прошептала Ириша. Своим вопросом Ирина попала прямо в самую точку. У Макса было то, что его ужасно тревожило. - Ир, нам все же нужно было узнать пол ребёнка? - тихо и мягко произнес Греков. - На кой ляд? Разве имеет значение для родителей, кто у них родится? Мне лично по звезды, - в своей традиционной манере ответила Ирина. - А тебе? - Мне тоже, Ириш. Но все же пусть лучше будет мальчик, - целуя каждый пальчик своей женщины, сказал Макс. - Почему, - поднялась на локте Ирка и удивленно вскинула бровь. - Для мальчика внешность не важна. А вот для девочки…- снова тяжело вздохнул Йети. - Так. Стопэ. С этого места давай поподробнее, Максим, - посмотрела в глаза мужа Ириха. - Ну…Я бы не хотел, чтобы дочь унаследовала мою внешность. Ладно парень с такими чертами лица…А девочка? - выдавил из себя после длительной паузы Макс. - Это что сейчас было, Греков? - насупила брови Ирка. - И это мне сказал самый самоуверенный в себе человек, из всех которых я знаю? То есть, ты паришься о своей внешности, Макс? Да? Между мужем и женой на некоторое время повисло тягостное молчание. Ирина внимательно и напряженно смотрела на Грекова. Сказанное им не укладывалось в ее голове. Она была уверена на тысячу процентов, что у Макса, вообще, нет комплексов. Уж в части внешности точно. Не дождавшись ответа, Ириха взяла его лицо в свои ладони. - Максим, мне все равно чью внешность унаследует наш ребёнок. Я люблю тебя с теми чертами лица, которые у тебя есть, - после этой фразы Курвеллочка мягко и нежно поцеловала все его лицо. - И буду рада, если малыш будет похож на тебя. Ты самый красивый мужчина! А главное, самый лучший! И мне очень повезло, что ты сбил меня в Межеве… Глава 43 Глава 43 Пять лет спустя - Ириш, мы на стоянке. Ждём тебя, - разговаривая, Макс боковым зрением посматривал на дочь. София корчила смешные рожицы, беззвучно комментируя слова отца. - В смысле ещё десять минут? Какой клиент? У нас самолет уже крыльями машет. Не понял, но разберусь… - Мы разберёмся, мамусян. Уже летим к тебе, как Бэтмен и девочка-кошка! Пш-ш-ш…Мр-мяу! - издав воинственный клич, София во всю мощь своего детского голоса прошимяукала. - Говорила же, пап, надо было сразу идти спасать принцессу. Ой, не, заколдованную королевну… Вместо ответа Макс разразился громким смехом. С ним хихикнул и водитель. - Озвезденеть! Пап, ну что за смеху…Ой, упс! Смешочки над своим рябётенком, - скрестив руки на груди, надула губы девчуля. Греков не стал комментировать слова дочурины. Вышел из салона авто и открыл дверь со стороны Софии. - Барышня, выходите, - сурово произнес Макс, отстегивая ремни безопасности. Девуля, понимая причину отцовского рыка, прикусила нижнюю губу. Увидев в мимике ребёнка отражение её матери, Максу снова стало смешно. Зная, что Софию часто заносит на поворотах, все же решил спуску не давать. - Ещё раз услышу подобное, Софа, рот твой мылом помою. Поняла? - строго уточнил Максим. - Угумс, - шмыгнула носом дочурина. - Платок где, Соф? - Где, где…- снова ступив на тонкий ледок, вовремя осеклась София. - В рюкзаке, папусь. Да, и…ты тоже так себя не веди… - Так - это как, дочь? - уточнил Макс. - Некрасиво смеяться над своим ребёнком при других людях. Как это слово. Мама его говорит часто. Некор-р-ректно. Вот, - фыркнула Софа. - Прошу меня извинить, милая, - ответил Греков, подхватив дочь на руки и чмокнув её в обе щеки. - Я люблю тебя! - И я! И я! И я того же мнения! - забыв про обиду, захохотала девчуля. Макс, смотря на дочь, снова вспомнил, как ужасно боялся, что она будет с такой же специфической внешностью, как у него. - Красавица - моя! - нежно произнес Греков и чмокнул носик-пуговку. - Давай, девочка-кошка, поторопимся маму спасать, а то на самом деле придётся лететь на метле. Секретарь в приемной, увидев Макса с Софией, округлила глаза и прошептала:"Жданов там." Греков отлично знал этого неприятного типа. Посадив Софию на диван и шепнув:"Посиди здесь!" - не медля ни минуты, Максим зашёл в кабинет Ирины. - Какие люди! Юрий Андреевич, - с широкой улыбкой поприветствовал он Жданова. - А я вот пришёл жену украсть. Самолет нас ждёт. Летим всей семьёй юбилей отмечать. Услышав слова Грекова, клиент Ирины набычился. - И Вам не хворать, Максим Викторович, - зло фыркнул мужчина. - Что значит забрать?! Я, ваще-то, клиент бюро "Гросси". У меня срочное и важное дело. Ирина Адольфовна мне как клиенту обязана помочь и оказать услуги... Макс перевёл взгляд на Ирину. Она покачала отрицательно головой. - Насколько мне известно, Ирина Адольфовна лично ещё не подписала с Вами договор на оказание адвокатских услуг, - не дослушав Жданова, жестко произнес Греков. - Через неделю мы вернёмся. При обоюдном желании вы сможете обсудить данный вопрос. - Я назначу Вам, Юрий Андреевич, опытного адвоката. Он занимается только такими ситуациями, как ваша, - пытаясь урегулировать назревающий конфликт, произнесла Ирина. - Мне не нужен другой адвокат, - истерично выпалил Жданов. - Я хочу, чтобы именно Вы занимались моим вопросом. - Поняла Вас. Вернусь из поездки и присоединюсь к вашему делу, - примирительно сказала Ирина. - За время моего отсутствия благо, если ответы на запросы придут. - Нет. Так дело не пойдёт, - упрямо заявил мужчина. - Отложите вашу поездку. - Уважаемый Юрий Андреевич, у нас в этом году юбилей семейной жизни. Как Вы понимаете, это событие. Мы каждый год ездим в горы кататься на лыжах, - жестко произнес Макс, упустив момент, что свадьба у них была летом. - Время идёт. Снег тает. - Ладно, давайте пока вашего другого адвоката, - рыкнул Жданов. - Но когда вернётесь, уж будьте любезны… - До свидания, Юрий Андреевич! - милейшее улыбнулся Максим и достал из шкафа шубку жены. Помогая Ирине одеться, он не упустил возможность ухватить её за попку и шепнуть в ушко:"Люблю тебя!" Адольфовна свои чувства транслировала мужу только глазами, обещая ему самую горячую и страстную благодарность. Свое обещание Курвеллочка сдержала на тысячу процентов. Каждую ночь, проведенную на горнолыжном курорте, она вербально и телесно благодарила Макса. - Нет, ты все же, Грекова, еще та Курвеллочка, - обнимая жену после очередного горячего слияния тел, со смехом прошептал Максим. - Да, ты меня шмякала мордой об стол постоянно. У меня из-за тебя сердце падало… - Уточните, пожалуйста, куда у Вас, Максим Викторович, сердце падало? В трусы? Да?! Я просто помогала держать в тонусе ваш чигабуч, - хохотала в шею мужа Ириха. - И, кстати, Греков, он у тебя всегда был в тонусе. Я видела, потому что кто-то носит изрядно узкие брюки… - Что? Что, что, ты сказала? Значит ты, нахалка, все время пялилась на мою ширинку? - не выдержав, Макс засмеялся в голос. - Йети, хватит ржать, как конь! Тише! Ну не дай Бог, ты разбудишь Соньку Обломинговну. И будет нам обоим курвеллозаместительный релакс. А про штаны и постоянно выпирающий чигабуч - истинная правда, Макс. Он у тебя вечно торчком… - Ах, ты ж - моя девочка! Ах, ты ж - моя Курвеллочка! Запомни, мой жезл стоит только на тебя и для тебя, любимая моя! - Да-а-а? - хитро вытаращив на Макса свои зеленые глазищи, хихикнула Ирка. - Ну-ка, ну-ка! Надо проверить опытным путем правдивость ваших слов… Не дожидаясь реакции Макса, Ирина нырнула под одеяло и ловко ухватила объект проверки губами. Максим дернулся, с рыком застонал и резко расслабился, решив не мешать жене баловаться и развлекаться. Он прекрасно знал, что сейчас доведя себя и его до пика наслаждения, Ирка оседлает кентавренка и устроит "скачки". Их финиш будет синхронным, ярким и горячим. За взрывом разноцветного эмоционального салюта последуют фанфары Ирихиных признаний в любви. Макс обожал телесную близость со своей любимой женщиной. Все пять лет каждая ночь для них обоих была фейерверком эмоций и наслаждения. Даже разногласия и шумные Ирихины скандалы всегда заканчивались страстным сексом. Иногда Максиму казалось, что жена иной раз преднамеренно раскачивала лодку, устраивая шторм. Йети так же как Курвеллочка знал, что после бури в стакане, им будет очень сладко от горячего примирения. И Макс ужасно любил эти моменты. Но… Все же больше, чем жаркий сёкс, его раскатывали Ирихины признания в любви. Каждое слово любимой женщины размазывало Максима, как теплое масло по горячему хлебушку. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Почти до самого рассвета Макс и Ириха, как два попугайчика, нашептывали друг другу о своих чувствах. Время до отъезда в аэропорт они заранее решили провести вместе на склоне фрирайда. По плану Софийка до их возвращения должна была кататься на малышковой горке вместе с детским инструктором. Но… Дочь засопливила и выразила желание остаться в номере. - Мамусь-папусь, вы идите. Я прекрасно здесь справлюсь сама, - произнесла мини-Курвеллочка, пряча под подушку планшет. Доверяя своей дочурине, Макс и Ириха оставили ребёнка в номере. Внизу на ресепшене они все же сообщили информацию о захворавшей дочери и попросили прислать аниматора, чтобы малышке не было скучно. Больше часа Макс и Ирина друг за другом летали по снежной целине, валялись в сугробах и самозабвенно целовались. На верхней площадке склона после очередного спуска Максим прижал жену крепко к себе. Чувствуя сквозь экипировку жар ее тела и тая от огня их обоюдного желания, Йети сделал Курвеллочке предложение, от которого она не могла отказаться. - Ириш, да ну их эти покатушки, - прошептал он прямо в губы любимой женщины. - Давай, пока Софик занята аниматором, снимем другой номер и покатаемся в постели. Я ужасно хочу тебя, милая! В подтверждение своих слов Греков приложил руку жены к своему паху. Ириха хитро сощурила глаза и манко облизнула распухшие от поцелуев губы. - Я тоже тебя ужасно хочу, мой Йети! Только все же может ещё разок скатимся? Нет, давай я вон по той кромке сейчас пролечу, а ты меня пофоткаешь и видос снимешь. А, Максимка? Я быстро…Ню, ню, ню, пожалуйста. Макс смотрел на жену и видел лицо их дочери, когда она начинала канючить и что-нибудь выпрашивать. Отказать ни той, ни другой он не мог. - Хорошо, Ириш. Только быстро… - Макс, я люблю тебя безмерно! Больше жизни! - Ириха, раздираемая чувствами и желанием близости, снова прижалась к сильному телу мужа. В своём порыве женщина провела языком по его губам. Мягко облизнув обе, страстно поцеловала Макса. От собственных манипуляций она задрожала и застонала. - Милый мой, я очень счастлива! Счастлива, потому что любима и люблю! Знаешь, я так тебе благодарна, что ты меня любишь! Спасибо за твою любовь и терпение! Ну, я полетела?! Чмокнув Макса в губы ещё раз и посмотрев на него манким взглядом своих зелёных глаз, Ириха улыбнулась, толкнулась палками и сорвалась с места. Максим поставил гаджет на режим съемки и приготовился нажимать на кнопку фото, чтобы потом выбрать лучшие кадры. Ириха неслась по глади снежной целины, оставляя позади себя пушистый шлейф. Она на самом деле напоминала птицу в свободном полете. Греков тыкнул пальцем несколько раз, стараясь запечатлеть ее прыжок и планирование. В момент щелчка объектива ухо Макса зацепило какое-то буханье, будто рухнула многотонная махина. Услышав странный звук, мужчина повернул голову в направление грохота. Увидев ЭТО он содрогнулся. Прямо от его левого плеча по линии движения Ирины шла лавина… Макс закричал что есть мочи. Схватил доску. Начал пристегивать крепление. Но… Какая-то сила прижала его к насту. - Ей не поможешь и сам погибнешь, - раздался в ухе злой мужской голос. В этот момент Йети видел, как снежная масса накрыла и закрутила его любимую женщину… - Нет!!! Нет!!! Не-е-ет…- кричал Макс до хрипоты… ЭПИЛОГ Марте Заозерной посвящается. Курвеллочка спиной чувствовала тепло Йети. Ощущала кожей шеи дыхание любимого мужчины. И не только… Ещё невесомые прикосновения губ и языка. Эти простые движения возбуждали её ужасно. И еще его голос. Её любимый баритон… - Ты ж - моя девочка! Ты ж - моя Курвеллочка! - жарко шептал Йети. Она обожала эти две фразы. Они давно стали её фетишем. Без них Ирина уже и не представляла свою жизнь. Эти простые слова заставляли её чувствовать себя живой, любимой, желанной… - Люблю тебя, Ириха! Больше жизни люблю! - продолжал говорить Макс, мягко и нежно проводя руками по её телу. - Девочка моя, ничего не бойся! Я здесь…Я с тобой…Ни на секунду не отпущу тебя, моя Курвеллочка! Веришь мне?! И она верила! Верила каждому слову своего Йети. Ирина безмерно была уверена в своём мужчине и в его любви к себе! - Я люблю тебя, Йети! - очень тихо прошептала Ира, зная, что Макс её услышит. - Ты самый лучший человек на земле! Ты - сердце моё и моя душа! Ты - жизнь моя! Вместо ответа она почувствовала нежные касания его губ к своей шее и левой руки к груди. Ирина волновалась. Очень сильно. Вида не показывала, но Макс это знал. Он, вообще, все о ней знал. - Не волнуйся, милая! Мы с тобой единое целое! И сегодня прекрасный день, - она снова услышала свой любимый баритон. - Да, сегодня мой любимый день - воскресенье! Только с тобой, любовь моя, я воскресаю, - Ирина успела прошептать Максу, перед тем как они полетели вниз. Их один на двоих полет был сродни чуду. От неожиданности первых мгновений Ирина вздрогнула. Макс это почувствовал и крепче прижал ее к себе. Снова ощутив поддержку Йети, Курвеллочка полностью отдалась своему мужчине и полету. Несмотря на жёсткую фиксацию, она снова ощутила себя птицей. В этот момент в ее голове прозвучали слова:"Давай-ка, цыпа, цыпа, забирайся к папочке на ручки. Вот так, птичка, долеталась!" - Макс ей их сказал тогда, десять лет назад, здесь в Межеве. Да, она помнила все. Каждую минуту их жизни. Свое глупое сопротивление себе и ему. Его бесконечное терпение, заботу и нежность. И главное - любовь! Их любовь! Это чувство она поняла не сразу. Еще дольше принимала его. По капле… И Макс ждал! Терпеливо и настойчиво ждал. Приучал её к себе. Давал время и возможность понять себя и свое чувство. А потом не отпустил. Не дал ей уйти… Заставил своей любовью принять себя и жить дальше. Вопреки всему… - Ириш, ты как? - услышала она снова голос Макса. - Все хорошо, любимый! Не переживай! - мягко ответила она. - Все, птичка. Мы пролетели и прилетели, - отстегивая шлем и снимая сложную конструкцию с тела Курвеллочки, произнес муж. - Где наш помощник? Вижу-вижу. Бежит-бежит. - Мам, мамсик, вот твоя нога, - выдохнула Софа и рассхохоталась. - Предлагаю меняться. Я тебе белую ногу, а ты мне чёрную. Пойдёт?! - Да, милая, пойдёт, - улыбнулась Курвеллочка. - Меняю за поцелуй, - скорчила рожицу Сонька. - В обе щеки. От мамы и папы. Поцеловав Курвелань, Макс терпеливо ждал пока дочуринка наиграется. - Соф, а где мой опорный костыль, - поинтересовалась Ирина у дочери. - Мамусян, ты что его не видишь? Вот же он, - прыснула девчуля, подставляя свое плечо. - Дочь, ты уверена, что тебе будет удобно? - уточнила Курвеллочка. - Ага, мне всегда и все удобно, - пропыхтела Соня, помогая матери. - Мамсик, ну мы скажем папе. То есть ты скажешь папе о секретике? А? - Думаешь, стоит сейчас сказать? - приподняла бровь Ирина. - Ну, да! А чего тянуть-то, мам? - громко прошептала Софа. - Я, кстати, все слышу, Курвеллочки, - вступил в диалог двух заговорщиц Максим. - Мам, давай, говори уже. Ну же! - подталкивала словесно к действию нетерпеливая дочура. Макс видел сомнения в лице старшей Курвеллочки. Ирка дергала крыльями носа и жевала левый край нижней губы. Младшая Курвелань переводила свой хитрый взгляд с матери на отца, но терпеливо ждала. - Мамусь, ну. Не дрейфь, я рядом. Обопрись на меня, - все же не выдержала София. - Максим, у нас будет ребёнок, - тихо прошелестела Ирина. От слов жены сердце Грекова грохнулось о ребра и упало. Он замер. Макс не был рад известию. Мужчина лучше всех знал - Ирине нельзя рожать. Но… На него смотрели две пары его любимых глаз. И Максим постарался изобразить радость на лице. Курвеллочки сочли это хорошим знаком и радостно бросились его обнимать. Весело было только девчонкам. В мозге Макса, при виде их ликования, пролетали, как в калейдоскопе моменты пережитого за последние пять лет. Рвущееся сердце и провал живым в ад, когда Иришу закрутила и унесла лавина. Полное непонимание, что делать и как жить дальше. Малышка Соня и её душераздирающие вопросы:"Где моя мама? Когда мама вернётся?" Прожигающие насквозь глаза пятилетней девочки, которая все поняла по его лицу, снова уронили его сердце в пламя ацкого огня. Приезд семьи Гросси. И слова тещи:"Боже, Максим, ты совершенно седой!" Почти три дня поисков. Больше сорока восьми бессонных часов безысходного отчаяния. Без воздуха, эмоций и слез. С замершим и замерзшим сердцем. Разорванной в клочья и истекающей кровью душой. Двое суток в районе схода лавины работали спасательные отряды. Один местный. Второй московский, присланный дядей Петром частным бортом. Ирину нашли через пятьдесят часов поисковые собаки в расщелине между огромными валунами. Повезло, что сверху ее прикрыл снежный ком, застрявший на камнях. Он создал воздушную подушку, что сохранило Ирихе жизнь. Известие, что Курвеллочку нашли, сорвало сердце Йети третий раз. Пока добирались на снегоходе Макс ещё не знал, жива его жена или нет. Всю дорогу думал о чем угодно, только не о смерти. И ещё неистово молился. Просто как мог и понимал. Услышав на месте, что Ирина жива, Греков уронил сердце снова. От эмоций у него в очередной раз закачался горизонт и земля ушла из-под ног. Из-за глубины расщелины и боязни нанести дополнительные травмы Иру наверх поднимали долго. Дальше срочная транспортировка в лучшую клинику страны. Бесконечные консилиумы светил медицины. Ряд сложнейших операций. Ампутация левой ноги. Трехмесячная кома. Непростой выход из неё. Фантомные боли. Посттравматический психологический шок и расстройство. Неприятие и отрицание себя. Молчаливые истерики. Уход в депрессию. Долгий процесс ремиссии и восстановления. Слезы, скандалы, битая посуда, вербальные и письменные заявления о разводе. Почти три года его личного ада. Все это время Макса спасала София. Их дочь оказалась именно тем стрелочником, который ловко переводил вектор негатива в позитив. - Папуль, все будет хорошо! Ведь я с тобой, - прошептала Софик, глядя ему в глаза, в самую первую ночь их одного на двоих ужаса. - Папусь, ты иди, иди. Я сама с мамой справлюсь, - сказала дочь, когда Ирка разбила протезом стекло в двери. Сейчас Макс смотрел на двух своих ликующих Курвеллочек. И ему искренне хотелось обеим нашлепать жопки. Маленькой Курвелани за сохранение опасного секрета. Большой, потому что намеренно, в тайне от него перестав пить таблетки, забеременела. Макс на самом деле не был против второго ребёнка. В других обстоятельствах он и сам бы просил или уговорил бы Ирину родить ещё одного ребёнка. Но… Не в нынешнем состоянии ее здоровья. Лавина и падение на камни живого места в организме Курвеллочки не оставили. Ирине пришлось заменить оба тазобедренных сустава и коленный на титановые протезы. Её позвоночник нашпигован металлом, как кекс изюмом. Думая об этом, Максим внутренне содрогался при мысли о малыше, который день ото дня будет расти и двигать в стороны все внутри своей матери. Из размышлений его вырвал задорный голос девочки-кошки. - Так, мама-терминатор, чувствую придётся мне Йети-папу в чувства приводить, - весело произнесла дочурина и в секунду оказалась рядом с отцом. Ткнув в бок Макса кулачком, Софи заглянула ему в глаза. - Папуль, не переживай так! Все будет хорошо! Ведь я с тобой. Справимся, - прошептала с улыбкой дочь. Слова малышки стали бальзамом счастья для упавшего сердца Грекова. - Если ты, Софик, говоришь, значит, все будет хорошо, - поцеловав дочурину, ответил Максим. Сделав шаг в направлении Ирины, он ловко подхватил свою Курвеллочку на руки. - Отличное решение вопроса. Правильное разделение труда. Я несу ногу, а ты хозяйку её, - в голос захохотала Софи. - Ну, что, еблань - поперечная моя, все заранее продумала и решила, да? Ещё и Соньку Курвелловну в свою коалицию затянула? - улыбнувшись дочери, шептал в ушко жены Макс. - Опизденеть, Йети! Не прошло и десяти лет, как ты вслух произнес матерное слово! - рассмеялась Курвеллочка в губы своему любимому мужчине. - Пап, да ты не переживай, - встряла в разговор Софка. - Мама обязательно маленького Йети родит и будет у нас в семье всех поровну - два к двум… "Опизденеть," - мысленно произнес Макс, захватив рукой и прижав к своему боку дочурину. - Итак, мои - девочки! Итак, мои - Курвеллочки! При очередном вашем сговоре выпорю ремнем жопки обеих…