*****

Гримбаш, мчащийся на своём волке вместе с отрядом добровольцев, стремился достичь Музкорга, чтобы уничтожить гремлинов, которые так подло напали на их народ. Но в сердце его таилась другая надежда — надежда, что Зафика всё ещё жива. Всадники скакали по покрытой грязью земле, оставляя следы зверей, пока серые облака заполнили небо, накрыв солнце и сделав день мрачным и угрюмым. В воздухе ощущалась нарастающая напряжённость, предвещающая приближение битвы.

Когда небольшая группа из пятидесяти воинов, не считая Гримбаша, пересекла границу Тхорзульского леса, их глазам открылась печальная картина. Чёрные сгоревшие крепостные стены стояли как напоминание о недавнем ужасе. Полуразрушенные дома, в которых когда-то жили орки, теперь были заброшены. На месте дома вождя осталась лишь зловещая куча пепла — гремлины сделали всё возможное, чтобы унизить арокандов. Войдя в поселение, они увидели множество мёртвых, на которых пока ещё не успели прилететь стервятники. Возле сгоревшего длинного дома всё также была голова вождя Огрумбу, насаженная на кол. Трагическое зрелище. Воины проходили мимо мёртвых тел, оглядывая их с сочувствием.

— Осмотрите всё вокруг, — велел Гримбаш, надеясь, что среди мёртвых не найдёт свою любимую. Он продолжал искать её, в то время как его воины прочёсывали крепость в надежде найти какие-нибудь зацепки.

Гримбаш подошёл к тому самому домику, где жили родители Зафики, её братья и она сама. От строения остались лишь жалкие полуразрушенные стены, остававшиеся от некогда уютного дома. Гримбаш тяжело вздохнул и выбил чёрную от пожара дверь. Войдя внутрь, он был потрясён ужасом: все, включая родных Зафики, были убиты. Все… Ожоги, колотые и рубящие раны покрывали их тела. Гримбаш без труда узнал каждого из них, но её… её не было.

Гримбаш облокотился об стену, прислонив кисть ко лбу, чувствуя, как мечты о будущем с Зафикой, о доме, который они собирались построить, рассыпаются в прах. А ведь они планировали построить тут дом… Дом, где они жили бы обычной мирной жизнью. Вокруг царила мёртвая тишина, противоречившая его надеждам.

Но вскоре Гримбаш собрался. Нужно было найти Зафику, и он не мог позволить себе сломаться. Обыскав всю крепость, отряд так и не нашёл её. Разъярённый и наполненный отчаянием, Гримбаш вновь и вновь приказывал воинам искать лучше, но каждый раз сталкивался с одной и той же ужасной реальностью: её не было среди всего этого хаоса. Час поисков прошёл напрасно.

Возможно, её поглотил огонь. Но если бы так было, где сейчас её тело? Мысли о том, что она могла быть жива и скрываться где-то в лесах, не оставляли его. Гримбаш твердо знал: он не остановится, пока не найдет её, даже если это приведет его в самую тьму.

Он собрал оставшихся воинов и произнес с холодной решимостью:

— Мы не можем оставить это место сегодня. Мы должны продолжить поиск. Если кто-то ещё жив, они должны знать, что мы не оставим своих. Зафика не может быть далеко.

Отряд, наполненный решимостью и гневом, снова продолжил поиски, готовый столкнуться со всеми препятствиями, лишь бы найти Зафику.

– Смотрите! – крикнул один из воинов, который забрался на стены, где раньше стояли крепостные башни дозорных. – Туда!

Гримбаш вместе с остальными поднялись наверх, чтобы посмотреть, что нашёл доброволец. Вглядевшись, старший сын вождя увидел тело, находящееся за стенами, и не одно. Несколько тел лежали в некотором расстоянии друг от друга, будто создавая логическую цепочку. Они однозначно куда-то вели.

– Идём туда, – отрывисто сказал Гримбаш, указав рукой вперёд.

– Это может быть ловушка, – предупредил того Озрог.

– Я знаю. Поэтому мы туда и идём, – ответил ему Гримбаш, не желая отклоняться от цели.

Проходя по этой тропе из мертвецов, старший сын вождя вглядывался в лицо каждого умершего. Спустя несколько минут поисков Гримбаш нашёл её. Зафика лежала в неестественной позе, а её белое, мёртвое лицо представляло собой страшное зрелище. Её глаза, застывшие в страхе и безысходности, были открыты. Рядом с её правой рукой лежал боевой топор, испачканный кровью – она пыталась защищаться до последнего, даже когда её тащили сюда, но безуспешно. Проверив её пульс и дыхание, Гримбаш убедился, что Зафика мертва.

Гримбаш, охваченный отчаянием и горем, упал на колени, опустив своё копьё. По его щекам потекли слёзы, капая на мокрую землю. Воины немного отошли, давая сыну вождя попрощаться с возлюбленной.

– Любовь моя… Эта боль — невыносимая, – произнес он с печалью в голосе, обращаясь к умершей. Слёзы струились из его глаз, словно бурный горный ручей, а руки тряслись от ужаса. – Ты была доброй, любящей женой и… могла бы стать хорошей матерью. Помнишь, как мечтали уехать куда-нибудь далеко, подальше от всех опасностей? Мы хотели жить в уединении с нашим ребёнком, чтобы нас никто не беспокоил. Но тебя достали… и убили. Надеюсь, ты умерла быстро и без мучений. Да возродишься ты в царстве Боргода. Однажды мы снова будем вместе.

Сын вождя приблизился к Зафике, поцеловал её в лоб, а затем в губы. В его глазах отражалась невообразимая боль – только тот, кто потерял любимого, мог понять этот ужас. Печаль заполонила душу Гримбаша. Он снова потерял близкого и родного ароканда – на этот раз свою любимую. Снова… Этот нескончаемый круг утрат не хотел заканчиваться.

Но внезапно, печаль сменилась гневом и ненавистью. Глаза Гримбаша налились кровью.

– Но прежде я отомщу, – со злостью произнёс он, сжимая кулаки, и закрыл глаза Зафики.