— Это традиция куритских поморов, — пояснил Адмар, не оборачиваясь. — Так они просят защиты для своих рыбаков у духов ветра. Даже и не знаю, как этот обычай попал сюда, но Уилл хорошо придумал. Ленты никого не насторожат.

Ехавший сразу за Джинджер лорд Бенжамин процедил что-то сквозь зубы. Едва они только сошли с парома, он помрачнел, и теперь ехал, глядя прямо перед собой. Впрочем, ведьма легко могла его понять: ненавистный Палач мог теперь безнаказанно ему приказывать. Хотя пока Адмар и не злоупотреблял появившейся властью, Бенжамин ежесекундно ждал того момента, когда Палач вздумает отыграться.

Проехав примерно полнэя, Адмар остановился и спрыгнул на снег. Поводив в воздухе рукой, он сокрушенно покачал головой и поцокал языком.

— Дальше пешком. Старик поставил защиту, и всадников она не пропустит. И… — музыкант ссутулился. — Меня возможно тоже. Милорд Бенжамин, идите первым.

Лорд-наемник с подозрением осмотрел дорогу, уводящую в сумрак между деревьями. Он явно ожидал подвоха и от Адмара, и от тропы, и от старика-барда.

— Бросьте, юноша! — раздраженно отмахнулся музыкант. — Я найду способ избавиться от вас, если понадобиться. Старый Мартин — безобиднейшее создание.

— Тогда чего ты боишься? — насмешливо спросил Бенжамин.

Адмар пожал плечами.

— Все относительно.

Бенжамин фыркнул, спешился и пошел вперед, ведя своего коня под уздцы. За ним последовали Филипп и сомнамбула-Беатриса. Джинджер задержалась и пошла в ногу с музыкантом.

— И кто он, этот бард?

— Старый колдун, — Адмар негромко хмыкнул. — Колдуны у вас не в чести, верно? Его высоко ценили мои родители за знания. Кроме того, он был астрологом и картографом. Тридцать лет назад и те и другие были в большом почете. Хотя, боюсь, сейчас он — выживший из ума старик.

Джинджер осторожно коснулась руки музыканта, затянутой в перчатку. Та дрожала. А все приметы по-прежнему указывали на благополучное разрешение дела и на полезную встречу и ценное знакомство. Ведьма отдернула руку и прибавила шагу.

Вскоре за деревьями показалась хижина, сложенная из древних, почерневших от времени бревен. Над крышей из дранки, серебристой от старости, поднималась кирпичная труба, и над ней вился дымок. Перекошенная дверь была приоткрыта, и из домика тянуло теплом, запахом похлебки на травах и чем-то еще таинственным. Так выглядели обычно дома ведуний и знахарок, разве что у тех к трубе обязательно был привязан пук полыни, а на дверном косяке покачивался снятый навеки перстень.

Бенжамин постучал.

— Я ждал вас, — бодро ответил голос, показавшийся Джинджер смутно знакомым.

Дверь со скрипом распахнулась, и на порог вышел худой старик, в Каэлэде обманувший ее на десять монет, а потом указавший им на озерные легенды. Цепкий взгляд его глаз перебегал с одного лица, на другое.

— Лорд из Тура, миледи Беатрис, и вы, госпожа ведьма…. Что ты здесь делаешь? — взгляд замер на лице Адмара.

— Если ты ждал нас, что же ты удивляешься мне? — холодно спросил музыкант.

— Звезды не сообщают подробностей, — парировал старик.

— Тогда я предпочту полагаться на госпожу Элизу.

Джинджер почувствовала себя неуютно, когда глаза старика впились в нее.

— Проходите, — сказал он. — Не обессудьте, у меня гости.

Он распахнул, насколько это было возможно, дверь и пропустил путников внутрь, в распаренное тепло хижины. Большую часть передней комнаты занимал стол. Половина его была накрыта к обеду, а вторая — завалена пучками трав, всевозможной травнической посудой и обрывками бумаги. Не сразу, но Джинджер разглядела и тех гостей, о которых говорил маг. Оба они были одеты в темное, к тому же у обоих были темные — у женщины так просто черные — волосы.

— Мэтр Ноэль, странствующий эксперт, и госпожа Фрида, — представил старик небрежно. Имена вновь прибывших он даже называть не стал. — Садитесь к столу, сейчас будет готов чай.

Бенжамин бережно усадил сестру и устроился на краю лавки. Филипп сел с другой стороны. Они как всегда окружали Беатрису повышенным вниманием и заботой, и это вызывало у Джинджер что-то среднее между завистью и отвращением. Она села, стараясь держаться поближе к Адмару, и принялась украдкой разглядывать темную пару напротив. Мужчина с отрешенным видом смотрел на огонь, а женщина наоборот с любопытством разглядывала гостей.

— Что с бедной девушкой? — спросила госпожа Фрида. Голос у нее был глубокий, и дополнительное очарование ему придавал легкий имперский акцент, делающий слова четче и объемнее. Даже Джинджер поддалась на очарование этого голоса.

Бенжамин открыл уже рот, чтобы, судя по взгляду, рассказать все, но опомнился. Насупившись, он процедил:

— Мы пришли поговорить об этом с господином Мартином.

— У меня нет секретов от добрых друзей, — ответил старик, водружая чайник на центр скатерти. — Они пришли, чтобы узнать, как спасти эту девушку. Не правда ли, милорд Бенжамин?