Виал снизил цену в десяток раз и то полагал, что слишком дорого.

Торговались они несколько часов. Несколько раз прерывались, чтобы смочить горло. Тут уже Виал не стал отказываться от дармового вина. Даже разбавленное на треть оно вскоре ударило.

Голоса торговцев окрепли, языки развязались, но они так и не могли сторговаться. Рабы Иавана принесли покупателям еды – какие-то печенья, выдержанные в вине.

От пары тройки таких сладостей в голове у Эгрегия зашумело и он больше не притрагивался к угощению. Вряд ли, это из-за винной пропитки. Хенельга съела больше и вскоре задремала, усевшись на корточки.

Виал этого не замечал, увлеченный торгом. Зато Эгрегий почувствовал, что за ними наблюдают. Возможно наблюдают. Чудилось, этот испуг мог возникнуть из-за дурмана, что подсыпали в сладости, или в лавке тиринца не только голые женщины и раб-писарь на входе.

Эгрегий отошел от ширмы, встал возле стены, чтобы его спина была защищена. Руку он положил на оружие, готовый в любой момент сорвать печать и обнажить клинок. Иаван, их добрый хозяин, казалось, не заметил маневра.

– Все! – воскликнул Виал. – Хватит! Договоримся на ста тысячах! Ровная и достойная сумма.

– Еще десятина сбора в казну Виорента, десятина для храма Тирина, итого…

– Нет, это уже ты оплачивай. Я говорю сотня! Это мое окончательное решение!

– Допустим, но как я смогу получить эти деньги. Ведь не носишь ты их с собой. Два таланта, а то и больше! Уж прости, не помню курс.

– Векселя. Храм Мефона из Циралиса.

– Векселя… – Иаван поморщился.

– Векселя, – Виал кивнул. – Понимаю, ты не можешь их обналичить здесь. Но их примут в храме Энносигея. С определенной надбавкой, конечно, которой я бы предпочел избежать, но! Я готов оплатить эту надбавку.

– Но десятины?!

– Я итак пошел тебе навстречу, оплачивая десятину храмовую. Где это принято, чтобы покупателя заботило то, как торговец будет платить налоги?

– Налоги формируют цену.

– И потому я согласился на переплату в два, слышишь, два раза! Да этим варварам цена то какая?! А плачу, как за даная или кемилца.

– Данаи беспокойные и ленивые рабы, а кемилцы лишены инициативы. Зато варвары сильны, сообразительны и покорны судьбе! Так не ценнее ли это, не лучшее ли это качество для товара?

– Вот опять, мы повторяемся. Сотня! Только сотня! И надбавка.

Иаван сморщился, молчал долгое время, но все же протянул руку для пожатия.

– Вот мы и достигли согласия! – воскликнул Виал. – Да здравствует богиня Согласия, заставляющая пожимать руки добрых торговцев! Клянусь, что принесу ей в дар серебряный венок.

– Наши храмы этого серебра не получат, – вздохнул Иаван.

Договорились когда встретиться, обсудить контракт. На руках у Виала было не больше двадцати тысяч монет серебром, но этого хватило для задатка. Хотя тиринец морщился, пересчитывая, проверяя монеты.

Довольный сделкой, Виал не сразу перевел взгляд на спутников. Хенельга спала, а Эгрегий обильно потел и был бледнее обычного. Лицо его пошло пятнами, губы были влажными и тряслись руки.

– Что это с вами?! – удивился Виал.

– Устали твои спутники. Менавр! Проводи гостей и поднеси им вина.

Виал взял Хенельгу под руки, она застонала, но пошла на своих ногах. Сквозь тунику чувствовалось, как ее тело похолодело.

Только на выходе Эгрегий почувствовал облегчение. Его все еще трясло, но им удалось выбраться из паучьего гнезда. Теперь он понимал, почему девчонки в комнате такие апатичные и постоянно что-то жевали. Парень припомнил, что перед ними стояли плевательницы, заполненные какой-то гадостью.

– Вырвались! – выдохнул он.

– Этот тиринец выжал меня досуха, а на руках только расписка в получении задатка.

Виал закрыл церу из двух дощечек и спрятал ее в складки своей туники. На восковой дощечке на трех языках было написано, что Иаван принял задаток у Косса Виала, обязуется поставить ему оговоренный товар, в случае нарушения договоренности он выплачивает неустойку. Как впрочем и Виал, если не сможет оплатить всю сумму или откажется от товара.

Хреново, но лучшего предложения не найти в Виоренте.

– А как же – не клади яйца в одну корзину, – Эгрегий кисло улыбнулся.

– Я увлекся, – смутился Виал. – И что с вами случилось?! Хенельга словно тряпица. Ну, хоть на ногах стоит.

Как телка, ведомая на заклание.

Эгрегий объяснил, что произошло, и предложил по-мужски разобраться с хитрым тиринцем.

– Этот кознодей намеревался ограбить нас, а то и хуже! – зло прошептал Эгрегий.

Виал хмыкнул, но покачал головой.

В это время им принесли вина, Виал поблагодарил раба медной монетой, стараясь сделать это так, чтобы писарь не заметил. Взяв три кубка, Виал тут же осушил свой. Толи смелость, толи глупость. Эгрегий готов был ударить старшего товарища.