Миновав деревню, путешественники свернули на наезженный тракт и вскоре поравнялись с указателем «На Сегиль». Впереди уже блестела река, едва скованная льдом. Ведьма с ужасом представила себе, что сейчас придется войти в ледяную воду, чтобы переправиться на противоположный берег к Королевскому плевку. Мостов здесь, так близко к Империи не строили из глупых суеверий. Якобы лошади имперской армии не умели пересекать текущую воду. Словно они нечисть какая! Однако, подъехав ближе, Джинджер смогла разглядеть покачивающийся на волнах старенький паром, столб с прибитой к нему жестянкой для податей и груду белых камней. Осадив лошадей, путешественники спешились.

Пока Бенжамин договаривался с паромщиком (деньги были только у него), Джинджер приблизилась к Адмару и шуту, задумчиво разглядывающим камни.

— Зачем это?

— Духу перекрестков, — пожал плечами Адмар.

— Как это?

Музыкант усмехнулся.

— Странно, как много в этих краях северных традиций. Я слышал о нем в Льдинных горах. Ну и еще в Горжанских, там его зовут Господином горных дорог. Отправляясь в дальнее путешествие, следует положить на перекрестке камень, непременно белый, и прочитать молитву. Тогда дух перекрестков будет хранить тебя.

Присмотревшись, Джинджер заметила, что груда камней и в самом деле высится на перекрестке, образованном широким трактом и узкой тропой, ведущей вдоль реки.

— И что же, это помогает?

— Понятия не имею, — пожал плечами Адмар.

Шут протянул ему небольшой белый камень, обкатанный, судя по всему, волнами.

— Никогда не поздно проверить.

— Я не помню молитв, — сухо сказал музыкант.

— Никогда не поздно придумать, — парировал шут. — Скажи. Мне будет спокойнее.

Мужчины переглянулись. Джинджер от этого обмена взглядами стало не по себе. Словно бы у них была общая тайна, очень опасная, очень недобрая. Адмар взял камень, погладил его кончиками пальцев, стиснул в кулаке.

— Я не молюсь богам

Но в положенный час

На перекрестке дорог

Камень роняю к ногам

Растет в дорожной пыли

Груда белых камней

Бог перекрестков верней

Прочих братьев своих

Бог перекрестков хранит

Всех, без споров и тяжб

Путников, без разбора —

Младенца и палача

Бог дальних дорог

Груда белых камней

Сверху кладу я свой

Пусть будет путь верней

Я не молюсь богам

Но в назначенный час

В гроб попрошу к ногам

Камешек бросить вас

Положив камень поверх груды, Адмар выпрямился.

— Ты доволен, мастер Уилл?

Шут улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Вполне, мастер Фламиан. А вот и наш молодой друг. Как думаешь, на него распространяется благосклонность Духа?

Адмар вздернул брови.

— Это был мой камень.

— А на меня? — шутливо, надеясь развеять тяжесть, висящую над отрядом с самого первого мгновения, спросила Джинджер.

Музыкант смерил ее взглядом. Ведьме разом сделалось не по себе, но ровно до того момента, как взгляд вдруг потеплел.

— Пожалуй, госпожа ведьма.

И он улыбнулся уголком губ. Джинджер робко ответила на его улыбку, потом перехватила ледяной совершенно взгляд Бенжамина и направилась к своей лошади.

— Здесь я должен с вами расстаться, — объявил шут, пожимая руку сначала Адмару, потому лорду-наемнику. Последнего явно задела такая последовательность. — Дальше вы справитесь сами. Когда пересечете реку, сверните направо. Тропа не слишком приметна, но я попросил своих людей повязать на деревья ленты. Дом старика в чащобе, но вы быстро его найдете. Он особенно не прячется. Удачи вам.

Вскочив в седло, шут умудрился изобразить престранный поклон, потом ударил лошадь пятками по бокам и сорвался в карьер. Проводив его взглядами, путники принялись заводить своих лошадей на паром. Животные волновались, перебирали копытами и трясли головами. Джинджер была с ними полностью согласна: паром не вызывал в ней никакого доверия. Переправившись на противоположный берег следом за лошадьми (ведьма всю дорогу цеплялась за веревочное ограждение), путешественники вновь взобрались в седла. Адмар занял место во главе отряда, сделавшись еще прямее, еще скованнее и еще страшнее. Джинджер подъехала к нему ближе, но заговаривать не рискнула. Свернув направо, маленький отряд поехал вдоль реки по узкой дороге, проложенной между деревьев. То и дело на ветвях попадались яркие ленты, завязанные причудливыми узлами.