За эти годы я выучила одно правило: если кто-то приглашает убийцу в свой дом, то, скорее всего, он подготовлен к покушению. К сожалению, этот урок мне еще предстояло выучить. Я переступила порог прежде, чем мое здравомыслие успело заявить о себе.

Это странное место. Законы здесь не совсем правильные.

Сссеракис, безусловно, был прав. За пределами сферы сгущалась ночь, последние лучи солнца исчезали, а луны вырисовывались высоко и ярко над головой. Внутри сферы было светло, как летним днем, но, когда я подняла глаза, увидела черную стену сферы со всех сторон. Было светло, но солнца не было. Город тоже исчез. Больше не было ни зданий, ни улиц, ни диких пахтов. Я стояла на грунтовой дороге со сверкающими белыми колоннами по обеим сторонам, которая вела к большому амфитеатру, построенному из оникса и находящемуся в идеальном состоянии.

Похоже, у этого Джинна есть склонность к драматизму.

— Мы внутри карманного мира? — спросила я.

— Да, — сказала Сильва, проходя следом за мной. — И нет. Это все еще часть До'шана, просто она отличается от остального города. Отделена. Будьте осторожны, здесь могут быть другие законы.

— Законы? — спросила Имико. Меня немного утешило, что все мои друзья последовали за мной в сферу. Гораздо меньше утешило то, что дверной проем закрылся за нами. Мы были заперты внутри.

— Верх все еще может быть наверху, но низ, возможно, уже не внизу. — Тамура шагнул вперед и, не теряя времени, направился к амфитеатру. — Законы — это то, что придает миру стабильность. Они устанавливают ожидания.

— Итак, сумасшедший старик говорит, что здесь все может работать по-другому? — спросила Иштар.

— Возможно, — сказала Сильва. — Законы нашего мира нельзя нарушить, но возможно, что здесь они могут быть нарушены.

— А меч по-прежнему будет убивать? — спросила Иштар.

— Скорее всего.

— Тогда давай покончим с этим, не-такая-уж-ужасная ученица. — Иштар подтолкнула меня в спину, и это побудило меня последовать за Тамурой. — Чем скорее ты убьешь этого своего Джинна, тем скорее мы сможем подготовиться к тому, что терреланцы будут кусать нас за пятки.

Пока мы шли к амфитеатру, мной овладело тревожное предчувствие. Я не могла не вспомнить свою стычку с Вейнфолдом. Мезула утверждала, что это была победа, удар, нанесенный по Джинну, но я чувствовала, что это было совсем не так. Даже с помощью Сссеракиса я не победила Вейнфолда, я с трудом вырвалась из его тисков. На это ушло все, что у нас было, вся наша объединенная сила, и нам удалось только отвлечь Джинна на время, достаточное для того, чтобы Сссеракис вернул нас в мое тело. Отступление редко означает победу; это поражение, как ни посмотри.

Сейчас я была сильнее, я знала то, чего не знала тогда, у меня была поддержка друзей, но часть меня понимала, что этого будет недостаточно. Ранд и Джинны были для нашего мира как боги. Они сформировали его, сформировали нас. Несмотря на то, что они были ослаблены, их сила все равно оставалась невообразимой. Сильва утверждала, что мне было предсказано убить последнего из Джиннов. Мезула поставила на кон свою дочь, и даже Тамура, казалось, ей доверял. Я никогда не верила в пророчества или предсказания. Хрономанты сотни лет пытались использовать свою магию, чтобы видеть будущее, и за свои усилия добивались только слепоты к настоящему, их глаза рассыпались в прах в их черепах. Говорят, что щит Безумие показывает тем, кто на него смотрит, видения будущего, но эти видения часто противоречат друг другу, поскольку будущее постоянно меняется. Мне было несколько трудно поверить, что тысячи лет назад некая Ранд видела, как я убиваю последнего Джинна, и каким-то образом, несмотря на все, что произошло с тех пор, это предсказание все еще должно было сбыться.

Мы почти не разговаривали, проходя под входной аркой амфитеатра. Думаю, мы все нервничали, даже Сссеракис казался встревоженным. Трудно объяснить, что ты испытываешь, когда ужас скручивается в твоей душе, словно он змея, которая сворачивает и разворачивает кольца в попытке найти утешение. Опасения ужаса не очень-то успокаивали мои собственные тревоги. Здание действительно было выстроено из черного оникса, но оно не так подавляло, как окружавшая нас сфера. В камне виднелись белые прожилки, узоры, которые сводили с ума и казались странно знакомыми, но в то же время совершенно непонятными.

Внутри амфитеатра были трибуны, окружавшие большую арену в центре. Во многом этот амфитеатр был похож на колизей в Полазии, только песчаный пол не был испачкан кровью. Джинна нигде не было видно, но я была готова поспорить, что больше его нигде не могло быть.

— Рассредоточьтесь, — приказала Иштар, уже двигаясь вдоль одной из стен. — Будьте готовы.

Остальные сделали, как было приказано, крепко сжимая оружие, которое у них было, и стараясь держаться спиной к стене арены. Я была не так осторожна. Мое оружие было внутри меня: моя магия, источникоклинки и Сссеракис. Я направилась к центру амфитеатра, воодушевленная тем, что Сильва пошла со мной. У нее тоже не было оружия. Она тоже несла свое оружие внутри.

— Возможно, мне бы помогло, если бы я знала твои настройки? — спросила я, пока мы медленно шли вперед.

Сильва сделала глубокий вдох и выдохнула. Без сомнения, она обдумывала, как много ей следует мне рассказать.

Ты не можешь доверять ее словам. С ее губ срывается ложь.

— Это работает не так, Эска. У Аспектов нет настроек, мы не страдаем от отвержения. Я могу использовать любой Источник, который у меня есть, и удерживать столько, сколько мне удобно проглотить, столько, сколько мне нужно.