Завтракали гости просто: яблоки, вареные яйца и черствый хлеб, а пили только воду, взятую из фонтана. Она имела странный привкус, но раз никого не прослабило с нее, то пить можно.

– Итак, – заговорил Виал, – прикинем наши действия.

– Я думал, что у тебя уже все продумано.

– Так наверняка и есть, просто он хочет услышать наше мнение, – заметила Хенельга.

– Вовсе нет, – Виал покачал головой, – на местных рынках я не работал. Никого не знаю, меня никто не знает. Это нам мешает, но может и помочь. Надо только придумать, как себя подать.

– А есть смысл? – возразил Эгрегий. – Наверняка наш добрый хозяин уже сообщил о чужестранцах. Надо было раньше начинать… что ты там задумывал. Прикинуться страшным богатеем?

– Возможно ты прав.

– Тогда не проще ли просто отправиться на рынок и купить все, что нужно? – спросила Хенельга.

– Не так-то это просто, – вздохнул Виал. – Местные не очень жалуют чужестранцев. Которые сами по себе работают, в этом смысле.

– Крупнейший рынок, ты сам говорил. Найдется тот, кто удовлетворит наш вопрос.

– Возможно вы правы. Просто не хочу плыть по течению, но другого нам не остается.

Виал не добавил, что обычно так решал все дела. Уже потом подавал события, словно все по плану. Только близкие люди знали, что никаким планированием торговец не утруждается. Это просто неэффективно.

Вот и сейчас придется действовать наобум.

Утренние часы путешественники упустили, зато на рынке стало свободнее. Почему-то работорговцы предпочитали продавать свой товар в ранние часы, словно это только что выловленная рыба. Виал мог бы ответить на этот вопрос, но его спутники не спрашивали.

На рынке оставались только те люди, что торгуют дорогим, но качественным товаром: девушками и юношами, пусть без особых навыков, но возраст дает им преимущество; могучие варвары, которых грешно приковывать к скамье гребцов; знатоки языков, ремесел, даже поэты и художники – этот товар самый дорогой.

Сам рынок не представлял ничего особенного. Ранний товар уже продали, помосты, где происходил торг, пустовали. Лишь слуги или рабы подметали эти места. Вокруг рынка с помостами располагалось несколько магазинчиков. Ни вывесок, ни зазывал, покупателям и так известно, кто чем торгует.

Только надписи на стенах указывают на то, чем здесь занимаются. Больше всего было оскорблений и обвинений в адрес продавцов. Обычно их называли нечистыми на руку, сводниками, мясниками и даже продавцами собственных мамаш.

Была тут и лавка кузнеца, только торговал он не гвоздями и ножами, а кандалами. Больше ничем, иное тут не покупали.

– Довольно уныло, – заметил Эгрегий. – Это точно крупнейший рынок?

– А в Циралисе больше?

– Я там не бывал, но…

– Бывал, рядом с бычьим рынком.

Эгрегий удивленно уставился на товарища. А ведь он даже не знал, что находится на той площади.

Виал не стал объяснять, что в нынешние времена рабские рынки… пустуют. Домашние рабы редко попадают на подобные рынки, землевладельцы договариваются между собой и обмениваются товаром. Единственным источником остается пиратство и грабеж, что сопряжено с определенными сложностями.

Так что цены на рабов сейчас высоки. И сложно найти подходящих людей. Благо только, что в Поллиэтии многих людей отдают на рынок из-за долгов.

Виал решил направиться в ближайший магазин. Зачем блуждать по рынку.

Лавка была небольшой, чем-то походила на магазин тканей. Тряпки тут тоже продавались, но среди них были иные предметы, указывающие на истинное предназначение магазина: кнуты, веревки, ошейники, и даже чернила. Пожилой раб встретил гостей немигающим взглядом, оценил их и вернулся к своему занятию – он читал. Перед ним лежали писчие принадлежности, а в коробе с чернилами находились иглы, с помощью которых раб наносил клейма на товар.

– Есть в этом что-то унизительное, – сказал Виал по-гирцийски, – что рабы клеймят своих собратьев.

– Лучше клеймить, чем быть клейменным, – возразил Эгрегий.

Глядя на все это, он понимал, как повезло ему с хозяином.

Хенельга предпочла остаться за спинами мужчин и ничего не говорить. Она быстро переняла правила игры, распространенные в Виоренте, и не болтала при посторонних.

– Где твой хозяин? – спросил Виал у раба на его языке.

Раб кивнул на занавесь, что разделяла комнаты. Не очень вежливо со стороны торговца заставлять покупателей ждать.