Джесс подходит к раковине, наполняет стакан водой, делает глоток и вытирает рот тыльной стороной ладони.

— В обед я пробрался в женские душевые, так что день можно считать удачным.

Я морщу нос.

— Что я тебе говорила? Ради всего святого, помалкивать и держать штаны застегнутыми. Всего восемь месяцев.

— Не парься, меня не поймали.

— Пока что, — предупреждаю я. — Думаю, мне стоит радоваться, что это была не та секретарша.

— Я не говорил, что это была не Лейси, — ехидно отвечает он.

— Джесси, клянусь Богом…

— Да шучу я. Это была какая-то девчонка с урока по математике. Кто тебе звонил минуту назад? — он искусно переводит все стрелки обратно на меня.

— Что? — спрашиваю я, прочищая горло.

— Это был он? Эрик? Он снова к тебе пристает? Ради всего святого, если ты снова вернешься к нему…

Я понимаю его беспокойство. Каждый раз, когда он предупреждал меня об Эрике, я лишь отмахивалась. Сначала все дело было в деньгах. У Эрика они были, а я в них нуждалась. Он обеспечил меня всем необходимым. Но потом все усложнилось. Границы стерлись, принципы исчезли. Это было некрасиво, и я совершенно этим не горжусь, но все кончено. Я больше никогда не превращусь в ту девушку, которой была рядом с Эриком.

— Нет. Думаю, это контора, в которую я обращалась ранее.

— Странно, потому что у тебя был такой панический взгляд, что и всякий раз, когда в деле замешан этот кусок говна.

— Это был не он, — твердо отвечаю я. Резко встаю, и ножки стула со скрипом скользят по дешевому деревянному полу. — Почему здесь так чертовски холодно? — Я снова меняю тему, застегивая рубашку. — Пойду приму горячий душ, а то сиськи отмерзнут.

Джесс мне не верит и качает головой, но не произносит ни слова, пока я поднимаюсь по ступенькам.

Как только я снимаю с себя одежду и встаю под обжигающую воду, мои мысли возвращаются к горячему парню с татуировками. Я позволяю своим фантазиям всплыть на поверхность в стенах ванной комнаты, потому что этого не может произойти в реальной жизни.

Жужжание под подушкой нарушает мой сон и возвращает обратно в суровую реальность. Я открываю один глаз, силясь разобрать слова на экране.

«Ты опоздала».

Опоздала? Сообщение пришло от местного номера. Моему мозгу требуется целая минута, чтобы вспомнить, что сегодня я должна была забрать Дэйра. Откуда, черт возьми, он взял мой номер?

Я медленно перевожу взгляд на крохотные цифры в углу экрана. Девять часов двенадцать минут. Вот же срань. Джесс опаздывает в школу. Я выбираюсь из постели и копаюсь в сумке. Конечно же, у меня не осталось чистых джинсов. И леггинсов. И нижнего белья. Да всего, на самом деле. Пора спросить Генри, есть ли у него стиральная машинка и сушилка. До этого я их не замечала, а так как дом далеко не похож на дворец, перспективы неутешительные.

Мне остается лишь ехать в том, что надето на мне сейчас: мятые серые пижамные шорты и белая майка. Я натягиваю пушистые полосатые гольфы и огромную толстовку Джесса, которая висит на мне как платье. Сбегаю вниз по лестнице прямиком в гостиную, ожидая обнаружить спящего брата на диване.

Вместо этого я замечаю на подушке листок, на котором написано: «Генри отвезет меня в школу. Ага, это не прикол. Он предложил, а ты еще спала».

Его отвез Генри? Надо же. Может, приезд сюда и не был ошибкой.

Я подхожу к столу и беру сумочку и ключи. Перекинув через плечо потрепанную коричневую сумку, я замечаю бумаги с подписью Генри, которые Джесс должен был взять с собой в школу.

— Черт возьми, Джесси, — бормочу я себе под нос, прежде чем схватить документы со стола. Засовываю их в сумку и мысленно добавляю новый пункт в список дерьмовых дел на сегодня. Я просто умираю от голода, но времени на завтрак не осталось, поэтому я откусываю кусочек тоста, оставленного на столе, надеваю сапоги и выхожу за дверь.

— Ох, не стоило наряжаться ради меня, — шутит Дэйр, глядя на мои растрепанные волосы, мешковатую одежду и ненакрашенное лицо. Его забавляет мой потрепанный внешний вид, но затем взгляд парня падает на мои обнаженные бедра. Клянусь, его ноздри раздулись от такого зрелища. У меня возникает стойкое желание раздвинуть ноги чуть шире, просто чтобы помучить его. Увидеть реакцию. Но я этого не делаю.

— Мой лучший прикид специально для незнакомцев, у которых я подрабатываю шофером, — язвительно отвечаю я, отъезжая от дома и направляясь в мастерскую Генри. Глаза Дэйра все еще прикованы к моим бедрам, но через мгновение наши взгляды встречаются. Его глаза полны чего-то необъяснимого, полны жара. Это не примитивное вожделение как у большинства мужчин. Это что-то… большее. Что-то более напряженное. И я хочу знать, что это значит. Но прежде чем я успеваю расшифровать этот взгляд, выражение лица Дэйра становится нейтральным, и парень отводит глаза.

— Откуда у тебя мой номер?

— От твоего отца.

— Как мило со стороны Генри раздавать мой номер незнакомцам.

— Перестань меня так называть. Я знаком с Генри гораздо дольше, чем ты, — язвит Дэйр.

— Туше, — устало отвечаю я. А что еще добавить? Он не врет. Возможно, они действительно знают друг друга лучше и дольше.

— Погано вышло, — произносит парень через минуту. — Прости.

Он произносит слово «прости» так, словно его заставили проглотить горсть гвоздей. Словно это слово ему чуждо, и Дэйру никогда раньше не приходилось извиняться. Этот факт едва ли не заставляет меня смеяться.