— Сколько прошло уже времени после твоей условной смерти? Лет двести? — Я закатил глаза. — Прямо как вчера все было. А по поводу того, что не искал…Когда ты исчезла, мне показалось, что тебе не слишком хочется меня видеть. Если ты хотела, чтобы я тебя нашел, стоило намекнуть. След из хлебных крошек или что-то вроде того.

— Ах шалунишка! — Элеонора громко рассмеялась, закинув голову. — Ты знал, где я нахожусь. Ты мог вытащить меня отсюда и вернуть к жизни. Ты — мог! Знаешь, это очень приятно, когда мужчина ради встречи с тобой готов простить тебе смерть какой-то вшивой ведьмы.

— Извини. Мне ни разу не приходило в голову сделать тебе приятно. Больно — да. А вот приятно…

Элеонора резко подняла верхнюю губу и тихо зашипела. Видимо, мои последние слова не особо ее порадовали. Смерть не пошла дамочке на пользу. Она стала еще более привередливой.

— Послушай, Забелин, мне кажется, ты как-то неосмотрительно груб с ней. — Снова принялся бубнить за моей спиной Марков.

Я проигнорировал его нервные подергивания. Смотрел только на Элеонору. Одним глазом, напомню. Вторым полдолжал наблюдать за призраками, которые колыхались вокруг нас живым морем уродских лиц и фигур.

— А насчет того, что не изменилась… — Вампирша усмехнулась, быстро взяв себя под контроль. — Я ведь не человек, если ты помнишь. Я — вампир. И я не развеялась пеплом по ветру под палящими лучами солнца. Я всего лишь спряталась от твоего гнева здесь.

Элеонора снова улыбалась мне так же восторженно, как и я ей. Со стороны нас можно было принять за двух влюблённых, встретившихся после долгой разлуки.

— Эм… Простите… — Марков настойчиво отпихнул меня в сторону и вылез вперед. Потом вообще помахал рукой вампиршей, привлекая ее внимание.

— Слушайте, я понимаю, у вас тут личная драма, все дела. Встречаться с бывшими — такое себе удовольствие. Но не могли бы вы выяснить отношения позже? Нам очень нужно найти кое-кого. Кстати… Приятно познакомится. Я — Степан. Мой друг много говорил о вас…

Как только патологоанатом произнёс это вслух, я понял, что легко отделаться не получится.

Взгляд Элеоноры моментально полыхнул кровавым светом. Из всего сказанного Марковым она сразу выцепила главное.

Патологоанатом — смертный, он называет себя моим другом и мне он явно дорог, если я поперся вместе с ним в Пристанище. А значит, ей даже не нужно вступать в схватку со мной. Ей просто надо схватить смешного смертного, который сам лезет в объятия опасности.

— Не вздумай. — Ласково сказал я дамочке, продолжая улыбаться. — Ты же умная девочка. Не нужно рисковать. Я могу убить тебя по-настоящему. Сейчас твое тело покоится в одном старом замке, в Карпатах. Я точно знаю в каком. Да-да-да… Ты так наивно считала, будто хорошо его спрятала. Но нет. Не хорошо. Ты ведь не умерла в полном смысле этого слова, как обычно это происходит у вас, у кровососов. Но мы можем данный факт исправить. Ты не посмеешь причинить человеку вред.

Я осторожно прихватил Маркова за шиворот, а потом сунул его обратно себе за спину. Когда закончим здесь, нужно еще раз объяснить патологоанатому про его роль в пищевой цепочке потусторонних сущностей.

Степан бестолково таращился на Элеонору, не понимая, какую ошибку он сейчас допустил. Да, в Пристанище находится его дух, в котором как бы нет крови. Но и Вампирша здесь не вся, так сказать, целиком. Выпить она его, конечно, не сможет, а вот убить — очень даже. Потому что если тело Степана не получит обратно свое содержимое, вряд ли оно вскочит и как ни в чем не бывало побежит по делам.

— Почему же не могу? Мы в мире неприкаянных душ. Я знаю, здесь ты не так силён, как в любом другом месте. — Вампирша сделала шаг вперед.

— Если ты тронешь конкретно этого смертного, я превращу Пристанище в пепелище. Каламбур, да? Игра слов. Сначала будет большой, веселый костер, а потом — кучка дерьма.

— Не посмеешь. Папочка тебя накажет. Ты погубишь столько невинноубиенных? Опять? Они ведь уже умерли один раз из-за каких-то эгоистичных, самовлюбленных мудаков. Ты хочешь провести их через такую смерть дважды?

— Если это нужно сделать ради Говорящего, не задумаюсь ни на секунду. И, поверь, папа будет исключительно не против столь радикальных решений, когда речь касается особого смертного с редким даром.

— Говорящий? — Вампирша удивленно подняла брови. — Это правда?

— Чтоб мне сдохнуть! — Искренне ответил я.

— Тоже очень на это надеюсь… Говорящий… Надо же, как удачно все сложилось. — Элеонора буквально на пару минут задумалась, а потом вдруг перестала скалиться и расплылась самой что ни на есть добрейшей улыбкой. — Говорите, вам нужна девушка? Хорошо. Получите девушку. Любую. Но сначала нам нужно договориться. Видите ли, у нас тут возникла проблемка, которую сможет решить только Говорящий. И надо же, вот он, собственной персоной! Так что, господа, начнем переговоры.