Шрифт:
– Захар, ты? – мать возникла на крыльце. – Почему не предупредил?
– Дело есть, - проговорил он.
И поднялся в дом.
– Проходи, отец смотрит новости, - обронила мать и ушла в кухню.
Он скинул обувь, прошел пару комнат и вышел в большую, помпезно обставленную гостиную. Отец был там, на его приветствие кивнул, телевизор выключил, но с дивана не встал, а показал ему на кресло напротив.
– Садись.
Захар сел, откинув назад полы пиджака. Отец взглянул на него поверх очков и свел вместе пальцы.
– Что у тебя за дело?
– Я развожусь с Натальей.
– Наконец-то! – Мать выглянула из кухни. – Давно пора!
Слишком громко. Его покоробило, но Захар не изменился в лице. А отец откинулся на спинку дивана и прищурившись выдал:
– Надеюсь, ты не собираешься сделать глупость и отдать ей половину всего?
Этот презрительный тон, не меняется Сергей Проничев. Ему уже сорок восемь, а в глазах отца он как будто не дорос. А он дорос, бл***! У него внушительный бизнес, то, что отец с матерью когда-то дали на раскрутку, он давно уже отработал и многократно приумножил. И все равно он им по-прежнему должен.
От этого закипело раздражение в груди, однако он ответил ровно:
– Я намерен купить ей квартиру и выплатить компенсацию за половину дома.
– Чего? – мать, Лариса Эдуардовна, бросила все дела в кухне и вылетела в гостиную. – Половину дома ей? Копейки за всю жизнь в семью не принесла! Пусть с чем пришла, с тем и уходит!
Раздражение все-таки прорвалось.
– Дом я строил на свои кровные, - бросил он резко.
– Мне решать, что с ним делать.
Мать замолчала, звоном повисло в комнате невысказанное.
– Дурак ты, Захарка, - криво усмехнулся отец. – Но глупость, видать, не лечится. Ты скажи другое.
И снова пауза.
Его опять только что макнули. Захар шумно дышал, подавляя кипевшее в душе дерьмо, а сердце бухало в ушах. Но нет, он не собирался прерывать паузу первым. А отец соизволил-таки продолжить:
– Чего ты вдруг решил развестись? Ты за эту свою держался столько лет.
– У меня другая, - проговорил он глухо.
– Другая, говоришь, - протянул отец и вдруг подался вперед. – Кто?
– Она известный блогер, - сказал Захар, чувствуя, как внезапно наваливается усталость. – Ксения Иварцева.
– Иварцева? – мать подошла ближе. – Это та, которая…
– Да, - он кивнул.
– Блогерша?
– отец пожевал губу. – Значит, зарабатывает девка? Это хорошо. Ну что ж, приводи к нам. Посмотрим.
***
Дальше было проще, почти сразу вслед за этим приехал Денис. Сели за стол, посыпались намеки, что у Дениски скоро будет новая мачеха. Звучал смех.
Вроде все прошло хорошо.
Но Захар чувствовал себя выжатым как лимон.
***
У родителей он не остался, ночевал у себя. В пустом доме было тихо, как-то пусто. Ему давно уже было тут дискомфортно, казалось, это из-за жены. Потому что вынужден скрывать отношения с Ксенией, подстраиваться. Это стабильно вызывало глухое раздражение. Потому он в последнее время старался проводить дома как можно меньше времени.
Сейчас квартира была в полном его распоряжении, но непонятный дискомфорт ощущался еще ярче. Захар прошелся по квартире, постоял немного в гостиной, потом ушел в ванную. Кто бы ему сказал, почему взгляд цепляется за какие-то мелочи, типа отсутствующей на привычном месте зубной щетки? Это надо было сбросить.
Завтра он планировал встретиться с Ксенией и показать ей дом.
глава 5
А Наташа с утра начала собираться на дачу. Вещей она отложила минимум, а еды – да, какой-то сухпай с собой иметь надо.
– Ты ж возьми с собой домашнего. Дай, я тебе положу.
– мама смотрела, как укладывает все в папин рюкзак, за которым пришлось лазить на антресоль, и не могла успокоиться. – Хоть поешь там.
– Да не надо, - отмахнулась Ната. – Это будет тяжело, а я хочу налегке.
– От комаров возьми что-нибудь! И лекарства!
Ната уже не протестовала, когда мама принесла походную аптечку, просто отобрала из объемистого пакета понемногу от всех болезней и несколько пластин бактерицидного пластыря, сложила в пакетик. Все, теперь рюкзак был полностью укомплектован. Набралась еще небольшая сумка, но это уже мелочи.
Она открыла приложение, вызвала такси, а потом вышла в прихожую. Мама как увидела пузатый рюкзак, нахмурилась:
– Тяжелый. Как ты его донесешь?