— Мне жаль. — Эти два слова — одни из самых трудных для произнесения. В жизни бывают моменты, когда нам хочется их произнести, но так много всего может помешать. Лично мне чаще всего мешает моя гордость, нежелание признаться, что я неправа. Но тогда я сумела их произнести, хотя они не предназначались для моих друзей. Даже для Сильвы. Я произнесла эти слова для призраков, которых создала в тот день. Жалкие извинения, мольба о чем-то, чего я не заслуживала.

Я почувствовала приступ тошноты — так проявилось отвращение Сссеракиса. Чувство вины — удел слабых, Эскара. У честолюбия нет места для него. Ты хочешь отомстить за все, что с тобой сделали? Ты хочешь обрести силу и сразиться со своими врагами? Десятки людей умрут у твоих ног. Армии столкнутся, и улицы городов окрасятся красным. Смерть. Такова цена истинной силы. Это цена, которую другие должны заплатить ради тебя.

— Я — оружие. — Мой голос дрогнул, и я не нашла в этих словах утешения.

Сильва взяла меня за руки, и я почувствовала знакомое волнение, прилив новой энергии. Подняв глаза, я увидела, что слезы, которые были у нее в глазах, текут по щекам.

— Ты не обязана им быть. Ты не обязана быть тем, кем они хотели тебя видеть, кем они пытались тебя сделать.

— Кто же я, если не оружие?

Сильва улыбнулась мне той самой лучезарной улыбкой, которая сжигала гнев, сомнения и боль. «Ты — Эска. И это все, чем ты должна быть». Жаль, тогда я не выучила этот урок, но я старалась выучить его всю свою жизнь.

Я наклонилась и прижалась лбом к ее лбу, и на мгновение мы оба снова стали единым целым. Вся боль, огорчения и секреты, которые мы хранили, улетучились, и мы были просто двумя влюбленными, запертыми вместе. Двумя влюбленными, разделяющими одну цель. Утешение. Одна из-за совершенных злодеяний, другая — из-за того, что стала свидетелем. Любовь преодолела разрыв и позволила нам обоим найти утешение друг в друге.

Она — Хранитель Источников. Все это время она тебе лгала. Скрывая источник своей силы.

Что-то щелкнуло внутри меня. Не по-настоящему: это было больше похоже на то, как будто несколько кусочков головоломки внезапно встали на свои места. Момент ясности, когда мне открылась истина, и не благодаря лекциям тех, кто уже ее знал, а благодаря моим собственным упорным рассуждениям.

Я отстранилась от Сильвы и посмотрела на камин, где Тамура все еще грел руки. Я знала, что он, по крайней мере, не стал бы лгать.

— Источники — мертвые Ранд и Джинны.

Тамура рассмеялся и захлопал в ладоши.

Интересно.

— Вы не знали? — Мои слова предназначались в том числе и Сссеракису, но Сильва в ответ покачала головой.

— Я знала. Ты наткнулась на один из самых тщательно хранимых секретов моей матери, Эска. — Сильва встала и оглядела маленькую комнату, остановив взгляд на Имико и наемниках Иштар. Ее глаза были намного темнее, чем я привыкла их видеть. — И, к сожалению, ты уже раскрыла этот секрет другим.

Йемин и другой наемник пожали плечами. Имико взмахнула руками перед собой, прижимая к плечу ринглета.

— Я умею хранить секреты, — сказала маленькая воровка с озабоченной улыбкой. — У меня куча секретов, вы даже себе не представляете.

Сильва улыбнулась.

— Вообще-то, представляю. — Она повернулась ко мне, все еще сидевшей на неудобном стуле. — Как ты догадалась? Ты не могла догадаться только исходя из маленькой загадки Тамуры.

— В том числе. Из-за загадки, а также из того, что ты являешься Хранителем Источников, потому что ты дитя Ранд, рожденная магией. Но еще из воспоминаний Джаграна. — Настала моя очередь получить недоуменный взгляд Сильвы, и то, как она нахмурила брови, заставило меня улыбнуться. — Как только мы приземлились, я впитала в себя заряд от Источника дугомантии. В нем были воспоминания Джинна по имени Джагран, воспоминания о его последних мгновениях борьбы с Ранд. Джагран был штормом, созданным молниями, и, умирая, он почувствовал, что его сущность заключена в хрустальный гроб. Его труп стал Источником дугомантии.

Сильва недоуменно посмотрела на меня:

— Ты можешь поглощать магию и воспоминания Джиннов? Я думала, что на Пикарре ты только перенаправила дугошторм. По крайней мере, это объясняет твои глаза.

Я непроизвольно потянулась к глазам. Сильва схватила меня за руку:

— Они сверкают так, как никогда раньше, Эска. В них бушует шторм, молния бьет каждые несколько секунд. Это очень красиво.

— Хм, — сказала Имико, расхаживая по комнате. — Значит ли это, что у тебя в животе куча трупов богов? Звучит отвратительно. — Она улыбнулась мне, и я понадеялась, что моя выходка не нанесла непоправимого ущерба нашей дружбе.

— Ты понимаешь, что это значит, Эска? — сказала Сильва, сжимая мою руку. — Мать была права насчет тебя. Ты уже исполнила все три Авгурии.

— Что?

— Слияние жизни и смерти. Ты уже дважды впитала дугошторм, приняв воспоминания Джинна как свои собственные. Обновление. Там, в Пикарре, ты умирала, но сила Вейнфолда обновила твое тело. И единство цели. — Сильва на мгновение замолчала. — Мы обе знаем, что у тебя внутри, Эска.

Я на мгновение запаниковала, отчасти из-за себя, но больше из-за Сссеракиса. Мезула убьет нас обоих, если узнает.