Жанна пожала плечами. Она не понимала, что в этом красивого! Это было странно. Немного жутко. Но это не было красиво! Кайл — вот это красиво. Шон — вот это красиво, а эта разноцветная хрень в небе только тоску нагоняла.

— А сервер?

Отец спустился с ней в маленький спортзал и увидел сообщение об ошибке на экране: «last login». Он выключил и перезагрузил систему.

— Я это уже делала! — вмешалась Жанна. Через пару минут слова «last login» снова появились на экране. Отец нахмурился.

— Я перезагружу главный сервер, — сказал он и встал.

Жанна пошла за ним.

Главный сервер находился в подвале. Инженеры поместили его туда, потому что это было самое прохладное и безопасное место в доме. Он представлял собой темный монолит размером с небольшой холодильник, это была модель под названием «Бункер» производства фирмы Naumad. Несколько лет назад, когда отец привез всю семью на остров, он объяснял, что эта модель огнеупорная и водонепроницаемая, способная выдержать температуру до восьмисот сорока градусов в течение тридцати минут и находиться под водой на трехметровой глубине неделю. Вдобавок она была оборудована системой синхронизации/репликации, связанной с еще двумя серверами той же модели, но расположенными один в подсобке, примыкающей к ветряку, другой в пятидесяти метрах от дома, в маленькой бетонной постройке у скал. Таким образом, даже если главный сервер необратимо выйдет из строя, всегда останется второй и даже третий, точные повторения первого, готовые принять эстафету. Фред не рассчитывал на одновременную поломку всех трех серверов, но сказал тогда, что это не более вероятно, чем явление енота-полоскуна, играющего на гитаре, и этот образ запал Жанне в душу.

Она долго смотрела, как отец пытается истолковать мигание разноцветных огоньков на контрольном табло, потом он пожал плечами и выключил прибор. Огоньки погасли. Он подождал немного и включил снова. Они вернулись в спортзал, и отец опять запустил систему. На экране в очередной раз появилось сообщение: «last login».

— Ладно. Я запущу систему с запасного сервера.

Это было несложно, просто подключить внешний кабель категории 6 к роутеру. Операция была выполнена в два счета, и отец снова запустил систему.

«Last login».

На этот раз он выругался:

— Мать твою! Не может быть!

— Что? Чего не может быть?

— Запасной сервер тоже полетел. На нем, кажется, больше ничего нет!

— А последний? Попробуй последний! — взмолилась Жанна, чувствуя, как ее накрывает паника. Отец еще раз повторил операцию с последним сервером.

Безуспешно.

Они поднялись в гостиную.

Светало. Призрачные полотнища полярного сияния растворялись в молочном небе.

— Все из-за этого! — вдруг сказал отец. — Если вспышка на солнце была достаточно мощной, чтобы вызвать полярное сияние на этой широте, она наверняка вызвала и колоссальные нарушения магнитных полей. Данные на жестких дисках — магнитные. Поэтому система не работает.

— А когда ты ее наладишь?

Отец задумался.

— Я попробую запустить программу восстановления данных. По идее, должно сработать. Но это будет долго.

— Как долго?

— Типа, день или два. Как минимум.

— День???

— Или два…

— Но… Что мы пока будем делать???

— Не знаю… Придумай что-нибудь!

«„Не знаю… Придумай что-нибудь!" — ЧТО ЭТО ЗА ДЕРЬМОВЫЙ ОТВЕТ???»

Внезапно к горлу Жанны подступила тошнота. Долгая и глубокая тошнота, омерзительная тошнота, похожая на длинное щупальце, разросшееся от глотки до прямой кишки. Жанна поняла, что ее сейчас вырвет. Почувствовала вкус желчи во рту. Щупальце сжималось крепче, обвивало горло, легкие, и вскоре Жанна могла вдыхать воздух лишь крошечными глоточками. Она задыхалась. Лоб покрылся испариной. По рукам и ногам забегали мурашки, поле зрения сузилось до размера булавочной головки.

— Что со мной, мать твою, что со мной?

Ответ явился ей в виде воспоминания: пятнадцатая серия четвертого сезона «Городского колледжа Сакраменто» вдруг всплыла в памяти. В этой серии Эшли не может учиться. Она приходит в школу и даже не успевает переступить порог большой красной с синим входной двери с буквами ГКС над ней, как ее одолевает головокружение и неконтролируемая дрожь. Доктор Силберман, любовник ее матери, поставил диагноз: панические атаки, связанные с подавленной детской травмой — много лет назад детский садик, в который ходила маленькая Эшли, оказался под прицелом mass killer, подростка-гота, вооруженного штурмовой винтовкой М16, который убил семнадцать детей и четырех воспитателей (она уцелела только потому, что ее прижало трупом воспитательницы миссис Перей-ры). Защитный механизм спрятал это воспоминание в темных подвалах ее подсознания, но оно всплыло после выпускного концерта, на котором косплеер Мэрилина Мэнсона исполнил песню «The Beautiful people».

«Чертова паническая атака! Как у Эшли!» — думала Жанна, тяжело поднимаясь в свою комнату, почти ползком по лестнице, по стеночке в коридоре.

Она бросилась на кровать, тяжело дыша. Лоб и спина промокли от пота, в грудь как будто воткнули железный лом.

Жанна была уверена, что умирает.

Вот, значит, как закончится ее жизнь. Она умрет от удушья на своей кровати.

Прощай, жизнь.

Прощайте, надежды.

Прощай, судьба.

Прощайте, синее небо, звездные ночи, соленый запах океана.

«Ну, здравствуй, тот свет, надеюсь, в твоем измерении будет прикольнее, чем в этом, откуда я пришла!»

Но когда она уже билась в агонии, произошло нечто очень странное: из глубины сознания она явственно услышала плач героев «Городского колледжа Сакраменто». Как неприкаянные души, они молили об освобождении из цифрового ада, в который ввергла их солнечная буря.

«Жаннннна… Жаннннна… Pleasssssse… Don’t leave us here, don’t abandon us, — причитали на разные голоса Кэсси, Кейла, Эшли, Джейсон, Кайл и Шон! — Don’t let us disappeaaaaaar, we neeeeeed you!» [4]