Шрифт:
Что же нам надо успеть сделать, чтобы не оказаться “во тьме внешней”?
Нам надо, утончая себя, вырастить себя — как души, сознания — до масштабов планеты и больше. И в заключение — расстаться со своей отдельностью от Творца, научившись сливаться с Ним. Тогда после смерти тела мы вливаемся в Него, становимся Его Частью.
Чтобы пройти этот Путь, от человека требуется не только здоровое тело с правильно отрегулированной энергетикой, но также развитый интеллект, способный вместить всё сказанное и обеспечить движение по этому сложному и долгому Пути. В этом и состоит основная трудность продвижения: всё можно развить относительно быстро, кроме интеллекта! А ведь без развитого интеллекта не разобраться даже в этических проблемах.
Вот почему Бог постоянно столь настоятельно советует уделять внимание интеллектуальному совершенствованию!
Но даже и с развитым интеллектом человек не может приближаться к Цели сам. Ибо только Бог решает, кого и насколько подпускать к Себе. Людей с ущербной этикой, например, Бог задерживает тем или иным способом на соответствующих ступенях Пути — для устранения недоработок.
Первой предпосылкой для начала осознанного движения по Пути к Творцу является вера, которая со временем превращается в Любовь к Нему. Только страстная влюбленность в Творца — способна обеспечить ту интенсивность устремлённости, которая необходима для преодоления трудностей борьбы против собственного несовершенства!
С окончанием Кальпы, когда прежде сгустившаяся до состояния плотной материи пракрити — вновь растекается, тогда только те души, которые успели достичь Слияния с Творцом или Святым Духом, остаются жить навечно. Остальные — разрушаются.
А наше развитие возможно только во время воплощений, потому что рост сознания обеспечивается в основном за счёт той энергии, которая образуется в наших телах из пищи.
Спросим же себя: хочу ли я пройти этот Путь уже сейчас, в этом теле? Или хочу иметь новые рождения на Земле — каждый раз с новым детством, с новым неведением, с новыми неизбежными ошибками и страданиями за них, с возможностью выбора — из-за неведения — пути деградации?
Или лучше постараться развить в себе безусловное намерение закончить всё здесь и сейчас?
МОИ ОШИБКИ
Мы тогда в Москве называли себя Центр Ваджраяна. Ваджраяна — значит Прямой Путь, Прямой Путь к Маханирване, к Слиянию с Творцом.
Школа росла в виде пирамиды с равными по высоте этажами внутри. Этажи — это курсы. На нижних этажах побывали тысячи учеников. Чем выше — тем меньше. Каждый должен был взять от наших знаний и методов не больше, чем мог сейчас выдержать, не повредив себе. К вершине поднимались лишь единицы. А сама вершина тоже двигалась вверх, пирамида росла.
Но действительно взрослых в психогенетическом отношении учеников Бог мне тогда так и не дал: все “взрослые” должны были создавать свои собственные Школы-пирамиды.
… У каждого — своя скорость движения по духовному Пути. Это предопределено в значительной мере наработками прежних воплощений. Поэтому, предлагая кому-то из учеников ускоренные программы обучения психотехникам, надо учитывать не только нынешнюю степень устремлённости к совершенствованию, этический и интеллектуальный уровни, но и тот потенциал, с которым человек пришёл в данное воплощение. Это можно оценить не только просматривая прошлые воплощения ученика, но и непосредственно видя запас его энергии кундалини.
У меня было двое лучших московских учеников (Галина Вавер — не в счёт: она руководила собственным Центром). Одного из них я назначил директором Центра, другого — старшим преподавателем.
И хоть они и были, несомненно, лучшими по интеллектуальному и психоэнергетическому критериям, но первый из них отличался безответственностью, эгоизмом, лживостью, даже не останавливался перед воровством. Ещё он был всегда готов оклеветать, предать любого, даже собственную жену, — и не то, чтобы ради какой-то великой цели, а просто… ради удобства в разговоре… Когда я уличал его в неблаговидных поступках, для него была типичной такая реакция “на публику”: “Вы посмотрите на него! Как он всё искажённо воспринимает! Он делает выводы лишь на основании слухов! Нет, чтобы спросить у меня!” Но сам он только лгал и лгал…
Я указывал ему на эти пороки, он винился, каялся, обещал исправиться, говорил, что уже исправился… Этим он создавал впечатление своей искренности. И долго вводил меня в заблуждение. Его слова покаяния были тоже ложью: просто он когда-то для себя решил, что ложью ему жить легче…
Наши рабочие отношения складывались по такой схеме. Например, мы обсуждаем план дальнейших мероприятий Центра. Обсудили, все согласились. Говорю:
— Я сейчас уезжаю на две недели туда-то. А тебе — сделать за это время то-то и то-то. Согласен?
— Да.
Через две недели возвращаюсь.
— Сделал?
— Нет.
— Почему же?!
— Забыл.
— … Вот, я дарю тебе блокнот! Записывай в него все дела! Пиши: срочно сделать то-то и то-то! Я вернусь через 4 дня. Если не сделаешь — всё сорвется!
Через 4 дня:
— Сделал?
— Нет.
— …?
— Забыл.
— Но ведь ты же записал в блокноте!
— Так ведь надо ещё вспомнить, чтоб посмотреть в него…
… Ещё любопытный пример. Они вдвоём со старшим преподавателем приезжают ко мне в Петербург для работы на местах силы. Утром у меня — масса дел: приготовить завтрак, накормить их, собрать еду с собой, позаботиться, чтобы была еда — когда вернёмся из леса, вымыть посуду, подмести пол, проследить, чтоб у них всё было в порядке в отношении одежды и многое другое… Одним словом — неизбежная озабоченность, чтобы ещё и на поезд успеть.