Петрович остался внизу. Он посмотрел ей вслед и покачал головой. А потом огляделся по сторонам.

— А почему нас никто не встречает? — он задал этот вопрос вслух, и сразу же рванул за Еленой, перескакивая через две ступени.

Когда Петрович был уже наверху, из комнаты баронессы раздался приглушённый крик. Бывший старший егерь рванул дверь на себя.

— Ты же не думала, что я просто проглочу своё унижение? Ты ведь явно не это ничтожество Адриана имела в виду, когда заявила, что хочешь выйти замуж за мужчину, а не за меня. — Ондатров обхватил горло Елены. В его глазах блеснуло безумие, а баронесса уже закатила глаза. — Я был принят в этом доме когда-то. Но твой отец не универсал, он не мог определить маячок, который я поставил, чтобы сделать портал. Думаю, что теперь мы будем в расчё…

Выстрел прервал его несвязную речь. Ондатров замер, а потом развернулся вместе с Еленой. Но Петрович уже отбросил пистолет и отшвырнул его от закашлявшейся женщины. Ондатров постоял ещё немного, а затем рухнул на пол. Его затылок был красным от крови. Петрович стрелял так, чтобы не оставить ему ни единого шанса выжить.

Елена зарыдала, а Петрович подхватил её на руки.

— Тише, всё кончилось. Я тебя сейчас в свою комнату отнесу, а потом найду твоих слуг, и мы приберёмся здесь, — тихо проговорил он, касаясь губами её виска. — Надеюсь, этот скот их просто где-то запер, а не убил. М-да, тварей понять можно, а вот людей… — Он вышел из комнаты, легко неся рыдающую женщину на руках, бормоча под нос. — Да и Сергею Ильичу нужно будет позвонить. Пусть Сашку натравливает на земли Ондатровых. А там посмотрим, что граф решит.

Я сидел в коридоре, обхватив руками голову. Сколько это может продолжаться?

— Ну что, — рядом сел Мамбов. Посмотрев на него, я встретился с сочувственным взглядом.

— Это просто кошмар какой-то, — выпрямившись, легко стукнулся затылком о стену. — Почему так долго?

— Женя, всё нормально будет, не переживай, — постарался утешить меня Олег.

— Вот когда сам окажешься на моём месте, я на тебя посмотрю, — поднявшись со стула, я прошёлся по коридору, поглядывая на дверь спальни. Там сейчас Маша рожала нашего сына, и я ничем не мог ей помочь.

— Женя, успокойся, — Мамбов поднялся следом за мной. — Никому не станет легче от того, что ты сейчас сорвёшься. Тебе напомнить, к чему твой срыв в прошлый раз привёл?

— Не надо, — я поднял руки, признавая его правоту. — Но это ожидание просто убивает.

Снова сел на стул и сложил руки на груди. Из спальни не раздавалось ни звука, но это понятно — Лебедев поставил заглушающие чары сразу же, как только вышвырнул меня в коридор. И о том, что там сейчас происходило, я мог только догадываться. Откинув голову на стену, я закрыл глаза и, пытаясь отвлечься, начал обдумывать всё то, что произошло за эти месяцы.

Так получилось, что расследование затянулось почти до середины сентября. Хотя я не понимаю, что там можно было расследовать. Внутренняя Безопасность прислала самого нудного следователя из всех возможных, по фамилии Ленивцев. Я когда услышал это, то сразу понял — мы застряли в Ямске надолго.

— Тебе не кажется, что нас решили примерно наказать и проучить, чтобы в следующий раз думали и не поддавались эмоциям? — сказал тогда Мамбов, разглядывая неторопливого мужчину средних лет, который к тому времени уже полчаса раскладывал бумаги на столе.

— Нет, Олег, мне не кажется, — я смотрел на Тимофея Карловича Ленивцева, не отрывая взгляда, — я практически уверен в этом.

Допросы, тщательное протоколирование, разбор на месте. Через два месяца я реально взвыл. Все эти месяцы превратились в один сплошной день сурка. Встал, позавтракал и к Ленивцеву. Вернулся поздним вечером, упал на постель мордой в подушку, часто не раздеваясь, и так до следующего утра.

Ещё через две недели мы с Мамбовым не выдержали. Отпросились на обед, а сами закрылись в библиотеке моего дома, и я вытащил мобилет. Набрал номер и сразу же поставил на громкую связь.

— Медведев, — по библиотеке разлетелся недовольный голос. Похоже, мы его от чего-то важного оторвали, что он даже на номер звонящего не посмотрел.

— Дмитрий Фёдорович, вас Рысев беспокоит. Я звоню, чтобы сказать всего несколько слов, — начал я, решив немного поунижаться для приличия.

— И какие же ты мне слова хочешь сообщить, Женя? — Медведев меня опознал, и теперь говорил так ласково, что мне сразу захотелось кнопку отбоя нажать.

— Уберите Ленивцева, я вас умоляю. Мы всё поняли, осознали и полностью раскаиваемся, — я даже руки в молитвенном жесте сложил, словно он меня мог видеть.

— А чем вас Тимофей Карлович не устраивает? — ещё мягче спросил Медведев. — И кто там у тебя в сторонке пыхтит? Мамбов?

— Здравствуйте, Дмитрий Фёдорович, — нудно проговорил Олег.

— Так чем вас следователь Ленивцев не устраивает? Он истинный профессионал своего дела. Я читал его рапорты. Работа уже перевалила за середину…

— Да вы издеваетесь над нами, Дмитрий Фёдорович! — я тут же прикусил язык, но слова уже вырвались, и Медведев их услышал. — Ну всё, мы теперь сдохнем на этом расследовании, — прошептал я, а Мамбов показал мне кулак, состроив жуткую гримасу.