– Барышни советую не дергаться!

– За хозяйство свое опасаешься! – спросила Настасья без тени смущения, вторая ее рука лежала ну просто таки очень неприлично и знакомиться заморским похитителем еще ближе ей совсем не хотелось.

– А ему что-то угрожает? – не дрогнул Мехмед.

– Например острые коленки! – предложила Аленушка.

– Сейчас кое-кому будет грозить страстный поцелуй! – парировал он.

– Настасье, что ли? – барышня толкнула ледышку в бок.

– А почему сразу мне! – та в ответ тоже пнула ее ногой.

Мехмед и рад бы воплотить угрозу, но девицы брыкались так яростно, что поймать нужные губы казалось невыполнимой задачей. А уж с его удачей станется поцеловать другую. Да уж ситуация, а что будет если эта светловолосая и впрямь станет шамаханской царицей. Они ж с Аленушкой друг друга поубивают. Вот же ситуация, врагу не пожелаешь.

– Почему мы вообще здесь! Что происходит? – тем временем тихо осведомилась Настасья.

Вопрос прозвучал так неожиданно, что воцарилась тишина.

– Что последнее ты помнишь? – уточнила Аленушка.

Светловолосая задумалась.

– Славенград, князь нам такой нагоняй устроил из-за твоего похищения! Вот мы и рванули… Нет, постой! Был еще кто-то… Горыныч… И эта его рыжая… А главное – там был этот прохиндей! Который… О боги я ж его ранила!

– Ты! – Аленушка чуть не задохнулась от негодования. – Как?

– Тихон… Он мне какой-то амулет подарил и по всей видимости с помощью него как-то на меня влиял. Во время драки Амулет слетел, теперь все произошедшее помниться мне словно в тумане.

– Как любопытно! – протянул Мехмед, он тоже слушал рассказ второй пленницы, а еще невольно подмечал не состыковки. А их имелось столько, что прям… – Много лгать вредно – уши до пола вырастут.

– Чего!

– Нет, таких предметов которые волю подавляют! Мысли всякие нашептывать могут, да, склонять к чему-то… Но вот полностью подавить – никогда.

– Он все врет!

– Чего ради? Я тебя впервые вижу!

Повисла неловкая тишина, как вдруг послышался странный свист и он приближался.

– Что это? – подала голос Аленушка.

– Дом, милый дом! – с улыбкой пропел Мехмед. – Кажется ваш спасатель облажался.

– Быть не может! Ты же говорил до Шамахана плыть семь дней!

– На корабле, да! – в его голосе отчетливо слышалась самодовольство. – Но мы летим по воздуху на сумасшедшей скорости. Теперь уроки кротости, я преподам тебе лишь после бракосочетания.

– Какие уроки? – не удержалась Настасья.

– Если попадешь к Шамаханскому царю – узнаешь! – парировал Мехмед не углубляясь в подробности.

– Мечтать не вредно, Мехмед, вот увидишь я – сбегу.

– А я поймаю! – ровным тоном ответил он. – И снова сделаю своей, пройдет год и ты примешь меня и душой и телом!

– Никогда!

Свист стал еще громче, затем к нему добавились какое-то гудение и наконец-то звон гонга. Аленушка совсем не понимала, что твориться. Зато Мехмед понимал, ковер резко пошел на снижение. Настасья чуть было не заорала, но мужчина заткнул ей рот ладонью.

– Мы на границе царства! Сейчас бледнолицего спасителя превратят в ежа!

В подтверждение его слов, ковер развернулся и Аленушка могла видеть происходящее вокруг, правда половину обзора закрывала фигура Мехмеда.

Похититель, что-то вытащил из кармана и засвистел странным образом. Спустя мгновенье ему просвистели в ответ, а вот Сирин, что летел следом повторить фокус не смог.

Ужас пронзил Аленушку с макушки до самых пят, а спустя мгновенье, воздух наполнился новым звуком, очень характерным. Сердце пропустило удар – это же стрелы…

– Нет!

– Он умрет! И больше никто не посмеет претендовать на тебя! Ты – только моя.

Ковер Сирина стрелы пробили насквозь, Аленушка в тот же миг забыла, как дышать, тем временем их ковер замер и тут раздались новые голоса. Девушки совершенно не понимали, что там говорят, но вот повелительную интонацию уловили.

Аленушка перевела взор на Мехмеда, лицо похитителя походило на восковую маску.

– Что происходит? – девушка пнула похитителя, скатилась с ковра, поднялась на ноги и узрела впереди целую ораву вооруженных мужчин, они спешно окружали их ковер.

Спустя мгновение все замерли и даже почтительно склонили головы. Аленушка недоуменно оглядывалась.