И ждал ее ответ.

***

Наталья отключила громкую связь и прикрыла динамик ладонью. Потерла глаза. Нужно было выдохнуть.

Быстро все завертелось. Видать, госпожа Иварцева торопится занять место. Но, вообще-то, квартиру она освободила, ее (уже не ее) муж мог бы хоть сегодня привести в дом свою молодую невесту.

Мама, до того слушавшая молча, тихонько спросила:

– Чего это он?

Она натянуто улыбнулась:

– Торопится. У него другая. Срочно нужен развод.

Крайне не хотелось обсуждать ничего. Тем более не хотелось гадать, зачем Захару нужен этот тотальный контроль. Но мама понимающе кивнула:

– Вот оно что.

Встала и начала собирать со стола лишнюю посуду. А Наталья снова включила громкую связь.

***

Услышал.

– Не нужно, я сама.

Спокойно так, словно ее это не касалось вовсе.

Захар знал, почему она подарила ему Булгакова. Всегда знал, мать его! Это же ее неимоверная несгибаемая гордость. «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут»*.

Его просто накрыло злостью. Всего лишь хотел проявить заботу. Нет так нет.

– Хорошо, - бросил он и оборвал вызов.

Экран погас. Наталья отложила в сторону телефон и взглянула на маму. Сказанное мельком, между делом – это одно. Но сейчас в повисшей тишине просто звенело:

«У него другая»

И за этим тянулось столько всего. Такой внезапно вскрывшийся грязный секрет. Нарыв. Содрали корку, и стало ясно, насколько все прогнило. Она давно уже жила как спящая красавица, но теперь уже нельзя закрывать глаза. И ничего не исправить.

Мама села напротив и, осторожно подбирая слова, проговорила:

– Может, тебе не стоило так торопиться?
– пожилая женщина неуверенно шевельнула кистями. – Может быть, со временем...

– Ты бы простила? – прямо спросила Наталья. – Если бы узнала, что у отца другая?

Пожилая женщина секунду молчала, тяжело на нее глядя, потом сказала:

– Никогда,

Опять повисла неловкая пауза.

Наталья всю жизнь хотела, чтобы у нее была семья, как у отца с матерью, чтобы они были вместе, несмотря ни на что. Чтобы состарились вместе. Вот такая сентиментальная мечта. Но не судьба.

Взгляд застыл в пространстве, она неосознанно поглаживала пальцами чашку.

– А в отпуск куда поедешь? – негромко спросила мама, пододвигая к ней блюдо с сырниками.

– Не знаю, - очнулась Наталья.

– Если хочешь, я позвоню знакомым, у них сейчас аншлаг на даче… - начала мама.

Она хмыкнула:

– Ага, только не говори, что твоя подруга опять будет сватать мне своего племянника?

– А что такого? – мама хитро прищурилась. – Мужик бизнесмен, холост.

– Нет.

Ната покачала головой. Не было желания окунаться в шум, вынужденное общение, разговоры. Может быть, потом, не сейчас.

– Я уеду на недельку на старую дедушкину дачу, - сказала она.

Там, конечно, разруха. Домик крохотный, участок весь зарос, нога человека не ступала, с тех пор как умер папа. Но самое то. Навести порядок, заняться уборкой. Ну и да, она теперь больше не жена бизнесмена, любая недвижимость может пригодиться.

На самом деле, ей нужна была эта неделя тишины и одиночества, чтобы понять, как дальше жить. Потом можно возвращаться и окунаться в предстоящий дележ имущества и развод.

Сырники так и остались нетронутыми. Она встала из-за стола.

– Если ты не против, я пойду. Устала что-то.

Прилечь хотелось.

Но прежде Ната ушла в душ. Мылась долго, под водой слез не видно.

***

Накануне Денис долго переваривал все, что произошло. На следующий день решил навестить мать. Но только вошел в дом, узнал от консьержки, мать сдала ключи и выехала.

– Как это? – спросил неуверенно. – Куда?

– Наталья Николаевна не сообщала. Там Захар Сергеевич наверху, - услужливо сказала женщина. – У него можете узнать точнее.

Как-то слишком быстро все разворачивалось, стало беспокойно. Он же знал, что мать начнет... Ни к чему это сейчас было.

Кивнул женщине и поднялся в квартиру.

Отец действительно был там. Денис прошелся по дому, вроде следов катастрофы не видно.

– Что происходит? – спросил осторожно.

– Мы с твоей матерью разводимся.

Вот теперь стало еще беспокойнее, он невольно сглотнул, прикидывая, во что это для него может вылиться. Не хотелось внезапно выселяться, если мать въедет в его квартиру. Но отец сказал: