– Дети как восприняли?

– Нормально восприняли, - Наташа натянуто улыбнулась. – Спокойно. Ты ведь понимаешь, они давно самостоятельные, взрослые.

– Угу, - мама кивнула.

Наталья была очень благодарна, что мать не стала выспрашивать подробности, а просто приняла все как есть. А та вдруг усмехнулась:

– То-то свекровь твоя Антонина Эдуардовна порадуется.

– Мама, это сейчас был сарказм? – покосилась на нее Ната.

– А то, - мама хмыкнула и потерла ладонью стол, потом перевела взгляд на нее: - Что будешь делать?

– Пока не знаю. Взяла отпуск за свой счет. Я переночую у тебя сегодня?

– Что за вопрос, дочь? А дальше?

– Для начала, - Ната едва заметно улыбнулась своим мыслям. – Съезжу на недельку отдохнуть. Потом буду обустраиваться. Захар собирается купить мне квартиру и выплатит компенсацию за причитающуюся мне половину дома.

Мама тихо выругалась матом, но так виртуозно, что стало смешно, покачала головой и сказала:

– И почему я не сомневалась?
– потом махнула рукой.
– Хотя... Даже с этими крохами ты все равно будешь весьма обеспеченной женщиной. Ладно. Булгаков-то пригодился?

Тот раритетный томик с автографом Булгакова достался ей через маму. Фантастическая удача, и относительно недорого. Но Наташа понимала, что подарить одну старенькую книжечку с потрепанными страницами – маловато будет в глазах свекров. Не поймут. И она добавила туда подарочное издание собрания сочинений. Даже если Захар вообще не откроет эти книги, он бизнесмен, и должен понимать, что раритетное издание Булгакова – это ценность, и со временем будет становиться только дороже. Так что она не прогадала с вложением.

– Конечно пригодился, - улыбнулась она. – Захару понравился подарок.

Мама вздохнула:

– Хорошо. А что будешь делать потом?

– Потом… - Наталья повертела блюдечко.

И в этот момент раздался телефонный звонок.

***

Адвокатов Захар вызвал с утра, как и планировал, дал задачу в кратчайший срок подготовить все бумаги на развод. Нужно было еще дать команду срочно подыскивать подходящую квартиру, потом тоже хватало дел.

Все это проходило в штатном режиме. Но было какое-то ощущение недосказанности, оно подтравливало, мешало мыслить спокойно. Может быть, этого и не следовало сейчас делать, но Захар не стал дожидаться конца рабочего дня, а около четырех поехал домой.

Только вошел, узнал у консьержки, что его супруга оставила ключи. Женщина что-то говорила, он не слышал, только кивнул. А потом поднялся в квартиру со странным чувством. Знал, что Наталья неспособна превратить дом в руины, но все равно неприятно подрагивало под ложечкой.

Дома было пусто и тихо.

Никакого разгрома, следов разрухи не наблюдалось. Но консьержка что-то говорила о вещах. Он прошел на кухню.

И вот там.

В центре пустого стола обручальное кольцо. Захар застыл, уставившись на этот маленький золотой бублик, словно в нем, как зеркале можно было увидеть будущее. Неприятное чувство только усилилось. Он заставил себя собраться.

Прошелся по квартире.

Станислав давно уже отчитался, что отвез Наталью к матери, но та не перезвонила. Почему? Подождал еще. Слишком долго!

Он позвонил сам.

Набрал контакт жены, по факту уже бывшей, и теперь вслушивался в тягучую пустоту между сигналами зуммера. Один, второй, третий, четвертый.

Наконец она ответила.

«Почему так долго?!» - требовало что-то внутри, однако он холодно поинтересовался:

– Ты добралась, куда хотела?

Хотя и сам знал ответ. Но ему нужно было убедиться.

– Да, я уже у мамы, - голос казался далеким и звучал ровно.

– Почему не позвонила?

– Извини, - сухо и без эмоций.
– Я забыла.

Забыла? Быстро, однако. Дня не прошло!

Разом промелькнули перед глазами обручальное кольцо, одиноко лежавшее на столе, и ключи, оставленные у консьержки,

Зачем было поддерживать этот разговор, он сам не знал. Ах да, забота.

– Я вот зачем звоню, - мужчина сделал значимую паузу, а потом, набрав в грудь воздуха, продолжил. – Я распорядился, чтобы для тебя начали подыскивать квартиру. Вероятнее всего, завтра тебе уже предложат первые варианты. Нужно, чтобы ты посмотрела и выбрала.

Сейчас он действовал из лучших побуждений, давая ей право выбора. И даже не собирался уменьшать ее долю. Она должна была оценить его жест.

Молчание в трубке раздражало безумно.

Он чуть не сорвался, но тут наконец раздалось:

– Можно отложить это на неделю?

– Почему? – спросил он раздражаясь.

– Я хочу съездить в отпуск.

В отпуск? Какого черта?!

Некоторое время он шумно дышал, глядя в сторону. Потом сказал:

– Ты уже выбрала, куда поедешь? Я могу оплатить тебе путевку.