— Это не твоя вина, — повторил я, но она не слушала.

— Я не подумала. Просто села на самолет и прилетела сюда. Я не хотела втягивать в это своих родителей. Они бы все равно не поняли. И я не думала, что он — я думала, это был мужчина — последует за мной до самой Монтаны. Но она стреляла в меня. Она пыталась убить меня. Я должна была догадаться. Это моя вина.

Впервые все притворство исчезло, фальшивая улыбка исчезла. И чувство вины, пожиравшее ее заживо, отразилось в ее прекрасных глазах цвета карамели. Чувство вины за то, что она привела преследователя в Каламити. За Люси. И за Саванну.

Эверли сказала, что у нее были свои причины выйти за меня замуж. Это была одна из них. Это был ее способ искупить вину перед Саванной.

Черт, все это имело смысл. Все это.

— Вот почему ты вышла за меня замуж.

— Да? — Она пристально посмотрела на меня.

— Ты чувствуешь себя виноватой из-за фермы. Из-за того, что Саванна была там. Поэтому ты вышла за меня, чтобы помочь ей.

— Возможно.

— Тебе…

— …не стоило этого делать? — закончила она. — Слишком поздно.

И с этими словами моя жена направилась по тротуару к грузовику.

Разговор был окончен.

Глава 13

Эверли

— Готова? — тихо спросил Хакс.

Он спрашивал меня? Или себя?

— Да, — солгала я.

Его колено дернулось под столом. Это продолжалось с того момента, как мы заняли свои места. Я протянула руку под столом и положила ладонь ему на бедро. Подергивание прекратилось, но его беспокойство все еще было ощутимым.

Прошла почти неделя с тех пор, как мы с Хаксом гуляли по центру города. Это был последний раз, когда Хакс чувствовал себя расслабленно и непринужденно. На следующее утро позвонил Эйден и сказал, чтобы мы были готовы к явке в суд в понедельник днем.

Сейчас был день понедельника.

И я не была готова.

У нас было мало времени, чтобы показать городу, что Риз Хаксли — хороший человек. У нас было мало времени, чтобы показать себя в роли милых молодоженов. У нас было мало времени подготовиться на случай, если все пойдет не так.

Но готов ты или нет…

Зал суда был больше, чем я ожидала для города размера Каламити. Позади нас стояло, наверное, десять рядов стульев, и все они были пусты, за исключением женщины с короткой стрижкой, одетой в серый брючный костюм, которая проскользнула в зал через несколько минут после нашего появления. Полы были покрыты серым ковром промышленного производства. Стены были отделаны дубом, окрашенным в медовый цвет, в тон судейской скамье и столу перед нами. Помимо дерева, в комнате не было почти ничего цветного, за исключением американского флага и флага штата Монтана, каждый из которых был укреплен на золотых столбах.

В кресле на свидетельской трибуне, вероятно, сидело много интересных персонажей. Преступники. Адвокаты. Отчаявшиеся родители?

Должна ли я буду сесть на это место? Должна ли я буду что-то сказать? Эйден не давал нам никаких инструкций. Хакс уже проделывал это раньше, но он мне тоже ничего не сказал. Они что, думали, я просто знаю, что делать? Потому что я ни черта не знаю.

Мой желудок сделал еще одно сальто. Это повторялось с тех пор, как мы приехали.

Хакс прерывисто выдохнул.

— Если этого не произойдет, мы можем аннулировать соглашение.

— Нет. — Я просмотрела на его профиль. — Если этого не произойдет сегодня, мы попробуем еще раз. И еще раз.

Я обещала Хаксу дать шанс заполучить его дочь. Если сегодняшнее решение будет не в нашу пользу, то, возможно, оно будет принято в следующий раз. Или следующий. Но я не собиралась сдаваться и не позволю сдаться Хаксу.

Он продолжал бороться, даже после того, как процесс раз за разом выбивал его из колеи. Если ему нужна была моя поддержка, чтобы продолжать, то я дам ему ее.

Хакс закрыл глаза и выдохнул.

— Спасибо.

— Не за что.

Он накрыл мою руку своей, положил себе на бедро и крепко сжал.

Дверь позади нас открылась. Искушение заглянуть через плечо было слишком велико, чтобы сопротивляться.

Эйприл с важным видом вошла внутрь, одетая в скромную юбку, бледно-голубой кардиган и… жемчуг, серьезно? Она выглядела так, словно принадлежала к Родительскому комитету. Тем временем на мне были черные слаксы и простая белая блузка. Возможно, мне следовало достать свой жемчуг. Эйприл шла, высоко подняв подбородок и глядя прямо перед собой, а за ней следовал коренастый мужчина с темными волосами.

Хакс даже не взглянул на них, когда они заняли свои места напротив нас, но его и без того напряженная челюсть превратилась в камень.

— Это…

— Джулиан, — прошептал он.

Из того, что рассказала мне Люси, ходили слухи, что Джулиану нравилось быть грубым с Эйприл, и ей это якобы нравилось. Это их дело, не мое, если только это не вредило Саванне. Но она ни о чем не говорила, включая тот случай, когда Джулиан дал ей пощечину.

В тот день, на ферме, я заметила слабую красную отметину на ее щеке, прежде чем все рухнуло. Возможно, это был единственный раз, когда Джулиан прикоснулся к ней. А может, и нет.