— Так я никогда полный облик и не принимал. Почти никогда, — поправился Серго.

— Попробую — расскажу. Кстати, я что у тебя давно хотел спросить. Нет желания разок выпустить Волка на полную? Можем по-дружески помахаться. Если Петя прав, там же почти никого на этих пляжах, — я ткнул в красочные картинки из рекламного проспекта. — И если мы пару пальм сломаем, то тоже ничего страшного, а?

— Я подумаю, — осторожно проговорил Серго. — Больно ты здоровый, когда медведь.

— Ну так и ты, когда Волк — здоровенный! — успокоил Серго Сокол. — Просто медведи изначально больше волков, я так полагаю.

Багратион озадачился:

— Вообще, я подумаю. Ты у матушки можешь ту горькую гадость попросить? Чисто на всякий случай, чтоб было?

— Конечно! Прям сегодня позвоню. Итак, идея с шагоходами принята?

— Принята, — решился Петя. — Возьмём твою «Пантеру» и Соколовский «Святогор». Только придётся твой экипаж брать. Но они, вроде, парни нормальные.

— Твой мальчишник, тебе и карты в руки!

ВЫДВИГАЕМСЯ

В назначенный день я поцеловал жену, Хаген попрощался с Мартой, и мы отправились в ангар. И вот от увиденного я, честно говоря, обалдел.

— Это, пень горелый, что за самодеятельность?

«Пантера» стояла в ангаре наряженная — я другого слова подобрать не могу — в национальный костюм этих самых гавайцев. В юбке из нарезанной тактической ткани и с тканевым же подобием венка из цветов вокруг башни.

— Приказ Великого князя, для соответствия процессу, — чётко ответил Хаген. — По-моему, неплохо получилось. Ребята полдня провозились.

— Какому, ядрёна колупайка, процессу?

— Правильному проведению мальчишника. — Сама невозмутимость, блин! Я его когда-нибудь прибью!

— Ага, — всё что удалось выдавить из себя мне.

Не снимать же эти художества! Швец и Пушкин с такой надеждой смотрели на меня, ожидая командирской оценки.

— Если для полного соответствия, то почему у шагохода в манипуляторах нет этого… как его?.. Кокоса соответствующих размеров?

— Почему нет? — окончательно убил меня Хаген. — Вон лежит. Мы думали его как хранилище для запасных вещей использовать.

— О-БАЛ-ДЕТЬ! Да-а, такого ни на одном мальчишнике ещё не было! Грузимся, дирижбандель ждать не будет!

По-моему, все с облегчением выдохнули.

Как мы шли к грузовому порту — это отдельная песня. Столь масштабного столпотворения, по-моему, ещё ни один шагоход не вызывал. Ещё бы! Такой «камуфляж» в наших широтах — дикая редкость. Да и в любых других. Так что топали мы в окружении экзальтированных толп. Прям как в басне дедушки Крылова, где «по улицам слона водили». Спасибо, без мосек обошлось.

А в порту нас встретил «наряженный» «Святогор». Ну хоть не одни мы клоуны. Эти молодцы даже стандартный меч заменили на что-то типа дубины с «каменными» зубьями. Обалдеть мы, конечно, парочка. Баран да ярочка…

Однако, со стороны всё равно смотрелось грозно. Боевая машина, как ты её ни раскрась, остаётся боевой машиной. А тем более такие подчеркнуто утилитарные как «Пантера» и «Святогор».

Но с другой стороны — это же мальчишник? Значит, будем дурить по полной. Тем более, что из команды Имперского Скорого хоть бы один улыбнулся — как так и надо. Загрузились, и уже в трюме я насел на князей:

— Признавайтесь, аспиды, чья идея была вот на это украшательство? А если мы там ещё каких туристов встретим? Гавайи, я тут ознакомился, всё большую популярность приобретают — там какие-то ещё катания на досках по волнам развивают. Говорят, новый вид спорта будет.

— Или не будет! Чего взъелся? — Петя критически рассматривал наш «туземный камуфляж». — А твои-то креативней сработали, молодцы!

— Рады стараться, ваше сиятельство! — хором весело заорали Швец и Пушкин.

— Так, я в шагоход, там еще багаж разобрать надо! — Петя полез в «Святогор».

— На-а время нашего вылета, приказываю! Официоз убрали! Обращаться всем и ко всем по именам! — рявкнул Иван. — Или по прозвищам. У четверых нас они есть, а остальным по ходу придумаем.

— Э-э, а какие у кого прозвища? — втупил Антоха. — Я чисто для ознакомления.

— Это Коршун, почему — понятно. Я — Сокол, тоже пояснять не надо, да? Это Волк, — Иван ткнул в Серго. — А это Дойч, — показал на Хагена.

— А чего это Дойч, когда всю жизнь был Душнила? — выкрикнул из «Святогора» Витгенштейн.

— Длинно сильно получается! — отрезал Иван и пошел устраиваться в каюте.

И правильно, лучше сейчас выспаться до хруста, чтоб на островах вообще не спать.

РАССЛАБОН