В нём остались черты того Айвана, которого я знала — разбросанные по скулам веснушки, сильный нос, мягкие на вид губы.

Я мгновенно вспомнила, какие они были на ощупь. Как он прикусывал мою кожу, как его руки обхватывали мою талию…

Мой желудок с грохотом провалился в пятки.

Но при этом он так сильно изменился. Вещи, которые я не могла понять, пока не увидела его лично. Семь лет заточили его углы, превратив растянутые футболки в идеально сидящий светло-серый пиджак, облегающий его плечи чётким силуэтом. Vans сменились на строгие оксфорды, тёмные круги под глазами — на изящные морщинки у глаз. Всё в его облике выглядело продуманным. Из нескладного паренька он превратился в кого-то крепкого, подтянутого, гораздо более спортивного, чем тот, с кем я провела тот странный летний уикенд.

Тот, кто целовал меня, со вкусом сладкого лимонного пирога. Кто обещал следовать за мной хоть на Луну и обратно…

Его взгляд встретился с моим. Бледно-серые глаза, острые и ясные, пронзили меня, будто бабочку, приколотую к пробковой доске. Всё тело напряглось до кончиков пальцев.

О нет.

Я влипла. По-крупному.

19

Предложение

— Это Клементина Уэст, — представила меня Дрю. — Хотя, кажется, вы уже пересекались на несколько секунд в прошлом месяце?

Прошлом месяце?.. Она что, поняла, кто он? Что это — мой Айван? Нет, я же не рассказывала Фионе или Дрю никаких подробностей о нем, а к тому же он выглядел совсем не так, как тогда, когда я встретила его в квартире тети.

Но тут меня осенило.

Я столкнулась с ним на выходе из ресторана. Вот что она имела в виду.

— Клементина..? — Дрю посмотрела на меня немного настороженно.

Я быстро взяла себя в руки и улыбнулась — не показывай десны, выгляди приветливо, как я репетировала.

— О, да, привет, извините. Кажется, мы тогда немного столкнулись в ресторане. Жаль, что у нас не было возможности познакомиться как следует.

— Все в порядке, можем сделать это сейчас, — ответил он с тем самым знакомым южным акцентом, совсем не раздражающим. Рядом с ним сидела его агент, хищная женщина по имени Лорен Пирсон, несомненно, одна из лучших в своем деле.

Он не сводил с меня глаз — будто боялся, что я исчезну.

Пытается вспомнить, где меня видел? У меня как раз такое лицо — его легко заметить в толпе и почти вспомнить.

Ты тоже меня узнал? — хотелось спросить.

Нет, не мог. Семь лет прошло. Я и сама не помню своих мимолетных увлечений семилетней давности.

Соберись, Клементина.

— Помнится, вы мастерски спасли тот десерт, — продолжил он.

— Было бы обидно выносить десерт на себе, а не на тарелке, — отозвалась я и села рядом с Дрю, положив перед собой блокнот.

А потом случилось самое худшее. Самое страшное, чего я так боялась.

Он улыбнулся. Идеально ровно, идеально белоснежно, идеально отрепетировано — как и я. И протянул руку через стол.

— Уверен, десерт выглядел бы на вас потрясающе. Я — Джеймс. Но Джеймс — это имя моего деда. Друзья зовут меня по второму имени — Айван.

Я пожала его руку. Шершавая, теплая, покрытая шрамами. Их стало намного больше за эти семь лет. Последний раз, когда я чувствовала эти руки, они обнимали мое лицо, его большие пальцы нежно скользили по моим скулам, будто я — произведение искусства…

— Как бы вы классифицировали своего будущего публициста? Друг? — спросила я.

Его агент расхохоталась.

— Она мне нравится!

Джеймс Эштон чуть усмехнулся. Легкий сбой в идеально выверенном образе.

— Посмотрим, Клементина, — ответил он и разжал пальцы.

— Клементина — старший публицист в Strauss & Adder. Она фактически управляет всем отделом PR, когда Ронда в отъезде. В прошлом году Publishers Weekly отметили ее как восходящую звезду. В общем, любая книга в надежных руках, если она занимается ее продвижением.

— В этом я не сомневаюсь, — сказал Айван-Джеймс — и перевел взгляд на Дрю. При этом его осанка изменилась, он чуть подался вперед. — Расскажите мне о Strauss & Adder.

И Дрю начала рассказывать — об истории компании, наших авторах, принципах работы. Она с увлечением говорила о своей команде, о том, как мы можем способствовать его карьере, показывала слайды успешных книжных запусков за последние годы. Джеймс внимательно слушал и задавал продуманные вопросы: о ее методах редактуры, об ожиданиях от его кулинарной книги, о процессе превращения черновика в финальный вариант.

Я, должно быть, слишком пристально на него смотрела, потому что в какой-то момент он поймал мой взгляд. Две секунды. Три. Свет от экрана PowerPoint делал его глаза еще ярче, серыми, как осеннее небо, идеально подходящее для пряного чая и объемных шарфов.

И от того, как он на меня смотрел, у меня горело в животе.

Он не мог помнить меня после тех выходных. Прошло семь лет, и за это время он встречал звезд куда ярче меня.

Затем он снова отвел взгляд, вернувшись к потоку цифр и прогнозов, и кивнул, слушая воодушевленную презентацию Дрю. То, как она говорила о своей работе, о своих авторах, — сразу было ясно, что она это любит. Любит помогать творческим людям сажать семена идей и смотреть, как они превращаются в удивительные проекты. И ее послужной список говорил сам за себя. В основном она работала с мемуарами и историческим фэнтези, но действительно восхищалась тем, как он пишет, и его рецептами.