— Именно. — Она наливает себе чай, делает глоток. — Вкусно, кстати. Может, тебе пойти работать в какое-то соответствующее заведение? У меня есть пара знакомых, как раз подыскивают баристу. Замолвлю за тебя словечко, будешь получать нормальные деньги и чаевые.

— Он тебе нравится, да? — Хотя, это же и без ее «да» абсолютно очевидно. — Мне тоже.

— Если бы Грей действительно тебе нравился — ты бы не позволила случиться всему этому дерьму. — Кивает на договор. — Ты бы сама разгребала свои проблемы, бедная Аннушка, а не пряталась за спину мужика, пользуясь его слабостью. И не спекулировала бы тем, что он просто не может пройти мимо двух бедных овечек в беде.

— Я очень рада, что Влад именно такой, — пожимаю плечами, потому что все еще не могу воспринимать ее слова как оскорбление. — Если бы в жизни каждой женщины в беде случался свой «Грей» — было бы меньше избитых, изнасилованных, униженных и убитых женщин. Ты хотела, чтобы я призналась в этом? А в сумке, наверное, телефон под запись лежит, да? Ты ее поэтому не закрыла?

Подаюсь вперед, хотя в этом нет особой необходимости — я минимум дважды замечала, как Дина невзначай подталкивает ее на мою половину стола.

— Если бы не Влад, — я нарочно говорю чуть громче, давая понять, что плевать хотела на ее шпионские игры, — мне страшно представить, что было бы со мной и с Мариной. Я не просила ничего этого, но я рада, что Влад принял такое решение. Я бесконечно, до конца жизни, буду уважать его за это. И, конечно, не сбегу с тупыми угрызениями совести только потому, что ты насмотрелась глупых сериалов, где героиня бросает героя потому что кукушка трижды свистнула через левое плечо.

Дина молча пьет чай.

Истерики не случилось, хотя у нее на лбу написано, что с куда большим удовольствием вместо чаепития она потаскала бы меня за волосы. Значит, самое время перевести нашу общее желание помочь Владу к общему знаменателю.

— Мне нужна одна «случайная» встреча с Кузнецовой, — выкладываю карты на стол. Если Дина поможет мне — значит, у меня появится неплохой союзник. Если нет — ладно, справлюсь сама. Если разболтает Кузнецовой — значит, сама себе обиженная крыска. Но третий вариант я заранее готова исключить — на подлую гадину она в этих леопардовых стрипах как-то совсем не похожа. — И мне нужно, чтобы она точно знала, кто я такая.

— Ну и кто ты такая? — Дина доливает чай, взглядом намекая, что мне лучше пока даже не заикаться, что она его распробовала и вошла во вкус.

— Скажем так… девушка, которая точно не собирается делить Грея ни с кем.

— И какая конечная цель этого спектакля? — Дина, как ни старается, очень плохо маскирует интерес. Что ж, в не любви к Кузнецовой мы с ней тоже «сестры».

— А вот тут самое интересное. — Я достаю из рукава добрую дружескую улыбку, потому что действительно хочу заполучить Дину в союзницы. — Тебе придется либо поверить мне на слово, ни о чем не спрашивать и помочь, либо встать и уйти, справедливо решив, что я хочу втянуть тебя в какую-то аферу.

— А ты хочешь?

— Нет.

— Смахивает на плохую рекламу очередной «пирамиды».

— Полностью с тобой согласна. Ну так что?

Пока Дина думает, лениво попивая чай и вгрызаясь в очередное по счету печенье, я снова прислушиваюсь к интуиции. Но она все равно молчит, не орет благим матом, что прямо сейчас я совершаю непоправимую ошибку.

— Ну ладно, Мата Хари, — Дина протягивает чашку и мы символически чокаемся, — если твое дело в том, чтобы отпиздить Кузнецову — то я точно в деле.

— У Влада есть личный клуб, — немного подумав, говорит Дина. — Принадлежит лично ему, об этом каждая собака в городе знает и Кузнецова, конечно, тоже в курсе. Насколько я знаю, пару дней назад она пыталась забронировать там стол.

— И не смогла? — Я начинаю улавливать, куда она клонит.

— Нет, потому что я присматриваю за клиентами и порядком. — в голосе и выражении лица Дины появляются нотки неприкрытого самолюбования. — Грею давно уже надоела эта игрушка, а моему сердцу она дорога, так что я берегу репутацию Midnight Soul лучше, чем свою собственную. Но у нас есть список «брони» для некоторых клиентов, которых мы со временем можем реабилитировать и разрешит вход. Не во все райские кущи, конечно, но в общий зал.

— И много таких реабилитированных? — Я почти уверена, что меньше, чем пальцев на руках. Дина не похожа на человека, готового прощать все с барского плеча. Скорее на маленькую злобную змейку, которая до гробовой доски будет помнить каждого своего обидчика.

— Кузнецова будет второй, — корчит ангельское личико.

Я мысленно прогоняю ее слова, связываю звенья невидимыми ниточками.

— Если мы с Кузнецовой столкнемся там, чисто случайно, например, завтра или послезавтра вечером…