Багратион обратился, вызвав шквал аплодисментов, выразительно посмотрел на оппонентов и улыбнулся Виктории:

— Прошу не паниковать, э! Сегодня бесконтрольного размножения не предвидится.

В рядах зрителей осторожно засмеялись.

Вика перевела взгляд на меня. До неё, кажется, дошло:

— А-а-а в-вы?..

— А я — полярный медведь, — я поднялся на задние лапы.

— Ва-а-а… — восторженно прокатилось по рядам.

— Вот это я понимаю — бойцы! — сказал кто-то.

— Особой чертой, отличающей высших оборотней, является способность манипулировать магическими потоками в обеих своих ипостасях. Причём, в зверином облике магические возможности даже усиливаются, что делает высшего оборотня ценнейшим кадром! — торжествующе завершил Витгенштейн.

— А теперь мы обсудим вопросы неконтролируемой диареи, — сказал я и улыбнулся, слегка озарив аудиторию синими отблесками. И почесал шею светящимися когтями.

— А может, не надо? — осторожно спросил алхимик, докладывавший по этому вопросу. — Мы считаем ваши аргументы более чем убедительными.

Мы с Серго переглянулись.

— Может, и не надо, — слегка пожал плечами он.

— Но я настоятельно рекомендую вам не поднимать тему каннибализма, — начал я, поскольку это чревато последствиями.

— Но позвольте! — возразила бессмертная Вика. — Я тоже готовилась к диспуту! И я слышала про взятие полярной базы у Ледового Моста. Говорят, там был полный двор разорванных тел. Неужели вы думаете, что человек в момент боевой ярости может настолько контролировать зверя, чтобы никого не сожр…

— Я НИКОГО НЕ СЪЕЛ!!! — Зверь рявкнул так, что в аудитории задрожали стёкла. — Я же предупреждал, — с досадой добавил я.

Нет, диареи не случилось. Но звериный нюх со стопроцентной уверенностью уловил, что не менее пятнадцати человек изрядно подпустили ветру, а некоторые слегка описались. А кое-кто и не слегка. Вот Вика, например, вряд ли со своего места встанет, пока все не уйдут. Хорошо, что у неё стол-тумба со всех сторон закрытая. Да и проветрить стоило бы…

— На этом заседание дискуссионного клуба на сегодня закончено, — деревянно сказала Виктория. — Все свободны.

Больше нас сюда не пригласят.

Не очень-то и хотелось.

Я имел в виду — будем надеяться!

Дорогие друзья, следующий фрагмент требует чуть больше времени, чем предполагалось, прода будет в пятницу!

О ЖЕНСКОЙ ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТИ

Дома мы с Хагеном, естественно, рассказали о состоявшемся диспуте и о произведённом мной и Серго фуроре. Весело посмеялись. Но перед сном Сима меня удивила:

— Илюш, там ведь ещё что-то было? Я ж чувствую, не всё рассказал.

— Да… не к столу бы пришлось.

Серафима повозилась, пристраивая около меня свой округлившийся животик. Обняла.

— Ну, теперь-то расскажи. Поди, не перебьёшь аппетит.

— Да председательша эта новая, Вика… как я рявкнул, что не ел никого, так и обмочилась.

Сима посопела.

— А кроме тебя заметил кто?

— Заметить — нет. Серго почуял, скорее всего.

Она вздохнула.

— Всё равно неловко как-то вышло. Боюсь, не убедили вы её в полезности оборотней, — Сима хихикнула. — Ой-й-й… А что, если она каждый раз при виде оборотней начёт… Ну?

— Писаться?

— Ага.

— Так-то неприятно.

Серафима приподнялась на локте и заглянула мне в лицо:

— Илюш! А ты ей завтра успокоительного маминого занеси, а? Или нет! Не ходи, мало ли, как увидит тебя… Я сама занесу. Поговорю там с ней, успокою. С Дашей вон сходим.

— Ты уж только не говори, что я тебе рассказал…

— Да ты что! Я ж с понятием! Штук пять унесу, да?

— Отнеси. А то, и впрямь, будет девка мучиться.

На этом опупея с дискуссионным клубом для меня закончилась. Я туда больше не ходил, а Вика в поле моего зрения не появлялась. Автоматом, должно быть, во все отчёты меня вписала. Вот и славненько.

Что же касается Тышздецких и Юсуповых, то Иван клятвенно уверил меня, что ни те, ни другие нашу семью не побеспокоят. После безобразной сцены на последней дуэли роды знатно меж собой сцепились, и если Тышздецким не хватало веса при дворе, компенсировали они это врождённым гонором. В общем, началась клановая война почище, чем у Монтеки с Капулетти. А нам осталось только на бережку сидеть, поглядывая, как мимо проплывают трупы.