– Кто занимается расследованием?

– Придворный маг, Дартон амисс Эрмиральд.

– То есть, ты можешь следить за ходом расследования?

– И да, и нет, - Теодор вздохнул.
– Не все так просто, Элиана.

Я криво улыбнулась.

– Почему меня держат здесь, как преступницу, когда расследование еще не завершено?

Слова упали, словно камни. Теодор молчал - так долго, что я уже решила, что не станет отвечать, но он вдруг заговорил:

– Обвинение в колдовстве - очень суровая провинность, Элиана. Мы можем заковать тебя в специальные браслеты, которые запирают магические потоки и не позволяют колдовать. Но… Большая часть двора уверена, что в вашем роду были не только маги, но и самые настоящие ведьмы, - я фыркнула. Слышала эти разговоры, но это все не правда.
– И королю не нужны проблемы.

Я опустила голову, понимая, что никто не собирается выпускать меня из темницы.

Теодор наклонился ближе, его теплая рука коснулась моей. Я удивленно вскинула голову, столкнувшись взглядом с потемневшими глазами бывшего друга. Мягкий свет лампы освещал лишь половину его лица, и я никак не могла распознать, о чем он думает.

– Спасибо, что пришел ко мне, - прошептала, чувствуя, как в душе поднимается благодарность. Только он смог найти способ обойти запрет короля, только ему не безразлично мое состояние. Внезапно я почувствовала себя в безопасности. Близость Теодора неожиданно принесла мне ощущение спокойствия, которого уже давно не испытывала. Впервые за все это время с обвинения я почувствовала, что все еще может измениться - в лучшую сторону.

Громкий скрип двери вывел меня из полудремы. Я совсем утратила ощущение времени. Сколько дней прошло с неудавшейся свадьбы? Как долго я здесь уже нахожусь?

Поднимаясь с топчана, на котором лежала, я взглянула на дверь и увидела за ней знакомую фигуру. Теодор стоял в полумраке, и его лицо озаряла тонкая полоска света. На лице против воли появилась улыбка. Он снова пришел.

– Теодор, - выдохнула, шагнув к нему. Покачнулась на негнущихся ногах и схватилась за стену, чтобы не упасть.

– Тише, Элиана, - произнес он, прикрывая за собой дверь.
– Мне с трудом удалось уговорить стражу, чтобы не мешали.

Я сглотнула вставший в горле ком и кивнула. Значит ли это, что скоро и Теодор меня оставит?

– Ты скоро не сможешь приходить ко мне?
– задала вопрос, который мучил сейчас больше всего.

– И да, и нет, - хмуро ответил он и помог мне сесть на опостылевший топчан.
– Скоро это закончится, Элиана. Мне почти удалось убедить короля, что ты должна иметь право высказаться в свою защиту.

Он сел рядом. Я чувствовала плечом тепло его тела и только в этот момент поняла, насколько сильно замерзла. Меня пробил озноб, и Теодор, будто почувствовав мою дрожь, притянул меня за плечи к себе.

– Не бойся, Элиана, - по своему истолковал мое состояние он.
– Что бы ни задумала моя мать, у нее ничего не получится.

При одном упоминании Морганы во мне вспыхнула смесь гнева и страха. Эта женщина всегда казалась мне холодной и отстраненной, но только теперь я понимала, как сильно ее влияние оплетает весь двор. Она ведь и раньше все контролировала, вплоть до самой мелкой детали. И сейчас я понимала, что была лишь марионеткой в ее жестокой игре, цели которой пока невозможно понять.

– Я ее боюсь, Теодор, - неожиданно для себя призналась я.
– Она сделала все, чтобы заставить всех поверить в мою виновность. Но что я такого ей сделала?, - прошептала, глядя на свои ладони, словно могла найти там ответ.

– Мотивы Морганы понять нелегко, - со вздохом произнес Теодор.
– Я предполагаю, что она хочет таким образом отомстить твоему отцу. Возможно, мать захотела какой-то артефакт, а Артур отказался его искать для нее. Если это так, то решить дело будет еще сложнее…

– Ты меня сейчас совсем не успокаиваешь, - с нервным смешком проговорила я.
– И это не объясняет, почему Лайонел не пришел на собственную свадьбу.

Мое сердце вновь кольнуло болью. Она уже не ощущалась так остро, как прежде - скорее как начинающая заживать, покрытая тонкой корочкой рана. Я все еще не понимала, как он мог так со мной поступить.

– Брата сложно понять, - пожал плечами Теодор.
– Лайонел всегда находился под влиянием матери больше, чем я или наша сестра Риона. Возможно, она смогла убедить его в том, что ваш брак нежелателен. Или опоила его зельем забвения.

Я вздрогнула, напряглась и, повернувшись к Теодору так, чтобы видеть его лицо, переспросила:

– Зелье забвения? Что это такое?

Теодор нахмурился, словно понял, что сказал лишнего. Но все-таки ответил, пусть и нехотя:

– Это снадобье, созданное матерью не так давно. Оно лишает человека памяти о чем-то конкретном…

– Или о ком-то.., - закончила за него.

Я мрачно посмотрела на дверь. Да, это многое объясняло. И резкую смену поведения Лайонела незадолго до свадьбы - его словно подменили. И то, что он в итоге не пришел…