— Кто здесь? — спросил он, выпрямляясь и принимая властную позу, соответствующую его кардинальскому статусу.

— Простите за вторжение, Ваше Высокопреосвященство, — из тени выступила стройная женская фигура. — Я не хотела вас напугать.

— Донна Бьянка? — Крид был искренне удивлён, узнав дочь Альвизе Барбаро. — Что вы делаете здесь в такой час? И как вы нашли это место?

— У дочери венецианского патриция есть свои способы узнавать то, что от неё пытаются скрыть, — она сделала несколько шагов вперёд, и свет оставшихся свечей выхватил из темноты её бледное лицо с решительно сжатыми губами. — Особенно когда речь идёт о тайных встречах её отца с иностранными дипломатами.

— Ваш отец уже давно покинул это место, — холодно заметил Крид. — И я не припоминаю, чтобы он упоминал о вашем участии в наших переговорах.

— Он ничего не знает о моём визите, — Бьянка остановилась в нескольких шагах от кардинала. — И я предпочла бы, чтобы так оно и оставалось.

— Почему я должен хранить секреты от своего главного союзника в Венеции? — Крид пристально изучал женщину. Она была красива, спору нет, но в её глазах светился острый ум, а в осанке чувствовалась недюжинная сила воли.

— Потому что я могу быть гораздо более полезным союзником, чем мой отец, — прямо ответила она. — У меня есть доступ туда, куда не могут попасть мужчины. Я слышу разговоры, которые не предназначены для мужских ушей. И, что немаловажно, я умею хранить тайны.

— И какую выгоду вы надеетесь получить от такого… союза? — Крид перешёл на более доверительный тон, решив хотя бы выслушать эту необычную женщину.

— Знания, — без колебаний ответила Бьянка. — И возможность вырваться из клетки, которую общество построило для женщин моего положения.

— Амбициозные цели для юной девушки.

— Я не так молода, как кажусь, Ваше Высокопреосвященство, — в её голосе появились нотки горечи. — И не так наивна, как думает мой отец.

Крид позволил себе лёгкую улыбку.

— И что же конкретно вы предлагаете мне, донна Бьянка?

— Я знаю, что завтра Большой совет будет голосовать по вашему предложению. Знаю, что три влиятельные семьи — Контарини, Морозини и Градениго — планируют выступить против. У них есть свои интересы в Генуе, которые пострадают от вашего соглашения.

— Это ценная информация, но она не является секретом. Ваш отец уже сообщил мне об этом.

— А сообщил ли он вам, что Контарини готовы изменить своё мнение, если получат эксклюзивные права на торговлю квасцами с Кипром? Или что Градениго больше всего беспокоит не сама торговля с Генуей, а возможные репрессии со стороны османского султана, если тот узнает о тайном соглашении Венеции с новым орденом?

Крид внимательно выслушал женщину, оценивая точность её сведений. Эта информация действительно была новой для него.

— Допустим, вы правы, — наконец сказал он. — Но я всё ещё не понимаю, что вы хотите получить взамен.

Бьянка сделала глубокий вдох, словно собираясь с силами для решающего заявления.

— Я хочу отправиться с вами в Иерусалим.

— Что? — такого поворота Крид не ожидал. — Это невозможно. Путешествие будет опасным, а ваш отец никогда не согласится…

— Мой отец не обязан знать, — перебила его Бьянка. — Официально я могу отправиться в паломничество в Рим, а оттуда уже присоединиться к вашему кораблю. Что касается опасностей — я готова к ним. Я пять лет изучала медицину под руководством еврейского врача Леви бен Исаака. Умею обрабатывать раны, знаю свойства лекарственных растений, могу распознать симптомы многих болезней. В походе такие навыки бесценны.

Крид смотрел на неё с неподдельным удивлением. Женщина, изучающая медицину — явление редкое даже в просвещённой Венеции. А то, что она училась у еврейского врача, делало ситуацию ещё более необычной.

— Ваш отец знает об этом?

— Он считает, что я беру уроки музыки и поэзии, — Бьянка позволила себе слабую улыбку. — Старый Леви — мой секрет. Впрочем, один из многих.

Крид начал медленно ходить вокруг неё, обдумывая неожиданное предложение. Женщина с медицинскими познаниями могла быть полезна в его миссии. К тому же, дочь венецианского патриция обладала связями и знаниями, которые могли пригодиться в сложной политической игре на Востоке. Но риск…

— Вы понимаете, что речь идёт не о простом паломничестве? — спросил он. — Я направляюсь в Иерусалим, чтобы противостоять опасному еретику. Там будет грязь, кровь, возможно — смерть. Это не приключение из рыцарского романа.

— Я не романтическая девица, мечтающая о приключениях, Ваше Высокопреосвященство, — в её голосе прозвучала сталь. — Я видела, как моя мать умирала от лихорадки, когда ни один врач-мужчина не смог ей помочь. Видела, как моя младшая сестра погибла при родах, потому что повитуха была пьяна. Я знаю, что такое смерть, и не боюсь смотреть ей в лицо.