— Мудрый человек, — кивнул Харрисон. — Хотя слишком осторожный для нынешних времен. — Он встал из-за стола. — Знаете, Стерлинг, у меня есть для вас особое задание. Только что я получил запрос от одного из наших важнейших клиентов — Саймона Вестона. Нефтяной магнат из Оклахомы, сколотил состояние на месторождениях Кушинга. Теперь хочет диверсифицировать инвестиции. Завтра он прибывает в Нью-Йорк.

— Чем я могу помочь, сэр?

— Подготовьте краткий анализ промышленного сектора — сталь, автомобили, химикаты. Выделите три-четыре компании, которые, по вашему мнению, имеют самые сильные фундаментальные показатели. И сделайте это к завтрашнему утру. Встреча с Вестоном в десять часов.

— Да, сэр, — кивнул я, понимая, что это шанс зарекомендовать себя.

— И, Стерлинг, — добавил Харрисон, — рекомендуйте компании, в которые вы сами вложили бы деньги. Не те, которые сейчас модно покупать.

Выйдя из кабинета, я почувствовал смешанные эмоции. С одной стороны, день был полон неловкостей и ошибок. С другой — я получил уникальную возможность повлиять на инвестиционные решения крупного капиталиста.

Остаток дня я провел в библиотеке, анализируя промышленные компании США. К шести вечера, когда большинство сотрудников уже разошлись, я подготовил список из четырех компаний, которые, как я знал из своих исторических знаний, переживут Великую депрессию:

1. General Electric — электроэнергетика, лампы, радио, бытовая техника

2. Procter Gamble — мыло, гигиенические товары, бытовая химия

3. Standard Oil of New Jersey (будущий Exxon) — нефтепереработка, топливо

4. American Telephone Telegraph — телекоммуникации

Это не самые «горячие» акции 1928 года, но компании с прочными финансовыми основами, производящие товары, которые будут нужны даже в тяжелейшие времена.

Я составил подробный анализ каждой, используя последние доступные финансовые отчеты. Приложил диаграммы, показывающие их стабильный рост и устойчивость во время предыдущих рыночных спадов.

Голос застал меня врасплох:

— Все еще здесь, Стерлинг?

Харрисон стоял у входа в библиотеку, готовый уходить, с пальто и шляпой в руках.

— Заканчиваю анализ для мистера Вестона, сэр, — ответил я.

— Покажите, что у вас получилось, — Харрисон подошел к моему столу.

Я передал ему папку с подготовленными материалами. Он быстро пролистал страницы, и я заметил, как его брови поднимаются все выше.

— Проктер и Гэмбл? — он выглядел удивленным. — Мыло и стиральный порошок?

— Компания с сильным балансом, стабильным денежным потоком и продуктами, спрос на которые сохраняется в любой экономической ситуации, — пояснил я. — Их дивидендная политика одна из самых последовательных на рынке.

— А где RCA? United States Steel? General Motors? — перечислил Харрисон. — Это то, что все рекомендуют сейчас.

— Вы просили меня выбрать компании, в которые я сам вложил бы деньги, сэр, — напомнил я. — Это мой личный выбор, основанный на анализе фундаментальных показателей, а не на текущих рыночных тенденциях.

Харрисон задумчиво постучал пальцами по столу.

— Вы знаете, что Вестон — бывший бурильщик? Человек, который большую часть жизни провел на нефтяных вышках? Он любит рисковать.

— Именно поэтому я предлагаю ему баланс, сэр, — ответил я. — Если часть его капитала будет в этих стабильных компаниях, он сможет позволить себе более рискованные инвестиции в других областях.

Харрисон внимательно посмотрел на меня.

— Необычный подход. Но… в нем есть смысл. — Он закрыл папку. — Хорошо, Стерлинг. Я представлю эти рекомендации завтра. Если Вестон последует вашему совету, и инвестиции окажутся успешными, вы получите премию от фирмы.

— Спасибо, сэр.

— Но если он сочтет это слишком консервативным и уйдет к нашим конкурентам… — Харрисон не закончил фразу, но угроза была ясна.

— Я уверен в своем анализе, сэр, — твердо сказал я. — Эти компании могут не показать взрывного роста в ближайшие месяцы, но в долгосрочной перспективе они защитят капитал мистера Вестона лучше, чем модные сейчас акции.

— Долгосрочная перспектива, — повторил Харрисон задумчиво. — Редкий взгляд в наши дни, когда все смотрят на завтрашние котировки. — Он протянул руку. — Хорошего вечера, Стерлинг. Увидимся завтра на встрече с Вестоном.

Когда дверь за ним закрылась, я позволил себе улыбку. Возможно, день был полон неловкостей, но я только что сделал первый шаг к цели. И шаг этот оказался на удивление успешным.

Вечерний Нью-Йорк 1928 года пульсировал энергией. Возвращаясь домой, я видел переполненные спикизи, слышал доносящиеся из них звуки джаза. Наблюдал шикарные автомобили и нарядных людей, спешащих на ночные развлечения. Эпоха действительно ревела, не подозревая о приближающейся тишине Великой депрессии.