Шрифт:
— Хрусть да треск! Да мне тебя хватает! Ты же сама — та еще знойная! И вулкан заодно!
— Не верю. Ты бабник!
Я приближаюсь, перехватывая диалог, пока они не устроили танцы с огнешарами.
— Ледзор, — говорю спокойно. — Пойдём. Надо поговорить.
Морхал тут же спешит, с облегчением оглядываясь на Кострицу, будто я — спасательный спецназ. Мы отходим в сторону.
— Вижу, уже надел печатку гвардейца, — говорю, кивая на его руку с перстнем.
— Низкий бородач дал, хо-хо, — кивает Ледзор.
— Ты сам хотел тренироваться, наращивать ранг. Что ж — настал момент. Самое время пойти к твоему спарринг-партнеру.
Южная пустыня, Боевой материк
Ратвер сидел на иссушенной земле, тронутой солнцем и смертью. Тело до сих пор хранило следы урона конунга Данилы. Шрамы. Гнойные пятна, где отрава менталиста всё ещё не полностью выгорела. Тот, конечно, не упустил шанса — подсунул новый яд, изысканный, вязкий, медленный. Но время шло. Регенерация продвигалась. Сила возвращалась. Сейчас он уже почти достиг формы Грандмастера. До Высшего Грандмастера осталось недолго.
«Скоро я убью мальчишку».
А потом будет Ратвер примется за ту рыжую оборотницу, любовницу конунга. Ту, что носит на себе его — Ратвера — запах. Его кровь. Его продолжение. У неё просто не может быть другой родословной — он это чувствует. Инстинктом. Молчаливой уверенностью, вбитой в кости. Она — его потомок. И с ней он создаст новую расу. Сильную. Совершенную. Без морали. Без стыда. Без слабости. Намного лучше этих выродков-ликанов, слишком человечных для настоящей природы.
Люди называют это мерзостью. И пусть. Ратвер — не человек. У него нет табу. Нет жалости. Есть только цель. И эта цель — месть конунгу. Особенно будет приятно, потому что рыжая — любовница самого Данилы.
И тут —ментальная плеть, хлещущая по разуму:
— Не любовница, а жена, кусок ты дерьма.
Ратвер вскочил. Грудь сжалась, дыхание вырвалось хрипом.
— Что?! — прохрипел он. — Ты… Ты следишь за мной?! Ворвался в мои мысли?! Как?! Я ещё не в форме… но не настолько же!
И тут раздался хриплый смех:
— Хо-хо! Хрусть да треск!
Из бархана, словно из песчаной щели реальности, вынырнул белобородый Ледзор. Его топор блеснул в руке, голые мускулистые плечи сверкали на солнце.
— Настало наше время, волчара! — рявкнул он, и пустыня, кажется, вздрогнула вместе с Ратвером.
Ответ был мгновенным. Рёв, когти, трансформация. Тело Ратвера рванулось вглубь звериного. Шерсть поднялась, кожа потемнела, лицо вытянулось в пасть, спина выгнулась, лапы ударили по земле. Форма полуволка.
Ратвер рванулся вперёд. Раскрыл пасть, и волна звукового удара прокатилась следом
Ледзор отразил удар ледяной пургой, затем сам рванул вперёд и обрушил топор с силой падающего метеора. Удар был чудовищным — Ратвера отбросило, он кувырком пролетел несколько метров и прочертил в песке борозду, будто плугом.
Но поднялся.
И тут же — новая атака. Ледзор метнул волну холода, которая накрыла Ратвера с головой, схватила, сдавила, заковала льдом.
— Хо-хо! Тебе было жарко, волчара! Вот холодок!
Но Ратвер прорвался. С яростным рёвом он начал ломать лёд изнутри — льдины трещали, лопались, разлетались осколками. И в следующий миг ледяной кокон взорвался.
Высший оборотень вырвался наружу, взвыл, рванулся вперёд — и с яростью вонзил клыки в плечо Ледзора. Оторвал шмат и не жуя — проглотил.
— Мясо… Грандмастера… — прохрипел Ратвер, отпинывая от себя морхала. — Вот оно… вот…
И в этот миг оборотень ощутил силу. Энергия вернулась. Поломанные кости срастались, мышцы налипали на каркас тела, как жидкий металл. Шерсть густела, шкура чернела. Он вновь стал тем, кем был. Высшим оборотнем.
И тогда — фш-ш-ш! — из спины Ратвера выросли крылья. Кожистые, чёрные. Он взмыл вверх.
И в небе — навстречу уже летела добыча. Странная птица, похожая на жареную утку. Летела, непонятно как, ведь крылья общипаны и прожарены до хрустящей корочкой. Но пахла идеально.
Ратвер не задумывался — голод не оставлял места для размышлений. Схватил, вгрызся, разорвал, проглотил. И тут же внутри будто взорвалась мина. Отрава. Меня отравили! Жареная утка, летающая в небе, была ядовитой! Как такое возможно?!