Вчера вечером я получила грубое пробуждение, и самое худшее, что это была не та часть, где я увидела, насколько опасен Алехандро. Конечно, видеть, как человек умирает так, как он его убил, перевернуло бы мозги кому угодно. Даже если этот парень заслужил это после того, что он сделал со мной и моим отцом.

Меня душит осознание того, что Алехандро может быть мертв из-за меня.

Так что, да… Я знаю, что ему пришлось убить этого человека.

Это был момент — убей или будь убитым.

Я практически вывела Алехандро наружу в удобную ловушку, которая открыла мне глаза на ясное осознание того, что мне определенно не все рассказали об этом плане. Конечно, я знала, что были части, которые были упущены, но я не думаю, что это просто информация, которую хочет El Diablo.

Если бы он это сделал, не было бы необходимости следовать за Алехандро.

Я думаю, что вчера вечером это был несчастный случай. Я думаю, что Рэд и тот другой охранник на самом деле просто следовали. Я не думаю, что они были там, чтобы убивать, но другой парень разгорячился в момент драки, зная, что Алехандро собирается его убить.

Вот почему он отомстил. Так поступил бы любой. Они бы не легли и не умерли, когда могли это предотвратить.

Это привело меня к следующему выводу, основанному на вопросе о том, почему вы следите за человеком, и я решила, что они составляют карту его маршрута, чтобы иметь возможность отслеживать его и разрабатывать план.

Сердце подсказывает мне, что этот план — убить его, и именно поэтому я не могла оставаться рядом с ним.

Я не иду в свою комнату. Вместо этого я достаю телефон из кармана шорт и спускаюсь в атриум.

Вокруг никого не должно быть, а поскольку Эстель внизу, мне не нужно беспокоиться о том, что она будет маячить у меня за спиной или следить за моей тенью.

Я выхожу на террасу, просто чтобы убедиться. Так, если кто-то выйдет, я услышу, как открывается дверь. Теперь я знаю, что дважды разговаривала по телефону, и ко мне подкрадывались.

Я набираю номер Рэда и игнорирую идентификатор, на котором написано, что это папа. Ранее я звонила ему дважды. В первый раз он ответил, а когда я спросила о вчерашнем вечере, он сказал, что это не мое дело. Во второй раз он не ответил.

Я хочу поговорить с ним сейчас, прежде чем что-то делать.

Телефон звонит и переходит на голосовую почту. Я перезваниваю и мне приходится звонить пять раз, прежде чем этот ублюдок ответит.

— Ты ебучая сука, ты скачешь не на том парне, — рычит он так громко, что у меня болят барабанные перепонки.

— Дай мне ответы, и я оставлю тебя в покое.

— Милая, ты не в том положении, чтобы предъявлять мне требования. Если бы я был с тобой, я бы надрал тебе задницу за тон голоса, который ты считаешь приемлемым для меня.

— Иди к черту, — говорю я слишком громко. Не знаю, откуда у меня берутся яйца, но я отращиваю пару и продолжаю движение, используя то заклинание, которое овладело мной. — Я нужна тебе. Иначе меня бы здесь не было. Я нужна El Diablo, иначе ты бы не послал меня в Бразилию на эту работу. Это ставит меня в положение, когда я могу выдвигать требования.

Он молчит мгновение, затем раздается измученный вздох.

— Тебе не нужно ничего знать о вчерашнем вечере.

— Почему ты следишь за Алехандро? — спрашиваю я, игнорируя замечание.

— Умная девочка.

— Мне не нужно быть такой умной, чтобы это понять. Ты не можешь видеть, что внутри дома. Ты бы никогда не узнал, что я собираюсь с ним встретиться, пока мы не встретились. — Это заставляет меня задуматься, как он узнал об этом, когда мы встретились.

Я не думаю, что это связано с людьми, с которыми я говорила, типа Марчелло или регистратора. Но, возможно, больше с наблюдением за Алехандро через систему видеонаблюдения в Equibras.

— Вы следите за ним ради чего-то, выходящего за рамки информации, которая вам нужна от меня. Зачем?

— Потому что мы собираем собственную информацию.

— Вы собираетесь его убить? — Я ненавижу дрожь в своем голосе, но я ничего не могу с этим поделать.

Рэд смеется. Этот звук бесит меня. — Моя дорогая девочка, я же говорил тебе не влюбляться в него, а ты не послушалась. Плохая девочка.

— Блядь, отвечай на вопрос. — Я тоже не могу сдержать гнев в своем голосе, потому что он прав.

Я не знаю, в какой момент я влюбилась в Алехандро. Может быть, сразу. Я не знаю. Я знаю, что я это сделала.