Они метались, совершая ошибку за ошибкой.

Но при этом не сбегали.

И вот это уже было странно.

Обычно, если враг понимает, что бой проигран, он либо пытается отступить, либо действует отчаянно, но хаотично. А здесь — они боялись, но не уходили.

Как будто их что-то удерживало.

Мы разобрались с оставшимися довольно быстро. Я выбил из строя ещё троих, но не добил — этим занялся Сэм.

Кос обезглавил двух последних, его топор рассёк воздух с таким свистом, что на миг показалось, будто он не просто убивает, а ловит от этого кайф.

И на этом бой был окончен.

Совсем другой уровень.

Битва со способностями и без них отличалась кардинально.

Раны уже затянулись, мышцы восстановились почти мгновенно, тело снова слушалось идеально. Но вот жрать хотелось неимоверно…

Было ощущение, будто меня высосало изнутри, оставив за место сил пропасть пустоты в желудке.

И ещё… Контроль.

Несмотря на усиленную боль, несмотря на усталость, это всё равно было чертовски круто.

Я управлял своим телом. Я сам решал, как и куда наносить удары, когда активировать способность, когда ускоряться и когда останавливаться.

Никакого бездумного буйства, никакой потери контроля. Я чувствовал каждый момент, каждое движение, каждую вспышку силы.

И если это только начало, то дальше…

В тот Разлом за мозгами вожаков мы вернёмся точно. Я не собирался терять такую возможность.

— Сэмми? — спросил Кос, вытирая окровавленный топор куском тряпки, которую нашёл в кармане. Она уже была вся в бурых разводах, но его это, похоже, совершенно не смущало. — Чего там у тебя по опыту?

Сэм, не торопясь, присел на корточки рядом с ближайшим трупом раптора и провёл пальцами по лезвию кинжала, проверяя, не затупился ли.

— Ещё штук десять таких же, — он кивнул на разбросанные по поляне тела, — и будет уровень.

— Мне восемь, — хмыкнул Кос. — И если они будут такими же туповатыми, как эти, а не как тот большой, то, думаю, это будет легко.

Я оглядел поле боя, осматриваясь в надежде найти что-нибудь интересное.

Может, хоть что-то полезное выпало с ящериц? Всё-таки надежда на стандартный игровой лут оставалась.

Типа убил крысу — а с неё латные перчатки выпали…

Где-то глубоко внутри я всё ещё надеялся, что реальность и логика подчиняются правилам Системы, а значит, кто знает… вдруг повезёт?

Но кроме крови, мяса и кишок, с рептилий брать было нечего. Ни тебе ценного лута, ни каких-то особенных артефактов — просто груды разорванных тел, источающих запах смерти.

— Ну что, детишки? За разделку? — Кос, потирая руки, словно собирался не кромсать трупы, а разбирать свежую дичь на кухне, выхватил с пояса огромный нож.

В этот раз мы подготовились лучше.

Часть объёма рюкзаков занимали различные ёмкости — от маленьких пластиковых бутылочек для крови до зип-пакетов всех размеров.

Я направился к телу вожака, по дороге поднял свой нож, чувствуя его привычную тяжесть в руке.

Было противно.

Каждое движение ножа по жёсткой чешуйчатой коже, каждый хруст разрезаемых тканей вызывал неприятные ощущения. Но Артёму нужны были ингредиенты, а значит, выбора у нас не было.

В ход пошло всё.

Я аккуратно собирал кровь, наполняя несколько бутылочек. Затем когти, стараясь отделить их с минимумом повреждений. Глаза, мерзко студенистые на ощупь. Куски разных органов, которые разложил по пакетам, подписывая, где они примерно находились в теле раптора.

Сэм и Кос занимались тем же, но уже на мелких тварях.

Мы договорились брать по одному образцу каждого вида, чтобы Артём оценил их ценность и составил каталог ингредиентов.

Никто не жаловался.

Мы просто работали.

Запах крови, густой и металлический, висел в воздухе, пропитывая одежду, оседая в носу.

Но это уже не имело значения.

— Есть предположение, — сказал Сэм, когда мы закончили. — Кажется, они тут что-то охраняли.

Он указал на пещеру, из которой выскочили ящеры, и мы, не сговариваясь, двинулись в ту сторону. В целом это было логично — они ведь не отступили, несмотря на очевидное поражение.

Пещера оказалась довольно просторной, больше походившей на естественный грот, чем на нору. Стены были покрыты следами когтей, а в воздухе витал затхлый запах влажной земли и разложения.

Но внутри было светло.

В потолке зияла широкая дыра, через которую проникал рассеянный свет, заливая всё вокруг приглушёнными лучами.

И мы не зря сюда пришли.

Перед нами раскинулось гнездо.

Огромное, словно вытоптанное в земле ложе, окружённое клочками высохшей травы, обрывками шерсти и даже обглоданными костями каких-то мелких животных.