– Джейн! – кто-то встряхнул кокон вместе с ней. Девушка открыла глаза и охнула – сжатые кулаки горели зелёным огнём. В руки ей сунули костяной посох, он зажёгся под ладонями – но свечение угасло, а слабое жжение под кожей пропало.

– Сильный день Лучей, - Хассинельг, уже одетый и с торбой через плечо, довольным не выглядел – скорее, встревоженным. – Умойся по-быстрому – и давай наверх, на ракушку, пока мы тут никого не спалили…

Скупые линии жёлтого орнамента на «переборках» и так горели непривычно ярко – но едва Джейн приблизилась, на них стало больно смотреть. Она опустила руки в умывальник – вода зажглась холодным синим свечением. «Ёлкин корень!» - беззвучно выдохнула Джейн. «Мы тут ещё не всех пооблучали?!»

…Хассинельг погрузил в искрошенную поверхность летучей ракушки жертвенную чашу с отваром курруи. По её краям была разложена маринованная куджагла, куски мяса, жареные моллюски, - всё, на что должна бы слететься и сползтись орда мелких падальщиков… даже пролетающий мимо «трилобит» Вепуата не выпустил над чашей хоботок, будто вместо пищи там лежали камни.

Страж сидел у чаши – не на коленях, просто скрестив ноги – и, занеся над ней ладонь, торжественно проговаривал воззвания к Ку-унну.

– Ты, кто даровал силы всем лучевикам, кто подспудно питает всех магов… кто разжёг древнее Пламя в сердце Равнины и юное – на её краю, кто поднял его в небо… кто дал Живой Металл в руки могучим и умелым, кто был рядом, пока они шли к могуществу…

Джейн досадливо поморщилась. «И кто наплевал на это «Пламя», когда оно в руках врага! Ладно Боги Смерти, понятно, почему они не шастают средь живых, - этот-то, «повелитель всех лучей», куда смотрел?! Он покровитель атомщиков и АЭС – и где это покровительство?!»

Её руки снова зажглись зелёным огнём. Она резко выпрямилась. «Хассек пусть молится, если охота. Я – на тренировку, пока изнутри не сожгло! Лучи – дар Ку-унну, так? Вот и пойду – вознесу ему хвалу…»

Она отошла подальше, стараясь не хрустеть лианами и обломками ракушки, - а вскоре и то, и другое из-под ног пропало. Здесь был высокий оголённый гребень из нескольких острых шипов. «Этот – выдержит!» - Джейн ударила с двух рук. Ослепительно-яркие лучи смахнули два острия, впились в поверхность ракушки… Джейн полетела кубарем, еле успев сгруппироваться. Она слышала грохот, оглушительное шипение, её приложило о подножие шипов, в волосы – чуть-чуть не в лоб – впечаталось что-то летучее в раковине и забарахталось, пытаясь выбраться. Пока Джейн вытряхивала моллюска, ещё десяток стай разных тварей – и крупные «трилобиты» и «динокариды», и мелюзга – пронёсся мимо, из облаков к нишам и козырькам «ракушколёта». «Это что за вторже… Стой! Это зверьки Вепуата! Значит, и остальные тут были – просто их смахнуло, когда…» - Джейн встала на ноги, ошалело глядя на укоротившиеся выросты ракушки, и увидела в пяти шагах от себя – как раз там, куда ушли лучи, «земля» и сейчас ещё светилась – новый глубокий разлом. Лианы-строители с шорохом, похожим на шипение, сползались отовсюду, чтобы скрепить его. Ракушка висела в небе, и часть побегов сорвало с неё – они болтались в воздухе, беспомощно извиваясь.

– Хассек! – крикнула Джейн, шаря по карманам и оглядываясь вокруг. «Росли бы кусты – хоть бы ветку отломила! Их надо вернуть, этот грёбаный разлом – заделать скорее! Мало нам было одного…»

Мимо промчались «трилобиты». Кто-то успел отдать им приказ – они хватали на лету лианы, сгребали, сколько могли, в лапы-захваты и тащили к ракушке. Растения, сброшенные на «палубу», тут же вплетались в общую сеть – по ним шёл свой сигнал: «латать разлом!». И был у них единый мозговой центр или не было – но трещина медленно сужалась.

– Джейн! Вот хвала Ку-унну, что щиты упали вовремя! – очень недовольный Хассинельг рассаживал по местам вывороченные кольца-лишайники и колючие шаровики. – Кабы не это – нас и весь остров разметало бы по Равнине! Ты что, не знаешь, что в его сердце Живой Металл?!

– Ох ты ж, чёрт меня дери… - пробормотала Джейн, только сейчас сообразив, что едва не шарахнула ЭМИА-лучами по генератору лучевого крыла… или ирренциевому РИТЭГу, или реактору, или – одни сарматы знают, что в этот «ракушколёт» запихнуто!

– Слушай, я же тут сто раз тренировалась! Я и шипы даже нагреть не могла… - она смотрела то на свои руки, то на выросты ракушки, к которым на «фонящие» осколки уже сползлись Зелёные Пожиратели. «Я расколола ракушколёт. Металлические ливни не могли, эскадрилья Кьюссов не могла, а я…»

– Ку-унну в свой день усилил тебя двадцатикратно, - страж, хоть и старался держаться невозмутимо, сам был ошарашен. – Таков, видно, был его дар за твою жертву… или он сказал нам что-то, но мы не поняли. Надо будет переговорить с Урдженом, когда у предметов исчезнут тени. После такого… лучше бы нам сегодня не ходить туда, где другие живут!

Джейн с ним согласилась.

…Познаний в механике определённо не хватало, да и в биологии – тоже. Эндоцераса в разрезе она ещё начертила, как могла пройти трещина – прикинула, но какие штифты и скобы соберут и удержат эту махину…

– Хассек, - Джейн потянулась за рубахой – жара незаметно отступила, хотя редкий ветер ещё был тёплым. – А никто раньше не чинил… Эй! Куда мы?!

«Ракушколёт» незаметно забрался так глубоко в зелёные, подсвеченные синевой облака, что внизу не видно было не только следа «Элидгена», - даже рельеф закрыло тучами. «Всё-таки я что-то поломала!» - с замирающим сердцем подумала Джейн. «Что-то поважнее ростра…»