— Значит так, это, — Шутов кивает на малолетку, которая с его появлением моментально притихла, — ветеринар. На хуй бы мне уперлась другая обезьянка, когда у меня и так одна уже есть? На всю голову отбитая! Блядь, Лори, ты сейчас серьезно?! Еще я, блядь, детский сад на выезде не трахал! Совсем сдурела?!

— Ой, прости, пожалуйста, что задела твои нежные чувства, Шутов! — Театрально складываю ладони в молитвенном жесте, а потом размыкаю их и пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки. — Ты же у нас одуванчик невинный! Просто образец сексуальной избирательности! Или у вас все серьезно? Да?! В самом деле?!

Девчонка, попавшая в самый эпицентр нашего пинг-понга, сжимает голову в плечи почти как черепаха, и неловко пятится то в одну, то в другую сторону, видимо так до сих пор и не решив, к чьему берегу безопаснее прибиться.

— Она вот сказала, что вы встречаетесь! — сдаю эту дуру с потрохами, прекрасно, впрочем, осознавая, что из ее глупого рта не вышло ни слова правды. — Что, Дмитрий Викторович, седина в бороду — бес в ребро?!

— Да что за ёбаный в рот. — Дима в два шага берет мелкую за шиворот, реально как котенка, тащит к двери ее совершенно не сопротивляющееся тело. Дает деньги на такси и толчком захлопывает дверь. На пятках разворачивается ко мне. Поджимает губы. — Что такое, Лори? Не ёбаная женщина — хуже злой собаки? Ну ок.

Проводит по мне взглядом, и я начинаю проклинать себя за то, что приехала к нему в своем «жутко сексуальном» офисном дресс-коде. А он вон просто хоть на обложку плейбоя, даже в одежде, потому что одно это дурацкое голое плечо выглядит покруче любого самого грязного порно.

Нам же поговорить надо.

Господи.

Я только что из его квартиры какую-то малолетку выгнала. И вообще в шаге от истерики.

Но мой взгляд намертво, как прибитый, прикован к нему.

Потому что Шутов вообще без тормозов — стаскивает свитер через голову, швыряет его на пол. Прет прямо на меня всем самым сексуальным, горячим, таким мать-его-ужас-сдуреть-каким-мускулистым-телом.

Мамочки.

Боже.

Я на этом животе с самыми идеальными в мире кубиками хоть сейчас кончить готова. Просто притронусь — и точно с ума сойду.

Так шатает от адреналина, что невольно пячусь назад как рак.

Да меня сейчас вдобавок еще и размажет от его запаха.

— Шутов… стой, где стоишь…

— Ага, вот прям так и сделал.

Он такой красивый, божечки.

Я даже пискнуть не успеваю, когда хватает за запястья и задирает над головой, расплющивая меня об стену, пришпиливая бедрами, как глупого мотылька.

Как же от него пахнет.

Дымом, мокрым лесом, черным туманом.

Зверюга бешеная.

— Шутов… — Непроизвольно вытягиваюсь на носочках. — Слушай, нам нужно поговорить… Свитер надень.

— Не-а, — улыбается как настоящий дьявол. Только белобрысый. Только в миллиард раз красивее любого Дьявола. — Ты же за лекарствами приехала, обезьянка? Дофамин, окситоцин, поебень всякая. Вот, считай, я снял упаковку.

— Дим… Димка… — Я сейчас просто нафиг задохнусь. Если раньше не сгорю от его раскаленного тела, прижигающего, клеймящего мое даже через одежду.

— Значит так, обезьянка. — Наклоняется к моим губам, дышит на них, но даже не пытается поцеловать. — Через пятнадцать минут у меня японцы онлайн. И пропустить эту хуйню второй раз я точно не могу. Поэтому сейчас я тебя быстро жестко ебу, ты успокаиваешься, тихонько лежишь в кроватке и не мешаешь мне работать. А потом мы поговорим.

— Больной, блин.

Он все-таки прикусывает мою нижнюю губы, так сильно, что как будто почти до крови.

— Ты такой придурок, придурок…

Мои руки Дима отпускает только на несколько секунд, чтобы стащить с меня платье.

Подцепляет пальцами узкий нижний край, тянет вверх, и я мысленно благодарю провидение за то, что сегодня в последнюю минуту раздумала надевать юбку и блузку, и пиджак. Пара секунд, которые Шутов тратит, чтобы вытащить меня из этой тряпки, буквально поджигают голодные нервы.

Я приехала к нему разговаривать.

Но, блин, я умру, если мы не займемся сексом прямо сейчас, даже если это ужасно короткие пятнадцать минут. Ненавижу японцев! Прости, Токио!

Дима сдергивает платье, и вместе с ним куда-то в сторону летит заколка для волос. Мотаю головой, чтобы привести прическу хотя бы в какой-то порядок.

— Блядь, Лори, ты реальная вообще? — Дима хмурится, а потом порывисто протягивает ладони, обхватывает мое лицо своими совершенно офигенными пальцами и тянется, как магнит.

Сначала жадно, больно, дико буквально впечатывается в мой рот своими губами, заставляет всхлипнуть, потому что одновременно надавливает бедрами мне на живот. Его возбуждение настолько очевидно, что в голове взрывается первая сверхновая — просто от осознания того, что это происходит на самом деле.

— Лори… — Раскрывает мои губы своими. — Лори, блядь…