Вандербильт откинулся на спинку стула и неожиданно рассмеялся.

— Мистер Стерлинг, вы только что сэкономили мне четверть миллиона долларов. Я был в шаге от того, чтобы принять их предложение, но что-то меня удерживало. Ваш анализ точно обозначил все то, что меня смутно беспокоило.

Я позволил себе скромную улыбку:

— Рад, что смог быть полезным, сэр.

— Более чем полезным, молодой человек, — Вандербильт допил свой виски и поставил стакан. — Джонатан, нам стоит продолжить этот разговор в более расширенном составе. Я хотел бы пригласить мистера Стерлинга на нашу ежемесячную встречу в Саутгемптоне.

— С удовольствием, Уильям, — ответил Прескотт, и я заметил тень удовлетворения на его лице.

Вандербильт поднялся.

— К сожалению, меня ждут в Библиотечном зале. Было приятно познакомиться, мистер Стерлинг. Полагаю, мы еще увидимся.

— Для меня это честь, сэр, — я встал, чтобы пожать ему руку.

Когда дверь за Вандербильтом закрылась, Прескотт повернулся ко мне с легкой улыбкой:

— Поздравляю, Стерлинг. Вы произвели впечатление на одного из самых консервативных и осторожных инвесторов Нью-Йорка. Уильям не из тех, кто легко раздает комплименты.

— Я просто высказал свое мнение, сэр.

— И это именно то, что ценят такие люди, как Вандербильт. Честность, — Прескотт сделал паузу. — Знаете, я рад, что не ошибся в вас. Ваши взгляды на рынок удивительно созвучны моим собственным.

Он понизил голос, хотя в комнате никого, кроме нас, не было:

— Между нами говоря, я уже несколько месяцев сокращаю рыночные риски в портфелях клиентов. Увеличиваю долю муниципальных облигаций, золотодобывающих компаний, коммунальных предприятий. Удивительно, что такой молодой аналитик, как вы, пришел к схожим выводам.

Я почувствовал легкое напряжение. Прескотт слишком проницателен. Не выдал ли я себя каким-то образом?

— Просто внимательно изучаю исторические параллели, сэр, — сказал я. — Мой отец много рассказывал мне о панике 1907 года, которую пережил лично.

Это была правда, хоть и не моя. Настоящий Уильям Стерлинг действительно мог слышать такие рассказы от своего отца.

— История повторяется, просто каждый раз в новых декорациях, — кивнул Прескотт. — Хорошо, что вы усвоили этот урок раньше большинства ваших сверстников.

Он взглянул на часы:

— Думаю, на сегодня достаточно. Жду вас в понедельник в десять в моем кабинете. Познакомлю с документацией и расскажу о ближайших задачах.

— Буду точно вовремя, сэр, — заверил я.

Когда мы выходили из клуба, Прескотт вдруг остановился и повернулся ко мне:

— Еще одно, Стерлинг. Возможно, вам стоит быть осторожнее в офисе. До меня дошли слухи, что некоторые ваши коллеги, не слишком довольны вашим стремительным успехом.

— Ван Дорен и его друзья, — я кивнул. — Да, я заметил.

— На Уолл-стрит зависть может быть опаснее медведей, — сказал Прескотт. — Будьте начеку.

— Спасибо за предупреждение, сэр.

Я попрощался с Прескоттом у входа в клуб и направился в сторону метро, размышляя о результатах встречи. Партнерство с Прескоттом открывало доступ к огромному капиталу и связям, о которых я мог только мечтать.

Встреча с Вандербильтом стала приятным бонусом. Прямой контакт с одной из самых влиятельных финансовых династий Америки — это колоссальное преимущество.

Но предупреждение Прескотта о Ван Дорене и его союзниках заставляло задуматься. Мой успех становился все более заметным, а значит, и опасность росла пропорционально.

Хотя до краха оставалось еще больше года, моя позиция в фирме должна быть абсолютно устойчивой к тому моменту, когда я начну выходить из рынка. Ибо, если, не объясняя причин, я вообще откажусь от общепринятой стратегии, меня могут вышвырнуть из фирмы. А мне это необходимо.

На следующее утро, в субботу, я проснулся с первыми лучами солнца. У меня запланирована встреча с Фуллертоном на его загородной вилле вечером, но до того нужно выполнить еще несколько важных дел.

После пробежки и завтрака я отправился в банк, чтобы проверить содержимое моей сейфовой ячейки. Пачки наличных лежали нетронутыми, ожидая своего часа.

К ним я добавил конверт с копиями документов, полученных от Кляйна, и краткой расшифровкой наших договоренностей. Все на случай, если со мной что-то случится. Информация зашифрована моим личным кодом, но представляет определенную ценность как страховка.

Затем я посетил офис Харрисона, чтобы поработать над материалами для клиентов. В субботу в фирме малолюдно.