— Максим, а у вас свой бизнес, да? Знаете, я тут недавно тоже решила в бизнес уйти.

— Ой, Надька, ты трусами на маркетплейсе торгуешь. Бизнесменша!

— Максим, а у вас сынок есть, да? Так здорово, я обожаю детей!

— То-то ты, Элька, скинула свою дочку бабке на воспитание!

— Максим, а вы же недавно ремонт в доме делали? Можете посоветовать, где сейчас стройматериалы лучше закупать?

— Не смеши мои тапочки, Линка, у тебя дом еще первую революцию застал, дешевле его снести, чем ремонтировать!

И так по кругу. Одна пытается выделиться, остальные ее осаживают. Какая-то ерунда происходит, не иначе.

Алкоголя на столе прибавляется, градус настроения тоже меняется. Влад включает караоке, и народ начинает сходить с ума под Анечку Асти.

Дамы уже чуть ли не прыгают на Максима, а тот явно в шоке от происходящего, все давно перестало напоминать наивный флирт. Никонов пытается успокоить разбушевавшихся шальных императриц и свалить от греха подальше, но не получается, потому что местные тигрицы вцепились в него как клешнями.

Мои нервы заканчиваются под гогот и неумелое пение, и я решаю ретироваться на кухню и найти хозяйку. По-хорошему, надо валить отсюда. Хватит, нагулялась. Попрощаюсь и уйду домой. Конечно, было бы здорово вызвать такси, но его тут не дождешься ночью, а моя машина осталась дома, так как я планировала выпивать. Но ничего, пройдусь.

Юлю нахожу на кухне моющей посуду.

— Юль… — зову ее с порога.

— Ой, Улька, как хорошо, что ты заглянула. Можешь принести из сарая огурцы соленые? А то мужики смели все, я не ожидала.

— Да, конечно, — принесу ей банку, попрощаюсь и уйду.

Больше мне тут делать нечего. На брачные игры бегемотов я насмотрелась вдоволь.

Участок Котовых я помню — провела тут много времени в подростковом возрасте. Глобально тут ничего не поменялось, так что иду к четко намеченной цели, периодически спотыкаясь о неровности тротуарной плитки. В сарае включаю свет, который тут же тускло освещает пространство, и осматриваюсь, ища, где хранятся закрутки.

Почти ничего не вижу, света откровенно не хватает, чтобы осветить всю площадь сарая.

Когда открывается, а затем с шумом захлопывается дверь, я дергаюсь и выпрямляюсь, пытаясь присмотреться к человеку, который зашел внутрь.

— Кто тут? — спрашиваю дрожащим голосом, потому что вижу, что это крупная, явно мужская фигура.

Глава 27

Ульяна

— Привет, Уль, — звучит усталое, а я, расслабившись, выдыхаю.

Хорошо, что это Максим, а не какой-нибудь пьяный друг Влада.

— Как у тебя получилось сбежать от них? — намекаю на дам, которые весь вечер вертелись вокруг моего бывшего.

— Не без труда, — тихо посмеивается Никонов.

— Понятно. Сюда зачем пришел? — переминаюсь с ноги на ногу.

— Поговорить хотел.

Закатываю глаза и отворачиваюсь, снова возвращаясь к поиску солений, но огурцы все никак не находятся.

— Не о чем нам с тобой разговаривать, Максим, — произношу это совершенно спокойно, без каких-либо намеков на скандал.

Слышу шорох и вижу, что Никонов подходит ближе.

— Есть, Ульяна, — настаивает на своем.

— О чем? О том, как ты наплел мне с три короба, навешал лапши на уши, а сам уехал из страны на двенадцать лет? К другой?

— А говоришь, не о чем. — Никто из нас не усмехается, разговор серьезный.

Но я устала за сегодняшний день. Мне не хочется ворошить прошлое. Пустое все это.

Плюнув на злосчастные огурцы, отодвигаюсь от стеллажей и поворачиваюсь к Никонову. В сарае места совсем немного, так что мы оказываемся достаточно близко, лицом к лицу.

— Ты опоздал с этим разговором на двенадцать лет, Максим, — произношу на выдохе. — Тогда, много лет назад, я бы послушала тебя. Узнала бы твою версию событий. Может прониклась бы даже. А сейчас твоя правда не нужна мне. У меня своя жизнь, семья, дом, работа. Совершенно не до тебя и твоего покаяния.

— Какая семья, Уль? Думаешь, я не знаю, что нет никакой семьи? — он не издевается надо мной, в вопросе ни грамма сарказма.

— На что ты намекаешь?

— На то, что развелась ты со своим мужем, — говорит уверенно.

— Откуда узнал? Разнюхивал, выспрашивал обо мне? — заглядываю Максиму в лицо, но оно непроницаемо.

— Нет. Глеб сказал, а ему Лешка.

Так, ладно, спокойно. Такое вполне возможно.

— Моя семья — это мой сын, Максим. И то, что у меня нет мужа, вовсе не значит, что я одна.