Харт слегка повернулся, а вместе с ним и я, заметив источник проблем магии адепта. Группка парней, видимо выпившие настойки движения, буравили взглядом его форму. Харт кашлянул, и Ульрик тайком опустошил какой-то пузырек. И в этот момент к рукам этих пройдох прилипла туча каких-то темных частиц, наверняка мастер собрал что под руку попалось.

— Поклонитесь, хранители редких браслетов, — громко сказал я, чтобы адепты услышали меня, а Ульрик налепил ещё больше мусора.

В итоге они осели на землю, согнувшись пополам и пытаясь счистить тяжелые частицы. Такое наказание было легким напоминанием соблюдать дисциплину и никак не вредило студентам, стоило Ульрику повернуться к нам, как все они освободились, мастер хитро ухмыльнулся и продолжил неспешную прогулку по учебной комнате. Другие адепты испугано переглянулись, наверняка даже не заметили меня в классе. Но вскоре послышались хлопки, все зааплодировали тому парню, когда он наконец опустил на стол готовую форму моргенштерна.

— Дракитулы в силу своей задачи не могут иметь детей. По началу, когда они еще не были связаны и были смертны, возможно и появились бы дракончики, но за ними следили.

— А если они освободятся?

— То умрут, — просто закончил Харт, будто продолжая мои слова, а не отвечая на вопрос, а потом спохватившись уточнил, — они не могут освободиться живыми. А если умрут они, умрет и наш мир.

Я кивнул, все эти слова были закреплены в мыслях каждого существа с появления кайдраэмов. Никаких «если» и размышлений — только бессмертные дракитулы в бессмертном мире.

— И всё-таки, если дракитул пройдет сплетение с кем-то, кто появится?

— Думаю будут работать все те же правила, что и для драконов. Двусущий в паре усилит магию, человек ослабит, а дракон, — Харт задумался, раньше яйца от пары истинных драконов вызревали в лаве, яйца дракитулов в пепле, а как поступить с парой дракитула и дракона — непонятно, — сложный вопрос Рей. Не думаю что это вообще возможно.

Харт аккуратно оперся о стол и будто гора сдвинулся вверх, удобнее вытягивая ноги. Скоро он вообще не сможет двигаться, к сожалению. Я положил руку на плечо профессора, ощутил тепло и зернистость его кожи, попавшей под пальцы. Частицы начала налипать уже и на его тело.

— К чему такие вопросы Рей?

— Нужно наведаться к старому другу, узнаю информацию, чтобы хотя бы приблизиться к его уму.

Я рассмеялся вместе с Хартом. Когда он смеется, превращается в настоящее бедствие для всего окружающего мира, запуская вереницы частиц из всего окружающего мира, даже если кайдраэмы поблизости. Видимо сильные эмоции не могут быть заблокированы этими монстрами.

— А ты думаешь он знает про это больше нашего?

Больше всех о дракитулах знали только их создатели, и то далеко не всё, а лишь частички тайн и загадок этих существ, открывшиеся за первые двадцать лет их жизни. А потом кайдраэмы вынудили нас использовать новое оружие, когда появился ещё один разлом.

Дракитулов пытаются до сих пор исследовать, но их необходимость в магии и невозможность покинуть святилище делают это сложной задачей. Харт закончил смеяться и клацнул клыками, выражая недовольство. Слишком уж часто я начал ходить за советами к Литу.

— А ты никогда не пытался проявить истинные связи? — На последок спросил я, а затем пошел между столами адептов, давая ему возможность поразмыслить над вопросом.

Где-то меня встречала жара, граничащая с открытым огнем, пролетев мимо худенькой девушки, я покрылся льдинками, видимо она нашла свое направление в магии температуры. Пролетел через туман, через капли дождя витающие на одном месте, покрутился в маленьком смерче, полежав на его эпицентре воронки на раскрытых крыльях. В классе поднялся сильный ветер, а адепт всё никак не мог уменьшить свое творение в самом углу.

Вернувшись к Харту, я одобрительно кивнул и указал на имена нескольких студентов в журнале, чтобы отметить выделившихся.

— Что ты имел ввиду? Проявить истинные связи?

Я кивнул, оценивая насколько могу довериться Харту. Через некоторое время занятие закончилось и комната опустела, даже Ульрик будто испарился. Адепты оставили после себя следы своей магии, где-то гулял ветерок, летали стаи яркой пыли, вышедшие из под контроля.

— Ты ведь можешь управлять светом, с помощью каких-то частиц?

Харт насупился, открыл ящик стола и положил передо мной альбом. На первой странице был изображен объемный, будто прозрачный эскиз шара, через который проходила чья-то рука насквозь. Я знал что на такие фокусы требуется очень много сил, ведь частицы в воздухе нужно было повернуть и выстроить так, чтобы сформировать целый путь для света с улицы до фигуры передо смотрящим. Некоторые студенты, потомки драконов и двусущих, семьи которых из поколения в поколения усиливали магию, могли показывать целые движущиеся картины в воздухе.

— Вот так? Но как это связано с истинными связями?

Я заговорщицки заулыбался и перелистнул альбом, рассматривая достижения Харта в этом непростом деле. Наверняка Элис использовала этот же вид магии частиц, она как раз упоминала линзы, видимо с помощью их зачарования она надеялась преломить свет от истинных связей, чтобы он стал виден. Но почему-то видел их только выпивший, в этом надо будет ещё разобраться.

— Когда кайдраэмов в академии не будет, попытайся поискать невидимые частицы, пригласи истинную пару двусущих. И испробуй тот же эффект, вдруг что увидишь.