Напалм подошёл ко мне и протянул руку.

— Я не подумал.

Я крепко пожал его руку.

— Ты прости, вспылил.

Я не был идиотом, и конечно же не верил в то, что он вот так просто сдался. Да, разумеется он был мягче всех нас, и добрее что ли, но я был уверен в том, что он, как и каждый из нас, будет зубами рвать за то, что действительно важно. А сейчас для него важна личная жизнь. И когда только успел? И самое главное с кем?

Косолапый вышел за дверь и вернулся с малым.

— Хилый где? — спросил я, хотя меня совершенно это не волновало.

— Не знаю. Мы с Аркашей в комнату второго пошли, успокаивал его. — подал плечами Косолапый. — Хилого не видел.

— Ясно… — протянул я, осознавая, кто позвал залётных.

Испугался поди, ссыкло ебанное. И почему мой дорогой дядюшка выбрал именно его. Существо, столь же трусливое и недостойное, было сложно найти. Нет, я не отрекаюсь от своих слов, я до сих пор был уверен, что он особенный. Но чтобы выбрать его? Может быть всё таки маразм? Или его недавняя бойня с каннибалами, так сильно впечатлила старого Полковника. Не сходится. Полковник больше всего хотел мира и единства, а этот маньяк конченый, не сильно смахивает на миротворца. Хотя, да и я не очень похож. Я вспомнил о самом первом собрании первого отряда, надменный взгляд Семена Павловича меня злил, и веселил одновременно. А вы на рожу его не смотрите. Завтра этот парень покажет, что может, а через пару лет, может и вас сменит. Сказал я. Накаркал, сука. Я оглядел ребят, все упорно делали вид, что ничего не произошло. Только пацан, смотрел на меня с широко распахнутыми глазами.

— Сильно испугался? — спросил я у мелкого, хотя сам прекрасно понимал, что сильно.

Однако Аркаша медленно покачал головой.

— Нет, дядя Зима, я не испугался.

Я улыбнулся. Храбрится, это хорошо.

— Смелый значит.

Парнишка просиял.

— Хочешь, я тебя стрелять научу? — вдруг произнёс Косолапый.

Мальчишка соскочил с койки и радостно забегал вокруг Косолапого.

— Можно?

— Нужно. — слегка улыбнулся он и потрепал парня по голове. — Мы надолго. — кивнул он мне.

— Чё с ним? — спросил Рыжий.

Я только пожал плечами.

— Отцовский инстинкт? — предположил я.

Любомир покачал головой.

— Нет такого инстинкта. И детей чужих, тоже нет.

Захотелось рассмеяться ему прямо в лицо. Он говорил это на полном серьёзе, кучке детдомовцев. Редко когда у человека совсем не остаётся родственников. Насколько я знаю, у каждого из нас был тот, кто мог забрать к себе, но по каким-то причинам, не сделал этого. Например Полковник, что прикрывался службой. Мне не за себя обидно, за Юльку. Всё могло быть по другому.

Тоже мне, эксперт, нет чужих детей.

Я даже фыркнул от недовольства.

Хилый вернулся через час.

— Я надеялся, что ты уже в катакомбах. — нагло заявил он, укладываясь спать.

Вот сука, знает же, что не трону.

— А вот хрен тебе. У меня кореша в залётных. — безразлично ответил я.

— Да, мы видели. — с усмешкой кивнул Рыжий.

— Лучшие друзья, почти братья. — подхватил Любомир.

Эти двое ржали над о мной, как кони. А я отчего-то думал, что они терпеть друг друга не могут.

— Ну всё, хватит, посмеялись. — нахмурился я.

Хотелось поскорее лечь спать.

День сегодня, какой-то уродский что ли.

Несколько часов спустя, сквозь сон я расслышал тихий голос Напалма.

— Чтоб ты знал, никогда не прощу.

А я и так это знал.

Да, я был не идеальным, но и совсем чудовищем, я тоже не был. Я нормальный. Иногда меня заносит, но ведь по другому теперь не выжить. Я не знал, поступаю я правильно или нет. Но давать заднюю, уже было поздно.

Напалм

Она уехала.

Аня сказала, что ей здесь больше нечего делать. Станислав Сергеевич обещал отдать пост ей, но не сделал этого. Странно. Денису он тоже обещал, а по итогу, всё досталось Диме Хилому. Кто бы мог подумать.

Я признался ей в том, что Денис не отпустит меня. Я был разбит. Она предложила убрать его. И я уверен, что никто бы не стал по нему плакать. Но не мог согласиться. Он тоже был человеком. Просто с огромной дырой в груди, вместо сердца. Я видел его глаза, он не хотел причинить мне боль. Так было нужно. Я даже наверное понимаю его, но не мог принять. Ведь кто он без нас. Без нас всех. В Рыжем я был уверен, он никогда его не бросит. Но Денису этого было мало. Тогда если не ты, то кто решиться на это? Спросила она. Как будто мало желающих, ответил я. Тебе есть за что бороться, в отличие от остальных. Она была не права. Я пообещал Ане, что как только всё закончится, я обязательно приеду к ним в Москву. Она просто ушла. Перед этим, конечно сказав, мне пару ласковых. О том, что я слабак, подстилка и рохля. Я не мог поступить иначе. У меня не было выбора. Я и раньше знал, насколько Денис опасен, но сейчас, я наконец понял, насколько сильно он ломает нас. Он страшный человек, но благодаря ему, мы всё ещё живы.

Слова Ани до сих пор эхом отдавались в голове. Я чувствовал, как тяжело на душе, но в то же время понимал, что это далеко не конец света. Мы все увязли в этом болоте. Кто-то поднимался, кто-то падал, а я? Я просто ждал. Ждал, когда придёт время, когда я смогу выбраться.

Я был не единственным, кто чувствовал себя потерянным. В будущем у меня был шанс на то, чтобы найти себя и, возможно, в конечном итоге, найти Аню. Шанс был ничтожно мал, но он был. Хотя скорее всего, я подохну. Я неохотно делился своими мыслями с Ромкой. Не хотелось сильно грузить его. Он слушал и утешал меня, а однажды, даже поделился секретом.