Мысленно считаю до трех и нажимаю на кнопку звонка.

Тишина. С той стороны не слышно ни звука. Даже намека на хоть какую-то музыку.

Хотя, наверное, звукоизоляция тут тоже идеальная.

Или его нет дома? Вообще не в городе? Вот же лягушка-путешественница.

Достаю телефон, пролистываю нашу короткую переписку, как будто в ней могут быть подсказки, в какой точке Вселенной в эту секунду может находится Шутов. Вадим сказал, что он «уладил вопрос» с Завольским, это было позавчера. Значит, как минимум два дня назад он точно был здесь.

Но мое бессмысленное мысленное расследование перебивает выразительный лязг замка.

Делаю глубокий вдох, мысленно готовлю фразу: «Я тут только что кое о чем поговорила с Рудницкой…», но в итоге не произношу ни звука, потому что губы и язык смерзаются в одну совершенно лишенную речевых функций конструкцию.

Дверь мне открыл не Дима.

— А вы кто? — быстро шарит по мне взглядом девчонка лет двадцати, и хмурится.

— Валерия, — говорю, кажется, просто на рефлексах.

— И я Валерия, — фыркает она. По глазам вижу, что чем больше на меня смотрит — тем больше злится. — Тебе чего?

— Мне бы Дмитрия Викторовича, — начинаю понемногу приходить в себя. И медленно закипать. Хотя, нет, блин, закипаю я со скоростью марсианского лета! Делаю шаг вперед, отталкиваю мелкую выскочку плечом внутрь и с грохотом закрываю за собой дверь.

— Да ты кто вообще такая?! — орет малолетка, размахивая у меня перед глазами тонкими ручонками.

Что это за странный запах от нее?

Псиной что ли?

— Значит так. — Резким движением складываю свой зонт-трость, и от глухого хлопка у моей «тёзки» на секунду отпадает желание прыгать передо мной. — Еще раз полезешь мне в лицо — я тебя с лестницы спущу, невеста Бобика.

— А-ну пошла вон отсюда! — орет малая, но выразительного постукивания зонтом достаточно, чтобы держать ее на безопасном расстоянии. Безопасном для нее, само собой, хотя эта дура наверняка думает иначе.

— Шутов где? — Уверена, что если бы он был дома, даже где-то в глубинах этой квартиры, он бы точно услышал этот «вой пожарной сирены».

— Спит! — кривляется она.

— А ты, значит, собачонка — сторожишь?

Она врет как дышит. Врет как «умеют» врать бестолковые девчонки с бешенством матки, когда на их пути вдруг появляется красивый обаятельный мужик. Как там сказала Юля? «Желающих всегда будет легион…». Но ведь каким-то образом она попала в квартиру.

— А я его девушка! — еще больше орет глупая Валерия, даже не подозревая, что ровно этого последнего штриха мне как раз и не хватало, чтобы окончательно убедиться — девушкой Шутова она может быть разве что в своих влажных ванильных мечтах.

— От тебя псиной воняет, ты в курсе вообще? — Снимаю пальто, бросаю его на тумбу, продвигаясь вглубь широкого коридора.

— Немедленно убирайся!

— Или что? Хозяин вернется и вышвырнет тебя за порог?

— Да ты вообще кто такая?!

Я как раз выбираю между вариантами «жена» или «супруга», когда дверные замки лязгают снова.

Дверь открывается под «аккомпанемент» стремительно бледнеющего, покрывающегося пятнами лица малолетней заразы.

— Так, я… — Димка, с мокрыми после дождя волосами и в мешковатом свитере, который сползает с одного плеча, замирает на пороге.

Обращаю внимание на пакет в его руках.

С принтом в виде собачьих лап. Или кошачьих?

— Лори?

Если бы я не была такой злющей мегерой, то первым делом достала бы телефон и сделала пару драгоценных кадров. Шутов, который впервые в жизни выглядит растерянным — это просто целый лот для «Сотбис» [3] .

— А я тут с твоей новой обезьянкой как раз знакомлюсь. Вот, — улыбаюсь примерно так же «мило», как и клоун из «Оно», — все жду вежливое приглашение на чай.

— Чё, блядь? — Шутову нужна буквально секунда, чтобы оценить обстановку, поставить пакет на тумбу и смахнуть с лица текущий с его волос дождь.

Он так коротко подстригся, что теперь его волосы кажутся абсолютно белыми. Идеального цвета, не запачканного никаким посторонним желтым или серым оттенком.

Модная челка прилипла ко лбу.

Но ему все равно очень идет.

И мне нужна вся моя стойкость и выдержка, чтобы не опускать взгляд на торчащее из выреза странного свитера крепкое плечо. И не пялиться на цепочку с крупным медальоном на его какой-то, блин, абсолютно невероятно красивой шее.