— А за эти десять минут, — протяжным голосом перебил Харрисон Ридгли, — тело исчезло? Вы адресуете это дело, лейтенант, не Дойлу времён Холмса, а последующему Дойлу психических исследований.

— Я хотел добавить, — сказал рассерженный лейтенант, — что тело вполне могли убрать после открытия Фернесса, пока все мы слушали мисс О’Брин. Один член группы тогда ещё отсутствовал.

Ридгли с улыбкой откинулся на спинку кресла.

— Даже при этом условии, — продолжал Джексон, — нам следует предполагать сообщника — кого-то в машине вне этого дома. Если бы тело сегодня ночью оставили где-нибудь рядом с этим домом, оно было бы найдено при обыске; кроме того, ни у кого не было времени отъехать на какое-то расстояние и вернуться. Но мы вернёмся к нашему расписанию: в течение этого двадцатиминутного периода я знаю про герра Федерхута, который в этой комнате вместе со мной расшифровывал пляшущих человечков, и мистера Вейнберга, чей разговор по телефону мы слышали. Признаю, мы не слишком прислушивались, но если бы этот шум прекратился на продолжительное время, мы бы это заметили. Переходим к остальным из вас в принятом порядке: доктор Боттомли?

— Как вам известно, я сидел у себя в комнате и читал «Журнал Американской медицинской ассоциации». Точнее, пытался читать его. Большую часть времени я курил свой калабас; те, кто знают меня, расскажут вас, что я курю трубку, только когда тревожусь.

— И почему вы тревожились?

— Почему? Потому, что абсурдная сцена, разыгранная ранее мистером Уорром, по-видимому, указывала: приятный отдых, на который надеялся я, может обернуться жутким беспорядком.

— Можете это подтвердить?

— Полагаю, вы считаете — и, впрочем, совершенно справедливо, — что свет, увиденный мисс О’Брин под моей дверью, ничего не подтверждает? Мрмфк. Я так и думал. Тогда других доказательств предложить не могу.

Джексон что-то начертил на листочке и продолжил:

— Мистер Эванс, похоже, вы следующий.

— Боюсь, лейтенант, моя история чуть менее убедительна, чем даже у доктора Боттомли. Я просто бродил — наверху, внизу и даже, — тут он отвесил миссис Хадсон вежливый поклон, — в комнату леди.

— Нельзя ли поконкретнее?

— Я беспокоился. Меня, как и доктора Боттомли, встревожили действия Уорра. Когда наша группа распалась, я не знал, что с собой делать, а в калабасе я искать утешения не могу. Я ненадолго заглянул в комнату доктора Боттомли…

— Почему вы не упомянули об этом? — рявкнул доктору Джексон.

— Почему? Потому что это было за несколько минут до того, как я услышал выстрел; я думал, это ненужно для вашего расписания.

— Продолжайте, Эванс.

— Затем я вновь спустился…

— По какой лестнице?

— Парадной, конечно.

— Вы видели его, мистер Вейнберг?

Продюсер всплыл из глубин меланхолической озабоченности.

— Мой мир рушится вокруг меня, и вы хотите, чтобы я увидел маленького человечка на лестнице? Ха!

— Но вы сказали Финчу, что уверены, что убийца не спускался по этой лестнице.

— Лейтенант Джексон! Человека, несущего труп Стивена Уорра, я бы заметил, даже если бы мой собственный брат умирал у меня на глазах. Но если такой маленький человечек просто спускается вниз… Что тут сказать?

— Вы уверены, — снова повернулся Джексон к Эвансу, — что это была не лестница с веранды?

— Совершенно уверен, — невозмутимо ответил Джонадаб Эванс.

— Хорошо. А затем?

— Пошёл на кухню попить воды. Там была миссис Хадсон, и мы немного поболтали. Она рассказала мне, что горничная её сестры поступает в Миссурийский университет, и мы немного поболтали о Колумбийском.

Джексон посмотрел на деловитую экономку и с удивлением заметил на её лице почти человеческую улыбку.

— Это так, миссис Хадсон?

— Да, лейтенант.

— В какое время это было?

— Не знаю. Не подумала бы, конечно, что об этом будут спрашивать. Но, думаю, около четверти двенадцатого. Да, должно быть так, потому что я помню, что, когда мистер Эванс ушёл, я посмотрела на часы и сказала сама себе: «Осталось ещё полчасика поработать, и до полуночи я уже не засну».

— И как долго он был с вами?

— Думаю, минут пять.

— Это значит, с 11:10 до 11:15 или с 11:15 до 11:20?

— В самом деле, не могу сказать. Ненавижу выглядеть столь неэффективной, но, бог мной, просто невозможно замечать всё это.

— Всё в порядке, миссис Хадсон. Я сам не заметил время выстрела. А потом, мистер Эванс?

— Я вышел из кухни и пошёл в переднюю часть дома. Мог простоять там несколько минут; наверняка не скажу. Затем я увидел, как в дом вошёл довольно взволнованный мистер Фернесс, и, заинтересовавшись, что происходит, я последовал за ним.

— Спасибо. С Федерхутом всё ясно, так что переходим к следующему имени в списке. Фернесс?