Рабы стояли, растирая затекшие члены, а затем один за другим попрыгали за борт.

Д'Аверк с усмешкой следил за ними.

– Как жаль, что мы не можем помочь гребцам на другой стороне судна.

– Отчего же, - Хокмун указал на люк в палубе.
– Если не ошибаюсь, он ведет в трюм, и с другого борта должен быть выход.

Привалившись спиной к фальшборту он дернул за крышку. Раз, другой люк открылся. Они спустились и в кромешной темноте двинулись вдоль борта. Звуки битвы раздавались над ними.

Неожиданно д'Аверк остановился и, влекомый любопытством, поддел крышку сундука своей затупившейся, с множеством зазубрин саблей. Сундук оказался битком набит драгоценностями.

– Их добыча!
– сказал д'Аверк.

– У нас нет на это времени, - предупредил Хокмун.

– Я и не собирался тащить это с собой, - усмехнулся д'Аверк.
– Но меня аж зло берет, как подумаю о том, что все это так и будет принадлежать Вальону, если он выиграет сражение. Смотри сюда...
– Он указал на большой круглый люк кингстона.
– Если я не ошибаюсь, мой друг, при помощи этой штуковины можно впустить внутрь реку!

Хокмун кивнул.

– Давай. А я пока освобожу рабов.

Оставив д'Аверка заниматься своими делами, он пошел в дальний конец трюма - к люку - и выдернул крепежные клинья.

С треском люк распахнулся и появились двое сражающихся друг с другом мужчин. Один из них был пиратом, другой носил форму атаковавшего "Речного ястреба" судна. Пирата Хокмун убил стремительным выпадом. Незнакомец с удивлением воззрился на неожиданного союзника.

– Вы один из тех, что дрался на мостике!

Хокмун кивнул:

– Что это за корабль?

– Судно принадлежит Бьючарду, - ответил человек, вытирая пот со лба. Он произнес это с таким видом, как будто одно имя все объясняло.

– А кто такой Бьючард?

Человек в форме рассмеялся.

– Заклятый враг Вальона, если вы это хотите знать. Он видел, как вы сражались, и был поражен вашим искусством.

– Ничего удивительного, - усмехнулся Хокмун, - сегодня я дрался, как никогда в жизни... Еще бы, ведь я дрался за свою жизнь!

– Да, в таких случаях все мы становимся превосходными бойцами, согласился человек.
– Я - Кулард и твой друг, если ты - враг Вальона.

– Тогда предупреди своих товарищей, - сказал Хокмун.
– Мы топим судно... Взгляни-ка!
– он указал в трюм, где д'Аверк открывал кингстон.

Кулард кивнул и пошел к нижней палубе.

– Увидимся, когда все будет сделано, дружище, - сказал он напоследок.
– Если останемся в живых!

Хокмун последовал за ним, чтобы перерезать путы рабов.

Люди Бьючарда, очевидно, теснили пиратов Вальона. Хокмун почувствовал, как палуба внезапно качнулась под его ногами, увидел д'Аверка, поспешно вылезающего из люка.

– Думаю, нам лучше править к берегу, - сказал француз и с улыбкой ткнул большим пальцем в сторону рабов, прыгающих за борт.
– Последуем примеру наших друзей.

Хокмун кивнул.

– Я предупредил человека Бьючарда о том, что происходит. Полагаю, Вальон получил сполна.
– Он коснулся меча вожака пиратов.
– Постараюсь не потерять этот клинок - лучшего оружия мне еще не приходилось держать в руках. Такой меч кого хочешь сделает непобедимым бойцом!

Он поднялся на верхнюю палубу и убедился, что люди Бьючарда в самом деле побеждают. Они согнали пиратов к борту, однако теперь быстро покидали судно.

Кулард, как видно, уже сообщил им новости.

Вода подступала к самому люку - кораблю недолго осталось быть на плаву. Если они спрыгнут с этого борта, то им грозит опасность быть раздавленными между двух судов. Поэтому лучше было бы перейти на корабль Бьючарда.

Хокмун предложил это д'Аверку, тот кивнул. Друзья перепрыгнули через фальшборт и оказались на палубе другого корабля.

Банки у весел пустовали. Хокмун решил, что гребцы Бьючарда свободные люди, члены команды. Это, без сомнения, было менее убыточно, нежели содержание рабов. Подумав так, он на секунду остановился и услышал голос с борта "Речного ястреба":

– Эй, приятель! Да, вы, с черным камнем во лбу! Уж не собираетесь ли вы потопить и мой корабль?

Хокмун обернулся и увидел молодого человека приятной внешности, одетого в черный кожаный костюм со стоячим воротничком и синий запятнанный кровью плащ, ниспадающий до пят. В одной руке человек сжимал меч, в другой - боевой топор. Мечом он указывал с борта обреченной шхуны на Хокмуна.