— Почему ты такой глупый?

Я покачал головой.

— Мама должна была позволить тебе капать по ее ноге.

Это заставило его фыркнуть.

— Ты безнадежный романтик, если полагаешь, что папа открыт для чего-либо, кроме миссионерской практики с целью размножения.

Его плечо столкнулось с моим, когда он выскочил за дверь и направился в свою комнату.

Я последовал за ним.

— Никто не хочет быть одиноким.

— Нет? — Он ворвался в ванную комнату, где включил кран. Вода хлынула внутрь. — Тогда почему ты до сих пор один?

Мрачная ухмылка исказила его щеки. Он точно знал, почему я один. Он знал, чего я хочу - и что именно из-за него я это потерял. Ни один из нас не хотел этого признавать. После того как я дал обещание, мы больше никогда не говорили об этом.

— Я один, но не одинок. — Я махнул рукой в сторону озера, где поставщики провизии, вероятно, уже закончили готовить наш с ребятами ужин. — Я вижусь с нашими родителями почти каждую неделю...

— И ненавидишь каждую минуту.

— У меня есть друзья...

— Приятели по тренировкам, у которых есть свои семьи и круги общения.

Себастьян никогда не упускал случая напомнить мне, что Ром и Зак были связаны друг с другом теснее, чем я с кем-либо из них. Я был третьим лишним. Тот, кто пригласил себя на их вечеринку из двух человек, когда я обнаружил, что большинство людей невыносимы. К тому времени они были знакомы уже пять лет, росли по соседству друг с другом.

А после несчастного случая с Себом...

Ну, я не хотел сближаться с кем-то еще.

— Проститутки, — в отчаянии отметил я. — У меня бывают перепихоны. Я наслаждаюсь сексом на одну ночь.

Ладно. Секс на одну ночь. В единственном числе. Просто чтобы попробовать. Предупреждение под спойлером: это было отстойно. После этого я сдался. По правде говоря, мне нравилось подшучивать над Заком за то, что он девственник, но за время своего короткого брака он, наверное, занимался сексом в пятьдесят раз больше, чем я за всю свою жизнь.

— А я наслаждаюсь долгими прогулками в аду с моими лучшими приятелями Дамером и Банди. — Себастьян фыркнул, взяв с прилавка маленькую бутылочку с солью для ванн. — Я не куплюсь на то, что ты продаешь, Оливер. Ты такой же несчастный и одинокий, как и я. Просто тебе лучше удается притворяться, что это не так.

Ты просил меня быть таким, - хотелось кричать мне.

Но вместо этого я проглотил свое разочарование, похоронив его рядом с обидой.

Он высыпал соль в воду. Его тело постоянно болело. Он использовал промышленное количество солей, масел и поливитаминов, чтобы попытаться облегчить боль.

Я расправил плечи.

— По крайней мере, я не прячусь от мира.

Он откинул голову назад и издал горький смешок.

— Попробуй пожить в моем теле хотя бы минуту, и ты тоже почувствуешь.

Это заставило меня замолчать.

Я знал, что он прав. Я просто не хотел, чтобы он был прав.

Себастьян присел на край ванны, наблюдая, как соли шипят в воде, превращаясь в молочный цвет.

— Что-нибудь еще, старший брат?

— Вообще-то, да. Мне нужен совет.

— Skyn ultra-thin, хотя Trojan Magnum тоже подойдут (прим. Марки презервативов)

Я проигнорировал его шутку.

— Брайар ведет себя как чертовка. Я не знаю, что с ней не так...

— А ты не пробовал отключить ее от сети, перезагрузить, а потом снова подключить, но на этот раз не разрушая ее жизнь?

Мои зубы сомкнулись. Я постарался сохранить нейтральный тон.

— Как я уже сказал, в последние пару дней она была непокорной. Она может попытаться проникнуть в твое крыло.

— Верно подмечено. Я буду драться с ней в любое время и в любом месте, где она захочет.

— Ты не тронешь ни одного волоска на ее голове, — возразил я, и мой тон прозвучал резче и грубее, чем я намеревался.

Это заставило Себа поднять глаза от воды.

— Прости?

— Ты не сможешь ее тронуть, если она придет сюда. Или устраивать сцену. Если ты хоть немного заставишь ее чувствовать себя неловко...

— Тогда что? — Он встал. Себ жил для того, чтобы заставить меня чувствовать себя маленьким, виноватым и незначительным. — Что ты тогда сделаешь? Я твой младший брат, чью жизнь ты разрушил. Ты не посмеешь мне мстить.

Может быть, дело было в постоянных мелких пакостях, которые Брайар устраивала мне. Может, дело в десятилетии бессонных ночей. Может быть, дело в напряжении от того, что самая сексуальная женщина планеты терлась об меня двадцать четыре часа в сутки.

Но впервые с тех пор, как я разрушил жизнь Себа, я сорвался.