Шрифт:
При последних словах она недовольно посмотрела на меня. Небось, профессорша не сомневалась, что ее нелюбимая ученица что-то напортачила, но я четко следовала алгоритму.
Пока она отвернулась, я быстренько перелила зелье в два пузырька. Один сдам, а второй заберу себе. Пригодится.
Когда после окончания лекций я вышла во двор, то сразу же увидела Роэна. Он стоял недалеко от входа, вся его поза говорила о том, что ему надоело ждать. Увидев меня, он быстро подошел, бесцеремонно схватил за руку и потащил к своему экипажу.
— А… Кулея?
— Обойдемся без нее. Практиковаться будешь на мне.
Мы приехали к нему домой. Трехэтажный особняк из белого мрамора поразил мое воображение. Его дом был намного больше нашего. Широкий двор был устлан снегом, через который проглядывали очертания клумб. К дому от ворот вела широкая вымощенная камнями дорога.
Через просторный холл мы прошли на третий этаж в комнату Роэна. Я-то здесь уже была, лилипутом. И теперь интересно было взглянуть на эту комнату вновь, в нормальном виде.
— Располагайся, — небрежно бросил он, кивнув на кресло.
Я села и тут у меня заурчало в животе, в это время мы дома обычно обедали. Роэн бросил на меня многозначительный взгляд и хмыкнул.
— Сначала позанимаемся, а потом перекусим. Не умрешь с голода?
Я хмуро на него взглянула и с готовностью встала. Не мог не уколоть, вот же! Ну подожди, вот как испытаю на тебе иллюзорное зелье!
Он скрестил руки на груди и расслабленно присел на краешек стола.
— Повтори все, что делала в прошлый раз. Выпусти свою силу и направь ее на меня, создавая намерение. Заставь меня испытать жалость к тебе.
Я собралась, напряглась, почувствовав, как «змейки» внутри просыпаются, начинают шевелиться и готовятся выйти наружу, как только поступит мой приказ.
Так, не забыть про намерение! Но жалость я оставлю для короля. А для Роэна я придумаю что-нибудь поинтереснее. Я не смогла сдержать хитрой усмешки, Роэн заметил это и изогнул бровь.
Я вытянула руки вперёд, выпуская силу и направляя ее на Роэна. Мои золотистые «змейки» поспешили к нему. Через мгновение они обвили его, опутали всего.
Роэн прикрыл глаза, опустил руки вниз и застыл. Я же с трепетом ожидала, подействует ли на него моя магия.
Вдруг он открыл глаза и медленно направился ко мне. Подошел вплотную и взял меня за талию. А потом наклонил голову так близко, что я услышала его рваное дыхание.
— Я же сказал – жалость, Фервезер, жалость, а не страсть. С огнём решила поиграть? Смотри, потом не жалуйся, — прохрипел он мне в самое ухо.
— Какая разница что, главное же, что моя магия на тебя подействовала, — прошептала я в ответ, не отводя с него взгляда.
Он впился в мои губы поцелуем. Горячим, страстным и нежным одновременно. Одной рукой Роэн продолжал сжимать мою талию, а другой легко провел по щеке. От этого нежного прикосновения внутри у меня сладко затрепетало.
Мои золотистые нити, опутывающие его, перетекли плавно и на меня. И мы с ним оказались в светящемся коконе. Сколько мы так стояли и целовались, я не знала — время для меня замедлило свой бег.
И тут раздался какой-то грохот, и я, вздрогнув, отскочила от Роэна. Мы повернули головы.
Глава 28
Фео, маленький проказник, свалил со стола светильник и теперь летал около него и хрипло покрикивал.
— Фео, поганец, я запру тебя в кладовой! — выругался Роэн, погрозив ему кулаком.
Фео пискнул и так виновато и умильно посмотрел на своего хозяина, что я, не сдержавшись, прыснула.
— Не ругай его, пожалуйста, — попросила я.
Роэн посмотрел на меня. Глаза его уже не горели безумной страстью, только лишь мягкой нежностью.
— Ты хорошая ученица, Ализария, — сказал он.
— Правда? — хмыкнула я. — А вот профессор Пирпури так не считает. Сегодня она поставила мне два балла.
— Она просто дура. И, кроме своих зелий, ничего больше не умеет, — презрительно бросил Роэн.
Я удивилась. Интересно, он действительно так считает или просто хотел таким образом меня поддержать? Как бы то ни было, но мне стало приятно.
— Мы можем переходить к главному ритуалу, — сказал Роэн, и лицо его сделалось серьезным и сосредоточенным. — Я вижу, что ты готова.
Я кивнула, приготовившись вновь запустить своих «змеек».